Альберт Байкалов
Московская бойня
* * *
Дэви Сэджвик поднес руку к соплу баллончика. Пена для бритья невесомым белоснежным шаром заполнила ладонь. Словно собираясь с духом, он посмотрел на себя в висевшее над раковиной зеркало и вздохнул. Вид его оставлял желать лучшего. На фоне голубого кафеля с незамысловатым рисунком он увидел сухощавого брюнета с всклокоченной шевелюрой. Осунувшееся, посеревшее от недосыпания и нервотрепки лицо, усталый взгляд водянистых глаз, под которыми четко, особенно утром, вырисовались круги, делали Седжвика похожим на очень больного серьезным недугом человека и прибавляли добрый десяток лет к его сорока.
Дэви грустно усмехнулся своему отражению и намылил подбородок. Убирая бритвой хлопья похожей на снег пены, он размышлял над предстоящим разговором с шефом, который накануне прибыл из Лондона. Все говорило о том, что общение будет далеко не приятным. Еще бы. Не всякий решится лететь сейчас в Тбилиси. Для этого нужен серьезный повод. Русские полностью контролируют воздушное пространство республики. Бомбят военные объекты, в том числе аэродромы. В то же время грузинское ПВО дезорганизовано, лишено централизованного управления, и неизвестно, чем обернется ситуация, когда в небе над столицей республики появится самолет. Любая нестыковка, нервный срыв – и его могут сбить свои же расчеты. Кроме опасности быть обстрелянным, существует много других подводных камней. Так, при подлете может перестать работать наземная диспетчерская служба по причине вышедших из строя генераторов, повреждена взлетная полоса... Но полковник Бук Росситер, невзирая ни на что, прибыл в Тбилиси ровно в полдень.
Похвастаться перед шефом было нечем. Больше придется оправдываться. Дэви был откомандирован в Грузию за месяц до начала операции «Чистое поле». Принимал участие в разработке планов по наведению порядка и установлению законной власти в сепаратистских районах страны, консультировал военных по вопросам ведения разведывательной и диверсионной деятельности. Но основной целью его приезда были организация и проведение специальных операций на случай попытки России ввязаться в конфликт. Из грузинского руководства в это мало кто верил. Особенно военные. Почти все сходились в одном мнении: русские не решатся сунуть нос во внутренние дела Грузии. Оснований так считать много. Здесь в отличие от Чечни не партизанские отряды, а регулярная, хорошо оснащенная и подготовленная армия. Что может противопоставить Россия? Те части, которые расквартированы на Северном Кавказе, не представляют никакой угрозы. Они разложены и имеют большой некомплект личного состава. Из-за низкой зарплаты армию покинуло большинство грамотных специалистов, которые нашли себе применение в других сферах деятельности. В полках повальное пьянство; стрельбы и вождение из-за нехватки средств проводятся редко, а возобновление полетов стратегической авиации, так же как и широкомасштабные учения с привлечением прессы и международных наблюдателей, – не что иное, как агония вконец загнавшего себя государства. Даже если гипотетически предположить, что какие-то части двинутся в направлении Грузии, они попросту застрянут в Рокском тоннеле – единственной транспортной артерии, соединяющей два государства. Максимум, на что могут пойти русские, так это попытаться эвакуировать своих миротворцев из зоны боев. Но Дэви знал, на самом деле, выдвигая эти доводы, грузины, конечно, больше рассчитывали на дружеские отношения со странами военного альянса Североатлантического блока, хотя вслух об этом никто не говорил. Слушая этих вояк, Дэви начинал задумываться над их компетентностью. Да, Грузия находится в выгодном положении. Но и Россия уже далеко не та страна, которая была десять лет назад. При военном бюджете в двадцать пять раз меньше, чем в США, она активно проводит модернизацию вооружения, при этом сократив численность своих войск в четыре раза. Дэви был удивлен самоуверенностью и недооценкой противника грузинами. Этим страдал весь генералитет страны. Поэтому он со всей серьезностью взялся за выполнение возложенных на него обязанностей. А они включали в себя контроль над подготовкой специального подразделения из лиц славянской наружности, разработку сценариев его действий, организацию взаимодействия с военными и прессой. Конечной целью работы Дэви было проведение операций в грузинских анклавах на территории Южной Осетии и в приграничных селах. Наемники под видом российских солдат и офицеров должны были совершать нападения на грузинских граждан, насиловать, убивать, грабить. После их ухода на места бесчинств выезжали иностранные журналисты. Все было продумано до мелочей. Однако Дэви просчитался. Его переиграли, и вся работа пошла насмарку. Виной всему русский спецназ ГРУ. Несколько групп этих «ниндзя» были переброшены в первые часы боев. Они разрушили все планы, дезорганизовали работу, уничтожили большую часть диверсионных подразделений, которые были заброшены на территорию непризнанной республики, и ликвидировали созданный Дэви отряд. Попросту говоря, свели всю его работу к нулю. В довершение ко всему изрядно потрепали взвод морской пехоты США, прибывший из Ирака и имевший цель уничтожить русских. Одновременно Дэви курировал подготовку чеченских боевиков в лагере на севере республики. Он располагался недалеко от села Омало на одинаковом удалении от границ с Чечней и Дагестаном. Стратегов из Вашингтона и Лондона не покидала навязчивая идея вновь всколыхнуть Кавказ. Сейчас для этого было самое подходящее время. Масштабные акции в России заставят ее переключиться на внутренние проблемы.
Слегка приободрившись, вскоре Дэви вышел из подъезда и нырнул в поджидавший его автомобиль.
– Доброе утро, – поприветствовал его сидевший за рулем мужчина.
– Здравствуй. – Дэви натянуто улыбнулся.
Водителя звали Дато. Грузин был лейтенантом департамента военной разведки. Вчера его закрепили за Дэви вместо старого помощника. Крупный нос, слегка надвинутый на глаза лоб и широкая челюсть создавали впечатление злого и неразговорчивого человека. Светлая рубашка с короткими рукавами плотно облегала могучие плечи и покатую спину. Кроме функций водителя, в его обязанностях было обеспечивать безопасность Дэви и при необходимости выполнять роль переводчика.
– Куда? – Дато положил пятерню на рычаг переключения передач и посмотрел на Дэви.
– Шота Руставели, двенадцать, – бросил Дэви.
Они выехали со двора.
Город жил своей размеренной жизнью, и на первый взгляд могло показаться, что ничего не произошло. Так же катились по дорогам машины, пестрели рекламами магазины и кафе, по тротуарам шел народ. Но опытный взгляд все же находил отличия «до» и «после». Лица прохожих стали более суровыми, исчезли улыбки. Появилось больше людей в военной форме. На перекрестках дежурили патрульные машины полиции, а с прилавков исчезли и стали дефицитом продукты первой необходимости.
Дэви вновь стал размышлять, как вести себя и чем объяснить шефу провал операции. Но чем он больше думал над этим, тем глупее казались ему его собственные доводы. Как ни крути, а переложить всю ответственность за случившееся на плечи грузинских военных не удастся. Негласно, с момента прибытия, именно он руководил людьми, задействованными в этом мероприятии.
– Приехали. – Дато припарковался рядом с невзрачным трехэтажным домом старой постройки. – Мне с вами?
– Будь здесь, – с этими словами Дэви открыл дверцу и вышел из машины.
Было уже жарко. Он незаметно огляделся и направился во двор. Миновал дом под номером «двенадцать» и проследовал через остатки детской площадки дальше. Спустя несколько минут Дэви уже был на соседней улице. Здесь, напротив магазина, стояла заведенная «Волга». Лишь для верности скользнув взглядом по номеру, Дэви, не церемонясь, забрался на заднее сиденье. Ничего не говоря, водитель, невзрачный, сутулый мужчина, выехал со стоянки. Спустя десять минут Дэви уже перешагнул порог конспиративной квартиры, снятой специально для тайных встреч. Впустивший его человек бросил ничего не выражающий взгляд на лестничную клетку и прикрыл двери.
Дэви прошел в комнату.
Ему приходилось здесь бывать. Небольшой столик, вокруг которого установлены четыре кресла. У стены слева – шкаф, справа от входа – диван. В смежной комнате имелась кровать и небольшой телевизор. В квартире был установлен генератор шумов, а перед любой встречей здесь специальный сотрудник технического отдела проверял ее сканером. Он же и жил здесь. Выходец из Грузии, гражданин Великобритании находился в Тбилиси под видом бизнесмена, занимающегося поставкой лекарств.
Бук Росситер стоял у окна, задумчиво глядя на улицу. Это был черноволосый, с небольшими залысинами и умным лицом мужчина.
– Доброе утро, – поприветствовал Дэви.
Росситер развернулся на каблуках туфель, смерил его изучающим взглядом и кивнул:
– Здравствуйте.
Указав рукой на одно из кресел, он уселся напротив.
– Я получил подробный отчет о вашей работе, – дождавшись, когда Дэви займет свое место, начал Бук. – Не скрою, что разочарован.
– Я и не ожидал другой оценки этого, по сути, провала. – Дэви виновато потупился. – Хотя считал, что все предусмотрел.
– Ну, допустим, провалом это не назовешь. – Взгляд Бука сделался мягче. – Мы прекрасно понимаем, с какими трудностями вы столкнулись. Что говорить о рядовых и офицерах грузинской армии, если президент страны ведет себя как мальчишка? Вашингтон и Лондон в растерянности. Он просто подставил всех! Мы предусматривали такой вариант ответных действий русских. Но не могли предположить, что грузинская армия так быстро разбежится.
– Да, Россия уже не та. – Дэви сокрушенно вздохнул.
– На какой стадии готовности сейчас чеченские диверсионные группы? – неожиданно сменил тему Бук.
– Они беспрекословно подчиняются своим командирам, с азартом занимаются и рвутся в бой, чего не скажешь о грузинах. – Собираясь с мыслями, Дэви перевел взгляд на окно. – Мне хочется верить, в этом случае мы ничего не упустили. Даже отработали на местности вопросы перехода границы.
– Сколько сейчас там человек? – спросил Бук.
– Пятьдесят три. – В ожидании следующего вопроса Дэви преданно уставился ему в глаза.
– Я приехал сюда для того, чтобы на месте разобраться в ситуации и вместе с вами выпустить джинна из бутылки, – не мигая глядя в глаза Дэви, заговорил Бук. – Вчера я согласовал вопрос с грузинским командованием по поводу усиления этого отряда солдатами и офицерами спецназа. Еще в Лондоне вы настаивали на том, что целесообразнее будет осуществить прорыв на двух направлениях. Не изменили своего мнения на этот счет?
– Нет, – покачал головой Дэви. – Две группы численностью до тридцати человек в состоянии, при определенных условиях и соответствующей поддержке, осуществить переход, после чего затеряться в горах.
– О какой поддержке вы говорите?
– В Лондоне мне гарантировали, что к началу операции в Чечне и Дагестане активизируют свою деятельность подполье и отряды моджахедов.
– В этом плане работа ведется, – заверил Бук. – Более того, уже есть первые результаты.
– Мне хотелось бы знать, каким образом можно использовать грузинский спецназ? – осторожно поинтересовался Дэви.
– Вчера была дана команда боеспособным подразделениям сосредоточиться в районе Квемо-Бошури. Уже сегодня там оборудован пункт для встречи и транспорт, на котором людей перевезут в район Омало. Половина из этих людей уже имеют опыт боев с русскими. Часть переброшена с юга. Старший там полковник Михеил Тодуа. Сразу хочу заметить, – Бук потер мочку уха, словно собираясь с мыслями, – этот человек отвечает лишь за организационные вопросы. Еще там будет майор Капанадзе.
– Я знаком с Тодуа, – кивнул Дэви. – Неоднократно общались. Капанадзе и вовсе весь последний месяц работал со мной.
– Какое у вас мнение об этом человеке? – Бук склонил голову на бок.
– Как специалиста я его не могу охарактеризовать. В лагере подготовкой чеченцев занимались наши инструктора и арабы. Его сферой деятельности были вопросы несения внутренней службы, выполнение режима и распорядка дня. Я не думаю, что вы видите его во главе одного из отрядов.
– Конечно нет! – Бук ударил себя ладонями по коленям и встал. – Задача грузинского спецназа следующая: выйти к пограничным заставам и постам русских, занять выгодные рубежи и перед началом перехода нанести по ним удары с безопасного удаления.
– Значит, грузины не пойдут вместе с чеченцами? – Дэви замер.
– Почему? – удивился Бук. – Часть из них под руководством одного из уже проявивших себя командиров будет участвовать в диверсиях на территории России.
– Я сомневаюсь, что он найдет общий язык с полевым командиром, – растерялся Дэви. – Чеченцы не жалуют грузин.
– После перехода они будут действовать отдельно, – успокоил его Бук.
* * *
Антон перехватил ветку, которую придержал шедший впереди Банкет. Она была на уровне лица, и если ее отпустить, то идущему сзади человеку не поздоровится. Дрон попросту пригнулся под ней. Они спускались по дну распадка, продираясь через густые заросли кустарника, росшего вперемежку с пихтой и березой.
Солнца уже видно не было. Оно золотило лишь вершину соседнего хребта. Заполняя низину мраком, с запада медленно наползала тень перевала, который недавно перешли спецназовцы.
Подъем и спуск отобрали немного сил. Горы здесь были не высокими. Больше хлопот доставляли лесные обитатели. Несколько раз группа рассредоточивалась, занимая круговую оборону. Во всех случаях тревога была ложной. Причиной таких «тренировок» были кабаны или козы. Их топот, хруст веток, срывающиеся с веток деревьев птицы потрепали нервы, впрочем, как всегда.
Антон на ходу вынул изъятую у грузин карту. До обозначенного на ней непонятного условного знака оставалось меньше двух километров. Но на пути есть участок открытой местности. Они почти вышли к полю, по другую сторону которого снова начинался лес. Не исключено, что именно вдоль его кромки разместилось охранение противника. Пара секретов могла контролировать огромный участок и полностью обезопасить объект от нападения с запада. Если обходить этот район, понадобится не один час, а времени было в обрез. Придется уповать на провидение. До дороги напрямую совсем немного.
Антон замедлил шаг, осматриваясь по сторонам. Кустарник стал реже. Он поправил микрофон:
– Всем стой! Привал.
– Время? – напомнил Дрон.
Обычно указывалась продолжительность остановки, чтобы можно было сразу распланировать все дела. Ведь это, по сути, не отдых. Нужно подогнать расхлябанное за время перехода снаряжение, сходить, если требуется, по нужде, перекусить, проверить оружие и только после этого, может быть, и вздремнуть. Хотя короткий сон только расслабляет. Потом тяжело прийти в себя.
– По обстановке, – пояснил Антон. – Джин, Банкет, Лавр в охранение.
Спецназовцы, чьи позывные были названы, разошлись в разные стороны.
Некоторое время Антон размышлял, стоит или нет докладывать Родимову о том, как проходит марш. Наступило время пролета специального спутника связи. С другой стороны, грузины успели показать, что могут очень оперативно реагировать на любой источник радиосигнала. Антон даже отключил радиомаяк, который через определенный интервал времени «отмечался» в эфире, обозначая местоположение группы для своих. Был риск обнаружить себя. Решив, что генерал потерпит, Антон сел на корточки и посмотрел на Дрона. Майор снял рюкзак, вынул из него пару чистых носков, пакетик с пропитанной дезинфицирующим составом салфеткой, опустился прямо там, где стоял, и стал расшнуровывать ботинки. Через минуту он уже «умывал» раскрасневшиеся ноги.
Остальные парами, как и работали, рассредоточились вокруг, укрывшись от солнца в тени жиденьких веток кустарника. Причем и здесь кажущаяся стихийность в выборе мест для привала была обманчива. Все устроились с таким расчетом, чтобы в любой момент отразить нападение с любого направления. ПУ никто не отключал, лишь сдвинули микрофоны в сторону. Однако хоть и негромко, но Антон слышал разговоры спецназовцев. Котов тихо материл Саакашвили, сетуя на то, что у жены через два дня день рождения. Банкет донимал Москита своим расстройством желудка, которое началось после обеда, кто-то хрустел галетой.
Антон тоже быстро сменил набухшие от пота и уже протертые до дыр носки. Достал из рюкзака банку тушенки, снял с нее упаковочную фольгу и поднял взгляд на Дрона:
– Вскипяти кружку кипятка. Много есть опасно, но по паре ложек закинуть надо.
– Сейчас сделаем, – оживился Василий.
Антон выложил рядом с банкой пачку галет.
Вскоре на небольшой горелке, работающей на сухом спирте, перед Дроном закипела кружка кипятка.
– Что заваривать? – Дрон вопросительно уставился на Антона.
– Спасибо, что спросил, – усмехнулся Антон. – Чай, конечно.
У Дрона было большое чувство юмора, но напрочь отсутствовал вкус. Он мог ссыпать в одну кружку сухое молоко, сухофрукты, раскрошить питательный брикет и потом с удовольствием пить это варево, утверждая, что сэкономил время.
Антон вспомнил выдаваемые в прошлом сухие пайки. Рассчитанный на сутки рацион включал в себя одну банку тушенки и две, чуть поменьше, каши с мясом. Немного сахара, чая и сухари. Все это укладывалось в небольшую картонную коробку. Нынешние нормы довольствия уже не сравнить с теми. Кроме консервированного завтрака, обеда и ужина, здесь были витамины, конфеты, сухие напитки и даже кофе. Банки стали компактней. Не надо было мучиться и ковырять их ножами. Все открывались одним движением руки, превращаясь в квадратные тарелочки. Стоило лишь потянуть за небольшой язычок сверху. Рацион был сытный и удобный для быстрого разогрева.
Антон закинул пару ложек в рот, зажевал галетой. Дрон протянул кружку. Несколько глотков взбодрили, но стало жарко. Антон вернул чай майору, посмотрел на часы и передвинул пальцем микрофон:
– Готовность пять минут.
В наушнике послышался едва слышный шорох. Никому не надо было напоминать, что это время на то, чтобы ликвидировать следы привала.
Дрон выскоблил из банки остатки мяса, смял ее, огляделся по сторонам и сунул под прошлогоднюю листву. Туда же последовали упаковка от чая, галет и почерневшая салфетка. Знающему человеку достаточно даже этого куска бумаги размером с носовой платок, чтобы с уверенностью сказать, он из ИРП(БС), который, кроме как в российских спецподразделениях, нигде не используется.
Двинулись дальше. Теперь уже шли медленнее, вслушиваясь в каждый звук и шорох. В головной дозор отправился Шаман. Сзади, в замыкании, Джин. Уже через несколько минут марша Шамана насторожила неожиданно сорвавшаяся с огромного бука стайка серых птиц. Он поднял руку и подал сигнал: «Всем стой! Осмотреться!» Пришлось рассредоточиться. Антону тоже не понравилось поведение пернатых. Их напугала не группа, ведь они летели не от нее, а наоборот. Несколько птиц, шурша крылышками, пронеслись над верхушками невысоких деревьев, под которыми находились спецназовцы. Шаман несколько минут вглядывался в заросли травы и мелкого кустарника, окружавшего бук. Потом начал красться. Пройдя половину пути, выпрямился:
– У-у, шайтан!
– Что, черт нерусский, на солнце перегрелся? – съязвил Дрон.
Антон обернулся.
Василий сразу сделал лицо таким, будто ничего не произошло, и стал всматриваться куда-то в сторону, словно его там что-то насторожило.
– Клоун. – Антон вновь развернулся в сторону дозорного: – Что у тебя, Шаман?
– Ложная тревога, – глухо проговорил Шаман. – Кабан мимо бежал...
– У нас ложных не бывает, – резонно заметил Дрон. – Пусть будет учебная.
Вскоре заросли закончились. Группа рассредоточилась в кустарнике. Антон вынул бинокль и стал осматривать лес, начинающийся по другую сторону поля.
– Здесь достаточно одного поста, чтобы контролировать практически километровый сектор, – сокрушенно вздохнул Дрон.
– Ты прав, – согласился с ним Антон. – Но от объекта далековато.
– И все равно, – не унимался Дрон.
– Что предлагаешь? – Антон опустил бинокль и посмотрел на майора.
По лбу Василия, обезображенному коричневыми и зелеными полосами грима, стекали капли пота.
– Одной паре перейти, осмотреться, потом остальные. В случае, если там кто есть, мы из восьми стволов их прикроем. Грузин так напугали, что они наверняка тут же сорвутся отсюда. Решат, что на них вышла как минимум бригада.
Антон некоторое время думал над предложением Дрона. Он колебался. Только сейчас ему стало ясно, что нужно было действовать немного не так, а обойти объект с тыла. С этого направления наверняка охранение сильнее. И не только из-за угрозы, которую могут представлять передовые подразделения Российской армии. Именно с севера идут разрозненные группы диверсантов, которых, судя по рассказу пленных, здесь встречают.
– Кот! – позвал Антон своего заместителя.
– На связи, – с ходу отозвался майор. – Иду!
Котов слышал разговор и понял, что ему предстоит возглавить группу, которая пойдет первой.
– Оставайся на месте, – осадил его Антон, пытаясь увидеть майора сквозь заросли кустарника. – Не только тебя касается.
– Понял.
– Сейчас направляешься к лесу. Здесь около трехсот метров. Используешь распадок. С тобой Банкет. – Антон выдержал паузу.
– Я!
– Туман...
Антон снова стал ждать, когда отзовется названный им разведчик. Но тот не отвечал. Едва он хотел повторить позывной, как послышалась возня, и тут же прорезался голос:
– Это Туман, прием...
– Стропа.
– Слушаю, командир! – с задором ответил капитан.
– Задача: произвести разведку на предмет наличия секретов, в последующем обеспечить переход всей группы.
Он указал границы, после чего все четверо спецназовцев стали спускаться в распадок.
Никто не стрелял. Антон напряженно вглядывался в кромку леса. Поле спецназовцы миновали быстро и вскоре скрылись среди деревьев.
Остальная часть группы, затаив дыхание, вслушивалась в эфир.
В головных телефонах раздавались лишь редкие команды Кота, сопение, звук шагов. Прошло полчаса. Кот поступил мудро, хотя и рисково. Они парами разошлись в разные стороны. Иногда можно было увидеть, как мелькает в просветах между деревьями чья-то фигурка.
– Это Кот, – наконец раздалось в эфире. – Чисто.
– Уверен, что там никого не было? – осторожно спросил Антон.
Он допускал наличие секретов. Просто грузины могли обнаружить группу первыми и догадаться, что к ним с целью выявления позиций охранения выдвигается лишь часть подразделения. В таком случае лучше откатиться в глубь леса, чтобы не выдать своего присутствия, и дождаться, когда выйдут основные силы противника. Хотя если здесь были люди, спецназовцы это обнаружат.
– Не думаю, – между тем ответил Кот, – насколько можно, осмотрели все внимательно.
Остальная часть группы прошла через поле так же без приключений. После того как углубились в лес, рассредоточились и продолжили выдвижение уже парами.
Быстро смеркалось. Антон нервничал. До проселочной дороги, на которой была изображена «точка», оставалось несколько сот метров. Спецназовцы практически крались, подогу замирая и всматриваясь в подозрительные холмики и разросшийся местами кустарник. Вслушивались в каждый звук. Неожиданно в наушнике послышались два щелчка. Антон мгновенно оказался на земле. Кто-то стукнул ногтем в микрофон. Сигнал означал «внимание» или «опасность».
– Это Москит, – едва слышно заговорил старший лейтенант. – Наблюдаю охранение. Два. Ведут себя беззаботно. Болтают. Один разулся. Укрытия нет.
Антон прикинул, где примерно находится врач группы, медленно приподнялся и посмотрел в том направлении. Но деревья позволили увидеть только лежащего на земле Лаврененко, который был в паре с Москитом.
Антон вновь медленно опустился.
Значит, они наконец дошли до охранения. Поблизости наверняка были еще секреты.
– Москит, наблюдай. Но ничего не предпринимай. Нужно установить, где остальные...
– Правее меня еще пара грузов, – неожиданно доложил Туман.
Он и Стропа были на левом фланге.
Антон прижал пальцем микрофон:
– Джин, Кот, у вас что?
– Чисто, – после небольшой паузы ответил Джин.
– Я уже дорогу вижу. Никого, – отчитался Кот.
– Значит, остальные секреты по другую сторону проселка, – не удержался и сделал вывод Дрон.
– Кот, Банкет, – не обращая внимания на реплику Дрона, заговорил Антон, – переходите дорогу. Задача: выявить места расположения секретов с южного направления, по возможности установить график и порядок их смены. В общем, вы все знаете. Джин, Шаман. – Антон дождался, когда чеченцы отзовутся, и продолжил: – Пройдете между обнаруженными постами охранения и посмотрите, что там. По имеющимся данным, здесь место сбора боеспособных диверсионных подразделений. Для чего – неизвестно, но с этого момента быть внимательнее. Возможна встреча с грузинскими формированиями, которые там сосредоточиваются, и даже появление их в тылу.
– Как быть с секретами? – спросил Туман.
Антон сдвинул головной телефон с правого уха и потер сопревшую от резинки кожу, потом вернул его обратно:
– У них связь есть?
– Станций не вижу, – доложил Туман.
– У моих тоже не наблюдаю, – отчитался Москит. – Хотя… – Он замялся.
– Ну! – поторопил Антон.
– Из нагрудного кармана у одного торчит антенна, – виновато проговорил Москит.
– Расслабились? – с нотками недовольства в голосе проворчал Антон.
Сумерки уже достаточно сгустились, чтобы с ходу разглядеть толщиной меньше сигареты небольшой прутик. Наличие станций ничего не меняло. Даже если что-то громко сказать, наверняка будет слышно на объекте, к которому направляется группа. Все равно Антон требовал быть предельно собранными и внимательными.
– Виноват! Есть станция! Лежит рядом, – торопливо заговорил Туман. – Сразу и не разглядишь.
– Пока наблюдайте. – Антон смахнул с шеи попавшего за шиворот жучка.
Потянулись мучительные минуты ожидания. Антон немного волновался. Не было известно, какие силы здесь сосредоточены, кто и с какого направления сюда выдвигается. Приходилось крутить головой во все стороны, чтобы не оказаться легкой добычей для противника.
Изредка Антон слышал реплики убывших пар. Судя по всему, у них пока не было новостей. Он посмотрел вверх. Еще немного и станет темно. Наконец наушник ожил голосом Кота.
– Наблюдаю пост. – Он выдержал паузу и снова продолжил. – С этого направления он один.
– Ясно. – Антон облегченно вздохнул. – Оставайся на месте. Охранение нужно уничтожить одновременно и без шума.
– Это Джин. – Характерный, с хрипотцой голос был как всегда спокойным. – Вышел к объекту. На вашей стороне джип «Тойота». Несколько солдат сидят на бруствере большой квадратной ямы. Сверху маскировочная сеть. Возможно, в ней машины. Туда ведут следы от колес.
– Антенны есть? – Антона немного развеселил доклад Джина. Слово «яма» никак не вязалось с военной формулировкой «окоп», «капонир» или просто «укрытие».
– Ничего нет, – ответил Джин. – Справа палатка. Рядом на подставке из досок бочка.
– Это душ, – неожиданно подсказал Шаман.
– Значит, мы находимся вблизи сборного пункта, – сделал окончательный вывод Антон.
– Диверсионных групп, – договорил за него Дрон.
Антон оглянулся назад:
– Они откуда угодно могут появиться и спутать нам все карты. Окажемся меж двух огней. – С этими словами он вынул трубку спутникового телефона и надавил на кнопку автоматического набора частоты Родимова.
Генерал словно ждал звонка. Он отозвался после первого гудка.
– Слушаю тебя.
Антон в двух словах доложил ему об обнаруженном объекте.
– А почему ты решил, что там идет формирование новых разведывательно-диверсионных групп? Ты не думаешь, что эти пятеро военных шли туда с целью усиления охраны, а на самом деле там один из пунктов управления?
– Здесь душевая. – Антон хмыкнул. – Антенн дальней связи нет...
– Антенну недолго развернуть, кроме того, не сравнивай их средства связи с нашими. Американцы по последней моде эту армию оснастили. Наличие душевой тоже объяснимо. Янки комфорт любят и приучили к этому грузин.
– Так или иначе, но надо принимать решение. Скоро совсем стемнеет.
– Приказываю объект уничтожить и выяснить его предназначение, – распорядился генерал.
Антон убрал трубку в карман, снова передвинул с виска на ухо головной телефон и поставил группе задачу на уничтожение охранения.
– Джин, – Антон перевернулся на живот, – в лагере обстановка как?
– Без изменений.
– Если заметишь, что намечается смена людей в секретах, дашь знать.
– Понял.
– Туман, Москит, Кот. – Антон выдержал паузу, дождавшись, когда старшие пар отзовутся, и продолжил: – Охранение снять. Туман, с тебя «язык», остальные не нужны.
Пленник тоже долго не проживет. Он необходим только для установления точного количества людей на объекте и каково его предназначение.
Антон снял с себя рюкзак, уложил рядом с собой и обернулся к Дрону:
– Остаешься здесь, я к Туману.
Майор понимающе кивнул. Он слышал, какую Туманов получил задачу, и понял, что командир спешит поговорить с пленным.
Антон приподнялся, огляделся по сторонам и стал отползать назад.
– Туман, я к тебе направляюсь, – на всякий случай предупредил он, хотя тот наверняка слышал его разговор с Дроном.
– Я уже понял, – едва слышно ответил тот.
«Главное, чтобы все прошло гладко», – не давала покоя мысль.
Антон отполз на приличное расстояние и встал на ноги. Нужно было торопиться. Темнело быстро. Он огляделся и направился на левый фланг. Потом вновь повернул в сторону дороги. Часть пути пришлось преодолевать почти ползком. Неожиданно эфир ожил вздохами, хрипами и злыми ругательствами на русском. Кто-то шепотом матерился. Антон приподнялся и увидел сначала Стропу. Чеченец напал на свою жертву со спины. Лежа на боку и зажимая грузину ладонью рот, Стропа прижимал его руки ногами к туловищу. Лезвие ножа он вогнал по самую рукоять аккурат у шеи, рядом с левой ключицей. Куртка на агонизирующем солдате была расстегнута. По впалой, покрытой черной порослью груди текла кровь. Несчастный хрипел, пускал из носа кровавые пузыри и отчаянно выгибался. От напряжения, казалось, глаза выскочат из орбит. На лбу вздулась и потемнела вена. Рядом возился Туман. Он перевернул бесчувственное тело второго вояки и связывал ему за спиной руки.
Антон опустился на одно колено и осмотрелся. «Все же тройками работать сподручнее, – мелькнула мысль. – В случае чего сейчас их некому даже прикрыть».
Грузин у Стропы наконец затих. Чеченец еще полминуты выждал, потом с усилием вынул нож, свалил тело в сторону, вытер о траву руку и лезвие. Только после этого оба спецназовца повернулись в сторону Антона:
– Готово.
Но наушник ПУ продолжал еще сопеть, стонать и издавать звуки возни. Это работал Кот. Вскоре все было кончено. Три поста охранения сняли так, что в лагере никто ничего не заподозрил.
