Александр Башибузук
Вход не с той стороны
– Господин Павлов, канал сильно мерцает. Надо хотя бы сутки подождать, – втолковывал пожилому мужчине азиат.
– Канал есть? Есть. В чем проблема? – надменно поинтересовался европеец.
– Постоянно сбивается наведение на противоположные ворота… – терпеливо объяснил азиат. – Маяк то включается, то гаснет. Это большой риск. Инструкции четко поясняют такие ситуации. Нет, я не могу. На сегодня работа ворот прекращена.
– Их размажет при переходе?
– Нет. Если не дернутся назад при пересечении, не размажет.
– Отлично. Сам видишь, дергаться не будут. В чем тогда проблемы?
– Это опасно. Слишком непредсказуемо.
– Да что с ними случится. Не пройдут, что ли?
– В любом случае пройдут, но я не гарантирую, что они окажутся на базе приема. Я не возьму на себя ответственность.
– Прекрати сопли распускать… – приказным тоном потребовал пожилой. – Выполняй свою работу – и точка. Ты берешь на себя ответственность, когда пропихиваешь туда сотни соотечественников, едущих якобы на заработки в Европу, и получаешь от меня процент за каждого? Берешь как миленький. А за этих поимеешь втрое больше. На сегодня проход согласован? Согласован. Так что вперед, всю ответственность беру на себя. И не зли меня, выкину на хрен техником в Африку.
– Как прикажете… – азиат обреченно согласился.
Пожилой мужчина вышел из-за стеклянной перегородки и жестом подозвал к себе охранника, стоявшего у входа в ангар. Тот быстро подбежал. Старик вытащил у него большой револьвер из кобуры, повертел и приказал:
– Привяжи ствол к парню. И патронов в карман положи.
– Как прикажете, господин, – бодигард суетливо бросился выполнять приказание.
Иваныч подождал, пока телохранитель привязал шнурком револьвер, и сказал, уже обращаясь к бесчувственному парню:
– Я, Максимка, всегда свои обещания выполняю. Там тебе самое место. Сможешь выжить – молодец. Может, и увидимся. С большой пользой для тебя. Подохнешь – значит, сам выбрал себе такую судьбу. А твою подругу я с тобой отправляю. Прости меня, господи, за грехи мои. Что не сделаешь для хорошего человека? А ты, девочка, тоже прости меня, но думается, все у тебя будет хорошо с этим парнем.
Раздался пронзительный свист, перешедший в басовитый гул, между балками проскочила электрическая искра, и развернулось мерцающее серебристое зеркало. Взвыл ревун, платформа с парнем и девушкой, дернувшись, медленно поехала в него.
В похожем, только бетонном, залитом ярким солнечным светом ангаре за пультом сидел невысокий, крепко сбитый мужчина в песочной форме с азиатскими чертами лица и рассматривал журнал с полуголыми девицами. Неожиданно раздался резкий звуковой сигнал, а на приборной панели замигали лампочки. Мужчина оторвался от журнала, громко выругался, снял тангенту громкоговорящей связи и громко скомандовал:
– Внимание, переход!
В ангар вошло несколько военных в форме песочного цвета, со светящимися жезлами в руках.
Неожиданно гудение прекратилось, а серебристое мерцающее покрывало на арочной конструкции возле стены с резким хлопком исчезло.
Мужчина у пульта снова выругался, стукнул ладонью по большой красной кнопке и несколько раз щелкнул по клавиатуре. Посмотрел на мониторы, пробормотал что-то вполголоса, снял трубку телефона и сказал:
– Ситуация двести восемнадцать. Увод канала маяка. Минус два. Неопознанные.
После чего достал несколько бланков из стола и принялся их заполнять.
К нему в пультовую зашел один из военных, стоявших в ангаре, и небрежно поинтересовался:
– Что там?
– Маяк накрылся. Канал увело.
– Ну, и где они теперь?
– Где-где – на Кассиопее… – недовольно ответил азиат. – Или на Марсе. Или – у нас за забором. Откуда я знаю?
– Ха. Теперь и там косоглазые будут плодиться, – заржал военный.
– Рот закрой! – резко оборвал его азиат. – Инструкцию ты знаешь. Перехода не было. Или хочешь в Дагомею поехать в следующую ротацию?
10.07.2005 года.
05:00, по земному летосчислению.
Неизвестная местность
…ощущение полета, удар – и я провалился с головой в вязкую, тягучую массу. Над головой сомкнулась жижа, мое тельце инстинктивно забарахталось с единственным желанием выбраться на поверхность. Под руки попадались куски чего-то склизкого и невообразимо вонючего, нос и рот залепило, а вонь я ощущал самой кожей. Рядом барахтался кто-то еще – это ощущалось по колебаниям окружающей меня массы. Грудь уже разрывало от недостатка кислорода, мозги рванула дикая паника, но, наконец, по глазам резануло светом, а в легкие ворвался живительный воздух. Я оттер лицо от грязи и увидел рядом неимоверно чумазое и неимоверно злое лицо моей попутчицы.
Охренеть!!! Как меня сюда занесло? И как сюда попала эта дура? Я же заселился в бунгало, потом бухал… С кем? Твою же кобылу в дышло – найду урода, который так подшутил, убью на хрен.
Млять… да где же я? В вонючей луже или болоте, вот где. Пребывая в полном охренении, осмотрелся по сторонам. По берегам растут чахлые кустики, рядом торчит большая коряга, почти скрытая пышными бородами мха.
Что за хрень? Как я здесь оказался?
Да что же ты так орешь, дура? Я невольно поморщился и прогнал подальше заманчивое желание утопить сквернословящую бабенку. Осторожно пошевелился… Нет – не тону. А она? Вроде тоже не тонет. Надо как-то выбираться. Пошевелил руками и почувствовал, что правое запястье что-то стягивает. С трудом вытянул руку из отвратительной бурой грязи и увидел капроновый шнурок, завязанный на запястье и уходивший в болото. Потянув за него, вытащил большой, тяжеленный ком грязи. Уроды, мать вашу – точно гирю привязали? Мазнул рукой по грязи, блеснул металл, еще раз…
Мать моя женщина!!!
На шнурке висел громадный револьвер. Такая здоровенная никелированная пушка. Первым желанием было его выбросить. Хрен его знает, что в Таиланде за незаконное ношение дают, если по аналогии с хранением наркотиков, то мама не горюй. Однако разбухший от влаги узел не поддался. Ладно – на берегу разберусь. А сейчас надо этой дурочке помочь.
– Цепляйся, – протянул я руку. – Давай быстрей.
Девушка ее сердито оттолкнула и довольно живенько, молотя руками и ногами в быстром темпе, добралась до коряги. Ловко подтянулась и с первой же попытки вскарабкалась на нее. Оказалось, что она за собой тащит еще и свой рюкзачок, с которым летела в самолете. Откуда он у нее здесь? А где мои вещи?
Герда недовольно зыркнула на меня, поморщилась и молча, больше не отвлекаясь, принялась счищать с себя пласты гнилых растений и куски грязи.
Вот зараза, презрительно-то как скривилась. Не иначе черти шутят. И в самолете рядом, и гостиница одна, даже домики по соседству. И в дерьме тоже вместе. Сука, вернусь в отель, попрошусь в другое бунгало.
Поминая по матери все болота на свете, я тоже принялся потихоньку продвигаться к берегу. Жижа связывала движения, за ноги цеплялись жгуты водорослей, и пока добрался до кустов, сил практически не осталось. На берег уже выкарабкивался, едва не теряя сознание. Млять, такое только со мной могло случиться. Да чтобы я еще…
– Ай!!! – неожиданно что-то сильно укололо левую щеку. Больно укололо – словно раскаленным гвоздем ткнули. Я машинально шлепнул себя ладонью по лицу, но тут же последовали новые уколы по всему телу.
Быстро сообразив, что меня жалят какие-то летучие твари, я ринулся подальше от болота.
Матерясь, взвизгивая и размахивая руками, мимо промчалась Герда. Ага, и ее тоже жрут. Так тебе и надо, зараза.
Но не успел отбежать и пяти метров, как за что-то зацепился и кубарем полетел на землю, при этом основательно ободрав себе руку.
Что за хрень? Я сел и недоуменно уставился на металлическое кресло. Новенькое, покрашенное серой краской, с цельноштампованной седушкой и ножками из трубок. А это здесь откуда? Впрочем, какая разница.
Неподалеку раздался пронзительный визг, сдобренный хорошей порцией нерусских матюгов.
– Да что же ты так орешь, дурочка? – я встал и понесся через кусты на голос.
Герда сидела на земле, потирала лодыжку, ошарашенно смотрела на грубо сваренный металлический поддон на колесиках, очень похожий на миниатюрную железнодорожную платформу.
У меня немедленно промелькнули какие-то смутные воспоминания. Я подошел поближе и зачем-то потрогал маленькое колесо. Кресло, платформа… Нет, ничего не помню. Ладно, хрен с ней, платформой этой. В какой стороне – отель, мать его за ногу? Хорошего понемножку, пора и честь знать.
Но чего так башка болит? Бухал вчера? Но с кем? Не с этой же курицей?
Неожиданно на спине почувствовался чей-то взгляд. Такой тяжелый взгляд, липкий, ощущавшийся как прикосновение грязной руки.
Я медленно обернулся и увидел, как из кустов торчат три здоровенные морды. Именно морды, по-другому свинообразные хари, обладавшие некими подобиями пятаков и украшенные целым набором внушительных клыков, и не назовешь. Причем, судя по размеру башки, эти зверюги габаритами значительно превосходили среднестатистических кабанов, а в маленьких красных глазках читались явно недружественные намерения.
Ну ни хрена себе?!! В Таиланде водятся такие твари?
Словно желая подчеркнуть впечатления о себе, одна из морд широко раззявила пасть крокодильего формата и мерзко хрюкнула, обдавая нас смердящим запахом падали.
Сразу стало понятно, что играть в гляделки дальше не стоит.
– Бегом, дура!!! – заорал я, схватил Герду за шиворот и припустил к видневшейся неподалеку груде здоровенных валунов.
Тащить на себе соседку не пришлось, явно проникшись ситуацией, она вывернулась и рванула вперед, далеко обогнав меня.
Добежав до камней, я попытался с разбегу на них заскочить. Но получилось совсем не так, как планировалось, а точнее, совсем ни хрена не получилось. Не рассчитав прыжок, я плюхнулся животом об валун, а затем, судорожно подергивая конечностями, стал сползать вниз.
Уже начал представлять, как клыки полосуют мои филейные части, но тут сильная рука схватила меня за шиворот и буквально втащила наверх.
– Спаси… – недоговорив, я сильно закашлялся. Руки и ноги дрожали, как у эпилептика, сердце бухало, словно индейский тамтам, а башка немилосердно кружилась. Да уж, бутылка водки на сон грядущий как-то не способствует спортивной форме.
Слегка отдышавшись, я осмотрелся по сторонам. К счастью, монстры свинячьей породы вокруг не наблюдались, а вот окружающие пейзажи показались странно знакомыми.
– Да это же… это же… – до меня наконец дошло: местность вокруг как две капли походила на картинку из моего сна. Те же горы, а вот и саванна… Но как?
– Ты уже понял, где мы? – спокойный голос Гертруды вырвал меня из задумчивости. – Кстати, еще раз назовешь меня дурой, кадык вырву.
Эстонка сидела рядом и невозмутимо копалась в своем рюкзачке, не забывая при этом поглядывать на кусты.
– Нет, еще не понял… – Нереальность происходящего напрочь отказывалась поддаваться анализу.
Оглушительно трещат насекомые в кустах, ухает какое-то животное где-то поодаль, шумит легкий ветерок. Довольно сильно припекает солнце, но ветер, совсем наоборот, кажется довольно свежим. Ну никак природа не походит на тайскую. И климат явно не тот. Если не Таиланд, тогда что? Задачка, однако…
Грязь на теле потихоньку стала подсыхать и неприятно стягивать кожу. Я быстро сколупал корку с лица и рук, потом покрутил головой и попробовал сориентироваться.
Вокруг расстилается сплошная степь, в паре километров дальше просматриваются несколько небольших, расположенных уступами плато. За ними расположились высоченные горы, поросшие густой растительностью. Солнце в зените… Стоп! Да оно же больше, чем на Земле. Раза в полтора больше. Что?
На Земле? Да не может быть!!!
Дальнейшее наблюдение подтвердило самые худшие опасения.
Над головой вились кругами несколько здоровенных птиц. Верней – летающих существ, потому что с птицами их роднило только наличие крыльев. Да и те больше были похожи на таковые у летучих мышей.
Что, птеродактили? Если не они, то очень похожи.
Я от удивления даже протер глаза.
Но и это не всё.
Поодаль от нас, в степи паслось большое стадо копытных, чьи головы украшали громадные рога. Причем этих рогов было явно не два. И даже не три, а гораздо больше. В общем, куда ни глянь, везде рога. Точного количества я не разглядел.
Я твердо знаю, что матушка природа на Земле использует парный принцип. Если у земных животных есть рога, то их всегда два. Или один, как у носорога. Трех и более нет ни у одного копытного на Земле. Мало того, эти зверюги вдобавок еще размером чуть ли не со слона. Мама…
– Так где мы? – Герда хлопнула меня по плечу и вручила почти полную литровую бутыль минералки с парочкой влажных салфеток. – Хлебни и личико оботри – без слез смотреть невозможно. Настоящий леший.
– Откуда я знаю? – огрызнулся я, взбешенный покровительственным тоном эстонки. – На Земле такие твари не водятся. Но ты-то как со мной оказалась?
– Я пошла в магазин, – Герда показала мне рюкзак: – Когда возвращалась, уже у самого бунгало, ко мне подошли двое полицейских и попросили пройти с ними, перевести что-то русским туристам. Я не отказалась, дурочка. Помню, зашли за угол, на этом всё. Последнее ощущение – струя спрея на лицо. Очнулась уже здесь, а дальше ты сам знаешь. А ты?
– Ничего не помню… – обескураженно признался я. – Вообще. Последнее воспоминание – ресторан. Сидели и немного выпивали. А вот с кем – не помню. Что за хрень? Называется отдохнул, мать его ети. И что делать теперь? Ни жратвы, ни воды…
– Не истери, – холодно бросила девушка. – Вода пока есть. А еще виски с коньяком, я как раз в магазине купила.
Герда вытащила из рюкзака и тряхнула полной бутылкой «Камю».
– Какой коньяк? Начнешь жрать спиртное на такой жаре, через пару часов выхлебаешь всю воду и капец, приехали! – невозмутимость явно шизанувшейся от потрясения соседки начинала меня здорово раздражать. – Включи мозги наконец.
– Если включить мозги… – Гертруда невозмутимо счищала с рук засохшую грязь. – Так вот, если включить мозги и посмотреть направо, то можно увидеть небольшую речушку. А там, где вода, должна быть и еда.
– Ага, там, где вода – там и еда, но там, где еда – там и хищники. А у нас даже ножа нет… – начал было я, но осекся.
Действительно начинаю истерить. Несколько раз глубоко вдохнув, я немного успокоился и еще раз огляделся по сторонам.
М-да… Миленько…
В зарослях кто-то хрипит, хрустит и чавкает. Да так громко и смачно, что создается впечатление, что там жрет баланду батальон свиней. Или тех тварей, что мы уже видели.
– Слушай, Максим, принеси мне вон ту палку, – Герда показала рукой на валявшийся рядом с кустами сухой и прямой сук.
– Что принести? – у меня даже дыхание перехватило от идиотизма предложения. Совсем сбрендила дурочка.
– Палку, – спокойно повторила эстонка. – Или боишься?
Нет, это ни в какие ворота не лезет. Боюсь? Конечно, боюсь. Да я с этих камней под угрозой расстрела не слезу. Хотя…
Я скосил глаза на презрительное личико своей невольной попутчицы, немного помедлил и стал слезать с холма. Трусом-то я никогда не был, а вот идиотом уже становлюсь. Куда меня, дурака, несет?..
Слез, подошел к жердине, поднял ее и направился обратно. Демонстративно не спеша вернулся и, игнорируя руку девушки, вполне ловко вскарабкался на камни. И сразу же спешно присел, чтобы клятая эстонка не заметила, как у меня дрожат ноги.
– Молодец! – Герда сунула мне бутылку виски. – Просто умница. А теперь продезинфицируй себя внутри. Как там у вас говорят? Наркомовские за храбрость.
Сделал пару больших глотков и прислушался к себе. Ух ты… И не страшно уже совсем, и тоску как корова языком слизнула. И жить хочется. Все то, что творилось со мной в последнее время, исчезло без следа. Чувствую себя очень бодро и уверенно. Даже непривычно как-то.
Тут я вспомнил про револьвер и достал его из-за пояса. Оттер поверхность от грязи подолом футболки и прочитал выдавленную на стволе надпись.
Ну что же, все понятно. Итак, я держу в руках знаменитый револьвер «Кольт-Анаконда»[4], калибром сорок четыре магнум. Красивая штука, но штука очень на любителя.
Мне разок довелось пострелять из похожего оружия, и свои впечатления я никак приятными назвать не могу. Ствол после выстрела становился дыбом, грохот, как из гаубицы палят, в общем, если кто из такого и может стрелять быстро и прицельно, то только истинные профессионалы. К каковым я точно не отношусь.
Но, с другой стороны, на местных хрюшек именно такая пищаль и нужна. Правда, перед тем как ее пользовать, не мешает почистить.
Я поискал взглядом подручные предметы для чистки и ненароком глянул на эстонку. Она как раз вытащила из шорт ремень и взялась за пряжку. Неожиданно с хищным щелчком из нее выскочил тре-угольный клинок. Ну ни хрена себе…
Девушка заметила, что я на нее смотрю, и язвительно прокомментировала:
– Что ты на него смотришь? Проверь, есть ли в барабане патроны, а потом берись за чистку. За тебя я его чистить не буду и не надейся. Я женщина. А веревочку давай сюда.
– Не паясничай, – огрызнулся я. – Не надо изображать из себя слабый пол. На эту тему мы с тобой еще пообщаемся.
– Ой-ой-ой… какие мы грозные. – Герда насмешливо состроила испуганное личико. – Если ты такой умный, то скажи: где мы и что нам делать?
– Где-где… Хрен его знает, где. Но точно не на Земле. Зверюг видела?
– Это я уже поняла, – девушка принялась ловко расплетать переброшенный ей нейлоновый шнур. – Тебя на русском языке спросили, что делать? Еще пару часиков, и мы на этих камнях превратимся в запеченные куски мяса. Рожай быстрее.
Появилось такое чувство, что она специально выводит меня из себя. Я присмотрелся к девушке повнимательней.
Слегка массивные в бедрах ноги, так же, как и руки, сотканы из одних жгутов мышц. Да вся она состоит из сплошных мышц, но не тяжеловесная, быстрая и ловкая. Явно профессиональная спортсменка. И эта невозмутимость. Понятно, что характер нордический, но не до такой же степени? Какого-то особого отторжения, как при первой встрече, она у меня сейчас не вызывает, но, наверное, я предпочел бы видеть ее более женственной, что ли? Такую, повизгивающую и истерящую, с радостью принимающую мою сильную мужскую руку. Ага, сейчас… мечтать не вредно. Но все равно надо осаживать девку, иначе горя не оберешься.
– Не рожу, даже при всем своем желании. Что делать? Уходить надо с этого места. Как можно быстрее. В идеале – вот в том направлении, к горам. До них всего пара километров. Добежишь?
На этом месте я осекся, поняв, что сморозил очередную глупость. Уж если кто здесь и сможет добежать, так только Герда. Даже со мной на загривке.
– А ты? – вопросом на вопрос ответила девушка. Смотря на меня с очень откровенным скептицизмом.
– Добегу… – как можно уверенней заявил я.
– Молодец! – одобрила Герда. – Конечно, добежишь. Другого выхода у тебя нет. Здесь точно оставаться нельзя. Утихнет ветерок, из нас сразу комары всю кровь выпьют.
После чего перестала обращать на меня внимание и выудила из сумки две длинные заколки для волос. Скрутила с них колпачки и получила в результате два хищно выглядевших четырехгранных стилета. После чего принялась четкими, выверенными движениями приматывать их к концам палки.
«Ну ничего себе мне попутчица попалась… – ахнул я про себя. – Может, она киллерша? Или из спецслужб каких секретных? Нет, а как по-другому объяснить такие навыки?»
Но особо задумываться над этим я не стал и взялся за револьвер. Сначала разрядил его и отложил в сторону шесть длинных, толстых патронов с экспансивной выемкой на пуле. Потом оторвал от футболки кусок ткани, подобрал сучок, срезанный Гердой с жерди, и принялся тщательно очищать оружие. В ударно-спусковой механизм лезть не стал, все равно отвертки нет, поэтому справился быстро. Пока и так сойдет, все равно ничего большего сделать не могу. Да и не заржавеет он моментально – все же из нержавейки сделан.
Барабан встал на свое место с сочным щелчком. Попробовал прицелиться и остался доволен. В случае необходимости пальну и даже попаду. Несмотря на свои массивные размеры, револьвер довольно удобно сидел в руке. А в заднем кармане неожиданно нашлись шесть запасных патронов. Уже что-то.
Солнце продолжало жарить с увеличившейся активностью и не собиралось слезать с зенита. Все тело начало дико чесаться, голова раскалывалась, вдобавок жутко тянуло закурить. Но все равно чувствовал я себя слегка получше, чем сразу после того, как очнулся.
Количество стервятников увеличивалось с каждой минутой. Из зарослей неслась уж вовсе дикая какофония жутких звуков. Я даже представить себе боялся, кто там может находиться. Впрочем, представлять не пришлось.
Из зарослей выскочили две исполинские твари, размером с приличного бегемота каждая. Эдакие жуткие гибриды крокодила и свиньи, причем на копытном ходу.
Одна тащила в пасти большую тушу полуразложившегося копытного животного, а вторая пыталась у нее отобрать падаль.
Монстры свирепо рычали, отталкивая друг друга от добычи, бодались башками, а потом… потом вцепились с разных сторон в трупик и одним движением разорвали его пополам. А затем, утробно рыкая и хрустя костями, как чипсами, принялись жрать. При этом косясь налитыми кровью буркалами на верхушку холма. На нас то есть. Понятно, с какими намерениями. Господи, жуть-то какая…
– А ты пальни по ним, – посоветовала Герда и сразу же ехидно добавила: – Если трусишь, давай я покажу тебе, как это делается.
Судя по ее невозмутимости, сценка ужасного обеда совсем не шокировала эстонку.
Признаюсь, у меня самого руки так и чесались пальнуть по чудищам, но чувство самосохранения подсказывало, что делать этого явно не стоит. Кольт, конечно, штука мощная, но хрен его знает, насколько. А ПТР у меня нет.
– Я что, на идиота похож? – небрежно ответил я.
– Это что ты сейчас сказал? Дай ствол! – Герда взвилась, выхватила у меня кольт, быстро прицелилась и выпалила по ближайшему падальщику.
Чудище к этому времени уже дожевало свою часть туши и пыталось выковырять языком застрявшую между зубов мелкую кость.
Оглушительно бабахнуло. Ствол подпрыгнул и долбанул Гертруду прямо по лбу, отчего она не удержалась и села на задницу.
Но монстру пришлось гораздо хуже. Надо признаться, такого эффекта я даже не ожидал.
Пуля с глухим стуком врезалась твари прямо в лоб. Череп сразу же лопнул, как перезрелый арбуз, а мозги – или что там у него было – кровавыми клочками раскидало по веткам. Ноги разъехались по сторонам, туша несколько раз конвульсивно дернулась и затихла.
Второй монстр отскочил подальше, постоял пару секунд, оценивая ситуацию, а затем с разгона впился в товарища, одним укусом вырвав ему полбока. На нас он уже не обращал ни малейшего внимания.
– Ни хрена себе, – ошеломленно ругнулась Герда, потирая лоб, на котором прямо на глазах вздувалась порядочная шишка. – И только попробуй смеяться, пристрелю без жалости.
– Не буду… попала же… – я подавил в себе желание расхохотаться и притворно участливо поинтересовался: – Сотрясения нет?
Герда вернула револьвер и коротко ответила:
– Нет. Ну что, выдвигаемся?
– Да, конечно. Только сначала до того холма, – я указал рукой на высокую каменистую возвышенность где-то в километре от нас. – Сюда сейчас все хищники с округи соберутся на угощение. Пока они будут жрать, мы и проскочим. Только предупреждаю, высокий темп я не вынесу. Давно не тренировался.
Герда неодобрительно покачала головой и достала из сумки маленькую коробочку.
– Ладно. Съешь эту таблетку. Побежишь, как молоденький козленок.
– Что это?
– Легкий стимулятор, легальный. Ну, почти легальный, – Герда положила мне в ладонь двухцветную капсулу. – Ничего особенного; прибавит сил и слегка усилит восприятие.
– Ага, не хватало еще на наркоту подсесть… – проворчал я, но капсулу взял и проглотил, запив минералкой. – Кто ты вообще такая? Шпионка? Или террористка?
– Не бурчи, – сухо оборвала меня девушка. – Со временем все узнаешь. Добежим живыми, тогда и познакомимся. А сейчас смысла нет. Мы пока еще потенциальные трупы. Порядок движения: я первая – ты за мной. И не кривись – я побыстрее буду и лучше тебя ориентируюсь. А ты сзади прикроешь, если сможешь, конечно, – Герда в очередной раз ехидно улыбнулась. – Да не бойся ты – не брошу. Ты мне еще понадобишься: как личный слуга, к примеру.
– Ох ты и наглая… – Вдруг я почувствовал неожиданный прилив сил: в глазах как будто навели резкость, а в уши добавили громкости – мир вокруг заиграл новыми красками и звуками. – Ну ничего себе…
– А я и говорила. Ну, рванули… – Герда соскользнула с камней и, махнув рукой, помчалась по степи. Рюкзачок она закинула на спину, а копье слегка на отлете держала в правой руке…
10.07.2005 года.
14:30 по земному летосчислению.
Неизвестная местность
Я сразу немного замешкался, но быстро выправился и помчался вслед за мелькавшей в кустарнике Гертрудой. Бежалось очень легко, можно сказать, с настроением.
Допинг работал неплохо, но надо понимать, что действовать он будет только до определенного времени. Потом начнется отходняк, навалится усталость и все, сливай воду – больше не побегаешь. И вообще, слава Будде, что я сообразил надеть полноценные кроссовки. В тапочках особо не побегаешь.
Крупного зверья практически не встречалось, только примерно на середине пути испуганно рванула в разные стороны стайка небольших копытных, очень похожих на земных косуль, но с целым леском рожек на голове.
Герда уверенно бежала впереди, изредка оглядываясь и подбадривая меня взмахами руки. Я невольно залюбовался девушкой, бежавшей очень красиво, в отличном спортивном стиле.
Интересно, кто же она на самом деле? А вообще, честно говоря, мне с попутчицей повезло. Даже несмотря на ее дикую стервозность.
Вдруг эстонка резко остановилась и присела, подняв руку. Пришлось исполнять приказ. Не доверять ей пока повода нет.
Вскоре стало ясно, что мы наткнулись на большое стадо гигантских копытных, очень похожих на тех, которых я уже видел издалека.
Впереди, сзади и по бокам стада неспешно шагали более крупные животные, судя по всему – самцы. Их головы украшали очень длинные рога, общим числом шесть, вдобавок еще присутствовали бивни, наподобие слоновьих. Кожа на туловище свисает складками, вся голая, кроме загривка, с которого свисали неряшливые пучки волос. Милашки, одним словом.
В середине стада брели самки с молодняком. Размером гораздо меньше самцов, но тоже весьма массивные. Стадо никуда не спешило и продвигалось довольно медленно, походя на полноводную мощную реку.
– Надо пересидеть, – шепнул я девушке.
Герда молча кивнула и ловко вскарабкалась на росшее рядом дерево, очень похожее своим видом на крымский карагач. Чертыхаясь и обдирая ладони о чешуйчатую кору, я полез следом. Кое-как умостившись на ветке, попытался прикинуть, сколько нам еще ждать. Выходило, что при таком темпе движения рогачей не менее получаса. Это как минимум.
Неожиданно стадо разом взревело, самцы, развернувшись задами внутрь и тесно прижавшись друг к другу, выставили наружу сплошной частокол рогов. А из расположенной неподалеку рощицы выскочили две жуткие твари. Воистину жуткие – какая-то помесь бультерьера и крокодила на копытном ходу, причем отвратительной гиеноподобной окраски.
Монстры на полном ходу вломились в стадо, проломили стену из самцов, цапнули нескольких коровушек за что попало и так же поспешно свалили в сторону. Нападение не прошло для них даром – одно из чудовищ сильно припадало на переднюю левую ногу. С учетом размеров рогачей, подобный результат можно было считать просто великолепным.
Одна из молодых телок, укушенных хищниками, сразу упала на землю и встать не смогла. Вторая легла метров через пятнадцать: из большой рваной раны на загривке не останавливаясь хлестала кровь. Стадо, равнодушно огибая павших сородичей, потрусило дальше, не ускоряясь и не замедляясь. Как только рогачи отдалились, из рощицы, поднимая клубы пыли, вылетели гиены и начали пожирать еще живых жертв, с легкостью вырывая из них громадные куски плоти вместе с костями.
– Внимание, слезаем и вот так… – Герда показала рукой направление движения. – Давай, шевели булками, немного осталось.
– Сама дура, – огрызнулся я и послушно полез с дерева.
Ну никак не хочет клятая девка признавать меня за сильный пол. Вот же зараза…
До холма добрались благополучно. Правда, он оказался гораздо выше, чем казалось на первый взгляд, да еще с высокими, отвесными каменными стенками. Пришлось покрутиться, пока нашли мало-мальски подходящий подъем, а потом карабкаться по корневищам и подсаживать друг друга. Но зато наверху росло довольно раскидистое дерево, удивительно похожее на карельскую березу, а под ним мягкая зеленая травка, на которую я немедленно и повалился. Все допинги уже давно улетучились, и сейчас мои ноги напоминали чугунные болванки, а голова – пустое ведро. Даже звуки доносились как сквозь ватные затычки.
– Попустило? – рядом приземлилась Герда и протянула мне бутылку с минералкой. – Ничего, у меня еще четыре штучки есть. Должно хватить. Только потом сутки лежать пластом будешь.
Выглядела она неплохо, но все равно, вся покрытая грязью, исцарапанная и разлохмаченная, тоже представляла собой печальное зрелище. Но хоть не дышала, как загнанная лошадь. В отличие от меня.
– Откуда они у тебя? Я о таблетках. И главное – зачем? – вяло поинтересовался я, сделав парочку глотков воды.
– Ох, ты и любопытный, Максим… – не глядя на меня, Герда массировала себе икры. – Какая тебе разница? Работа у меня такая. Нервная. Иногда надо подстегнуться. Лежи, отдыхай. Как это говорят русские? Любопытной Варваре нос оторвали?
– Сама ты… Варвара. А зачем в Таиланд ехала? Секс-тур? – не преминул я съязвить.
– Нет, предпочитаю мужчин и женщин европейского типа… – категорично отрезала Герда. – Желательно скандинавского. Всё? На секс-тему вопросы закончились?
– Угу…
– А ты, в принципе, ничего, – неожиданно улыбнулась девушка. – Я думала, сдохнешь через сто метров. Получается, не пропил еще здоровье.
– Еще чуть-чуть, и пропил бы. Видела бы ты меня десяток лет назад.
Герда насмешливо протянула:
– Вот ра-а-аньше! Вечное мужское нытье. И ты был красивее, и девки посговорчивее. Да? Закурить хочешь?
Из сумки появился большой портсигар с таким же накладным германским орлом, как на фляге, из которого Герда извлекла коричневую сигариллу.
Я чуть не подавился слюной, курить хотелось совершенно дичайшим образом, даже живот схватило судорогой. Но, после недолгих сомнений, все-таки пересилил себя. Гордо отвернулся и надменно бросил:
– Нет, не хочу. Есть прекрасный шанс бросить. Новый мир, новая жизнь…
– Как хочешь, – Гертруда равнодушно пожала плечами, щелкнула зажигалкой и с наслаждением затянулась.
Я плюнул от злости и, чтобы не нюхать раздражающий запах табака, поковылял к краю скалы. Да пошла ты, я лучше дорогу повнимательней рассмотрю.
