Александр Крик
Аналитик Ада
– Вот и замечательно! – Варя подошла к двери и крикнула: – Ева!
– Не кричи, я и так всё слышу. – Несколько секунд спустя на пороге комнаты появилась девушка, похожая на Варю как две капли воды. Только, в отличие от сестры, Ева выглядела настоящей «пацанкой»: стянутые резинкой фиолетовые волосы, длинная футболка, рваные джинсы, быстрый, насмешливый взгляд.
– Ева, познакомься с Аналитиком!
– А у него имя-то есть? – с ухмылкой поинтересовалась "пацанка". – Хотя… у нас в «универе» тоже всех по никам зовут, – и пожала худыми плечами. – Аналитик, значит? Звучит прикольно.
Протянув руку, Ева крепко тряхнула его ладонь.
– А у тебя красивое имя, – Аналитик отметил плавную линию её скул и миндалевидные зеленые глаза.
– Говоришь, математикой увлекаешься? – Ева окинула собеседника оценивающим взглядом, – а по тебе и не скажешь.
– Да, я – лучший, – без стеснения ответил тот.
– Даже так! А ты, случаем, не Григорий Перельман?
– Нет, но совсем не хуже!
– Если ты действительно такой крутой, – Ева лукаво прищурилась, – то может, как Перельман, решил одну из задач Миллениума?
– И не одну, – Аналитик сохранял невозмутимое спокойствие. – Хочешь, покажу решение?
– Прямо сейчас?
– Да, но с одним условием.
– Каким?
– Если решу, с тебя поцелуй. Идёт?
– Ну ты и нахал! – рассмеялась Ева. – Ладно, решай, а там посмотрим!
– Что ж, а мы пока организуем чай, – предложила Варя и, взяв Данила за руку, увлекла его за собой.
Когда они вернулись в комнату, "математики", голова к голове, склонились над блокнотным листом, исписанным формулами и алгоритмами, которые Аналитик накидывал, не отрывая руки от листа. Попутно он что-то объяснял Еве, а она, стараясь ухватить логику рассуждений, не отрывала от него внимательного взгляда. Как только в объяснениях была поставлена точка, Ева, ликуя, звонко чмокнула Аналитика в щеку и радостно закружилась по комнате.
– Слушай, да он гений! – накинулась она на вошедшую Варю. – Это вообще не реально, но этот человек только что решил две задачи Миллениума! Я просто в шоке!
– Был рад знакомству, но, к сожалению, нам пора, – Аналитик быстро поднялся и направился к двери.
– А как же чай? – растерялась Варя.
– Извини, – Даня поймал взгляд Аналитика, – я очень хотел бы остаться, но обещал помочь другу в одном деле. И оно срочное.
– Понятно, – Варя со вздохом опустила глаза, а Данил, неожиданно для себя, слегка приобнял её и поцеловал в щеку. Девушка покраснела и расцвела в улыбке.
– Было приятно находиться в обществе столь милых дам. Признаться, мне будет его не хватать. – Аналитик поклонился с галантностью английского джентльмена, – К сожалению, нам действительно пора.
– Но ведь мы ещё увидимся? – Ева кокетливо взглянула на него из-под фиолетовой челки.
– Обязательно, – улыбнулся тот.
****
Едва за ними закрылась дверь, оба снова оказались в комнате Данила. В открытое окно заглядывал красный диск луны. Хвост вскочил с дивана и поставил перед Хозяином расшитые золотом восточные туфли без задников.
Аналитик переобулся и растянулся в вольтеровском кресле, с наслаждением вытянув ноги.
– Ну как тебе наш вояж? – он придвинул кальян и шумно затянулся.
– Спасибо, ты мне очень помог, – серьёзно сказал Данил и невольно улыбнулся, вспомнив, как остолбенел при виде Вари.
– Я ведь говорил: пойдешь со мной – не пожалеешь! – хмыкнул Аналитик.
– То ли ещё будет! – поддакнул Хвост.
Глава 3. Амазонка и бесы
Дождь прекратился, на влажном асфальте вспыхивали и гасли блики от фар и редких светящихся окон. В соседнем дворе гуляла студенческая компания, доносились звуки гитары, и кто-то протяжно пел: «Чёрный вооорон, что ж ты вьёшься…» Аналитик вслушивался в слова песни, а потом резко повернулся к Данилу:
– Ты боишься смерти?
– Почему ты об этом спрашиваешь? – насторожился тот и, помедлив немного, признался: – Ну… Боюсь, конечно.
– Что именно тебя пугает?
– Неизвестность, – немного подумал ответил Данил. – Что со мной потом будет? Здесь на земле всё останется как прежде, но уже без меня.
На несколько мгновений в комнате повисла тишина, было слышно, как в камине потрескивают поленья. Аналитик повернулся к окну и неотрывно глядел на красную луну.
– Так ты хочешь жить вечно? – задумчиво спросил он.
– Было бы неплохо, – пожал плечами Данил.
– Ну, хорошо. А теперь представь, что всех, кого ты любишь, не станет. И кого ты полюбишь после – тоже не станет. Все дорогие тебе люди постепенно умрут, а ты останешься один, и ничто уже не будет тебя радовать. Бытие потеряет всякий смысл. Жизнь окажется пустой и скучной, ты захочешь уйти – и не сможешь.
Данил молчал. Об этом аспекте он как-то не задумывался, но сейчас ему показалось, что собеседник преувеличивает: в конце концов, у вечной жизни должны быть свои неоспоримые плюсы!
– Многие мечтают вернуть молодость, – продолжил Аналитик. – Снова влюбиться. Осуществить несбывшиеся мечты. Но мало кто понимает, что смерть – это шанс начать всё заново. – Данил вслушивался в звук его голоса, и по спине бежали мурашки. – Люди боятся смерти, они называют её Старухой, Костлявой. Мы же называем её Ключницей.
– Ключницей? – эхом отозвался Данил. – Это значит – хранительницей ключей?
– Именно: ключей от всех дверей. Кстати, скажу тебе по секрету, – Аналитик наклонился к нему и понизил голос, – если Ключница узнает, что я был здесь, меня ждёт прах и забвение.
Данил подошел к камину, задумчиво поворошил кочергой поленья.
– А правда, что грешников в Аду поджаривают на раскалённых сковородах? – мрачно поинтересовался он.
– Оцениваешь собственные перспективы? – усмехнулся Аналитик. – Понимаю.
Поднявшись, он тоже подошёл к камину и протянул руку к огню. Языки пламени касались его пальцев, окутывали ладонь, не причиняя вреда.
– Адский огонь – это антураж. Очистить души грешников может лишь боль и страдания.
После этих слов кресло-качалка, в котором раскачивался Хвост, с грохотом рассыпалось, и бедняга распластался на полу.
– Оно и к лучшему! – рассмеялся Аналитик, глядя на копошащегося среди обломков Хвоста. – Налей-ка нам вина, бездельник!
Хвост, как ни в чем не бывало, вскочил и вновь наполнил до краев бокалы, протянул их Хозяину и Проводнику, провозгласив: «За нас, за вас! И чтобы не в последний раз!»
– Хороший тост, надо бы запомнить, – похвалил Хвоста Данил.
– Этот мошенник и плут тебя ещё не такому научит, – усмехнулся Аналитик.
– Неужели и впрямь мошенник? – с сомнением спросил Данил, внимательно посмотрев на Хвоста.
– А думаешь, он в Аду случайно оказался? В своё время ему даже удалось взойти на трон, предав отца и старшего брата. Но власть не принесла ему счастья, и вскоре он был убит придворными заговорщиками. После чего попал к нам.
После этих слов Хвост как-то сразу сник, и Дане стало его немного жаль.
– Послушай, Хвост, – сказал Данил, чтобы разрядить обстановку, – я давно хотел спросить: а штаны у тебя до колен зачем подвернуты? Мода у вас такая?
– Двести лет я таскал грешников по адским углям, – пояснил Хвост, пытаясь собрать кресло-качалку. – Всё, что ниже колен, понятное дело, обгорало. А потом я пошёл на сделку: вместо адовых работ, выбрал путь вечного служения Хозяину. С тех пор я освобождён от работ, но привычка подворачивать штаны осталась.
Луна почти скрылась за соседней многоэтажкой. Из форточки потянуло ночной прохладой, и Даня зябко придвинулся к огню.
– Интересно, зачем в Аду аналитики?
– Кто много знает – долго не живёт. Так, вроде, у вас говорят?
Данил побледнел.
– Шучу! – Аналитик усмехнулся. – Мы определяем меру страданий, необходимую душам для очищения. А ещё можем просчитывать грядущее и даже влиять на него…
– Как же я сразу не догадался! – Данил звонко хлопнул себя по лбу. – Ты пришёл, чтобы изменить будущее! – и, словно, испугавших собственных слов, прикрыл рот ладонями.
– Уж конечно я здесь не в отпуске, – поморщился Аналитик. – Мне нужно найти кое-кого и забрать с собой…
Данил почувствовал, как на лбу выступила холодная испарина – перспектива оказаться в Аду его совсем не радовала. Аналитик заметил – усмехнулся:
– Я не по твою душу здесь. Мне нужен тот, кто способен сохранить Дар.
– Дар? Что это?
– Это последнее пристанище тех, кто не заслужил Ада, но не достоин и Рая.
– Никогда о таком не слышал…
– Было бы странно, если б слышал. Дар – это небольшое пространство между Адом и Раем, в котором обитают нетлены – величайшие из воинов, сразившие многочисленных врагов, но при этом сохранившие чистоту души. Им нет места в Раю, но и Ад не для них.
– Хотел бы я увидеть нетлена, – пробормотал Данил.
– Было бы это так просто! – подал голос Хвост. – Нетлены встречаются крайне редко. Лично я встречал нетлена лишь однажды и, скажу честно, не хотел бы повторной встречи.
– Чего так? – поинтересовался Даня.
– Они крайне агрессивны и обретают покой лишь в Даре, – отозвался Аналитик. – Но что-то мы заболтались, – он загадочно улыбнулся. – Не пора ли нам пройтись?
****
Они вышли в ночь. Свет фонарей отражался в лужах. Вся троица шла молча. Данил был задумчив, Хвост нервно теребил рукав фрака, а лицо Аналитика выражало абсолютное безмятежное спокойствие. Город спал, и только одинокие такси развозили припозднившихся горожан.
Тишину нарушило мерное поскрипывание, которое эхом разносилось в ночи. Пройдя два квартала, они догнали женщину в стареньком плаще поверх ночной сорочки: она торопливо катила инвалидное кресло, а в кресле сидела старушка, укутанная шерстяным одеялом.
Аналитик, Данил и Хвост двинулись следом и вскоре оказались у стен городской больницы. Не успели они поравняться с крыльцом, как чёрный автомобиль на дикой скорости, словно болид Формулы-1, пролетел мимо и, взвизгнув тормозами, уткнулся бампером в больничный бордюр. Несколько парней с бритыми затылками извлекли с заднего сиденья крепкого мужчину и под руки потащили ко входу в приемный покой. Его рубашка намокла от крови, с шеи свисала цепочка с массивным золотым крестом. Оттолкнув по дороге женщину с коляской, парни распахнули дверь и ввалились в узкий коридор. Навстречу им поднялся заспанный санитар.
– Слышь, командир, братана ранили, помощь нужна.
– Здесь вам не травмпункт, – буркнул дежурный.
– Ты брось дурку включать! Мы щас всю больничку на уши поставим! На вот тебе, – бритоголовый сунул санитару мятую стодолларовую купюру. – Передай: других тоже не обидим.
Cанитар зыркнул по сторонам, украдкой пряча купюру в карман, и махнул рукой:
– Заносите!
– Местный Аль Капоне – чемпион мира по боям без правил, – прокомментировал Хвост. – Любит повторять, что и в Аду чертей гонять будет.
Аналитик молча наблюдал за женщиной, которая все это время, склонившись над инвалидным креслом, тревожно вглядывалась в бледное лицо старушки, сжимая её сухонькую ручку.
– Здравствуйте. Извините, нам к доктору нужно, – обратилась она к дежурному, когда бандиты скрылись в глубине коридора.
– Ночью принимаем только по скорой, – равнодушно зевнул санитар.
– Мы в скорую звонили, нам сказали, что свободных машин нет. Вот мы сами к вам и добрались.
– Мест нет! – пробурчал санитар. – Врачей не хватает: один уволился, другой в отпуске, третий отработал, сейчас отсыпается.
– Она ветеран труда, больше пятидесяти лет на химкомбинате отработала…
– Какой ещё комбинат? Нам давеча генерала с инсультом привезли – говорят, он ещё Берлин брал! – так из-за него третий день вся больница на ушах стоит! Сказано же: не положено! – санитар отвернулся и захлопнул дверь.
Женщина в отчаянии встала перед коляской на колени.
– Мама, как ты? Плохо тебе?
– Ничего, Катенька, я потерплю. Пошли домой, утром вернёмся, – голос пожилой женщины звучал еле слышно.
– Что же делать? – дочь огляделась в поисках помощи, глаза её были полны слёз.
– Наш выход, – негромко сказал Аналитик и, решительно двинувшись ко входу, постучал в дверное окошко.
– Любезный, зачем пациенту отказываете? У вас же третья палата свободна, – добродушно сказал он.
– Это для «випов», – показалось в окне помятое лицо санитара. – Ходят тут всякие, спать не дают. В смысле: работать мешают.
– А вы кары небесной не боитесь? – не выдержав вмешался Данил.
– Угрожаешь? Сейчас полицию вызову!
– Ты что, харя, все мозги пропил? Начальство не узнаешь?! – гаркнул Хвост.
Санитар инстинктивно вжал голову в плечи, протёр глаза и с тревогой вгляделся в лица незнакомцев. К своему ужасу, теперь он видел не трёх проходимцев, а главврача, заведующего отделением и Степаныча из отдела кадров.
– Завтра же уволю к чертовой матери! Зови людей, принимай больную! – "Степаныч" возмущенно стучал ногами и грозил кулаками, а главврач и завотделением смотрели на нерадивого сотрудника грозными взглядами, не предвещающими ничего хорошего.
Трясущимися руками санитар открыл дверь и тут же вызвал дежурную бригаду. Вытянулся по стойке смирно, бормоча: «Извините, не признал… Чёрт, видать, попутал».
– Как ещё – чёрт! Да ты пьян, собака! – продолжил распекать "подчиненного" Хвост.
– Я чуток только, шурина помянул, – заикаясь, оправдывался санитар.
– Знаю я этого твоего родственничка, тоже порядочная сволочь. Утром чтобы в моём кабинете был как штык! – рявкнул "кадровик" и удалился.
Старушку увезли, а санитар долго ещё тёр глаза, щурясь и горестно вздыхая вслед вездесущему начальству.
****
Данил, Аналитик и Хвост оказались у реанимации – из неё как раз вышли два врача.
– Плакали наши денежки, – вздохнул один. – Парень, вроде, здоровый, а сердце как у старика.
– Эх, чуть раньше бы привезли, – закивал другой и, увидев перед собой троицу без халатов, удивленно воскликнул: – Вы что здесь делаете?
– Мы – братья покойного, – спокойно ответил Хвост.
Раздосадованные врачи ушли. Хвост же юркнул в реанимационную и, к великому удивлению Данила, вытащил оттуда мерзкое существо, отдаленно напоминающее крупную крысу.
– А вот и наш чемпион! – Хвост радостно продемонстрировал добычу, держа её за шкирку. – А бравады-то было на целого беса!
Последние его слова заглушили величественные звуки органа. Вступительный аккорд прозвучал так мощно, что Хвост от неожиданности даже присел, зажмурившись и закрыв руками уши. Его трофей шлепнулся на пол и тут же забился под стоящую у стены лавку. Божественная музыка, казалось, снисходила прямо с небес. Ослепительно белое пламя озарило унылый коридор, так что поначалу ничего не было видно. Когда глаза привыкли к свету, Данил увидел дивной красоты женщину в блестящих доспехах. Воительница скользила по воздуху, держа в руке сверкающее копье.
– Амазонка! – восторженно выдохнул Данил.
– Ай да бабуля! – улыбнулся Аналитик, уступая ей дорогу.
Приблизившись, Амазонка на миг остановилась, тряхнув гривой непокорных рыжих волос, игриво подмигнула Данилу и скрылась за поворотом больничного коридора.
– Вот это да! – не мог опомниться Данил. – Чемпион оказался мерзкой крысой, а старушка – прекрасной Амазонкой!
– Чаще всего так и бывает, – похлопал его по плечу Аналитик, – только вы этого почему-то не замечаете.
– Вот и всё! – отряхнув ладони, заключил Хвост.
И в этот момент в больнице погасло освещение. В проёме одной из палат замерцал синий отблеск, а потом светящаяся синева зыбким маревом заполонила весь коридор. Данил вздрогнул, когда из неё, словно из-за театрального занавеса, выступила высокая, могучая фигура человека с головой медведя. Незнакомец был облачен в стальные латы, из-за плеча его торчала рукоять длинного меча. Не останавливаясь, медведеголовый направился прямо к замершей троице.
****
– А вот и наш генерал пожаловал. – удовлетворенно пробормотал Аналитик, преградив ему путь. – Настоящий нетлен!
Не глядя, он притянул к себе Хвоста, встряхнул его за шиворот – и вот уже Хвост превратился в длинную черную трость с оранжевым набалдашником. Данил, не желая испытывать судьбу, вжался в угол.
Словно дуэлянт, Аналитик выбросил вперёд руку с зажатой тростью, и набалдашник уперся прямо в могучую грудь нетлена.
Нетлен на миг замер. Затем привычным жестом выхватил меч и вскинул оружие над головой, вращая им с такой скоростью, что лезвия почти не было видно. Брызнули искры, меч нетлена раз за разом впивался в трость Аналитика, пока тот, отражая удары, пятился по узкому больничному коридору.
– Осторожно! Сзади! – крикнул Данил, заметив позади Аналитика позабытую кем-то каталку.
