Алексей Сергеевич Вилков
Мегаполис ленд
– Правильно, где-то посередине. Обычная среднестатистическая девочка: средний рост, лицо с родинкой, курносый носик, большие голубые глаза, упругая попка, правильная грудь. Полный евростандарт. Захотел на халяву номерок заполучить? Извини, я в порыве гнева и обиды удалил его к чертям собачьим! – ответил с досадой Стас. – Ты уж как-нибудь сам давай работай в этом направлении, мальчик. Ведь уже большой, пора остепениться, обзавестись женой, детьми. Собаку завести, например пуделя или болонку, чтобы супруге веселее было. И строить не только небоскребы, но и собственный домострой.
– Кто бы говорил, борец за чистые нравы! – ухмыльнулся Заважилов. – Ты-то когда свяжешь себя узами брака?
– Да хоть сейчас! Влюбился бы в официантку без памяти, а она в меня еще пуще. Поняли бы, что друг без друга не можем жить, пошли сразу в загс и благополучно расписались под вальс Мендельсона, – завелся Пастарьев. – Однако я и ты понимаем, что никогда я в эту дуру не влюблюсь, да и неизвестно, в кого мы втюриться можем. И не будет у нас ни свадьбы, ни загса, ни фаты, ни смокинга, ни пышного банкета – это и есть правда жизни. От нее нам полагается отталкиваться.
– Рассуждать ты мастер, а ведь придет час – отправишься под венец как миленький.
– Ну-ну, ты за кого-то меня выдать собрался? Какая забота и добродетель!
– Извини, старик, просто проецирую свои чувства. Не всегда осознаю, что делаю.
– Вот-вот, я и смотрю, не все так чисто, как хотелось бы!
– А может, мне хочется на свадьбе погулять? Ты меня в свидетели возьмешь?
– Само собой, чувак! Кого же я, кроме тебя, заставлю. Тут без проблем. Дело за малым: отыскать подходящую кандидатуру на роль драгоценной невесты, и можно с чистой совестью приступать к бракосочетанию.
Стас допил остатки пива. Голова изрядно потяжелела, и здравые мысли приходили с большим трудом. Осознав это, он риторически спросил:
– А что это мы все про свадьбы да про невест? Как на девичнике, ей-богу! Макс, ты что, из страны амазонок вернулся? Давай наш, мужской разговор поднимай. Расклеились, как бабы, позор!
И началась суровая мужская тема про автомобили, футбол и бильярд, но долго ей продлиться было не суждено.
– Интересно, а хорошенькие официантки входят в оплаченный счет? – ляпнул Макс, ища глазами прелестную нимфу в фартуке.
– Еще как входят, но не здесь и не сегодня. Ты должен подкинуть меня до дома, – разочаровал его Стас.
– Вечно ты все испортишь! А я надеялся увезти ее с собой. Видимо, не судьба…
– Не мне одному сегодня не повезло. Видишь, и у тебя праздника не получится, – откровенно злорадствовал Стас. – Что еще хорошего скажешь?
– Ничего. Буду молчать как партизан! – закапризничал Заважилов.
– Ты что, обиделся? Да ладно, я же пошутил!
– Тебя не поймешь, когда смеешься, а когда всерьез. Брось, придет и к нам когда-нибудь рассвет.
– Это точно, главное – не отчаиваться, – потрепал он друга по плечу. – Ты интеллигентный человек, зачем тебе эта пустая девица? О чем ты с ней будешь рассуждать? О летних скидках и как мухлюют бармены, разбавляя коктейли?
– Откуда ты можешь знать, что у нее внутри? – не согласился Заважилов. – Ты человек-рентген, видящий всех насквозь?
– К сожалению, никаких лучей не испускаю, просто на ней и так написано большими буквами: «Я полная дура, советую не напрягаться!». Таких я встречал не раз. Начнешь с ней за здравие, а кончишь за упокой. Гиблое дело!
– А ты когда до таких похоронных баб докатился?
– Я с них начинал, хотелось тогда чего попроще, – серьезно ответил Стас.
– И я по твоим стопам, разрешаешь? – с досадой спросил Макс. – Или ты считаешь, что я достоин лучшего и не стоит тратить драгоценное время на пустышек?
– Я тебе не советчик, просто выразил свое мнение.
– Да она мне не для философских дебатов нужна, чтобы мудрить по ночам о вечном, а для удовлетворения простых человеческих потребностей! Не в курсе, как у некоторых, а у меня с этим пока порядок. А время идет, день за днем, так пролетают года. Как говорили древние мудрецы: «Завтра, всегда завтра – так проходит жизнь».
– Я за тебя рад, но не стоит намекать на мое половое бессилие, за это можно и в глаз получить! Хотел я сегодня тому бородатому ублюдку пару раз дать с правой, да так и не решился. Кишка тонка, я обыкновенный трус, – признался Стас. – А на тебя тем более нет смысла кидаться, ты детина будь здоров, девяносто килограммов мышц! Я пока не выжил из ума, чтобы совершать подобные ошибки. Ну, перепихнешься ты с ней пару раз, а утром очнешься, посмотришь на нее и подумаешь: на кой это надо? В этот момент и приходит экзистенциальная тоска, когда ты готов подушки зубами рвать и задушить ее спящую, а потом повеситься в туалете.
– Тебе лучше меньше пить, круто тебя завернуло! Тоска, говоришь, придет? Она и так меня целый месяц держит, так что с ней я сдружился, мы друг друга отлично знаем и в обиду не даем.
К столику незаметно подошла та самая знакомая девушка. Как будто проинформированная доброжелателями о спорах вокруг ее скромной особы, она с озабоченным видом сказала, что принесла счет. Заважилов пристально посмотрел в ее наивные глаза и как мог сочувственно ответил:
– Спасибо, мы обязательно зайдем вновь. Здесь очень уютно, особенно в вашем приятном обществе.
– Непременно будем, сударыня! Не иначе как следующей ночью, – попытался спошлить Стас, улыбаясь до ушей.
– Не слушайте его, он сегодня перебрал, – извинился за друга Заважилов. – Скажите мне на прощание, как ваше имя?
– Зачем? Вы же уходите.
– А вы предлагаете остаться нам до утра, прелестная незнакомка? – гнул свое Стас. – Мы не прочь развлечься с вами! Вам кто больше нравится: я или мой упитанный приятель?
– Прекрати, Стас! Не с тобой разговаривают, – Заважилов обратился к смущенной девушке: – Он не понимает, что говорит. Меня зовут Максим, лучше Макс, а вас как величать?
– Таня. Только я ни с кем на работе не знакомлюсь, это запрещено.
– Дитя мое, мы уже познакомились! – снова вмешался Стас. – Тебя ждет выговор и вычет из зарплаты.
– Ой, а ведь действительно познакомились! Надеюсь, никто не заметил, – огляделась по сторонам напуганная девушка.
– Очень приятно, Таня! Давайте не будем расставаться навсегда? – крутил свою шарманку Максим.
– Заходите, будем рады вас видеть, у нас скидки постоянным посетителям! – как будто ничего не понимая, заученно ответила Таня.
– Танечка, ну как ты не понимаешь, что Максиму нужна ты, а не ваша замечательная забегаловка! – пояснил захмелевший Стас.
– Я работаю сутки через двое.
Заважилов и сам понял, что незамысловатыми намеками девочку не пронять, и поставил вопрос ребром:
– Давай обменяемся телефонами? Я тебе обязательно позвоню.
– Нет, что вы, у меня муж есть, и я его люблю!
– Замужем, значит, – скривился Пастарьев. – А детишки имеются?
– Что? – не расслышала девушка и наклонилась к нему поближе, еще больше обнажив упругую грудь.
– Дети, я говорю, есть? Мальчик, девочка или двойня?
– Нет, пока не планируем. Денег еле на квартиру хватает, – задумчиво вздохнула официантка, представив себя на мгновение многодетной мамой.
– Значит, жилье снимаете. А муж чем занимается, если не секрет? – спросил Заважилов, не сводя глаз со знойного тела симпатяшки.
– А это зачем? Что вы мне допрос устраиваете?
– Макс хочет предложить твоему суженому вакантное место, – сдерживая смех, пояснил Пастарьев. – Так сказать, повысить ваш базовый капитал, чтобы не тянули резину, а повышали рождаемость. Ты знаешь, сколько сейчас за второго ребенка государство платит?
– Слышала, не из деревни! Расплачивайтесь, пожалуйста, быстрее.
– Нехорошо посетителям грубить. Помнишь, как тот фильм: «Дайте жалобную книгу»? – задорно заметил Стас.
– Извините, я просто устала, целый день на ногах.
Макс предпринял последнюю попытку: встал с места, взял девушку за руку и проникновенно произнес:
– Таня, я прекрасно понимаю твои сомнения, но ты очаровала меня с первого взгляда. Я никогда себе не прощу, если тебя потеряю! Хотя бы запиши мой номер, я буду ждать твоего звонка.
– У тебя есть машина? – неожиданно оживилась Татьяна.
– Ну да, под окном вон та красная легковушка. Отсюда видно.
– Это многое меняет? – презрительно посмотрел на официантку Пастарьев.
– Решайся, нам пора прощаться. Запишешь? – настаивал Макс.
– Ладно, уговорил! – сдалась Таня. – Оставлю свой номер, график мой знаешь. Пиши СМС, вечером не звони – муж ревнивый, докапываться будет и злиться.
– Не первый раз? – спросил Стас.
Таня многозначительно промолчала. Ей редко удавалось понравиться посетителям, поэтому она не могла упустить такой шанс. О ревнивом супруге она думала в последнюю очередь. Продиктовав свой номер, она заметила косые взгляды коллег по цеху и быстро удалилась, лукаво подмигнув Максиму.
Довольные парни поспешили ретироваться. Бар опустел. В приподнятом настроении друзья сели в машину и подвели итог их скромного кутежа.
– Слушай, я забыл заплатить! – выпалил Стас, машинально обернувшись в сторону бара.
– А… Неважно, забей. Считай, что погуляли за счет заведения. Все равно придется инвестировать в нее, – ответил Макс, давя на педаль газа.
– Думаю, инвестиции будут небольшими, результат придет быстро, а отдача будет незначительной.
– И аналитик бы из тебя вышел незаурядный. Куда едем, биржевой магнат?
Стас деловито попросил подвезти его до дома, и у Макса не было шансов отказаться. В поисках любимой волны Стас остановился на «Европе Плюс», услышав знакомую мелодию неизвестного исполнителя. Так часто бывает: композиция нравится, а кто ее исполняет, особо не волнует – звучит она себе и звучит. Музыка поднимала жизненный тонус, а автомобиль мчался по мокрому шоссе, обгоняя разноцветно сверкающие щиты реклам. Они чуть ослепляли сонные глаза, но громко звучащий бит тут же приводил в чувство.
– Я люблю кататься один по ночному городу, – заметил Стас. – Сидишь за рулем, смотришь вдаль, медитируешь… Едешь будто на автопилоте, в полном ступоре – чистое сознание. Ни одной шальной мысли, лишь шум ревущего мотора под тобой. Лепота!
– Иногда ты умеешь попасть в точку.
– Особенно после крепкого пива. Не зря я в КВН играл! Мне об этом, кстати, Вика напомнила, – вспомнил недоступную красотку Пастарьев.
– Ты так легко отдашь ее этому лондонскому пижону? – задел больную тему Заважилов.
– А что я могу сделать? В конце концов, это ее выбор, – не раздумывая, ответил Стас.
– Надо как-то бороться за свое счастье!
– Бывают исключения из правил, в моем случае так и есть. Сам понимаешь, что между ними все шито-крыто.
– Жаль, какая женщина пропадает, – покачал головой Заважилов.
– Не говори! Это тебе не официанток клеить.
– Зачем прицепился к Тане? Она обычная девочка, таких миллионы. На них страна держится, а ты над ней смеешься, – встал на ее защиту Макс.
Стас недоуменно посмотрел на старого приятеля:
– Приехали! С каких пор ты стал идеализировать провинциалок? У нее на лице написано: сдай комнату. Москвичка не клюнет на тебя, ей деликатесы подавай, разные приманки, хитрости. А наша неваляшка заглотнула пустой крючок, позарившись на непримечательную тачку.
– Только прошу не хаять мою машину, а то высажу на обочине, пешком до хаты пойдешь! – возмутился Макс. – Моя принцесса новее твоей будет и пока в ремонте не нуждается.
Под шутки и прибаутки они мчались по Шоссе Энтузиастов, наслаждаясь свободной дорогой. Их железный конь чувствовал себя королем, точнее, халифом на час – пока не наступит будничное утро, и бесконечный караван тысяч ревущих скакунов не отправится в путешествие по городскому лабиринту.
От накопившейся усталости Стас медленно смыкал веки, просыпаясь лишь на крутых поворотах. Неприлично широко зевнув, Макс жадно облизал губы, представляя свидание с Таней.
– Ты будешь ей звонить или пошлешь черту? – поинтересовался Стас.
– Позвоню на днях, пока не забыла, – равнодушно ответил Заважилов. – Приглашу на чашечку вечернего кофе.
– Забавно будет увидеть твое разочарование. Экзистен… экзистенциальная тоска, – язык у Стаса заплетался. – Доедем, и я сразу в кровать, даже раздеваться не буду, плашмя упаду и усну мертвым сном. Слушай, как ты в таком ритме живешь? Тебе же ни свет, ни заря вставать.
– Привычка – вторая натура. С утра на объект, покемарю пару часов, прозвенит будильник, я в душ и на выход. Адаптироваться несложно, если нужда к стенке прижмет. Труба зовет, и поехали!
– Ты герой труда. Я так не смогу, – Стас почесал затылок.
– Ничего удивительного, полгорода так живет, никто пока не умер, апокалипсиса не случилось.
– На кой это рабство? Я могу дрыхнуть весь день, так что из пушки не разбудить, и никакая труба не позовет в поход, – похвастался Стас. – В положении вольного художника есть несомненные плюсы, как ни крути.
– Плюсы везде есть, если внимательно поискать, но праздное существование до добра не доведет. Не за горами личностная деградация и ее каверзные последствия.
– Мне суждено превратиться в обезьяну? – спросил Стас и скорчил рожицу, изображая макаку. – Когда я стану славной безобидной обезьянкой, ты возьмешь меня на попечение? Я постараюсь прилично себя вести, не гадить, где попало, и не совращать твоих самок.
– Главное, чтобы ты молчал. Здорово, что обезьяны не умеют говорить, – серьезно заметил Макс.
– А я буду говорящей обезьяной!
– Тогда я продам тебя богатой вдове, и ты будешь скрашивать ее одинокие вечера, рассказывая о занимательных любовных похождениях в период весеннего гона.
– В обезьяньем царстве любовь по сезонам крутят?
– Вроде бы так говорили в передаче «В мире животных», – просветил друга Макс.
– Тогда я не хочу быть обезьяной, – сделал вывод Стас. – Гораздо лучше, когда гон круглый год идет.
Тем временем они доехали до родного района. Миновав несколько перекрестков, Макс свернул в тихий переулок. В редких окнах горел свет. Сонные припаркованные машины молчаливо приветствовали подъезжающий «Nissan».
Обогнув несколько высоток, Макс въехал в темный двор и притормозил у последнего подъезда, где жил человек-обезьяна с соседнего сиденья. Стас с любопытством осмотрелся, будто попал сюда в первый раз. Ослепляющие фары мгновенно потухли, и авто превратилось в очередного истукана, которые неподвижно стояли по всему периметру двора. Обменявшись крепким рукопожатием, Макс включил зажигание и дал задний ход, освещая цветочные клумбы.
Словно зомби, Стас молча проводил взглядом удаляющийся автомобиль, сплюнул и подошел к подъезду. На автомате набрал код, дверь послушно отворилась, и усталый гуляка направился к лифту. Нажал кнопку, сверху тут же послышался металлический скрежет – грузовой лифт нехотя спускался вниз. Секунды ожидания тянулись на удивление медленно. Стас уставился перед собой стеклянными глазами, готовый упасть от усталости. Лифт медленно приехал на первый этаж, двери раскрылись. Стас с облегчением шагнул внутрь, держась за стену, и нажал десятый этаж. Огни на циферблате последовательно сменяли друг друга. Этаж за этажом оставались внизу, приближая к заветной цели.
Вдруг лифт резко дернулся и остановился на седьмом этаже.
– Что за черт! – выругался Стас. – Мне бы повыше.
Сверху раздался неприятный скрежет, словно кто-то бензопилой пилил крышу застрявшего лифта. Так же быстро звук утих. Лампа на потолке хаотично замигала, заставив Стаса прищуриться.
– Эй, что за дела? Я спать хочу! – раздраженно крикнул он. – Вырубите светомузыку, глаза режет!
Игра лампочек прекратилась, остался только аварийный свет. Противный скрежет возобновился.
– Кто там режет трос? – заорал Стас, глядя в потолок.
Лифт дернулся.
– Лифтер? Что за глупые шутки!
Он прекратил разговаривать с бездушным механизмом и принялся стучать ногами по стенам. Скрежет утих, и теперь шум производил только Пастарьев – удар за ударом в надежде выбраться на свободу.
– Люди! Выпустите! – не унимался Стас, пиная заглохшую кабину.
Собрав всю накопившуюся ненависть, он с разбега ударил ногой в центр створок. Будто по чьему-то велению они медленно разошлись в стороны. Перед утомленным взором Пастарьева предстал невысокий и на редкость смешной мужичок лет сорока пяти в серой пижаме и с авоськой в левой руке. Казалось, он сам не понимает, где находится, и растерян не меньше Пастарьева.
Незнакомец с удивлением обратился к застывшему в оцепенении Стасу:
– Что вы стучите? Вот кто ломает лифты! Я сообщу в ЖЭК, будете оплачивать ремонт!
От неожиданного обвинения Стас окончательно протрезвел и быстро выбрался из железной клетки.
– Извини, папаша! Рад тебя видеть. Ты выпустил меня? Я думал, до утра проторчу.
– Вы пьяны, молодой человек, вот и накуролесили. В следующий раз будьте аккуратнее!
– Вы случайно не лифтер? – спросил Стас, с любопытством изучая незнакомца.
– А что, похож? – усмехнулся странный мужчина.
– Я бы не сказал. Вы тут живете? Что-то я раньше вас не встречал. Или в гости к кому приехали?
– Можно сказать и так. Погостить, точно! – обрадовался его прозорливости незнакомец.
– А куда вы, извините за нескромный вопрос, в пижаме собрались? В супермаркет? У нас в округе нет круглосуточных магазинов.
– Что вы, я не полный идиот, чтобы отправиться за покупками в таком виде!
– Так куда же вы, если не секрет? – не унимался Стас. – Погулять по ночному городу?
– Именно. Вы очень догадливы, – закивал странный господин, размахивая пустой авоськой. – Нет ничего лучше, чем просто побродить по пустым улицам, встречая рассвет. А вы, я так вижу, отгуляли свое. Что за повод? Свадьба лучшего друга или юбилей любимой тетушки?
– Скорее второе. Почему я вас раньше не видел?
– Можно подумать, вы знаете всех соседей! – занервничал незнакомец. – Даю голову на отсечение, вы даже на лестничной клетке никого не знаете. Сидите в своей конуре и не высовываете носа. Вам наплевать, что творится за дверью. Каждый день видите одни и те же лица, но вам в голову не придет поздороваться. Вы вообще не замечаете ничего дальше собственного носа. Желаю вам как можно незаметнее добраться до своей лачужки, закрыть засовы и сидеть в четырех стенах, не высовываясь!
– Достаточно, не надо демагогии, – остановил разошедшегося типа Стас.
– Как будет угодно. А к кому я приехал, вас, естественно, не касается! Мне пора, скоро совсем рассветет, – промолвил он, заходя в лифт.
Пастарьев окончательно понял, что ничего не добьется от разговорчивого безумца.
– Удачно вам погулять, – насмешливо произнес он, окинув взглядом вызывающий внешний вид незнакомца.
– А вам советую как следует выспаться!
– Никак не доберусь до любимой кровати. А вы не показывайтесь ментам, каретам скорой помощи и социальным работникам, а то вас загребут в обезьянник или в Институт имени Сербского на экспертизу, – сочувственно посоветовал Стас, потирая глаза. – Не каждый день натыкаешься в подъезде на человека в пижаме. Как вас зовут?
– Мы больше не встретимся, к чему вам мое имя?
– Буду рассказывать знакомым эту историю, – Стас хитро прищурился.
Смешной человек взял паузу и многозначительно произнес:
– Дядя Ваня. Просто и лаконично.
– А я Стас. Вы как из чеховской пьесы!
– Да, так сказать, родом из классики, – саркастично усмехнулся он.
– Не удивлюсь, если по дороге встречу трех сестер.
– В этом мире случается и не такое, – таинственно произнес дядя Ваня. – А вы не в курсе, где здесь цирюльника можно найти? Оброс совсем, побриться страсть как охота.
– На соседней улице салон красоты, – растерянно ответил Стас. – Я его не посещал, у меня личный стилист имеется, но для вас в самый раз, и по деньгам недорого.
– Отлично! А деньги… Я забыл захватить эти всесильные бумажки, без них в этом городе не прожить. Одолжите сколько не жалко, я через соседа верну.
Стас пошарил по карманам и обнаружил пачку купюр. Обрадовавшись неожиданной находке, он отсчитал полторы тысячи и протянул дяде Ване:
– Возьмите, этого хватит. Никогда не давал в долг малознакомым людям. Я сегодня очень добрый, или просто нет сил сопротивляться.
– Сердечно благодарю! Это даже лишнее. Знаете, мы все когда-то делаем в первый раз, – засуетился мужчина, пряча деньги за пазуху.
– А зачем вам сумка, если не в магазин собрались?
– На рынок поеду, там у меня свояченица мясом торгует. Она угостит дорогого гостя как следует, приготовим мясо по-французски. Пальчики оближешь! Ну, я поехал, Станислав. Спокойной, извините за каламбур, оставшейся ночи.
– Счастливо! О деньгах не беспокойтесь, я тоже много кому должен и всем прощаю, – успел сказать Стас перед тем, как странный субъект поехал вниз.
Дядя Ваня исчез так же внезапно, как и появился. Стас застыл в раздумьях, пытаясь понять, кто бы это мог быть. Не став снова играть с судьбой, он пошел пешком до десятого этажа. Тяжело передвигая ногами, словно осьминог-инвалид щупальцами, Стас каждым позвонком ощущал, как он дико перенапрягся и устал за сегодняшние сутки. Наконец последняя ступенька осталась позади. Изнемогая от бессилия, Стас доплелся до лакированной коричневой двери. Два поворота ключа, и он дома. Завалившись в квартиру, он включил свет, стащил пыльные ботинки, запустив их в разные углы просторной прихожей, кинул ключи на тумбочку и пополз в направлении спальни.
Перед тем как кинуться на кровать, Стас умылся и зашел на кухню выпить воды. Он удивленно посмотрел на кухонный стол. Обычно в квартире царил творческий беспорядок, однако перед глазами предстала поистине душераздирающая картина: стол был завален объедками, на плите красовалась груда кастрюль, а духовка была открыта, зияя черной дырой и распространяя запах гари и паленого пластика. Стас никогда бы не догадался, что его духовка столь гигантских размеров. Он заглянул внутрь и отвернулся. Недоумевая, Стас почесал затылок и сделал логичный вывод, что физически не мог испортить столько продуктов при самом неистовом приступе голода, а духовкой вообще никогда не пользовался. Здесь явно орудовала банда оглоедов. Затем он открыл холодильник и громко присвистнул: кроме круасанов, банки сгущенки, недопитого энергетика и нескольких красных яблок внутри был только спертый воздух.
Достав энергетик, Стас с грохотом закрыл холодильник и сделал глоток. Сморщившись, он подошел к раковине и с отвращением выплюнул шипучку, запустив банку в угол. Мусорное ведро переполнено – это привычное обстоятельство. Он достал граненый стакан, налил из графина воды и залпом опустошил его.
После утоления мучительной жажды Пастарьев раздосадованно воскликнул:
– Уроды! Кто сожрал мой недельный запас?
Не получив ответа, удрученный Стас решил проверить, не обчистили ли его по полной. Поставив стакан на заваленный мусором стол, он зашел в гостиную. К счастью, нетронутые золотые запасы пылились в шкафу. Пересчитав наличные, он со спокойной душой отправился в спальню, стащил с себя галстук, на ощупь добрался до любимой кровати и плюхнулся на нее прямо в одежде. Почувствовав рядом что-то теплое и живое, Стас рефлекторно отскочил в сторону.
В кровати кто-то зашевелился. Стас включил лампу, протер изумленные глаза и увидел ворочающегося парня.
Тот тоже не ждал посетителей. Он поднял голову, прикрываясь рукой от света, покосился на Стаса и как ни в чем не бывало сказал:
– Здорово! Что, не мог утром прийти? Я собирался как следует выспаться.
– Ты кто? Как тут оказался? – гневно заорал Станислав, готовясь к смертельной схватке с предполагаемым противником.
– Расслабься! Вижу, и ты не в духе. Ляг, отдохни. Хочешь, я подвинусь? – миролюбиво продолжал незнакомец, непонятно каким макаром оказавшийся в его спальне.
– Ты в своем уме? Это моя квартира! Убирайся по-хорошему. Я тебя в тюрягу засажу!
– Я знаю, что это твоя лачуга, не надо кипятиться. Я у тебя в гостях. Мы подружимся, я вижу, ты славный малый! – спокойно парировал паренек.
– Как ты сюда забрался? У тебя есть ключи?
– Нет, все намного проще и одновременно сложнее. Это долгая история, сейчас ты не в состоянии ее воспринять, – зевнул загадочный квартирант.
Пастарьев сел на пуфик, стоящий напротив кровати, и схватился за голову:
– Не ночь, а полнейший дурдом! Я понимаю, лифт сломался, бывает, маразматик в пижаме попался навстречу, но чтобы в собственной спальне застать мужика – это слишком.
Парень покивал в знак согласия и иронично заметил:
– А ты бы хотел обнаженную телку в постели застукать? Не повезло!
– Слушай, мне по барабану. Никого не надо, я хочу побыть один. Слезай с кровати, а то забрался в грязной одежде, как у себя дома! Даже мои приятели такого себе не позволяют.
– Извини, я же не специально. Тем не менее, я чувствую: ты хороший человек.
– С чего ты взял? – скептически покосился Стас.
– Мне везет на приличные места телепортации, никогда не оказывался в опасном для себя месте.
В легком ступоре Стас уставился на собеседника. Тот не спеша встал с кровати и пересел в бордовое кресло напротив занавешенного окна. Парень выглядел незамысловато: среднего роста, худощавый, побритый почти наголо а-ля дворовый гопник. К такому выводу и пришел бы Стас, если бы не интеллигентное выражение лица незнакомца и большие зеленые очки с резиновой лентой, плотно обтягивающей череп. Оранжевая футболка с непонятными надписями, похожими на арабскую вязь, синтетическое трико с карманами и подтяжки довершали оригинальный прикид нахала. Носков у него не водилось, босые ноги были обуты в летние кожаные шлепанцы. В общем, подобных шутов Стас видел лишь на маскарадных вечеринках в ночных клубах или на гей-собраниях, куда иногда попадал по ошибке.
– Что уставился? Нравится мой костюм? – спросил паренек, поправляя на курносом носу очки.
– Да, видок у тебя тот еще. Ты где сегодня ошивался? Ты же натуральный фрик. Колес объелся и завалился на чужую хату!
– Я долго путешествовал, а колеса мне не нужны, я на своих двоих брожу, – оптимистично ответил паренек и зевнул.
– Где путешествовал? И что ты там говорил насчет телепортации? Ты точно ничего не наглотался? – засыпал его вопросами Стас.
– А, ты об этом… Я гулял то там, то здесь, во многих местах бывал, многое видел, разное чувствовал.
– Точно наркоман! Не хватало мне проблем с законом. Ты до сих пор под кайфом. Собирай манатки и проваливай! Считай, что мы друг друга не видели, – воскликнул Пастарьев, резко вставая с пуфика.
– Успокойся, Стас, ты так ничего и не понял! – произнес чудак.
Услышав свое имя, хозяин квартиры напрягся еще сильнее и стал судорожно вспоминать, откуда паренек мог его знать.
– Ты знаешь меня? Естественно, если в квартиру залез, то и хозяина знаешь, правильно? Кто ты такой вообще?
– Андреас. Андреас Райс, если быть точным, – наконец представился незнакомец.
– Так ты не местный, из Прибалтики? – блеснул Стас широтой географических познаний. – То-то я вижу, странный и ни черта не понимаешь!
– Я понимаю намного больше, чем тебе кажется.
– Тогда колись, как здесь очутился? Сейчас мое терпение лопнет, я позвоню куда надо, и тебя заберут строгие дяди в фуражках! – терял последние капли рассудка Стас.
– Станислав, не нужно лишних свидетелей, я здесь инкогнито. В мои планы и встреча с тобой не входила.
– Извините, господин ревизор, за маленькую провинность, это случайность! – засмеялся Стас и плюхнулся обратно на пуфик. – Ты, я полагаю, в бегах?
– Что-то вроде этого, – серьезно ответил Андреас. – Ты почти угадал.
– Отлично, а от меня тебе что надо? – взмолился Стас и подвинулся ближе к прибалтийскому гостю. – Как там погодка в Латвии?
– Какая Латвия? Я там не бывал. Ты скажи, друг любезный, где я сейчас нахожусь и какие у вас приблизительные временные параметры? – спросил Андреас, доставая из кармана трико стильный кожаный блокнот.
– Ты у меня дома, дорогой. Испоганил постельное белье! – сообщил Стас.
Андреас начал было записывать, но перестал, снова поправил очки и важно сказал:
– Это я не внесу в протокол. Ты можешь глобальнее выразиться? Я понимаю, что нахожусь не в крестьянской конюшне на хуторе батьки Махно.
– Спасибо, что оценил мое убранство! Сегодня пятница, на часах четыре утра, а некоторые очень сильно хотят спать, понимаешь намек?
Андреас сделал пометку в блокноте:
– Подожди, не до тебя сейчас. А глобальнее?
Стас успел окончательно убедиться, что этот тип не в своем уме. Собравшись с мыслями, он добавил:
– Это Москва, товарищ, столица нашей родины, Российской Федерации. Планета Земля, Солнечная система какой-то там галактики. Еще глобальнее?
– Ты что-то еще знаешь? – с серьезным видом спросил Райс, записывая координаты дорогой ручкой. – По-моему, ваши познания на этом исчерпаны.
– Мы дети Вселенной, которая всегда расширяется, – начал рассуждать Стас. – Прикинь, мы сидим с тобой, болтаем, а расстояние между мирами увеличивается в супергеометрической прогрессии. Это же уму непостижимо, верно?
– Ну-ну. А какой у вас год, имеется летоисчисление?
– От Рождества Христова?
– Пусть будет так, меня устроит эта система координат.
– Сейчас 2010 год, человечество на грани вымирания.
– Серьезно? – Андреас поднял кверху густые брови, протоколируя сказанное.
– Шутка! – хлопнул в ладоши Стас. – А ты уже испугался? Так ты с Луны свалился или с альфы Центавра прилетел?
– Нет, как видишь, скафандра у меня нет. Я, так сказать, по соседству обитаю.
– И на гуманоида не похож, такой же, как я, гомо сапиенс. Человек человеку друг, правда? – иронизировал Стас, разглядывая пришельца.
Андреас усердно чертил в ежедневнике одному ему понятную схему.
– Судя по нынешнему пространственному континууму, вы вряд ли знаете больше, – заключил он. Захлопнув блокнот, он убрал его в карман штанов, встал с кресла и командным голосом произнес: – Пойдем на кухню, промочим горло, и я попытаюсь кое-что объяснить.
– Не ты ли хозяйничал в моем холодильнике, устроил фуршет и слопал продукты?
Андреас виноватым тоном признался:
– Я был очень голоден. Перемещения, которые я совершаю, очень сильно отражаются на аппетите, я готов опустошить продовольственный таворняк.
– Какие перемещения? Ты что имеешь в виду?
– Перемещения в пространстве и времени.
Стас недоверчиво уточнил:
– Ты путешествуешь из прошлого в будущее и наоборот?
– Нет, суть намного сложнее. Как бы тебе объяснить… Собственно говоря, я перемещаюсь из одного измерения в другое.
– И давно ты этим занимаешься?
– Точно не считал, но довольно приличный срок.
– Бред! Ты вроде в здравом уме, а несешь такую ахинею, что уши вянут.
Не слушая его, Райс прошел на кухню и осмотрелся:
– Как ты думаешь, как я оказался у тебя? Есть мысли на этот счет?
– Зашел снаружи, делов-то!
Андреас снисходительно взглянул на глупца и ткнул в плиту. Стас посмотрел на нее и обиженно пробормотал:
– Это моя финская плита, зачем ты ее так раскурочил? Пироги пек в мое отсутствие? Всю духовку разнес к такой-то матери!
– Ты близок к истине, друг мой, однако я против мучного.
