А. Коляда
Противодействие легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем. Уголовно-правовые, уголовно-процессуальные и криминалистические аспекты

Полная версия

© Гриненко А. В., Коляда А. В., Хорьяков С. Н., 2022

© ООО «Проспект», 2022

* * *

Авторы:

Гриненко А. В., доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации, профессор кафедры уголовного права, уголовного процесса и криминалистики Московского государственного института международных отношений (университет) МИД Российской Федерации;

Коляда А. В., кандидат юридических наук, старший инспектор Главного следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Северо-Кавказскому федеральному округу;

Хорьяков С. Н., кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовного процесса Московской академии Следственного комитета Российской Федерации.

Рецензенты:

Тисен О. Н., доктор юридических наук, начальник Юридического управления Федеральной службы по финансовому мониторингу Российской Федерации; кафедра предварительного расследования Московского университета МВД России имени В. Я. Кикотя.

Посвящаем светлой памяти доктора юридических наук, профессора, Заслуженного деятеля науки Российской Федерации Лаврова Владимира Петровича

Введение

Поступательное движение общества и государства во многом определяется стабильным развитием экономики. Только государство, в котором эффективно действует производство, сбалансированы товарные и финансовые потоки, может обеспечить защиту каждой конкретной личности и общества в целом.

Несомненно, одним из наиболее дестабилизирующих факторов развития гражданского общества является преступность. В последние годы динамика преступности является положительной, общее количество совершаемых преступлений постоянно нарастает. Весьма тревожным моментом является то, что в структуре преступности все большее место занимают корыстные деяния. Противодействие корыстной преступности, помимо иных методов, ведется и путем отслеживания финансовых потоков, которые возникают в результате попыток введения полученных преступным путем денежных средств в легальный оборот. С другой стороны, возможность легализации (отмывания) доходов провоцирует совершение новых преступлений, вовлекает в преступную деятельность все большее количество лиц, коррумпирует государственных чиновников, в том числе и тех, которые призваны бороться с преступностью.

В Стратегии национальной безопасности Российской Федерации (утверждена Указом Президента РФ от 20 июля 2021 г. № 400)^[1] в качестве одной из приоритетных задач обозначено предупреждение и пресечение преступлений, совершаемых с использованием информационно-коммуникационных технологий, в том числе легализации преступных доходов, финансирования терроризма, организации незаконного распространения наркотических средств и психотропных веществ, а также использования в противоправных целях цифровых валют.

Реализация Стратегии призвана способствовать сбережению народа России, развитию человеческого потенциала, повышению качества жизни и благосостояния граждан, укреплению обороноспособности страны, единства и сплоченности российского общества, достижению национальных целей развития, повышению конкурентоспособности и международного престижа Российской Федерации.

На международном уровне в 1989 г. создана Группа разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (Financial Action Task Force, FATF), Россия является ее членом с 2003 г. Основная задача FATF – разработка рекомендаций межправительственного уровня в соответствующей сфере деятельности, а также организация взаимного контроля за деятельностью по противодействию легализации денежных средств, полученных преступным путем.

Так, в 2012 г. FATF разработала Международные стандарты о борьбе с отмыванием денег, финансирования терроризма и распространения оружия массового уничтожения (в настоящее время действуют с изменениями, внесенными в июне 2021 г.). В документе, в частности, указано, что страны должны выявлять, оценивать и понимать риски отмывания денег и финансирования терроризма для страны и принимать меры, включая создание органа или механизма для координации действий по оценке рисков и использования ресурсов, направленных на обеспечение их эффективного снижения. На основе этой оценки странам следует применять подход, основанный на оценке рисков (RBA), для обеспечения того, чтобы меры по предотвращению или смягчению последствий отмывания денег и финансирования терроризма были соизмеримы с выявленными рисками. Этот подход должен стать важной основой для эффективного распределения ресурсов в рамках режима борьбы с отмыванием денег и финансированием терроризма и осуществления мер, основанных на оценке рисков, в рамках Рекомендаций FATF^[2].

Тот факт, что в настоящее время УК РФ предусматривает два состава преступлений, образующих легализацию (отмывание) денежных средств и иного имущества, полученных преступным путем, свидетельствует о значительных усилиях, предпринимаемых нашей страной в сфере противодействия данным преступлениям. В результате изменений, внесенных в ст. 174 и 174.1 УК РФ рядом федеральных законов, данные составы преступлений были конкретизированы, что позволяет более успешно противодействовать легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем. Вместе с тем развитие общественных, в том числе международных, отношений, появление новых форм экономической деятельности, информационная интеграция обусловливает возможность создания новых форм совершения таких деяний.

Исследуемой проблеме в той или иной форме посвятили свои труды многие ученые. Вместе с тем в научных и учебно-методических работах исследованы более общие вопросы, возникающие при характеристике легализации (отмывания) легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем. Комплексное же исследование, раскрывающее уголовно-правовые, уголовно-процессуальные и криминалистические аспекты противодействия (легализации) денежных средств, полученных преступным путем, до настоящего времени осуществлено не было.

Это обусловливает необходимость постановки и разрешения следующих задач: дать уголовно-правовую характеристику легализации (отмывания) доходов, приобретенных преступным путем; разработать криминалистическую характеристику преступлений, предусмотренных ст. 174 и 174.1 УК РФ; выявить организационные и тактические особенности деятельности по возбуждению и предварительному расследованию уголовных дел по признакам указанных преступлений; установить особенности уголовно-процессуального правоприменения по данной категории уголовных дел и разработать предложения по совершенствованию действующего законодательства; изучить особенности использования специальных знаний при расследовании указанных преступлений данной категории; определить современные возможности использования криминалистической техники при расследовании названных составов преступлений.

Объектом исследования являются правоотношения, складывающиеся в процессе расследования легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем. Предмет исследования составляют положения уголовно-процессуального законодательства, практическая деятельность по расследованию, а также особенности методики раскрытия указанных преступлений.

Научная значимость работы обусловлена тем, что в ней с учетом последних изменений в уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве в результате комплексного исследования выявлены и раскрыты современные особенности противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что изучение положений, определяющих особенности методики расследования легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем, направлено на дальнейшую разработку криминалистической науки, в частности, положений, касающихся особенности предварительного расследования этих деяний. Практическая значимость работы заключается в возможности эффективного использования ее результатов в ходе нормотворчества, а также в практической деятельности должностных лиц уголовного судопроизводства.

В практическом плане предложенные разработки могут быть использованы для организации учебного процесса в учебных заведениях юридического профиля, а также для методического обеспечения подготовки сотрудников правоохранительных органов в соответствующей сфере деятельности.

Глава 1. Уголовно-правовая и криминалистическая характеристика легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем

1.1. Уголовно-правовая характеристика легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем

Благосостояние любого современного общества непосредственно зависит от того, насколько стабильно функционирует его экономический механизм. Привлечение к уголовной ответственности лиц, которые путем совершения преступлений нарушают общественные отношения в сфере экономики, является одним из приоритетных направлений деятельности соответствующих государственных органов и их должностных лиц.

Как социальное явление введение в официальный (легальный) оборот доходов, полученных преступным путем, имеет весьма продолжительную историю. Сам термин «отмывание денег», как полагает большинство исследователей, был введен в оборот в 20-е годы XX в. в период деятельности американских мафиозных структур. Добытые преступным путем значительные денежные средства чикагская преступная группировка в переносном смысле слова «отмывала» через сеть автоматических прачечных пунктов. Ежедневно часть денег, полученных в результате преступлений, показывалась в качестве оплаты за услуги этих прачечных. Таким образом деньги в виде прибыли вводились в легальный оборот^[3].

Однако большинство государств первоначально расценивало такие действия как сугубо экономические нарушения. Легализация же считалась составной частью преступления, в результате которого доходы были получены.

Вопрос о необходимости адекватного реагирования на легализацию (отмывание) материальных ценностей возник не так давно. Впервые он был поднят на международном уровне в Конвенции ООН 1988 г. о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ. Статья 3 данного акта содержит перечень деяний, которые охватываются понятием «легализация денежных средств»:

«… b) (i) конверсия, или перевод собственности, если известно, что такая собственность получена в результате совершения правонарушения или правонарушений, предусмотренных Конвенцией, или в результате участия в таком правонарушении или правонарушениях, с целью сокрытия или утаивания незаконного источника собственности или в целях оказания помощи любому лицу, участвующему в совершении такого правонарушения или правонарушений, с тем, чтобы он смог уклониться от ответственности за свои деяния;

(ii) сокрытие или маскировка истинной природы, источника, местонахождения, какого-либо движения собственности или прав на нее, если известно, что такая собственность получена в результате совершения правонарушения или правонарушений, предусмотренных настоящей Конвенцией, или в результате участия в такого рода правонарушении или правонарушениях.

с) с учетом своих конституционных положений и основных принципов своей правовой системы:

…(i) приобретение, владение или использование собственности, если в момент ее получения было известно, что такая собственность получена в результате правонарушения или правонарушений, предусмотренных настоящей Конвенцией…»^[4].

Такое развернутое определение легализации денежных средств, несмотря на неконкретность некоторых понятий, несомненно, стало отправной точкой для последующего создания международно-правового фундамента борьбы с данным видом преступлений.

Некоторые государства также начали противодействовать легализации доходов, исходя из существенной общественной опасности преступлений, в результате которого получаются денежные средства^[5]. Так, в Великобритании было сформулировано понятие легализации в качестве процесса внесения на банковские счета и перевод денежных средств, в том числе любое их использование в личных целях^[6]. Как обращает внимание В. Н. Сизова, это правило появилось и наиболее широко используется в сфере противодействия незаконному обороту наркотиков^[7].

Следующий и наиболее важный международно-правовой акт, посвященный данной проблеме, – Конвенция Совета Европы об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности (Страсбург, 8 ноября 1990 г.). В ст. 6 данного акта установлено, что «…при наличии умысла в качестве преступления должно быть квалифицировано любое из следующих действий: a) конверсия или передача имущества, если известно, что это имущество является доходом, полученным преступным путем, с целью скрыть незаконное происхождение такого имущества или помочь любому лицу, замешанному в совершении основного преступления, избежать правовых последствий своих деяний; b) утаивание или сокрытие действительной природы, происхождения, местонахождения, размещения, движения имущества или прав на него, если известно, что это имущество представляет собой доход, полученный преступным путем; и, при соблюдении своих конституционных принципов и основных концепций своей правовой системы; c) приобретение, владение или использование имущества, если в момент его получения было известно, что оно является доходом, добытым преступным путем; d) участие или соучастие в любом из преступлений, определенных в настоящей статье, или в покушении на его совершение, а также за помощь, подстрекательство, содействие или консультирование в связи с совершением такого преступления»^[8].

Заметим, что такое определение, несмотря на весьма подробное перечисление деяний, содержит большое количество оценочных понятий. Это создает значительные сложности его применения. Например, неясно, что имелось в виду под термином «консультирование». При наличии у лица осведомленности оказание подобных консультаций согласно теории российского уголовного права также образует соучастие в форме пособничества. Вместе с тем такая развернутая формулировка несет и большой положительный заряд, ведь именно она создала основу для формулирования соответствующих составов преступлений в УК РФ 1996 г. и последующих его редакций.

И далее международное сообщество неоднократно обращало внимание на проблемы, которые были вызваны «отмыванием» доходов, полученных преступным путем. Среди наиболее важных актов можно назвать следующие: Рекомендации ООН относительно международного сотрудничества в области предупреждения преступности и уголовного правосудия в контексте развития (14 декабря 1990 г.); Декларация ООН о мерах по ликвидации международного терроризма (9 декабря 1994 г.)^[9].

Во исполнение указанных документов Российской Федерацией на международном уровне был заключен целый ряд договоров, межправительственных и межведомственных соглашений^[10]. Для государств – членов СНГ базовым является Договор участников Союза Независимых Государств о противодействии легализации (отмыванию) преступных доходов и финансированию терроризма (Душанбе, 5 октября 2007 г.)^[11].

В настоящее время продолжается разработка мер, направленных на противодействие легализации. Так, недавно был принят Меморандум о взаимопонимании между Евразийской экономической комиссией и Евразийской группой по противодействию легализации преступных доходов и финансированию терроризма» (Москва, 12 февраля 2021 г.)^[12]. В качестве основных направлений сотрудничества в Меморандуме определены следующие: изучение опыта и анализ мер, принимаемых на территориях государств – членов Евразийского экономического союза и государств – членов Евразийской группы по противодействию легализации преступных доходов и финансированию терроризма в целях противодействия легализации (отмыванию) преступных доходов и финансированию терроризма; выявление и анализ рисков, связанных с легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступным путем, и финансированием терроризма, возникающих в условиях свободного движения товаров, услуг, капитала и рабочей силы, и разработка предложений по управлению данными рисками; разработка предложений по реализации мер, направленных на противодействие легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма в государствах – членах Евразийского экономического союза; оказание взаимной экспертной поддержки в области противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма.

Уголовный кодекс РСФСР не содержал статьи, закрепляющей ответственность за легализацию преступных доходов. Впервые соответствующие положения на законодательном уровне были установлены в УК РФ, который вступил в силу с 1 января 1997 г. В ст. 174 Кодекса была установлена уголовная ответственность за легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных незаконным путем. Первоначально в диспозиции статьи было указано, что легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, представляет собой совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, приобретенными заведомо незаконным путем, а равно использование указанных средств или иного имущества для осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности.

Однако данная диспозиция нуждалась в пересмотре. Так, понятие «приобретенное незаконным путем имущество» было чрезмерно широким и вместе с тем неконкретным. Например, если завещание, по которому лицо получило в наследство то либо иное имущество, признавалось незаконным, то, независимо от причины признания такого имущества незаконным, лицо, осведомленное об этом, подлежало уголовной ответственности за реализацию этого имущества. С другой стороны, налицо несоответствие между наименованием и содержанием данной статьи, поскольку в названии речь шла о приобретении денежных средств или имущества незаконным путем, а в тексте статьи – о том, что приобретение произошло «заведомо незаконным путем». Таким образом, в названии статьи не был обозначен столь важный элемент состава преступления, как вина в форме прямого умысла^[13].

Весьма существенные изменения в действующем законодательстве, и прежде всего в УК РФ, произошли с принятием Федерального закона от 7 августа 2001 г. № 115-ФЗ (в редакции Федерального закона от 30 октября 2002 г. № 131-ФЗ) «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма»^[14]. Данный Закон дал дефиницию множества понятий, которые были использованы при конструировании новой редакции ст. 174 УК РФ и создании новой ст. 174¹ Кодекса.

В соответствии с Федеральным законом от 7 августа 2001 г. № 121-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем»^[15] в УК РФ были внесены следующие изменения. Ранее существовавшая редакция ст. 174 УК РФ предусматривала ответственность за легализацию (отмывание) независимо от того, кем были приобретены денежные средства или иное имущество – самим лицом, которое впоследствии стало их «отмывать», либо иным лицом, которому был известен заведомо незаконный характер этих средств. В новой же редакции эта статья «раздвоилась» и были сформулированы две статьи – ст. 174 «Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем» и ст. 174¹ «Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления».

Сфера применения уголовной ответственности была значительно сужена, поскольку согласно ст. 174 Кодекса в новой редакции она могла наступать лишь в случаях, когда денежные средства или иное имущество были приобретены преступным путем (а не «незаконным», как это имело место ранее). Кроме того, установлено, что ответственность может наступать лишь при совершении финансовых операций и других сделок в крупном размере. Это, по мнению законодателя, позволило не только сузить сферу наказуемости деяния, но и сосредоточить основные усилия на случаях масштабных сделок с преступно нажитыми деньгами или имуществом^[16]. Аналогичное изменение было отражено и в тексте ст. 174¹ УК РФ в редакции Федерального закона от 7 апреля 2010 г.^[17] Кроме того, в обеих статьях появились примечания, в которых определено, какие именно финансовые операции и другие сделки признаются совершенными в крупном размере.

В 2013 г. была принята последняя, действующая до настоящего времени редакция указанных статей^[18]. В ней, в частности, наказуемость легализации распространена на все преступления (ранее были исключения, наказуемость не распространялась на ряд деяний), появился особо крупный размер легализации, а также изменены санкции, предусмотренные данными статьями.

Ранее к исключениям относились преступления, предусмотренные ст. 193 (невозвращение из-за границы средств в иностранной валюте», 194 (уклонение от уплаты таможенных платежей, взимаемых с организации или физического лица), 198 (уклонение от уплаты налогов и (или) сборов с физического лица), 199 (уклонение от уплаты налогов и/или сборов с организации), 199¹ (неисполнение обязанностей налогового агента), 199² (сокрытие денежных средств либо имущества организации или индивидуального предпринимателя, за счет которых должно производиться взыскание налогов и/или сборов) УК РФ.

Здесь следует обратить внимание на тот факт, что имевшиеся в диспозиции ч. 1 ст. 174 и ч. 1 ст. 174¹ УК РФ составы преступлений касались случаев, когда объективные стороны деяний уже содержали элементы легализации денежных средств или иного имущества. Однако данные составы «теряли свою актуальность» лишь в тех случаях, когда и легализацию (отмывание), и совершение данных преступлений производило одно и то же лицо (группа лиц, объединенных общим умыслом). Если же это – разные лица, то легализацию требовалось криминализировать. Поэтому исключение этих составов из предмета легализации было нецелесообразным, и законодатель исправил свою ошибку.

Вместе с тем и в ныне действующей редакции некоторые положения остаются в разряде дискуссионных, что вызывает необходимость более подробно изложить уголовно-правовую характеристику данных составов.

Согласно ч. 1 ст. 174 УК РФ легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем, представляет собой совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, заведомо приобретенными другими лицами преступным путем, в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами или иным имуществом, совершенные в крупном размере.

Непосредственный объект данного преступления, как указывают Л. Д. Гаухман и С. В. Максимов, составляют одновременно общественные отношения, обеспечивающие законный имущественный оборот в целом и денежное обращение в частности, а также честное предпринимательство^[19]. Действительно, при совершении данной категории преступлений не только страдают общественные отношения, которые возникают в материально-денежной сфере, но и претерпевают существенные лишения предприниматели, которые занимаются легальным бизнесом. Естественно, им тяжело конкурировать с фирмами, имеющим нелегальную «подпитку» за счет средств, которые поступают из криминальной среды.

В. И. Михайлов непосредственным объектом легализации предлагает считать «установленный законодательством порядок совершения финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом и их использование для осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности»^[20]. Вместе с тем, исходя из теории уголовного права, объектом любого преступления являются общественные отношения, которые нарушаются в результате совершения деяния, а порядок – это результат протекания данных отношений в конкретной ситуации.

Н. И. Ветров определяет непосредственный объект рассматриваемых общественно опасных деяний как «отношения, регулирующие денежное обращение и иные имущественные отношения в экономической деятельности, представляющей угрозу для экономической безопасности государства, стабильности финансовой системы и интересов правосудия, состоящих в недопущении уклонения от ответственности путем незаконного использования преступно нажитых средств»^[21]. Здесь, на наш взгляд, непосредственный объект легализации сформулирован более четко, однако общественные отношения, направленные на осуществление правосудия, слишком отдалены от легализации, они реально существуют лишь в тех случаях, когда легализация денежных средств, полученных в результате преступления, уже сама по себе является одним из способов сокрытия основного деяния.

Также нельзя согласиться с мнением ученых, полагающих, что факультативным объектом легализации являются представляют «интересы потерпевших (физических лиц) и гражданских истцов (граждан, предприятий, учреждений или организаций)»^[22]. Потерпевшие и гражданские истцы появляются лишь в связи с производством по основному уголовному делу, что же касается легализации, то в ее ходе гражданско-правовые сделки и финансовые операции осуществляются с внешним соблюдением закона, и в их результате потерпевшие и гражданские истцы не возникают, поскольку отсутствует причиненный вред.

Предметом преступления являются денежные средства, имущество (как движимое, так и недвижимое), ценные бумаги и валютные ценности, которые были заведомо приобретены другими лицами преступным путем^[23]. Нельзя согласиться с утверждением А. В. Соловьева о том, что «…предметом преступления, предусмотренного ст. 174 УК РФ, являются деньги и иное имущество (не ограниченное в обороте и не изъятое из оборота)»^[24]. Согласно действующему законодательству при соблюдении ряда условий возможно заключение гражданско-правовых сделок и в отношении имущества, которое в обороте ограничено^[25]. Соответственно могут совершаться и сделки с целью легализации.

Как было указано выше, предмет легализации – достаточно широкое понятие. Так, им может быть признан объект недвижимости, который был построен из стройматериалов, приобретенных преступным путем. В данном случае речь идет об имуществе, которое было «переработано» из средств, полученных в результате преступления^[26].

Проблемным является и вопрос о том, каким образом должно быть установлено «преступное происхождение» доходов. Квалификация преступления, в результате которого были получены такие доходы, определяющего значения в данном случае не имеет. Как показывает изучение практики, произведенное рядом ученых, это чаще всего – хищения, контрабанда, вымогательство, незаконный оборот наркотических средств и психотропных веществ, незаконный оборот оружия, незаконные предпринимательство и банковская деятельность и т. п.^[27]

Реально легализация (отмывание) доходов может иметь место при совершении любых преступлений (а не только в сфере экономической деятельности). Основное требование, которое необходимо соблюсти в ходе предварительного расследования, – это то, что должен быть установлен преступный характер действий, в результате которых эти доходы были получены.

Однако мнения ученых на этот счет разошлись. Так, И. В. Годунов считает, что речь идет о том имуществе, преступное происхождение которого определено вступившим в силу приговором суда^[28]. О. Ю. Якимов, напротив, приходит к выводу о том, что приговор суда необходим для признания лица виновным в совершении преступления, но не для признания какого-либо события преступлением. Преступность же события, как считает автор, определяется не наличием лица, уже признанного виновным в совершении преступления, а наличием самого преступления^[29].

По нашему мнению, в высказываниях вышеуказанных авторов имеются рациональные стороны. Они рассматривают одно и то же явление, но с различных позиций. И. В. Годунов имеет в виду момент, когда требуется разрешить вопрос о виновности или невиновности лица в совершении преступления, предусмотренного ст. 174 УК РФ, т. е. постановить обвинительный или оправдательный приговор. О. Ю. Якимов ведет речь о том, когда следует начинать уголовное преследование. Этот момент, действительно, наступает, когда «…следователь или дознаватель усмотрят в этом приобретении достаточное количество данных, указывающих на признаки преступления».

Вместе с тем представляется, что формулировка, указывающая на «заведомое приобретение другими лицами преступным путем», весьма далека от совершенства. В первоначальной редакции ст. 174 УК РФ речь шла о более широкой сфере деятельности – совершении финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, приобретенным заведомо незаконным путем. Таким образом, заведомая незаконность – это более широкое понятие, нежели термин «преступность деяния». В последующих же редакциях ст. 174 УК РФ речь идет о преступности деяний, в результате которых были получены денежные средства или иное имущество. Поскольку любое преступление, в результате которого происходит обогащение лица, осуществляется в результате его поведения с виной в форме прямого умысла, указание на заведомость совершения преступления этим лицом нам видится излишним. В данном случае речь должна идти о том, что лицо, которое осуществляло легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, было осведомлено о том, что другие лица добыли его именно в результате преступления.

В п. 4 постановления № 32 Пленума Верховного Суда РФ от 7 июля 2015 г. (в ред. от 26 февраля 2019 г.) «О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и о приобретении или сбыте имущества, заведомо добытого преступным путем»^[30] указано, что презумпция преступного характера приобретенного имущества может быть основана не только на вступившем в законную силу обвинительном приговоре суда, но и на постановлении о прекращении уголовного дела по одному из оснований, не вызывающих реабилитации.

Также в постановлении Пленума сделан вывод о том, что преступный характер приобретенного имущества может быть констатирован и в случае приостановления предварительного расследования в связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого за основное преступление, если в материалах уголовного дела имеются доказательства, подтверждающие событие и состав такого преступления, и им дана надлежащая оценка. Позиция Верховного Суда РФ понятна, она состоит в том, что предписано привлекать лиц к ответственности за совершение преступлений, предусмотренных ст. 174 УК РФ, и в случаях, когда неясно, кто совершил преступление, в результате чего было получено имущество, впоследствии легализованное. Вместе с тем достаточно сложно предусмотреть ситуацию, когда в отсутствие лица будет достоверно установлены все элементы состава преступления, дающие достаточные основания для привлечения другого лица в качестве обвиняемого и его последующего осуждения.