Алекс Мара
Отданная Зверю
1
Качает из стороны в сторону, кружится голова. Мне душно, страшно. Тру глаза, но вокруг тьма.
Раздаются аплодисменты, потом знакомая песня.
«Поздравляем тебя… Поздравляем тебя…»
Рядом хор голосов, но я никого и ничего не вижу.
С трудом распрямляю руки в тесном пространстве, кругом сплошные стены. Я в ящике?
Это как самый страшный кошмар наяву…
Меня трясет, ударяет о дно. Ящик, в котором я нахожусь, куда-то поставили.
Инстинкты настаивают, что надо срочно отсюда выбраться, позвать на помощь… Однако сознание вязкое, как патока, и очень трудно сосредоточиться. Во рту пересохло, язык словно парализованный.
Не могу понять, где я и что происходит. Помню мужчин в масках, меня куда-то несли, укладывали. И вот я замкнута в этом страшном пространстве. Сижу, подобрав колени к груди. Мне не хватает воздуха, а снаружи люди что-то празднуют.
Кто они, друзья или враги?
Глаза слипаются, мысли засыпают, но я щиплю себя за руку, не позволяю себе снова отключиться. Ощупываю ящик, царапаю стены, проверяю дно.
Снаружи кто-то говорит тост. Поздравления, пожелания.
Раздается дружное восторженное «Ах!».
Сверху в меня удаляет яркий свет, и я зажмуриваюсь. С ящика, в котором я нахожусь, только что сняли крышку. Наверху мелькают тени, кто-то заглядывает и смотрит на меня. Схватившись за край, с трудом поднимаюсь в полный рост.
Щурясь, осматриваюсь.
Нарядно одетая толпа, все они смотрят на меня. Некоторые смеются, аплодируют, показывают пальцами.
Вперед выступает пожилой мужчина с зализанными седыми волосами и взглядом змеи. На нем безумной цены костюм, на галстуке редкий алмаз.
– Этот день рождения запомнится мне надолго, – говорит он, охватывая меня сальным взглядом с головы до ног. Потом поворачивается к стоящим рядом мужчинам. – Вы хорошо постарались, примите мою благодарность. Трудно представить подарок лучше восхитительной синьорины Агати.
Подходит ближе.
Его ленивый взгляд стекает по моему телу до развилки ног, там останавливается. Опускаю голову и осматриваю себя. Зрелище настолько неожиданное, что приходится несколько раз моргнуть. Я голая, за исключением большого красного банта, приклеенного к лобку.
Касаюсь себя, чтобы убедиться, что мне не чудится. Увы, я совершенно голая за исключением банта. Ах нет, двух бантов, второй приклеен к моему заду.
А еще оказывается, что ящик, в который меня упаковали, находится в середине огромного торта.
Значит, меня принесли сюда в середине торта в качестве подарка.
– Синьорина Агати, добро пожаловать в мой дом! Я давно надеялся на нашу встречу, но лучше поздно, чем никогда.
2
Меня усыпили, похитили и привезли в это незнакомое место. На праздник.
Разум до сих пор вязкий, сонный. Мысли еле двигаются, не складываются в разумную картину. Однако инстинкты вопят об опасности. Я должна что-то сделать, защититься, сбежать…
От юбиляра исходит настолько сильная угроза, что я дрожу.
Пытаюсь выбраться из ящика и наброситься на него, но теряю равновесие и падаю. Ящик накреняется, и я приземляюсь посередине торта.
Собравшиеся смеются, как будто никогда не видели ничего более забавного, чем похищенная жертва, измазанная кондитерским кремом.
– Вам повезло, синьорина, потому что я очень люблю сладкое. – Юбиляр смотрит на меня отвратительно жадным взглядом.
Вокруг смех, улюлюканье.
Пытаюсь подняться, но не могу. Барахтаюсь в торте, координация совсем плохая.
Надо же, это настоящий торт с бисквитными коржами, обилием заварного крема и взбитых сливок.
У любых событий имеются положительные стороны. Когда я, наконец, умудряюсь подняться, выгляжу намного скромнее, поскольку густо покрыта заварным кремом и ошметками бисквита.
Отряхиваюсь, и гости расступаются. Никому не хочется быть запачканным.
Осматриваю себя. Жалкое зрелище, да еще и еле держусь на ногах. На мне босоножки на высоких каблуках красного цвета, как и банты.
Юбиляр подходит ко мне, проводит пальцем по моей груди, слизывает с пальца крем и издает непристойный звук. Собравшиеся хлопают в ладоши.
– Синьорина Агати, слухи о вашей красоте не были преувеличены. Я жду возможности насладиться нашим знакомством.
Потом он подходит к одному из мужчин, которые меня принесли, и хлопает его по плечу.
– Спасибо за бесценный подарок, Диего. Как жаль, что ты не мой сын. Я всегда мечтал о таком наследнике. Мы давно пытались заполучить одну из девочек Агати, но только тебе удалось меня порадовать.
Мужчины пожимают друг другу руки, однако на лице молодого Диего недовольное выражение. Не иначе, как он надеялся, что после этого подарка Дон его повысит, а вместо этого получил всего лишь «спасибо».
Дон Андреас Леоне.
Я узнала его с первого взгляда.
Самый жестокий и беспринципный глава мафиозного клана.
Однажды Дон Леоне был союзником моего отца, однако теперь он смертный враг моего брата, который захватил власть. Единственный сын и наследник Дона Леоне, безжалостный убийца по кличке Зверь, погиб от руки моего брата.
Так что ничего хорошего меня не ждет.
Дон Леоне обходит меня по кругу, задумчиво разглядывая.
– Хм-м-м… Что же мне с тобой делать, прекрасная Белла?
Гости снова разражаются радостным смехом. Животные. Отвратительные, гадкие, низшие животные.
Дон снимает с меня кусочек бисквита и задумчиво жует.
– Вкусная девочка Белла!
Он играет на публику, притворяется. Ведь наверняка давно уже продумал план того, как отомстит моему брату за убийство Зверя. Меня пытались похитить и не раз, но у моей семьи столько врагов, что не всегда было понятно, кто за мной охотился.
Теперь же вопросов нет.
Дон Андреас Леоне отомстит моему брату через меня.
Дон наклоняется и приподнимает край банта, заглядывая мне между ног.
– О да! – говорит громко. – Я точно знаю, что сделаю с моим восхитительным подарком. Отведите синьорину Агати в мою комнату. В спальню, разумеется.
Дон поднимает на меня взгляд. В его глазах убийство.
3
Два охранника сопровождают меня в спальню Дона. Я иду без споров и возражений. Если отец чему-то меня научил, так это тому, что проигрывать надо с достоинством.
Это было до того, как отец попытался меня убить.
Добро пожаловать в семью синдиката!
Однако, как только мы заходим в комнату, я срываю босоножку и нападаю на одного из охранников. Пытаюсь попасть острым каблуком ему в шею, однако меня подводит равновесие. Не знаю, какой гадостью меня напоили, но я до сих пор полусонная.
Мужчина откидывает меня в сторону, и я приземляюсь на ковер.
– Полоумная! Сиди и не вякай! И душ прими, а то загадишь тут все.
Они закрывают дверь.
Скидываю вторую босоножку, кое-как обтираюсь полотенцем, заматываюсь в него и бросаюсь осматривать комнату. Жадно пью воду из-под крана, надеюсь скорее прийти в себя. Комната на втором этаже, но вокруг дома охрана, да и окна заперты. Балкона нет. Мне не выбраться.
Распахиваю шкафы, ящики. Перерываю все в поисках оружия. Мне надо хоть как-то защититься. Что бы ни задумал Дон Леоне, я буду бороться до конца.
Не нахожу никакого оружия, нет даже ручки, даже бритва, и та электрическая. Да и, честно говоря, они бы мне не помогли. Я дерусь, как загнанный в угол волчонок, а не боец.
Мало мне не покажется. Дон Леоне славится своей жестокостью. За четыре года, прошедшие после того, как мой брат убил Зверя, Дон Леоне много раз пытался отомстить, разными путями, но только сейчас его попытки увенчались успехом. Так что меня ждет боль. Много боли. Даже если брат предложит за меня выкуп, все равно, нетронутой я не останусь.
За мои двадцать четыре года я немало перетерпела и не жду от жизни ничего хорошего. За себя я не волнуюсь, однако у меня есть кое-что безумно важное и драгоценное. Вернее, кое-кто. Человечек, за которого я, не раздумывая, отдам свою жизнь.
Моя дочка Софи.
Дверь открывается. Охранники осматривают комнату. следом за ними заходит Дон Леоне. Быстро же он избавился от гостей! Не терпится надругаться над подарком, не иначе.
Поднимаю взгляд. Надеюсь, в нем передается вся глубина моей ненависти.
– Где Софи?! – ору в голос.
– Синьорина, не стоит так волноваться… – издевается.
– Где моя Софи?! – ору еще громче. – Мы были в кафе. Софи ела мороженое, а я пила кофе. Потом мне стало плохо, я потеряла сознание, а очнулась уже здесь, когда меня запихивали в ящик. Я помню, как к нам в кафе подошли мужчины. Куда они дели Софи?
Подскакиваю и бросаюсь на Дона.
Срабатывает эффект неожиданности. Мне удается ударить его грудь с такой силой, что он падает на кровать.
– Детка, если тебе так срочно нужно, то конечно, давай я тебя попользую. – Усмехается с ненавистью в глазах.
Дает знак охранникам. Те понимают без слов. Ставят стул посреди спальни, привязывают меня к нему и уходят.
– Где Софи?! – шиплю сквозь зубы.
– В твоих интересах вести себя хорошо, дорогая синьорина.
– Где Софи?!
Каждый раз, когда Дон пытается заговорить, я прерываю его вопросом о дочери.
– Мне кажется, или ты соскучилась по своей маленькой дочке? – Дон прячет под насмешкой раздражение. – Не волнуйся, она здесь. Приехала вместе с тобой.
Не волнуйся, она здесь? Серьезно? Дон предлагает мне расслабиться, потому что моя малышка в логове врага?!
– Я хочу ее увидеть.
– В таком виде? – оглядывает меня с ног до головы. Я все еще покрыта остатками торта с большим бантом на причинном месте. – Софи очаровательный ребенок, и если ты хочешь снова ее увидеть, то станешь посговорчивей.
– Что вам от меня надо? Если вы потребуете что-то от Орсона, моего брата…
– Нет, от Орсона мне пока что ничего не нужно. Сейчас мне нужна только ты.
4
Дон поднимается, обходит меня по кругу. Делает вид, что старательно меня изучает. Другими словами, испытывает мои нервы.
Мой отец был ничуть не лучше дона Леоне, а порой и хуже, поэтому я научилась выжидать время и прятать панику глубоко внутри.
Дон поднимает мой подбородок указательным пальцем и внимательно рассматривает мое лицо.
– Без косметики, а какая красавица! И волосы настоящее богатство.
Проводит ладонью по моим спутанным, измазанным в креме волосам, и я не могу сдержать дрожь отвращения.
Когда-то Дон Леоне был привлекательным мужчиной, но сейчас ему шестьдесят, и его лицо не выражает ничего, кроме жестокости и алчности.
– Боишься? – усмехается. – Правильно, если боишься. Мои верные люди подарили мне тебя, сестру моего врага, чтобы я делал с тобой что захочу. Ты моя расплата. Ты ведь понимаешь, что это значит?
– Да. – Не опускаю взгляда, не показываю слабость.
– А! Вот тут ты ошибаешься. Раз смотришь на меня так нагло, значит, надеешься, что я поплыву от молодого тела, и тебе удастся мною манипулировать. Любовница мне ни к чему, и насиловать я тебя тоже не собираюсь.
Достает нож из кармана, перерезает веревку вокруг моего левого запястья и кладет мою руку на свой пах. Пытаюсь вырваться, но он надавливает достаточно сильно, чтобы стало очевидно: эрекции у него нет.
– Если хочешь, конечно, то можешь попробовать поднять мой настрой. Не хочешь? Что ж, я так и думал. Тебе повезло, девочка. Судьба так распорядилась, что взять тебя я не могу, прибор не работает, но ты особо не радуйся. Я знаю того, кто сможет. И не просто сможет, а ты его об этом попросишь. Соблазнишь его, если надо, и позволишь ему делать все, что захочет.
То ли от стресса, то ли от облегчения, что Дон импотент, из меня вырывается смех.
– Тебе смешно, да? Что ж, смейся пока можешь, скоро тебе будет не до веселья. Мы с твоим отцом хоть и не были друзьями, но доверяли друг другу в некоторых вещах и вместе строили планы. Можно сказать, что мы были соратниками. Одним из наших планов было породниться через наших детей, соединить две великие семьи. Твой отец предложил твою сестру Джину в жены моему сыну. Я согласился, однако потом твой брат захватил власть, и всё пошло прахом. А твой отец погиб, и я слышал много интересного о его гибели.
Испытующе смотрит на меня, но я ничем себя не выдаю, ни словом, ни мимикой. О гибели моего отца ходит много слухов, но мало кто знает правду.
– Теперь я вижу, что твой отец меня обманул, предложил моему сыну худшую из сестер. Ты намного красивее Джины, хотя вы и близнецы. Да и говорят, у Джины не все дома.
Пытаюсь вырваться из моих пут, дёргаюсь изо всех сил. Ненавижу тех, кто говорит плохое о моей сестре. Обожаю ее всем сердцем. Она чистый и прекрасный человек, единственный в мире.
– Поэтому я очень рад, что в конце концов мой сын получит лучшую из сестер, – заканчивает Дон Леоне.
Что?!
– Ваш сын? Но…
– Что но?
– Он умер четыре года назад. Мой брат…
– Твой брат перерезал ему горло, и все поспешили с выводом, что мой сын умер. Теперь ты знаешь правду, Белла. Он жив. – Дон пристально смотрит на меня, в его глазах появляется хищный блеск. – Мне очень нравится мой подарок, однако я собираюсь передарить тебя моему сыну и получить от этого выгоду.
Если бы можно было упасть в обморок будучи привязанной к стулу, я бы обязательно это сделала.
Зверь жив.
Страшный, бессердечный, холодный убийца.
Четыре года назад мой брат перерезал ему горло, но…
Зверь жив.
И ему отправляют подарок. Меня.
5
Дон подходит к окну. Складывает руки за спиной, сжимает и разжимает пальцы.
– Мой сын выжил, однако без последствий не обошлось. Он изменился, ожесточился, не захотел возвращаться в синдикат. Как я ни старался, не смог уговорить его вернуться. Он живет отшельником. Никого к себе не пускает, кроме шлюх.
Дон плюётся словами, в его голосе презрение и отчаяние. Семья Леоне возглавляет южную ветвь синдиката уже более тридцати лет, и у Дона были большие надежды на сына. Другого наследника у него нет. Когда он умрет, разразится дикая борьба за власть, в которой победит сильнейший. Эпоха семьи Леоне завершится.
Дон оборачивается, смотрит на меня со злым, яростным блеском в глазах.
– Я отправлю тебя сыну в качестве подарка, Белла Агати. Он будет рад отомстить сестре врага. Думаю, ты догадываешься, что насилия тебе не избежать, но это и к лучшему, потому что мне нужно, чтобы ты забеременела. В этом ты надежнее своей сестры. Раз у тебя есть ребенок, значит, ты беременеешь без проблем. Я уже отказался от попыток уговорить сына вернуться. Долгие годы я пытался завести других детей, но судьба мне в этом отказала. Мне нужен внук. Срочно.
Если бы я не была в шоке, то рассмеялась бы. Срочный внук?! Это как?
– С тобой поедут мои люди. Они позаботятся, чтобы ты осталась в живых. Что бы ни случилось, ты не вернешься обратно, пока не забеременеешь. Так что в твоих интересах хорошенько постараться и потерпеть. А я пока достану свидетельство о браке. Мой внук родится в семье, как и полагается.
Я все еще в шоке, но не могу не спросить.
– А если родится дочь?
– Будем переживать неприятности по мере их поступления.
– Вы пожените нас с вашим сыном без согласия и без его ведома?
– Твой отец дал клятву, что наши семьи породнятся. Он погиб, поэтому я требую исполнения клятвы от тебя. В твоем сыне будет течь кровь двух великих семей синдиката, как и было задумано. Когда ты забеременеешь, твоему брату не останется другого выхода, как заключить перемирие и уважить мою власть.
Дон Леоне плохо знает моего брата, если думает, что тот поддастся давлению. Вражда между ними длится уже четыре года, и Дон Леоне на грани проигрыша. Вот и надеется, что ребенок решит проблемы, с которыми сам он не справляется.
– После рождения сына тебя никто не станет здесь удерживать, однако мальчик останется со мной. Вот такие у меня планы, Белла Агати. – Разглядывает меня с пристрастием, потом кивает своим мыслям. – Если ты хочешь снова увидеть свою дочь, то сделаешь все так, как я велю.
Моя смелость и решительность испаряются, слезы затуманивают зрение. Когда речь идет о безопасности моей малышки, я схожу с ума. Обожаю ее всем моим существом, и она единственное, что у меня осталось от любимого мужчины. Две любви в одной маленькой принцессе.
– А-ха, не такая ты и бесстрашная, какой хочешь казаться. Тебе не о чем беспокоиться, Софи будет жить в моем доме.
Две части этого предложения не вяжутся между собой. То, что Софи здесь, – это страшно. Немыслимо.
– Надеешься, что твой брат уже в пути, чтобы вас спасти? Не хочу тебя разочаровывать, но Орсон не приедет. – Цокает языком с притворным сочувствием. – Нашлись доказательства, что в похищении замешан Чикагский Филиал, так что твой брат сейчас очень далеко от Калифорнии и, скорее всего, надолго там останется.
Охотно этому верю. У брата столько врагов, что ему трудно разыскать наши с Софи следы.
– Я хочу увидеть Софи.
– Конечно, увидишь! Я же не монстр, в конце концов. У вас будет возможность попрощаться. Ты велишь ей быть хорошей девочкой и слушаться тех, кто за ней смотрит, а я велю то же самое тебе. – Смеется своей жестокой шутке.
Меня охватывает леденящий ужас, даже губы замерзают и отказываются двигаться. Как быстро я смогу забеременеть? Что если через день или два я скажу охране, что беременна? Можно ли подделать тест? Разбить, нарисовать две полоски, склеить…
В судорожных размышлениях я не замечаю, что Дон Леоне подходит и склоняется к моему лицу.
– Надеешься меня обмануть? Не получится. Завтра я отправлю тебя на остров.
– Что я скажу вашему сыну?
– Ты скажешь ему: «Трахни меня». Сын будет рад моему подарку, ты ему понравишься. Ты лакомый кусочек, Белла Агати!
6
Когда-то я училась в элитной женской академии, куда допускаются только принцессы синдиката мафии. В моем классе я была лучшей из лучших. Мне прочили самый высокий титул – жемчужина синдиката. Однако, когда мне исполнилось восемнадцать, отец продал меня извращенцу из Чикагского Филиала, и я сбежала, не закончив академию. Я беглая жемчужина, которая вдобавок опозорилась, связавшись с охранником отца, низшим солдати, и родив дочь вне брака.
Падшая жемчужина, так называет меня знать синдиката.
Однако не настолько падшая, чтобы не подойти для целей Андреаса Леоне. А жаль.
Смотрю на клочок блестящей ткани на постели. Мне принесли его под видом платья. Растягиваю ткань между пальцами… Конечно же, она почти прозрачная, чтобы было видно нижнее бельё, которое, к слову, скромностью не отличается. Обёртка для подарка.
Неужели я должна соблазнять Зверя прямо с самолёта?! Хотя чем раньше, тем лучше.
В чемодане целый ворох белья и одежды, от вида которых покраснели бы даже стриптизёрши. Из приличной одежды только накидка, в которую мне велели завернуться на время пути. Дон Леоне посылает со мной двоих самых доверенных солдати, но… не доверяет им. Очень сильно переоценивает мои чары.
Сжав зубы, выполняю все указания, как велено. Я бы и голой поехала, только бы увидеть мою малышку перед отъездом.
Ровно в назначенное время в комнату заходит Дон Леоне. Рядом с ним торжественно вышагивает моя дочь. Именно что вышагивает. Софи не из тех, кто стесняется и прячется в тени. Из неё выйдет первоклассная жемчужина синдиката.
Бросаюсь к ней, падаю на колени и прижимаю малышку к груди.
– Софи, счастье моё, как ты? Тебя кто-нибудь обидел? Испугал?
Хочется пообещать, что теперь я рядом и всё будет хорошо, но увы… Мне предстоит сообщить дочке о грядущем расставании на неопределённый срок и о том, что она останется с незнакомцами.
Софи поджимает губы и вздёргивает подбородок, как делает, когда очень недовольна.
– Вчера вечером мне не дали почистить зубы. У них есть только взрослая щётка. – Бросает осуждающий взгляд на вооружённую охрану и хмыкает.
Дон Леоне замирает на несколько секунд, потом отвешивает насмешливый поклон.
– Прошу меня извинить за это грубое упущение, синьорина Агати. Сегодня вам будет предоставлено всё необходимое для вашего комфорта.
– Спасибо. – Софи чуть приседает в грациозном поклоне, как и положено при общении с Доном. Моя девочка обучена по всем правилам синдиката.
– Маленькая моя, как ты спала?
– Хорошо, только у них нет приложений в планшете, и вечером мне было скучно. – Софи обнимает меня за шею, принюхивается. – Мама, ты ела торт? А мне оставила?
Сколько я ни пыталась смыть с себя остатки торта, всё равно пахну как кондитерская.
Меня выручает Дон.
– Синьорине будут предоставлены десерты на выбор.
– Спасибо, – вежливо отвечает Софи, потом, покосившись на Дона, шепчет мне на ухо. – Нас похитили, да?
Моя дочь, как и все мы, с детства обучалась реальностям синдиката и поведению в экстремальных ситуациях. К сожалению, короткая жизнь Софи была богата на таковые, поэтому выдержка у неё лучше моей.
– Дон Леоне привёз нас к себе, чтобы я помогла ему в одном важном деле. А ты пока отдохнёшь здесь. Скоро я приеду за тобой, и мы вернёмся домой.
– Хорошо, мама.
У Софи голубые глаза, как были у её отца, и сейчас синева её глаз туманится слезами. Подбородок дёргается, дыхание становится прерывистым, но она упорно сражается со слезами.
Какое-то время мы молча обнимаемся. Я глажу Софи по спине, отдаю ей все свои силы, всю любовь и тепло. Потом малышка отстраняется, вытирает щёки и решительно поворачивается к Дону Леоне.
– Если мама пообещает, что выполнит ваше задание, то можно я поживу с дядей Орсоном и тётей Нари?
Дон отвечает не сразу. Задумчиво смотрит на Софи, потом на меня, словно что-то просчитывает. Потом спрашивает.
– Софи, ты знаешь, что такое встречное предложение?
– Нет.
– Это когда я не могу сделать то, о чём ты просишь, зато могу предложить тебе кое-что намного более интересное. Хочешь полететь с мамой на волшебный остров посреди океана?
