Александра Неярова
Пустая Земля. Трофей его сердца
I часть дилогии
Введение
Из своего детства Жанна помнит лишь кровь…
Море крови, падающий с небес снег и протяжные стоны соседей. А ещё их – каргов, что с воинственными криками сбегали с гор на бункер Элегию.
Чужеземцы, как лавина, сметали всех на своём пути. Разили градом ядовитых стрел и кинжалов, погребая под толщами снега непокорных людей.
Родителей Жанны карги убили на её же глазах, но по неизвестным причинам саму не тронули. Пришлый долго смотрел на забившуюся в угол, дрожащую от ужаса и страха, маленькую девочку, сверкая зеленой радужкой из-под маски, но просто ушёл.
Девочка выросла, но до сих пор каждую ночь видит во снах тот судный день. И она полна решимости выяснить: почему же ей оставили жизнь?
Глава 1
Поражение – это когда ты с ним смирился. А если не смирился – то это временная неудача. Юзеф Пилсудский
– Из-за этой чёртовой метели нужно усилить охрану и перед теменью ещё раз осмотреть периметр, – скомандовал Зейн.
Седовласый полковник, повидавший на своем веку многие битвы, острыми серыми глазами пробежался по выстроившимся офицерам, зацепил колышущийся от порывов ветра входной полог шатра, извивающиеся языки пламени костра в каменном кольце, и взгляд мужчины замер на столе с развернутой картой. Брови Зейна сдвинулись к переносице, делая его лицо ещё более суровым.
– Так, – с хлопком опустил на карту ладонь, – Хок, Брейн проверят восток, Жанна и Картер – запад, ну а Дайна с Ридом – северную сторону.
– Есть, сэр! – раздался громкий стройный хор.
– Ну, легче, ребята. Не пред генералом стоите, – поморщился командующий Зейн. – Дай нам Бог пережить сегодняшнюю ночь! Буран – отличное время для нападения, ступайте и глядите в оба.
Отряд покинул шатёр, но седовласый полковник всё продолжал смотреть на закрывшийся за ними полог. Тревога съедала душу Зейна. Их война с каргами длится уже много лет. Землю поглотил хаос разрухи, стоят вечные снега, технологии и коммуникации уничтожила Чёрная вода, что однажды потоком хлынула из недр земли.
Сначала появилась мёртвая вода, она поднялась из глубоких оврагов и каньонов, будто кто-то незаконно пробурил скважины, а столкнувшись с опасностью, испугался и забросил их. Вода отравила реки, озера и океаны, постепенно затопила сёла и города, оставив лишь верхушки зданий. Погибло множество людей, прежде чем человечество объединилось в единую силу и смогло построить сети надземных дорог с бункерами, ставшими новым домом для выживших.
Времена настали смутные, чёрная вода несла с собой смерть: отравила ядом почву. Вся зелень иссохла и погибла, а с ними и пища с питьевой водой, остались лишь крохи припасов, кои удалось вовремя спасти с заводов и крупных магазинов. От нехватки люди устраивали бунты, чинили распри, убивали друг друга из-за куска хлеба, и военным пришлось взять дело под контроль.
По приказу министра обороны по всей земле вокруг каждого из семи бункеров – новых мини-городов, в которых укрылись великие умы человечества с магнатами, а также обычный рабочий класс, – выставили передовицы и более мелкие посты, чтобы предупредить нападения каргов. А за защищенными адамантовыми стенами бункеров учёные принялись разрабатывать проекты по улучшению качества жизни: в новых условиях заново выращивали продукты, селекционировали, разводили животных, использовали для этого все доступные ресурсы. Не сразу, путём долгих неудач, появились первые успехи. Но главная проблема всё ещё оставалась – нехватка питьевой воды.
Тогда нашли единственное верное решение, единственное возможное в данной ситуации: с помощью химических разработок удалось повлиять на климат и создать Вечную зиму. Снег топили, профильтровывали, превращали в необходимую для выживания пресную воду.
Вечная зима принесла с собой ещё один плюс – уменьшились восстания. Многие бунтовщики замерзали до смерти, не имея хороших укрытий от холода и провизии. Но и в среде магнатов оказалось не всё гладко. Какая бы напасть ни охватила человечество, всегда найдутся те, кому захочется больше.
Однако внутренние распри стали не самой страшной проблемой – неожиданно для всех появились пришельцы. Чужеземцы назвали себя каргами и заявили, что отныне они хозяева этой планеты.
Человечество сие заявление, естественно, не устроило, и развернулась война. Та пронеслась по Земле, выкашивая косой смерти сражающихся и мирных, ни в чём не повинных людей. Карги носили крепкую броню, орудовали ядовитыми стрелами, кинжалами и рассекающей до самых костей плетью, но со временем земляне отыскали слабые места врага, и битва пошла на равных.
Военных не хватало, посему принимались любые добровольцы, что желали поквитаться с чужеземцами. Новобранцев обучали по ускоренной программе и, прилепив на плечи значки офицеров, выпускали в бой. Конечно, качество хромало, но это лучше, чем ничего. Равновесие сил пока держалось.
– Но долго ли так будет продолжаться? – поинтересовался у пустоты командующий Зейн. Та, естественно, не отозвалась, будто сама не знала.
В отряде полковника тоже имелась пара добровольцев, и мужчина переживал за них как за собственных детей. В последнее время на весу была каждая вторая жизнь.
***
Меж тем солдаты, как было велено, разбрелись по территории. Пост находился на возвышенности, которую Чёрная вода затопила только наполовину. На земле мало осталось таких холмистых местностей – белоснежных озерков посреди огромной мёртвой тёмной пустыни, – в основном поверхность покрывали сети железных дорог, по которым военные отряды патрулировали руины прежних построек, да бункеры.
Картер и Жанна шли наперекор метели, вскоре достигли часовых, укрывшихся на крышах высоких зданий.
– Как вы там, ребята? Не окоченели ещё? – справился мужчина по рации.
– К дь..хх..яволу, Карт! – донеслось вполне дружелюбное из переговорной трубки, а сами постовые выглядывали из-за угла вышки. – Чувствуем себя ххрр..подобно сосулькам. Даже эти утепленные костюмы не особо спасают от промозглого хххрр… ветра.
– Ничего, держитесь! До смены осталось недолго. Мы же вон – живёхонькие после ночного дежурства! – подбодрила их Жанна, вскинув руку и показав большой палец.
– Умеешь же ты поддержать! Так и быть, хххх… дотянем как-нибудь, – хмыкнул второй часовой, оценив ехидство.
– Хватит болтать попусту, идём дальше. – Картер плотнее запахнул белую накидку с капюшоном, но снег из-за сильного ветра всё равно заныривал за воротник, защитные очки видимость улучшали ненамного. – Чёртова метель!
– Что ты, как дед старый, ворчишь? Вспомни, как нам вчера там несладко было. – Жанна пихнула товарища в плечо, а после рванула вперёд: – Догоняй!
– Стой, оторва! – цыкнул Картер, но бросился следом.
Он нашёл русоволосую на склоне вершины, Жанна смотрела вниз на гладь чёрной бездны. Вода, на удивление людей, никогда не покрывалась коркой льда, а хлопья снега, попадавшие на воду, быстро таяли. Температура мёртвой воды не превышала плюс десять градусов и не занижалась, держалась на уровне стабильно. Над этой загадкой учёные до сих пор ломают умы. Даже создали специальные гидрокостюмы, способные выдержать дозы яда, но все исследования показали отсутствие какой-либо жизни в недрах Чёрной пучины, впрочем, как и радиации тоже.
– О чём задумалась?
– О том, наступит ли завтрашний день?..
– Непременно наступит. Замерзла?
Картер приобнял Жанну со спины. Вырываться она не стала, но буркнула:
– Если мы пару раз переспали, то это не значит, что ты можешь лапать меня при каждом удобном случае.
– Да брось, Жанн, теплее ведь. К тому же никто нас сейчас не видит, – парировал Картер, просто стоя сзади и не предпринимая попыток к соблазнению.
– Теплее, – бесспорно согласилась, прикрывая голубые глаза и втайне радуясь близости. Светловолосый мужчина был ей по-своему дорог, в тяжелые минуты поднимал настроение, не раз вытаскивал из разных передряг.
С помощью бинокля они вглядывались вдаль, но никаких признаков врага не наблюдалось, лишь бесконечный снег осыпался с темнеющего неба.
– Запад чист. Возвращаемся, – отрапортовал в рацию Картер.
– Принято, – ответили на линии сквозь незначительные помехи.
– Пошли. – Солдаты поспешили обратно.
Когда уже порядком стемнело, все шестеро собрались в затишке недалеко от солдатского шатра, вскоре к ним присоединилась и будущая смена. Офицеры травили анекдоты, обсуждали последние вести с передовой, раскинувшейся на юге неподалёку от некогда прекрасного города Санкт-Петербурга, теперь утопшего в Чёрных водах, а на его месте выстроили город-бункер, именуемый Элегия.
– Как я завидую тем, кто сидит сейчас в тылу, греет в мягких креслах свои отъеденные за наш счёт и жизни задницы и даже не беспокоится. В тепле, сытые, чистые… А мы что?
– Не ворчи, Зи-ита, – издевательски протянул Хокман, – вы с Гитой тоже только что из тепла вылезли. Лучше идите смените закоченевших ребят.
Все захохотали. Райна и Тая были настолько похожи, точно являлись кровными сестрами, посему их и прозвали как близняшек из индийского фильма. Но девушки не обижались всерьёз, привыкли, только иногда бурчали для приличия.
– Мужланы и мужланки! – хмыкнула Гита. – Эй, Хок, гони рацию.
– Всё для прекрасной леди! – Мужчина даже поклонился, а затем бросил Гите переговорное устройство, та с лёгкостью словила.
– Смотри, как бы эта леди тебе по доброте душевной по колокольчикам не заехала, – подметил один из солдат.
– Ну, если нежно, то это будет для меня честь.
– Льстец паршивый! – улыбнулась Гита и, включив рацию, проговорила: – Проверка связи. Обстановка?
– Хррхххр… но! Хрр… говор… враг… хррр…
– Повторите! Не слышно!
Но повтора не последовало, линия затихла совсем.
– Наверное, помехи из-за бурана, мы совсем недавно там были, – высказал предположение Брейн, Хокман согласно кивнул.
Другие тоже поспешили проверить связь, но у остальных постовых оказалось всё в порядке.
– Не нравится мне это… – прошептала Дайна. – Чёртовы жмоты правительственные! Сколько уже раз просили выделить крайним гарнизонам собак с кинологами?! А те нас всё обещаниями кормят!
– Да, с ними намного легче было бы службу нести. Собака учует карговых тварей ещё на подходе и поднимет тревогу, – подхватил Хок.
Вдруг на умершей линии голос раздался снова:
– Ххр… порядке всё! Чисто! Руки замерзли, и я рацию выронил. Сменяйте уже!
– Тсс! Пугаете тут! Идём уже, ждите! Отбой!
Гита и другие солдаты облегчённо выдохнули. Они, конечно, не трусы, но в буран сражаться никто не рвался.
– Ладно, хватит мечтать о несбыточном! Собак нет и не ожидается, поэтому вся надежда на бедных нас. Пора менять ребят. Первая и последующие обратки через каждые полчаса, – скомандовал Картер.
Сменщики побрели на точки, мужчины скрылись за солдатским шатром, а Дайна с Жанной остались на улице, спать пока не хотелось, хоть им и заступать наутро. Девушки присели на пустые короба, поговорить было о чём, за несколько лет службы они стали подругами.
– Знаешь, иной раз, просыпаясь, я мечтаю открыть глаза и вновь увидеть нашу планету зелёной. И без всяких там каргов, – разоткровенничалась Дайна, устремив взгляд в небо. Она скинула капюшон, позволяя падать на раскрасневшееся от холода лицо, рыжие волосы и ресницы хлопьям снега, которые таяли, как только касались тёплой кожи. Но девушка всё равно продолжала смотреть, невзирая на подступившие слёзы.
– Обещаю, так и будет. – Жанна приобняла подругу за плечи и грустно улыбнулась. Все люди живут с похожей надеждой. Все уже устали от этой затяжной войны.
– Пообещай мне, – вдруг сменила тему Дайна, – если я вдруг погибну, ты своими глазами увидишь, как воцарится мир.
– А если умру я, то увидишь ты, – парировала Жанна, плотнее натягивая на русоволосую голову шапку, а затем и капюшон, подула тёплым воздухом на замёрзшие руки.
– Говорим так, будто помирать уже собрались. – Дайна грустно засмеялась.
– Брось, мы ещё всех каргов переживём!
– Твоим словам да волю…
Дальше они сидели в тишине, слушали песни ветра и вспоминали былые времена, когда на Земле царило солнце, поляны покрывала зелёная трава с цветастыми коврами цветов, по улицам беззаботно бегали дети, сновали старушки с костылями, недовольно ворча, сигналили проезжающие машины и многое другое.
Вдруг рыжеволосая обеспокоилась:
– Сколько прошло времени с момента, как ушли ночные сменщики?
– А? Да порядка сорока минут…
Тут и Жанна встрепенулась, встревоженно взглянула на подругу, но внимание Дайны завлекло что-то впереди: там с трёх сторон к шатрам приближались дневные. Жанна глянула на часы.
– Ночные должны были выйти на связь десять минут назад, мне Картер рацию оставил.
– Спокойно. Либо им не удалось связаться из-за помех, либо…
– Нужно проверить. Что-то здесь не так. – Жанна с подозрением покосилась на приближающуюся дневную смену, но с виду ничего необычного не увидела.
– Я сделаю это, стой здесь. Если что – предупреди остальных.
Девушки встали, и Дайна вразвалочку побрела дневным навстречу, шестеро мужчин в офицерской форме тоже шагали не торопясь и оружие вытаскивать пока не спешили. Остановившись на расстоянии семи метров, Дайна поинтересовалась:
– Мэтью, почему не связались в положенное время? – Глаза в упор смотрели на товарища, тот, продолжая медленно приближаться, отрапортовал:
– Связь недоступна из-за погоды.
– Во-от как, что ж, бывает, – подчеркнула, не сводя цепкого взгляда с ответившего солдата, которого звали совсем не Мэтью. Настоящий Мэтью шёл бы с восточной стороны, а не с северной. Дайна медленно повернулась к подруге и показала рукой сигнал «тревога».
Жанну пронзил ужас: карги! Здесь!.. Но, выдохнув, она справилась с оцепенением, включила рацию и успела сообщить о нападении на лагерь прежде, чем грудь Дайны пробила арбалетная стрела. От направленной в неё Жанна увернулась.
И понеслась: из шатра повыскакивали вооруженные солдаты, началась перестрелка.
Жанна рванула к упавшей в снег подруге. Мелькая меж своих, она откидывала переодевшихся каргов в сторону, врагов выдавала светящаяся зелёная радужка глаз – ядовитый цвет проявлялся, когда каргами завладевали агрессия или азарт. Обычные пули не пробивали броню чужеземцев, а пулями из адамантового сплава снабжали только передовиков, пограничникам из экономии выдавали только адамантовые кинжалы.
Вскоре Жанна пробралась к Дайне. Алым безобразным цветком окрасился её белый камуфляж, грудь рыжеволосой ещё вздымалась, из горла вырывался хрип со свистом, а изо рта хлестала кровь.
Жанна бухнулась перед раненой на колени, очистила от белых хлопьев лицо – тому мог позавидовать сам снег! – смахнула медную челку с глаз, в которых потухла прежняя зелень вместе с огнём жизни.
– Я вытащу тебя! Слышишь? – чуть ли не плача.
– Брось, я… гха… уже не жилец, – Дайна сорвала с шеи цепочку, – если выживешь, найди и передай это… кха… моему сыну. Его Артемом зовут… кххха..кхх… скажи, что он не один, я всегда буду наблюдать за ним с неба…
– Даю слово, – глотая слёзы, отозвалась Жанна.
Трясущимися руками надела себе на шею цепочку с номерным жетоном, засунула за воротник, чтобы не потерять, и закрыла подруге веки, пожелав её душе скорее отправиться в чертоги свободы. Яд каргов убивал мгновенно.
– Чего ты расселась?! – проорал Картер, прикрыв Жанну со спины: – Беги на мост и зажги сигнальный огонь! Нужно успеть предупредить передовую!
Жанна кивнула и, закусив губу до крови, чтобы справиться с шоком, бросилась в нужном направлении. Снег мешал обзору, но ей удалось прорваться к мосту, где обнаружилась блокада.
– Вот же проворрные тваррри! – зарычала в сердцах.
Однако преграда не остановила – девушка кинулась в обход по стене. Сумерки сгустились, благо лежащий на поверхности снег являлся отличным ориентиром, и Жанна без труда достигла полуразрушенной стены, когда-то окружавшей город.
С помощью титановых лезвий, встроенных в перчатки и подошвы сапог, офицер вскарабкалась на обледеневшую стену, пара прыжков – и она пробралась вперёд. Дальше предстояло перепрыгивать большие расстояния между крышами, чтобы попасть на вышку, где, помимо ракетницы, необходимо зажечь ещё и сигнальный огонь. Из-за бурана передовица одну вспышку может и не заметить.
Жанна чувствовала себя сродни самоубийце, ведь, если оступиться, внизу её ждали объятья Чёрной воды. Но в крови бурлил адреналин, а также клокотал гнев из-за смерти близкой подруги, они вкупе подгоняли решимость. Спрыгнув на ближайшую крышу узкого здания, краем глаза заметила впереди движение: кто-то из каргов бежал по мосту наперерез.
– Ну уж нет, твари! Вам меня не поймать!
Не теряя время, офицер бросилась дальше, осталось перепрыгнуть три здания – и до вышки рукой подать. Необходимо только успеть!
А в мыслях удивилась: почему чужеземцы её просто не убьют? Обычно карги не церемонились с землянами, разили убегающих стрелами, и дело с концом. Но, посчитав это своим шансом, Жанна устремилась к заветной цели. Победно улыбнулась, оттолкнувшись от крыши последнего здания, в полёте расстегнула жилет, выудив из внутреннего кармана сигнальную ракету.
…Только вот воспользоваться ей не успела.
Когда приземлилась на край моста, со спины с размаху навалилось грузное тело чужеземца. Он перехватил ракетницу и отбросил в мёртвую воду…
– Нет!.. – в ужасе воскликнула Жанна, провожая надежду передовицы взглядом. Заорав от досады, забарахталась под каргом, уж если умирать, то этого она точно заберет с собой. – Пусти, тварь!
– Тише, воинственная землянка.
Пришлый усмехнулся и ловко перевернул строптивицу лицом к себе. Однако Жанна сдаваться не собиралась: достала наконец адамантовый кинжал и пырнула им карга. Но тот заметил манёвр, увернулся, сталь угодила ему в левое плечо. Мужчина зарычал от резкой боли и тряханул обидчицу головой об сугроб, от удара у неё перед взором всё поплыло, а пока приходила в себя, чужеземец вытащил из раненого плеча кинжал и прижал лезвие к девичьему горлу.
– Ну же, убей меня! – прохрипела воительница и сама попыталась надвинуться на кинжал. Но карг не позволил умереть, вовремя отодвинул остриё и навалился весом сильнее, практически обездвижив пойманную добычу.
– Зачем мне отнимать жизнь у своего трофея? – пришлый стащил с Жанны шапку, рассыпав длинные русые волосы по чистому снегу. – Тем более такого красивого.
– Живых трофеев не бывает! – хмуро буркнула Жанна, с трудом понимая происходящее. Попасть в плен к врагам хотелось меньше всего!.. Плюнула каргу в лицо, точнее, в маску, надеясь этим вызвать ярость, чтобы тот передумал и прирезал на месте. Но мужчину не проняло, он преспокойно вытерся рукавом плаща.
– Боюсь, твой яд не проникнет сквозь мою маску, смелая землянка. – Жанна удивленно заморгала. Он ещё вздумал издеваться!.. – Поспи, мой вновь обретенный трофей.
Чужеземец пережал сонную артерию, погружая землянку в забытье. От переизбытка эмоций та не придала значения его последним словам.
***
Когда Жанна пришла в себя, обнаружила, что находится в шатре полковника Зейна. Она лежала на матраце под несколькими одеялами подле костра. Улыбнулась: хорошо как, тепло, приятно. Голова стрельнула болью, и офицер поморщилась: «Меня что, контузило и привиделся кошмар? Но тогда почему лежу здесь, а не в солдатском шатре?»
Жанна поднялась, отметив отсутствие каких-либо ран, только затылок немного ныл, свидетельствуя о наличии незначительной травмы. Накинув на плечи верхнюю кофту, добрела до полога, скрывающего вход, выглянула и в удивлении наткнулась на белые спины двух сослуживцев.
– Эй, ребят, вы чего тут стоите? Меня, что ли, стережёте? – поинтересовалась в шутку. Один из них обернулся:
– Верно. Трофею не велено покидать пределы шатра.
Человеческий мозг – штука сложная и до конца неизведанная, тот до последнего будет оберегать от пучины шока своего хозяина. Вот и Жанна в ступоре смотрела на переодетого карга, однако медленно, но верно весь ужас происходящего её начал захватывать.
– Не-ет… – Задернула полог обратно и отступила внутрь подобия убежища. В голове одна за другой замелькали красочные картинки сражения с пришлыми, также смерть Дайны и неудачная попытка зажечь сигнальный огонь. – Не-ет… Нет и нет!
Вдруг она осеклась и заметалась по шатру в поиске какого-нибудь оружия или же ракетницы Зейна: если найдёт, то ещё, возможно, сможет предупредить передовицу!
– Того, что ты ищешь, здесь давно нет, – разверзнул тишину голос за спиной, бухнул, точно раскат грома в небесах. Офицер оцепенела, сердце в груди забилось, как пойманная птица в клетке.
Сжимая в руках какую-то картонную коробку, Жанна рвано задышала, ощутив, что чужеземец подошёл ближе: его одежда коснулась её, а дыхание шевельнуло волосы на затылке. Но каргу этого показалось мало, он накрыл голые плечи добычи горячими ладонями – кофта соскользнула во время интенсивных поисков, и теперь на Жанне остались лишь нижняя безрукавка и штаны.
Офицер скосила глаза на загорелые мужские пальцы, похоже, карг снял броню. Коробка выпала, тело затрясло в предвкушении: никто из людей не видел прежде, как выглядят карги, их тела после смерти тут же разъедала кислота из брони – своеобразная защита ДНК.
– Мой трофей совсем замёрз. Может, мне нужно согреть его?
– Ч..что?
– Говорю, мне согреть тебя? – Чужеземец прижался вплотную, зарылся носом в распущенные русые волосы, одну руку спустил на талию, легко огладил живот, скользнул к стройным бедрам.
Вот тут Жанна очнулась, засопела в негодовании и вырвалась, отскочив от карга на пару метров.
Но, оглянувшись, застыла повторно – карг был ещё и без маски. Он полностью снял броню, стоял перед ней в серой одежде, туника не скрывала сильных мышц на руках. Да и вся широкая фигура выражала огромную мощь и опасность, внешность напоминала мулата, за исключением лица – оно имело выраженные черты хищного животного. Но коротко стриженые, немного взлохмаченные черные волосы и аккуратная бородка создавали обманчивое впечатление, что перед тобой стоит человек, а не хищник. Пришлый был красив в своей иной красоте.
Без маски зелёные глаза карга страшили ещё больше. Колени Жанны подогнулись, но она мигом взяла себя в руки. Не в театре происходит представление, а в суровой реальности.
– Успокойся, я не собираюсь тебя убивать.
– Что тогда? – настороженно справилась, сжав кулаки. Из глубин поднималось тревожное предчувствие.
Пружинистой походкой карг начал медленно сокращать расстояние. Делал шаг, Жанна от него, так они обогнули горящий в центре костёр.
– Скажем так, мне кое-что нужно от тебя.
– А подробнее? – упёрлась спиной в одну из балок, удерживающих ткань шатра. Страх с кончиков пальцев ног постепенно поднимался выше, жалил иглами кожу, потихоньку проникал внутрь, сковывая мышцы. Однако внешне Жанна казалась невозмутимой, она ведь боец. – Зачем таким, как ты, жалкое человеческое существо?
– О-о, – прогудел мужчина, – ты, мой трофей, далеко не жалкая. И ты мне подходишь.
– Подхожу для чего?
Чужеземец приблизился вплотную, вновь расположил ладони на девичьей талии, склонился к уху и шепнул:
– Я поселю во чреве твоём своё семя, и ты выносишь мне сына. А когда тот родится и подрастёт, мы с ним покорим человечество.
От предстоящей перспективы рот Жанны приоткрылся в немом шоке. Не сразу она сообразила, что карг задирает борцовку, оголяя плоский живот, проводит чуть шершавыми ладонями выше, накрывает холмики упругой груди, захватывает один из сосков в плен меж пальцев. Отрезвили последующие слова:
– Как же я долго ждал этого…
«Чтоб тебя! Подождешь ещё дольше!»
Жанна сделала вид, что ей нравится, даже обвила шею карга, притягивая ближе; простонала тихо, отвлекая внимание, когда его губы прикоснулись к голому плечу.
Мужчина жадно втянул в себя запах добычи, заурчал в удовольствии, но тут его лягнули в колено, а затем саданули ещё и локтем по челюсти. Чужеземец отшатнулся, но устоял. Его яростный взгляд прожигал до костей, но Жанна, опустив майку, упрямо вздёрнула подбородок, хотя у самой тряслись поджилки.
– Неужели думал, что сдамся без боя?
– Отчего же, просто не хотел упускать момент мнимой покорности, – хмыкнул, вытирая тыльной стороной ладони кровь со рта, к удивлению, такой же красной. – И замечу, покорность тебе не к лицу.
– Мерзавец! Ты получишь только мой хладный труп, а не дитя!
– Я так не думаю, – отчеканил.
На хищном лице карга заходили желваки, мышцы на руках взбугрились, отрицание девушки задело его за живое. Стрелой он метнулся на Жанну, повалил на матрац с одеялами, скрутил руки над головой, зажал ноги и… укусил.
Взял и вонзил клыки в плоть! Как какой-то зверь!
Острая боль прострелила шею Жанны огнём. Крик мужчина предупредил ладонью, удерживал собой на месте, не давая брыкаться; выжидал, улавливая каждый рваный вздох, и когда добыча обмякла, освободил шею.
С Жанной творилось что-то странное. Чуждое! Огонь в месте укуса стремительно разрастался, туманя рассудок и посылая в каждую клеточку тела неестественный жар, оголяя и опаляя каждый нерв, заставляя… желать соития. Не важно с кем. Лишь бы утолить всепожирающий изнутри голод.
Жанне казалось, что не придайся она сейчас плотскому желанию, рвущему и скручивающему внутренности в тугой узел, непременно умрёт. А умирать ей ни в коем случае нельзя.
Офицер распахнула веки, и взор славил перед собой хищное, довольное лицо карга. Врага.
Это всё он! Мразь! Укусил и что-то сделал с ней, отчего она готова прыгнуть на первого встречного.
Но вместо первого встречного по злому року судьбы над ней нависала широкая фигура карга. Мускулистая, поджарая, великолепная. Желанная.
– Не-ет! – застонала от пробивших тело ощущений, когда карг принялся задирать майку. Выгнулась навстречу горячим ладоням, подставляя налившуюся грудь с твердыми сосками.
– Не смей, чудовище! – Хрипела, глотая яростные слёзы непринятия происходящего. В крови бурлило вожделение, требуя немедленно выхода. Руки сами потянули на семя мужчину, и разорвали тунику, скрывающую желанное тело, пальцы вцепились в напряжённые, каменные мышцы, отпустили и наглаживали рельеф.
Слетевший с поджатых губ карга громкий стон на миг отрезвил, и Жанна вздрогнула; уперлась ладонями в торс и хотела было оттолкнуть эту скалу мышц, но пришлый навалился всем телом и прижал к одеялу, теснее вклиниваясь меж разведенных бедер. И когда только успел их обоих от одежд избавить?
Стоило каргу коснуться сосредоточия женственности грубыми пальцами, как пелена желания волной накрыла Жанну. Офицер отвернула голову и зажмурилась в глубоком стыде.
Нет! Это не она сейчас стонет и отдается врагу. Вовсе нет! Это тело предало её!! Это тело, а не она сама, предала Картера…
Орудие чужеземца оказалось несколько крупнее человеческого, и с этим возникли трудности, но поступательными движениями мужчине всё же удалось протолкнуться на полную. Карг брал желаемое яростно, даже не задумываясь, что причиняет напором боль, выходил и входил до упора вновь и вновь, заполняя Жанну собой. Та терпела, ловила урывки слабого удовольствия, когда мужчина иногда прикусывал груди или входил глубоко, и наконец Жанну вскоре захлестнула долгожданная истома, перекрыв боль. Следом зарычал и мужчина, извергнув семя, как и обещал.
Успокоив судорожное дыхание, карг освободил Жанну. Грузно выдохнул, помолчал, рассматривая распластанную под ним воительницу, цыкнул досадливо.
– Вот видишь, я всё равно получил своё по праву сильнейшего. А теперь с войском пойду вырезать вашу так называемую передовую, – довольно хмыкнул, заметив, как поверженная добыча дёрнулась. – Смирись и отдыхай. Сбежать всё равно не удастся, отныне тебя будут охранять.
Чужеземец встал, укрыл обессиленную Жанну всеми имеющимися здесь одеялами и вышел прочь – выполнять обозначенное.
Жанна горько усмехнулась: какой сбежать? Да она не только встать, но и пошевелиться не может от жуткой слабости и ощутимой боли внизу живота! Кое-как умудрилась дотянуться до влажных бедер, поднесла ладонь к лицу: как и думала – кровь. Всё-таки порвал.
Какой бы сильной ни казалась женщина, она всё равно останется слабой перед могучим мужчиной. Кто знал, что ей овладеет враг? Жестокая ирония судьбы. С такими весёлыми мыслями измученная Жанна провалилась во тьму.
