Алекс Мара
Отданная Зверю
7
– Нет! Вы не посмеете! Это моя дочь, вы не имеете права… Мы обо всём договорились, я согласилась на ваши условия… Даже вы не можете быть так жестоки, чтобы отправить ребёнка к этому… Зверю!
Мои крики моментально скатываются в истерику. Пытаюсь наброситься на Дона, но между нами вырастает стена охраны.
Меня удерживают. Я сопротивляюсь, кричу, тщетно пытаюсь вырваться.
Софи испуганно отступает, прижимая руки к груди.
– Мама… Мамочка… – В её голосе слёзы.
Я в таком ужасе, что не могу найти силы даже для того, чтобы успокоить мою маленькую дочь. Было страшно оставлять Софи в логове врага, но в миллионы раз ужаснее брать её с собой на остров Зверя. Дон нуждается в Софи, как в заложнице, чтобы держать меня под контролем, поэтому позаботился бы о ней, а на острове с нами может случиться все, что угодно.
Почему он отправляет Софи со мной?
– Дон Леоне, умоляю вас, не отправляйте Софи к… вашему сыну. То, что там будет происходить… Ребёнок не должен этого видеть. Я не знаю, что со мной случится. Возможно, я не смогу позаботиться о Софи. Пожалуйста, не делайте этого! Вам же выгоднее оставить её здесь…
– Присутствие Софи не помешает тебе следовать условиям договора. Мои люди позаботятся, чтобы ты их выполнила. А если не хочешь, чтобы малышка общалась с моим сыном, то поторопись! Я жду твоего скорейшего возвращения.
Меня тошнит от его торжествующей ухмылки.
Дон достаёт телефон, приказывает кому-то купить вещи для Софи и доставить к самолету.
– Софи, ты умеешь плавать?
Малышка испуганно жмётся ко мне, но кивает.
– Заодно купи всё, что нужно пятилетнему ребенку для плавания, и какие-нибудь игрушки, – говорит в телефон.
Кошусь на Софи. Она всем говорит, что ей пять лет, хотя это не совсем правда.
Даю знак охране, что больше не буду сопротивляться, и они меня отпускают.
Опускаюсь на колени, обнимаю дочку.
– Извини, солнышко. Я немного устала, поэтому вышла из себя.
– Почему ты испугалась?
– Понимаешь… Мы же никогда не были на этом острове, поэтому мне немного страшно.
– Дон сказал, что остров волшебный, – шепчет заговорщически.
– Если так, то все будет хорошо. Я в этом уверена.
Софи кивает, с радостью принимая мою стопроцентную ложь, порождённую страхом и отчаянием.
– У зверя есть планшет? – Софи деловито обращается к Дону, главе мафиозного клана, известного своей жестокостью. Мне бы одолжить у неё смелости!
– Можешь взять с собой тот, который тебе дали вчера, – отвечает он.
– На нём нет моих любимых приложений.
Дон поворачивается к устрашающему бугаю с изрытым оспой лицом.
– Гайдо, лично убедись, чтобы маленькой синьорине загрузили все нужные приложения.
Тот кивает.
Я двигаюсь словно в полусне.
Нас загружают в машину, потом в частный самолёт. Прижимаю к себе Софи, не отпускаю ни на секунду. После нескольких часов полёта мы приземляемся на острове. Вокруг белый песок, лазурная вода у берега. Вдали скалистые утёсы, покрытые тропической растительностью.
Спускаемся по трапу, держась за руки. Вдыхаем тёплый, влажный воздух. Следом охрана выносит наши чемоданы.
К нам направляется группа вооружённых мужчин. Вглядываюсь в них так пристально, что режет глаза.
Софи дёргает меня за руку.
– Мам, а какой он зверь?
– Что?
– Ты сказала, что нас отправляют к зверю. Какой он зверь? Хичный?
– ХиЩный, Софи. Щ-щ-щ.
– Хи-щ-ный, – повторяет старательно. У неё проблемы с произношением некоторых звуков и комбинаций букв. – А он живёт в клетке?
– Господи, я надеюсь, что так.
8
На пристанище отшельника это не похоже. Скорее на военный лагерь со всеми удобствами или Гавайский гостевой комплекс. Светлые деревянные домики разбросаны между пальмами и тропическими фруктовыми деревьями. Один из них раза в четыре больше остальных. Оттуда к нам направляются мужчины. Наверняка знают, кто мы, так как позволили использовать береговую посадочную полосу, но, тем не менее, вид у них недружелюбный.
Гайдо опускается на корточки перед Софи.
– Ты когда-нибудь видела рыб?
– Нет! – без зазрения совести врёт моя малышка. Боится, что, если скажет «да», пропустит что-то интересное.
– Ни разу не была в зоопарке? – посмеивается Гайдо. Софи качает головой. – Даже сардин в консервных банках не видела? Ни одной шпротины?
Софи косится на меня. Гадает, выдам я её или нет. Вооружённые мужчины её не тревожат, в нашем мире они везде.
– Можешь пойти с Гайдо к берегу, – соглашаюсь.
Софи радостно кивает, и они уходят.
Неизвестно, как пройдёт встреча и какие слова будут сказаны. Ребёнку лучше этого не слышать. Пугающий внешне, Гайдо на удивление терпелив с Софи, даже когда загружал на её планшет два десятка игр. Посмеиваясь, он признался, что был старшим в многодетной семье. Я никому не доверяю, однако ему я не доверяю чуть меньше, чем остальным.
Впиваюсь взглядом в подошедших мужчин. Мощные, атлетичные, вооружённые… Что они делают на изолированном острове? Снимают боевики? Зверя давно считают погибшим, но эти мужчины не похожи на окружение замкнувшегося в себе отшельника.
На острове жарко и влажно, но я затягиваю накидку потуже. Это моя единственная защита.
Вперёд выступает поджарый мужчина средних лет с мёртвым взглядом. Смотрит на меня, скалится.
– Для Рождества рано, для дня рождения босса поздно. Нам прислали подарочек просто так?
– Не вам, а Зверю. – Второй сопровождающий меня охранник, Иво, выступает вперёд. Они с поджарым цепляются взглядами.
– У Зверя таких подарочков более чем достаточно, трахай не хочу. Зачем ему ещё одна, особенно шпионка Андреаса? Да ещё с довеском? – кивает в сторону Софи.
– Не смейте приближаться к моей дочери! – чеканю, хотя прекрасно осознаю моё бессилие.
Поджарый смеётся. Поворачивается к остальным и говорит что-то про баб с яйцами, и как он любит их обрезать.
– Эта женщина – личный и очень ценный подарок Зверю от Дона Леоне, и на вашем месте я бы поторопился и позвал босса, – говорит Иво напряжённо.
Он блефует, причём неубедительно. Если бы Зверь хотел отомстить нашей семье, давно бы это сделал, поэтому я не такой уж и ценный подарок.
Один из мужчин что-то шепчет поджарому. Оба пристально меня разглядывают.
– Дьявол меня побери… Точно она. – Поджарый подходит ближе, оглядывает меня со всех сторон. – Изабелла Агати, непослушная шлюшка, сбежавшая от своего всесильного отца с любовником. Ходили слухи, что то ли твой папочка тебя прикончил, то ли ты сама от себя избавилась, и ребёнка твоего куда-то отправили… Или ты сестра Изабеллы? Та вроде как попроще с виду и без детей…
– Меня зовут Изабелла Агати, но разговаривать я буду только со Зверем.
Поджарый щурится, теперь в его взгляде клубится интерес.
– Ребёнок остаётся на берегу, а ты следуешь за мной.
Оборачиваюсь на Гайдо, посылаю ему умоляющий взгляд. Он кивает.
Как и ожидалось, мы идём в самый большой из домов. Внутри всё оформлено в современном стиле с преобладанием чёрного и серого цвета. Не то, чтобы я интересовалась интерьером, просто сказывается привычка искать пути для побега.
Поджарый исчезает за одной из дверей. Слышу разговор на повышенных тонах, потом он выходит в коридор, толкает меня внутрь и закрывает дверь.
Требуется несколько секунд, чтобы глаза привыкли к полутьме. Двигаюсь вперёд и вижу мужчину, сидящего в кресле перед большим экраном. Свет падает на его лицо, неподвижное, каменное, и на покрытую татуировками шею. Среди них заметны бугры шрама.
– Если верить слухам, ты должна быть мертва. – Его голос страшный, скрипучий, с надрывом.
– Могу сказать то же самое о тебе.
Хмыкает, но выражение его лица не меняется.
– Что тебе надо?
– Получить свободу.
– Ты свободна. – Отворачивается к экрану.
– Меня привезли люди твоего отца, они не позволят мне сбежать.
– Убей их.
По полу ко мне со скрежетом летит пистолет. Не касаюсь его, даже не опускаю взгляд. Это игра. Зверь хочет увидеть, как умрёт надежда в моих глазах, когда я схвачу пистолет и обнаружу, что он не заряжен.
– Одной мне не справиться. Я не смогу вернуться в Калифорнию, да и там полно людей твоего отца, они за мной следят. Если я не подчинюсь, они отомстят не только мне, но и моей дочери. Мне нужна твоя помощь. – Как говорится, не попросишь – не получишь. Если попросишь, то всё равно не получишь, но по крайней мере буду знать, что рискнула.
9
Какое-то время он изучает меня, потом говорит.
– Я могу убить людей отца и его самого заодно, а потом доставить тебя к твоему брату. Так подойдёт?
– Убивать необязательно. Мне не нужна месть, только свобода, – отвечаю вежливо, хотя и знаю, что он надо мной издевается.
– А зря, месть бывает… вкусной, даже если приходит с опозданием.
Нетрудно догадаться, что он говорит обо мне.
Глубоко вдыхаю, будто надеюсь с воздухом получить заряд смелости.
– Только слабые, ничтожные мужчины мстят женщинам и детям. Мсти моему брату, а не мне и уж точно не моей малышке. Мы ни в чём не виноваты.
Зверь смотрит на меня, приподняв бровь. По его лицу ничего не понять, по неподвижному взгляду тоже. В нем ожидаемый коктейль – сила, угроза и ярость, готовые вырваться на свободу в любую минуту. Возможно, из-за этого, а также из-за яркого, почти потустороннего блеска в глазах, он получил своё прозвище.
Зверь хотя и привлекательный, с крупными, властными чертами лица, но вид у него пугающий, особенно с украшенным татуировками шрамом. Именно что украшенным. Он не прячет его, а, наоборот, выставляет напоказ.
– Не могу сказать, что я в восторге от подарка. – Хмыкает. – Ты ворвалась ко мне без приглашения, чего-то требуешь, оскорбляешь, да и вид у тебя весьма… потасканный, и одета ты… завёрнута в какой-то саван.
– Это накидка, потому что под ней… Меня заставили надеть непристойные вещи, чтобы тебя соблазнить.
– Соблазнить?! Ты хоть знаешь значение этого слова? – кривит губы.
– Я не собираюсь тебя соблазнять.
– Спасибо, что успокоила. С какой целью тебе велели меня соблазнить?
Мнусь, переступаю с ноги на ногу.
– Твой отец требует, чтобы я забеременела от тебя и родила ему внука, который станет его наследником. У них был договор с моим отцом, что ты женишься на моей близняшке Джине, и две великие семьи соединятся. Со смертью моего отца все изменилось. Мой брат враждует с Доном Леоне, поэтому о договоре не было и речи. Люди твоего отца похитили меня вместо моей сестры, и теперь он хочет получить обещанное. Ему нужен только внук.
Зверь осматривает меня с головы до ног, хотя я завёрнута в накидку, как в кокон.
– И какова моя роль в этом плане? Кроме услуг донора, конечно.
– От тебя больше ничего не требуется. Как только я забеременею, вернусь в Калифорнию. После родов меня отпустят, или, если захочу, позволят остаться с сыном и жить в доме твоего отца. Он будет сам воспитывать внука. От тебя больше ничего не ожидают, Дон Леоне уже не надеется на твоё возвращение.
– А если родится девочка?
– Я спросила то же самое, но он не ответил. Сказал, что будем переживать неприятности по мере их поступления. Боюсь, в этом случае он потребует ещё одного ребёнка, и так до бесконечности, пока не родится мальчик. Это ловушка, но у меня не было выбора и пришлось притвориться, что я согласна. Твой отец угрожал жизни Софи. Они и сейчас причинят ей вред, если я не послушаюсь. Поэтому я и прошу тебя о помощи. Вся эта затея безумная и архаичная. И бесчеловечная. И оскорбительная! Ты наверняка со мной согласишься. Тебя используют как быка-осеменителя, а меня как племенную кобылу…
– Быки не осеменяют кобыл.
– Ты понял, что я имею в виду. Помоги мне вернуться домой! То, чего требует твой отец, унизительно, гадко и преступно.
Зверь молчит так долго, что от страха леденеют пальцы и сбивается дыхание. От его ответа зависит не только моя судьба, но и моей дочери.
Он наклоняется вперёд, опирается локтями на колени. Под чёрной футболкой бугрятся мышцы, на мощных предплечьях змеятся татуировки.
Поднимает на меня тяжёлый, горящий взгляд.
– Меня всё устраивает. Раздевайся!
10
– Раздеваться?! Нет! – Потуже затягиваю накидку.
– Ты мой подарок, так что делай, что говорю.
– Ты не посмеешь…
– Мы на острове, Белла. Здесь только мои люди. Никто не рискнёт меня остановить.
– Ты не можешь согласиться на эту идиотскую затею.
– Если на материке не осталось ни одного работающего члена, с чего бы мне возражать? – Хмыкает.
– С того, что это будет не просто секс. От нас требуется завести ребёнка! Человеческое существо! И отдать его на воспитание твоему отцу!
– Что из этого?
– Только не говори, что ты послушно выполняешь всё, чего требует драгоценный папочка. Не притворяйся! Тебе не всё равно. Ты так же сильно возмущён, как и я, но не хочешь этого показывать. Ты же Зверь, так докажи это!
В следующую секунду понимаю, насколько сильно ошиблась с формулировкой.
Зверь разворачивается вместе с креслом, так что теперь в свете экрана видны его ноги в джинсах. Вытягивается и расстёгивает ширинку.
Моему взгляду предстаёт значительная выпуклость в чёрных боксерах, и я резко отворачиваюсь.
– Застегнись! – требую, хотя у меня нет на это никакого права.
– Уже не просишь доказать, что я Зверь? Это радует. Предпочитаю, когда женщины сами делают всю работу, и мне не приходится ничего доказывать. Хватит разыгрывать из себя стыдливую девственницу. Бери то, за чем приехала, и убирайся с моего острова!
В воздухе внезапно веет льдом.
Я сделала неправильную ставку, понадеялась, что Зверь разозлится на отца и поможет нам с Софи. Однако ему всё равно. Я проиграла.
Он поднимается, подходит ближе.
Не думаю, что я видела его раньше. Я бы запомнила. Он огромен, страшен, а его голос… Хрип, скрежет и шёпот вперемешку. Наверное, у него были повреждены голосовые связки, когда брат перерезал ему горло. А шрам… на него страшно смотреть.
– Дело рук твоего братца. Нравится?
Мне жутко, но я не отвожу взгляда.
– Чтобы нанести такую рану, Орсон должен был стоять вплотную к твоей спине. Он бы не допустил ошибку, а значит, он оставил тебе шанс выжить. Интересно, почему…
Одним ловким движением Зверь срывает с меня накидку. Еле удерживаюсь на ногах, и только мысль о том, что иначе упаду ему в руки, помогает справиться.
Зверь пробегается по мне быстрым, равнодушным взглядом, потом кидает накидку мне в руки.
– Киро!
В распахнутой двери тут же появляется незнакомый мужчина. При виде меня его глаза округляются, рот раскрывается. Да уж, Дон Леоне подобрал впечатляющий наряд.
– Челюсть подбери! А ты прикройся! – приказывает Зверь. – Наши гостьи уезжают. Позаботься, чтобы это произошло незамедлительно.
– Нет! – Бездумно бросаюсь к Зверю и хватаю за руку. Он смотрит на неё так, словно сейчас переломает мне все пальцы. – Твой отец отомстит не только мне, но и Софи!
– А меня это должно волновать… почему?
– Потому что ты человек! Не Зверь, а человек! Твой отец отомстит мне за то, что я не смогла тебя соблазнить.
– Не смогла? А разве ты начинала? Я не заметил.
– Я не хочу… Не могу…
– Что не можешь?
– Соблазнять. – Судорожно ищу хоть какой-то выход из кошмара. Если нас отправят обратно, то о последствиях страшно подумать. – Я не могу сейчас соблазнять, у меня… те самые дни месяца.
Клянусь, его усмешка страшнее, чем угрожающий оскал.
– Те самые дни? Это должно мне помешать?
– Да! Во время этих дней я не смогу забеременеть, так что заниматься сексом бессмысленно.
Качает головой.
– Бессмысленно заниматься сексом? Неудивительно, что Орсон не смог найти тебе мужа.
– Он не ищет. Мне не нужен муж, – цежу сквозь сжатые зубы. – У меня уже был единственный мужчина, который мне нужен, и я никогда…
– Киро! Куда тебя унесло?
Мужчина снова появляется в дверях.
Зверь смотрит на меня, решая, что делать.
Я не знаю, о каком исходе просить, поэтому молюсь, чтобы всё было к лучшему.
– Посели её как можно дальше от меня, – приказывает Зверь.
– А ребёнка?
– Ещё дальше.
– Будет сделано, босс. Я лично отвезу их на северную сторону острова…
– Нет. Посели их в моём доме, но как можно дальше от меня.
– Но как же… Простите, босс! Будет сделано.
11
– Ты врёшь! – обвиняет Иво.
– Нет, не вру. Я уже всё рассказала, добавить нечего.
– Зверь безропотно согласился с требованиями Дона Леоне, но потом узнал, что у тебя месячные, и передумал тебя трахать? Ты хочешь, чтобы я поверил этой херне? Считаешь меня идиотом?
– На какой из вопросов ответить первым?
Из двух церберов, приставленных ко мне Доном Леоне, Иво намного хуже. Всё время чем-то недоволен, кричит без надобности, матерится, а у меня ребёнок под боком. Гайдо хоть к Софи относится по-человечески. Конечно, если Дон Леоне прикажет от меня избавиться, они оба подчинятся без малейших сожалений, однако Гайдо хотя бы не жесток без нужды. Это лучшее, на что я могу надеяться.
Перед людьми Зверя они притворяются моей охраной, однако в первый же день мне становится очевидно, что их миссия намного больше, чем охрана «подарка». Они шпионят. Повторюсь: этот чарующий остров отнюдь не пристанище отшельника, а элитная военная база, а значит, скрывшись от всех и вся, Зверь начал новый бизнес и не собирается делиться им с папочкой. Несомненно, Дона Леоне это не устраивает, их отношения явно не процветают. Тем и непонятнее то, что Зверь так флегматично отнёсся к требованию отца завести ребёнка и отправить его на материк.
Но ничего, я попытаюсь во всём разобраться. Тем более, что, хочу я того или нет, но моя так называемая охрана заставляет меня гулять по острову, чтобы они, сопровождая меня, увидели и сообщили Дону, что здесь происходит.
Но я не жалуюсь, прогулки по острову очень нравятся нам с Софи. Бирюзовая вода, белый песок, лёгкий бриз. Мы с Софи шлёпаем по воде, разглядывая рыбёшек, и строим замки из песка, пока Иво и Гайдо карабкаются по нависающим над берегом утёсам, скрывающим военный городок.
Нас поселили в небольшой, но удобной комнате с двумя кроватями и смежной ванной. Эта спальня крайняя на этаже, но всё равно не так уж и далеко от кабинета Зверя. Мне это не нравится, мне вообще мало что нравится в этой ситуации, несмотря на волшебную красоту острова. Чего мы ждём? Что делать?
Ситуация не улучшается, когда на следующее утро я просыпаюсь и обнаруживаю, что Софи в комнате нет.
Зову её, но в доме тихо. Дверь комнаты открыта.
В качестве пижамы люди Дона Леоне предоставили мне развратные клочки ткани, поэтому наспех заматываюсь в покрывало и спешу к выходу. Софи готова весь день проводить на пляже, поэтому наверняка отправилась туда, забыв о моих предупреждениях.
Однако в конце коридора замедляю шаг. Тело сковывает ужас настолько сильный, что не могу даже сделать вдох.
– Это правда, что ты бица? – раздаётся голос Софи из кабинета Зверя.
– Кто тебе это сказал?
– Иво и ещё другие говорили, когда мы были у Дона. Это правда? Ты бица? Кого ты убил?
Влетаю в кабинет, путаясь в покрывале. Падаю на колени, закрывая малышку собой, и бросаю безумный взгляд на Зверя.
– Извини, я не услышала, как Софи вышла из комнаты. Нам нужна щеколда на дверь. Софи, почему ты меня не разбудила?
– Я хотела посмотреть на Зверя, – шепчет слишком громко, чтобы это осталось нашим секретом.
У неё это звучит как «Звейя», но не думаю, что это его обманет. Так же, как его не обмануло «бица» вместо убийцы.
Зверь сидит перед тем же экраном, что и в прошлый раз. Оглядывает меня с головы до ног.
– Ты всегда одеваешься как мумия?
– Да, всегда. Пойдём, Софи, но сначала извинись перед… хозяином острова. Ты сказала грубые слова.
На самом деле её слова правдивы, Зверь и есть убийца, но сообщать ему об этом – очень плохая идея, особенно когда стараешься быть незаметным.
– Простите пожалуйста, – говорит моё маленькое солнышко и склоняет голову. Будущая жемчужина синдиката и моя гордость.
– И больше не слушай взрослых, которые говорят гадости, – наставляю исключительно для того, чтобы предотвратить возможный гнев Зверя.
– Хорошо, мама.
Поднимаюсь и веду Софи прочь, когда меня настигают слова Зверя.
– Жду тебя через десять минут.
Застываю в дверях, сжимаю руку Софи.
Что он собирается со мной делать? Ругать за то, что недосмотрела за ребёнком, или…
Не могу поверить, что Зверь согласен на требования Дона Леоне. Между ними в лучшем случае противостояние, а то и вражда. И Зверь наверняка в курсе, что мои сопровождающие шпионят. Возможно, он и меня в этом подозревает.
Хочу спросить, зачем он меня вызывает, но при ребёнке не могу. Оборачиваюсь. Мы цепляемся взглядами, его тёмный, твёрдый, уверенный, а мой – встревоженный.
– Пока, Звей! – весело говорит Софи, и мы уходим.
12
Следующие десять минут я посвящаю лекции об опасностях, которые окружают нас на острове, и перечислению людей, которым нельзя доверять. В этот список входят все обитатели острова. Будучи хорошим ребёнком, Софи притворяется, что слушает. Потом я загружаю на планшет новую игру и беру клятву с Софи, что она не сойдёт с места до моего возвращения.
Ровно через десять минут я захожу к Зверю и закрываю за собой дверь.
Он медленно, словно нехотя отрывает взгляд от экрана.
– Готова?
У меня моментально пересыхает в горле.
– К… к чему?
– Раздевайся! Я сделаю тебе ребёнка.
– Ты серьёзно?! Мы не можем…
– Почему? Снова станешь пугать меня месячными? Они у тебя закончились.
– С чего ты решил?!
– То, что на тебе надето, даже трусами не назовёшь. Огрызок цветной тряпки. Ты солгала насчёт месячных.
Значит, он заметил мою мини-пижаму, когда я забирала Софи. Переодеться мне не во что, дневная одежда не лучше.
Потуже затягиваю покрывало.
– Я не лгала. Я использую тампоны.
– Покажи!
– Нет! Ты с ума сошёл? Не стану ничего тебе показывать.
– Хорошо, не показывай. Тогда разведи ноги и нагнись, я проверю наощупь.
Проверит он! И усмехается при этом. Так бы и стёрла ухмылку с его лица. Наждачной бумагой.
– Прекрати меня провоцировать!
– А то что?
Он развлекается, ему нравится играть со мной, как коту с мышью.
– Когда ты вернёшь нас домой? – Храбрюсь из последних сил. Не имею права сдаться, потому что со мной Софи. – Я тебе на фиг не нужна, а у меня ещё и дочь с повышенным уровнем любопытства. У малышки была непростая жизнь, да и у меня тоже не без трудностей. Если верить слухам, то и тебе досталось в детстве. Неужели в тебе нет ни капли солидарности и сочувствия? Мы с тобой выросли в непростых семьях…
– Ты всегда столько треплешься перед сексом?
– Да. И во время секса тоже. Постоянно болтаю, иногда слайды показываю. На фиг тебе такая женщина?
– Хватит! Раздевайся! Хотя ты и так практически раздета. Скинь тряпку, в которую ты замоталась, и ляг на диван!
– Неужели тебе не противно подчиняться отцу? Он ненормальный! Потребовать от нас ребёнка, которого он будет растить по своему образу и подобию? Неужели ты на такое согласен?! Говорят, он с детства тебя пытал и заставил убить первого человека в десять лет. Ты собираешься обречь нашего ребёнка на такую судьбу?!
Резко поднявшись, Зверь сдирает с меня покрывало и толкает на диван. Склоняется надо мной, надавливает на горло.
– Хватит трепаться! Если думаешь, что твои вопли оказывают на меня хоть какое-то влияние, то ошибаешься. Забудь про моего отца! Я дал тебе шанс убраться отсюда, но ты отказалась. Теперь останешься здесь и родишь мне ребёнка.
– Тебе?! Ты оставишь ребёнка себе?
– Да. Бизнес растёт, и мне нужны надёжные связи с Канадой.
Закрываю глаза. На секунду мне становится всё равно, что со мной случится. Всю жизнь я была товаром в обмен на власть, деньги и связи. Ничего не изменилось. Мой брат, Орсон, управляет северной ветвью синдиката, и у него налажены связи с Канадой. Да-да, тот самый Орсон, который до сих пор думает (надеется), что убил Зверя, перерезав ему глотку. А теперь Зверь планирует шантажировать Орсона тем, что на острове находится его сестра. Беременная. На одном шантаже далеко не уедешь, а вот если Зверь сделает мне ребёнка, то кровная связь с моей семьёй заставит Орсона наладить связи.
Зверь нависает надо мной, следит за тем, как на моём лице отражаются догадки, потом спрашивает.
– Выйдешь за меня замуж?
Час от часу не легче!
– Боже мой, нет, конечно!
Пожимает плечом.
– Тогда просто родишь. Я не собираюсь отнимать у тебя ребёнка. Если захочешь, останешься здесь и будешь его растить. А если не захочешь, можешь отправляться на все четыре стороны. И маленькую примадонну не забудь, она вся в тебя, слишком много болтает. Так что у тебя есть выбор.
– И это ты называешь выбором?! Родить тебе ребёнка, а потом бросить его или остаться с тобой?!
– Остаться не со мной, а с ребёнком. Ты мне даром не нужна. – Резко отстраняется, отворачивается и садится на своё обычное место. – У таких, как мы, нет и никогда не будет выбора. В следующей жизни постарайся родиться в нормальной семье.
Сползаю с дивана, снова заматываюсь в покрывало.
– Ты действуешь как твой отец, даже говоришь в точности как он. У вас даже фантазия одинаково работает. Поздравляю, ты вырос его копией!
Зверь что-то печатает, не обращает на меня внимания.
– Можно мне уйти?
– Разве я тебя держу? – спрашивает, не оборачиваясь. – Я всё сказал, а ты меня услышала. Предпочитаю тебя не насиловать, но и в чашку спускать не собираюсь. Сделаю тебе ребёнка естественным путём. Придёшь, когда будешь готова.
Закрываю глаза, выдыхаю безнадёжность и отчаяние. Зверь прав. У таких, как мы, нет и не будет выбора. Однажды я понадеялась, что любовь пробьёт все преграды, построенные миром синдиката, но увы, я жестоко ошиблась, а отец Софи поплатился жизнью. Брат не станет принуждать меня к замужеству, однако спокойной жизни ждать глупо. Многие охотятся за сестрой Дона. Не Зверь, так кто-то другой поставит меня перед фактом. У меня никогда не будет выбора.
