Алекс Аргутин
Преемственность воспоминаний
Карлос было призадумался, но снова ошибся. Да и не мог он этого принять. Зато определенные выводы сделал шарик, потребовав от своего раба вернуться к прерванному дикой резью выглядыванию. И когда страдалец подчинился, он обнаружил над собой две пары глаз, ожидательно выпучившиеся из румяной кожи.
– Ну, вот и славно, – произнесло что-то пониже левых моргал, и те отъехали, приоткрыв все еще избирательному вниманию Карлоса ровный ряд белоснежных резцов.
– Думаешь, он в норме? – поинтересовались из коралловой щели справа.
– Шов зажил, а что еще? Теперь пнуть его, и поехали…
Только под конец этой фразы Карлосу удалось правильно сфокусировать зрение. Но представшие перед ним жлобские хари ситуации не прояснили. Однако, веяло от них чем-то важным, и парень напрягся, желая проникнуть глубже в смысл их разговора.
– Если верить твоему мясорубу, достаточно прокрутить запись, и эта шваль автоматически отправится на поиски? – нерешительно произнес правый собеседник.
– Думаю, да, – иначе весь персонал круто повеселится…
– Но и в случае успеха наш кудесник тоже должен будет ликвидироваться, – тревожно намекнул первый.
– Хочешь сказать, я совсем лох?– недоверчиво возразил левый. И оба с минуту помолчали.
– Пожалуй, попробуем? – хмуро предложил близнец в косухе, и позади минера что-то зашуршало. Полиэтиленовый саван сполз с психопроэктора. Включив его, рокер направился к диску антенны над небольшим передатчиком.
Карлос так и не услышал ответной реплики, прозвучавшей немного запоздало. Вслед за быстрой серией щелчков его связь с внешним миром снова оказалась нарушена.
Ветер с потусторонней силой задул во все дыры тела. В черный снег квадроскопического экрана зрения превратились хлопья извилин. Полупрозрачный шарик замигал в центре молекулярной метели, захлестнувшей стенки черепа изнутри. Покрывшись сетью электронных разрядов, сфера его внутренней поверхности взорвалась. И Карлос увидел изображение ящика, сделавшегося решающим звеном в новой последовательности его жизни.
Ментальная проекция контейнера с Преобразователем намерений дрогнула, перестав казаться непрозрачной коробкой. Сквозь его стенки стали хорошо видны многочисленные детали механизма, очень оживленного сложной работой. Шатуны, поршни и маятники устройства закачались в такт неслышимой музыке, воспринимаемой минером как многочастотный график рвущейся сквозь его темя дороги между мирами.
Близнецы увидели, как часто заморгавший глазами молодчик рывком поднялся с больничной койки, встал посреди палаты, резким взмахом широко раскинул руки и пропал. По лицам двойников пробежала одинаковая улыбка. Даже журавль в руках еще не шанс. Им же теперь оставалось лишь ждать, когда их зомбированная ищейка снова откуда-нибудь загавкает.
Секундой позже минер Карлос тоже понял все о наличии значительно большего числа роковых шансов у каждого. Ибо конечным пунктом его исчезновения оказались вовсе не случайные похитители контейнера, а чудовищное существо размеров, сравнимых с планетарными.
Страшная клешня протянулась к призраку и крепко ухватила парня за талию. Произошло это почти мгновенно, от чего даже желания избежать такой встречи возникнуть не успело. Тяжелейшая апатия и полная бесчувственность вселились в подневольного отщепенца. И он понял, что надеяться на смягчение приговора неактуально.
Решение Ярла последовало незамедлительно. Приблизив рабочую клешню к боевой, сжимавшей ослепшего от безнадежности предателя, он выдвинул из ее оконечия стеклянный пинцет. Свободно проникнув под иллюзорную скорлупу микроскопического черепа жертвы, потусторонний хирург подцепил образ уже прекратившего свою деятельность ящика. Потянув объемное изображение преобразователя наружу, раздосадованный омар увидел, как оно превратилось из голограммы в бесполезное ничто. Раскрошившись в воображаемый порошок, полупрозрачный шарик тоже перестал существовать, не оставив о себе даже воспоминаний в раскрепостившемся разуме потрясенного этаким видением корсара.
Карлос пришел в себя, и сразу почувствовал необычность своего положения. Последним, что не стерлось из его памяти за прошедшие сутки, оказалось чудесное спасение со взрывоопасного катера.
"Что это держит меня?" – пытаясь шевелить конечностями, забеспокоился парень. И тут же обратил внимание на свою внешность. В зрелище этом было что-то захватывающее. Сквозь рваную одежду и кожу отлично просматривались не только желтые кости, но даже алый сироп крови, струящейся по артериям и капиллярам.
Но тут божественный Ярл, разочарованный содержанием перехваченного им астротела, тоже заинтересовался его носителем. Недавно в космической свите омара убыло, и у ракообразного появилась возможность восполнить неприятный пробел. Хорошо зная, что и этот кандидат не станет сопротивляться, он милосердно переместил его Я в молодую раковину для зарождения новой жемчужины. Физическая же оболочка Карлоса, как использованный презерватив, провалилась в материальный космос, вмиг замерзла и рассыпалась на множество осколков.
Перемены эти произошли настолько быстро, что гаитянин не сразу осознал подмену. Некоторое время он еще продолжал казался себе человеком. Но все глубже утопавшие в прошлом новые не гуманоидные ощущения постепенно начали убеждать его в обратном. И обманутый коварным богом вдруг ощутил экстаз, равного которому еще не знал.
Стать зародышем жемчужины оказалось более чем приятно. Расставшись с материальной конституцией тела, молодой адепт утратил восприимчивость к депрессивной составляющей жизни. Путь космического ратника Великого владыки предстал перед ним в образе желанной миссии. К тому же, не просто почетом обеспечивалось вознаграждение за ее своевременное исполнение, а еще большим оттягом.
– Служи уж, – напутственно процедил всегда радушный к новобранцам военачальник. И шорох этот сотряс пространство, скрыв возвращение на зрительные органы Ярла печати еще большей досады, чем после провала механика Ганса.
Но внезапно шерстинки на брюхе членистоногого бога, чуткие к любым колебаниям пустоты, интригующе зашелестели. Едва уловимые сигналы пробежали по их протяженностям, сообщением издалека внедрившись в тело. И, предоставив аналитической службе своей сверхсовершенной операционной системы расшифровывать это послание, омар нетерпеливо повел усами.
9.
Сверхкосмический омар Ярл закрыл свои фасеточные глаза и сосредоточился. В том, что было удивительным и необъятным переплетением оптических кабелей, световых конденсаторов и призрачного тления эфирного вещества, защекоталась новая информация, все еще поступавшая из надпочечных волосатых детекторов.
Но вот смутные образы сложились в ясно различимые, и гигант увидел происходившее в центре Вселенной зрением отправленного туда Ганса. Правда немец, гневно разжалованный из жемчужин в разряд существ, не обладающих материальным телом, об осуществляемой им трансляции даже не подозревал.
Бывший механик, вынырнув из грунта, ненавязчиво пристроился на спине своего прежнего командира. И это заставило Ярла потратиться на коррекцию изображения. Затылок Бирса закрывал треть трансляции. Осуществив ряд интеллектуальных манипуляций, омар вернул принимаемой информации изначальный объем.
Тем временем, трое пиратов уже приблизились к загипнотизированному Ахмедом пауку. На расстоянии вытянутой руки это чудовище показалось им еще громадней. Но его мохнатые лапищи больше не выделывали дурацкие кривляния, а застыли как перила для паутиновых лестниц, сброшенных со вспученного от золотоносной руды горба.
– Ты капитан, тебе карабкаться первым, – одноглазо улыбнулась Меченная боссу, нерешительно качнувшему ногой первую ступень.
– Что ж, тогда проверь, удержимся ли мы на этом хребте! – зло намекнул на привилегии ее пола Генри.
Ядвига, если и обиделась, то не подала виду. Повинуясь пристальному взгляду грубияна, Ахмед последовал за ней.
Взобравшись на спину паука, Генри оглянулся на муравьев. Переростки, почтительно склонив головы, терпеливо ожидали водворения гостей на бугристом ложе. Отвернувшись, Бирс протянул руку и тронул его шероховатую поверхность. Умная ткань перчатки сразу прилипла, но так, чтобы при нужде оторваться без труда. Другой рукой пират осторожно пристроил ящик с Преобразователем рядом.
"Прощай, крошка," – подумал капитан, вспомнив о “Заносчивой“, – "Если повезет, скоро увидимся", – криво улыбнулся корсар, выхватывая из нагрудного кармана брусок дистанционного управления. Пробежав пальцами по его поверхности, пират замкнул цепь защиты. В глубине тоннеля, проделанного аннигилятором гидроплана, запульсировала красная лампа.
– Давай, – скомандовал капитан Ахмеду. Парень что-то подрегулировал в коленном суставе, щелкнул языком и хлопнул в ладони. Волосатый конь вздрогнул и разогнул ноги. Туловище паука качнулось, сонно двинувшись к далекому выходу из пещеры.
Недавние рабы, с явным восхищением разглядывая наездников, потянулись следом. Ядвига оглянулась на них и бесхитростно покачала рукой.
– Ха-ха, длинноногие! – дала волю своему превосходству кривая полячка.
– Что, нравится? – ехидно усмехнулся навигатор.
– Катись отсюда, – рявкнула на палестинца Меченная. И чуть не сцепилась с ним в шутливой драке.
– Эй, осторожно! – достигло умов пиратов своевременное предупреждение Касла. Оказывается, пока чужаки прикидывались, их угрюмый рикша уже приблизился к арке выхода из пещеры. Быстро сориентировавшись, Ахмед приказал пауку немного присесть, пробираясь дальше на полусогнутых конечностях. Вслед за вынужденным маневром восьмилапого, процессия из муравьев тоже вступила под своды одного из многочисленных тоннелей, сплошь изрезавших лабиринтами нутро бескрайних просторов этой реальности.
Бирс присмотрелся к стенам прохода. Судя по неровным поверхностям, он заключил, что рытье здешних коммуникаций совершалось явно без применения автоматических механизмов.
– Именно так, – прошелестела в его голове ответная мысль Касла, – Муравьиная это работа. И не только гусеницы нас принуждают, – пояснил проводник, – Желтые камни, конечно, мы не едим, вкус их разве только паукам по душе. Но вот остальное нам нравится… – неудержалось услужливое насекомое.
Бирс, покачиваясь на жирной спине неказистой махины, покровительственно ухмыльнулся.
– Круто! – прокомментировал он, – А мы вот питаемся всякой дрянью, – Генри порылся в одном из карманов и вытащил пузырек. Крохотная пилюля выкатилась на его ладонь. И парень погрузил ее в специальное гнездо около прозрачного щитка наличника. Когда капсула проникла в щель, специальное устройство выдавило ее содержимое в трубку, откуда то закапало на оттопыренную губу пирата.
Обратив внимание на проделанную капитаном хитрую операцию, Ядвига и Ахмед поступили также.
– Приятного аппетита, – потрясенно проговорил Касл. До сих пор отсутствие мощных челюстей, присущих его соплеменникам, несколько тревожило аборигена.
– Кстати, долго нам еще так трястись? – закончив с приемом пищи, поинтересовался Бирс.
– За следующим поворотом ниша с Вуалью, откуда приходят пауки.
– Как это? – не поняла Ядвига.
– Что еще за вуаль? – недоверчиво остановил скакуна Ахмед.
Капитан пристально взглянул в непроницаемый мрак глаз муравья. И Касл снова вынужден был порыться в головах чужестранцев, тщетно пытаясь отыскать подходящее сравнение.
– В общем, здесь нет ничего странного, к тому же значительно сократит путь… – сконфузился шестилап, – Совершенно бесполезно пробираться к скорпионам окольной дорогой. На это может уйти все время. Поэтому, пауки и сороконожки проникают куда им надо, проходя сквозь, как бы…
– Сам-то ты был там, за этой плеврой? – недоверчиво поинтересовался Генри.
– Еще никто не вернулся… – потусторонним эхом дополнил мысль делегата хор старейшин.
– Вот ведь, щенячье трепло, – тихо выругался Ахмед.
– Я не боюсь… – только и вымолвил отважный муравей.
– И что же тебя вдохновляет? – удивилась Ядвига.
– Ваши способности… – смешался тот – Ну, и наши личинки, конечно…
– Вот ведь! – презрительно огрызнулась Меченная.
– Заткни течь, – дипломатично осадил подругу Генри. – Ну а ты, давай, выкладывай подробности… – грозно добавил корсар, снова глядя на муравьишку.
– Да-да, личинки – наше будущее – конечно тоже,– признался рыжий, – Победив скорпионов, мы сделаем этот мир лучше!
– Да и фиг с ним… – еще больше помрачнел Бирс, – Разберемся на месте.
– Н-но! – выражая согласие с хмурым решением капитана, выкрикнул навигатор Ахмед и резко долбанул каблуком по упругой голове носильщика. Животное вновь двинулось вперед, и за очередным поворотом взглядам седоков открылся грот. За обрамленным самородками проходом с потолка струилась вязкая масса.
Похоже, именно этот ленивый ток чего-то, напоминавшего гудрон, Касл и называл Вуалью. Масса тягучего вара пузырилась местами, испаряя тонкие струйки зловонного дымка. Подойдя к завесе вплотную, муравей погрузил в нее одну из верхних лап.
– То, что сам проход не причиняет вреда, у нас не вызывает сомнений. Миллионы жертв, чью кровь без остатка выпили скорпионы, уже канули туда, – сказало насекомое и выдернуло обратно хитиновый отросток. На удивление людей, жирная гадость не потянулась за ним отвратительной жвачкой.
– Странно, – задумался Бирс. Даже смотреть на стекающие с мрачных сводов испражнения было неприятно. Однако то, как вел себя проводник, доказывало, что неприемлемость предстоявшего проникновения лишь видимость, не соответствовавшая реальности.
– Въедем туда на пауке, – предложила Ядвига. Генри и Ахмед охотно согласились.
– Лезь к нам, – обратился Бирс к отчаянному муравью.
– Вы правы, – ответил тот, – Теперь нам лучше не разделяться.
10.
Шпион Ганс видел, как загипнотизированный паук, оседланный пиратами и Каслом, шагнул к Вуали и погрузился в ее ток. Зрелище это показалось немцу столь противоестественным, что если бы он обладал физическим телом, то содержимое его желудка изверглось бы наружу. Поэтому он позволил себе немного замешкаться. Но как только мнимая дурнота прошла, бесплотный дух ринулся следом. Однако, и секундной задержки оказалось достаточно, чтобы отстать от пиратов на приличное расстояние.
Нерасторопность подчиненного привела его хозяина в бешенство. Мысль о том, что жемчужина, разжалованная в мыслящее ничто, вновь упустит похитителей Преобразователя, подтолкнула бога к лихорадочным размышлениям. И омар Ярл вдруг осознал принцип, благодаря которому недавний новобранец Карлос чуть не воспользовался желанным девайсом раньше него.
"Следовательно, вовсе необязательно владеть самим устройством, чтобы использовать его, – задумался могущественный тиран, – оказывается, достаточно визуализировать его в момент работы…"
Это открытие показалось омару замечательным, и он перестал наблюдать за трансляцией отчета своего нерасторопного агента.
Однако, сам немец, все еще мчавшийся сквозь густую тьму эфирной лавы, об открытии начальника и не подозревал. Все, что теперь оставалось бедолаге, это по возможности следовать прямолинейному направлению в надежде наверстать потерянную секунду по прибытии. Но если для Ганса, уже совершившего более длительное путешествие, окружавший мрак ничего особенного из себя не представлял, то на корсаров и насмерть перепуганного муравья затянувшийся перелет начал производить тягостное впечатление.
– Уж не сбились ли мы с пути… – первым попытался прервать молчание Ахмед и осекся, так и не услышав собственного голоса. Только по бесполезному шлепанию губами остальные поняли, что навигатор хочет их предупредить.
Однако, это было не так важно по сравнению с другим следствием, вызванным чрезмерной бесплотностью окружавшей путешественников среды. Ибо не только голоса спутников не долетали друг до друга, но и работа гипнотизатора, имплантированного в коленный сустав палестинца, оказалась заметно ослаблена. И проклятый Гдорр начал приходить в себя.
Первым почувствовал это Бирс. Он ближе других находился к отвратительной голове бывшего муравьиного надзирателя. И когда до сих пор неподвижная макушка паука начала странно подергиваться, кэп побледнел.
– Шевелится, падла, – отшатнулся он, беззвучно скрежетнув зубами. Ядвига испуганно схватилась за его плечи. И в это мгновение одна из мохнатых лап взметнулась со стороны навигатора в нервной конвульсии. Шокированный приходом лошадки в себя, муравей потерял равновесие и едва успел зацепиться острыми коготками конечностей за брючину Ахмеда. Крепкая материя не порвалась. Но то, что произошло дальше, показалось путникам еще ужасней.
И без того не очень удобная, спина животного вздыбилась, очевидно пытаясь освободиться от ненавистного груза. Все внутри нее заклокотало, словно заработал проснувшийся двигатель. И седоков тряхнуло уже не на шутку. Навигатор с муравьем отлетели в сторону, Бирс же и Меченная, удержавшись благодаря цепким перчаткам капитана, вместе с чудовищем провалились в ярчайший свет.
"Проклятие, идиот Касл не знал главного. Похоже, только из-за Гдорра мы и долетели“… – мелькнула мысль в голове Генри за мгновение до удара паука о твердую поверхность. Рука Бирса выскочила из перчатки, и вместе с Ядвигой они скатились с бугорчатой спины огромного насекомого. Капитан не успел сгруппироваться, врезавшись в землю коленями. Меченная приземлилась ему на голову, и Генри потерял сознание.
Ударившись не так сильно, Ядвига быстро пришла в себя и тоже догадалась, что муравей ошибся. Просто нырнуть в гущу вуали оказалось недостаточно. Поэтому еще никто, кроме пауков и гусениц, их сопровождавших, из грота не возвращался. И когда действие гипноза ослабло, Гдорр немедленно принял меры, чтобы выбраться из подпространственного водоворота, в который их всех затягивало.
Одновременно с пониманием, Меченная инстинктивно оттолкнулась, откатившись подальше от паука и Бирса. Своевременно нащупав сэнсор парализатора, она тотчас приподнялась и снова пригвоздила к месту едва очухавшегося монстра.
Заметив, что Генри продолжает не подавать признаков жизни, встревоженная корсарша склонилась над его лицом и обнаружила, что герметичная маска наличника рассыпалась на мелкие осколки. Подумав, что без кислорода парень долго не протянет, она отпрянула и отчаянно огляделась по сторонам.
Местность, внешне напоминавшая поверхность Марса, удивила незваную гостью своей активностью. В первое мгновение Меченной показалось, что плотным кольцом их окружили высокие пучки ожившего хвороста. Но случайное впечатление рассеялось, когда из ближайшего веника прямо на Меченную уставились колючие глаза его обитателя.
"Ручейники…" – ужаснулась стрелок-радистка и снова обернулась к разгерметизированному капитану.
На этот раз, к еще большей панике Ядвиги, глаза Бирса оказались открыты, а разбитые губы сжаты в неприятной улыбке. Вслед за этим Генри вскочил на ноги и стремительным движением сгреб неловкую подругу за воротник. Приподняв ее над землей, он вполне различимо прохрипел:
– Долбанная мочалка! Я научу тебя вежливости…
– Прекрати пожалуйста, – жалобно взмолилась Меченная. От неожиданности она даже забыла, что капитан вероятно вот-вот задохнется. Да и более серьезная опасность окружала их прямо сейчас.
Чрезмерная встревоженность его соратницы заставила Бирса отвести взгляд. И тогда он увидел все сам. Отпихнув Ядвигу, он торопливо запустил руку в карман. Но вибродевайс в его колене не отозвался и не превратил моллюсков, наступавших по всему фронту, в трухлявый хлам.
В ответ на это еще больше разгневанный пират бросил уничижительный взгляд на нерадивую подругу.
– Что ж ты медлишь?..
Девушка опомнилась. Однако, на действие парализатора, подобно сороконогой гусенице, ручейники реагировать отказались.
– Генри, прости! – взмолилась раскаявшаяся неудачница.
– Заткнись, – выдавил Бирс, пытаясь разглядеть, кто и откуда может управлять ощетинившимися тварями.
– Послушай… – заикнулась вновь девушка. Но сматывать удочки было уже поздно. Да и находчивому бандиту в голову пришло другое решение. И когда из ближайшего куста вытянулась прозрачная лапка, пират выхватил лазерный кортик и прыжком очутился около сильно помятого и все еще парализованного паука.
Расчет оказался верен. Злополучный Гдорр потерял способность лишь двигаться. Поэтому, заметив приближение опасного предмета к перемычке между головой и брюхом, он красноречиво застонал. И когда мольба сородича достигла слуха невидимого военачальника ручейников, те отступили.
Меченная восхищенно уставилась на главаря. Вспомнив о том, что несколько минут назад он умирал от удушия, она поинтересовалась его самочувствием.
– Отстань, – продолжая угрожающе посвечивать клинком около горла членистонога, нервно ответил тот, – Лучше погляди, что готовится за твоей спиной.
Ядвига обернулась. Действительно, позади нее происходило нечто. Кольцо живых кустов все еще не расступилось окончательно, однако вдалеке начал вырастать холм. Трудно было разобрать, какого черта в действительности там происходит. И Меченная решила, что это тысячи каких-то жуков карабкаются вверх друг по другу. От неприятной мельтешни у девушки зарябило в глазу. И пиратка снова повернулась к капитану:
– Если ты не умер, значит здесь есть кислород? – с надеждой спросила она.
– А если я не дышу? – неотрывно наблюдая за ростом возвышенности, произнес Бирс.
– Как это?.. – не поняла Ядвига.
– Я думаю, значит существую! – гордо прохрипел молодчик, и брови его снова нахмурились.
Строительство холма подходило к концу. И теперь уже хорошо было видно, как на вершину этой насыпи спешно карабкается нечто на порядок здоровее и неприятнее паука.
И когда Дежурный Скорпион оказался на возвышении, в головах ошарашенных путешественников громоподобно прозвучало:
– Убейте Гдорра, он не оправдал себя!
11.
Вдохновленный напутствием Ярла, купаясь в питательном океане божественных эманаций, новобранец Карлос разомлел окончательно. В округленный желанием омара разум больше не лезли воспоминания из прежнего существования. Калорийные волны эфира, омывавшего бусину, аккуратно вытеснили из ума заново рожденного все, оставив ему только стремление быстрее поднабраться сил, так необходимых его господину.
Самозабвенно следуя божественному завету, бывший минер теперь перекатывался с боку на бок в хрустальной колыбели, в точности напоминавшей ту, чье появление заставило капитана Бирса дать команду уносить ноги. Круглое тело перламутрового Карлоса постепенно толстело, приятно набухая по всем параметрам. И недавний наркоман больше не испытывал потребностей в стимулирующих удовольствие препаратах. Жемчужину и без того распирало от счастья.
Однако, как вскоре заметил осчастливленный господом, вместе с ростом в нем начала просыпаться новая память. Именно просыпаться, ибо вокруг не было другого источника знаний, незаметно проникавших в его ум извне. Ранее не осознанные истины потекли рекой, и поначалу островитянин чуть даже не захлебнулся ими. Но вскоре умение управлять сложными процессами внутренней жизни этого удивительного симбиоза раковины-корабля и мыслящей бусины пришли на смену первоначальному замешательству.
Знание своих способностей еще больше воодушевило Карлоса. Было что-то сверхличное в той мощи, которая таилась под перламутровой оболочкой его тела. Невидимые механизмы, работавшие на уровне пропорциональных соотношений испытываемых эмоций, управляли невероятными возможностями резкого изменения скоростей вплоть до противоположных. При чем нечто, выражавшееся как фактор изначального состояния всей системы, позволяло материальной сущности жемчужины не испытывать перегрузок словно прирожденному актеру после выхода из роли.
Столь же уникальными оказались и способности к выживанию в любых экстремальных условиях. То, что быстро возмужавший моллюск прекрасно чувствовал малейшие колебания активности окружавшей среды, прекрасно сочеталось с полной независимостью от оной. Мало того, никакие противники стали ему не страшны, когда его деликатный наставник ненавязчиво объяснил, что за совершенное оружие оснащает его хрустальный корабль.
Вооружение космической устрицы, как и остальные ее особенности, тоже имело под собой чувственную основу. Достаточно было возникнуть легко контролируемой неприязни, как срабатывал условный рефлекс, заставлявший раковину выбрасывать в нужном направлении необходимое количество антиматерии. Впрочем, до сих пор в беззвездном вакууме детской площадки и школы, в которых вне зависимости от реального времени проходило становление нового воина Вселенского гарнизона Ярла, ненависть испытывать было не к кому.
Однако, всю жизнь держать новобранца в рекрутах гигантский омар не собирался. И однажды, побуждая курсанта испытать еще большее наслаждение от исчерпавшего себя периода, Господь неторопливо приблизился к одиноко болтавшейся в лимбе скорлупке.
– Приветствую тебя, горсть моей славы! – самодовольно пророкотал он. И от его слов прламутровая сфера наполнилась дополнительным сиянием.
– Спасибо, мой Бог! – собственный голос показался Карлосу писком, но это выглядело естественно, и будущий воин ни чуть не смутился. Напротив, ощущение чего-то важного, что вот-вот должно произойти, наполнило его торжествующей вибрацией.
– Ступай в строй, – прояснил его ожидание монстр и удалился.
Естественно, Карлос не решился последовать за ним. Даже ему за такой громадиной было не угнаться. И когда сферическое зрение молодого бойца перестало воспринимать заботливого маршала как точку, новобранец вдруг ощутил сильнейшее желание взорваться радужной пальбой.
"Температура повысилась," – смекнул было он, но это оказалось не главное. Ибо бескрайная пустыня воспринимаемого им мира озарилась, а за тем вспыхнула умопомрачительным количеством огней. И взволнованный Карлос снова увидал звезды.
Но самым замечательным было то, что теперь его со всех сторон окружали такие же раковины, внутри которых покоились его будущие соратники, – бойцы непобедимой армии Ярла.
– Привет, братан, – засигналили одни, высветив свои корабли переливчато-алым.
– Добро пожаловать в материальный космос, – зажглись те, что были постарше, травянисто-зеленым.
От радости, переполнившей Карлоса, он весь залился целой бурей благодарных оттенков. И товарищи поддержали его новым всплеском фейерверков, приличествовавших торжественности момента.
Явление это оказалось столь значительным, что обратили на него внимание и на старушке Земле. Двадцать минут спустя подробный доклад о загадочном сиянии в области Тау Кита по телесвязи поступил на мониторы дирекции Службы Всемирной Безопасности. Но причина этого сияния так и осталась тайной, как для астрономов, так и для румяных близнецов.
Впрочем, догадайся Ромул и Рем о намерениях Ярла, о существовании которого они до сих пор даже не знали, это им мало бы помогло. Ибо пути господа неисповедимы. А настрой чудовища завладеть кристаллическим фото Преобразователя намерений рос с каждой вещественной минутой. И когда щенячий восторг раковин поулегся, омар предстал перед ними во всей своей фантастической красоте.
Карлосу это зрелище показалось еще более впечатляющим, чем недавние пассивные флуктуации Великого вождя в подпространстве. Теперь Ярл выглядел не просто увеличенным до гигантских размеров ракообразным. Скорее, он напоминал сложный, невероятно изощренный прибор. Все в его организме двигалось и переливалось. Даже чувствительная щетина его брюха представляла из себя гибкие небоскребы, искрящие огненно-рыжим пламенем.
Распахнув великолепную боевую клешню в зажигательном призыве, дополнительным напоминанием выгнув пылающий таран хвоста, господь этой Вселенной продемонстрировал подчиненным свое царственное желание.
Почуяв волю правителя, жемчужины вытянулись в строй. И Карлос, как младший по званию, занял в нем последнее место. Но такое положение не смутило бывшего пирата. Здорово было то, что он даже этого уже достоин.
Когда же прозрачные шеренги перестали приветственно колебаться, выровнявшись по математическим прямым, Ярл снова проник в их сознания с личным обращением к каждой. Общественное никогда не возобладает над личностными мотивациями. В этом Господь был совершенно уверен. К тому же, коллективная формула содержала лишь общее ободряющее наставление, на более глубоком уровне представляя из себя тонко просчитанное индивидуальное боевое задание.
Покончив с персональным программированием перламутровых берсерков, омар отдалился так, чтобы каждый воин снова мог разглядеть его целиком. Повторно выгнув хвост и вытянув опасное дробило, он громогласно подвел итог:
– Вперед! – однозначно рявкнули его челюсти. И никто не подумал ослушаться. Все сверкнувшее оранжевым ожерелье двинулось в глобальный маршбросок, красиво наращивая ускорение. Продержавшись строем до входа в Солнечную систему, бусины разделились, чтобы каждая могла предпринять атаку в своем направлении.
Именно теперь жемчужины полностью осознали свою задачу. Вынырнув из глубин подсознательного, эта информация проникла в их умы. И цель каждой бусины предстала перед войском как данное и неоспоримое желание Ярла скопировать из файла интеллектуально-информационной среды голубой планеты кое-какие сведения. И каждый новобранец понял, что должен сделать лично он.
Но на этот раз никто из обитателей Земного шара ничего не заметил. Ибо устрицы, проткнув верхние слои атмосферы, сделались невидимыми для грубого зрения несовершенных туземцев. Так что, космические пришельцы легко и быстро обрели беспрекословный контроль над всей разумной половиной населения планеты. И, виртуозно завершив первую часть далеко идущей операции, воины Ярла приступили к поиску данных, которые были так необходимы их командиру.
12.
"Ох, несчастье," – простонал Ахмед при виде исчезающих во тьме лимба Бирса, Ядвиги и паука. Муравей Касл его не услышал, но он видел то же, что и его спутник. Поэтому, глаза насекомого выкатились из орбит ни сколько не меньше. Один только Ганс, бестелесная сущность которого наконец-то нагнала путешественников, знал, что теперь делать. Но сообщить им, как вести себя, дух не мог.
Однако, навигатор не сник окончательно. Сложить оружие своего интеллекта ему не позволило внезапное открытие. Скользнув взглядом по уже начавшему задыхаться проводнику, Ахмед увидел в метре от его нижних конечностей нечто прямоугольной формы.
"Бирс выронил Ящик," – осенило пирата. И, забыв об естественном отвращении, он тряхнул шестилапого за плечо.
Касл очнулся не сразу. Смерть в отсутствии кислорода не так мучительна для насекомых. Просто, на место бодрствованию незаметно приходит сон. И даже резкая боль в предплечье мало что уже значила.
Но у догадливого палестинца не было вариантов, и он причинил Каслу неприятные ощущения вторично. Только самонадеянный муравей и мог теперь дотянуться до Преобразователя. К счастью, на этот раз тот приоткрыл затуманенные глаза.
