Александр Николаевич Коробов
Моя ветвь
Что везут их не в Сибирь.
Братья все в верху лежали-
Кузя с Ваней – под окном.
Час от часу извещали
О событьях за бортом.
И, когда проехав Волгу,
И на запад взял маршрут,
Дед сказал, ложась на полку:
–Нас в Сибирь – не повезут.
При ином бы положеньи,
Им Сибирь – не избежать.
Если б не Постановленье:
«Хлопководство расширять.»
V
На восьмой день, по отбытью,
В Харьков прибыл эшелон.
Приказали людям выйти
Из вагонов на перрон.
У всех заспанные лица,
Смрад разил, как от скота.
Этот город был столицей
Украины в те года.
В Харькове конвой киргизский,
Украинским ГПУ,
Передал людей, по списку,
Под конвой – уже ему.
Также цепью, вдоль состава,
Стал украинский конвой:
В новой форме, шаг расставя,
И с винтовкой за спиной.
А Татьяна, как узнала,
Что – в Украине родной:
– «Далеко ль моя Полтава?»-
Вдруг спросила у конвой.
Отстранились те моментом,
Как не к ним обращено:
– «Нам со ссыльным контингентом,
Говорить запрещено!»
Тут подводы подкатили
С термосами в два ряда.
По составу объявили,
Что привезена еда.
Должен старший по вагону,
Взяв с собой ещё троих,
С вёдрами прийти к перрону,
И обед взять на своих.
Их впервые так кормили,
Со дня выезда с Пишпек:
Три ведра борща налили,
Им на тридцать человек.
На второе – каша с мясом,-
Также дали три ведра,
Ведро ливеру, запасом,
Булку хлеба – на два рта.
Им ещё по булке дали
Хлеба, сахару сто грамм,
И на митинг всех погнали
У вокзала, на майдан.
Там уже чины стояли,
Блестя «шпалами», окресь.
Все на штатского взирали,
Видно, был он главный здесь.
Поднял руку для привета,-
Видно, понял их вопрос,
Что с Пишпека, без ответа,
Этот люд сюда привёз.
Знал он, что слова им значат,
Знал и что сказать, и как,
Потому, наверно, начал
Свою речь, примерно, так:
– «Вы есть спецпереселенцы,
Заключённых нет средь вас!
Средней Азии посланцы-
Хлопок, чтоб растить у нас.»
И продолжил этот в штатском,-
Видя, что ответ дал всем:
– «Много от России царской
Нам досталося проблем.
Вот вопрос – века витает,
Мы должны его решить:
Стране хлопка не хватает,
Чтоб одежду людям шить.
Потому НЭП отменили-
Чтоб проблем не создавать.
Их лишь плановой по силе
Экономике решать.
А при плановом подходе,
В сверхдостаточной стране,
И при грамотном народе-
Вечно быть нам на коне.
Цель великая, большая-
Вехи – пятилетний план.
То дорога столповая
И маршрут на ней – задан.
Даны реперные метки-
Хлопководство развивать,
Чтоб его, в две пятилетки,
Нам индустрию создать.
На селе все снять преграды:
Перемены здесь идут
В сути сельского уклада-
Коллективным будет труд.
Только при единстве целей,
Общих смыслов и задач,
Село станет в полной мере
Государству отвечать.
Кстати, с ленинским Декретом,
О земельных спорах, тех:
Да, крестьянам, но при этом
Им – не лично, а для всех!
Будут созданы колхозы-
Кооперация в селе.
Будут созданы совхозы-
Госхозяйства на земле.
Нам селекция поможет
Зону хлопка расширять.
И в условиях похожих
Хлопководство развивать.
А начнём мы с Украины:
На херсонщине, как раз,
Против хлопка нет причины,
Чтоб не рос он, как у вас.
Но у нас не засевали
Хлопком земли – никогда,
Потому вас и прислали
С Средней Азии – сюда.
Вы о хлопке всё в натуре
Знаете, ведь, почитай,
Вам исконная культура,
Как китайцам, скажем, чай.
Кто вы были – нам известно.
Но забудем навсегда,
Если жить начнёте честно,
Словно с чистого листа.
Создадим хлопкосовхозы:
Ваш долг местных обучать.
А теперь прошу, вопросы
Ваши, мне счас задавать.»
Все расслабленно молчали,
На глазах царил покой.
Может, плохо понимали-
Всё-ж язык им неродной?
Хоть Татьяну подмывало,
В них про родину спросить,
Но, наверно, промолчала,
Душу, чтоб не теребить.
Память, как не жгла Татьяну,
Было ей не суждено,
Увидать свою Полтаву,
Даже с поезда, в окно.
Рано утром, через сутки,
Эшелон пришёл в Херсон.
Дали хлеба по полбулки-
И ссадили на перрон.
В две колонны всех разбили
И на пристань повели,
Там на баржи погрузили
И по Днепру повезли.
У Каховки баржи стали,
Трапы, бросив над водой.
У причала уже ждали
Их подводы и конвой.
Здесь уже конвой херсонский,
Передал по списку всех,
Под конвой теперь каховский
«Спецпереселенцев» тех.
Набежало и каховцев,-
Разузнать, видно, пришли,
Для чего им инородцев
Столько много привезли?
Видно, здесь ещё не знали,
Что им план по хлопку дан,
Оттого их и приняли,
Поначалу, за цыган.
Нам тревога та знакома.
Но пропала без следа,
Когда секретарь райкома
И оркестр, пришли сюда.
Он назвал их в своей речи-
«С братской Азии – друзья»,
Что всех примет, обеспечит
Всем, херсонская земля.
После поднял вверх газетку,
Словно, ставя их на старт:
–«Мы должны за пятилетку
Создать хлопковый гигант!»
Вещи склали на подводы,
С сельсоветов, что пришли,
А народ сам, пешим ходом,
По деревням повели.
Заиграл оркестр, марши,
И до слёз «друзей» пронял.
А конвой, всё ж, как и раньше,
Их винтовкой подгонял.
Наконец, на месте были:
Так уж деду довелось,
В селе крупном поселили,
Что Сергеевкой звалось.
В сёлах рядом, разместили
Весь тот нынешний привоз.
Вскоре, их объединили
В первый хлопковый совхоз.
В них Сергеевка входила,
Каменка и Цукура,
И ещё три села было,
И вокруг них хутора.
А в Сергеевку попали
Лишь узбекский эшелон,
Потому, деда не знали
Здесь, до времени, кто он.
Хоть добрались сюда поздно,
Свет луны чуть редил мглу,
Но довольно расторопно,
Развели всех по селу.
Семью деда с Алексеем
Заселили в пустой дом:
Видно, хлебушка поели,
И свалил, с дороги, сон.
Только утром рассмотрели
Своё новое жильё:
Дом добротный, на две двери,
Также, с садом и землёй.
На фундаменте высоком,
С русской печкой, с лежаком,
Стены выложены с блоков,
Пиленным ракушняком.
Где-то, меньше на треть с лишком,
Был, чем их кунтуйский дом.
Но в отсутствии меблишки,
Места всем хватило в нём.
Ограждали двор, сараи,
Образуя букву «С».
По навозу – в них держали
Лошадей и КРС.
А в углу, под грудой хлама,-
Видно, кто-то прятал в нём:
Два больших чугунных чана,
На трёхведерный объём.
А в другом углу сарая,
Кучей свалены мешки,
Утварь с кухни, кой-какая -
Миски, чашки, казанки.
Осмотрев сараи бегло,
Дед с Алёшей вышли в сад,
(Огород и сад, наверно,
Были соток шестьдесят.)
Одна треть была под садом:
Груши, персик, абрикос.
Детвора вся была рада,
Отъедала перевоз.
Подошла к ним и Татьяна,
Отдав Мише самовар,
Что за стенкою чулана,
Приняла за Божий дар.
Но сюрпризов было мало,
Тому августскому дню-
В огороде всё стояло
Ещё только на корню.
Лук, фасоля, помидоры-
Продолжали здесь расти,
Кабаков пудовых горы,
И картошки – две трети.
Рос участок кукурузы,
И подсолнух зрел, пока,
Были дыни и арбузы,
Даже грядка табака.
– «Почему же не убрали?»-
Глас Татьяны вопрошал.
– «Ну, а нам убрать-то дали?»-
Дед, задумчиво сказал.
Таня глянула на мужа,
Покачала головой:
– «А теперь идёмте кушать,
Паша машет, вон, рукой.»
Под орехом расстелили:
В центре, вдоль – кастрюль ряды,
А тарелки заменили-
Виноградные листы.
Доедали из съестного,
Что осталось от пути.
С огорода ж брать чужого,
Дед, пока что запретил.
Выпив чаю, дед с Алёшей,
Встав, умылись из ведра,
Сапоги надраив замшей,
Быстро вышли со двора.
Надо было торопиться:
Известили их вчера,
Чтоб главам семей явиться
В сельсовет, в девять утра.
По дороге к сельсовету,
Дед вниманье обратил,
Что домов, с десяток, где-то,
Ещё круче, чем их был.
Во дворах ковры сушились.
Как чертята, детвора,
С визгом по двору носились,
Непонятно говоря.
Из дворов шёл запах плова,
Стыл мангал для шашлыков:
Словно, было в путь готово-
Всё, в узбекских кулаков.
Не могли не тронуть, лично,
Ставши как с земли родной-
Азиатские обычья,
Привезённые с собой.
Деду также ясно стало,
Почему вчера, в ночи,
Времени ушло так мало,
Чтоб их группу развести.
Перед входом уж топталось
Два десятка мужиков.
Минут десять оставалось
До назначенных часов.
В тюбетейках все, с брюшками,-
Как готовились родить.
Перед дедом же, бочками
Стали, чтобы пропустить.
Вид у деда, по рассказам,
Был серьёзный, деловой.
И внушало это сразу,
Человек, что не простой.
Ещё деда выделяли
Ладность – сверху до низа.
Ум и юмор отражали
Его серые глаза.
Говорил по делу только,
Не разбрасывал слова.
Компетенции широкой,
В чём бы не зашла молва.
Кроме знаний, что в ту пору,
Уникальных, прадед дал,
Плюс – строительную школу,
Дед в губернии кончал.
Председатель сельсовета-
Далеко не молодой,
Встал, когда увидел деда,
Посадил рядом с собой.
Алексей, за дедом, стоя,
Руки вытянул по швам.
За столами ещё двое
Человек сидело там.
Председатель спросил, есть ли,
В них вопросы по быту,
И вообще, на новом месте,
Приглянулось ли им тут?
– «Знаю я, что нет кроватей,
Лавок нет и нет стола.
И посуды маловато -
Вот и верь теперь словам.
Поздно нас предупредили,
Что вы едете к нам жить.
Потому и растащили.
Да и как тут уследить?
Те дома в порядке были.
И селу – престиж, таки,
В них хозяева ведь жили…
Оказались – кулаки.
Получили как программу-
Разнарядку по домам,
Сразу взяли под охрану.
Комендант, вот, прибыл к нам.»
Указал он на соседа,
Что смотрел графы страниц,
В книге, сидя против деда,
В гимнастёрке, без петлиц.
Тот накрыл листы руками,
Головой кивнул, в ответ:
Плотный телом, сед висками,
А годами был, как дед.
На груди его был орден-
«Красным Знамем», награждён.
Видно, к службе стал негоден,
И сюда переведён.
Была приткнута у стула,
Палка, видно, чтоб ходить.
Председатель же, подумал,
И продолжил говорить:
– «Поздновато мы решили
Охранять дома для вас:
Но городы – сохранили,
Это главное сейчас.
Продпаёк «Переселенца»
Вы получите прям счас:
На себя, всех иждивенцев,
С «Госрезерва» – здесь, у нас.
Вот, товарищ, с «Госрезерва»,
Продпайки привёз сюда»-
Он сидел, напротив, первым,
Сквозь очки в тетрадь, глядя.
– «Продпаёк, своего рода,
Государственный аванс.
Ну, а дальше – с огорода,
Сберегли ж мы их для вас.
В сентябре же, в первых числах,
Создадим хлопкосовхоз.
Цель значима во всех смыслах,
Ей оправдан ваш привоз.
Счас, товарищ даст талоны
Вам на разовый паёк.
Дом, город и всё, что в доме-
Вам даём – на вечный срок.
Огород свой убирайте,
Живность быть должна своя.
Но, в селе приобретайте-
В город – вам пока нельзя!
И детей вам на учёбу,
В школу надо оформлять.
Дальше же, учиться чтобы-
Совхоз будет направлять.
Под детясли нужно крышу,
Сделать в бывший барский дом:
Вы – строитель, как нам пишут,
И с документом, притом?
-«Да, тут значится как мельник,-
Комендант ткнул пальцем в лист,-
И еще: строитель-техник-
Коробов Артем Ильич,
«Раскулачен»-стоит дата,
Мельницей владел пять лет,
Но что был «эксплуататор»,
Доказательств у них – нет».
Это слово, повторяя,
Оторвал глаза от «Дел»,
Все, как будто, понимая,
Он на деда посмотрел.
Не зря, вскоре возникает
Дружба этих двух людей-
Бескорысна, как бывает
В однородных типажей.
Дед ответил, что вся верна
Информация в них тут;
Будет делать, что доверят,
И везде, куда пошлют.
Он хотел спросить за чаны,
Что в сарае увидал:
Но, коль все им передано,-
Видно, он и промолчал.
Комендант продолжил чтенье,
Перейдя на Лешин счет:
– «Тоже, мельницей владенье,
«Раскулачен»– месяц, год.
Письмо местных активистов:
В том, что он и музыкант,
Создал «трио» гармонистов,-
Да и сам большой талант.-
В кишлаке и раз в Пишпеке,
Он с концертом выступал:
Пел о «новом» человеке,
Играл «Интернационал»».
– «Это правду о вас пишут?-
Председатель вспрянул, весь,-
Днем с огнем завклубом ищут:
А он – вот он, рядом, здесь!
И строитель с аттестатом…
На Совете, в этот раз,
Мы, совместно с комендантом,
Выдвинем на должность вас.
У вас нету возражений?»-
Комендант потер виски:
– «Нет для них ограничений-
Здесь они – не кулаки.
«Спецпосланцы», если строго,
Потому претендовать
На любую должность могут,-
Я готов их поддержать.»
-«Ну, добро, на склад идите,-
В церкви он счас размещен,
Продпайки там получите:
В сентябре-ж в совхозе ждем.»
За талоны подпись ставя,
Дед спросил, хоть знал и сам:
–«А где прежние хозяйва,
Тех домов, что дали нам?»
-«Выслали по назначенью,
Как народных масс врагов,
Это НЭПа порожденье,
Мы- в Сибирь, как кулаков.
А вот вас сюда прислали…
Но забудем все теперь:
Пусть заходят по три, далее,»-
Крикнул, выглянув за дверь.
На подходе, уже к церкви,
Отложить пришлось с пайком:
Оказалось, что узбеки
Не владеют языком.
Возвратился дед обратно,
И побыл за «толмача».
Продпайки ж свои, понятно,
После всех уж получал.
(Но владея и довольно,
Языками азиат,
В этом мини Вавилоне,
Дед стал просто нарасхват.
Привлекали и Алешу-
Срочно, чтоб растолковал.
Мишу брали, Ваню – позже,
А Кузьма еще-й писал).
Дед с Алешей получили,
С «Госрезерва», как пайки:
Ведро масла иль «олии»¹,
Полтора мешка муки.
Сахару-по килограмму,
На тринадцать едоков.
Соли дали по стакану,
Мешок вяленых бычков.
Керосина два бидона,
Лампу дали в каждый дом.
И еще – угля по тонне,
Завезли уже потом.
Три недели оставались
До начала сентября.
В новом месте обживались,
Слава Богу, не с «нуля».
Нашлись серп, коса, стамески,
Лом, топор, коловорот.
Сбили стол и две скамейки,
Выкопали огород.
Всего вдоволь уродило-
Погреб забили «дотла»:
На скотинку бы хватило-
Но было лишь два крола.
Три бочонка посолили
Помидор и огурцов.
А в конюшню наносили
Кабаков и арбузов.
_________________
¹ Олия-(укр.) подсолнечное масло
Насушили сухофруктов,
Накоптили слив, мешки.
Дозревал с сельхозпродуктов:
Лук, чеснок, соняшники².
Кукуруза дозревала,
И капуста на засол:
Обе бочки перебрали,
Что под стрихой дед нашел.
Сбили с досок три кровати:
Одну вширь – на всех детей,
Три стола и шкаф для платья,
Этажер, в пять этажей.
Разобрать пришлось на доски
У сарая три стены,
Пошли в дело и обрезки,-
В табуретки и скамьи.
А тем временем Татьяна,
Из невесткою своей,
Побелили дом, чуланы,
В школу собрали детей.
Их четыре,как и раньше:
Ваня,Аня и Кузьма,
Только вместо Миши-Маша,-
В первый класс пойти должна.
Сшили детям в школу сумки,-
С конопляного рядна,
Две рубашки и две юбки-
Из льняного полотна.
Провожала в школу Паша,-
И дивился там народ:
Слишком молода мамаша,
