Александр Григорьевич Михайлов
«Коктейль» для Литвы
Любые иные домыслы по поводу предназначения российских вооружённых сил, в частности, в данном регионе – это недобросовестная пропаганда, целью которой является создание затруднений для развития своих экономических конкурентов. К российским военным следует относиться как к источнику доходов в данном регионе, получаемом при качественном обслуживании Вооружённых сил РФ.
Стоит ли расширить экономический кластер Южной Балтики за счёт Латвии? Вероятно, нет. Если рассматривать экономические аспекты, то компактность региона является его преимуществом. Для морской и авиационной транспортной инфраструктуры вхождение Латвии в кластер ничего принципиально нового не привнесёт.
А с политической точки зрения все эти рассуждения о некой общей судьбе и интересах стран Балтии, их народов имеют мало общего с объективной реальностью. По большому счёту, общим являлось нахождение на протяжении веков территории Прибалтики в Российской империи и в СССР.
Возьмём в качестве показательного примера исторические аспекты “любимого периода” в современной историографии балтийских стран, а именно: 20-е – 30-е годы прошлого века. После установления в странах Балтии националистических режимов отношения их друг к другу были далеки от дружеских, что подтверждено фактами депортации, в частности, литовцев из Латвии.
Ход событий, в частности, в августе и сентябре 1939 года, воспроизводимый сегодня в этих странах как кульминацию истории, только в предвзятой интерпретации может выглядеть общим, единым для стран Балтии, поэтому на нём следует остановиться подробней.
“Скользкая” тема августа-сентября 1939 года“
Обратимся к событиям 80-летней давности и их интерпретации. Речь пойдёт о сложном периоде в жизни СССР (идеологической фазе Российского государства) и других европейских стран, в том числе стран Прибалтики, в августе-сентябре 1939 года.
Толерантность к чужому мнению, что полезно сохранять в российском обществе как необходимый элемент отказа от конфронтации в нём, не следует “автоматически” переносить на иные общества и государства, тем более, на целенаправленно изолирующих себя от России. В данном контексте, не будем потакать чужим ухищрениям, играющим на российской толерантности при оценке исторических событий.
Итак, к августу 1939 года СССР, во-первых, был втянут в военный конфликт на своём Дальнем Востоке с Японией и её марионетками. Во-вторых, против СССР уже сложился действующий на тот момент блок агрессивных государств: нацистской Германии, фашистской Италии и милитаристской Японии (“антикоминтерновский пакт”). В-третьих, Вторая Мировая война уже полыхала в Азии. В-четвёртых, в Европе у СССР, по сути дела, не было союзников: антисоветскую позицию занимали и Германия, и Польша, и Великобритания, и Италия, и другие страны.
В результате, к августу 1939 года возникла опасность для СССР быть втянутым в войну на два фронта: в Европе и в Азии. К тому времени у нацистской Германии уже были подготовлены планы военной экспансии на восток.
Несколько дней ничего в масштабных геополитических и военных планах не решают, то есть, ничего не могут радикально изменить в ранее составленных планах. Иными словами, события 01 сентября 1939 года даже чисто теоретически никак не могут иметь причинно-следственную связь с событиями 23 августа 1939 года.
Все усилия советских дипломатов по созданию антигитлеровской коалиции оказались тщетными. Единственной страной, расположенной вблизи от Германии, ещё не сделавшей попытку заключить договор о ненападении с ней оставался в августе 1939 года лишь СССР.
Для избегания войны на два фронта советское руководство пошло на комбинирование своих усилий: по японским агрессорам наносился мощный военный удар, а с Германией проводились переговоры о заключении договора о ненападении.
