Ада Гранатова
Пленница миллиардера
Глава 34
День начинался так замечательно, кто бы мог подумать, что он так плохо закончится…
Мы вместе с Робертом едем на УЗИ, сегодня узнаем пол ребёнка. Мы говорили об этом несколько раз: Роберт прямо сказал, что хочет сына.
«Но, если будет девочка, ничего страшного, следующий будет сын».
Странно, но меня нисколько это не ранит. Только улыбку вызывает. Конечно, Роберту нужен наследник. И не посмеёшься ведь: «Какое наследство собираешься передавать-то?». У него, правда, есть что передавать: никто не спорит. Но я думаю, Роберт глубоко заблуждается насчёт того, что ему непременно нужен мальчик, а не девочка.
Так и со мной заблуждался: думал, что страсть утихнет через пару месяцев упорных «занятий». И насчёт себя ошибался, что не создан для нормальных отношений и семейной жизни.
Скоро полгода, как я живу в сказке. И месяц, как мы поженились.
Ни я, ни Роберт не хотели пышную свадьбу, на нашей церемонии присутствовали только мои родственники (дядя с тетей и Пашка). У меня было такое счастливое предсвадебное настроение, что я на добрых чувствах даже решила и маму свою пригласить, но она прислала только открытку и не пришла…
Не могу ее винить. Она искренне верила, что так не бывает: миллиардер и обычная девушка. Правильно сделала, что не пришла. Согласна: неприятно смотреть, как твои убеждения превращаются в пыль.
Я долго упрашивала Роберта пригласить своих родственников, близких друзей…Он категорично отказывался. Я даже в интернете поискала про его родных. Ничего не нашла. Что случилось у него с отцом, из-за чего они в таких плохих отношениях, я так и не поняла.
После регистрации мы праздновали дома. И хоть это была обычная привычная обстановка, мы вдвоём, в душе, как никогда, радостно. Мы много танцевали.
Я в красивом белом платье, все как полагается жене миллиардера: дорогого известного дизайнера. Такое платье, блестящее светящееся, можно на красной дорожке показывать. Но мне достаточно, что на меня восхищенно смотрит только один человек в этот день – мой любимый мужчина. Никто больше и не нужен.
После мы закрепили брачный союз в нашей спальне. Я была сверху, потому что мне так захотелось. Роберт потом долго шутил, что есть такая примета (думаю, сам ее придумал), что раз жена в первую ночь всем руководит, то и по жизни будет руководить мужем.
Ерунда, конечно. Я, наоборот, уже давно ничем не руковожу в своей жизни. Просто бросилась в его объятья, там на Гавайях, и до сих пор лежу в них, наслаждаюсь, как мне хорошо и спокойно.
После нашей свадьбы вышло очень много статей в интернете. Некоторые начинались с фразы «Женился самый завидный жених…». Некоторые – «Перспективная молодая актриса вышла замуж за миллиардера…».
Про мою карьеру начали писать такие глупости: что я бросила все из-за удачного замужества, что это условие моего мужа…
Сплетни.
Я убедилась: не так уж и хорошо быть публичной личностью.
Один плюс – все эти ушлые девицы перестали подходить к Роберту в общественных местах. Не знаю, может, они его поджидают там, где меня нет…
Роберт предлагал сразу после свадьбы поехать в путешествие, но я решила дождаться второго УЗИ и скрининга. А потом уже поехать, если все хорошо.
И вот сейчас мы идём на долгожданное УЗИ. Узнаем пол. И уже послезавтра, если все хорошо, летим отдыхать. Наш медовый месяц. А куда именно – это секрет. Роберт просто говорит, что мне понравится. Ну, это ли не сказка?
Я ложусь на кушетку, Роберт садится рядом на стул. Врач намазывает мне живот и начинает водить датчиком, долго диктует медсестре и записывает какие-то показания. Нам лишь сухо сообщает: «Все хорошо».
Наконец, спрашивает:
– Пол узнавать будем?
– Да, – отвечает Роберт за обоих.
Три минуты длятся целую вечность, у меня сердце от ожидания начинает стучать как бешеное. Хотя для меня никакой интриги нет: я буду рада одинаково любому полу.
– Это мальчик, – уверенно произносит врач.
Роберт счастлив: улыбается.
Нет, один плюс того, что первый мальчик все-таки есть: при следующих беременностях можно спокойно рожать девчонок и не переживать о «наследнике».
Мы выходим из клиники, Роберт обнимает и целует меня, говорит:
– Ты исполняешь все мои мечты.
– Ну ты ведь и девочке так же радовался бы, да?
– Я пока не привык и к одной любимой девочке, родишь дочь попозже, – говорит он и щёлкает меня по носу, как будто я маленькая.
– Мне нужно срочно на работу, ничего страшного? – спрашивает через минуту.
– Да, конечно.
Роберт уезжает на такси, а машину с водителем оставляет на меня. Я сажусь в машину и долго думаю, куда поехать.
Решаю пойти в торговый центр, живот сильно вырос, одежда стала мала в талии. А послезавтра мы улетаем. Думала, что могу купить вещи за границей, но Роберт не говорит мне, куда именно мы летим. Так уж и быть: похожу по магазинам сегодня.
Меня везде по-прежнему сопровождает охранник-телохранитель. Только теперь меня это никак не беспокоит. Привыкла. Даже хорошо: поможет мне покупки донести потом.
Я возвращаюсь домой поздно, нагруженная многочисленными покупками: увлеклась и кроме одежды себе, купила первую одежду и для малыша.
Я думала, что Роберт ещё на работе, потому что свет нигде не горит. Поэтому когда я зашла на кухню чего-нибудь перекусить, испугалась его внушительной фигуры, сидящей за столом.
– Блин! Напугал. Ты чего тут сидишь в темноте? – подхожу к нему.
Роберт встаёт и бросает ко мне какой-то свёрток, в темноте не могу разобрать, что это.
Кричит:
– Ты можешь объяснить мне, что это значит?
Глава 35
Я сильно пугаюсь. Давно не слышала в его голосе таких металлических ноток.
Даже сын начинает сильно пинаться, кладу руку на живот, чтобы его успокоить.
Слышу, как Роберт тяжело дышит. Как бык, которого провоцируют красной тряпкой.
– Успокойся, что случилось вообще? – спрашиваю, стараюсь говорить ровно.
– Подними и прочитай, – приказывает, указывая пальцем на свёрток.
Я поднимаю с пола. Оказывается, это листок, вырванный из какого-то журнала. Плохо видно в темноте, надо бы включить свет, но я боюсь пошевелиться.
Глаза привыкают к темноте, и я пробегаюсь глазами по строчкам.
Статья про меня.
Алиса Одинцова. С кем ещё встречалась жена миллиардера?
Алиса Одинцова известна публике по своей роли в одном фильме. Стало известно, что она встречалась раньше с другим актером этого фильма – Борисом Макаровым…
Дальше я читать не стала, бред какой-то. Я вообще этого Борю смутно помню. У него эпизодическая роль, мы с ним почти не разговаривали.
А на другой стороне вижу фотографии. Девушка на одном фото обнимает Бориса, на другом – целует, очень сильно похожа на меня. Очень сильно. Я бы тоже подумала, что это моя фотография. Но как? Откуда.
Я отодвигаю стул и сажусь.
– Что ты на это скажешь? – спрашивает Роберт, и я все ещё слышу в его голосе неприкрытую злость.
– Я не понимаю… Это неправда, конечно же.
– Ты встречалась с ним за моей спиной, пока снималась в фильме? – подходит ко мне.
Чувствую запах алкоголя: значит, пил. Это усложняет задачу привести его в чувство. Я туго соображаю: как себя вести, чтобы успокоить его?
Роберт никогда не поднимал на меня руку, а почему-то сейчас я этого боюсь.
– Поверь мне, – бессильно шепчу, из глаз капают слёзы.
Хотела быть собранной и спокойной, а в итоге сломалась через минуту.
Он хватает меня за руку, как быстрый зверь, и тащит наверх. Я еле поспеваю. Я, итак, не против идти, но он продолжает меня именно тащить за собой.
Заводит меня в свой кабинет и закрывает дверь на ключ.
– Посидишь здесь, пока я не рушу, что с тобой делать, – слышу его голос.
И через минуту добавляет так, как будто уже принято решение:
– Родишь мне ребёнка и катись из этого дома к своему Боре.
Я сажусь на пол, кладу голову на колени и плачу. Понимаю, что он не в себе и пьян, но мне так обидно слышать эти слова.
Так просто взял поверил и отказался от меня.
То, что у пьяного на языке – у трезвого
на уме.
Так говорят?
Значит, не такая уж и настоящая его любовь?
Почему не поговорил со мной сразу?
Почему не дал проверить информацию своим людям?
Почему, в конце концов, не заглянул в свое сердце и не понял, что я не способна его обманывать.
***
Роберт открыл дверь только утром, я сидела на его кресле за рабочим столом, взгляд у него был не такой злой, как вчера, но очень уставший. Наверное, тоже не спал всю ночь.
– Выходи, сходишь в туалет и позавтракаешь, на кухне повар тебя обслужит, – говорит, и я понимаю: он все ещё в плену своих заблуждений.
– Мне не надо в туалет, все слезами вышло, – огрызаюсь я.
Встаю. Иду мимо него.
Очень плохо себя чувствую. На самом деле, мне, правда, надо и поесть, и в туалет сходить, и отдохнуть.
Но плохо мне не от этого. Гадко на душе, что из-за какой-то глупости счастливая жизнь трещит по швам.
Останавливаюсь рядом с ним. Мы соприкасаемся плечами и смотрим в противоположные стороны.
– Как ты мог так поступить? Почему ты веришь каким-то газетам из желтой прессы.
Боковым зрением вижу, что теперь он на меня смотрит, но я и не думаю поворачивать голову в его сторону. Продолжаю говорить все, что надумала за долгую ночь:
– Ты неисправимый эгоист! Как можно было закрыть меня в комнате? И кстати, если тебе интересно, откуда фотографии: они слепили их из кадров второго фильма, который я бросила. Оттуда и сцена поцелуя и объятья, только актёр другой. Это нетрудно было выяснить, если бы ты захотел. Но ты никогда никого слушать не хочешь.
После этого я ухожу, он не пытается меня догнать и ничего не говорит. Иду в ванную, долго сижу в душе.
Затем ложусь на кровать и засыпаю. Меня будит домработница, та женщина, которой я сначала не понравилась. Мы с ней в последнее время стали хорошо общаться, ее зовут Лариса.
– Простите, что разбудила, мне Валерия, повар, сказала, что вы ничего целый день не ели! А уже четыре часа. Так нехорошо, вы же ребёнка носите. Я вам принесла сюда! Поешьте.
Я присаживаюсь, у меня голова кружится, но голода я как будто не чувствую.
– Спасибо, а Роберт уехал?
– Конечно, ещё утром.
И выходит из комнаты.
Я ем, но вкуса не чувствую. Вспоминаю дни, когда я сбежала от Роберта: было то же самое. Ничего не хотелось делать.
Я без него не могу. Не могу быть с ним в ссоре. Наверное, это плохо, это зависимость или любовь? И что с этим делать?
Вечером Роберт тихо заходит в нашу спальню, садится рядом.
По одному взгляду вижу, что теперь он все понял, видимо, все-таки заказал экспертизу.
– Ну что? – спрашиваю я.
– Как ты себя чувствуешь?
– А какая тебе разница? – целый день страдала и хотела помириться, но сейчас во сне снова вспыхивает злость: так поступать нельзя.
– Прости меня.
– Ты обещал, что не будешь так со мной поступать!
Честно, я ожидала, что он ещё раз попросит прощения, обнимет меня, и я все забуду.
Но Роберт снова меня удивляет. Встаёт, начинает ходить по комнате, резко произносит:
– Ты права! Не надо было мне и пробовать заводить семью, у меня не получается тебя любить. Я знал, что все испорчу.
Он снова садится на кровать и обхватывает голову руками. Нет, такое зрелище мое сердце не выдержит. Я подползаю, сажусь рядом, обнимаю его широкие плечи.
Какое-то время Роберт не реагирует, затем расслабляет мышцы и пускает меня в свои объятья.
Мы крепко обнимаемся. Чувствую каждой клеткой тела, какая между нами настоящая близость. Такое не создать искусственно. Я его люблю. И он точно любит меня, чего бы он ни напридумывал себе.
Я начинаю говорить:
– Не надо из-за одной ошибки перечёркивать нашу любовь. Все эти месяцы нам же было хорошо! Я знаю, что ты меня любишь, и я тебя люблю.
Роберт молчит.
Я прошу его:
– Пожалуйста, расскажи мне, что случилось? Почему ты думаешь, что не умеешь любить?
Снова молчит.
– Это связано с твоим отцом?
Роберт отстраняется. Но берет мою руку в свою. И гладит по линиям ладони.
– Хочешь послушать мою историю? – грустно спрашивает.
Я киваю.
И он рассказывает.
Глава 36
Роберт говорит спокойным ровным тоном:
– Меня воспитывал фактически отец. Человек, которому нужно было лечение. Я так сейчас думаю.
Все мое детство я видел, как отец получает удовольствие оттого, что бьет и связывает женщин. Они были для него товаром или игрушкой. Он учил меня относиться к ним так же. Иногда прямо посреди нашей гостиной была девушка, закованная в цепи. Иногда все происходило в его особой комнате.
Я думал, что это нормально, что так у всех происходит. Собственно, и моя мама тоже не обращала на это внимания.
Его любовницы приходили, какое-то время жили у нас дома и уходили. А жизнь текла обычным чередом.
Но однажды я увидел, как отец бьет мать. И не ради удовольствия, а просто потому, что разозлился. Я стал случайным свидетелем их ссоры. Мама плакала и просила прекратить. Я первый раз видел женщину, которой не нравились папины методы. Мне было лет шесть. Не помню, что я сказал, но отец предложил получать наказание за мать, и стал приходить наказывать меня, каждый раз когда они ругались.
Мать никогда не заступалась за меня, приняла все как данность. Сейчас мне кажется, что у неё была депрессия, ей самой нужна была помощь. Ей на все было наплевать.
Через два года она заболела гриппом и умерла в больнице. Отец особо не горевал. После ее смерти он перестал меня наказывать, зато стал водить в свою комнату и демонстрировал разные приспособления, показывал видео. Как лучше связывать, сколько нужно бить.
Я ни на секунду тогда не сомневался, что отец может быть каким-то не таким. Он управлял огромной компанией, был уважаемым человеком. И то, что происходило у нас дома. Я думал, это обычно.
– И когда ты перестал так думать? – нетерпеливо перебиваю.
– Отец внезапно сильно изменился. Женился второй раз на молодой девушке. Красивая и хрупкая девушка. Ее звали Мишель. Вот тут я понял, как обычно бывает в настоящих семьях. Долгое время не было никаких любовниц, а значит и унижений, насилия, боли. Казалось, отец научился получать наслаждение отчего-то другого.
А затем он сорвался. Выпил, привёл в дом другую. Мишель устроила скандал, он запер ее в подвале.
Я помог ей бежать. А она вернулась через неделю и сказала, что любит моего отца, не может от него уйти.
Затем история повторилась. Но я уже не помогал Мишель.
Через пару лет они развелись, я стал думать, что любовь – гадкое чувство, раз она заставляет возвращаться к тому, кто причинил тебе боль.
В старших классах я съехал от отца. И мы стали редко видеться. Затем он передал мне бизнес. Пару лет назад ему поставили Альцгеймера. Сейчас он находится в частном пансионате в США.
Роберт долго молчит.
Мы больше ни о чем не разговариваем, ложимся спать, и всю ночь обнимаемся. Наверное, так восстанавливаемся в объятьях друг друга.
Конечно, я долго не могу заснуть и думаю о сказанном сегодня. Роберт же не воспитывался нормальными людьми.
Теперь понимаю, почему он так избегал нормальных отношений.
Во-первых, потому что он понятия не имеет, что такое нормальные отношения. Только если из фильмов и книг?
Во-вторых, он видел, к чему приводит любовь. Его мать… Мишель.
Вся надежда только на меня. Мне нужно показать ему, что настоящая любовь на самом деле не причиняет боль.
Глава 37
Роберт
Последние месяцы были просто райскими. Не знал, что так бывает.
Просыпаться рядом с Алисой, заниматься сексом, когда захочется, целовать.
Мне все с ней нравится. Даже простой разговор о будничных темах доставляет удовольствие.
Я ее действительно люблю. По-настоящему. Теперь я в этом уверен.
Единственное, счастье омрачало мое убеждение, что скоро все испортится. Что нельзя быть таким счастливым, что это скоро закончится.
Сначала я боялся, что все изменится после свадьбы. Но нет. Все осталось по-прежнему. Все то же самое наслаждение другу другом, только с кольцом на пальцах.
И я стал ждать других потрясений. И когда увидел ту статью, ни на секунду не усомнился. Подумал, что пришло мое возмездие за счастье последних месяцев.
Дурак, идиот. Все чуть не про*бал. Как можно было закрыть ее беременную в кабинете на ночь? Спятил от гнева, как мой отец.
Не знаю, что со мной было. Но я сам себя испугался.
Но Алиса нашла выход. Подобрала слова, чтобы привести меня в чувства. Я и не думал, что когда-нибудь расскажу ей историю своей семьи. Не собирался. Это то, чего я стыжусь и что хочу забыть. Но Алиса сделала так, что я раскололся, выложил ей все как на духу.
Странно, но почувствовал себя лучше, когда она узнала. Как будто раньше я тратил много сил, чтобы сковать от неё часть себя, а сейчас перестал. Теперь она все обо мне знает. И хорошее, и плохое.
И ведь до сих пор любит. Обнимала меня всю ночь, хрупкими руками. Моя маленькая любимая девочка.
Алиса
Открываю глаза на рассвете. Чувствую, как Роберт будит меня моим любимым способом: раздевает и целует. Сначала в лоб, потом в нос, затем в ключицы.
Берет в рот мой сосок. Водит языком.
Нет, разве возможно долго на него сердиться?
Я мгновенно наполняюсь желанием, чувствую, как мое лоно активно начинает вырабатывать смазку.
Хочу его. Хочу, чтоб он всегда со мной так мирился. Конечно, ссориться с ним не хочу. Но если он меня всегда так будет ласкать после того, как провинился, я готова ему все простить. Заранее сдаюсь в добровольный плен.
Роберт делает все медленно, а мне не терпится, я сама стягиваю с себя трусики и раздвигаю ноги.
Но он продолжает меня мучить. Гладит пальцами внутреннюю поверхность бедра.
Я закусываю губу.
– Хочешь? – спрашивает мой мучитель.
– Да, пожалуйста, – говорю шёпотом.
Но он не торопится. Кладёт мою руку к себе на боксеры, я чувствую его твёрдый член. Свожу ноги, закрываю глаза, представляю, что он скоро будет во мне.
Роберт раздвигает мои колени обратно. Дотрагивается до моих половых губ пальцами. Я тяжело дышу.
Наклоняется и целует меня в губы.
Наконец, и у него срывает крышу от желания. Он быстро стягивает трусы и входит в меня с громким рыком. Быстро двигается. Я теряю ощущение реальности: ничего не слышу, не вижу, только чувствую, как его каменный член двигается во мне и как мне хорошо, приятно. Как скоро станет еще лучше. И ещё. Вот-вот я готова взорваться. Но так не хочется. Хочется продлить наслаждение.
Пожалуйста, пусть это длится подольше. Умоляю сама себя. Хочу подольше изнывать от ласки в его руках. Пытаюсь расслабить мышцы и ровно дышать, чтобы отсрочить подступающий оргазм.
Еле слышно до меня доносится голос Роберта, как будто откуда-то издалека:
– Какая ты мокрая, моя сладкая малышка.
От этих слов я теряю контроль над своим телом. Ногтями выпиваюсь в его спину и кончаю с тихими, но долгими стонами.
Мы долго лежим и обнимаемся после. Не можем оторваться друг от друга. Или просто неохота вставать. Роберт тихо спрашивает:
– Ты точно на меня не сердишься?
Я отрицательно качаю головой. Говорю:
– Нет, я люблю тебя. Я знаю, что ты больше такого не допустишь.
Целует меня в губы и крепко обнимает. Говорит:
– Спасибо, любимая.
Эпилог
Алиса
Хочу быстро выскользнуть из гримерки, но не получается. Журналистка появляется из-за угла:
– Алиса Шевцова, пожалуйста, можно задать вам пару вопросов?
Первая мысль – отказать и убежать, но я смотрю на молодую милую девушку. Ведь, наверное, только в университет поступила. Может, первая работа, вспоминаю себя. Говорю:
– Хорошо. Но меня ждут, так что я могу ответить только на пару вопросов.
Радостно кивает, включает диктофон:
– Вы подавали большие надежды как актриса кино, почему в итоге решили выбрать театр в качестве основной своей сцены?
Предсказуемый вопрос, много раз на него отвечала, я ожидала более оригинальных речей от молодой девушки. Но все равно отвечаю в сотый раз:
– Это благодаря моему мужу. Когда мы были в Европе, он сводил меня на все известные театральные постановки. Раньше мне не нравился театр, но после того как я увидела постановку «Макбет» в Лондоне, появилось желание играть в театре.
Девушка восхищенно открывает рот, как будто слышит историю первый раз в жизни. Видимо, она не относится к числу моих фанатов. Задаёт следующий вопрос:
– У вас двое детей, тяжело совмещать с работой?
– Нет, я играю только в нескольких спектаклях, чтобы была возможность большую часть времени проводить дома. Это тоже благодаря моему мужу, у меня нет такой задачи – побольше заработать. В этом, может быть, и секрет моей популярности: я играю только ради своего удовольствия и все.
– Видно, вам очень повезло с мужем, – говорит журналиста.
– Да. И я не хочу заставлять его больше ждать, извините.
На этот раз убегаю от девушки. Зря только время потратила. Такую информацию обо мне можно найти в интернете за пару минут.
Роберт ждёт меня прямо у заднего входа. С цветами, как всегда.
Подхожу и страстно целую его в губы. Он крепко обнимает меня за талию, улыбается и говорит:
– Ты великолепно сыграла.
Я смеюсь:
– Ты видел этот спектакль десять раз. Можешь перестать себя мучить. Тебе необязательно смотреть его каждую неделю.
– Я любуюсь женой! Этого ты мне не запретишь!
Беру его под руку, и мы идём привычным маршрутом. По знакомым московским улочкам.
Как у нас появились дети, мы стали больше ценить такие минуты: когда можно провести время только вдвоём. Даже целый ритуал выработался. Он встречает меня после театра, мы гуляем вдвоём.
Иногда играем в полевую игру. Роберт называет ее «Пленница миллиардера».
Он заранее снимает номер в гостинице. Как раньше. Завязывает мне глаза. И мы с ним обо всем забываем примерно на полтора часа.
Я забываю, что я уже пять лет как примерная жена и мать двоих детей: гиперактивного мальчика Артура и не менее бойкой девочки Влады.
Вот и сейчас он ведёт меня в отель. Вспоминаю: много лет назад тоже были здесь. Но сейчас все по-другому. Тогда это было моей обязанностью, а теперь лишь приятная часть жизни.
Мне нравится заниматься с ним любовью в отеле.
Нет, это не значит, что у нас дома секса нет. Конечно есть. Когда дети спят. Но обычно приходится сдерживаться и слишком сильно не шуметь. А с Робертом мне не хочется сдерживаться. Вот мы и придумали такой ритуал пару раз в неделю обычно после моих спектаклей.
Возвращаемся домой уставшие. Дети все ещё не спят. Няня не может их уложить без нас. Ждут сказку от мамы. И чтобы ещё непременно папа укрыл одеялком.
Переодеваемся и укладываем детей спать. У Артура и Влады разница меньше двух лет. Они в какой-то момент стали неразлучными. Даже спать в одной комнате захотели. Мы не препятствовали. В будущем, конечно, кто-то из них захочет отдельную спальню. В большом доме Роберта это не проблема.
Я специально читаю без интонации, однотонным голосом. И дети быстро засыпают.
Выхожу из детской и иду в нашу спальню. Поверить не могу, что раньше мне этот дом казался неуютным. Сейчас все по-другому: это место моей силы, место, где растут мои дети и где живет моя семья.
Многое мы вместе переделали (детские, немного изменили нашу спальню). Ещё Роберт сделал для меня отдельную гардеробную и выделил мне место под кабинет… Хотя он мне не особо сейчас нужен: это раньше, как только родился Артур, я приходила туда побыть в одиночестве и наполниться силами.
Воспитывать детей трудно. Сначала мне даже казалось, что мою прежнюю жизнь просто взяли и украли. Отняли мою свободу…
Роберт много переживал, что будет плохим отцом, а по итогу оказался родителем даже лучше меня. Ему было не в тягость вставать по ночам, менять памперсы, качать на руках…
Он отменил всю свою работу и много времени проводил дома.
Но я все равно сильно уставала.
Хоть я и сопротивлялась, он настоял на няне, когда Артуру было полгода. И нашёл очень милую женщину, которая до сих пор нам помогает.
Постепенно я ко всему привыкла, жизнь с детьми перестала казаться мне слишком трудной. Мы стали вместе ездить в отпуск. У меня появилась работа в театре.
Я захожу в спальню, Роберт откладывает книгу, которую читал, и смотрит на меня. Протягивает руку, приглашая меня в его объятья, я ложусь к нему на плечо. Он выключает свет.
Я думаю, что мы просто будем спать. Ведь меньше двух часов назад мы были в отеле и занимались там жарким сексом. Но Роберт начинает целовать меня. Шепчет на ухо:
– Я тебя люблю.
Улыбаюсь: сейчас он говорит мне нежности, а в отеле были такие непристойности, что и вспоминать стыдно. И все это уживается в одном человеке.
– Я тебя обожаю, – говорю ему искренне.
Иногда мне кажется, что после появления детей, страсти между нами стало даже больше. Появились, конечно, и ограничения: когда дети дома, сексом не займёшься в любую минуту и не будешь делать это, например, на кухне, как раньше.
Но Роберт всегда находит время и силы.
Это все любовь.
Она у нас началась с его похоти и желания обладать.
Кто бы мог подумать, что страсть изменит нас обоих. И перерастет в такое большое чувство.
