Александр Иванович Вовк
Что изволите?
Если не считать мои догадки бредом, а именно так чаще всего непосвященные в проблему люди и считают, – давно заметил Фёдор, – если доброжелательно примириться с моей догадкой об управляемости и мафиозности историков, то сразу всё становится вполне логичным! Всё становится на свои места! И вся их странная деятельность покажется вполне осмысленной и нам понятной – им приказывают втюхивать нам несостоятельные сказочки – они и втюхивают!
В общем, это было бы терпимо, если бы те сказочки не отравляли сознание русских людей опасной ложью о том, будто история нашего народа сравнительно короткая, совсем полудикая, бессмысленно кровавая, без выдающихся достижений, без высокой культуры! Было бы терпимо, если бы не впаривали нашему народу, будто всё лучшее у нас от Запада или Востока, а сами мы всегда были негодными ни на что путное! Иначе говоря, наши историки активно работают против нас, против своего народа! Они – агенты чужого влияния! И потому-то я их и считаю самыми подлыми людьми!
Кстати, все факты, перечисленные мной, и множество других на эту тему сами историки презрительно именуют альтернативной историей! По аналогии с неким антимиром, существующим параллельно с нами! Таким способом они насмехаются над еще непознанной истиной, дабы отвратить читателей от исследования важнейших исторических фактов, внушить их не научность, посеять неверие во всё, что запрещено знать простым смертным, однако просачивается на свет божий! А ведь куда логичнее было бы официальную нынешнюю историю именовать ошибочной, навязанной нашему народу Романовыми, устаревшей и лживой, а ту, якобы альтернативную, напротив – истинной, исследовательской, научной, правдоподобной или как-то в этом ключе.
«Вот, вспомнил вдруг свою старую историю об истории, – наконец хоть немного ушел в сторону от прежней темы Фёдор. – Что удивительного в том, что от школьных уроков истории меня просто мутило! Даты я, конечно, зубрил, как и все, ведь заставляли! Да бог с ними! Но цельная картина мира от тех уроков у меня никак не выстраивалась! Я уж и так, и сяк, но ничего не становилось похоже на жизнь нормальных мыслящих людей в той школьной истории! Ясно было, что историки всё понавыдумывали, но сделали это совсем коряво! А тут еще наша историчка ко мне пристала: «Ты один до сих пор не принёс экспонат для музея! Годовую оценку тебе не выведу! Все принесли, один ты артачишься…»
Вполне нормальная учительница, но была у нее маньякальная страсть к созданному ею же школьному историческому музею, в который за несколько поколений мои предшественники столько разной муры понатащили, что и размещать ее негде! И вся она после некого освящения и оформления нашей историчкой – всякие бирки, придуманные легенды, подставки – становилась якобы вехами подлинной нашей истории.
Мне было смешно! Но я пребывал в том возрасте, когда мальчишеское озорство играло в крови неумеренно, потому однажды, когда историчка меня допекла, принес ей-таки экспонат. Принёс его до урока, держа от всех в секрете, и оставил завернутым, как смог, в газету на учительском столе. Историчка, разумеется, увидев его, оживилась! Пожалуй, даже представила как это нечто, большое и интересное, займёт выдающееся место в ее музее! Наши отличницы услужливо подсказали ей, что это я сдался, наконец, и принес положенный экспонат. Она медленно и торжественно, будто дело имела с сюрпризом, начала своё священнодействие… А все, волнуясь, ждали его окончания – всем было интересно узнать, что я приволок для музея? В общем, сюрприз удался на славу! Историчка, развернув газету, истошно заверещала! Ведь там оказался человеческий череп. Я раздобыл его с большим трудом и приделал красочно оформленную табличку следующего содержания: «Я, великий и единственный Чингисхан, удостоверяю тот факт, что по своей воле в знак высокого уважения к ученику десятого класса Фёдору Завьялову передаю свой личный череп на вечное хранение в исторический музей школы №7».
Меня грозились исключить из школы, но постепенно всё рассосалось! Предполагаю, что директор школы, мужик бывалый, не стал дискредитировать память о Чингисхане!
Он наверняка всё правильно оценил. Я ведь всё-таки выполнил задание учительницы, даже непредусмотренное программой. Пусть не так как ей это виделось, но выполнил. Потому ей всего-то надлежало оценить мою работу, поставив хоть два балла, если так уж плохо, на ее взгляд, я сработал, но не возбуждать же общее внимание и не требовать зачем-то моего исключения из школы. После таких рассуждений директор, видимо, как-то успокоил историчку и постепенно замял моё дело.
Я полностью признаю нелогичность своего отношения к любой исторической науке, как таковой, не считая ее наукой, но всё-таки потом, когда в самостоятельной жизни мне пришлось множество ночей провести без сна – служба, знаете ли – я незаметно для себя пристрастился к чтению исторических исследований. Перечитал, пожалуй, всё, что смог обнаружить. Наша историчка, глядя на это, порадовалась бы! Впрочем, в этом нет ее заслуги. Скорее, наоборот! Ведь я читал всё подряд исключительно для того, чтобы всё-таки найти какие-то исторические концы, которые наши дорогие историки, кажется, опустили в воду! Всё верно! Концы в воду!
Больше всего меня поразили и вдохновили системные исследования Фоменко и Носовского. Они не являются официальными историками. Это уже хорошо! Но они физики, математики и астрономы. Неудивительно, что на этой научной базе они разработали новые методы анализа известных фактов официальной истории, а за счёт нее обнаружили многое из запрятанного от нас славной исторической «наукой».
После прочтения книг этих исследователей нашей истории своё мнение об официальных историках я лишь усилил. Во всём у них – полная несуразица! Как у них бронзовый век оказался раньше железного века? Любой металлург, зная технологии получения обоих металлов, скажет, что это нелепость! Железо выплавить значительно проще, нежели получить сплав, называемый бронзой. Но историков это не волнует! Они рекомендуют металлургам не лезть не в своё дело! Металлурги ведь ничего в истории не смыслят!
Или возьмём пугачевское восстание. И там ничего не стыкуется!
Разговор этот долгий и давно меня занимающий, потому постараюсь обойтись без эмоций. И всё же! Марксизм трудно опровергнуть! А он утверждает, будто крестьяне не способны на революцию, поскольку они по природе своей собственники. Они готовы стоять насмерть только за собственное хозяйство, но не способны объединяться для решения общих задач крестьянства, экономических и политических. С этим я согласен! Но разве крестьянское восстание под чьим-то умелым руководством и с политическими целями не есть по своей сути революция? Стало быть, крестьянское восстание под руководством Пугачева есть то, чего не может быть! Но если оно со слов самих историков всё же состоялось, то, как же расценивать теорию о неспособности крестьян на революцию? Нельзя же быть чуть-чуть беременной! Либо одно, либо другое, но не промежуточное!
Так было крестьянское восстание? Или революция? Я думаю так: назовите это, как угодно, но ведь от него Екатерина Вторая покой потеряла, перетряслась вся, самого-самого на тот момент полководца Суворова на помощь призвала! А ведь он тогда вёл большую войну с Турцией. И дело шло к победе, к большим прибыткам для империи… Но императрице было не до чего – спастись бы, ведь Пугачёв стремительно приближался! Крестьяне охотно вступали в его войско, покидая с ним родные места. И остальное население встречало с почестями. Да что там, население? Градоначальники и служители культа повсеместно признавали Пугачёва за законного царя, а его супругу – за царицу! Ох, почувствовала Катька, зашатался трон под ней и под всеми Романовыми, нечистыми руками устранившими некогда законных правителей Руси, Рюриковичей!
Было такое! Но почему же крестьяне так подвели Маркса? Почему они добровольно вставали под знамёна Пугачёва? Чему настолько поверили, что пошли войной на трон? Это ведь не шутка! Это самое тяжкое государственное преступление! Как же они против нее – против «матушки»!
Видится мне, опять нам сказки рассказывают о почитании Романовых русским народом! Народ, как его не гнобили, многое сохранил в своей памяти о реальной истории, поскольку, как ни запрещали, передавал ее из поколения в поколение и не забыл, что Романовы – незаконные правители! Потому люди восприняли Пугачева, как уцелевшего представителя законных Рюриковичей, как спасшегося от дружков Екатерины и своей погибели Петра Третьего. Был Пугачёв Петром Третьим или нет – не важно! Важно лишь то, что крестьяне именно так и считали! Они поверили, что он пришел восстановить на родной земле справедливость! И народ вместе с ним поднялся и взялся за оружие! И не поздоровилось бы тогда Екатерине и остальным, если бы Суворов не подсуетился. Если бы не нашел в окружении Пугачева подлых «что изволите», предавших и выдавших его за деньги.
На том последняя попытка Великой Тартарии восстановить прежнюю страну, наказав узурпаторов, к сожалению, потерпела неудачу. Лишенное руководства крестьянское и частично примкнувшее к ним царское войско стало разбегаться, и еще долго тех людей, решившихся отстаивать справедливость, отлавливали и уничтожали служаки вроде Суворова. И далее, на десятки лет вперед было кому угодно запрещено даже устно упоминать Пугачева и былые события. Непослушных ссылали на каторгу. А Суворову пожаловали титул Рымникский и наградили непомерно дорогой шпагой с бриллиантами. А реку Рымник, вблизи которой добывалась «победа» Суворова над Пугачевым, срочно, чтобы всех запутать, заставили называть Уралом. Заставили всех забыть и о том, по какому поводу Суворов стали Рымникским. Для этого какой-то ручей в Бессарабии, где когда-то пребывал будущий полководец, приказали впредь именовать Рымником. Якобы именно там двадцать лет назад Суворов свой титул и получил за победу, неизвестно над кем и в какой войне! Вот вам, маленький штрих к портрету всех историков – они ведь до сих пор, мерзавцы, твердят лживую версию Екатерины! Казалось бы, им-то это зачем? «Так ведь приказали же! Истина истиной, а служба службой! Что изволите? Мы на всё готовы!»
10.
– Впрочем, об этом ли мне теперь думать? – засомневался Фёдор. – Как самому дальше жить-то? Где и какую работу искать? Другой специальности нет! Неужели придется продавать телефоны? – соображал Федор. – Смешно и грустно! Или охранником устроиться? У нас ведь уже полстраны – охранники! Даже удивительно, насколько нужной вдруг оказалась столь никчемная ранее профессия! Но парадокс даже не в этом! Удивительно, что налаживанием охраны более всего теперь озабочены всякие воры! Вот уж точно, всё в мире перевернулось!
И всё же не могу себя представить в услужении тем, с кем ещё вчера сражался, как говорят, за торжество справедливости! Неужели случится так, что мне, как побитому, сломленному и беззубому псу, нечисть доверит охрану ими же наворованного?
Да, уж! Такого в нашей жизни накрутили, что ни один вопрос по-человечески не решить! – подумал Федор.
Мимо него буднично сновали с обычными заботами разные люди. Привычно текла повседневная жизнь большого города. Но Федор, погрузившись в себя, ничего этого не замечал. Собственные неприятности зашторили от него этот мир. Он напряженно думал, что с ним произошло, и о том, что будет дальше. В общем-то, было ясно, что самых неприятных последствий впереди должно быть много. Настолько много, что они запросто поломают его прежнюю жизнь, худо-бедно, но как-то налаженную. Чтобы этому противостоять, происшедшее следует проанализировать, взвесить, а потом наметить возможные способы защиты.
Это он хорошо понимал, но привычная работа мозга сейчас не удавалась. Мысли странным образом плясали, не давая сосредоточиться на какой-то одной. И потому Федор думал, о чём придется, точнее сказать, более философствовал впустую, нежели искал реальный выход из создавшегося положения. Пожалуй, это слегка успокаивало.
Но себя он не узнавал. Что-то внутри поломалось или расстроилось. Он напрягался, усиленно сосредотачивался, но куда-то делись его аналитические способности, умение систематизировать факты и на их основе искать приемлемое решение. Странно, ведь голова постоянно занята. И работает она весьма напряженно. Вот только вся ее деятельность не приближает Федора к каким-то полезным решениям. Раньше такого не наблюдалось.
Возможно, пытался объяснить происходящее Фёдор, это защитная функция моего мозга? Может, именно так он успокаивает взвинченную последними новостями нервную систему, которая временами готова взорваться, пусть внешне я кажусь спокойным. Но я-то себя знаю…
Так может, не сопротивляться этой дури в башке? Плыть некоторое время по течению, пока всё в норму не придёт. Настанет же такой момент, в конце концов! Придет и правильное решение…
Одно лишь ясно без всяких размышлений. Главная задача теперь – поиск работы! Без нее долго не прожить! Ведь, как ни банально, она даст деньги на еду, оплату квартиры, одежду – раньше-то в форме ходил, не замечал, сколь много экономил. А еще транспорт, семья… За так называемые материальные блага придется расплачиваться оставшейся частью своей жизни, зарабатывая на хлеб день за днём!
А ведь странно! Как-то само собой пресловутое зарабатывание денег превратилось в главную часть жизни почти всех людей! Работа, работа, работа! Она оказалась важнее всего! Можно пожертвовать отдыхом, даже самыми заветными желаниями и увлечениями, можно отложить встречу с любимыми людьми, но нельзя отложить ее, работу! Она довлеет над всем! И мы привыкли к этому, мы смирились! Мы сами не представляем, что можно жить иначе. Всё по Марксу – что мы можем, кроме как изо дня в день продавать свой труд за разноцветные фантики, обмениваемые потом на те самые материальные ценности!
А, правда, возможно ли иначе? Я даже не задумывался над этим!
Впрочем, конечно, можно! Мало ли вокруг закоренелых тунеядцев? Мало ли содержанцев и содержанок, которые никогда ничем существенным не были обременены? Всякие мажоры. А еще есть география, которая кому-то помогает… Где-то в тропиках можно обходиться без жилья, без одежды, даже без еды, довольствуясь тем, что свисает с деревьев! Стало быть, можно сохранить только для себя самого значительную часть жизни! Даже не верится, что кому-то это удается настолько легко!
Тунеядство, содержанство, тропиканство! Интересно, и как же эти люди используют доставшиеся им задарма годы жизни, годы дополнительных возможностей? Могут ли они этим похвастаться перед нами? Что-то не приходилось мне слышать об их выдающихся достижениях! А за что уважать людей, если у них нет достижений? Чем они отличаются, я совсем не пытаюсь оскорбить, от животных? Даже если гарцуют в костюме с модной бабочкой! Даже если восседают в личном Бентли! Ведь и в наших краях теперь такие типы водятся! Правда, нам до них не дотянуться! Не для того, чтобы стать такими, но чтобы надавать по шеям! Они – элита! И лишь потому, что обладают состояниями, они обладают и недоступными нам правами. Они не испытывают потребности зарабатывать деньги, чему подавляющее большинство людей вынуждено посвящать лучшую часть своей жизни! Неужели жизнь даётся для зарабатывания денег, а не деньги нужны для жизни? Неужели деньги умышленно кем-то сделаны смыслом жизни, которую люди своими трудами превращают в деньги, достающиеся, в конечном счете, и большей частью, всё тем же презренным мажорам и прохиндеям! Боже, ты мой! Насколько бы моя жизнь стала серой, если бы я и впрямь служил, работал и жил исключительно для денег. Но еще хуже, если бы их у меня оказалось немерено. Они бы непременно сделали меня абсолютным тунеядцем! Чем бы я занимался? Бесконечно ел бы немыслимые деликатесы, до вечера валялся в постели или на Лазурном берегу? По большому счету, какая в этом разница? Даже не представляю, как можно ничего делать, ни создавать, ни подниматься рано утром через силу, ни получать заслуженные втыки от начальства, и незаслуженные тоже, ни стремиться, ни опаздывать, ни догонять, ни упиваться собственными преодолениями, достижениями, победами… Ни сходить с ума из-за неудач и поражений! Это же и есть нерафинированная жизнь, которую ни за какие деньги не купишь! И жаль мне того, кто всего этого не пережил. Ведь, как ни странно, самые большие наши трудности, которые мы когда-то едва преодолели, спустя годы вспоминаются как самое важное, самое счастливое время. И подобные воспоминания обеспечивают нам самоуважение, придают уверенности, делают счастливыми…
– Да уж! Опять тебя занесло, Феденька! Чертовщинка в голове! Ещё немного и ты всерьез займешься классовой борьбой! – подвел он некоторые итоги размышлений. – Как путаются странные мысли! Не знаешь, куда идти, вот и заводят они, куда мне не надо! И кому нужны мои нелепые рассуждения? Ведь всё значительно проще. Если остался без работы, то жив ты и твоя семья лишь прошлыми накоплениями. А их, в общем-то, всегда кот наплакал. Не найдешь работу – не получишь зарплату! А без нее нет у тебя будущего! Пусть не сразу… Но всё равно ведь начнешь когда-то опускаться, опускаться… Постепенно сходить на нет! Такие, брат, перспективы откроются вдруг!
