Алекс Кардиган
Брокингемская история. Том 22

Полная версия

– Я обязан задать ему вопрос: Но неужели этот Гартсайд похож по виду на обычного уголовника? – поинтересовался помощник Ротмилла.

– В наше время обычного уголовника зачастую и не отличишь от обычного обывателя, – со знанием дела ответил охранник бильярдного клуба, – Я вам уже говорил: Я не знаю, каким образом Гартсайд ведёт себя в бильярдном зале. Тем более я не могу знать о его поведении за пределами нашего клуба… Проходя мимо моей кабинки, он пытается держаться солидно и с достоинством. Я бы даже сказал, что из него так и сквозит каким-то нарочитым снобизмом… Но на представителя интеллектуальной элиты он не похож. В прошлый раз, неделю назад, я разглядел на его ладонях свежие мозоли и царапины (явно не бильярдного происхождения). Очевидно, ему приходится время от времени заниматься физическим трудом… Но вдруг этот труд как раз и состоит во взломе ларьков? – он многозначительно посмотрел на своих собеседников.

– Любопытная версия, – без особого интереса кивнул головой Ротмилл, – Крессуэй, отработайте это направление! – он протянул листок с данными Гартсайда своему помощнику, – Возьмите парочку оперативников и наведайтесь к этому парню домой! Если он окажется на месте, доставьте его к нам в участок – в наручниках или без, смотря по обстоятельствам… Не смеем вас далее задерживать, мистер Бачлер! – прозрачно намекнул он бескорыстному информатору.

Однако когда Крессуэй и Бачлер уже готовы были покинуть гостеприимный кабинет, охранник ночного клуба в последний момент обернулся назад и произнёс:

– Но всё-таки прошу вас: Не говорите Гартсайду, что это я вывел вас на него! А вдруг он и впрямь ни в чём не виноват? Боюсь, тогда он набьёт мне морду в тёмном переулке за слишком длинный язык…

– Не волнуйтесь: Мы вас не выдадим! – пообещал Ротмилл.

Когда за двумя ушедшими джентльменами закрылась дверь, а их шаги заглохли где-то вдалеке, хозяин кабинета позволил себе откровенный комментарий:

– Вот ведь оголтелый фантазёр! Как-то не верится мне, что член элитного бильярдного клуба ворует по ночам какие-то авторучки, брелки и кожаные сумки…

– Поверить в подобное действительно непросто, – согласился Доддс, – И вот вам самый главный довод: Если бы Гартсайд сам грабил эти ларьки, он бы наверняка выбрал для этого более подходящее время – а не ночь с субботы на воскресенье, когда в его любимом клубе проходят эти бильярдные тусовки. Конечно же, ни один страстный любитель бильярда ни за что бы не допустил, чтобы его сверхурочная работа мешала его хобби…

– Кстати, с минуты на минуту к нам должен пожаловать ещё один гость – эксперт по устойчивости наземных рекламных конструкций Раунтри, – предупредил коллег Ротмилл, – За последние пару месяцев он опубликовал в различных изданиях кучу разных статей насчёт нетрадиционных столбов Шейквелла и разнёс их устойчивость в пух и прах… Я полагаю, нам будет интересно услышать его мнение по этому поводу, – высказал благое пожелание он.

Новый посетитель не заставил себя долго дожидаться: Вскоре на бывшем стуле Бачлера уже восседал эксперт Раунтри… Он оказался худощав и долговяз. Своим внешним видом он сильно напоминал одну из тех конструкций, исследованием устойчивости которых занимался.

– Надеюсь, вы уже догадались, о каких рекламных конструкциях мы бы хотели с вами поговорить, – начал беседу Ротмилл.

– О перевертышках Шейквелла? – снисходительно усмехнулся эксперт, – Ну что ж, занятная тема для обсуждения… Когда я впервые увидел на улицах Лондона эти садовые пугала, я сам едва не перевернулся от хохота. Похоже, эти ребята из «Нетрадиционных технологий» не имеют ни малейшего представления о законах физики. Их рекламные столбы – откровенное издевательство над здравым смыслом и всеми научными принципами устойчивости наземных сооружений… Если вас интересует моя экспертная оценка, то она такова: Конструкции Шейквелла обречены на то, чтобы постоянно переворачиваться! Их наличие в городе представляет опасность для окружающих. Городские власти обязаны немедленно убрать эти недоразумения со своих улиц! Последние два месяца я не устаю писать об этом в газетах и высказываться устно в радиоэфирах…

– Но неужели эти конструкции были установлены на улицах Лондона без ведома властей? – не смог поверить Маклуски, – Разве Шейквелл не согласовал их параметры с городскими службами?

– Возможно, кое-какие параметры он с ними и согласовал, – хмыкнул Раунтри, – Например, размер взятки, которую требовалось сунуть в лапу какому-нибудь чиновнику… Повторю ещё раз: Присутствие рекламных конструкций Шейквелла на наших улицах вызывает моё возмущение и чревато многочисленными жертвами среди гражданского населения! Устойчивость этих столбов настолько ничтожна, что вообще не поддаётся расчёту обычными методами. При малейшем дуновении ветерка они начнут дружно рушиться на наши головы… Подобные примеры мы уже имели счастье наблюдать в окрестностях «Торгового двора». Не нужно быть большим специалистом, чтобы понять масштабы грозящей нам опасности… Вот, посмотрите! – он вскочил со стула и встал посереди кабинета, раскинув руки вширь, – Предположим, стоит на улице этот столб, а на нём висят рекламные щиты. (Столб – это я, а щиты – мои руки.) Теперь вообразите, что ветер подул на меня во фронтальном направлении… Что произойдёт со мной и висящей на мне рекламной продукцией? Это понятно и малолетнему идиоту: Щиты превратятся в своего рода паруса, а сама конструкция, если она недостаточно надёжно закреплена в грунте, неминуемо перевернётся, – в качестве наглядной иллюстрации он отчаянно замахал руками и рухнул обратно на свой стул, – Именно это и происходит со столбами Шейквелла при малейшем усилении фронтального ветра!

– Но тогда почему за последние пять недель в окрестностях «Торгового двора» перевернулось только три подобных конструкции? – поставил вопрос ребром Ротмилл, – Насколько мне известно, вдоль трамвайных путей их установлено несколько десятков… Может быть, в их падении виноват не только фронтальный ветер?

– Этому Шейквеллу просто сильно везёт! – не затруднился с объяснением Раунтри, – Устойчивость каждой конкретной конструкции зависит от её индивидуальных особенностей – а эти особенности далеко не всегда заметны невооружённым глазом. В результате может получиться парадокс: Из двух стоящих рядом и одинаковых на вид столбов один падает, а другой чудом удерживается от падения… Но везение Шейквелла закончится при первом же значительном усилении ветра. Вот тогда-то все его перевертышки и повалятся одна за другой, как кегли в кегельбане! Так что ждите следующего сильного ветра – и готовьтесь к новым обрывам на линиях электропередач!

– И всё-таки вы нас не убедили, – остался при своём мнении Доддс, – Не кажется ли вам странным, что все три случая усиления фронтального ветра неподалёку от «Торгового двора» происходили только поздними субботними вечерами – да ещё непременно с десяти ноль-ноль до одиннадцати ноль-ноль?

– Резонный вопрос! – поддержал коллегу Ротмилл, – Как вы полагаете, Раунтри: Не могли ли падения этих столбов быть вызваны целенаправленными усилиями каких-либо разумных существ?

– Не смешите меня! – вскричал в возмущении эксперт, – Столбы Шейквелла нет необходимости целенаправленно переворачивать – они и без посторонней помощи всегда готовы обрушиться нам на головы! А посему моя позиция остаётся неизменной: Все нестандартные конструкции должны быть немедленно убраны с улиц Лондона. Пускай на них останутся лишь старые добрые, веками опробованные, традиционные и безопасные рекламные носители!

– Да-да, благодарю вас за экспертное мнение! – кивнул головой Ротмилл, – Пожалуй, других вопросов к вам у нас нет. Не смеем далее вас задерживать… Вернее, есть у нас к вам ещё один небольшой вопросик! – спохватился он, когда эксперт по устойчивости уже был готов покинуть гостеприимный кабинет, – Не известен ли вам некий Гартсайд?

– Впервые слышу эту фамилию! – не задумываясь, ответил Раунтри.

– Я почти не сомневался, что он раскритикует в хвост и гриву столбы Шейквелла, – признался своим коллегам Ротмилл, когда эксперт окончательно скрылся по ту сторону двери, – При чтении его статей в различных журналах у меня сложилось впечатление, что для него эти нестандартные рекламные носители – нечто вроде навязчивой идеи. Он готов бороться с ними яростно и беспощадно, всеми возможными средствами и невзирая на лица. Мне думается, такой предвзятый эксперт неспособен высказать полностью объективную оценку… Что бы он ни говорил, у меня продолжают оставаться прежние подозрения. Вполне возможно, что эти три столба перевернулись не сами, а были перевёрнуты чьими-то ловкими руками, – он в задумчивости поскрёб себе в подбородке, – И руки эти наверняка состояли в преступном сговоре с другими руками, которые взламывали по соседству эти несчастные ларьки… Интересно, а что скажет по этому поводу наш следующий гость – глава «Нетрадиционных технологий» Шейквелл?

– На вашем месте мы бы не стали утаивать от него экспертную оценку Раунтри, – позволил себе ненавязчивую подсказку Маклуски, – Услышав, что эксперты считают его столбы неустойчивыми, Шейквелл как пить дать постараемся убедить нас в обратном. Уж он-то не станет возражать против гипотезы о длинных и ловких руках и ногах, переворачивающих его рекламные носители! Не исключено, что заодно он выскажет нам свои соображения насчёт возможных хозяев этих рук и ног…

– Пожалуй, именно такой тактики мы и будем придерживаться! – не стал возражать Ротмилл.

Некоторое время спустя на главном гостевом стуле напротив хозяина кабинета сидел уже третий за сегодняшний день посетитель. В отличие от Раунтри, Шейквелл был совсем не долговяз и совершенно не худощав – да и свой темперамент он проявлял далеко не так бурно, как эксперт по устойчивости его рекламных конструкций.

– Надеюсь, вы уже догадались, что ваш вызов в мой кабинет связан с вашими нетрадиционными технологиями, – приступил к беседе Ротмилл, – Кстати, некоторые специалисты высказывают мнение, что ваши конструкции якобы крайне неустойчивы и имеют склонность к обрушению при малейшем усилении фронтального ветра…

– Что за специалисты несут подобную чушь? – удивился Шейквелл.

– Например, известный эксперт Раунтри, – не стал темнить Ротмилл, – который побывал в этом кабинете всего несколько минут назад.

– Ах, Раунтри! – хмыкнул глава «Нетрадиционных технологий», – Спешу вас успокоить: Этот болтун смыслит в устойчивости рекламных конструкций не больше, чем мы с вами – в надёжности орбитальных космических комплексов! Однажды я прочитал его статью в какой-то жёлтой продажной газетёнке и едва не лопнул со смеху. Его рассуждения были настолько примитивны, абсурдны и непрофессиональны, что любой малолетний школьник с двумя классами образования написал бы ту же статью куда более толково и аргументированно… Между прочим, известно ли вам, с какой стати он так взъелся на мои рекламные конструкции? Всё объясняется просто: Он получил заказ от Моубрея и сполна отрабатывает свой гонорар…

– А кто такой Моубрей? – заинтересовался Ротмилл.

– Глава фирмы «Щиты и вывески», – губы Шейквелла скривились в презрительной усмешке.

– Судя по всему, это – ваш главный конкурент на рынке рекламных конструкций? – смекнул Доддс.

– Возможно, сам он действительно считает себя достойным конкурентом моей фирме, – не без сарказма согласился Шейквелл, – Хотя, если быть объективным, мы с ним находимся в разных весовых категориях… Как легко догадаться по названию его конторы, он безнадёжно отстал от современности и неспособен освоить новые рекламные технологии. В конкурентной борьбе с нами он терпит постоянные поражения и неуклонно теряет клиентов. Ему остаётся только одно: мешать нашему бизнесу всеми возможными способами, в том числе низкими и недостойными. Вместо того, чтобы вкладывать средства в усовершенствование своих собственных устаревших технологий, он тратит их на содержание этого горластого и бездарного Раунтри… Могу вас заверить: Наши рекламные конструкции ничуть не менее устойчивы, чем все эти морально устаревшие щиты и вывески Моубрея! А в плане мобильности, компактности и экономичности они дадут им сто очков вперёд…

– Разумеется, глава любой фирмы имеет привычку хвалить свою собственную продукцию и ругать продукцию конкурентов, – проявил присущий ему скептицизм Маклуски, – А что вы скажете насчёт юридическо-правовых оснований ваших столбов? Не нарушили ли вы каких-либо муниципальных законов при их установке?

Немного подумав, Шейквелл ответил следующим образом:

– Насколько я понимаю, вы вызвали меня к себе по поводу обрушения моих конструкций, а не по поводу их воздвижения; не так ли? В таком случае, давайте не будем отвлекаться на посторонние темы!

– Вы правы: Вопрос о правомочности вашей коммерческой деятельности входит в сферу компетенции не нашей уголовной полиции, а скорей УБЭПа, УБОПЭПа или лондонской прокуратуры, – признал Ротмилл, – Уговорили: Сегодня же позвоню своим знакомым в УБОПЭП и попрошу обратить внимание на вашу контору! – (Шейквелл скромно улыбнулся, оценив по достоинству юмор собеседника), – Но вернёмся в нашу сферу компетенции! Вы, стало быть, считаете экспертную оценку Раунтри предвзятой?

– Ну ещё бы! – подтвердил Шейквелл, – Утверждения этого типа о якобы неустойчивости наших рекламных конструкций не соответствуют действительности. Публично высказывая их, Раунтри выполняет заказ Моубрея и преследует сразу несколько целей: Во-первых, он пытается дискредитировать нашу фирму и отбить у неё клиентов; во-вторых, пытается поссорить нас с городскими властями; ну а в-третьих…

– И что же в-третьих? – заинтересовался Доддс.

– А в-третьих, – продолжил свою мысль Шейквелл, – пытается отвести от самого Моубрея подозрения в диверсии – то есть, в целенаправленном обрушении наших рекламных конструкций.

– Ах, вот оно что! – смекнул Ротмилл, – Вы хотите сказать, что ваши рекламные столбы были перевёрнуты некими злоумышленниками, выполнявшими задание Моубрея?

– Я в этом нисколько не сомневаюсь, – не стал отрицать Шейквелл, – Из наших неофициальных источников нам стало достоверно известно: Все три диверсии с перевёрнутыми рекламными конструкциями – дело рук Моубрея и его компании. По нашим данным, он все три раза отправлял на это задание по десятку самых здоровых своих грузчиков. (И он ещё упрекает наши конструкции в низкой устойчивости? Но позвольте: Если даже десять могучих амбалов с трудом могут справиться с одной-единственной переносной стойкой, то эту стойку никак нельзя назвать низкоустойчивой; не так ли?) В последнее время финансовое положение «Щитов и вывесок» сильно пошатнулось. Моубрей со своими допотопными технологиями уже не может выдержать честной конкуренции с нашей фирмой. Он растерял большинство своих прежних клиентов, которые предпочли размещать свою рекламу на наших современных носителях… Вот и приходится ему бороться с нами путём закулисных ночных диверсий!

– Но может быть, вам и в самом деле стоило разместить вашу рекламу на всем привычных стационарных столбах? – не поскупился на дружеский совет Маклуски, – В этом случае Моубрею было бы гораздо сложнее спихнуть вашу рекламную продукцию с насыпи – да и Раунтри было бы уже не за что вас критиковать в журнальных статьях и радиоэфирах…

– Спору нет: При прочих равных условиях капитально врытые в грунт столбы надёжнее переносных стоек, – признал Шейквелл, – Мы бы с радостью разместили рекламу на обычных столбах уличного освещения – но, к сожалению, в окрестностях «Торгового двора», вдоль трамвайных путей, нет ни одного подобного столба.

– А почему бы вам самим их там не врыть? – подкинул ещё одну неплохую идейку Доддс.

– Да, иногда нам приходится забивать наши рекламные стойки в грунт для придания им большей устойчивости, – подтвердил Шейквелл, – Но бурить асфальт в районе той насыпи мы всё же не рискнули… При бурении в незнакомом месте не исключены любые неожиданности. Бывали случаи, когда нижний конец рекламной конструкции проваливался в какой-нибудь подземный гараж, а то и в шахту метрополитена, – по секрету поведал он, – В общем, мы тщательно взвесили все за и против – а потом приняли решение установить вдоль той трамвайной линии наши нестандартные переносные конструкции…

– Но если установка рекламы на этой насыпи настолько сложна и непредсказуема, – заметил Маклуски, – то почему вы разместили её именно в этом месте, а не в каком-то другом?

– На этом настояли рекламодатели, – объяснил глава «Нетрадиционных технологий», – Все они владеют торговыми точками в «Торговом дворе». (Именно эти точки и пропагандирует размещаемая на наших носителях рекламная продукция.) А как раз по этой трамвайной линии прибывают в «Торговый двор» большинство его посетителей… Естественно, рекламодатели хотят, чтобы будущие покупатели видели рекламу их товаров из окон своих трамваев по дороге до места покупки. Потребитель в наше время пошёл капризный и бестолковый: Он неспособен без посторонней помощи добраться до нужного магазина; он будет целый день без толку блуждать в трёх соснах вокруг прилавка с нужным ему товаром – а потом случайно наткнётся на конкурирующую лавочку и купит товар там… Чтобы этого не произошло, приходится через каждую сотню метров размещать рекламные указатели. Клиенту требуется постоянно внушать, что он находится на верном пути к нужной торговой точке… Вот потому-то рекламодатели и настояли, чтобы мы установили их рекламу вдоль трамвайных путей при подъезде к «Торговому двору», – подытожил он.

– Но неужели не существует других типов рекламных конструкций, помимо врытых в землю столбов и переносных стоек? – не смог поверить Доддс.

– Существуют и другие – но ни один не подходит для данного конкретного случая, – углубился в подробности Шейквелл, – Переносные тумбы? Но их не удастся втиснуть в эти узенькие тротуары… Рекламные растяжки поверх трамвайных проводов? С их установкой возникнет слишком много технических сложностей… Переносные штендеры? Это – откровенный абсурд… Между прочим, известно ли вам, что такое штендер?

– Скорее всего, нет, – ответил за себя и за своих коллег Ротмилл.

– Тогда я охотно вам это объясню! – оживился Шейквелл, – Штендер состоит из двух щитов прямоугольной конфигурации, обращённых лицевыми сторонами в противоположных направлениях; они скреплены между собой поверху, а снизу не скреплены. Их устанавливают поблизости от рекламируемой торговой точки непосредственно на грунт или асфальт… Как правило, эти торговые точки сами заказывают себе штендеры с необходимой им рекламой. В начале рабочего дня они выставляют их в нужных местах, а по вечерам демонтируют обратно.

При установке штендеры обычно прикручивают железными цепями к какому-либо массивному стационарному объекту – дереву, столбу или опоре моста. Впрочем, иногда и это не спасает их от похищения или порчи со стороны конкурентов или обычных хулиганов. Бывает, штендеры отдирают от цепей, разрывают на части или разрисовывают непотребным образом… (Иногда диверсантам достаточно просто развернуть штендеры в другом направлении, чтобы они указывали не на рекламируемую торговую точку, а на совершенно посторонний объект.) Дабы проследить за сохранностью своей рекламной продукции, сотрудники торговой точки вынуждены в течение рабочего дня периодически обходить все места установки штендеров и проверять, не случилось ли с ними какой-либо неприятности. В этой связи, установка штендеров может быть оправдана лишь в том случае, если их немного и все они компактно расположены поблизости от установившей их конторы… Правда, существует и другой вид штендера – так называемый живой.

Живой штендер никуда не устанавливается и ни к чему не прикручивается. Он надевается на живого человека:

Один из щитов оказывается у него на спине, а другой – на животе. В течение рабочего дня живой штендер гуляет по улице в самых людных местах и наглядно рекламирует тот или иной товар, чья реклама висит у него на спине или животе… В некоторых отношениях живой штендер удобнее стационарного. Например, его уж точно не украдут конкуренты и не разрисуют малолетние хулиганы… Но во всех других отношениях стационарный штендер гораздо лучше. Например, ему, намертво прикрученному цепями к столбу, никогда не придёт в голову забежать в неурочное время в какую-нибудь пивную…

Одним словом, за живым штендером необходим ещё более неусыпный контроль, чем за стационарным. Чтобы живой штендер не загулял куда-нибудь налево или направо, эту работу следует поручить предельно надёжному и трезвомыслящему сотруднику. Но тогда этот сотрудник уже не сможет помочь фирме в других, более важных делах, поскольку будет целыми днями слоняться по улицам, навьюченный двумя рекламными щитами… Если же в качестве живого штендера нанять какого-то постороннего балбеса, сотрудникам фирмы всё равно придётся отвлекаться от основной работы, чтобы периодически проверять наличие своего штендера на положенном месте… В общем, я бы не советовал вам размещать свою рекламу на штендерах, – подвёл окончательный итог он, – Кстати, электронные рекламные табло тоже имеют массу недостатков…

– Про электронные табло нам рассказывать не нужно, – прервал докладчика Ротмилл, – Пожалуй, больше вопросов к вам у нас не будет… Не смеем далее вас задерживать! Впрочем, подождите-ка минуточку! – в последний момент спохватился он, – Шейквелл, не известен ли вам среди приверженцев Моубрея или где-то ещё некий Гартсайд?

– Нет, не известен, – без тени сомнений ответил глава «Нетрадиционных рекламных технологий».

– Итак, что же мы имеем на текущий момент? – спросил сам себя Ротмилл, когда Шейквелл покинул его кабинет, – Если наше расследование и продвинулось вперёд, то крайне незначительно… Шейквелл высказал гипотезу о том, что за падениями его рекламных конструкций мог стоять глава конкурирующей с ним конторы. Очевидно, нам стоит навестить этого Моубрея и задать ему парочку каверзных вопросов… Шейквелл прав: Любой бизнесмен всегда будет рад хоть чем-то навредить своим конкурентам!

– Но вдруг Шейквелл сам наводит напраслину на своего конкурента, чтобы ему навредить? – резонно заметил Маклуски.

– Я более склонен доверять показаниям Шейквелла, чем Раунтри, – остался при своём мнении Ротмилл, – Я почти не сомневаюсь, что этот загадочный Гартсайд тоже принадлежит к шайке Моубрея. Скорее всего, он лично участвовал в диверсиях против столбов Шейквелла или во взломе торговых ларьков…

– Между прочим, нам до сих пор неизвестно, насколько связаны друг с другом эти два вида правонарушений, – обратил внимание Доддс, – А вдруг столбы переворачивает одна шайка, а ларьки грабит другая, не имеющая к первой ни малейшего отношения?

– Я исхожу из предположения, что заказчик в обоих случаях был один и тот же, – ответил Ротмилл.

– Но для чего Моубрею понадобилось грабить ларьки? – не понял Маклуски, – Ведь они никак не конкурируют с его «Щитами и вывесками»; не правда ли?

– Сдаётся мне, тут имеет место некая хитроумная многоходовая комбинация, – глубокомысленно изрёк Ротмилл, – Моубрей хочет добиться того, чтобы владельцы ограбленных ларьков подали в суд на энергокомпанию за перебои с подачей электричества и отключение охранной сигнализации; в свою очередь, энергетики предъявят претензии Шейквеллу за неустойчивость его рекламных конструкций – и конкурент Моубрея так или иначе пострадает…

– Надо полагать, этот Моубрей – настоящий гигант стратегической мысли! – хмыкнул Доддс, – Кабы он использовал свои таланты по прямому назначению, мы бы уже давно обогнали весь мир в области современных рекламных технологий…

В кабинете на какое-то время повисла напряжённая задумчивая тишина. Трое мастеров сыска и розыска молча обдумывали различные нюансы текущей ситуации… Но вот затянувшееся молчание неожиданно прервал голос Доддса:

– А ведь Шейквелл прав: Рекламный бизнес имеет свои собственные странности, разобраться в которых под силу далеко не каждому эксперту… Изготовить рекламу и разместить её на носителях – далеко не самое важное в этом деле. Гораздо сложнее заставить потребителя заметить и прочитать твою рекламу… Потребитель нынче совсем перестал обращать внимание на традиционную рекламную продукцию и высокомерно воротит от неё нос. Если щит с рекламой повесить посереди улицы, этот болван развернётся и пройдёт мимо; если рекламу зачитать по телевизору, он тут же переключит его на другую программу; если рекламный проспект опустить ему в почтовый ящик, он не читая выкинет его в ящик мусорный. Рекламным агентствам приходится выпрыгивать из штанов от усердия в попытках хоть как-то заинтересовать этих бестолочей своей продукцией… Например, они придумали вот такой способ: Рекламный проспект изготавливается в виде небольшой открытки с липучкой на конце. Рекламный агент пробирается в дом, где живёт потребитель, и прилепляет эту штуку ему на дверь, как раз напротив глазка. Затем агент нажимает кнопку дверного звонка и срочно даёт дёру – а потребитель, заглянув в глазок, видит перед собой открытку с рекламой какого-то важного и нужного товара… Остроумно; не правда ли?

– Другим нетрадиционным способом подачи рекламы является её размещение на движущихся объектах – трамваях, троллейбусах, автобусах, вагонах метро, поездах дальнего следования и обычных грузовых фургонах, – подхватил интересную тему Маклуски, – Если реклама не приклеена, а нарисована на наружных стенках транспортного средства, её уже никому не удастся оттуда содрать… Кстати, заказчикам рекламы даже нет необходимости лично владеть этими транспортными средствами – достаточно лишь заключить с их владельцами договор о сотрудничестве. Допустим, подобный договор был подписан с хозяином одного скромного транспортного фургона… И вот на оба бока этого фургона наносится рисунок с рекламой – после чего его владелец волен распоряжаться им по своему усмотрению. В течение рабочего дня фургон продолжает совершать свои обычные перевозки по своим привычным маршрутам; на него наложено лишь одно небольшое ограничение – он не имеет права парковаться в гаражах или на закрытых стоянках. Таким образом, наш фургон будет целыми сутками напролёт рекламировать нужный товар, колеся по бескрайним лондонским просторам или простаивая без дела в каком-нибудь многолюдном дворе. И даже если он основательно застрянет в очередной уличной пробке, невелика беда – ведь водители других транспортных средств, угодивших в ту же пробку, за долгие часы стояния на одном месте наверняка обратят внимание на рекламу, нарисованную на боку их товарища по несчастью из соседнего ряда…

– Порой некоторым торговцам ради привлечения внимания покупателей приходится прибегать к изощрённым трюкам и театральным инсценировкам, – снова взял слово Доддс, – Представьте себе картину: Стоит на улице совершенно обычный магазин, ничуть не хуже, чем все прочие – но посетители его упорно игнорируют, поскольку он открылся совсем недавно и ещё не успел ничем прославиться… Как бы вы посоветовали поступить его менеджерам? Например, они могут нанять себе на временную работу несколько так называемых подставных покупателей. Их задача предельно проста: по нескольку раз в день заходить в магазин под видом обычных посетителей – а несколько минут спустя выходить обратно на улицу со счастливыми улыбками, волоча в руках огромные сумки и коробки, на которых написано название данного магазина. И хотя эти коробки и сумки абсолютно пусты (или, в лучшем случае, набиты поролоном), со стороны может показаться, будто эти ребята совершили в данном магазине какие-то удачные покупки… Не пройдёт и нескольких дней, как в этом магазине будет не протолкнуться уже и от настоящих (а не подставных) покупателей, – выразил убеждённость он.

– Ещё одним эффективным видом рекламы является устная. (Если она производится в людном месте.) – слегка поменял направление беседы Маклуски, – В этом случае рекламодателям не приходится тратиться на рекламные носители и аренду рекламного места – да и охранять свою рекламу от посягательств конкурентов им тоже необходимости нет… Но тут возникают сложности иного характера: Если ваш рекламный агент встанет посереди площади и начнёт через рупор рекламировать ваш товар, то его очень скоро задержат правоохранительные органы и предъявят обвинение в нарушении общественного порядка. А посему к этому вопросу следует подойти творчески и с душой… Например, вот так: Однажды рано утром, в самый час пик, два ваших рекламных агента сядут в обычный лондонский автобус, переполненный народом под самую завязку. (При этом оба ваших агента должны быть одеты в самую обычную одежду, без какой-либо рекламной символики.) Пробившись в самую середину салона, один из агентов, обращаясь к другому, хорошо поставленным голосом произнесёт: «Да, кстати! Недавно я купил себе в таком-то магазине одну чудесную стиральную машину (кофемолку, соковыжималку, газонокосилку – и так далее)…» Второй агент якобы из любопытства начнёт задавать уточняющие вопросы; отвечая на них, первый агент перечислит все достоинства рекламируемого товара и торгующего им магазина. Через несколько минут все пассажиры автобуса уже будут в курсе, где и почём можно купить этот замечательный товар… Сойдя с автобуса на ближайшей остановке, агенты сядут на следующий и заново разыграют свою сценку там. Затем точно такая же картина повторится в третьем, четвёртом и пятом автобусе… Вскоре едва ли не половина Лондона будет во всех подробностях осведомлена о всех прелестях новой стиральной машины. Причём у пассажиров останется стойкое впечатление, будто они узнали об этом товаре от обычных покупателей, а не от настырных рекламных агентов, которые так горазды на преувеличения…

– А вот вам ещё один хитроумный рекламный трюк! – не остался в долгу Доддс, – На днях я прочитал о нём в одном интересном журнале… Речь идёт о рекламе при помощи больших надувных кукол, на которые со всех сторон нанесена символика рекламируемой фирмы. Эти куклы надуваются и выпускаются в открытый полёт вблизи каких-нибудь многоэтажных элитных домов. Каждая кукла устроена таким хитрым образом, что, подлетев к дому, намертво присасывается на специальных присосках к первому попавшемуся балкону… И вот представьте себе картину: Один из респектабельных жильцов выглядывает в окно своего пятнадцатого этажа – и вдруг замечает, что перед ним болтается рекламная кукла, присосавшаяся к балкону этажом выше. Как быть жильцу пятнадцатого этажа? Справиться с куклой собственными силами вряд ли удастся: Эта штука сделана из особого пуленепробиваемого материала; её не берёт ни ножовка, ни зубило, ни перфоратор. Отодрать её от места присасывания возможно разве что вместе с куском верхнего балкона – но против этого наверняка станет возражать жилец верхнего, шестнадцатого этажа, которому, собственно, и принадлежит этот балкон. (К слову, ему-то как раз эта кукла совершенно не мешает, поскольку свисает с его балкона вниз, а из окон его квартиры вообще не видна.) Процесс демонтажа куклы потребует проведения масштабных спасательных работ с привлечением скалолазов и монтажников-высотников. Всё это займёт как минимум несколько недель, а то и месяцев… За это время незадачливый жилец пятнадцатого этажа успеет не по одному разу пожаловаться на судьбу своим многочисленным друзьям и родственникам: Дескать, перед окном его квартиры, закрывая вид на город, болтается рекламная кукла такой-то фирмы… (Да чтоб она поскорее вылетела в трубу и провалилась в тартарары!) Друзья и родственники не преминут поделиться этой любопытной новостью со своими собственными знакомыми – и вскоре уже все страна будет знать о существовании этой чудесной фирмы… Но следует уточнить: Журнал, из которого я вычитал эту историю, на поверку оказался не деловым, а юмористическим, – добавил он для полноты картины.