Александр Николаевич Лекомцев
Волшебные костыли
Обратившись к дорогому другу и почётному гостю и сказав «дананба», Залепухин с помощью жестов и мимики объяснил великому воину из дальней дружественной страны, что зато он прекрасно владеет приёмами рукопашного боя, отличный хоккеист, великолепный рыболов, талантливый пианист, бесподобный полиглот, красивый мужчина…
В общем, Демар Демарович в течение десяти минут на чистом иностранном языке объяснял великому вождю и заодно переводчику, чем лично он ещё прекрасен и неотразим.
Внимательно и уважительно выслушав рассказ Залепухина, точнее, просмотрев его жесты, смешанные со словом «дананба» почётный гость ОКО, с восторгом поднял большой палец правой руки вверх и с восторгом, уважением и некоторой завистью громко сказал:
– Дананба! Дананба! Дананба!
В общем, новоявленный миллиардер из далёкой страны оказался прекрасным человеком, который восхищался личностью господина Залепухина.
А через пару дней министр обороны Олигархатов, маршал, награждённый множеством орденов и медалей, к тому же, и Герой страны Денис Гармунович Шайдун повёз в свои дальние таёжные владения двух правителей Залепухина и Дананбу. Там они дышали свежим воздухом и пили элитную водку потому, что сами… элитные.
Но там произошло самое непонятное и невероятное. Крепкий духом и телом, Дананба, не имея многодневной, специальной тренировки по поглощению водки, на пятнадцатой рюмке, закатил вверх глаза. Заваливаясь под стол перед уходом в иной мир, к «верхним людям» он только и успел с горечью и обидой прошептать «дананба». Так он простился с привычным земным миром, удаляясь в иной.
Назревал международный скандал. Предводитель Заокеанских Штатов Рекс Скунс, невзирая на величайший всемирный авторитет господина Залепухина, запросто высек бы Демара ковбойской плеткой после проведения какого-нибудь ближайшего саммита.
Но выход был найден, ибо пусть и придурковатый, но одновременно и мудрый господин Залепухин решил с почётом похоронить Дананбу, объявив его военным министром Шайдуном, который, якобы случайно вниз с крутого утёса. Для того, чтобы у родственников уважаемого Дениса Гармуновича не могло возникнуть никаких вопросов, лицо умершего Дананбы охранники тщательно «отредактировали» местными кусками гранита. Дескать, так вот сильно ушибся дорогой наш господин Шайдун.
Но жена и дети военного министра и олигарха и так бы ничего такого подозрительного не заметили потому, как внешнее сходство Дананбы и Шайдуна было феноменальным.
Понятно, что с некоторой неохотой Денис Гармунович, но с почётом отправился управлять дальней, но дружественной страной. Многочисленные жёны и дети Дананбы не заметили подмены. А если их великий охотник немного изменился и знает больше ста слов, то это значит, что в него вселились добрые духи.
Господин Залепухин со своей сворой сделался не просто частым гостем республики или княжества Дананба, но и построил там очередной шикарный дворец, наверное, двадцатый или тридцатый по счёту. Он и сам толком не знал, сколько существует у него таких вот многоэтажных уголков частного владения и пользования, где он мог бы хорошенько отдохнуть от текущих дел, направленных на собственное обогащение и укрепление личной власти.
Но Демар Демарович думал и заботился не только о себе и своей братве. Он принимал самое активное и непосредственное участие в судьбе каждого жителя океанической страны Дананба. Любой её житель, включая грудных детей и местных горилл и бабуинов, получал такое пожизненное денежное пособие, что беспокоиться о завтрашнем дне каждому из них не имело смысла.
Островитяне долгими часами лежали на норковых шубах под пальмами и мысленно ругали весьма и весьма низкорослого и малохольного господина из далёкой страны Олигархаты, который до сих пор не удосужился построить для них метро, подземную транспортную магистраль, которая соединила бы между собой все острова их, наверное, всё-таки, республики.
Но строительство в Дананбе шло полным ходом. Возводилась атомная электростанция и многое другое, в частности, множество супермаркетов. Это уже активно разворачивались дельцы из Олигархатов. Почему бы ни стать ещё богаче, если Демар Демарович в очередной раз предоставил им такую возможность?
А бывший военный министр Олигархатов Шайдун, ставший по воле судьбы Дананбой, прекрасно смотрелся в набедренной повязке. На шее у него болталось огромное и тяжёлое ожерелье, сотворённое из множества государственных наград, полученных в оные время в Олигархатах за величайшую лояльность к Демару Демаровичу.
Господин Залепухин от имени народа Олигархатьов подарил Шайдуну большой глобус потому, что Дениска очень любил географию. Пусть он лежит под банановой пальмой и тычет в разные его участки пальцем и с восторгом кричит: «Дананба!». А вот всем известный Колобок, вероятней всего, не увлекался географией, потому и умер в молодом и цветущем возрасте. А Шайдуну повезло.
Осиновый великан
Долгими часами сидела в с воём кабинете и сосредоточено смотрела в одну точку дотошная пятидесятилетняя следователь при тамошней прокуратуре большого сказочного города, при высоком звании, Агафья Еремеевна Перкунок. Вроде, в целом, многое было понятно в том деле, которое она вела, но далеко не всё. Ей предстояло до мелочей разобраться с тем, какие преступление совершил подозреваемый и по какой причине.
Но, конечно же, всё следует рассказать по порядку, и тогда, в конце концов, прояснится, что же произошло или могло произойти.
На окраине большого и отдельными микрорайонами цветущего города до зубов вооружённая группа тамошнего штурмовиков из подразделений специального назначения захватила в плен шестиметрового великана. Но не очень простого. Этот, можно сказать, исполин не походил на обычных людей. Он был деревянным, точнее и конкретней, осиновым.
Особо не вникая в подробности его существования, уважаемые представители властных структур правоохранительных органов заранее, возможно, интуитивно определили, что перед ними опасный преступник, с которым следует разобраться по закону, предать справедливому суду и сурово наказать.
Ведь понятно, что если ты не похож на всех остальных, значит, преступник или собираешься нарушить закон или уже сделал это. А с такими гражданами церемониться не стоит.
Положительного в этом субъекте имелось крайне мало. Полностью осиновый великан, от пяток до макушки. К тому же, явно, что пожилой. Хмурая физиономия, тоскливый деревянный взгляд… Не совсем обычный человек, у которого костюм, галстук и шляпа были сотворены из древесины осины и её коры. Окрыляло отважных спецназовцев то, что он не оказал никакого сопротивления. Покорно дал себя запереть в заброшенной силосной башне. Другие места предварительного заключения и содержания под стражей для него не подходили. Великоват и, наверняка, не предсказуем.
В общем, временно определили подозрительного субъекта туда, куда следует. Нашли место для охранников, где имелись столы стулья и, на всякий случай, диваны. Вдруг кому-то из них срочно захочется спать. Находился в башне и отсек. Своеобразная комната с высочайшим потолком.
Всё происходящее и в этой истории, разумеется, не следует сравнивать с нашей текущей действительностью. Сказки – одно, а реальность совсем другое. А что хуже или лучше, пусть люди сами решают.
Они не такие уж и глупые, какими их пытаются считать чиновники и уголовные элементы разных уровней, которые… в законе и вне его, то есть за пределами личной ответственности за совершённые ими преступления и неблаговидные дела. Получается, что неподсудные. Правда, так, в основном, происходит только в сказках. А в реальной жизни всё устроено справедливо, поэтому у каждого из нас имеется полная возможность порадоваться за собственную судьбу или на определённое время сесть…на нары. От тюрьмы и сумы не зарекайся.
За несколько дней до того, как был арестован предполагаемый преступник,
мэр сказочного города Филипп Терентьевич Ницкий не сразу, но лично обратил внимание на то, что на окраине этого сказочного мегаполиса исчезла вместе с пеньками и корнями огромная осиновая роща. Понятно, что произошло такое безобразие не сразу, а в течение нескольких лет. Люди, которые заняты по горло полезными делами или усиленно делают вид, что они – не жирующие бездельники с солидной заработной платой и другими доходами, не всегда и не сразу обращают внимание на подобные аномалии.
Даже в самой страшной фантастической истории примерно за трёхлетний период времени не может исчезнуть осиновая роща полезной площадью в пять-шесть квадратных километров. Не так много, но всё же… Непонятно, кто и как уничтожил огромное количество осин. Вроде бы, «чёрные лесорубы» и всякие стихийные заготовители дров в той сказке были определены на долгое поселение в местах не столь отдалённых.
Зайцев и прочих грызунов, которые питаются осиновой корой, в этих местах особо не наблюдалось. Но даже если бы вдруг внезапно организовалось их великое нашествие на пригородные леса, то ведь не принимают же они в пищу древесину и, тем более, корни осин.
Да и странным обстоятельством было то, что, например, берёзы, дубы, клёны и
другие деревья и кустарники не подвергались нападению и уничтожению. Росли себе преспокойно. А тут такая вот оказия возникла, мимо которой мэр города Ницкий пройти не пожелал. Да и власти более высокого разряда и категории повелели, мягче сказать, распорядились найти преступника, обезвредить и… основательно наказать, чтобы другим неповадно было.
Следователь Перкунок почти сразу же чисто интуитивно определила, что в исчезновении огромного лесного массива, как раз, виноват этот огромный осиновый старик. Но этого было недостаточно для того, чтобы закрыть дело. Деревянный дед, кстати, не отказывался от того, что совершил, и готов был понести суровое наказание. Ведь предположительно, что не только здесь он уничтожил большую осиновую рощу, но и в других местах большой страны. А это уже почти что пожизненный срок.
Исполин сообщил, что он такой не один. Уже тысячи подобных ему людей гуляют по равнинам и горам, в основном, в более таёжных и глухих, местах. Имелись же в огромной сказочной стране, в конце концов, такие, почти колониальные, районы, где не только осиновые рощи, но и сёла и города исчезали бесследно, и представители элит разного толка таких мелочей в упор не замечали.
Они строго обращали внимание, в основном, на те места, в которых безнаказанно и активно пока ещё можно безнаказанно заниматься грабежом и разбоем, присваивать всё то, что плохо лежит, висит, плывёт, летит и т. д. Делись добытым, с кем надо, и живи себе, как английский принц, изображай из себя благотворителя или патриота с озабоченной рожей. Предпринимателям, конкретно, представителям большого бизнеса в сказках можно всё. Они ведь… сначала, как бы, благодетели, а потом жертвы народного гнева. Пусть с не очень большой заработной платой, но организовывали для людей рабочие места.
Довольно часто навещала великана на месте его предварительного заключения Агафья Еремеевна Перкунок, расспрашивала осинового старика про его жизнь, интересовалась, что и как. Он тяжело вздыхал и ничего не скрывал. Иногда ведь хочется поговорить, и ничего с этим не поделаешь.
Великан даже предъявил паспорт и пенсионное удостоверение. Пожалуйста, Алексей Михайлович Бызарьколв, собственной персоной. Ему пришлось несколько раз согнуться в три погибели для т ого, чтобы извлечь из верхнего внешнего кармана деревянной куртки и вручить его следователю прокуратуры Перкунок. Для удобства Агафья Еремеевна устроилась в очень высоком кресле. Понятно, для того, чтобы вести допрос чрезмерно высокорослого человека требуется специальная мебель. Без этого никак.
– Весьма странно получается, – она приобщила документы Бызарькова к делу, спрятав их в объёмную кожаную папку, – документы у вас человеческие. А сами вы, Алексей Михайлович, явный Буратино, но огромного роста, или, в крайнем случае, Пиноккио.
– Я про таких граждан ничего и никогда не слышал, – признался великан Бызарьков. – Видать, столичные мужики.
– Это литературные герои не из нашего, сказочного, а реального мира. Я о них вспомнила только потому, что они деревянные.
– Подумать только! До чего наука и техника дошли, пока я по тайге шатался.
– Сейчас нам оттуда черпать нечего. У них, к примеру, в той же культуре сплошной постмодернизм, абсолютный декаданс и полное безобразие. Чёрт голову сломит. В конце концов, речь сейчас не об этом. Давайте уж с вами разберёмся, Алексей Михайлович. Рассказывайте всё, что о себе желаете сообщить следствию. Сотрудничество с нами вам зачтётся.
Подперев свою огромную голову руками, перевязанными толстыми стальными канатами, Базырьков начал рассказ о себе, коротко, но со стонами, всхлипами и причитаниями.
В принципе жизнь его начиналась почти так же, как и у всех или многих представителей мужского пола той страны. Родился, немного учился, получил профессию монтажника-высотника, работал, женился. Под старость лет его супруга ушла в иной мир, проще сказать, умерла. Дети выросли, разъехались по разным городам. Контактов с отцом не поддерживали, сделали всё, чтобы затеряться в пространстве огромной сказочной страны. Перестраховались. Вдруг старик что-нибудь у них попросит. Им такие выкрутасы со стороны отца не очень-то и нужны.
Потом из провинциального, но тоже большого, города Алексей Михайлович перебрался сюда, чуть-чуть поближе к столице. А там уж пришло ему время уходить пусть не то, что бы на заслуженный отдых, но в унылое и серое пространство доживания.
Он, как и подавляющее большинство условно рядовых и обычных людей, смирился с тем, что срок выхода на пенсию был отодвинут самыми мудрейшими господами и дамами на пять лет. Пришлось ему, как бы, помолодеть. Нашлись и такие люди, весьма эрудированные и наглые, с постоянной собачьей улыбкой и необъяснимым задором, которые, странным образом достигнув личных успехов в достижении определённых целей, заявляли с телевизионных экранов, что всё это старичьё никакой пенсии не заслужили, и не стоит им, вообще, что-либо выплачивать. Тут ничего не поделаешь, блюдолизы и дети круговой поруки таковыми были и будут всегда.
