Александра Лисина
Профессиональный некромант. Пенталогия в одном томе
– Скажи, милая, я прав? – с участием поинтересовался я у замершей дочери барона. – Ты ведь совсем не хотела становиться нежитью?
Девушка не ответила. Но на ее лице тоже начали постепенно проступать непременные спутники смерти, хотя и не слишком явно: видимо, хозяин себя еще контролировал.
Пора бы это исправить.
– Вот видите? – мягко укорил я коллегу, кивнув в сторону застывшей барышни. – Она даже не понимает, о чем я ее спросил. Ваша дочь мертва, господин барон. Так же безнадежно мертва, как и все остальные.
– Она благодарна мне за новую жизнь! – наконец взревел некромант, до скрипа сжав кулаки и чуть не плюнув в мою сторону.
Я посмотрел на равнодушное лицо куклы, которое в момент вспышки хозяина послушно искривилось и оскалилось так же зло, как и его бледная физиономия. Перевел взгляд на «почтенную матушку», в глазах которой внезапно появился голодный блеск. Вернулся к барону, который никак не желал признавать очевидное, и без особой жалости повторил:
– Трупы, ваша милость. Вы хотели продлить жизни своим людям, но властвуете лишь над покорными вашей воле телами. Которые без должной подпитки в скором времени начнут гнить прямо у вас на глазах. Всего лишь оттого, что вам не хватило знаний, чтобы сохранить их в приличном виде. Полагаю, мои новые «птенцы» – это результаты ваших первых экспериментов?
Барон с новым рыком развернулся к вжавшимся в камень зомби. Заметно посвежевшим с момента нашей первой встречи, принявшим более очеловеченный вид, обретшим крохотную искру понимания в глазах и ощутимо тяготившимся своим незавидным положением. Бедняги. Но не я воскресил их в таком безобразном виде. Не я не обращал внимания на их отвратительную внешность. И не я не позаботился о том, чтобы они хотя бы не понимали этого.
Признаться, я всегда считал, что к своим творениям следует относиться бережно. И если уж ты даришь им некое подобие жизни, то просто обязан сработать качественно. Иначе зачем было начинать?
– Я не дал им полной свободы, – тихо сказал я, встретив пристальный взгляд своего первого «птенца». – Но не хочу, чтобы они страдали из-за чужой небрежности. Сейчас они умеют хотя бы оценивать и сравнивать. Способны принимать самостоятельные решения. Иногда даже думают. Слушают. Видят. И сохранят эти способности до тех пор, пока я жив.
– Ты?! Жив?! – внезапно расхохотался барон.
Гм. Странно. Мне казалось, это только я в боевой трансформе эмоционально неустойчив.
– Да ты мертв точно так же, как и я! Причем давно!
Я только усмехнулся.
– Я не буду вас разубеждать, коллега, потому что для того, чтобы это понять, нужно было расшифровать все записи мэтра Валоора. А вам достались только неправленные черновики. Есть разница?
Он поперхнулся. После чего вдруг выпрямился, шумно втянул ноздрями пропитанный зловонием воздух. Но затем неожиданно снова улыбнулся и «ласково» прошипел:
– Ничего страшного. Я все равно узнаю эту тайну. Даже если для этого придется тебя убить, а потом снова воскресить и сделать очередным «птенцом»!
Вот теперь настала моя очередь громко расхохотаться.
– Святые умертвия, ну какой же вы все-таки дурак, мой малоуважаемый коллега! Пытаться воскресить дух, который однажды уже был мертв, в теле, которое никогда не было настоящим – это все равно, что сношаться с умертвием, надеясь на то, что в результате получатся качественные зомби! Сразу видно, что с теорией у вас явно беда!
– Зато с практикой все в порядке! – потеряв всякое терпение, рявкнул барон и резким движением выбросил вперед правую руку. – Убейте его! И принесите мне его голову!
Я проворно скинул с плеч мантию, чтобы не мешала двигаться, и почти весело уставился на зашевелившихся зомби. Одновременно с этим приготовился к бою и все-таки не отказал себе в удовольствии гнусно хихикнуть:
– Давайте-давайте, мои хор-р-рошие… мне уже давно не хватает свежего материала!
Глава 12
Бойтесь улыбающегося некроманта. Никогда не знаешь, что у него на уме.
Надпись на дверях склепа
Честно говоря, я не ждал от барона особой изобретательности: личи, подобно другой нежити, обычно рассуждают так же ограниченно, как и простые умертвия. Они прямолинейны до безобразия, вечно голодны и редко когда способны думать о чем-либо, кроме насущных потребностей.
Однако его милость все-таки сумел меня удивить и даже вызвал нечто, похожее на уважение, потому что, получив недвусмысленный приказ, его распаленные мертвяки не ринулись на меня сломя голову. Не рванули через оплетенный сложным заклятием двор, теряя по пути полусгнившие конечности. Они зашевелились – это верно. Но лишь для того, чтобы расступиться в стороны и пропустить вперед трех крайне необычных созданий, которых я, несмотря на весь свой опыт, видел впервые в жизни.
На первый взгляд, они напоминали обычных могильщиков: угловатые, приземистые, лысые и криволапые твари с острыми когтями, вытянутой, как у муравьеда, мордой и худым до безобразия телом, при виде выпирающих ребер которого на ум сразу приходили истощенные до предела обитатели королевских каменоломен. Однако при этом над нежитью, судя по всему, успел потрудиться весьма изобретательный некромант. Который, взяв за основу тела крупных хищников, сумел кардинально их изменить и превратил в нечто совсем иное. Обладающее невероятной силой, редким проворством и, кажется, даже зачатками разума.
Я только раз взглянул в хищно горящие глаза одной из тварей, ловко выбравшейся из дыры и оценивающе уставившейся на моих «птенцов», и мгновенно осознал: беда. Кажется, господин барон оказался намного более способным, чем я решил. Или же он очень много времени провел над пресловутыми черновиками, сумев если не расшифровать их до конца, то как минимум грамотно использовать то, что смог понять.
А понял он, судя по результатам, немало. Потому что «могильщики» были не просто выше ростом своих обычных сородичей и слушались его, как бога. Он сделал что-то непонятное с их прикусом… вероятно, разделил нижнюю челюсть на две части, преобразовал крепящиеся к ней мышцы и добился того, чтобы при необходимости ширина пасти достигала поистине устрашающих размеров. Как у змей, способных заглотить даже очень крупную добычу.
Более того, подобно тем же змеям, эти создания наверняка получили в подарок несколько ядовитых желез, способных если не убить жертву (зачем некроманту трупы, которые к тому же имеют свойство портиться, разлагаться и терять свои ценные качества?), то как минимум парализовать. Или ввести в кратковременный химический стазис, позволяющий сохранять тела довольно длительное время.
Удобное, надо сказать, приобретение – достаточно напустить на деревню всего одну такую тварь, и в считанные часы жители превратятся в высококачественные заготовки для будущих зомби. Потом только ходи между стеллажей, выбирай любое понравившееся тельце и спокойно себе трудись, не боясь потерять остальной материал.
Видимо, именно таким образом он и управился в столь короткие сроки. И, похоже, следы именно этих «могильщиков» я видел в опустевших домах.
Что ж, одной загадкой стало меньше.
Кстати, зубки у тварей мне тоже не понравились: очень длинные, загнутые внутрь, подозрительно острые… интересно, дыра в решетке – это их работа? А если да, то на что еще они способны, кроме как перекусывать железные прутья?
Я отступил на полшага назад, внимательно следя за тем, как выбравшиеся на свободу твари дружно повернули головы и уставились неподвижным взором на хозяина. Тот повелительно рыкнул, словно подтверждая приказ, после чего вся троица хрипловато взвыла и, звучно щелкнув клыками, с которых слетели пенистые брызги зеленоватой слюны, стремглав прыгнула в мою сторону.
На моих губах заиграла легкомысленная улыбка.
Хотелось бы выяснить, докуда они сумеют допрыгнуть? Ставлю два к одному, что не дальше, чем господин барон. Хотя…
Я оценил скорость и длину прыжка передней твари и ненадолго задумался, мысленно сравнивая интересующие меня параметры. Терпеливо дождался, пока зверюги окажутся достаточно близко, не особенно удивившись тому, что защита на них просто-напросто не сработала. Проигнорировав зловещую ухмылку барона, продолжал внимательно наблюдать за необычными созданиями, скрупулезно считывая с их псевдоаур необходимую информацию. Позволил им оказаться на расстоянии всего нескольких шагов и только тогда активировал дремлющие элементы второго заклинания.
В тот же миг рисунок на камнях буквально вздыбился, неожиданно выстрелив вверх целым лесом магических «рук» и перехватив несущихся во весь опор тварей прямо в прыжке.
Будучи до поры до времени надежно спрятанными внутри внешнего охранного заклятия, теперь они на глазах вытягивались, обретали форму. С огромной скоростью отращивали на своих кончиках цепкие и очень острые когти – по одному на каждую «руку». Да еще и вгрызались в неосторожную добычу настолько глубоко, что вырваться из их объятий было крайне затруднительно. Я бы даже сказал, что это невозможно, если бы мог провести полноценный эксперимент с какой-нибудь высшей нежитью.
Но увы – пока это был лишь удачный прототип, который нам с Ничем еще не удавалось опробовать. По этой же причине энергии на его создание у меня ушло просто немерено (я потерял почти четверть запасов!), но зато и отдача оказалась выше всяких похвал.
Пожалуй, если его доработать, получится неплохая «ловушка для дураков». Моя собственная разработка, между прочим. Редкое новшество в наше неспокойное время и, что самое главное, весьма эффективное средство борьбы со всякими обнаглевшими упырями.
Неудивительно, что барон так опешил, и, обнаружив себя в опасной близости от бешено извивающихся щупалец, даже соизволил торопливо отпрыгнуть назад.
В принципе, последнее было лишним – мои «макроподы» изначально были настроены на низшую нежить, потому что, как правило, именно она являлась самой многочисленной и, как следствие, самой большой проблемой для упокаивающего. Но с высшими тварями я всегда старался справляться сам. Тем более что энергия, высасываемая щупальцами, поставлялась мне в изрядно преображенном виде. Так, чтобы я мог ее усвоить, находясь даже при смерти. Однако для того, чтобы пополнить накопительные амулеты, ее было мало – здесь требовалась качественная, полноценная темная сила, а не питательная смесь для младенцев. Поэтому господина драгоценного барона, до ушей залитого этой самой силой, я собирался беречь до последнего.
С разбегу налетев на мои «руки», твари снова взвыли и яростно забились, пытаясь сбросить впивающиеся в них со всех сторон шипы. Но я специально создавал «макроподы» с тем расчетом, чтобы они могли удержать вдвое больший вес, чем вес обычного зомби. К тому же щупалец было несколько десятков, да и сработали они превосходно, обвив тварей так, что вскоре снаружи остались торчать лишь кривые лапы и кончики уродливых носов. А когда неистово воющие «могильщики» перестали вырываться, щупальца начали постепенно сжиматься, буквально выдавливая из нежити дурно пахнущие внутренности и, конечно, жизненно важную для меня силу.
Заслышав смачное чавканье внутри образовавшихся коконов, барон растерянно замер.
– Что это?! – прошептал он, в панике следя за тем, как погибают его создания.
Я небрежно отмахнулся.
– Обычная мухоловка. Стандартное ловчее заклинание, снабженное несколькими дополнительными функциями.
Ну не совсем обычная, конечно, потому что рассчитана не на мух, а на «насекомых» побольше, но принцип работы схожий: стоит кому-нибудь потревожить или активировать пусковое заклинание, как основное заклятие тут же срабатывало по принципу гигантского капкана.
Хлоп – и нету мухи.
– Но так не бывает! – окончательно растерялся барон. – Мухоловка должна быть маленькой!
Естественно. По крайней мере, в книгах по некромантии именно так и написано про пассивные атакующие заклинания первого уровня. Другой вопрос, что мы уже давно вышли из возраста первокурсников, поэтому хотя бы из уважения к себе просто обязаны были придумать что-то новенькое.
Я с растущим интересом присмотрелся к ближайшему «могильщику».
Гм. Какое интересное у него строение зубов – чем-то напоминают мои, только на обратной стороне каждого зуба имеется множество крохотных зазубринок, помогающих удерживать судорожно бьющуюся добычу. А на верхних клыках, как я и предполагал, обнаружились такие же крохотные канавки для стекающего сверху яда… да, точно. Вон те припухлости на деснах и есть ядовитые железы. А значит, я был абсолютно прав насчет способностей этого уродца.
– Не подскажете, какое животное вы взяли за основу для этих созданий? – спросил я, увидев все, что хотел.
– Лису, – машинально отозвался огорошенный барон, глядя, как постепенно опадают мои «макроподы», после работы которых от его «могильщиков» в буквальном смысле остались рожки да ножки.
– А медведя не пробовали? Или хотя бы росомаху?
– Зачем?
– Чтобы не возиться с размерами. Заклинание преобразования отнимает слишком много времени и требует намного больше сил, чем ритуал прямой трансформации. Если бы вы скрупулезно читали труды мэтра Валоора, то обратили бы внимание на то, что в экспериментах на животных он доказал обратную зависимость затрачиваемой на преобразование энергии от исходной массы тела испытуемого.
– Это ошибочное утверждение, – опомнился коллега, зачем-то решив со мной поспорить.
Я усмехнулся.
– С чего вы решили?
– Оно противоречит всем законам природы.
– Ваше существование тоже противоречит законам природы. Тем не менее вы все еще ходите, пытаетесь рассуждать и делаете те же самые ошибки, которые допускали при жизни.
– И в чем же я ошибся, по-твоему? – ощетинился некромант, наконец оторвавшись от созерцания гибели своих созданий.
– До появления людей нашей с вами профессии нежити почти не существовало, – вежливо пояснил я. – Природа просто не в состоянии была создать такое непотребство, да еще в таком огромном количестве. Однако человек, вернее, наши с вами далекие предки, почему-то посчитали себя умнее нее. Поэтому со свойственной им самоуверенностью взялись за крайне неблагодарное дело, в результате чего самая разнообразная нежить широко распространилась по всем странам. И с каждым годом она отвоевывает для себя все большее пространство. Причем, заметьте, сейчас это происходит уже без нашего непосредственного участия.
– Ну и что? – с нескрываемым подозрением осведомился барон.
– Вы не считаете, что с течением времени наша роль заметно изменилась? И вам не кажется забавным, что теперь, вместо того, чтобы активно плодить новую нежить, гильдия занялась ее уничтожением? Тогда как создание новых экземпляров превратилось в увлечение престарелых чудаковатых мэтров, которые ищут острых ощущений?
– Глупости! – отрезал барон, даже не задумавшись. – Мы всегда будем стоять выше остальных магов! Умение возвыситься даже над собственной смертью делает нас избранными!
Я скептически хмыкнул.
– Да ну? А мэтр Валоор считал иначе.
– Мэтр Валоор давно мертв! – привычно оскалился некромант, и я хмыкнул снова. На этот раз – не скрывая насмешки.
– Возможно. Но это не значит, что я позволю вам использовать его дневники в личных целях. Кстати, где вы их спрятали, если не секрет?
Барон гнусно ухмыльнулся.
– Там, где ты никогда не найдешь!
– Ой. Только не говорите, что вы их съели, – внезапно забеспокоился я. – Мне бы очень не хотелось потом ковыряться в ваших кишках в поисках бумажных обрывков. А еще, говорят, некоторые особо изобретательные личности придумали прятать древние свитки внутри своего собственного тела. Отдавая почему-то предпочтение нижнему его этажу и, видимо, полагая, что там эти знания лучше сохранятся. Правда, я искренне надеюсь, что вам не пришло в голову оскорбить покойного магистра подобным деянием, и еще меньше хотел бы заглядывать во все ваши… простите… естественные отверстия, рискуя замараться их неаппетитным содержимым. Признаться, я слишком ценю свою обувь, чтобы сбивать ее о ваш жесткий, костлявый и крайне малопривлекательный зад, поэтому…
– Тва-а-арь!!! – вдруг заорал во весь голос барон, покрывшись крупными синюшными пятнами. – Я тебя прокляну!!!
– Какое будет страшное несчастье, – я всплеснул руками, немедленно приняв скорбный вид, а потом совсем грустным голосом добавил: – Вот только, к моему глубочайшему сожалению, проклятие на смерть срабатывает на некроманте лишь один раз. И я его уже пережил, так что, боюсь, ваш благородный посыл уйдет в никуда. Что же делать?
– Ты умрешь!
– Конечно, конечно. Сейчас только мантию подтяну и честно приготовлюсь умирать.
– Я сделаю из тебя чучело и повешу на стену своей гостиной!
– Да зачем бы вам там сдалась такая уродливая тварь? – сдержанно удивился я, выудив из кармана сомнительного вида чахлый стебелек. – Вы только посмотрите на меня: страшен, как ночной кошмар; зубаст, как южный клыкоскал; когтист, глазаст, и вообще, у меня дурная наследственность! Представляете, что будет с вашим замком, если кто-нибудь возьмет и сдуру оживит мое чучело?!
От избытка чувств я взмахнул рукой и нечаянно выронил тщедушное растеньице. Словно только и дожидаясь этого, его подхватил порыв холодного ветра и, ловко пронеся над двором, играючи швырнул в сторону кучкующихся возле противоположной стены зомби.
Стебелек, мягко качнувшись, закружился над головой одной из служанок, так же легонько коснулся ее макушки, затем перелетел на соседа, клюнул несильно в темечко, задел еще чье-то плечо, на мгновение задумался, заставив зомби удивленно склонить к нему головы… а потом с оглушительным грохотом взорвался, выворотив с мясом часть наземной плиты, опалив камни жарким пламенем, раскидав во все стороны сразу десяток мертвяков и в довершение всего просыпавшись на остальных целым градом осколков.
– Виноват: не уследил, – сокрушенно вздохнул я и, встретив бешеный взгляд барона, развел руками. Совершенно не заметив, как от этого незатейливого движения из рукавов вылетело целое облако тщедушных травинок. При виде которых некромант хрипло зарычал и едва не заметался по всему двору, расшвыривая своих окосевших, охромевших и оставшихся без конечностей зомби. Но потом вдруг опомнился, расплылся в злорадной ухмылке и, набрав воздуха в грудь, что было мочи дунул.
– А вот это зря, – спокойно заметил я, привычным движением убирая со своего пути неожиданное препятствие. Всего один щелчок пальцев, два коротких слова, легкий ментальный посыл – и ветер послушно сменил направление, заставив облако невесомых травинок лениво кружиться над центром замкового двора. А вместе с ним гарантированно остановив уцелевших мертвяков, число которых уже начало пополняться за счет стремительно прибывающей снаружи нежити. Та, в свою очередь, перла из-за решетки так, будто тут бесплатно раздавали горячие булочки. И абсолютно не смущалась видом изуродованных останков, щедро украсивших собой перепачканный слизью пол.
Разглядев столпотворение в узком коридоре за решеткой, я неслышно вздохнул.
Хоть эти зомби и просты, как табуретки, но их число заставляет призадуматься. К несчастью, у меня осталось не так много козырей в рукаве. А «макроподы», как ни прискорбно, одноразовое заклятие. Выполнив свою задачу, они частично восполнили мои скудные запасы энергии и втянулись обратно в камень, выкинув наружу останки незадачливых «могильщиков».
Да, «убей-трава» тоже неплохо сработала, но ее запас не так уж велик. И вот когда он подойдет к концу, мне придется туго.
– Нас все равно больше, – мрачно сообщил некромант, пристально следя за разделяющим нас облаком опасных травинок. – И могильщики – далеко не самые мощные наши союзники. Поверь, даже при самом удачном стечении обстоятельств тебе не справиться. А если ты взорвешь замок, то неизменно погибнешь сам.
Я невозмутимо пожал плечами.
– Это как раз не страшно.
– Может, все-таки договоримся? – вкрадчиво предложил барон, снова на миг сбросив маску непримиримого упрямца-аристократа. – Даже на пороге войны разумные люди найдут повод для взаимовыгодного сотрудничества.
– И что же вы собираетесь мне предложить, ваша милость? – вяло поинтересовался я.
– Жизнь. Неограниченные возможности для экспериментов. Как на живых, так и на мертвых. Массу подручного материала. Запас времени. Возможность пополнять свои силы за счет моего источника…
– Заманчиво, – неохотно признал я, тем не менее не сдвинувшись с места. – Но, к сожалению, неосуществимо.
– Почему?
– Мне не подходит чужой источник.
– Полностью зависишь от типа поглощаемой энергии? – тут же догадался барон. – Что ж, тогда все понятно. Хотя это было опрометчивым решением: чем разнообразнее источники, тем больше возможностей сохранить дееспособность.
Я снова пожал плечами.
– Я спешил. Других вариантов не оставалось.
– Что, время поджимало? – с усмешкой осведомился некромант, и я, вспомнив, почему так произошло, с трудом подавил желание гадливо сплюнуть.
– Нет. Здоровье.
– Жаль, – внезапно глубоко вздохнул его милость и как-то по-особенному повел плечами, заставив жену и дочь неслышно отойти назад и пропасть в темноте коридора. – Действительно жаль. В иных обстоятельствах я бы не отказался поработать с тобой в паре. Но сейчас не хочу оставлять свидетелей.
– Так бы сразу и сказал, – хмыкнул я, ничуть не огорчившись. – А то «сотрудничество»… «шансы»… «давай к нам»… чего было столько времени политесы разводить?
Барон неприятно улыбнулся, заставив меня разом насторожиться.
– А ты еще не понял?
У меня что-то неприятно засосало под ложечкой. А потом и умная мысль достучалась до задремавшей логики, запоздало донеся до своего дурака-хозяина очевидную догадку, о которой стоило подумать еще полчаса назад.
– Время…
Улыбка на губах барона стала гораздо шире.
– Ты просто тянул время, – тихо повторил я, наконец-то ощутив в воздухе нечто новое. Смертельно опасное, невероятно темное и определенно неживое. – А я, как болван, стоял и ждал, пока ты подтянешь сюда свою настоящую армию.
– Правильно мыслишь, – с довольным видом кивнул некромант, медленно отступая к стене. – У меня были месяцы, чтобы опробовать задумки нашего общего с тобой учителя. И некоторые из них увенчались успехом.
– Боюсь, это ненадолго, – прошептал я, последовав примеру противника и сделав знак «птенцам», чтобы уходили в замок. Заранее приоткрыв перед ними ограждающее заклятие, чтобы они могли юркнуть в коридор.
Пропустив мимо себя клацающего зубами верзилу, я перехватил его внимательный, на редкость разумный и откровенно оценивающий взгляд. К сожалению, не смог разобрать, что именно он шепнул на прощание. Но на всякий случай кивнул, затем снова запечатал проход и при этом почему-то был твердо уверен, что идущие к замку твари моих усилий даже не заметят.
– Бесполезно, – ухмыльнулся господин барон, презрительно глянув на башню. – Стены не спасут ни их, ни тебя.
Я тихонько буркнул под нос:
– Все равно это гораздо лучше, чем ничего. Даже думать не хочу, что было бы, если бы я тебя не нашел.
Его милость, чудом услышав, удивленно обернулся, однако вникать не стал – сейчас его гораздо больше интересовало, что творилось в непосредственной близости от решетки. Там, где его переодетые слугами зомби пугливо жались к стенам и поспешно освобождали проход для кого-то громадного. Кого-то, от чьей поступи начали отчетливо содрогаться плиты под ногами. Чей мощный трупный запах пробивался даже сквозь каменные стены и приличное расстояние. Кого-то, на чье создание господин барон потратил месяцы упорного труда и целую прорву невесть откуда взявшихся сил. И кого-то, при одной мысли о ком любому на моем месте стало бы некомфортно.
«Некроголем, – с поразительным спокойствием констатировал я, почувствовав характерную вонь. – А я думал, про них никто не знает. Значит, черновых записей у барона оказалось больше, чем половина дневника мэтра Валоора. Когда эта тварь только успела?»
Между тем тяжелый топот стал откровенно пугающим. Почти сразу в рядах мертвяков произошло новое волнение. Они дружно отхлынули от ворот, рассредоточившись вдоль стен, но при этом стараясь не приближаться к моему травяному «облаку». Затем на прутья решетки уверенно легли две громадные ладони, больше похожие на неумело сшитые кожаные перчатки гигантского размера. Раздался отвратительный визг. Толстые прутья толщиной с мою руку без малейшего сопротивления подались в стороны, а затем и вовсе вывалились из пазов, бесполезными железками рухнув на камни. Наконец в образовавшийся проем с усилием вдвинулось такое же громадное тело, и я с неожиданной грустью понял, что вечер не удался.
Некроголем – одно из заклятий высшего порядка, недоступное большинству некромантов по причине огромной энергоемкости и неимоверной сложности. Одно лишь заклинание призыва забрало бы вдесятеро больше резервов, чем было у меня на данный момент. А основа под него отбирала еще больше сил. И, что самое главное, оно требовала крови, очень много крови, потому что эта материя настолько темная, что даже опытным мэтрам было неприятно к ней прикасаться.
Собственно, голем – не совсем верное определение для существа, которое я имел удовольствие лицезреть. Скорее, это сборная солянка, в которой причудливым образом перемешались самые разнообразные создания: зомби и умертвия, упыри и мавки, личи и скелеты… нога от одного мертвяка, рука – от другого, голова от третьего… Как если бы громадную людскую толпу какая-то неведомая сила вдруг разметала, разорвала на части, а потом кинула в кучу, небрежно перемешала и наугад слепила из обломков человеческих тел странное, уродливое, многорукое, многоногое и многоглавое нечто, способное двигаться, выполнять команды и делать самую грязную работу.
Правда, для создания такого монстра необходимо чудовищное по своим объемам жертвоприношение, которое, между нами говоря, даже сто лет назад было трудновыполнимым. Но при этом у заклинания имелась важная особенность, которая резко повышала его доступность – будучи единожды созданным и воплощенным в жизнь, неважно где, когда и кем, впоследствии оно могло быть воспроизведено с помощью заклятия-ключа и громоздкой основы, запечатленной на любом материальном носителе. Скажем, в простейшем свитке или же в чужом дневнике…
Поняв, откуда у господина барона взялись такие грандиозные возможности, я чуть не сплюнул с досады.
Демон!
Знать бы заранее, где упасть… Все. Теперь все дневники и наброски – только сжигать! Чтобы больше никогда и нигде… чтобы больше никто не посмел… и чтобы больше не оказываться в таком унизительном положении, когда умом все понимаешь и где-то даже гордишься тем, что все работает, но и умирать из-за чужой глупости совершенно не желаешь.
А голем – вот он. Стоит напротив и в ус не дует. Как и все подобные создания, он бесконечно туп, медлителен, громоздок, неуклюж, но до отвращения силен. И подчиняется лишь одному хозяину, которым, к сожалению, я не являюсь.
Осознав, что травки тут бесполезны, я начал отступать следом за «птенцами». Медленно, аккуратно, неслышной тенью скользя над камнями. Старательно не привлекая к себе внимания, пока господин барон влюбленными глазами изучал свое уродливое детище.
Против грубой силы все мое мастерство бесполезно. Клин, как говорится, клином… Против лома нет приема, а у меня сейчас ни силы, ни даже завалящей кочерги под рукой нет. Зато есть кое-какие секреты и неплохое знание этого замка, о чем, надеюсь, господин барон еще не подозревает.
– Держите его! – вдруг тоненько пискнула из темноты баронская дочурка. – Он же убегает!
Вот тварь!
– Отец, останови этого мага! Мама!
– Ничего. Мы все равно его достанем, – спокойно отозвался барон. После чего я глухо выругался и метнулся прочь со всей доступной скоростью, по пути срывая с себя оставшуюся одежду.
Добравшись до оставшейся от умертвия лужи, попытался ее перепрыгнуть, но в спешке поскользнулся на чужих соплях и чуть не повторил незабываемый подвиг мастера Лиуроя. Заслышав быстро приближающийся топот множества ног, которому вторила тяжелая поступь голема, ругнулся во второй раз, уже не стесняясь посторонних. С трудом выровнялся и, не оборачиваясь, припустил так, словно за мной уже гнались все демоны ада.
– Отец, убей его! – снова завопила мне в спину дохлая мерзавка.
И в тот же момент у меня в груди несильно кольнуло. А затем еще и еще раз, что означало, что первые зомби уже достигли зачарованной ниточки и со всего маху ткнулись во второе ограждающее заклятие.
Честно говоря, я его ставил с некоторым запасом – так, просто по привычке, совершенно не думая, что оно может понадобиться. Но сейчас это спасло мне шкуру и подарило несколько драгоценных секунд для принятия правильного решения.
Вылетев из коридора в холл, я скрежетнул зубами, ощущая, как мелкое покалывание стремительно превращается в жжение и уже становится нестерпимым. Попытался представить, какое количество нежити сейчас тупо бьется в невидимую стену, грозя расшибить себе личики. Но решил не травмировать лишний раз свой нежный разум и, метнувшись в дальний угол, с невыразимым облегчением привалился к холодной стене. После чего тихо выдохнул и только сейчас позволил себе отпустить привязанное к «убей-траве» активирующее заклинание.
Через миг снаружи жахнуло так, что у меня чуть не подогнулись колени. Пол подо мной заходил ходуном. Тяжелые каменные плиты внутри коридора вздыбились и пошли волнами. По несущим стенам побежали глубокие трещины. Спустя пару секунд огромный замок задрожал до основания и так отчаянно заскрипел, будто прямо сейчас собирался развалиться на части.
С потолка посыпалась мелкая пыль, где-то наверху что-то тяжело упало и с грохотом покатилось по опасно накренившемуся полу, заглушая раздающиеся на улице вопли. Со стороны кухни мелко и противно задребезжала падающая с полок посуда. Затем, вероятно, опрокинулась наполненная водой бочка, оскверненная затейниками-пикси. Следом за ней со стены рухнуло что-то увесистое и, судя по звуку, чугунное. Наверное, набор сковородок? Потом со страшным скрежетом перекосился дверной косяк, едва не лопнув от напряжения. Опасно просел потолок. Натужно заскрипели несущие балки. В наружном коридоре резко потемнело, послышался грохот падающих камней, вызвавший целый хор возмущенно-недовольных голосов. После чего оттуда выметнулся мощный столб пыли, который заставил меня отвернуться и, уткнувшись в чудом уцелевший рукав, сдавленно закашляться. И только после этого все наконец стихло.
На всякий случай задержав дыхание, я настороженно прислушался.
Ф-фу… слава мне, успел. Надеюсь, господин барон что-нибудь прищемил себе под обвалом, а его зомби… ну хотя бы половину передавило там, как тараканов.
Кстати, о тараканах…
– Нич, ты где?!
