Александр Николаевич Лекомцев
Чиновник в разведке
Нужник на пьедестале
Но надо сказать, что босоногий Алевтин, в рваной и грязной одежде, с котомкой и бренчалкой за плечами не потерял надежд на лучшие перемены в своей непутёвой жизни. Он слабо надеялся на то, что справеливость, в конце концов, восторжествует. Но, во всяком случае, он будет стараться коренныи образом изменить своё существование, сделать его не обязательно безоблачным, но комфортным и безбедным. Он верил, что всё так и произойдёт. Необходимо, по старой памяти, сходить в разведку и потом найти выход из создавшегося положения.
Он так и остался в резиновой маске, копирующей образ сельского дома культуры Тихайлова. Оптимистически настроенный Алевтин верил, что настанет и такое время, когда эта личина спадёт с его пусть не прекрасного, но лица. Он желал до гробовой доски оставаться самим собой и даже очень сожалел, что после ношения такой маски лишился возможности когда-нибудь отрастить усы, бороду или, в крайнем случае, бакенбарды. Но с этим ещё, как-то, можно было смириться. Но вот маска на физиономии молодого бродяги, раздражала его.
Утверждение, что человек – кузнец своего счастья, которое непонятно по какой причине неотъемлемой частью народного фольклора, весьма сомнительно. Далеко не у каждого даже при остром желании получается такой финт. Впрочем, тут, как говорится, бабушка надвое сказала. Если имеется у определённого гражданина мощная моральная, материальная и деловая поддержка, то если не всё, то многое у него получится. А в другом случае, пожалуй, нет.
Человек без надёжных связей, скорей всего, кузней своего несчастья. Он такого может накуролесить в борьбе за справедливость, что даже и берёзового креста на его могиле не останется. Попросту не будет таковой после его незапланированного ухода в иной мир.
Так что, бессмысленно вступать в полемику, тем более, в такой яростный спор, где абсолютно каждый далёк от самой сути того, что обсуждается, но при этом утверждает, что истина рождается в споре. Дайте же этому недоумку или просто чудаку ковш с холодной колодезной водой, и пусть он выпьет и успокоится. А если не уймётся, то эту живительную влагу можно вылить ему и за шиворот.
Но, в принципе, для не слишком любознательного гражданина не так и страшно, если компания спорщиков находится от него в сторонке. Он может быть уверен, по крайней мере, в том, что ему не подобьют глаз, не оштрафуют и не объявят экстремистом. Это, надо сказать, в наши дни уже является большим успехом.
А бывшему крупному чиновнику Алевтину Скорбеевичу на любую животрепещущую тему просто не с кем было спорить. Да ведь он был уверен в том, что выберется из нелёгкой и совсем неадекватной ситуации.
К счастью или нет, но Мунин сделался за время скитаний мудрее и уже не испытывал особой тяги к раболепию. Он уже не считал господина Слепозадова авторитетом и даже уважаемым человеком. Генрих Генрихович оказался полейшим существом. Ведь ясно, что всё происходящее с Алевтином, ему было известно до мелочей, и он никак не среагировал на явный беспредел.
Что же коренным образом изменило судьбу Мунина? Конечно же, глупость и желание быть верным рабом липового президента Слепозадова. Не зря же этот негодяй сказал Алевтину: «Чаще промахивайся!». В этом наставлении мелся глубочайший смысл. Ведь тот, кто сидит на заднице ровно и не проявляет никаких инициатив, почти защищён. И это уже не так мало.
Знавал Мунин одного, к примеру, довольно взрослого мужика, который по причине собственной глупости и патологического уважения к своему непосредственному начальнику по работе собирался на полном серьёзе свести счёты с собственной жизнью. Как он утверждал, причина для такого действия существовала веская. Какого же она порядка? Трагедия или комедия произошла в жизни этого гражданина? Пусть те, кому надо попиарить, публично спорят на подобные темы. Их дело.
А случилось вот, что. Позвонил по сотовому телефону начальник этому гражданину в выходной день прямо домой, возможно, пожелал поздравить его с Днём рождения или премию пообещал. Но вот какая досада. В это время мужик этот… законопослушный сидел на унитазе… по большой нужде и вынужден был в таком положении вести беседу с вышестоящим над ним лицом. Так получилось, приспичило… и то, и другое.
Решил этот мужик, фамилию которого Мунин принципиально не помнил, после такого казуса перезвонить начальнику и от всей души извиниться перед ним за такие вот гнусные, свои… проделки. Нельзя же, в конце концов, сидеть на унитазе и вести беседу с таким большим господином. Пример абсолютного не уважения проявляется.
Начальник, перед которым в течение дня этот культурный и интеллигентный мужчина извинился раз семь или восемь, сначала воспринял всё это в качестве шутки. Но потом ему показалось, после частых и настойчивых звонков, что подчинённый над ним издевается и что-то знает о нём такое, которое может упечь его за решётку, то есть посадить, на нары годков на десять-пятнадцать. Возможно, причина беспокоиться, всё-таки, имелась.
Очень сильно психически переживая от нарастающей раздражительности начальника, этот мужик стал просить прощения у своего шефа не просто ежедневно, а десять-двенадцать раз в день. Надо ли говорить, что мнительный начальник на долгое время слёг в больницу, на почве психического расстройства. За ним последовал и негодяй, который позволил себе беседовать со своим начальником по сотовому телефону, справляя большую нужду.
Абсолютно ничего смешного в том, когда двое взрослых мужика, начальник и подчинённый, в результате частых общений друг с другом были практически доведены до суицида, Мунин не видел. Уберегло их от этой беды, опрометчивого шага далеко не чудо, а реальное сумасшествие. Они, в принципе, забыли, от чего оба страдали. Получается, что, в какой-то степени, помудрели. Не желая того, эти господа стали действующими фрагментами иной реальности.
Но ведь мирозданческая действительность бесконечна и многозначна, и напрасно некоторые граждане нежелательные события называют негативным потоком, льющиймся на их головы из других миров. Да ведь нет их, иных обителей. Всё едино. А кто и куда уходит, и откуда появляется, мы зачастую не знаем потому, что не желаем принимать к сведению непривычную для нашего восприятия информацию.
Два-три года тому назад случилось в Воропании так, что организовалось и открылось в большой стране, в одной из глухих ольховых рощ, вдали от городской суеты, место не только массового посещения, но и народного уважение и поклонения. Следует заметить, что произошло такое чудо в силу разных, непредсказуемых обстоятельств.
Но возможно, любой «обычный» народ слишком безоглядно верит в чудеса, в большой степени, в то, что самые добрые сказки сбываются и приносят человеческим массам явную и определённую пользу, повышают их благосостояние и украшают быт. Ведь если и ждать реальных и конструктивных перемен в Воропании, то, понятное дело, не от правительства и всяких разных, особо удачливых господ и дам самых разных мастей.
А началось всё с самого простого, ещё в то время, когда Алевтин Мунин был ещё школьником и только мечтал о личном счастливом будущем. Так вот, на самом главном управленческом верху решили самые главные люди, наверное, уважаемые и, допускается, компетентные, что пришла пора строить широкую шоссейную дорогу республиканского значения между двумя крупными городами. Они быстренько нашли подрядчиков для такого важного дела, разумеется, из своих родственников и близких знакомых, надёжных и… правильных.
С денежным обеспечением глобального строительства проблем не наблюдалось. Народ это страны пусть не сильно-то и жировал на свои… интересные зарплаты и пенсии, но налоги в корень обновлённому, можно сказать, условному государству платил исправно. Подобные явления давно уже стали здесь традицией.
Проектную документацию быстро и чётко оформили, с учётом стоимости всевозможных самых сложных и необходимых работ. А строительство начали в том месте, где предполагалась основная дорожная развязка, то есть пересечение новой автомагистрали со старой, ведущей совсем в другие населённые пункты.
Единодушно генеральный подрядчик вместе с другими решили, что здесь, в первую очередь, в живописной ольховой роще должен стоять шикарный, возможно, бесплатный туалет для всех граждан, желающих в минуты определённых настойчивых позывов справить малую и даже большую нужду. Кроме того, пусть он называется не туалетом, сортиром или клозетом, а по-простонародному – нужником.
Каждому ведь приятно будет знать, что руководство государства, в частности Генрих Генрихович Слепозадов, заботится не только, к примеру, об олигархах, многочисленных чиновниках и самых титулованных депутатах, но и о народных массах. Если подходить, в целом, к дальнейшему развитию экономики, в данном случае, комплексного дорожного строительства, то без нужников просто не обойтись. Тут в Воропании предстояло ещё строить и строить.
Довольно расторопно организовали для рабочих, прибывших на объект из стран ближнего зарубежья, небольшой временный посёлок, состоящий из бытовок, пригнали большоё количество специальной техники и без проволочек технологически грамотно вырыли широкий и глубокий котлован. Потом проложили вниз, в сторону заболоченного места, отводные канализационные трубы импортного производства.
Они остро понадобятся в случае переполнения отхожей ямы, для сброса естественных отходов в необъятное лесное пространство… Пусть птички клюют экскременты. Полезно для здоровья пернатых и всевозможных мелких зверьков, типа полевых мышей и леммингов.
Власть имущие и неприлично и стремительно разбогатевшие опирались практически во всём на тамошние западные европейские и, частично, на заокеанские, ценности и никогда не интересовались тем обстоятельством, существуют ли они вообще. А зачем, когда и так всё пучком у самых уважаемых и «сложных» господ и дам?
Не только руководителями очень важной республиканской стройки, но и чиновниками государственной важности и значения в котлован было решено для первоначального его заполнения доставить в автоцистернах несколько десятков тысяч тонн относительно свежих фекалий из не очень дружественных, но развитых стран.
Не радиоктивными же отходами заполнять подобные котлованы. Для них в большой стране найдётся немало иного пространства, на котором можно тихим образом и даже открыто, и торжественно господам, дорвавшимся до власти, творить всё, что заблагорассудится. Оно ведь, всё существующее, на специальных бумагах, считалось народным достоянием, но по факту… происходило всё иначе и проще. Тут, как говорится, кто сумел, тот и съел. Одному на обед – жаркое из белых грибов, другому – салат из бледных поганок. Мощная политика тамошнего «золотого миллиарда».
Но тут всё культурно и грани абсолютного равноправия… Да и понятно, что такого рода туалет перед его торжественной сдачей должен находиться в рабочем состоянии. Поэтому решено было частично заполнить его выгребную яму самыми натуральными фекалиями. Это для того, чтобы всё выглядело солидно и на самом высоком уровне.
Совсем ещё юный частный предприниматель, внучатый племянник одного из сенаторов по «погремухе», то есть по прозвищу Якорь, восемнадцатилетний Василий Васильевич Юфер предложил строителям воспользоваться конкретно испражнениями дачников. Бесплатно, выгодно, удобно…
Но самые главные представители руководящей Народной Партии Поголовного Счастья Воропании (НППСВ), которые тоже на удалённом расстоянии, но присутствовали на возведении объекта, ссылаясь на несознательность садоводов-любителей, сумели заблокировать это, не очень дальновидное и совсем не рациональное, предложение.
Во-первых, экскременты «простых» людей после постоянного употребления ими в пищу, в основном, рожек и гречки, имели низкое качество. А во-вторых… В этом и заключалась основная проблема. В туалетах садоводов, практически, давно уже не наблюдались фекалии. Они несознательными людьми второго или третьего сорта активно использовались в качестве органического удобрения земли, их трёх соток. Подавляющее большинство из них справляли не только большую, но и малую нужду прямо на грядках.
Мало того, они даже в вагонах электричек, битком набитых себе подобными людьми, торжественно и с некоторой гордостью везли на свои садово-огородные участки в бидонах, вёдрах и двухсотлитровых флягах продукты личной жизнедеятельности, в данном случае, испражнения. Неплохое и дешёвое удобрение для земли, но совсем не подходящий материал для заполнения нужника на центральном участке будущей важной и комфортабельной автомагистрали.
Ничего не поделаешь, испражнения «простых» граждан пока ещё являлись в Воропании их частной собственностью. Да ведь, кроме того, во времена активного экономического развития большой страны всегда следует пользоваться только всем импортным. На перекупках, логистике и прочем можно запросто поднавариться тем, кто решил жить на той планете не только безбедно, но и вечно. С такими вескими и убедительными доводами спорить было невозможно.
Строительство продвигалось стремительно и, вроде бы, качественно. С третьего или четвертого раза не очень смышленые, но старательные рабочие из стран ближнего зарубежья соорудили над отхожей ямой высокий пьедестал из розового мрамора, со ступенями из того же материала. Каждая плиточка была тщательно и заботливо отшлифована и выглядела сказочно красиво, на самом высоком европейском уровне.
Все четыре стороны пьедестала, опять же, умелые иностранные скульпторы за солидную сумму украсили бронзовыми барельефами. Это были характерные и оригинальные сценки из жизни господ и дам во время их посещения цивильного туалета, в данном случае, нужника. Возле будущего сортира разбили небольшой сад с фруктовыми деревьями. Нашлось тут место и для шести белых мраморных скульптур обнажённых мужчин и женщин в сидячем положении.
Но очень быстро произошло так, что деньги на строительство важной автомагистрали закончились, поэтому сам котлован покрыли обычными, слабо оструганными берёзовыми досками. Соорудили в обоих отделениях, типа «М» и «Ж» специальные, как бы, насесты с большими дырками в полу.
Понятно, в целях дальнейшей экономии не стали заморачиваться и сооружать отдельные кабинки. Ведь для тех, кого физиологическая нужда припрёт к стенке, всё и так сойдёт. Главное всегда заключается в том, чтобы сам процесс нормально проходил. Да и приятно осознавать, что ты находишься в этот блаженный момент на прекрасном постаменте. Что касается здания туалета, то есть нужника, то с ним долго не мудрили. Сколотили его из шероховатых досок различной толщины, длины и ширины. Не беда, что между ними зияли разного рода дыры и продольные щели.
Вентиляция не повредит человеческому организму. Да ведь каждый гражданин, находящийся внутри специального сооружения, не отвлекаясь от процесса очищения собственного организма, может через множество разных отверстий в стенах любоваться и садом, и мраморными статуями. Именно, так сливаются в одной из отдельно взятых стран эстетика и культура. Это вам, к примеру, не производство искусственного каучука или резиновых калош.
Довольно немалые денежные суммы были умело, как бы, потрачены или частично… перераспределены, то есть о строительстве автомагистрали вести какие-либо речи считалось нехорошим тоном. Только в траве кузнечик не понимал, что в важной стройке принимали участие не только владельцы частных строительных компаний, но и отвественные руководили. Курировали важное и ответственное дело чиновники самых разных рангов.
Одному требовалось пополнить оффшорный счёт, другому приобрести третью яхту, третьему срочно построить виллу прямо в столице одного из враждебных государств… Тут можно долго и много перечислять, что и кому срочно понадобилось. Да ведь и самому главному человеку той отдельно взятой страны необходимо было что-нибудь отстегнуть для того, чтобы он добродушно сказал: «Вы там уж сами решайте на местах, нужна ли нам эта автомагистраль. Ведь обходились же раньше и без неё».
Как водится, самому важному чиновнику, президенту Генриху Генриховичу Слепозадову, в таких случаях много не давали, учитывая его врождённую скромность. Четырёх рогожных кулей, набитых заокеанскими стодолларовыми купюрами, вполне, достаточно. Больше за один раз не надо… Зачем смущать хозяина? Да и он, как курочка, по зёрнышку клюёт. Столько… наклевал, что тихо и незаметно выбрел в коллектив самых богатых миллиардеров тамошней планеты Земля.
Номинально главнейший человек страны, точнее, нанятый на работу олигархами и официаьными проходимцами, с личными охранниками и телохранителями, умело загримированными под диких кабанов, волков, медведей, лосей и благородных оленей, в деловой и торжественной обстановке открывал важнейший государственный объект. Он скромно сидел за специальным пультом, под надёжным прикрытием снайперов, в кустах свиного багульника и готовился нажать на специальную кнопку пуска первого в мире нужника оригинального исполнения.
Но в самом начале он в присутствии множества кинооператоров, режиссёров и журналистов он произнёс не очень долгую, но эпохальную речь о постоянно и неуклонно растущем благосостоянии народа. Правда, представители народных масс, упёршиеся своими взорами в телевизионные экраны, в очередной раз официально услышали о том, что они являются процветающим средним классом. Наверное, они снова порадовались такому сообщению.
В общем, непринуждённо опираясь на заранее заготовленный текст и с искристым юмором поговорив в очередной раз, обо всём помаленьку, наконец-то, он под дружные аплодисменты и бодрую музыку духового оркестра, что называется, запустил объект. Но на этом торжественная часть эпохального события не закончилась, не завершилась.
Самый основной господин в стране, президент Слепозадов, давно возомнивший себя императором, оголился до пояса, но не с ног, а с головы, как принято, конечно же, вышел из кустов. Ему необходимо было в очередной раз показать всему миру, какой он физически развитый, весь в сплошных мускулах, стройный и высокий, как пирамидальный тополь или даже кипарис.
Для этого кинооператоры дружно залегли в густой мох. Ведь если с самой нижней точки производить киносъёмку, к примеру, того же муравья, то он покажется телезрителям почти что великаном. А с помощью трансфокаторов, установленных на фиксирующих видеокамерах, запросто можно увеличить и бицепсы. Для того в художественном и документальном кино существует крупный план. Он, как и многие другие приёмы и спецэффекты, из дежурного страшилки и тошнотика, способны сделать крутого мачо или необычного, мощного супермена.
Бессменный начальник всей страны Слепозадов, играя крепкими мышцами на мелком и тщедушном теле, в присутствии уважаемых господ и дам, встреченный у мраморных ступеней, ведущих в нужник, хлебом-солью, торжественно перерезал красную ленточку. Это тоже не обошлось без дружных аплодисментов. Сейчас ему предстояло сделаться самым первым посетителем лесного сортира.
– Во время самого процесса, – приветливо сказал он операторам, – меня ни сверху, ни снизу снимать не желательно. Мы не в Японии. Прошу отнестись к этому с пониманием.
Ясно, что специальной группе охранников, уже плавающих вольным стилем в глубокой яме с густым дерьмом по рации коротко, но обстоятельно сообщили, что объект номер один вот-вот откроет двери нужника, того сектора, где красуется буква «М». Естественно, что специально обученные плавать в подобной жидкости водолазы, готовы были налету поймать очень важного чиновника, если он невзначай упадёт вместе с собственными испражнениями вниз.
Поднявшись по мраморным ступеням на самый верх гранитного пьедестала, несменяемый руководитель большой, отдельно взятой, страны приветливо помахал рукой заранее организованной массовке, гражданам и гражданкам, поголовно держащим в руках трёхцветные флажки. Что ж, за долгие десятилетия многие уже обратили внимание на то, что их, образно сказать, кумир приветлив по своей натуре.
Потому он и махнул толпе рукой, открывая немного кривую, но надёжную дощатую дверь. Так обычно поступают космонавты перед отправкой на околоземную орбиту.
Через полчаса после открытия важного транспортного объекта под поэтическим названием «Ольховый аромат», руководитель страны Генрих Генрихович отбыл в столицу Куча, в свой подземный, благоустроенный бункер, где долгими месяцами проводил свободное от насущных дел время и тщательно скрывался от всенародной к нему любви. С неделю по всем основным телевизионным каналам показывали, как он открывал, можно сказать, стратегический объект. Продолжалось это до тех пор, пока ни назрело новое очередное событие подобного рода с его непосредственным участием.
Замечательный и проникновенный образ руководителя Слепозадова уже в течение нескольких десятилетий ежедневно не сходил с телеэкранов. Правда, ещё демонстрировались долгие и нужные сериалы про отважных и весёлых полицейских и богатом внутреннем мире отечественных олигархов. Сплошной патриотизм. А как же иначе-то?
Разумеется, нужник в ольховой роще был категорически забыт чиновниками и магнатами, а строительство следующей автомагистрали запланировали начинать совершенно в другом месте. Надо же как-то и дальше осваивать деньги налогоплательщиков. Только, на сей раз, решили начать работу не с нужника, а с возведения придорожного кафе.
Но история с нужником, который располагался на самых окраинах Курбутунской области, на этом не закончилось. Самые мудрые и сообразительные дядьки и тётки, вроде как, столичные шаманы, коих сейчас на счастье народа великое множество, этак, между делом, открыли великую истину почти вселенского масштаба. Они в срочном порядке явившиеся к сортиру в ольховой роще в западной части страны, заверили всех любознательных, что это особенное место. Все, кто начнёт посещать его, пусть даже временами, не сразу, но сделаются здоровым и не слишком нищими.
А те, кто регулярно, в течение недели, желательно, ночью, при луне будут целиком и полностью обмазываться этими экскрементами, не только обретут здоровье, но и внутреннюю свободу. Таковым гражданам и гражданкам станет, что называется, всё до фонаря. Правда, такой подход к жизни основательно не отразиться на их растущем благосостоянии.
Величайшее чудо заключалось в том, что нужник был построен в том месте, где открылся портал в один, предположительно, из процветающих миров. Стоит только нырнуть в зловонную густую пучину всяческих нечистот через очко сортира, как окажешься там, где сбываются все желания и мечты, а растущие материальные блага не просто допустимы, а строго обязательны.
Несколько человек торопливо туда уже нырнули, и наёмные, профессиональные водолазы трупов их не обнаружили в пучине фекалий. Значит, всё с искателями человеческого счастья обстояло нормально. Они назад не возвращаются ни в каком виде. Получается, что личная жизнь у них в том мире сложилась.
Так вот и сделался этот нужник местом народного внимания и поклонения. Разумеется, появились здесь и те деловые господа и дамы, которые, надо признать, за умеренную плату, как-то, постарались сделать сортир в ольховой роще и сад вокруг него, с помощью рекламы, ещё более привлекательными.
Находясь на должности губернатора, ныне бич и бродяга, Алевтин Мунин не нашёл время посетить нужник и местечко под названием «Ольховаый аромат». В чудеса особо не верил, да и особо не вникал в то, что происходит в том глухом районе Курбутунской области, вдалеке от Крамсаловска. А вот сейчас решил оправиться в разведку в надежде снова стать богатым и счастливым.
В дни своего процветания и сейчас Мунин оставался если не патриотом,
то почитателем, обожателем родного края. В памяти хранил даже такие события, которые пока не вошли в учебники истории Воропании и Курбутунской области. В силу своего возраста он не мог быть участником многих из них. Но рассказы некоторых пожилых людей хранил в своей памяти.
Давно уже его покойный дед по матери Тихон Лазаревеч Подлунный частенько делился с внуком своей неповторимой и, можно сказать, героической биографией. Это страницы истории, которую некоторые исследователи прошлого пытаются исказить и кое-что у них в этом направлении получается. Но в данном случае, копаясь в своей памяти, даже сейчас Алевтин опирался на воспоминания своего деда. Так что, всё реально и неповторимо. К примеру, вот одна из ярких страниц из жизни Подлунного.
В те давние и не совсем понятные времена, когда его деду было примерно лет одиннадцать-двенадцать, он со своей одноклассницей Катей любил после окончания уроков в школе или в выходные дни беззаботно барахтаться в городском пруду. Этот, можно сказать, относительно живописный водоём находился почти в самом центре города Крамсаловск и радовал своим существование не только местных граждан, но даже и зарубежных туристов.
Сейчас на месте старого городского пруда стоит частная, не очень большая, в девять этажей, пятизвёздочная гостиница-отель под названием «Екатерина и Тихон». Один из близких друзей очень важного государственного чиновника внезапно и удивительным образом безумно разбогател, поэтому ему было позволено, красиво сказать, при государственной поддержке богатеть и дальше.
Почти не сговариваясь, смышлёные ребятишки Тиша и Катя научились выполнять некоторые подводные и надводные движения одновременно, то есть синхронно. Коронкой их самодеятельного выступления при многочисленной публике был, пожалуй, один, без ложной скромности, замечательный концертно-спортивный номер.
Катюша звонким задорным голосом объявляла: «Четыре, три и два, и раз! Две задницы вам напоказ!». После этого жизнерадостного объявления, спустив свои плавки до колен, они одновременно ныряли вниз головой и почти минуту радовали своим мастерством всех окружающих из числа самых любознательных и пытливых.
Наверное, некоторых иностранных туристов откровенно раздражало и, вероятно, злило то обстоятельство, что юные энтузиасты великой страны умели не только хорошо учиться, активно собирать металлолом и макулатуру, но и добиваться высоких достижений в спорте, в частности, в синхронном плавании. Оно, получалось, как раз и зарождалось в Крамсаловске.
В те давние годы в этот замечательный город огромной страны наблюдался большой наплыв иностранных туристов из самых разных загнивающих капиталистических стран. Главным образом, их интересовали не исторические места, не музеи, не выставки достижений народного хозяйства, а несомненно талантливые дети Тихон и Екатерина.
Именно, такие, как они доказывали разного рода скептикам и нигилистам, что отдельно взятому государству можно и нужно быть первым в мире не только в области освоения космического пространства и балетного искусства, но и во многих других сферах человеческой жизнедеятельности, разумеется, под чутким и мудрым руководством тогдашней партии.
Особенный наплыв туристов, пополняющих казну не только города, но и страны, был отмечен, когда Катя и Тиша достигли молодого продуктивного возраста, то есть повзрослели. Ведь в то время густой волосяной покров наблюдался не только на их головах, но и на других частях тела.
Окунаясь, по сути, в воспоминания своего деда Тихона Лазаревича, который трудился всю свою сознательную жизнь плотником и частично столяром, босоногий Алевтин почти уверенными шагами шёл к своему возможному счастью, в район нужника «Ольховый аромат». Правда он толком не знал, где он располагается. Но шагал наудачу, пробираясь сквозь дебри густого леса.
По словам давно уже усопшего Тихона Лазаревича, Катя, то есть Екатерина Матвеевна, оказалась в зрелой жизни неустойчивым элементом и стремительно вышла замуж за вождя одного из племён большого и знойного материка. Наверное, это была Африка, или, в крайнем случае, Австралия.
Одни утверждали, что за какую-то провинность её торжественно съёли под звуки многочисленных бубнов и при большом скоплении народа туземные социал-демократы. Другие же люди говорили совсем иное. Дескать, она до конца жизни числилась премьер-министром далёкой страны. Второй вариант, разумеется, лучше первого.
Временами, ударяя грубыми и грязными пальцами по струнам бренчалки, Алевтин уходил всё дальше в лес. Надо сказать, что в душе он всё ещё оставался губернатором Курбутунской области, иногда даже уверенным в себе. Но в поисках удивительного нужника «Ольховый аромат» Мунин, всё же, сбился с пути. Через несколько часов ходьбы по густому и незнакомому лесу вышел он к небольшому и аккуратному домику. Проницательный и сообразительный Мунин сразу догадался, что обитает в нём не ведьма, а нормальный господин или, допустимо, товарищ или целая группа таковых.
Ни на каких деревянных сваях или, хуже того, курьих ножках этот домик не базировался. Просто вот решили люди соорудить себе дачку на границе осиновой рощи с топким болотом. Живописное место, в какой-то степени. Но другой бы на месте Алевтина подумал, что у дурачков свои причуды, но Мунин сразу же выгнал негативные мысли из головы прочь. Решил, что граждане искренне обожают родную природу, потому, время от времени, и проживают в таком вот жутковатом месте.
Понятное дело, что скучно здесь не бывает. Ведь непременно сюда в гости наведываются медведи, волки и, может быть, даже и рыси. Значит, всегда есть, с кем пообщаться. От этих предположений бродяге Мунину стало не по себе. Он, тщательно озираясь по сторонам, заспешил к крыльцу домика. Вполне ведь вероятно, что в этот момент за ним зорко наблюдает какой-нибудь не очень дружелюбный зверь, целиком и полностью погрузившийся в свои кулинарные мечты.
Довольно дружелюбно его встретила совсем даже не ведьма, а миловидная белокурая и синеглазая девушка в зелёном полосатом халатике, лет двадцати двух-двадцати трёх. Она прямо у входа в домик ему вежливо сказала:
– Шарахаются тут всякие! Какого чёрта надо, бичара с резиновой рожей?
– Но позвольте мне возразить, уважаемая жительница здешних мест. Я не ставил перед собой задачи беспокоить вас. Ведь могу же я предположить, что сбился с дороги, то есть, получается, что заблудился. Имею право.
– Хорошо, босоногий странник. Я впущу тебя на несколько минут в дом. Но сначала сполосни свои задние конечности вот в той канавке, рядом с крыльцом.
Сняв с плеч котомку и бренчалку, Алевтин так и поступил.
Буквально через несколько минут чистая вода в глубокой луже сделалась фиолетово-чёрной, и на её поверхность всплыли потерявшие сознание лягушки и тритоны. Они ведь и не ведали о существовании такого мощного биологического оружия.
