Затем он грязно выругался и торопливо зашагал вдоль улицы прочь.
Утопая щекой в горячем сугробе, Лёха слушал, как сухо скрипит снег под ногами приятеля, как удаляется шумная компания, как затихает, теряется в снежной круговерти звонкий голос, читающий в ночь:
А месяц будет плыть и плыть,
Роняя вёсла по озёрам…
И Русь всё так же будет жить,
Плясать и плакать у забора.
И летели вдоль тёмных улиц зарифмованные строки, и бились они о стены замёрзших домов, и рассыпались мириадами колких снежинок. Всё тише и тише становились произнесённые поэтом слова. Всё тише и тише стучало обожжённое этими словами Лёхино сердце.