Александр Лонс
Эксперт
– То и было, – сказал я, запив водой предложенные таблетки. – Все заметили, что со мной что-то не так. Шеф явно понял, но ничего не сказал, промолчал. Весь день как больной хожу. Напарнику нахамил, он со мной не разговаривает теперь. Мне не могла дать это лекарство?
– Не могла! Я только перед обедом его купила, спала до полудня. У меня же выходной.
– А, ну ладно. Перед Питом всё равно извиняться не буду. Не красна девица, переживёт.
7. Очень этого не хотелось
Очень этого не хотелось, но на другой день я всё-таки извинился перед напарником. Мы столкнулись у лифта: мне надо было спуститься вниз, на ресепшен. Там попросили подтвердить изменения в биометрии и перезаписать некоторые личные данные. Когда я вернулся в лифтовый холл, чтобы ехать в офис, там уже стоял Пит. Пока ехали, я заставил себя сказать:
– Извини, я вчера вспылил. Сначала узнал, что ты пытался подкатить к Лин, а потом ещё и самочувствие плохое было.
– Принято. И часто с тобой такое?
– Обычно нет. Но иногда случается. Так что не обращай внимания. Мы вынуждены работать в условиях повышенного стресса. Такова уж доля всех сотрудников администрации, извини за тривиальность. В последнее время ситуация меняется с такой скоростью и динамикой, что психика не всегда успевает адаптироваться в полной мере.
– Здесь так много стрессов? – спросил он. – Не замечал.
– Скоро заметишь. Вообще-то не так уж и много, зато какие! – хохотнул я. – Тут уж ничего не поделаешь. С этим приходится считаться, и я пока не нашёл другого выхода, кроме как наорать на кого-нибудь.
Он кивнул. Мы вышли на нашем этаже, миновали ещё один коридор и оказались у двери без таблички, только с номером.
– Прошу, – сказал Пит, пропуская меня. Я вошёл и остолбенел. Наш кабинет подвергся полному, можно сказать, тотальному разгрому. На полу валялись раскуроченная мебель, мятые бумаги, оргтехника и даже несколько разломанных стульев. Всё это было перевёрнуто и поломано. Судя по масштабам разрушений, искали спрятанное сокровище, которого здесь отродясь не было. Посреди всего этого хаоса лежала явно мёртвая женщина, это была офис-менеджер нашего этажа Джес Айдан. Молодая, красивая… Её голова была повёрнута набок под неестественным углом, широко распахнутые глаза остекленели, а из приоткрытого рта вытекала полоска крови.
Пит ничего не сказал, только присвистнул. Я был потрясён, но ещё больше меня поразила перемена в лице напарника. Мне казалось, что за время учёбы он должен был привыкнуть к виду мёртвых тел.
– Ого! – невольно произнёс я.
Через пару секунд напарник выдал затейливое ругательство, характеризуя увиденное. Потом он помолчал немного и с тоской произнёс:
– Кажется, нам снова придётся идти к шефу. Судя по трупу, смерть наступила от часа до трёх часов назад. Нас учили на глаз определять такие вещи.
В этом я готов был с ним согласиться.
– Ещё и объяснительную писать заставят, – добавил я.
Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Как жить дальше? Словно прочитав, о чём я думаю, напарник спросил:
– Как думаешь, что теперь делать?
– Для начала, как ты и говорил, запереть дверь и доложить шефу, – я пожал плечами. – Вообще-то, у нас первый раз такое. Мы с тобой вне подозрений, наши треки последние часов двенадцать не пересекались с этим кабинетом.
Он хмыкнул.
– Но нам же придётся как-то разбираться в этой разрухе…
– Придётся, но вряд ли нам, – уточнил я. – Есть отдел внутренней безопасности, вот у них пускай и болит голова. Сейчас ничего не трогаем, внутрь не заходим, запираем, пломбируем и докладываем начальнику. Пусть эксперты поработают.
– А толку-то? – себе под нос пробормотал Пит. – Всё равно ничего не найдут. Надеюсь, видеонаблюдение что-нибудь даст. Пошли, чего ждём? Или ты что-то заметил?
– Пока не знаю, – сказал я и ещё раз внимательно осмотрел дверь и замок. Ничего необычного. – Ладно, идём.
Скиннер молча выслушал наш общий доклад, а потом опросил каждого по отдельности. Сложилось неприятное впечатление, что в уничтожении наших рабочих мест и убийстве офисной служащей начальник подозревает кого-то из нас. Пришлось писать объяснительную, каждому по отдельности.
Начинался настоящий детектив. Нападавшие не заморачивались проблемой скрытности своих действий. Например, как сделать так, чтобы никто ничего не заметил. Всё было напоказ. Но тем не менее неизвестные сумели добиться результата: они явно были уверены, что произошедшее произведёт эффект, а их никто не поймает. И не ошиблись.
Пока наш кабинет был недоступен, шеф предоставил нам временные рабочие места. Напарника поселили к медикам, а я попал к модераторам. Точнее, к новому Первому модератору по внешним воздействиям. Это был капитан Ник Кивз, суховатый мужчина неясного возраста. Тот самый, который, работая под прикрытием, изображал бандита на Свободной территории и избивал меня несколько дней подряд, пока я в ответ не расплющил ему нос. Тот самый, которого я потом вытаскивал из бандитского логова и чуть было не погиб. Удовольствие, без которого вполне можно было обойтись. Сейчас капитан проходил период реадаптации, и шеф отправил его на кабинетную работу. В нашей конторе его недолюбливали, но ценили за въедливость и профессионализм. В последнее время встречаться нам приходилось редко, а от других я слышал о нём лишь неодобрительные отзывы.
Кивз встретил меня без всякой радости. О случившемся он, естественно, уже знал.
– Привет, – поздоровался я. Кивз кивнул. – Слушай, Кивз, поговорить не хочешь?
– Обращайся ко мне «капитан Ник Кивз» или просто «капитан Кивз».
– Извини, капитан Кивз. Надо бы поговорить.
– Поговорить – это не ко мне, – отмахнулся капитан. – Я просто знаю, что ты сюда пришёл. Так велел шеф. Всё. Ты здесь временно, а я здесь постоянно. У меня свои дела, у тебя – свои. Понял?
Кивз отвернулся и уселся за стол. Я пожал плечами и устроился на выделенном мне рабочем месте. С Кивзом я сегодня больше не общался, с другими коллегами – тоже. Просто не хотелось. У меня всё ещё не выходило из головы то, что я увидел в нашем с напарником кабинете.
Я пробудил предоставленный терминал и стал сочинять «соображения», которые сегодня вечером полагалось представить шефу. Никакие полезные мысли не приходили, подключать для помощи интеллектуальную сеть я не имел права, поэтому понадеялся на экспромт, счастливую звезду и удачу. Примерно час я интенсивно писал какой-то текст, потом сохранил его, оформил по всем правилам и отправил начальнику. Авось прокатит.
Не прокатило.
Минут через десять пришло краткое сообщение от Скиннера: «Зайди». Я зашёл.
– Ты издеваешься? – сразу наехал на меня шеф. – Я о чём просил? Дать развёрнутые и убедительные соображения по поводу указаний Первого. Подготовить план операции.
– Не совсем так, – мягко возразил я. – Про план операции сказано не было. Ты велел высказать соображения по той операции, что предложил Первый администратор. Вот я их и представил.
– Ладно, – неожиданно подобрел шеф. – Зато напарник твой отличился. Я не шучу. Смотри, что он написал. – Майк перекинул мне какой-то документ. То была докладная Пита вместе с соображениями по проблеме Первого администратора. Соображения оказались необыкновенно чёткими и вполне профессиональными[8].
– Толковый парень. Не ожидал? Вот я – тоже. Знаешь, а ведь я возьму его идеи за основу. Тут, конечно, надо доработать кое-что, но мысли верные. Короче, пока ваш кабинет обрабатывают эксперты, начни-ка ты с того, что в первых двух пунктах предложил Пит.
– Он не обидится, что по его плану начну работать я?
– Нет. Уже поговорил с ним. Он сам предложил поручить это дело тебе.
«Вот зараза, – подумал я, – накрутил тут всякого, а мне теперь выполняй. Ничего, будет время – ещё припомню».
– Ладно, иди и трудись, – покровительственно распорядился шеф. Когда я уже подходил к двери, он вдруг спросил: – А как вы там с Ником Кивзом?
– С капитаном Ником Кивзом, – поправил я.
– С капитаном Ником Кивзом, – кивнул шеф. – Поладили? Ещё не поубивали друг друга? Ну вот и ладно. Да, ещё одно. Может статься, что снова вляпаешься в какую-нибудь историю. Если потребуется передать весточку мне, запомни парольное слово: «Эпидерсия»[9]. Помнится, такой приём в своё время удачно сработал. Очень помог при твоём внедрении в банду.
– Не помог, а, можно сказать, спас. А что такое эпидерсия?
– Ничего. Просто слово хорошее. Никто его тут не знает. Запомнил? Очень хорошо. Вот теперь действительно всё, можешь идти.
Я ничего не сказал, просто ушёл и вернулся на временное рабочее место. До вечера было ещё далеко, и я погрузился в свои проблемы. Кивз никак себя не проявлял, поэтому я просто забыл о нём.
Эксперты провозились до вечера. Как и подозревал напарник, ничего интересного они не нарыли. Никаких следов, только сами разрушения. Более того, информация со всех камер наблюдения в здании и с других следящих устройств оказалась стёрта. Это было сделано так, что ни одна система не могла отследить несанкционированное вмешательство. А значит, это был кто-то, кому известны все тонкости работы следилок-обсерверов. Обсервов, как мы их иногда называли в разговорах. И этот кто-то сумел уничтожить записи. Вопрос: как и кто?
Ответ: кто-то очень могущественный. Но и это ещё не всё. С помощью сканера, который был у экспертов, удалось выяснить, что в здании находился кто-то лишний. Неизвестный. Он был там достаточно долго и вышел через чёрный ход. Ушёл налегке и не забрал с собой ничего. Хотя мог. Перед его появлением обсерверы отключились. Так же как и камеры. Все. Даже те, что располагались перед входом и около здания. Присутствие неизвестного зафиксировали лишь внешние, уличные, камеры. На записях оттуда отчётливо виден человек среднего роста, заурядной внешности и в неброской одежде. Ничем не примечательное лицо, скорее всего, маска. На улице встречается множество таких людей, эти приметы подойдут кому угодно, хоть бы и мне.
Кто-то отключил камеры, а сделать это было ой как непросто. А вот тут я уже знал, к кому обратиться. Только чуть позже, вечером.
Вечером же меня ожидал разговор с хакером, знакомым ещё по прежнему делу на Свободной территории, когда пришлось внедряться в банду «Группа друзей». Он должен был знать меня в лицо.
Сразу по окончании работы я отправился к месту встречи. Мы договорились увидеться на лестнице, между сотым и сто первым этажами. Там, прямо под окном, стояла небольшая скамеечка для уставших пешеходов, по тем или иным причинам не пользующихся лифтом. До назначенного времени оставалось около минуты. На лавочке уже сидел очень молодой парень. Это и есть хакер? Что-то непохож. Одет в джинсы и худи с капюшоном, накинутым на голову. Глаза спрятаны за большими непроницаемыми грубыми очками, переливающимися всеми цветами радуги. Скорее всего, какая-то модификация виртуальной или дополненной реальности. Я давно бросил отслеживать свежие разработки в этой области. Обычно так выглядели наркоманы и мелкие торговцы дурью.
– Добрый вечер. Вы меня ждёте?
– Здравствуйте. Да, вас, – ответил он. – Называйте меня Сэм. Присаживайтесь.
Я сел рядом и рассказал ему укороченную версию, то, что можно было раскрыть постороннему человеку. На это ушло минут десять.
– А вы не думали обратиться в правоохранительные органы? – на полном серьёзе спросил он, когда я закончил.
«Ну ты и умник», – с раздражением подумал я. Чтобы хакер рекомендовал обращаться к копам? Что-то не припомню такого. Странный какой-то хакер, нетипичный. Речь этого парня совсем не походила на развязный сленг, который обычно используют подростки его возраста.
– Если вы забыли, – с раздражением сказал я, – то мы в определённом роде и есть правоохранительные органы.
Сэм помолчал пару секунд и кивнул.
– Да, вы правы. Не тот случай. Но вы хотя бы в состоянии предположить, кто может за этим стоять?
Я задумался. В голове всплывали какие-то имена, но ни одно из них не подходило к данному случаю. «Кто там может быть? – думал я, перекатывая в голове эти слова. – А может, не он, а она?» – возникла свежая мысль.
– Послушайте, – заметил я, – вы же знаете, кто в нашей конторе занимается расследованием?
Хакер недоумённо посмотрел на меня, а потом до него дошло, о ком я говорю.
– Правильно, я и занимаюсь, – ответил я на его невысказанный вопрос. – Именно поэтому нам и показалось, что отключить сразу все камеры и обсерверы могли лишь хакеры. Кто ещё? Вот я и обратился к вам.
– Мы своих не сдаём, – сказал как отрезал мой собеседник.
– Так и не надо сдавать. Если там кто-то из своих, ничего такого не потребуется. Сильно подозреваю, что этот кто-то не из вашей группы. А если даже из вашей, промолчите, и всё. Сам разберусь.
– Десять тысяч кредитов.
– Сколько? – решил попробовать сторговаться я. Вдруг он сбросит цену?
– Именно так, – развеял надежды Сэм. – Никаких торгов. В крайнем случае принимаю антиквариат соответствующей стоимости. Тут один клиент золотыми карманными часами расплатился. Антикварными. А вы если не можете заплатить, то прощайте.
Ничего другого я не ожидал. Торговаться с этими ребятами обычно бессмысленно.
– Ладно, – кивнул я. – Но деньги – после исполнения заказа. Без всяких предоплат.
– Да не вопрос, – согласился хакер.
Я уже собрался уходить, когда он вдруг спросил:
– Алекс, а вы не могли бы помочь мне?
– В чём? – удивился я. Хакер назвал меня по имени. Я удивился ещё больше. Хотя он мог знать мои данные: всё же хакер.
– Инфу продать. Вас это ничем не обяжет.
– Ну… – замялся я, – а что именно?
– Я тут в одном месте кое-что интересное нашёл. – Сэм выразительно повертел в воздухе пятернёй. – Но не могу туда попасть, доступа нет. Пароль, не вскрываемый в принципе. После трёх неверных запросов всё блокируется, и запускается боевой вирус.
– И что вы хотите, чтобы я сделал? – спросил я.
– Да что угодно, только инфу найдите.
– Я? Вообще-то это вы у нас хакер.
– Вопреки мнению обывателей хакеры тоже не всесильны.
– Куда нужен доступ? – сердито спросил я.
– К Городскому искину.
Я чуть было не подавился.
– Куда? Нет, парень, это нереально. Это называется «ничем не обяжет»? Да меня с землёй сровняют, если что. Да и не дам я эту информацию. Там в качестве ключей – ДНК двух человек. Причём ввести код надо одновременно, ключи должны соответствовать. Как это сделано, чья там ДНК – вообще без понятия. Я даже не знаю, кому это известно. Время от времени люди меняются, причём случайным образом.
– Вот и выясните, кто, что и у кого. Тогда и цену заказа пересчитаем. Это если выясните, конечно. Ну, пока.
На этом Сэм прервал нашу беседу, встал со скамеечки и побежал по лестнице вниз.
«Он что, все сто этажей пешком спускаться будет? Спортсмен, однако», – подумал я и направился к ближайшим лифтам.
Похоже, мы ни о чём не договоримся. Жаль. Впрочем, я привык. Моя работа большей частью состоит из разочарований.
8. Кабинет после восстановления
Кабинет после восстановления выглядел точно так же, как и до погрома. Нашим спецам потребовалась неделя, чтобы привести его в нормальный вид. Собственно, управились они за два дня, но потом что-то там выверяли, вымеряли, анализировали и ставили более совершенное охранное оборудование. Мы с напарником подписали акт приёмки работ и вернулись на свои временные рабочие места. Когда передали, что после обеда можно возвращаться, я очень обрадовался.
Работа в одном помещении с капитаном Кивзом всё-таки жутко угнетала, я только сейчас это осознал. Мы не разговаривали, но Кивз одним своим присутствием скверно действовал на меня. Давил на сознание. Я не мог сосредоточиться и, как следствие, начинал нервничать.
– Привет, – сказал капитан, когда я последний раз зашёл к нему в кабинет. – Как дела?
– Нормально, – пожал плечами я. – Наш с напарником кабинет восстановили наконец. Так что сегодня я от тебя съеду. Не буду больше глаза мозолить.
– Что-нибудь ещё случилось?
– Да нет, ничего особенного. А что?
– Ничего. Просто нужно поговорить с тобой.
– О чём?
Кивз помолчал, видимо, собираясь с мыслями.
– Давай-ка я пересяду в кресло. Не возражаешь?
– О чём речь? Это же твой кабинет.
– Пока – да. – Он сел в кресло для посетителей возле моего стола и посмотрел на меня с улыбкой. – У тебя такой вид, будто тебе на голову свалилось небо.
– Так и есть, – неохотно согласился я, не понимая, с чего бы это Кивз вдруг снизошёл до таких задушевных разговоров со мной. – Много всего навалилось. Так о чём хотел поговорить?
Он молчал, разглядывая меня, и я решил, что капитан не собирается начинать разговор. Я тоже молчал, не зная, с чего начать. Наконец он произнёс:
– Помнишь, наш начальник говорил, что не хочет, чтобы ты выходил в Город?
– На меня же охоту объявили, – пояснил я.
– Знаю. Хочу внести кое-какие дополнительные соображения на этот счёт.
Он смотрел испытующе, ожидая реакции. Я молчал и своего отношения к разговору пока не выказывал. Кивз вздохнул и продолжил:
– Как ты помнишь, это я предложил тебе воспользоваться услугами фирмы «Астре́».
Мне тогда было совсем непонятно, с какой такой радости Кивз надумал поделиться информацией именно со мной и с какими именно моими делами это связано. Но в тот момент я решил, что этот засранец показал самый кончик имеющихся у него данных, в надежде что я всё-таки сверну себе шею. В любом случае лишней инфы не бывает, и ей надлежало воспользоваться.
Я кивнул, а Кивз продолжал:
– Я узнал об «Астре́» от одного человека, который, в свою очередь, получил информацию от другого человека. Этот второй, кстати, работает на меня. Он был в той квартире, куда ты как-то приходил. Помнишь, мы там столкнулись?
Это произошло не так давно, Кивз уже вышел из-под прикрытия. Случайно пересеклись наши профессиональные интересы. Он терпеть такого не мог, я, впрочем, – тоже. Мы и так-то были в нелучших отношениях, а тут столкнулись по делу. До конфликта не дошло, но какой-то неприятный осадок остался.
– Ты не представляешь, насколько досадным сюрпризом для меня было встретить там тебя. – Кивз криво улыбнулся. – Понимаешь, я захотел, чтобы ты исчез. Но оказалось, что ты мне очень нужен.
– Зачем? – спросил я. – Я там был по работе.
– Знаю, – кивнул Кивз и пожал плечами, – более того, я выяснил, что дело, которым занимаешься ты, перекликается с моим делом. С тем, которое я веду.
– Какое дело? Снова конфликт интересов? – насторожился я. Если честно, то я понятия не имел, о каком деле говорит капитан.
– Как раз наоборот. Мы можем помочь друг другу.
– Шеф как на это посмотрит?
– Никак. Какое ему дело?
– Тоже верно, – признался я. – Так что, заключим соглашение?
– Да ладно, – отмахнулся Кивз. – Просто будем обмениваться информацией. Что ты знаешь о фирме «Астре́»?
О компании «Астре́» я знал не так уж много. Почти ничего. Они не давали надоедливой рекламы и не были на слуху. Контакты удалось получить посредством глобального поиска, и я тут же связался с менеджером по работе с клиентами. Менеджером оказалась девушка с акцентом. После непродолжительной беседы выяснилось, что компания действительно занимается строительством и ремонтом. В процессе последующей проверки оказалось, что у директора кроме строительной компании есть ещё и небольшая фирма по ремонту жилых квартир. Очень кстати.
В своё время шеф поручил найти хорошую ремонтную фирму, но такую, чтобы напрямую не зависела ни от городской администрации, ни от основных бандитских группировок. Вот я и нашёл «Астре́». Вернее, не совсем нашёл, а вспомнил, что Кивз хвалил эту фирму, когда я проходил мимо и слышал краем уха. Потом я пробил по базам данных (отзывы нашёл только положительные), ну и вышел на них.
«Так чем мы вам можем помочь?» – спросила девушка из компании «Астре́», когда я представился. «Нам нужен сантехник, – ответил тогда я, – а ещё лучше – бригада сантехников. Думаем переделать санузлы на одном из этажей в нашем здании».
Я немного лукавил: требовался ремонт всего в нескольких санузлах, а не на всём этаже, но девушка не стала задавать лишние вопросы. Ответила просто: «Хорошо. Сейчас свяжусь со специалистами и передам им ваши координаты».
После этого разговора пришлось сделать ещё два звонка, и уже через час я пил чай с чувством выполненного долга. Через некоторое время мне перезвонили и сказали, что бригада готова выехать. Бригада из компании «Астре́» сплошь состояла из крепеньких девушек, которые всё сделали быстро, ловко и с отличным качеством.
Примерно это я и рассказал Кивзу. Тот молча выслушал и кивнул.
– Компания «Астре́», – наставительно пояснил капитан, – это карманная фирма группировки «Ящерицы». Во время ремонта они нам напихали своего шпионского оборудования. Причём так хорошо это сделали, что теперь и не поймёшь, всё удалено или нет. Сечёшь? Никогда уже не отделаешься от мысли, что где-то что-то осталось. Всё это я только что выяснил. Кроме того, в тех туалетах, которые они ремонтировали, установили исключительно женские унитазы.
Выдав такой длинный и нехарактерный для себя монолог, капитан замолчал и стал ждать ответного вопроса.
– Вот гадство. А бригаду эту наняли с моей подачи. Я её нашёл. Услышал, что ты расхваливаешь фирму, вот и связался с ними.
– В том-то и дело.
– А чем сейчас занимаешься? – спросил я.
– Вот «Ящерицами» и занимаюсь. В последнее время они проявляют какую-то подозрительную и нездоровую активность.
– То есть я тогда неслабо лоханулся, когда не выяснил, что «Астре́» принадлежит «Ящерицам»?
– Они её недавно купили и едва успели поменять персонал на своих людей. А тут ты со своим заказом. Твой заказ вообще был для них первым в новом качестве. Сначала они перепугались до ужаса. Подумали, что их раскусила администрация и сейчас начнёт прессовать. Но потом решили рискнуть.
– Давно узнал?
– Сегодня, – хмыкнул Кивз. – Буквально сейчас. Так что пользуйся. Если услышишь о «Ящерицах» что-то свеженькое, поделись в качестве взаимовыгодного обмена.
– Договорились, – согласился я. Мы старомодно пожали друг другу руки, и я отправился на своё законное рабочее место.
Наша дверь была соседней с дверью в санузел, который отремонтировала компания «Астре́». В своё время из-за такого соседства кабинет и заселили-то в самую последнюю очередь. Никто не хотел сюда въезжать, а у меня просто вариантов не осталось.
Напарник уже сидел за своим столом.
– Опаздываете, сэр, – противным голосом изрёк Пит. Что это с ним?
– Привет. – Я расположился за своим родным столом. – Как дела?
– Слушай, самого-то не задолбала эта фраза? Уже лет сто люди только и говорят друг другу: «Привет, как дела», будто ничего иного нельзя придумать.
– Пит, если у тебя плохое настроение, это не повод срывать его на других.
– А с чего ему быть хорошим?
– Тут ты прав. Причин не имеется. Вот я, например, уже неделю практически не вижу свою девушку. В офисе, дома, в машине – нигде её нет. Вернее, есть, но я не вижу её. Приходит, когда я уже сплю, я ухожу, когда она ещё спит, и так каждый день. У нас дежурства в противофазе. А сегодня она вообще не пришла. Что делать, по-твоему? Хамить всем подряд? С горя напиться?
Кажется, напарник слегка устыдился. Он? Устыдился? Вряд ли. Не верю. Скорее, сделал вид.
Я взял пустую кофейную чашку и повертел её в руках. Кофе уже не хотелось, но и слушать ворчание напарника тоже не было никакого желания. Может, и впрямь напиться? Но только не в рабочее время. И не с напарником.
Пришло звуковое сообщение. Некто анонимный приглашал на диалог. Я ответил.
– Слушаю.
– Привет, это я, – на связи была моя девушка. Это называется «легка на помине». – Ты сейчас очень занят?
– Нет, Лин. А что?
– Можно зайду к тебе? Прямо сейчас.
– Да не вопрос. Я уже у себя, ты знаешь?
– Проклятье, – выругалась Лин. – Там же этот твой ведо́мый сейчас сидит. Тогда до вечера.
– Ну пока.
Пит явно догадался, что говорили о нём, но вида не подал.
«Ведо́мый», – подумал я и, чтобы не выдать себя, решил сам зайти к своей девушке.
Лин сидела за столом и увлечённо работала.
– Привет, – поздоровался я.
– Приветик, – ответила она, не отрываясь от виртуальных окон. – У шефа уже был?
– На кой хрен?
– Референт шефа просила меня передать тебе, чтобы ты зашёл в его приёмную.
Просьбы секретарши шефа следовало уважать, несмотря на то что секретари у него менялись как облака на небе.
– А подлиннее цепочку нельзя было выстроить?
– Можно. По-моему, она тебя боится. Так что прямо сейчас иди.
– И это всё? – удивился я.
– Пока всё. Потом расскажешь, что там приключилось. Ну иди давай. Вдруг что-то срочное.
– Если бы срочное, то лично бы связался, – пробормотал я, направляясь к выходу.
В приёмной уже никого не было. Зато прямо над секретарским столом висело виртокно с моим полным именем и стрелочкой, указывающей на конверт внизу. Голографическое окно сразу же пропало, стоило мне взять конверт. Я тут же вскрыл его, вытащил листок с коротким текстом и собственноручной шефской подписью. После прочтения листок рассыпался в мельчайшую пыль. Какие смешные хитрости. Интересно, кто это у нас так развлекается? Сам шеф, его секретарша или ещё кто? Обязательно потом выясню.
Дверь из приёмной в кабинет шефа оказалась заперта. Мне ничего не осталось, как вернуться к себе.
– Кстати, – обратился я к напарнику, когда вернулся в кабинет, – у меня хорошая новость для тебя. Ты же хотел самостоятельное дело? Ну вот.
– Что за дело?
– Ну, ты, конечно же, не знаешь ту девушку, которая работала у нас и куда-то исчезла ещё до тебя. Перед самым твоим появлением.
– Конечно, знаю. Мне представили всех сотрудников. Заочно, разумеется.
– Отлично. Так вот, надо её отыскать. То ли сбежала, то ли ещё что. В Сети её нет, на вызовы не отвечает, сообщения оставляет без ответа. Она у нас пока ещё числится, так что постарайся.
– Официальное уведомление?
– Только устное, через меня. Но задание исходит от шефа, это могу гарантировать.
– Сроки?
– Первые результаты надо доложить через неделю. А вообще чем раньше, тем лучше. Только не молчи. О всех своих достижениях на поприще поиска, тем более о затруднениях и неудачах, сразу же докладывай мне. Немедленно. Только мне и никому больше.
– А это вообще законно, что дело поручено мне, а докладывать я должен лишь тебе и больше никому?
– Вполне. В исключительных случаях такое разрешается. Не забывай, ты – напарник. Более того, ты – мой ведо́мый, то есть я – твой непосредственный начальник. И потом, никому совершенно необязательно знать, что мы с тобой в одном деле. Хотя… не думаю, что это кого-то сильно опечалит.
– Почему?
– Потому что ты и я – мы на своих местах. Не представляю, чтобы кто-нибудь из наших мог оказаться в таком тандеме.
Я не шутил, и он, похоже, задумался.
– Если я правильно понял, я – то самое исключение?
Я кивнул.
– Чем могу – помогу, – добавил я. – Навязываться не стану, так что тормоши меня, когда помощь понадобится. Окей? Ну вот и замечательно. Задание считается твоим, но по факту мы его выполняем вместе.
– Хорошо. А ты не обращай внимания, что я мало говорю или вообще молчу. Когда припрёт, заговорю, не беспокойся. Вообще-то по жизни я интроверт, и молчать для меня – наиболее комфортное состояние. Часто просто не понимаю, о чём надо говорить, темы не находятся. Молчу вот! Но как же бесят те, кто в новой компании, в которую я попадаю не по своей воле, спрашивают, чего это я молчу. Привлекают внимание ко мне. Или вот на работе. Начинают говорить, что я о них плохо думаю, раз молчу. Хотя я вообще о них не думаю. Сложно, знаешь ли, жить в социуме, когда из тебя не льётся речевой поток. Причём ещё смотрят как на идиота. А тут ещё эти щёки, будь они неладны.
Чувствовалось: чтобы выдать подобный монолог, парню потребовалось совершить значительное усилие.
«Что-то слишком много говорит этот интроверт», – подумал я, а вслух произнёс:
– Не переживай. Я болтунов не очень-то уважаю, и все наши – тоже. Здесь вообще не жалуют болтунов. Знаешь, как шеф страдает, когда ему приходится проводить административные совещания и что-то докладывать коллективу? Он терпеть этого не может. Ненавидит по полчаса языком молоть. Не знаешь? А я знаю. Поэтому говорим только по делу, но не молчим, если это дело возникает. Когда можно, давай обходиться текстовыми сообщениями. Договорились?
– Договорились, – охотно согласился Пит и замолк уже надолго.
Тут снова пришло сообщение от Лин. Она интересовалась результатами похода в приёмную шефа. Результаты эти выглядели так странно, что захотелось обсудить их лично, и я отправился в кабинет Лин.
Когда я пришёл к своей девушке, она напряжённо вглядывалась в виртуальное окно.
– Ну? – спросила она меня. – Что там стряслось? Зачем тебя шеф вызывал?
Я подробно рассказал о рассыпавшемся на свету письме с новым заданием.
– Какие сложности, – хмыкнула Лин. – По-моему, у Майка развивается паранойя на почве боязни утечки данных.
– Не думаю, – возразил я. – Вероятно, тут что-то более прозаическое.
– А тебе, как я поняла, поручено то же самое, что и твоему Питу, только в неофициальном порядке?
– Не совсем. Поручено его прикрывать и контролировать. Слегка. А ещё сформировали группу, и кроме меня с Питом там ещё нарисовался некий Глойд Снейк, коллега из соседнего домена. Я о нём только слышал, но никогда не видел.
– Вот сука!
– Почему? – удивился я. Резкие слова Лин не только не любила, но и прибегала к ним лишь в крайних случаях.
– Работала с ним. Жуткий педант и зануда. Хуже твоего Пита. Теперь будешь ещё и ему регулярные отчёты слать.
– Как я понял, он собрался меня слегка контролировать.
– Нельзя контролировать слегка. Можно контролировать или хорошо, или плохо, или никак, – уверенно констатировала Лин. – Может, расскажешь мне наконец, что там у тебя было с этой Ланой?
– А что ты слышала?
– Я первая спросила.
– Ну, ещё давно, когда я тут только начал работать, после какого-то корпоратива мы с ней разок переспали. Всего раз, да и то по пьяному делу, – врать Лин было бесполезно да и опасно. – Это она меня совратила. До сих пор стыдно.
– Это я знаю, – к моему удивлению, отмахнулась Лин. – Она может. А ещё что?
– Больше ничего, – с удивлением заявил я. – Даже совместных операций не было.
– Похоже, не врёшь. И на том спасибо. А вообще ты мерзавец. Я тебе говорила, нет? Вот сейчас говорю. Всё, ступай, а то твой напарник уйдёт. Поздно уже.
Зная по опыту, что девушка ничего не забывает и не прощает, я слегка удивился такому её ответу.
