Aleksey Nik
Тени Империи: Дьяволы Петербурга
Глава 1. Тени над Невой
Петербург 1897 года не был тем городом, что описывали в путеводителях и романах. В официальных отчетах Российской Империи не упоминались сияющие руны на гранитных набережных, не было ни слова о механических экипажах, работающих на смеси пара и чистой магии, а про демонов-советников при дворе предпочитали вовсе не говорить. Но для тех, кто знал правду, город представал совсем иным – величественным, опасным и полным тайн, которые лишь немногие осмеливались раскрывать.
Николай Левшин был одним из таких смельчаков.
Этим вечером туман над Невой казался особенно густым, словно предчувствовал что-то недоброе. Мокрый снег налипал на мостовые, а газовые фонари, обрамлённые светящимися рунами стабилизации, отбрасывали зловещие тени на стены зданий. Николай шёл быстрым шагом, его тяжёлое пальто с многочисленными внутренними карманами для амулетов и приборов едва успевало за ним, а трость со встроенным эфирным резонатором постукивала по брусчатке, отбивая чёткий ритм.
Полицейский участок на Гороховой выделялся среди соседних зданий не только официальным гербом Империи, но и сияющими синими линиями защитных рун, опоясывающих входную арку. Охранный конструкт у входа – бронзовый медведь размером с телёнка – приподнял голову, когда Левшин приблизился, но затем, считав информацию с персонального амулета детектива, вновь замер в полудрёме.
Николай поднялся по скрипучим ступеням, отметив про себя, что деревянные перила снова нуждаются в зачаровании от сырости – бюджет управления явно трещал по швам. Внутри участка привычно пахло табаком, чернилами и смесью химикатов для проявления следов магического вмешательства. Дежурный офицер, молодой Костин, лишь кивнул, не поднимая взгляда от журнала происшествий, где пером, оставляющим светящийся фиолетовый след, записывал показания сидящего напротив него растрёпанного купца.
– Потерпите, господин Сытников, ещё минуту, – говорил Костин. – Там баночка вашего эфира была заговорена или просто накачана?
– Да откуда ж мне знать! – всплеснул руками купец. – Я ей только горло промочил, а после три часа в облаках летал, будто крылья отрастил!
Николай усмехнулся и прошёл дальше, в кабинеты следственного отдела. Здесь, за дверями с табличками из потускневшей меди, вершились настоящие расследования, сплетающие искусство дедукции, магический анализ и техническую экспертизу.
В коридоре, возле доски с розыскными объявлениями (где помимо обычных фотографий преступников периодически появлялись зачарованные, способные показать последнее известное преображение оборотней), он увидел Анастасию Воронцову. Она стояла, прижимая к груди блокнот в кожаном переплёте, и внимательно изучала схему последних происшествий, отмеченных на карте города разноцветными флажками.
– Доброго вечера, Анастасия Александровна, – сказал Николай, снимая котелок и встряхивая с него капли растаявшего снега. – Странно видеть вас здесь в такой поздний час.
Анастасия обернулась, и ее лицо озарилось лёгкой улыбкой. Для журналистки "Петербургского вестника" она выглядела слишком элегантно – строгое темно-синее платье, но с необычными серебряными застёжками в форме рун защиты, небольшой медальон-амулет на шее и внимательные серые глаза, видевшие больше, чем ей положено было знать.
– Николай Сергеевич! Как обычно, в самый нужный момент, – она понизила голос. – Я пыталась выяснить у вашего начальства подробности об исчезновении профессора Келлера, но там будто заговор молчания.
Николай нахмурился. О пропаже известного учёного, специалиста по демонологии и технической магии, он краем уха слышал ещё утром, но не придал значения – профессор и раньше исчезал на несколько дней, когда погружался в свои исследования.
– И что же заставило вас думать, что тут есть какая-то история для вашей газеты? – спросил он, инстинктивно оглядываясь по сторонам.
Анастасия приблизилась к нему, от неё пахло чернилами и еле уловимым ароматом духов с нотками лаванды и… эфира? Интересное сочетание.
– Потому что на его кафедре нашли вот это, – она достала из кармана небольшую фотокарточку и протянула ему. – Мой информатор из университета успел запечатлеть до того, как ваши всё зачистили.
Николай взглянул на снимок и тихо присвистнул. На паркетном полу рабочего кабинета профессора был вычерчен сложный магический знак. Даже на чёрно-белой фотографии явно угадывались следы крови, а в центре композиции располагалась необычная руна, которую Левшин не мог идентифицировать с ходу.
– Николай Сергеевич, вы не поверите… Исчезнувший оставил после себя нечто странное – руну, которую никто не может расшифровать, – сказала Анастасия, заметив его замешательство.
– Руна? – Левшин нахмурился. – Значит, старая добрая магия снова в деле. Это не просто исчезновение… кто-то провоцирует самый опасный раскол в империи.
– Что вы имеете в виду? – настороженно спросила журналистка.
– Видите эти элементы? – он указал пальцем на определённые фрагменты руны. – Это древняя демоническая вязь. А вот здесь – совершенно техноматический элемент из новой школы. Кто-то намеренно смешивает несовместимые магические традиции… И ничем хорошим это не кончится.
Левшин поднял взгляд от фотографии и заметил, что по коридору к ним быстрым шагом приближается грузная фигура Георгия Сергеевича Савина, главы следственного отдела, его непосредственного начальника и, по совместительству, бывшего наставника.
– А вот и наш лучший сыщик пожаловал! – громко произнёс Савин, демонстративно не замечая Анастасию. – И как всегда, в обществе репортёрши. Ну-ка, голубушка, извольте оставить нас. У нас служебные дела.
Анастасия не двинулась с места.
– Георгий Сергеевич, если вы хотите скрыть то, что происходит с профессором Келлером, то боюсь, уже поздно. Информация просачивается. Лучше сотрудничать с прессой, чем…
– Чем что? – Савин побагровел. – Чем читать в вашей жёлтой газетёнке измышления о древних проклятиях и заговорах? Я вас предупреждаю, не суйтесь в государственные дела!
– Извините, Георгий Сергеевич, – вмешался Николай, – но если это связано с демоническими символами, то, возможно, публика должна знать хотя бы…
– Должна знать? – перебил его Савин, и в его голосе появились металлические нотки. – То, что должна знать публика, определяет руководство Империи, а не мы с вами, Левшин. А теперь идёмте в мой кабинет. И без этой дамы.
Анастасия метнула взгляд на Николая, многозначительно коснулась своего медальона – условный знак, что найдёт его позже – и, гордо вскинув подбородок, удалилась.
Савин подождал, пока она скроется из виду, и тяжело вздохнул.
– Коля, ты сам нарываешься на неприятности с этой журналисткой. Или ты забыл, что в прошлом году её едва не отправили в ссылку за статью о демонических контрактах в Зимнем дворце?
– Георгий Сергеевич, я помню. Но факт остаётся фактом – Анастасия Александровна обладает уникальными источниками информации. И, если уж совсем откровенно, её интуиция…
– Да-да, её интуиция, – отмахнулся Савин. – Все знают, что Воронцова – нерегистрированный медиум. И только связи её отца позволяют ей избежать принудительного обучения в Академии.
Они вошли в просторный кабинет Савина, где под потолком тихо гудели небольшие механические вентиляторы, разгоняя клубы табачного дыма. Везде стояли стеллажи с папками, а на тяжёлом дубовом столе громоздились странные приборы, соединяющие в себе латунные трубки, магические кристаллы и миниатюрные шестерёнки.
Савин тяжело опустился в своё кресло, которое скрипнуло под его весом, и достал из ящика стола папку, перевязанную красной лентой с магической печатью. Прежде чем развязать её, он активировал защитную руну на столе – воздух в кабинете едва заметно задрожал, сигнализируя о том, что теперь их разговор защищён от любых форм подслушивания.
– Николай Сергеевич, дело чрезвычайной важности и секретности, – начал Савин официальным тоном. – Профессор Келлер действительно исчез, но это не первое исчезновение. За последние две недели бесследно пропали ещё четыре человека.
– Четыре? – удивился Левшин. – Почему же я не видел ориентировок?
– Потому что все исчезнувшие связаны с одной тематикой исследований, – Савин развернул на столе фотографии пропавших. – Алексей Штейн, специалист по демонической энергетике. Михаил Орлов, инженер-механик, работал над интеграцией эфирных двигателей в бытовые приборы. Софья Кареева, биолог, изучала воздействие магических полей на живые организмы. И Григорий Келлер – известный демонолог. А теперь взгляните на это.
Он разложил ещё несколько фотографий – на каждой были запечатлены места, где последний раз видели пропавших. И на каждой можно было различить фрагменты одной и той же демонической руны.
– Кто-то методично собирает самых ярких учёных на стыке техники и магии, – продолжил Савин. – И, судя по всему, использует для этого какую-то новую форму демонического воздействия.
Николай внимательно изучал снимки, сопоставляя фрагменты рун в единое целое.
– Это не демоническое воздействие, Георгий Сергеевич, – медленно проговорил он. – Точнее, не только оно. Здесь есть элементы инфернальной вязи, но они переплетены с… с чем-то техногенным. Словно кто-то научился использовать машины и механизмы для усиления магических эффектов.
– Вот именно, – Савин понизил голос. – Мы полагаем, что за этим стоит кто-то из Высшего магического круга. Кто-то, кто имеет доступ и к древним демоническим текстам, и к новейшим разработкам в области технической магии.
– И вы хотите, чтобы я…
– Я хочу, чтобы вы нашли пропавших учёных, Николай. И главное – выяснили, кто за этим стоит. Потому что если кто-то действительно нашёл способ синтезировать демоническую магию с технологией… – Савин не договорил, но в его глазах читался неподдельный страх. – Империя может столкнуться с угрозой, какой ещё не знала.
Левшин задумчиво провёл пальцами по своей недлинной бородке.
– Мне понадобится доступ ко всем материалам расследования. И свобода действий.
– Все материалы – да. Свобода действий – в разумных пределах. И ради всего святого, держите в стороне вашу журналистку. Если это станет публичным, паника может захлестнуть весь город.
Николай кивнул, понимая серьёзность ситуации.
– Когда исчез Келлер?
– Приблизительно тридцать шесть часов назад. Его лаборант обнаружил пустой кабинет, эту странную руну на полу и… – Савин замялся, – следы борьбы. Возможно, похищение.
– Тогда нужно действовать быстро. Мне понадобится полный доступ к его кабинету и личным вещам.
– Всё уже организовано. Завтра с утра вас ждут в университете, – Савин вытащил из кармана жилета небольшую латунную пластину с мерцающими рунами. – Ваш временный пропуск в Особый архив. Будьте осторожны, Николай Сергеевич. Кем бы ни был этот похититель, он обладает знаниями и возможностями, которые выходят за рамки обычного.
Левшин принял пластину, ощутив легкое покалывание от защитной магии, и спрятал её во внутренний карман.
– Что насчет официальной версии? Что мне говорить, если будут спрашивать?
– Официально – вы расследуете случаи мошенничества с магическими артефактами. Обычное дело. Ничего примечательного, – Савин усмехнулся. – Кстати, вам уже назначен помощник.
– Помощник? – удивился Николай. – Георгий Сергеевич, вы же знаете, я предпочитаю работать один.
– В этот раз всё иначе. У нас в управлении новый специалист – техномаг из Политехнического института. Талантливый малый, говорят, его механические детекторы способны улавливать даже слабейшие следы демонической активности.
Николай недоверчиво покачал головой:
– Мне не нужны новые игрушки. Моя интуиция…
– Ваша интуиция, Левшин, бесценна. Но в этом деле нам нужно задействовать все возможные ресурсы. Завтра в девять утра он будет ждать вас в приёмной.
Стук в дверь прервал их разговор. На пороге появился молодой констебль с телеграммой.
– Ваше высокоблагородие, срочное сообщение из Кронштадта!
Савин принял телеграмму, быстро пробежал глазами и его лицо посерело.
– Что там? – спросил Николай, почувствовав неладное.
– Обнаружено тело. С теми же символами, – тихо ответил Савин, протягивая листок Николаю. – Но на этот раз… жертва – ребёнок.
Воздух в кабинете словно сгустился. Николай почувствовал, как внутри него поднимается гнев, смешанный с мрачной решимостью.
– Я выезжаю немедленно, – сказал он, вставая. – Телеграфируйте в Кронштадт, пусть ничего не трогают до моего прибытия.
– Я распоряжусь подготовить для вас катер с эфирным двигателем, – кивнул Савин. – И Николай… будьте предельно осторожны. Если это тот, о ком я думаю… Это будет очень опасно.
Левшин лишь кивнул, уже прокладывая в голове маршрут действий. Выйдя из кабинета, он почти столкнулся с Анастасией, которая явно поджидала его в коридоре.
– Ну? – нетерпеливо спросила она. – Что он сказал?
Николай колебался лишь мгновение. Вопреки приказу Савина, он знал, что Анастасия может оказаться полезной в этом расследовании. Её связи в научных кругах и способность видеть то, что скрыто от других, не раз выручали его.
– Есть тело. В Кронштадте, – коротко сказал он. – И, похоже, это связано с исчезновением учёных.
– Я еду с вами, – тут же заявила Анастасия, и это прозвучало не как просьба, а как констатация факта.
Николай только вздохнул, зная, что спорить бесполезно.
– Встретимся через полчаса на Английской набережной. И да, Анастасия Александровна, – он понизил голос, – возьмите с собой ваш особый медальон. Тот, что помогает видеть скрытое. Боюсь, он нам понадобится.
Выйдя на улицу, где туман над Невой уже сгустился настолько, что едва виднелись огни на противоположном берегу, Николай почувствовал, как в кармане его пальто нагрелся защитный амулет – верный признак того, что где-то рядом присутствует демоническая энергия. Он огляделся, но не заметил ничего подозрительного.
Лишь когда он уже отошёл от здания полицейского управления на приличное расстояние, в сизом тумане над Невой на мгновение проступил странный силуэт – будто человеческая фигура, но с искажёнными пропорциями. Она наблюдала за Левшиным несколько секунд, а затем растворилась в клубах тумана, оставив после себя лишь еле уловимый запах серы.
Охота началась.
На берегу залива в Кронштадте было промозгло и ветрено. Волны с шумом разбивались о гранитные плиты набережной, а редкие фонари едва пробивали туман, повисший над водой. Полицейский оцепил место обнаружения тела, разместив по периметру не только констеблей, но и два магических конструкта – металлические фигуры на тонких лапках, способные обнаруживать любые проявления мистической энергии.
Николай и Анастасия прибыли на катере, оснащённом новейшим эфирным двигателем. Весь путь занял менее получаса – невероятная скорость для перемещения между Петербургом и Кронштадтом, особенно в такую погоду.
Их встретил местный пристав, невысокий мужчина с пышными седеющими усами и нервным тиком левого глаза.
– Константин Аркадьевич Вяземский, к вашим услугам, – представился он, торопливо пожимая руку Левшину. – Честь имею. Мы всё оставили как было, никто ничего не трогал, только первичный магический периметр установили.
– Спасибо за оперативность, – кивнул Николай. – Расскажите, кто обнаружил тело?
– Рыбак местный, Семёныч. На рассвете сети проверял, видит – на камнях что-то лежит. Подплыл ближе, а там… – пристав нервно сглотнул. – Мальчик, лет десяти, не больше. И весь… весь разрисованный, словно татуировками.
– Извините, – вмешалась Анастасия, доставая блокнот. – А рыбак этот, он ничего странного не заметил рядом с телом? Может быть, следы на песке или какие-то предметы?
Пристав с сомнением посмотрел на женщину, явно не понимая, что журналистка делает на месте преступления, но под строгим взглядом Левшина всё же ответил:
– Говорит, что вокруг тела камни будто оплавлены были. Как от очень сильного жара. И ещё, запах такой… странный. Говорит, будто на серу похоже.
Николай и Анастасия переглянулись. Они оба знали, что запах серы – один из верных признаков демонического присутствия.
– Ведите нас к телу, – сказал Левшин.
Они спустились по скользким от морской воды каменным ступеням на небольшой каменистый пляж. Тело мальчика лежало на плоском камне, словно на алтаре – руки и ноги широко раскинуты. Вокруг него, как и сказал рыбак, камни были странно оплавлены, образуя почти идеальный круг.
Но самым жутким были не следы оплавления, а то, что покрывало кожу ребёнка. Всё его тело, от шеи до лодыжек, было покрыто сложными символами – те же руны, что Николай видел на фотографиях с мест исчезновения учёных, но гораздо более детальные и сложные. И нанесены они были не краской или чернилами, а словно проступали изнутри, светясь слабым синеватым светом.
– Господи помилуй… – прошептала Анастасия, прижимая руку ко рту.
Николай опустился на колени рядом с телом, внимательно изучая символы, не касаясь их.
– Это не татуировки, – сказал он через минуту. – Это следы воздействия очень специфической магии. Техномагии высокого порядка, смешанной с демоническими заклинаниями. Кто-то использовал этого ребёнка как… как проводник. Как канал связи с потусторонним.
– Для чего? – спросил пристав, держась на почтительном расстоянии и явно борясь с тошнотой.
– Чтобы получить силу, – мрачно ответил Левшин. – Или информацию. В демонологии есть практика использования невинных как медиумов – их души чище, барьер между мирами для них тоньше.
Анастасия уже доставала из своей сумки специальный медальон – серебряный диск размером с ладонь, с вделанными в него хрустальными линзами и мелкими рунами по ободку.
– Вы позволите? – спросила она у Николая, и когда тот кивнул, поднесла медальон к телу.
Глядя через хрустальные линзы, она могла видеть то, что было скрыто от обычного взгляда – энергетические потоки, остаточные следы магии, эфирные отпечатки.
– Здесь был открыт портал, – сказала она после минуты наблюдений. – Очень мощный. Видите эти следы? – она указала на казавшийся пустым воздух над телом. – Эфирная ткань разорвана и сшита заново. Но неаккуратно, с искажениями. Кто-то спешил.
– Или не имел достаточной квалификации, – добавил Николай, доставая из кармана пальто свои инструменты – небольшой латунный прибор, напоминающий часы с множеством стрелок, и тонкий стеклянный флакон с мерцающей голубоватой жидкостью.
Он открыл флакон и осторожно капнул несколько капель на руну, расположенную над сердцем мальчика. Жидкость зашипела и испарилась, оставив после себя слабый след, который стал медленно менять цвет – от голубого к зеленоватому, затем к желтому и, наконец, к ярко-красному.
– Что это значит? – спросила Анастасия, хотя по выражению лица Николая уже догадывалась, что новости неутешительные.
– Это значит, что руны нанесены с использованием крови. Причём, не только этого ребёнка, – Левшин поднял глаза на Анастасию. – Кровь минимум трёх разных людей. И как минимум один из них был носителем древней крови.
– Древней крови?
– Кровь тех, чьи предки заключали договоры с демонами несколько поколений назад. Таких семей в России единицы, и все они под строгим надзором Департамента магического надзора.
Левшин поднялся на ноги и отошёл на несколько шагов, оглядывая всю сцену целиком. Что-то не давало ему покоя. Что-то не складывалось в общую картину.
– Анастасия Александровна, будьте добры, посмотрите через ваш медальон на периметр этого круга. Что вы видите?
Журналистка направила свой инструмент на оплавленные камни.
– Вижу… странно, – она нахмурилась. – Энергия движется не наружу, а внутрь. Словно не отсюда что-то выпускали, а наоборот – сюда что-то пытались втянуть.
– Именно! – Николай щёлкнул пальцами. – Это не ритуал вызова, это ритуал притяжения. Кто-то не демона пытался призвать, а наоборот – затянуть что-то или кого-то из нашего мира за грань.
– Но кого? Этого ребёнка?
– Нет… – Левшин снова присмотрелся к рунам на теле. – Ребёнок был лишь якорем, проводником. Через него пытались найти и затянуть кого-то другого. Кого-то конкретного.
Он наклонился и осторожно приподнял одну из окоченевших рук мальчика. На внутренней стороне запястья обнаружилась маленькая, едва заметная руна, отличавшаяся от остальных.
– Вот оно! – воскликнул Николай. – Это метка поиска. Её наносят, когда хотят найти конкретный объект через проводника.
– И кого же искали?
Николай достал из нагрудного кармана небольшую лупу, края которой были инкрустированы крошечными рунами усиления, и внимательно изучил метку.
– Боюсь, что искали… искали кого-то из тех пропавших учёных, – медленно проговорил он. – Видите эти элементы? Они напоминают личную руну Келлера. Я видел её на его публикациях.
– Вы хотите сказать, что кто-то сначала похитил профессора Келлера, а потом использовал этого несчастного ребёнка, чтобы выследить его через демонический портал? – спросила Анастасия. – Но зачем? Если они его уже похитили?
– Возможно, он сбежал. Или, – Николай сделал паузу, – его похитили не люди, а нечто другое. И теперь люди, связанные с демонами, пытаются его вернуть.
Внезапно тело мальчика дёрнулось. Все в ужасе отпрянули. Николай моментально выхватил из кармана защитный амулет, а пристав и вовсе отбежал на несколько шагов, крестясь и бормоча молитву.
Но тело не ожило – оно просто пошло трещинами, как фарфоровая кукла. По коже сначала пробежала сеть тонких линий, затем они стали шире, и вот уже вся плоть начала рассыпаться, превращаясь в мелкую серую пыль, которая поднялась в воздух и закружилась малиновым вихрем.
– Назад! Всем назад! – крикнул Николай, выставляя перед собой руку с защитным амулетом.
Вихрь все усиливался, поднимая не только пыль, в которую превратилось тело, но и мелкие камни, песок, брызги воды. На мгновение в центре вихря промелькнуло нечто, напоминающее лицо – искажённое, нечеловеческое, с горящими алым светом глазами.
Левшин мгновенно активировал амулет – от него во все стороны распространилась синеватая волна энергии, которая столкнулась с вихрем. Раздался оглушительный звук, похожий на удар церковного колокола, и всё исчезло – и вихрь, и пыль, и странное лицо. Только запах серы стал ещё сильнее.
– Что… что это было? – дрожащим голосом спросил пристав, когда тишина вновь опустилась на берег.
– Послание, – мрачно ответил Николай. – Кто-то хотел, чтобы мы это увидели. Кто-то играет с нами.
Анастасия побледнела, но в её глазах горела решимость.
– Вы узнали это лицо? – спросила она. – Оно показалось мне знакомым, хотя я не могу вспомнить, где я его видела.
Николай медленно кивнул.
– Да, я его узнал. Это был Даниил.
– Даниил? Кто это?
– Демон-переговорщик. Официальный представитель демонических сил при Императорском дворе. Если он замешан… – Левшин не закончил фразу, но его лицо стало ещё более мрачным.
– Так значит, это официальные демонические структуры похищают учёных? – Анастасия уже готова была строчить сенсационный материал.
– Не спешите с выводами, Анастасия Александровна, – предостерёг её Николай. – Даниил – фигура сложная. Он может действовать как официально, так и в своих интересах. А может быть, кто-то использует его образ, чтобы запутать следствие.
Он повернулся к приставу:
– Оформите всё как положено. Тела, как вы видите, больше нет, но сделайте тщательные снимки места происшествия и отправьте их в Петербург, лично Савину. И установите на берегу защитные обереги – если здесь был открыт портал, он может активироваться снова.
– Я распоряжусь немедленно, – кивнул пристав, всё ещё бледный от увиденного. – А что мне написать в отчёте о причине смерти мальчика?
Николай задумался.
– Напишите: «Смерть в результате воздействия неустановленной магической силы». И да, нам нужно установить личность ребёнка. Проверьте все сообщения о пропавших детях в Кронштадте и окрестностях за последние два-три дня.
Когда пристав отошёл отдавать распоряжения, Анастасия тихо спросила:
– Что теперь, Николай Сергеевич?
– Теперь, – он задумчиво посмотрел на гладь залива, где вдали виднелись силуэты кораблей Балтийского флота, – нам нужно вернуться в Петербург и нанести визит одному демону. У меня есть вопросы к господину Даниилу.
Возвращаясь на катере в Петербург, Николай стоял на носу судна, глядя на вечерние огни приближающегося города. Туман наконец-то рассеялся, обнажив знакомый силуэт Адмиралтейского шпиля и купол Исаакиевского собора. Внешне всё выглядело привычно, но Левшин знал – где-то там, среди этих величественных зданий, среди роскошных особняков и грязных трущоб, разворачивается игра, от исхода которой может зависеть судьба не только Петербурга, но и всей Империи.
Он думал о том, что видел сегодня – о теле ребёнка, покрытом руническими письменами, о странном послании с образом Даниила, об исчезнувших учёных. Всё это складывалось в мозаику, которую он пока не мог полностью понять, но уже чувствовал её зловещую природу.
– О чём вы думаете? – спросила Анастасия, подойдя к нему. Ветер трепал её волосы, выбивая пряди из аккуратной причёски.
– О том, что мы стоим на пороге чего-то большего, чем просто серия преступлений, – ответил Николай, не отрывая взгляда от приближающегося города. – Кто-то нарушает древние соглашения между нашим миром и миром демонов. Кто-то играет с силами, которые не должны пересекаться.
– И вы думаете, что Даниил может быть причастен?
– Не знаю, – честно ответил Левшин. – Он странное существо. Демон, но не лишённый человеческих черт. Официальный представитель демонической Коллегии в нашем мире, но всегда действующий с каким-то своим, неясным умыслом.
Анастасия поёжилась – не то от вечернего ветра, не то от разговора о демонах.
– Я видела его однажды, на приёме в Европейской гостинице. Он выглядит совсем как человек, только глаза… глаза выдают.
– Он может выглядеть как угодно, – Николай невесело усмехнулся. – Это одна из особенностей демонов его ранга. Но да, глаза… Они всегда остаются демоническими, сколько бы слоёв иллюзии ни накладывал их хозяин.
Они помолчали, глядя на то, как катер рассекает тёмные воды Невы. Их путешествие в Кронштадт и обратно заняло большую часть дня, и теперь город встречал их вечерними огнями – обычными газовыми фонарями и магическими светильниками с их характерным голубоватым свечением.
– Что вы намерены делать дальше? – спросила наконец Анастасия.
– Завтра утром отправлюсь в университет – изучать кабинет Келлера. Затем, возможно, попытаюсь встретиться с Даниилом. Он не любит, когда его вызывают официально, но на неформальную беседу может согласиться.
– Я могу вам чем-то помочь?
Николай задумался. Он знал, что Савин не одобрит участие журналистки в расследовании, но также понимал, что её способности и связи могут оказаться незаменимыми.
– Можете. Сделайте то, что умеете лучше всего – поспрашивайте своих информаторов. Особенно тех, кто связан с университетом и научными кругами. Нам нужно знать, над чем работали пропавшие учёные, что их объединяло, кроме общей тематики исследований.
Анастасия кивнула, достав блокнот и делая пометки.
– И ещё, – добавил Николай, понизив голос, хотя рядом никого не было. – Проверьте, не было ли в последнее время каких-то необычных перемещений в Демоническом квартале.
Демонический квартал – небольшой район Петербурга на Васильевском острове, официально выделенный для проживания демонов, которым разрешалось находиться в человеческом мире в соответствии с договорами. Большинство горожан избегали этих мест, но для журналистов вроде Анастасии Демонический квартал был источником множества необычных историй.
– Сделаю, – кивнула она. – Кстати, вы заметили странность в рунах на теле мальчика?
– Какую именно? Там было много странностей.
– Некоторые из них были… слишком новыми. Словно не из древних демонических текстов, а придуманы совсем недавно. Как будто кто-то создаёт новый рунический язык, смешивая старое и новое.
Николай внимательно посмотрел на Анастасию. Её наблюдательность и глубина аналитического мышления не переставали его удивлять.
– Вы правы. Я тоже это заметил. Кто-то экспериментирует, пытаясь создать новую форму магии – на стыке демонической традиции и технологических инноваций.
В этот момент катер причалил к Английской набережной. Матросы быстро закрепили швартовы, и капитан, пожилой мужчина с седой окладистой бородой, подошёл к Николаю.
– Прибыли, вашблагородие. Прикажете ждать или можно отчаливать?
– Благодарю вас, можете быть свободны, – ответил Левшин. – И будьте осторожны при возвращении в Кронштадт. Если заметите что-нибудь необычное на воде – странные огни, необъяснимые завихрения, – немедленно активируйте защитные руны.
Капитан понимающе кивнул и отошёл, бормоча под нос что-то вроде: "Как будто мы без вас не знаем… тридцать лет по этой воде хожу…".
Николай и Анастасия сошли на набережную. Вечерний Петербург жил своей обычной жизнью: мимо проезжали экипажи – как обычные конные, так и новомодные механические, с эфирными двигателями; по тротуарам спешили прохожие, спасаясь от вечерней прохлады; в окнах домов зажигались огни.
– Где вы остановитесь на ночь? – спросил Николай, внезапно осознав, что уже слишком поздно для приличной дамы находиться на улице без сопровождения.
– О, не беспокойтесь, – улыбнулась Анастасия. – У меня есть квартира недалеко отсюда, на Галерной улице. К тому же, – она чуть понизила голос, – меня мало кто рискнёт побеспокоить, когда я активирую это.
Она слегка прикоснулась к своему медальону, и на мгновение воздух вокруг неё словно задрожал, создавая почти незаметную защитную ауру.
– Тем не менее, я провожу вас, – настоял Николай. – Мне всё равно нужно в ту сторону, – солгал он. На самом деле его квартира находилась в совершенно противоположном направлении, но что-то подсказывало ему, что после событий сегодняшнего дня лучше не оставлять Анастасию одну.
По пути к дому Анастасии они мало говорили, каждый погружённый в свои мысли. Только когда они подошли к её парадной, Анастасия вдруг резко остановилась и схватила Николая за руку.
– Смотрите! – прошептала она, указывая на одно из окон на втором этаже.
В тёмном окне мелькнула тень, но не обычная, человеческая, а странно искажённая, с удлинёнными конечностями и будто колышущаяся, словно на ветру.
– Это моя квартира, – сказала Анастасия, и её голос дрогнул. – Но я живу одна, и никому не давала ключей.
Николай мгновенно перешёл в режим полной готовности. Он достал из внутреннего кармана небольшой серебряный пистолет, заряженный не обычными пулями, а специальными, с гравированными на них защитными рунами – единственное, что могло остановить демоническую сущность.
– Оставайтесь здесь, – приказал он Анастасии. – Если через десять минут я не вернусь, бегите в полицейский участок и требуйте соединить вас с Савиным.
