Александр Зиборов
Палач мимоходом
Глава 11
В своём номере в гостинице я первым делом позвонил и доложил, что «шестой» отправился следом за остальными. Сообщил не открытым текстом, а между банальными фразами о скучном пребывании в маленьком городишке, который страшно мне надоел, просто осточертел.
В нём у меня были скромные дела, ими я занялся как бы мимоходом. Их я завершил. А вот настоящее – и по-настоящему сложное – задание мне предстояло ещё исполнить.
Принял душ, заказал обед в номер и включил телевизор.
Посмотрел на часы: уже нужно было отправляться в путь. Протянул руку к пульту, дабы выключить телевизор, как услышал в местных новостях сообщение о драме в семье Айзерманнов: по неизвестной причине жена застрелила мужа. Она пока не в себе, несёт околесицу. Отправлена на лечение в больницу.
Потом коротко сказали о пропавшей накануне девочке. Она всё ещё была не найдена.
Эти слова словно ножом прошлись по моему сердцу. Вспомнились мои дочери…
Я позвонил в аэропорт и спросил о рейсе в нужный мне город (извините, называть его не стану). Мне сказали, что поздно вечером туда летит самолёт и есть места. Одно из них я себе забронирован. Если ехать не поездом, как я намеревался, а самолётом, то у меня есть время до утра.
Надеялся, что его мне вполне хватит.
В смартфоне посмотрел карту города, особенно внимательно улицу Билейн и дом с номером 25. На пересекавшей её улице находилось кафе.
Захватил всё мне необходимое и вышел из гостиницы.
Такси довезло меня до кафе, о существовании которого я узнал из карты. По пути водитель провёз меня по улице Билейн мимо нужного мне дома № 25, не подозревая, как мне это кстати. Я постарался максимально внимательнее рассмотреть всё: улица практически на окраине города, много деревьев и растительности, местами похоже если не на лес, то на парк. Здание едва разглядел мельком, оно стояло глубоко во дворе, пространство закрывали росшие впереди деревья. Имелась низкая деревянная ограда. У входа на столбе покосившийся почтовый ящик.
Расплатился с таксистом. Зашёл в кафе. Купил газету.
После прошёлся мимо дома, делая вид, что чем-то заинтересовался в газете и будто бы внимательнее рассматриваю страницы. Временами даже останавливался, словно вглядываясь или вчитываясь во что-то. На самом деле искоса рассматривал подходы к дому…
Какое-то время изображал внимание к газете и дальше, а потом свернул её и взял в руки. Принялся обдумывать план действий.
Поначалу я намеревался осторожно пробраться к дому, используя свои специфические навыки. Но стоял солнечный день, до ночной тьмы далеко. Остаться незамеченным вряд ли смогу. Это мне подсказывала и внутренняя интуиция, а ею я никогда не пренебрегал.
Маньяк знал, что его разыскивает полиция, а потому мог принять какие-то меры для того, чтобы не быть застигнутым врасплох. Это очень и очень вероятно. Днём к нему так просто не подберёшься. Да и, возможно, темнота не поможет. Имеется специальная техника, для которой и она не помеха.
Вспомнил, что маньяк являлся специалистом по компьютерной технике. Очень возможно, что он использовал для контроля за пространством вокруг дома какие-то специфические приборы. Сегодня их существует немало, они легко доступны, даже любителями используются весьма эффективно.
Я осознал, что задача куда сложнее, чем мне казалась вначале. Я не мог ждать ночи, так как находился в настоящем цейтноте.
Родился иной план. Решил действовать в привычном для себя стиле: сразу брать быка за рога.
У него была сестра, которая с мужем после свадьбы уехала. Как же её звали?..
Натренированная память тут же выбросила ответ – Белла. Это хорошо, пропала надобность выяснять имя.
Дошагал до маленького магазинчика, где пузатый продавец с надписью на майке "Техас" продал мне бутылку виски и лёгкую кепчонку. Последнюю я сразу натянул на себя, объяснив:
– На улице жарко, солнце печёт.
Уходил из магазинчика, гадая, почему он выбрал именно такую майку: уж не родом ли сам из Техаса?..
Пустячок, а привязался вопросик. Усилием воли выбросил его из головы.
Перед домом находился маленький перелесок. Я зашёл в него. Посыпал себя травинками, листьями и пылью. Конечно, они почти все осыпались, но кое-что на мне осталось. Чуть отлил из бутылки виски, пусть выглядит початой. Потом набрал в рот, чуть поболтал и выплюнул. Было противно, но приходилось терпеть: я должен походить на любителя выпить, который на грани перехода в профессионалы, и это каждому должно быть ясно с первого взгляда без объяснений. Налил немного виски на ладонь и обрызгал свою грудь.
Далее направился уже походкой не вполне трезвого человека.
Миновал столбики, окрашенных синей краской и обозначающих проход. С неполной бутылкой виски в руках направился к дому.
Он был маленьким, не очень новым. Впереди находилась терраска со столиком и стулом. Дверь со стёклами в верхней части была закрыта. Как и окно рядом.
Метрах в десяти от него я пьяно икнул, остановился. Посмотрел на виски в бутылку, словно проверяя, сколько в ней осталось содержимого. Приложился к горлышку, делая вид, будто пью.
Обтёр губы и прежней пьяной походкой продолжил шествие к двери.
Она беззвучно открылась. Петли оказались отлично смазанными. Явно не случайно. Я увидел худого жилистого мужчину с нервным лицом. Он грубо спросил:
– Ты куда прёшься? Это частное владение. Тут тебе не рады.
– Белла! Мы давно не виделись. Я уезжал надолго. Только вернулся. Белла будет мне рада. Она тебе это скажет, позови её.
– Беллы тут нет, – ответил мужчина. Был ли он Самуилом Шеински? Это следовало проверить. Я должен знать наверняка.
– Она будет рада! Белла – чудесная женщина, расчудесная! Она всегда мне рада!.. Что ты сказал, её нет? А я подожду. Будешь пить? – протянул ему бутылку. – Я добрый Джим. Джим Паттерссон. А ты, кто ты? Её хахаль? Да?
Он поморщился и отвёл мою руку с бутылкой в сторону:
– Уходи, сестра давно уже замужем и теперь живёт далеко отсюда.
– Я – Джим Патерссон, а кто ты?.. Она замужем? Почему она мне не сказала? Ох, женщины, имя вам – коварство. По этому случаю нужно выпить!..
Перед моим лицом неизвестно откуда появилось дуло пистолета "Ruger". Знакомое мне оружие. Это была модель "Р85" или "Р89". В её производстве использовался алюминий, потому пистолет был лёгким и недорогим, но имел неплохие боевых характеристики. Потому им пользовались гангстеры низкого пошиба.
Помахивая пистолетом, мужчина выкрикнул:
– Тут ты пить не будешь! Вон отсюда! Немедленно! Иначе напьёшься своей крови!..
Это уже был иной разговор! Я растерянно заморгал глазами, изобразив растерянность, икнул, и в следующую секунду его оружие перекочевало ко мне, а его правая рука оказалась заведена за спину и согнута в локте. Ему пришлось пригнуться в три погибели, дабы я её не сломал.
В таком положении я ввёл его в дом. Обернулся и посмотрел во двор сквозь стёкла в двери. Кажется, наша разборка осталась незамеченной. Никто сюда не спешит.
Теперь нужно было осмотреть дом. Тут мог оказаться его сообщник… или – сообщники. Бдительности терять было нельзя.
По коридору прошёл до кухни. Окно оказалось открытым, в стекле одной из створок уловил отражение самого себя и комнаты.
Здесь я отпустил руку мужчины, но почти сразу же нанёс рассчитанный удар в солнечное сплетение. Он снова согнулся, схватившись за живот. Я моментально натянул на руки перчатки, которые лежали в кармане моего пиджака. Посадил его на стул, завёл руки назад и полотенцем привязал к спинке стула, всё время держа под своим надзором дверь, чтобы меня не застали врасплох.. Потом тоже самое проделал и с его ногами, использовав ещё одно полотенце.
Увидел на столе открытую упаковку с конфетами-леденцами.
– Любишь их?.. – я многозначительно посмотрел на маньяка. Он насиловал детей, а они охочи до сладостей. Не для того ли куплены?..
Я набил его рот леденцами, а сверху перевязал частью полотенца, отрезав от него полосу. Это для того, чтобы он не мог их выплюнуть. Вместо кляпа.
Теперь можно было осмотреть комнаты. Всего их имелось три. Обнаружил также маленькую кладовку. Проходя по коридору, уловил мелькнувший лучик от картины на стене в конце коридора, над дверью в кладовку. Удобное место для расположения тайного следящего устройства. Всё пространство просматривается от и до. Во всяком случае, я бы его там расположил.
После осмотра убедился, что в доме только мы двое.
Вернулся на кухню, осмотрел карманы связанного. Обнаружил в них складной нож, патроны, мобильник, зажигалку, сигареты, двадцать два доллара с мелочью и пропуск, он был выдан фирмой «Транстелекоммуникации» Дэвиду Шеински. На обороте пропуска имелась фотография. Как раз того, что находился передо мной, пытаясь быстрее избавиться от конфет во рту.
Это был Шеински – но другой. Возможно, я потчевал конфетами совсем не того, кого следовало бы.
Кто он, я выясню, но сначала следовало устранить мучавшие меня сомнения.
Прошёл по всем помещениям дома, незаметно для постороннего глаза шагами вымеряя расстояния.
Вернулся на кухню. Поискал себе подходящее место для допроса пленного, наверное, его можно было именовать так.
Посмотрел на оконную створку. Прошёл по кухне, проверил шкафчики, мимоходом выглянул в окно, чуть шире отворив створку.
Вернулся на прежнее место. Незаметно бросил взгляд на окно. Его створка была открыта чуть больше, чем это требовалось мне. Теперь я проверил кофеварку, кухонную плиту, микроволновку, посмотрел содержимое банок. Снова посмотрел в окно, при этом немного изменив положение его створки на нужную мне малость.
Вернувшись к пленному, посмотрел и убедился, что теперь всё было именно так, как мне и было нужно. Полный порядок.
Я снял с мужчины свой импровизированный кляп и начал допрос.
– Ты – Дэвид Шеински. Кто тебе Самуил Шеински?
Он принялся отплёвываться. Конфеты явно ему не пошли в прок.
– Задаю тебе вторично тот же вопрос: кто тебе Самуил Шенски? Учти, больше двух раз я не спрашиваю. Не ответишь, возьму самый большой нож и отрежу всё, что висит у тебя между ног. Говори. Слушаю.
– Он мой брат.
– Самуил охоч до девчонок, а как ты?
– Молодняк мне не нужен.
– А ему?
– Спроси у него.
– Где он?
– Его тут нет! – последовал быстрый ответ. – Он… он ушёл. По каким-то делам. По каким именно, не сказал. Он старший брат, я не привык требовать у него отчёта. А он мне не докладывал.
Мне показалось, что он врёт. Вслушался в свою интуицию, она говорила о том же.
– Твой брат часто похищает малолетних девочек?
– Ничего не знаю об этом.
– Врёшь! Имей в виду, со мной такие штуки не проходят безнаказанно. – Я врезал ему чуть выше челюсти, дабы он ощутил боль, но не потерял сознание.
– Это так, в качестве предупреждения. Что твой брат сделал с Вероникой Кастро? Тело её пока не обнаружено. Где она?
– Впервые слышу это имя. Я ничего о ней не знаю!.. – тут же врун получил удар между ног и на какое-то время потерял сознание.
А я ждал, пока он придёт в себя. Стоял спиной к двери и мне почудился едва слышимый звук движения кого-то в коридоре. Если бы я не ждал его, то и не заметил бы. Внимательнее всмотрелся в створку окна, я установил его под таким углом, что сейчас мне с этого места просматривалась вся дверь за моей спиной. В руках у меня находился пистолет Дэвида Шеински. Он был невидим неизвестному в коридору…
Дэвид захрипел от боли, приходя в себя и заглушил шаги сзади, но я увидел фигуру с ружьём в руках. Вот он поднял его, прицелился…
В последний момент я отпрянул в сторону, и пуля угодила в грудь связанного пленника.
– Дэвид! – раздался ошеломлённый крик в коридоре.
Я оборвал его своим выстрелом из пистолета. И тут же пожалел об этом.
Подошёл, осмотрел корчащегося в судорогах неизвестного и понял, что он – не жилец. Это его последние судороги.
Укорил себя за оплошность: следовало лишь ранить его, а потом выспросить про Веронику Кастро. Подвели нервы. Мне очень не понравилось спиной изображать из себя мишень. Помимо воли вспоминался момент, когда в кабинете Кондора между моих лопаток упёрлось дуло пистолета, тогда я чудом выскользнул из западни, потому сейчас стрелял быстро и наверняка. Уж слишком мне не хотелось повторения той жуткой ситуации.
На этот раз мне в спину целились не из пистолета, а из помпового ружья "Mossberg 500", у него страшная убойная сила. Это он доказал и на сей. Если впереди имелась лишь небольшая дырочка в груди пленника, по-прежнему восседающего на стуле, то сзади образовалась большая дыра из которой вытекло неимоверное количество крови.
Над ошибкой я поразмышляю позже и сделаю необходимые выводы, а сейчас не до сантиментов, следовало заняться делом.
Первым делом я освободил от пут пленника и он тут же повалился на пол. Выбросил полотенца в мусорное ведро. Затем обтёр пистолет "Ruger" и, вложив его в правую руку лежавшего, крепко её сжал, чтобы на оружии остались его отпечатки. Два брата перестреляли друг друга, все улики были налицо. Кто обратит внимание на разрезанные полотенца и прочие несоответствия?!.
Обыскал неизвестного у кухонного порога. В карманах у него оказался расчёска, смартфон, семнадцать долларов, бумажник, в нём обнаружил водительские права на имя Самуила Шеински. Фотография соответствовала лицу лежавшего передо мной трупа. Ошибки быть не могло.
Посмотрел на смартфон и у меня мелькнула догадка, которую я тут же проверил. Как я и думал, в нём имелась программа слежки за домом через установленные в нём миниатюрные видеокамеры. При просмотре мелькнул вид кухни, сбоку справа у двери стоял я со смартфоном в руках. Через этот смартфон можно было смотреть и слушать всё происходящее в комнатах. Имелись ещё четыре камеры снаружи. Подобраться к дому снаружи незамеченным было трудно…
А вот и то, что я искал: последняя камера показывала полутёмную комнату, тускло освещённую маленькой лампочкой, висевшей сверху. Тут стоял столик, ведро с крышкой в углу и широкая тахта с ворохом тряпок. Потом они шевельнулись, и я заметил, что под ними прячется маленькая девочка.
Она была где-то здесь. Но где?..
Несомненно, в подвале под домом!
Ещё обходя помещения в нём, я заметил несоответствие длине коридора двух маленьких комнат. Последние вместе взятые были явно меньше. Значит, имелось замаскированное помещение. Вероятнее всего, в самой маленькой комнате имелся спуск вниз, а дабы скрыть его, была установлена перегородка.
Направился к ней и довольно скоро обнаружил замаскированную дверь. Если бы я не знал, то ни за что бы не заметил. Всю стену занимал узор из мозаики, а потому дверь на ней была практически незаметна. Её я выявил по чуть более грязному полу перед ней. Бился минут десять, но открыть так и не смог. Имелся какой-то секрет, вроде потайной кнопки или рычага, а то и фотоэлемента, нажатие на который приводился в действие механизм, открывавший дверь.
Разозлился, вспомнил свой девиз "Иди напролом!" и с разбега нанёс правой ногой удар в замаскированную дверь. Она тут же распахнулась, вырвав язычком замка часть косяка.
Вниз шла неосвещённая лестница. Никого там я не увидел. Но осторожность никогда не вредит. Встал на первую степень, закрыл за собой дверь, чтобы снизу я был плохо виден и принялся спускаться, перед тем резко опустив вниз руку и поймав выпрыгнувший из потайного карманчика в рукаве свой пистолет.
Выглянул в проём слева: там имелась большое помещение, освещённое слабой лампочкой. Именно его я недавно видел на экранчике смартфона.
Большая тахта, столик и ведро. Услышал детский всхлип, а затем увидел, как маленькое тельце зажалось в угол, пытаясь прикрыться тряпьём. Это была почти голая маленькая девочка. Она боялась меня, ибо каждый приход сюда мужчины означал унижение, насилие и боль.
Я постарался сказать как можно ласковее:
– Вероника, я – друг. Теперь ты свободна. Я отведу тебя домой. Не бойся, выходи!
Она застыла, наверное, не поверила услышанному. Повторил:
– Ты свободна! Тебя ждёт мама! – Я не стал упоминать отца. Он – мужчина, а сейчас каждый из них – мучитель, насильник. Лучше не упоминать. – Я не буду тебя касаться. Иди сама за мной наверх. К свободе, к солнцу, к маме!
Намеренно громко ступая, я стал подниматься по лестнице вверх. Уже у двери немного повернул голову и заметил её у начала лестницы. Она шла за мной.
Прошёл по коридору и открыл наружную дверь, ведущую в комнату. Затем вернулся и встал на пороге кухни: труп в коридоре я скрыть не мог, но мне не хотелось, чтобы она видела второго мертвеца. Для её неокрепшей детской психики достаточно и одного.
Когда Вероника робко ступила в коридор, то испуганно вскрикнула, увидев распростёртый труп. Я поспешно выкрикнул:
– Это плохой человек! Он получил своё и больше тебе ничего плохого не сделает. А ты свободна! Иди на улицу, только не убегай. Мы позвоним твоей матери, чтобы она забрала тебя домой. Она не знает, где ты. И ты не знаешь, где сейчас находишься. Я должен сообщить о твоём местонахождении твоей матери. Она приедет и заберёт тебя. Наберись немного терпения. Всё будет хорошо. Ты свободна! Тебя никто не тронет.
Девочка робко прошла меня, держась на максимально далёком расстоянии. Я повернулся к ней спиной, показывая, что у меня нет злонамеренных планов, но краем глаза заметил, что на ней из одежды почти ничего нет.
Забежал в ближайшую комнату, там стояла кровать. Я отшвырнул одеяло и сорвал простыню. Можно было взять что-то из одежды братьев, но я сразу и напрочь отмёл эту идею: ничего ихнего и мужского!
Вероника оказалась молодцом, ждала меня, когда я вышел наружу и протянул ей простыню, предварительно сложив вдвое:
– На, набрось на себя. А потом скажем маме, чтобы она привезла тебе одежду.
Пока девочка это делала, я спросил очень неприятное для неё, но нужное мне:
– Извини, Вероника, я должен тебя спросить: в подвал к тебе спускались оба брата?
Она застыла под простыней и понуро кивнула.
Каюсь, я почувствовал, что на моей душе стало несколько легче: всё-таки брат Самуила тоже заслуживал кары. Если бы это было не так, то я бы счёл его смерть своим упущением и ещё одним грехом, вдобавок ко многим прочим. Вздохнул, увы, все мы – эгоисты в той или степени. И я – не исключение. В первую очередь думал о себе, а не о девочке: два насильника всегда хуже одного. Бедная девочка, что она пережила тут!
Но не время раскисать, дело ещё не завершено.
Спросил Веронику, знает ли она телефон матери. Та закивала: да-да, знаю.
– Это хорошо. Но ты, Вероника, знаешь, что существует полиция и она должна провести расследование, найти виновных и наказать их. Потому первый звонок мы должны по закону сделать именно в полицию, а потом ты поговоришь с мамой и сама скажешь, где ты. Она приедет за тобой. Договорились?.. Ты – хорошая девочка и всё понимаешь.
Я набрал номер полиции, говорил коротко:
– Слушайте внимательно: пропавшая Вероника Кастро находится на улице Билейн около дома номер 25. Поспешите и осмотрите дом. Она живая и… здоровая, – это я добавил, зная, что они ожидали обнаружение трупа. Так было всегда до этого случая. – Она ждёт вас у дороги перед домом.
– Кто вы? Назовите себя!
– Вероника Кастро ждёт вас на Билейн, 25, – повторил я и прервал разговор.
Вручил мобильник Веронике и спросил, снимая перчатки и засовывая их в карман:
– Сумеешь сама набрать номер своей мамы? Возьми и набери. Скажи про одежду. И запомни: ты сейчас находишься на улице Билейн, дом 25. Вот этот, – показал рукой назад. – Запомни: Билейн, 25.
– А кто вы? – спросила она, впервые несмело заглянув мне в глаза.
– Тебя тоже спросят об этом. Расскажи всё, что видела и знаешь. Этого достаточно. Я тут случайно, как бы мимоходом, и ни к чему не причастен. Большего тебе знать не нужно. Но об этом скажешь позже, и не тут. Договорились? Вот и хорошо. Звони маме, она тебя заждалась.
