Александр Мамонтов
Исторические миниатюры. Скрытая реальность
Алекса́ндр и Алекса́ндра
Имена эти имеют греческое происхождение, и финикийские корни.
В оригинальном имени Αλέξανδρος (Александрос) присутствуют две основы: Алексо – «покровитель»; и Андрос – основа, буквально переводимая как «мужей», суть родительный падеж выражения анер («муж»). Не муж в узком смысле брачного партнёрства, но муж как полноправный, инициированный член общества, воин и отец семейства.
В историческом плане основа Алексо – закрепившаяся в языке греков форма финикийского выражения Алеф, с введённой греками же буквой «кси». На раннем плане в семитических языках выражение Алеф передавалось единой буквой-пиктограммой.
Алеф – весьма непростая и многозначимая буква, стоящая на первом месте в финикийском (Алеф), греческом (Альфа), и арабском (Алиф) алфавитах. Алеф (א) – первая буква еврейской азбуки. А разве горячо любимая нами буква А не есть входная башня кириллицы, да и латиницы вкупе с ней?
В чём же могущество этой королевы эпистолярного жанра, существующей во множестве этносов вне времени и пространства? Культуры народов, религии и парадигмы развития разные, но буквица сия упорно живёт в ткани постоянно меняющейся картины мира. И никакая турбулентность бытия, никакой хаос, порождаемый и подогреваемый суетной тысячелетней вознёй гомо-сапиенсов не могут поколебать её монолитного пьедестала. Какие же силы хранят её? И что же она такое?..
В мистической символике Алеф выражает единство всего сущего, безграничную, чистую божественность. Название буквы происходит от слова, обозначавшего в праязыке человечества быка. Графически пиктограмма этой буквы и есть голова быка, символизирующая силу и мощь этого животного, и вместе с тем верховную власть.
В названии буквы Алеф содержится имя Всевышнего – Эл. Впрочем, не имя, а только словоуказание высшей сущности, Строителя Вселенной. Слово это столь древнее, что давно уж нет на земле и праха народов, помнящих ветхие времена, когда слово Эл почиталось именем ещё более древнего бога, породившего всё и всех. Забытое имя забытого божества: Ил, Иль, Илу, Иил, Эль, Эл… Сохранился лишь подтекст этого великого в прошлом имени – «божественный». Как сохранились и мелкие обломки былых культов Эла, полустёртые грани его ментального образа, настырно удерживаемые в генетической памяти человечества вопреки стараниям позднейших религий.
Сила Эла всегда числилась одной из его граней, и в этом смысле его соотносили с могучим быком. Только историки ныне могут поведать, как многие ближневосточные культуры поклонялись некогда богу Элу, изображаемому в виде быка в надписях и статуях. Выщербленные клинописью и временем таблицы на обожжённой глине хранят восторженные гимны, какими в древнейших верованиях славили люди Быка, ставшего их богом-тотемом, Прародителем человечества. Вместе с ним славили люди и божественную Матерь его – Небесную Корову.
Оттуда, из старины глубокой пришли к нам многие ключевые понятия, о чём мы по незнанию даже не догадываемся. Так, идея быка и пастушьего посоха перешла в современность в виде скипетра и короны монарха, вождя нации.
Идея, воплощённая в знаках, хранит извечную сакральную формулу: Высшая сила суть Высшая власть. Над всем и над всеми. И в идее той отражается извечная и недостижимая мечта сильнейших из алчущих власти смертных, их стремление уподобиться богам, и стать равными богам. Или ещё короче – мечта человеков изменить свою сущность и стать богами. Ибо верили алчущие, пусть и ложно, что обладание высшей силой и высшей властью присуще лишь истинно бессмертным, и неоспоримо указывает на их божественную сущность.
…На пространстве от Северной Европы до Индии Бык служил символом божественного могущества: вавилонский бог Мардук, скандинавский Тор; греческие боги Зевс, Дионис, Посейдон; египетские Ра, Осирис и Пта (в образе священного быка); месопотамские Эл и Ваал (солярный бог плодородия почвы и стад); индийские Индра, Адитья, Агни и Шива (сидящий на быке по имени Нанди); древнееврейский лунный бог Син и славянский скотий бог Велес. В минойской культуре бык – символ Великого Бога.
Рога быка повторяют знак неполной луны, его мощное тело – опору мира в ведической традиции. Как воплощение мужской силы бык ассоциировался с плодородными силами солнца и дождя, с бурей, громом и молнией. Быков-животных приносили в жертву божествам земли и землетрясений: «Быку возрадуется тот, кто Землей потрясает» – вещал в своих эпических рапсодиях мудрый грек Гомер.
Когда распалась могучая хеттская империя, острова Средиземного и Эгейского морей колонизировали критяне, сохранившие культ быка. Они называли его – ταῦρος (таурос). А за ними свою лепту в культивирование Быка внесли и финикийцы. Финикией, к слову, греки называли полосу на восточном побережье Средиземного моря, что простиралась от Посидия до Палестины (современный Ливан). Сами же финикияне считали себя ханаанеями, и за 3000 лет до Р. Х. Финикия и Кипр уже входили в состав обширной семитической империи. Это был весьма интересный народ моряков, торговцев и воинов. Морские торговые пути их были размечены факториями купцов и святилищами богов, ибо одно подкрепляло другое.
Просвещённые и многомудрые греки именно от финикиян обрели блага вавилонской и египетской цивилизации в виде мер и весов, ремесел, мифологических представлений и алфавита. В алфавите том, напомним, открывающей врата познания доминантой стояла буква Алеф!..
Взамен же прагматичные финикияне добывали в греческих водах моллюска, из раковин которого они монопольно получали знаменитый пурпур – краску для тканей. И продавали тот модный колор по всему миру, не исключая почитающую красоту Грецию.
Финикияне служили мостом между Востоком и Западом, поддерживали связь между разбросанными частями культурного мира, и заносили семена цивилизации туда, где их прежде и не бывало.
Религия предприимчивых финикиян находилась под мощным влиянием Вавилона. Их боги назывались Ваалы («владыки»), и почитались покровителями городов. Ипостасью силы Ваала служило воплощение быка – Алефа. Нуждаясь в помощи и защите, финикийцы призывали своего бога именем Алеф («Покровитель»).
А разве не так, по сути, поступаем и мы в нашем времени, призывая Господа?..
Женское божество Ваалат («владычица») занимало не менее важное место в культе, и отождествлялось с вавилонской богиней Истар (Астарта). Зримо Ваалат изображалась в виде женщины с рогами коровы и диском на голове – символом луны. В Карфагене её называли именем Тиннит, и от имени сего названы были древний город Тинитос, государство Тунис, и остров Тинос в Эгейском море. В карфагенской традиции супругом Тиннит был солнечный бог Ваал-Хаммон. Сын Эла, он олицетворял высшую справедливость. Ваал-Хаммон обеспечивал плодородие земли и мужскую силу человека, и особенно славился во всех островных финикийских колониях в образе Быка.
А острова финикийцы любили любовью не менее особенной. Как-то они заметили (а вот как?), что очертания двух расположенных рядом островов весьма напоминают фигуры быка и коровы, любовно смотрящих друг на друга. Такое сходство показалось им знаком Неба, и торговые гости воздвигли святилища своим покровителям. На большом острове с критянским названием Таурос (бык) – храм Ваалу, на малом – храм Ваалат (Небесной Корове), и назвали малый остров Тиннит, по личному имени богини. Умеющие жить поклонники Ваалов соорудили на этих парных островах торговые склады и корабельные пристани, ибо, как сказано прежде, одно помогает другому.
Много времени спустя регион стали контролировать греки. Остров Тиннит в греческом озвучании стал называться именем Тинос, а остров Таурос особо привлёк их религиозное внимание, и был переименован в остров Андрос. Высились острова эти в южной части Эгейского моря, в архипелаге Киклады. Высятся и ныне, что отлично видно на современной карте.
В географическом смысле Андрос – часть подводного порога, соединяющего Балканский полуостров и Малую Азию. Его долины от века дарили людям в изобилии хлеб, вино, масло, южные плоды, хлопок и овощи. Коровы и овцы тонкорунные вольно паслись на сочных лугах предгорий. Свежий воздух и медвяный запах трав дополняли картину рая земного. Воистину, кто-то из бессмертных покровительствовал чудесному острову!
– Небесный Бык, – поясняли старожилы.
– Дионис! – соглашались греки, любуясь бесчисленными щедрыми лозами виноградников, что живописно оплетали террасы холмов.
Бога вина и веселья Диониса-Загрея в Элладе традиционно изображали в виде быка. Поэты величали его в гимнах: «рожденный Коровой», «Бык», «Быковидный», «Быколикий», «Быколобый», «Быкорогий», «Двурогий». В статуях зодчих бог лозы представал одетым в бычью шкуру, с головой и рогами, откинутыми за спину. Порой же – ребенком с венком из виноградных гроздьев вкруг чела и с мордочкой теленка с прорастающими рожками из тыльной части головы. Художники любили изображать его и в виде младенца с головой теленка, сидящего на коленях у Матери.
На западном берегу острова греки возвели прекрасный храм Диониса. Когда-то там пели хоры, вино лилось вместо воды, и исступлённые вакханки, перевитые живыми змеями, носились с кликами в священную ночь. Поутру, утомлённые и истомлённые, пели они слова древнего гимна Дионису: «Приди же сюда, Дионис, в твой священный приморский храм; вместе с Харитами приди в свой храм, прискачи на бычьих ногах, о благодетельный Телец!». Жрецы свершали обряды на 14 алтарях, затем жена местного архонта-царя отправлялась в Буколеон (бычье стойло) вблизи пританея, и там, верили люди, интимно сочеталась сакральным браком с самим Дионисом…
Но, помимо красивых и приятных взорам церемоний, свершалось на Андросе не менее важное: остров сей служил местом амфиктионий, – так назывались религиозные бдения соседствующих союзных народов для общего почитания местного божества. Дионису приносились жертвы; делегаты назначали охрану храма и пожертвованных сокровищ, и наказывали святотатцев (пред ликом бога!). В русле амфиктионий ещё со времён критского господства при храме Диониса устраивались Ανδρει̃α (Андрии) – общие трапезы взрослых мужей. Отсюда, к слову, рожденное у греков выражение «мужество», и воплощение его в имени Андрей!
Умеренность царила там; в беседах застольных славили мужи степенные подвиги предков и рассуждали о добронравии юных. Юные же сидели поодаль, и внимали смиренно, закон принимая, что вскоре объявит их мужами зрелыми. Тогда лишь, и только тогда щит и копьё им вручит отчий полис, и служба на благо страны им будет открыта, и юную деву в жёны взять сможет каждый, кто мужем предстанет на Андросе острове, у ног Диониса, Быкорогого бога, что мужей полноправных Покровитель от века…
Именно в рамках таких амфиктионий-андрий почитался Покровитель мужей – Дионис! Буквально – Алеф андрос. И сам остров получил своё новое имя Андрос как центр важнейших для греков обрядов инициации полноправных и ответственных граждан: в честь «Быкоглавого» Алефа-Диониса, «Покровителя мужей».
Как всё важное и знаковое, по времени сей эпитет Диониса явился почвой для рождения в греческом мире имени человеческого – Алефандрос.
Именно так изначально звучало это имя! До принятия алфавита греки не имели в речи звука, какой традиционно обозначался у семитов буквой Алеф. Обозначение сей буквы у греков превратилось в «альфа», – и, как следствие, в современную нашу заглавную А. С последним звуком слова Алеф тоже возникла проблема выговаривания. Но прогресс, как известно, не стоит на месте, и в заимствованный у финикиян алфавит греки ввели гласные и ряд новых букв, среди которых букву ξ (кси), призванную близко передавать огласовку слов, заимствованных из чужих языков.
После коррекции алфавита греки примерно в VIII-м веке до н. э. эпитет Диониса выговаривали и писали уже как Αλέξανδρος (Александрос). Подобно стали произносить и мужское имя Александрос, и видеть в нём знаменательный смысл – «Покровитель мужей». Наречённый именем таким – верили – обретал покровительство Диониса!..
Имя сие получило высочайшую популярность в мире, невзирая на некоторую резкость звучания. Окуда же такой взлёт всеобщей любви к этому имени? Сие есть тайна бытия, обросшая многими напластованиями и попытками объяснить её. Самая, пожалуй, излюбленная из них – фигура первого носителя этого славного имени, каковым многие полагают легендарного завоевателя Александра Македонского.
И полагают ошибочно! Славный Александр, сын македонского царя Филиппа, был 3-м носителем этого имени. Ему имя Александр обязано славой тысячелетий; рождением же своим имя обязано человеку, память которого история хранит с не меньшим тщанием.
Однако, логично и несомненно то, что исключительно судьба первого носителя связана с рождением имени, и объясняет его в понимании своего времени…
Историческое сканирование показало, что первое упоминание о человеке с именем Александр относится к … XIII веку до нашей эры. И жил тот персонаж за 33 столетия до нашего с вами жизненного века!
На побережье Эгейского моря у входа в пролив Дарданеллы в современной турецкой провинции Чанак кале в минувшей эпохе блистал красотою архитектурных форм богатейший город Троады – Илион. Иначе его называли Вилуса, ну а мы знаем его под названием Троя. Знаем благодаря поэме «Илиада», написанной великим греческим драматургом Гомером.
Греки именовали троянцев тевкрами, или дарданами. Фригийцы, фракийцы и хетты населяли соседние к Трое области на землях современной Турции. Могучие хетты бились с Египтом за господство над Сирией, бились с народами моря, и с ассирийцами сражались нещадно. На землях хеттов, к слову, существовало вполне реальное царство легендарных амазонок – конных женщин-воительниц. Любопытно то, что главным воинским божеством и величайшей хранительницей государства хеттов почиталась женщина-богиня Сауска-Иштар, и с ней Солнечная Богиня Аринна. Воинственные и грозные в гневе дамы…
Видимо, в русле их культа сложился облик хеттов: их воины носили длинные (подобные женским) витые косы. Были они большеносые, смуглые и чернявые, и обликом походили на современных армян.
В начале XIII века до н. э. некий морской флибустьер Пиямараду при поддержке греков-ахейцев попытался взять на меч богатейшую Трою, контролировавшую торговый и военный путь из Анатолии на Балканы. Пират понимал цену своего риска!
Троя – Илион – Вилуса того времени являлась процветающим городом, торговые склады её были забиты транзитным шёлком, могучая цитадель надёжно защищала жителей и их благополучие. Горожане называли её «крепкостенной», «широкоулочной», «пышно устроенной», и постоять за себя троянцы вполне умели. Тем не менее, царь хеттов Мутавалли II пришёл на помощь соседям, отогнал захватчиков, и поддержал троянского царевича в борьбе за трон. Хетты называли царевича на фригийский манер – Алаксанду (или Александи). Сохранилась монета с его обликом и чеканным титульным именем – Александи. Благодаря сему раритету и хеттским записям на каменных стелах мы воочию видим реальность в истории человека, именуемого хеттами Александи.
А человеком тем был приснопамятный герой древнегреческого эпоса Парис, сын троянской царской четы Приама и Гекубы, виновник Троянской войны, и гибели Трои…
Само появление Париса в мире подлунном отнюдь не было прозаическим.
Легенды гласят, что напуганные некими знамениями родители отнесли опасного ребёнка в горы, и там его воспитали наёмные пастухи-фригийцы. Крепким рос паренёк, и как-то довелось ему в одиночку отогнать от стада алчных разбойников, за что пастухи нарекли Париса фригийским прозвищем Алаксанду. Нарекли за дело: мальчик защитил порученное добро, и защитил храбро и эффективно. Главное, уцелел и сам, и добычей разжился от поверженных злодеев по праву победителя. И увидели пастухи в событии том высший промысел, явное покровительство Неба. Потому и наделили прозвищем с адаптированным к нашему пониманию смыслом – «Богом хранимый».
Алаксанду было ещё не имя, только прозвище, но в силу седых от времени традиций прозвища нередко становились именами человеческими…
Дальнейшую судьбу Париса-Алаксанду подробно описывают греческие эпические предания. Судил юный пастух спор трёх богинь (Геры, Афины и Афродиты), золотое яблоко-приз вручил богине любви и красоты, и та до самой его гибели от отравленной стрелы помогала любимцу. В частности, украсть царицу Елену и казну её законного супруга, спартанского царя Менелая, в его отсутствие. Оскорблённый муж с объединённым воинством греков-данаев и союзниками осадил неприступную Трою.
Много позже Гомер в бессмертной «Илиаде» уж прямо назвал Париса новым его именем в греческом озвучании.
…И когда уже сблизились к битве идущие рати,
Вышел вперёд от троян Александр, небожителю равный,
С кожею парда на раме, с луком кривым за плечами
И с мечом при бедре; а в руках два копья медножалых
Гордо колебля, он всех вызывал из данаев храбрейших,
Выйти против него и сразиться жестокою битвой…
Данаи сразились. И после многотрудной осады хитростью греков-данайцев пал Илион, богатейший, прекраснейший город, словно жертвою страсти преступной, любви неразумной Елены и Александра-Париса, под росчерком прихоти богов. Теперь лишь руины о былой славе Трои скорбно стенают…
Судьба же медленно, но верно сучила свою нить, и завязала очередной узелок истории имени в Македонии – области на севере современной Греции.
В V-м веке до н. э. крупнейшие греческие историки Геродот и Фукидид описали династию Аргеадов – македонских царей. Вот что они излагали: «Из Аргоса бежали в иллирийскую землю трое братьев – потомков дальних Геракла. Перейдя горы, прибыли братья в Лебею – город в Верхней Македонии. Там подрядились за плату на службу к местному царю. Старший коней сторожил, средний коров выпасал, а младшенький мелкий скот обихаживал – коз да овец тонкорунных. Супруга царя варила им пищу, ибо в те времена стародавние никто не чурался труда, и даже царевны ткали холсты саморучно…
Обманул царь работников, и не выдал им платы по ряду. Вспыхнули было аргосцы, но гнев владыки лебейского затмил его разум. Снова братья бежали, и за рекою осели на землях других в Македонии, близ города Гордеон. Жребием свыше ту местность братья себе подчинили, а вскоре и всей Македонией прочно они овладели».
Для справки: руины фригийского города Гордеон и ныне живописно украшают окрестности современной турецкой деревушки под названием «Плоский курган», в 93 км юго-западнее столичного города Анкара!
Так, благодаря алчности лебейской возникла в Гордеоне династия Аргеадов, царей Македонии. В годах 498–454 до н. э. землями Македонии правил царь-Аргеад, гордо называвший себя именем славным Александрос, и имени тайну хранил государь неустанно. Уже не прозвищем, а полноценным именем величали его подданные. А прозвищем своим имел тот владетель слово Филэллин («Любящий эллинов»).
Сей государь счёл былое могущество хеттов и фригийцев, что прозвище Париса Алаксанду миру явили, для своей политики ненадёжным. Целью македонца виделось полное слияние его народа с перспективными эллинами-греками. И потому имя своё он произносил на греческий манер – Александрос. Союз с греками был нужен ему и для будущих битв с могущественными персами, завладевшими землями хеттов.
Забавный факт: сей царь македонцев был статью отмечен, и пожелал лично выступить на Олимпиаде, но отказ получил, обвинённый в варварском (негреческом!) происхождении. Блестящий дипломат, царь-архонт Александрос сумел убедить олимпийский комитет в своих аргосских (т. е. греческих!) корнях, и таким ловким ходом обосновал ГРЕЧЕСКОЕ происхождение себя и своего необычного для греков имени. О фригийском (троянцы были весьма близки к фригийцам) его происхождении более уж никто и не вспоминал…
Царские имена никогда не были случайными; имена венценосных особ обязательно содержали некий сакральный смысл, или девиз царствования, или воплощённую в слово идею, или указание на небесного предка-покровителя, что подчеркивало божественность власти монарха. Монеты времён первого Александра (в нашем произношении) содержат прижизненное изображение македонского царя. Изобразил себя правитель в рогатом шлеме, что чрезвычайно важно для последующего полного осмысления имени Александр!
Запомним это обстоятельство.
Следующий узелок в истории имени Судьба завязала в 359-м году до н. э., когда правящий македонский царь пал в битве с иллирийцами, а регентом его малолетнего сына стал родной дядя Филипп. В 23 года! Обстановка была сложнейшая, но умный и дальновидный стратег сумел купить дружбу одних соседей, и расположение других. Он был безусловно талантлив и энергичен! Даже враги признавали его выдающиеся способности. Филипп был непредсказуем в битве, и первым среди древних царей применил тактику зимней войны. Он нарастил и реформировал македонскую армию, сделал её лучшей армией своего времени, объединил греческие государства в Коринфский союз, и получил фактическую власть над всей Грецией! Восхищённые его харизмой македонцы объявили регента Филиппа своим царём.
Дальновидный Филипп крепко думал о генофонде своего народа, и создал придворную школу, где Аристотель и лучшие умы греческого мира обучали знатную и талантливую молодёжь риторике, мифологии, философии и литературе. И, естественно, воинской науке побеждать.
Вопрос нетерпеливых: какое отношение деяния Филиппа и сам он имеют к имени Александр?
Ответ нетерпеливым: самое прямое! Он построил его базу, когда осознанно назвал своего сына программным именем Александр, и всеми своими деяниями предопределил наследнику блистательное будущее.
Сын его, прославленный в мировой истории как Александр Македонский, стал третьим официальным носителем этого имени, но при том стал он первым в истинном величии человеком, и наполнил имя своё совершенно новым содержанием и смыслом!
Замысел Филиппа наложился на промысел Неба, как описывает одна старая легенда. А молва та гласила, что как-то в час поздний охваченный смутной тревогой Филипп заглянул в замочную скважину собственной спальни. Что увидел царь? Свою собственную супругу Олимпиаду… в объятиях огромного змея! И понял вдруг поражённый Филипп, что некий бог в облике рептилии овладел его царицей. Но утешил себя царь мыслью, что поделать тут ничего нельзя. С богом не поспоришь…
К супруге же охладел, и нашёл утешение в объятиях щедрых любовью красавиц, какими славился его двор, и богата была Македония.
Молва доносила также о том, что в последующей битве под Мефоном царь потерял глаз. Именно тот, – добавляли шутники, – каким подсматривал ревнивец за вожделевшим божеством. Должно быть, в наказание за любытство…
Умная, жестокая и честолюбивая Олимпиада была автором сей искусно запущенной сплетни. Она больше не думала о гуляке-Филиппе. Будущее принадлежало её сыну, её Александру, в жилах которого струилась кровь могущественного божества!..
Олимпиада уверила в том и всех, и себя, но главное – она передала пылкую веру в божественное происхождение (и яркую судьбу!) любимому сыну – Александру!
И Александр до конца дней своих истово верил преданию о божественном Отце. Как поверили и многие его подданные. О том, какой именно небожитель посетил Олимпиаду в царском алькове – говорить вслух среди подданных было не принято. И чревато! Но задача царицы в том и состояла, чтобы вселить народу веру в участие в зачатии некоего божественного покровителя Александра.
На роль небесного отца, по тайным её расчётам, лучше всего подходил Сабазий – весьма популярный тогда рогатый бог фригийско-фракийского происхождения.
Сабазия почитали Подателем благ и даже Владыкой Вселенной. Его оргиастический культ в V веке до н. э. проник даже в Афины, где совершался открыто и многолюдно, хотя и не все эллины принимали его безоговорочно. До неожиданного и знаменитого одобрения Дельфийского оракула…
Супруга Филиппа царица Олимпиада была ревностным адептом Сабазия, участвовала в его мистериях, и тайный выбор её был вполне обоснован.
Греки постепенно совмещали образ популярного фригийского бога с образом набирающего популярность бога Диониса. В орфических гимнах Сабазий в попытке спастись превратился в быка, но был разорван титанами. Лишь сердце его было спасено, и волей Зевса из него возрос обновлённый бог – Дионис Загрей. Повинных Зевс поразил молниями, из пепла же перебитых титанов произвёл он род человеческий. От титанов, полагали греки, люди соединили в себе божественное и человеческое, чистое и порочное.
Жрецы в храмах Сабазия вещали: «Бык породил Змея, и Змей породил Быка»… Потому как символом Сабазия во Фригии служил змей, а во Фракии – бык. Или человек с маленькими бычьими рожками!..
С такой иконографией Сабазий пришёл в македонские мистерии. Пляски со змеями, рёв приносимых в жертву быков, оргии хмельных вакханок, виноградные грозди в причёсках, и неистовые любовные наслаждения – всё это приятное, зрелищное и таинственное быстро перетекало из культа Сабазия в культ Диониса. И потому восприимчивые греки изображали Диониса то увитым виноградом зрелым мужем, то младенцем с головой телёнка, то воителем с лицом мужчины, и мордой быка на затылке…
…Александру было всего 20 лет, когда погиб его отец Филипп. В Греции и в северных областях, присоединённых Филиппом, смутное время решили использовать для освобождения от македонской власти. Ан не тут-то было! Наивные…
За два года юный царь угомонил взбунтовавшихся, и… обратил своё взор на Персию. О, Персия была грозным противником! Александр предъявил вольнолюбивым греческим городам веский аргумент – необходимость стряхнуть персидское владычество. Это понималось делом священным, особенно после жестокого нападения персов на прекрасные Афины. Разбив персов в битвах при Гранике, Иссе и Гавгамелах (кстати, эти битвы до сего дня изучают во всех военных академиях мира!), Александр полностью подчинил империю Ахеменидов, и взял под себя земли вплоть до реки Инд.
Так он создал крупнейшую мировую монархию древности.
Железные македонцы стали той силой, что выковала империю Александра. Но кроме силы и выучки существовала идея, наполнявшая армию стойкостью к лишениям в долгом походе военном! Благодаря идее Александр за 11 лет непрерывных боёв не проиграл ни единого сражения, и подчинил себе территорию, границы которой совпадали с древними представлениями о размерах всего тогдашнего мира. Секрет его успеха был в том, что победоносная идея зиждилась на божественном покровительстве Александру, отражённом в его имени!
Суть идеи базировалась на том, что Александр своей великой целью видел Восток. Дело представлялось колоссально сложным, и уверовавший в своё великое предназначение Александр практически нуждался уже не в абстрактном, но вполне реальном небесном покровителе. И не во второстепенном божке, а в обитателе Высшего круга на Олимпе. Серьёзном и авторитетном боге!
Выбор покровителя требовал безошибочного расчёта.
В преданиях народа три сына верховного бога Зевса успели допрежь побывать в Азии: поразивший Медузу-Горгону Персей, могучий воитель Геракл, и неутомимый странник Дионис.
Персей в покровители не годился, ибо не был он популярен в Македонии. Геракл, напротив, считался родоначальником македонской династии! За великие подвиги этот полубог был причислен в посмертии к сонму богов. Александр верил, что может стать вторым Гераклом, и в душе чтил героя как старшего брата. Опять же и на Переднем Востоке Геракл отметился славно. Любимый в народе, Геракл мог стать прекрасным стимулом и мерилом для подражания. С его именем уставшие воины легче бы переносили тяготы азиатского похода. Но… Геракл был полукровка, и в боги угодил лишь после смерти. И потому не был он безупречен, несмотря на все симпатии к нему!
В задуманном небывалом походе Александр нуждался в новом, «предельно божественном» имени покровителя. Чтобы столь же предельно эффективно держать в тонусе своих победоносных воинов. Иначе говоря, ему нужен был полноценный фетиш!
Задумано – сделано! На первый план для «политработников» армии Александра выступил новый стимулирующий персонаж, самый статусно-высокий сын Зевса – Дионис!
Геракл свершил великие подвиги, но в земной жизни он так и не поднялся выше статуса героя. А Дионис всегда числился «настоящим», чистокровным богом. И в Македонии его особенно чтили, ибо из пограничной с ней Фракии в Македонию переселились многие фракийцы, какие и привезли с собой культ Сабазия-Диониса.
В общем, всё складывалось.
Пропагандисты разъясняли, что Дионис несёт культуру и правильную религию всем народам. Тонкими речами его связывали с лидийскими богами и даже с египетским Осирисом. И такая связь делала Диониса как бы богом всех народов, населяющих бренный мир; и для такого бога не существовало границ меж государствами… Напоминали утверждения мудрого Еврипида о том, что Дионис со своей свитой прежде прошёл всю Малую Азию, Персию, Мидию, Бактрию и Аравию. Это был уместный и подходящий пример. Да и странствие Диониса при желании можно было представить как завоевание. Умов и душ неохваченных…
Александр и сам крепко уверовал в свою кровную связь с Дионисом. Как вспышка пришло озарение: Дионис его отец! Дионис удостоил семенем его мать Олимпиаду!..
По армии было объявлено, что Дионис прошёл и всю Индию. Что македонцы просто обязаны соревноваться с Дионисом в доблести, и как минимум – повторить его путь! Под водительством СЫНА ДИОНИСА, македонского царя Александра!
Страшная сила – внутренняя убеждённость в идее, пусть и самой невероятной!
Молва с новой энергией понесла подзабытую сплетню об альковной тайне Олимпиады. Дионис в краткое время получил столько почёта в армейских лагерях, что обласканные прежде жрецы богини победы Нике и Геракла грызли себе локти в приступах неутолимой зависти…
Дионис, – ликовали воины в зареве костров, – Отец нашего славного Александра!
От той поры эти два имени – незримого бога и юного полководца всё чаще упоминались рядом, и самое имя государя наполнялось ореолом его божественного происхождения! Восточные искусники-кузнецы поднесли новому господину дивный шлем из жаркого злата, украшенный витыми рогами. Появление царя в рогатом шлеме производило сильнейший психологический эффект, воины ревели в восторге, и бросали к ногам Александра всё новые покорённые земли. Былые владыки гибли под македонскими мечами, или склоняли покорные выи. И сомневающихся почти не оставалось…
Круг представлений замкнулся: ибо образом и ипостасью раннего Диониса служил образ быка. Быка разорвали титаны, но из сердца Быка возрождён был новый Дионис! Многие эпитеты отображали этот образ: «Быкорогий», «Рогатый», «Рогатый телец», «Двурогий», «Быколикий», «Быколобый», «Рождённый Коровой», и т. п.