Алексей Анатольевич Кадигробов
Рейс 307
Глава 1
В кабинет заведующего хирургическим отделением Туземской Областной Больницы имени Овнатаняна постучала молоденькая, рыжеволосая медсестра в коротеньком медицинском халате нежно-голубого цвета.
– Юрий Афанасьевич, – вас после обеда просит зайти к себе Николай Захарович. Сказала она игривым тоном.
– Хорошо, Юлинька, – передай ему, что зайду обязательно. Ответил врач баритоном сытого кота.
Молодой, перспективный хирург, Юрий Афанасьевич Красовский, после окончания медицинского университета был направлен, по протекции, именно в это медицинское учреждение, где и достиг немалых успехов. Выбрав для себя сферу хирургии – трансплантология, он за тот небольшой срок своего пребывания в больнице сделал массу операций. Кое-кто поговаривал, что он брался только за легкие операции с большим процентом успеха в конце, сложные же оставляя, как говориться: «На кого Бог пошлет». Как бы там ни было, по количеству успешных операций он обогнал всех своих коллег, чем и заслужил должность заведующего отделением в свои тридцать четыре года. Помимо того он не забывал и про обычную человеческую славу, публикуя время от времени статьи о методах своей успешной хирургии в научных журналах.
Упорядочив лежавшие у него на столе истории болезни, он подошел к зеркалу, в котором тут же появилось отражение молодого человека с узким лицом, карими на выкате глазами и зачесанными на бок черными как смоль волосами. Лицо его было идеально выбрито, так что платку из рекламы, упади он на него, не за что было бы зацепиться.
– Хорош! – констатировал Юрий Афанасьевич, поправляя воротничок халата.
Поправив свой внешний вид и заперев кабинет на ключ, его худая и немного сутулая фигура направилась к лифту.
В пустынном на то время коридоре зычным эхом отражался каждый удар каблуков его туфель по глянцевой поверхности пола. По пути он подошел к посту дежурной медсестры, которая надев очки, распределяла медицинские препараты по ячейкам специального подноса, согласно списка, лежавшего перед ней на белом столе.
– Как у нас обстоят дела в ВИП-палате, Валентина Ивановна? Обходительно поинтересовался заведующий отделением.
Шестидесятилетняя женщина подняла глаза и посмотрела на него поверх узких очков.
– У вас, не знаю, Юрий Афанасьевич, а я всю ночь бегала вокруг вашего спортсмена как заведенная, мне уже впору и самой разряд давать по бегу на короткие дистанции. У меня и другие больные помимо него есть. Я понимаю, что ВИП! Но это не значит, что я должна стоять возле него как официант в дорогом ресторане и ждать его распоряжений!
Валентина Ивановна работала в медицине давно, и будучи на пенсии не стеснялась высказывать своего мнения, впрочем, как и всегда, ведь ниже мед сестры не понизят.
– Прошу вас, Валентиночка Ивановна, потерпите еще пару дней, скоро его выписывают на домашний режим. Произнеся это, заведующий отделением пошел дальше.
– «Пора уже омолаживать коллектив», – подумал он с раздражением после разговора с медсестрой.
– Характер мне свой показывает! Забыла, что уже на пенсии! Не справляешься, значит будем брать молодых и энергичных, вот как Юленька, например – и исполнительна и глаз радует. Девятиэтажное здание больницы было построено недавно. Просторные, светлые коридоры с исправно работающими кондиционерами, плитка на полу, горевшая под ногами, огромные бесшумные окна, большой плазменный телевизор и кожаные кресла в уголке посетителя и даже скоростной лифт, все это превращало обычную городскую больницу в «храм здоровья».
Юрий Афанасьевич шел по коридору походкой хозяина, пускай пока только одного из отделений, но какого! Нет, это направление хирургии было выбрано им не случайно. Работа простым участковым врачом где-нибудь в местной поликлинике не могла присниться ему и в страшном сне. Какая перспектива могла ждать его там? Кого интересует здоровье, какой ни будь восьмидесятилетней тети Дуси. Жива – хорошо. Умерла – никто и не заметит. Тем, более ни о какой благодарности и речи идти не могло. Ну, какая там благодарность при ее то пенсии. А здесь: достойные гонорары, благодарные пациенты и их родители. Но кто они? Артисты, спортсмены, люди из городской администрации, а все это хорошие связи и дорога в жизнь, устеленная красным ковриком почета и уважения. Но в планах у него уже было покорение вершины этого «Эвереста», а именно кабинета главврача больницы, куда он сейчас и направлялся.
Лифт прогудел, останавливаясь на девятом этаже, после чего выпустил из своего чрева заведующего отделением. Красовский подошел к кабинету главврача, корректно постучался, после чего сразу вошел.
– Здравствуйте. Желали меня видеть, Николай Захарович?
– Да, Юрочка. Заходите, располагайтесь, – сказал Николай Захарович дружелюбно. Шестидесятилетний главврач больницы имени Овнатаняна, достигнувший за свою карьеру всех признаний, сейчас почивающий на лаврах, и готовившийся к выходу на заслуженный отдых – испытывал к Юрию отеческие чувства и искренне радовался его успехам.
– У меня для вас, коллега, не очень хорошие новости, – начал Николай Захарович, встав из-за стола. – Дело в том, что родители мальчика, того самого, который не дождался органа для пересадки, обвиняют в его смерти нашу больницу. Они утверждают, что орган с подходящими ему параметрами был получен ранее, когда еще возможно было спасти ребенка, но почему то был отдан другому больному. Скажите мне, что происходит на самом деле, Юрий Афанасьевич?
Юрий Афанасьевич пожал плечами.
– А что происходит? Все операции проводятся планово. Органы распределяются согласно листа ожидания. Вы же сами знаете, Николай Захарович.
– Знать то я знаю, но тогда откуда появилась информация о каком то внеочередном пациенте?
Задумчиво произнес главврач, присев на диван рядом с хирургом.
– Это все объяснимо, Николай Захарович, – начал Красовский, – родители понесли тяжелую утрату. Им трудно смириться с потерей единственного ребенка. Вот они и ищут виновного. Их ребенок не первый, кто умирает, не дождавшись спасительной операции. Но печень или желудок пока еще не растут на деревьях. И потом не только наша больница в них нуждается. Мы и так делаем все что можем.
– Вот что, Юра, родители мальчика настроены решительно, вероятней всего скоро последуют официальные жалобы на нашу больницу и на тебя в частности, поэтому пока все не утрясется – поезжай в отпуск, лучше за границу. А я попробую все это дело спустить на тормозах.
Срочные операции мы раскидаем по другим хирургам, а не срочные перенесем недели на три – четыре.
– Спасибо вам, Николай Захарович, за понимание!
– Не за что, коллега. Вы же, однако, в свою очередь не забывайте про честь нашей больницы и о людях, которые вас поддержали. И разберитесь со слухами по поводу внеочередных пациентов до того как к нам пришлют какую-нибудь комиссию.
– Да-да, конечно, Николай Захарович, я об этом позабочусь.
Глава 2
Боинг 737, прибывший из Бангкока в 12.00. 29 июня , взвизгнув шинами по взлетной полосе сообщил о своей посадке в Туземском аэропорту имени Туполева. Командир авиалайнера заглушил моторы. Спустя пару минут был подан трап. Стюардесса с дежурной, никогда и ни при каких обстоятельствах немеркнущей улыбкой открыла дверь. Из самолета в сторону ожидавшего их автобуса потянулась вереница лениво зевающих, перенесших утомительный, десятичасовой перелет пассажиров. После того как самолет опустел люди в желтой робе технического персонала прицепили его к тягачу и отбуксировали на стоянку для технического обслуживания перед следующим рейсом. Передав лайнер «технарям» экипаж покинул его борт и всем составом отправился на отдых.
Пока еще недавние пассажиры борта ВВ171 разъезжались на такси в разные стороны от аэропорта – будущие же заканчивали последние приготовления для того, что бы съехавшись с разных районов города встретиться на этом же борту.
* * *
Сейчас на парковке городского дворца спорта «Дружба» не было свободного места. Парковщики в оранжевых жилетах спокойно курили, дожидаясь конца соревнований.
«Проводятся областные соревнования по бодибилдингу на звание «Лучший атлет года»» – Гласили яркие плакаты на рекламных щитах по обе стороны от входа во дворец.
Атлеты выходили на сцену, сменяя друг друга. Каждый из них демонстрировал свое тело, намазанное темным, блестящим кремом. Для каждого спортсмена во время демонстрации звучала своя – индивидуальная музыка, задающая темп демонстрации.
Соревнования подошли к концу, и жюри готово было огласить результаты.
– По совокупности оценок соревнований, – сказал главный судья, взяв в руки микрофон, – на первое место выходит…
В этот момент участники напряглись по-настоящему.
– Никита Поддубный из Туземска, – закончил фразу судья, заинтриговав всех пятисекундным молчанием.
Прозвучала торжественная музыка, под которую высокая девушка в ярко-красном платье вынесла и вручила кубок в виде «золотой» стелы из которой торчали две руки, демонстрирующие мускулы, атлету номер семь.
– А так же призы от наших спонсоров, – продолжал ведущий. – Это призовой чек от СтабильБанка и туристическая путевка в экзотическую страну Таиланд, от второго нашего спонсора – туристической компании «Полетели».
Это было неделю назад, а сейчас двадцатидвухлетний, молодой, но, уже очень амбициозный, атлет Никита, сделав последний жим штангой от груди отпустил гриф штанги, который уже приняли у него двое сотрудников спортзала. Никита встал с лавки.
– На сегодня все. Сказал он ребятам и пожав им руки направился в душевую. Уже через двадцать минут он спускался по лестнице в холл.
– Пока, Дмитрич! Увидимся через неделю, – крикнул он человеку в камуфляже, сидящему за столом у входа.
– Пока, Никита, – ответил ему мужчина, на секунду оторвавшись от газеты.
Попрощавшись с охраной и забросив спортивную сумку на плечо, молодой человек вышел в стеклянные двери спортивного клуба.
Вообще то занятия по построению фигуры Никита проводил вечером, но зная, что сегодняшний вечер и ночь он проведет в самолете – решил позаниматься в полдень, и сейчас двухметровый богатырь, сто десяти килограмм весу, проходя мимо ресторана «Пекин» направлялся домой, собирать чемоданы.
Ресторан, который только что прошел молодой человек являлся владением некогда успешного, в пределах нашей родины, артиста разговорного жанра или как говорят на западе – «комика», а теперь скромного ресторатора Семена Атласного. Это было его сценическое имя которое помнили и любили. Настоящее же было – Сема Петрухман.
Когда знакомые спрашивали его почему он изменил имя – он им с удовольствием отвечал одной и той же фразой: «Кто такой Сема Петрухман? – Сём Петрухманов в Одессе по пять штук на дом, а Семен Атласный – один!»
Уволив на днях старого повара, который готовил по-китайски хорошо только пельмени, а прибавку жалования требовал каждый квартал, угрожая уйти к конкурентам, Атласный таки решился потратиться и привезти из Таиланда настоящего повара, заодно посмотреть на тамошние рестораны и местный колорит, с целью привнесения новизны и свежести в микроклимат своего заведения. Почему из Таиланда, а не из Китая? – Да потому, что с тайцами договориться проще и дешевле, плюс в меню к китайской кухне можно добавить – таиландскую, а это уже важный шаг в борьбе с конкурентами.
Сейчас этот седовласый, невысокого роста, с круглым животом и испанской бородкой господин, отдавал последние, перед отлетом, распоряжения администрации ресторана.
– Вадик, я созвонился с Альбертом Яковлевичем, эту неделю на кухне будет он, он же составит меню и распорядится на счет продуктов. Если будут заказывать банкеты – предупреждайте что пока никакой китайской кухни не будет и дай ознакомиться с меню. Если будет что-то важное, действительно важное – звоните мне. Меня не будет всего неделю. Смотрите у меня!
Разобравшись с администратором, комик сел в свою небольшую, полуспортивную Мазду для того, чтобы прибыв домой смыть с себя пыль этого города и приготовившись к новым впечатлениям, отправиться в аэропорт.
Движение на дорогах в это время было густое. На проспекте Хмельницкого Мазда обогнала ярко-желтый Нисан Жук, включивший сигнал поворота перед въездом во двор. За рулем Нисана сидела тридцатилетняя бизнес – вумэн Ольга. Она преуспевала в рекламном бизнесе и в этом году дела у фирмы шли нормально. Все шло по накатанным рельсам, и глава фирмы решила устроить себе небольшой экзотический отдых в Бангкоке, прихватив с собой за компанию свою незадачливую школьную подругу Настю, расположившуюся сейчас на соседнем сиденье Нисана.
– Сейчас узнаем по интернету, какая нас там ожидает погода, и поедем в один знакомый бутик – купим что-нибудь на себя одеть. – Тоном распорядителя бала заявила Ольга.
– А мы на самолет не опоздаем? И потом бутик – это же неимоверно дорого! – Беспокоилась Настя, работавшая учителем начальных классов в той же школе которую закончили подруги.
– Не переживай. До вылета еще три часа. И потом – могу я раз в сто лет сделать подруге подарок или нет? Ольга посмотрела на Настю повелительным взглядом и улыбнулась.
– Не забывай, мы летим не только мир посмотреть, но и себя показать! После этой,( наверняка выдуманной женщинами), фразы изящная ножка нажала на педаль тормоза.
Припарковав машину на личном парковочном месте, девушки, поднявшись в подъезд, вошли в кабину открывшегося лифта.
А на другом конце города в этот момент, из такой же кабины лифта вышел средних лет мужчина в синей летной форме и сел на заднее сиденье желтого такси, ожидавшего его под подъездом. Это был пилот первой категории Владимир Стратежник. Как всегда безупречно выбритый и пунктуальный он готов был возглавить полет на многотонном авиалайнере, но сегодня в его глазах читалась некая тревога. То ли это было какое-то предчувствие, то ли плохое настроение из-за плохого сна, но несмотря ни на что Владимир решительно захлопнул дверцу такси и отдал на сегодня первый приказ: «В аэропорт!»
Выехав со двора и набрав скорость на проспекте, такси пролетело мимо университета, в котором несколькими днями ранее профессор Бородин задержал после лекции своих студентов.
– Не расходитесь, пожалуйста! Я хочу сделать небольшое объявление! Сказал он, снимая очки.
– Все вы – студенты-историки, стоящие на пороге получения диплома. Что может быть лучше и ярче написания дипломной работы, опираясь не только на материалы учебной и художественной литературы, а еще и собственный опыт и впечатления.
– В этом году министерство просвещения предоставило нашему лицею двадцать путевок половинной стоимости в самое сердце Таиланда – город Бангкок. В самом городе и его окрестностях мы сможем увидеть около четырехсот храмов Будды. К западу от Бангкока рядом с городком Накхонпатхом стоит всемирно известная сто двадцатиметровая статуя самого Будды – Пра-Патхом-Чеди. А недалеко от городка Канчанабури железнодорожный мост через реку Квай – это и есть…
– Дорога смерти! – перебил его один из студентов, крикнувший из средних рядов.
– Билетов всего двадцать, Живцов, – сказал всевидящий профессор, измерив его взглядом. – Заявки принимаются с сегодняшнего дня. Кто поедет – автоматически получает два балла плюсом. За рвение к познаниям. На самом же деле ни министерство просвещения позаботилось о будущих историках, а сам профессор, помогающий собственному зятю таким образом распродать горящие путевки. Процента с этих продаж профессор не имел, просто решил помочь родственнику, владеющему небольшим туристическим агентством.
– Ты поедешь? – спросила рыжеволосая студентка, которую сокурсники называли просто «рыжая» свою соседку.
– Я не знаю. Около четыреста храмов, и во всех одно и то же. Скука смертная, – ответила соседка, разглядывая свой французский маникюр.
– Если по храмам ходить – то скука. А если по рынкам? – заискивающе спросила рыжая.
– У меня тетка недавно от туда приехала. Там огромнейший рынок Чатучак называется. Чего там только нет. Ты бы видела, сколько она всего приперла! Туфли и чулки, джинсы и нижнее белье, массу классной бижутерии: сережки, браслетки, кулоны. И все это на порядок дешевле, чем у наших торгашей. Даже расписное кимоно притащила!
– Ры-ы-ынок! – простонала ее подруга. Вот о чем говорить нужно было, а он про какие то статуи… Сказала она, кивком показав на профессора.
– А была ли ты когда, ни будь на плавучем рынке? – подливала масла в огонь – рыжая.
– Плаву-у-учий рынок! – закрыв глаза, протянула подруга и затрясла перед собой согнутыми в локтях руками в движении «хочу – хочу». – Если можно было бы написать дипломную работу на тему «шопинг», вот тогда бы я расстаралась! Но, к сожалению два в одном редко попадается.
– Ладно, пошли записываться! – прервала ее мечты рыжая. Пока буквоеды все билеты не расхватали.
Глава 3
Двухэтажный особняк в спальном районе Туземска был отделен от остального частного сектора высоким забором из природного камня, который не был редкостью среди местных «сиротских» домиков. От высоких, черных, кованных ворот, вымощенная песочного цвета тротуарной плиткой, достаточно широкая дорожка вела к самому дому. По обе стороны она была обрамлена живой изгородью высотой в метр, а ближе ко входу в дом высокими елями, что предавало двору схожесть с каким ни будь посольством. Если бы мы заглянули за массивную, металлическую входную дверь, то сразу бы попали на широкую, устланную ковром лестницу, с массивными, дубовыми, покрытыми лаком перилами, по которой сейчас спускалась средних лет, хорошо ухоженная женщина. Белый, махровый, длинный до пят халат, что был на ней, при спуске на одну ступеньку распахивался, при этом оголяя то одну, то вторую стройные, загорелые ноги.
– Доброе утро, дорогой! – сказала она, войдя в каминный зал. Там с чашкой черного, мексиканского кофе в руках стоял мужчина, одетый в дорогой, но не броский костюм и смотрел на стену прямо перед собой. На стене возле камина висела фотография симпатичного подростка, обнимающего большую вислоухую собаку.
– Доброе утро, милая, – Сказал он, не отрывая взгляда от стены.
Женщина молча прошла мимо него к бару. Зазвенел хрусталь.
– Хватит пить, – сказал мужчина, – этим горю не поможешь, только хуже будет.
– А чем поможешь? – спросила пьяная женщина, оторвавшись от рюмки. – У тебя есть лекарство? Тогда дай мне его! Может тогда и я стану такой же спокойной!
Мужчина молчал.
– Молчишь?! – фыркнула женщина, – ну, вот и молчи! – добавила она и пошла наверх, увлекая за собой бутылку.
Мужчина, допив кофе, поставил чашку на край каминной полки, потом, взяв с нее же ключи, вышел из дома.
ГЛАВА 4
К стойке регистрации пассажиров на рейс подошел мужчина в сером костюме лет сорока пяти и протянул девушке за стойкой паспорт, со вложенным в него билетом.
– Цель вашей поездки? – спросила девушка, посмотрев сначала на паспорт, затем на мужчину, снявшего солнцезащитные очки.
– Служебная командировка, – ответил тот улыбнувшись.
– Ваш выход двенадцать, – сказала девушка, возвращая назад документы.
Достаточно большой аэропорт, двухмиллионного Туземска, жил своей привычной жизнью.
Одни самолеты садились, другие буксировали на старт, желтого цвета тягачами с огромными колесами, третьи же покорно ждали своих пассажиров у выходов.
У одного из таких выходов уже толпилась группа студентов с преподавателем. Видно было, что ребята были возбуждены перед полетом, и настроение их было приподнятым, в отличие от захлопотанного преподавателя, который носился с ними как утка с выводком.
– Так, все здесь? Беспокоился он. – Смотрите, самолет никого ждать не будет!
– Ну-у, будет весело. Прокомментировала бизнес – вумэн, кивая своей подруге на группу студентов.
Да, заметила другая. – А нас хоть бы раз в институте куда-нибудь вывезли.
– Будем считать, что сейчас ты наверстываешь упущенное. Подбодрила ее Ольга, взяв под руку и продвигаясь к выходу на посадку, после осмотра багажа.
Сзади к девушкам подкатился, с фигурой колобка, владелец ресторана с небольшим чемоданом на колесах.
– Девочки, здесь выход двенадцать?
– Да, вы не ошиблись, – ответила Ольга, оглянувшись назад, и не сразу заметив собеседника, который учитывая ее шпильку, был на полторы головы ниже ее.
– Ты узнала его? – прошептала ей на ухо восторженная Настя. Это же юморист, его по телевизору показывали.
– И что, хорошо шутил? – спросила Ольга в ответ.
– Людям нравилось, – ответил комик, уловив краем уха нить их разговора, – иначе меня незачем было бы приглашать на телевидение.
– Ой, простите, – извинилась Ольга, повернувшись к нему, – мы должно быть слишком громко говорили.
– Ничего страшного, – произнес юморист улыбаясь, – людям это свойственно. Кстати позвольте представиться: Семен Яковлевич Атласный, – отрекомендовался он.
– Настя, – протянула руку Настя.
– Ольга, – протянула руку подруга.
– Очень приятно, – промурлыкал Семен Яковлевич, аккуратно пожав протянутые по очереди ручки, – надеюсь, в самолете нам позволят сесть где-нибудь рядом. Дело в том, что я давно не летал и немного нервничаю в воздухе, а время в дороге летит быстрее, когда рядом интересные собеседники. Не так ли? Ну что, согласны?
– Ну что, поддержим отечественную эстраду? – спросила Ольга, взглянув на подругу.
– Ага, – с нескрываемым восторгом пискнула другая, и троица начала двигаться по «кишке» ко входу в самолет.
У выхода двенадцать замешкался преподаватель.
– Где еще двое?
Профессор вращал головой, словно башня танка, выискивающая цель.
– Посмотрите внизу на автоматах, – Посоветовал атлет, только что сошедший с эскалатора.
Профессор начал двигаться еще до того как парень закончил фразу. Подлетев к стеклянному ограждению, он переклонился через него и нашел взглядом игровые автоматы, стоявшие на первом этаже.
– Живцов! Самойлов! Я вам поставлю Неуд!
В какой-то момент на первом этаже воцарилась тишина и слова профессора «поставлю Неуд» прокатились как гром среди ясного неба. Двое парней еще недавно самозабвенно игравшие в стрелялки, вдруг стали объектом всеобщего внимания всего первого этажа аэропорта.
Скромная персона профессора тоже попала под град любопытных взглядов. Прочувствовав неудобство своего положения, он уже в полголоса шикнул на студентов:
– Быстро ко мне оба! Все уже на борту кроме вас!
Студенты с чувством собственного достоинства пошли к эскалатору.
– Ничего, – сказал один из ребят товарищу, показывая на рюкзачок, болтающийся за спиной. Я с собой планшет взял.
