Алексей Владимирович Зелепукин
Тень
Добрыня же не расстовался с бердышом и ритуальным клинком.
На все советы променять бердыш, на что-то более подобающее столичному вооружению от упрямо мотал головой. Но в конце концов широкий палаш из литого булата благословленный отцами святой инквизиции на бранные подвиги против нечести сменил огромную секиру русича.
Кольчуги выданные рыцарям имели цветные латунные вкрапления. И только из далека можно было разглядеть в узоре обережные молитвы двадцать второго псалма.
– Итак!! – его преосвященство повысило голос привлекая к себе внимание всех троицы—кардинал Порто-Санта-Руфины и вся святая церковь рассчитывает на ваше бесстрашие и отвагу. Стойкость и героизм. Орден святой инквизиции будет рядом. Его преосвященство Жак д’Юэз ждёт нас в Базилике Сен – Дени. К утру мы должны быть на месте.
* * *
Кардинал сидел в увитой пышными алыми розами беседке. Роскошный парк аббатства располагал к размышлениям. Аромат алых роз пьянил и окрылял душу. Безмятежность и спокойствие царившие на тропинках старого парка наполняли нутро необъяснимой благодатью. Солнечный свет тонкими лучами пронизывал воздух парка, едва пробиваясь сквозь толщу кроны древних деревьев. Епископ указал Вовжику на беседку.
– Ну в добрый час. Дальше вы сами.
Лях кивнул головой и твёрдым шагом двинулся к кардиналу. Добрыня и пономарь последовали за поляком. Жак д’Юэз отложил молитвослов и приветливо улыбнулся. Рыцари склонились в поклоне.
– Прошу присаживайтесь господа. Разговор будет долгим.
Рыцари и пономарь уселись на скамью на против кардинала.
– Я не буду отвлекаться на мелочи, но план действий такой:
Тень затаилась и выжидает. Вокруг короны идёт грызня, которая вот-вот может расколоть страну. Для расторжения порочного брака наследников престола нужен Папа. После смерти Климента, особо желающих занять его место и пасть под гнетом проклятия нет.
На трон претендуют обесчещенная жена Людвига Сварливого и его дочь. И их поддерживает Карл Валуа. Весьма влиятельная персона при Французском дворе. Наследный принц Филипп тоже обьявил о своих правах на трон. Церковь решила поддержать его, а не порочных дев.
Так что совсем скоро в Лионе соберутся двадцать три кардинала и изберут нового Папу. Тень незамедлит явиться. И тут нужны вы. Сам Конклав мероприятие весьма закрытое. Кардиналов пропустят во внутрь и вход в монастырь заложат кирпичами.
Естественно инквизиция и святое воинство тоже будут там. Кроме того новоизбранный папа должен будет одобрить Салический закон. Который фактически запретит женщинам наследовать трон Франции, а значит у тени появиться еще одна цель и она однозначно явиться за Филиппом. Это наш запасной шанс уничтожить отродье. Вы согласны?
Кардинал внимательно всматривался в глаза рыцарей.
– Выбора то все одно нет…– едва слышно произнёс Емельен.
Кардинал улыбнулся.
– Выбора нет у меня, я согласился стать 196 Папой. У вас он есть…
– Ну коли ты сам на гибель подписался, не по рыцарски будет отставлять твоё преосвященство, один на один с проклятием.– Добрыня встал и протянул ладонь кардиналу. – Будь что будет, твоя светлость, я с тобой.
Кардинал слегка оторопел, но руку русича пожал. Вовжик тут же возложил свою длань сверху.
– И я живота не пожалею и встану на вашу защиту, даже если смерть будет грозить мне.
Последним положил ладонь пономарь.
– Я с вами, до последнего вздоха.
Кардинал довольной клятвой вернулся на скамейку.
– А правда, что после замка в Тоскании вы можете видеть потустороннее?
– Правда, ваша светлость. – Вовжик поправил рукоять меча, уперевшегося ему в живот.
– Духи, потерянные души, тени исчадий, мрак темных сущностей. Свет посланцев небесных. Призраки, демоны – мы можем видеть их всех. Время проведённое в замке инквизиции не прошло бесследно. Теперь мы не только можем их различать, но и знаем, как, и чем с ними бороться. Даже духи древних королей, что покоятся в каменных саркофагах в базилике обреченно снуют по аллеям этого Аббатства.
– Духи властителей тут?
Пономарь Емельен кивнул головой.
–Тут, и их лица печальны. Тут вообще очень много душ. Но все они, какие-то потерянные, не прикаенные что ли. Но не злые. Скорее удрученные.
– Это тяжело, видеть сквозь завесу?
– Не очень, если не пытаться контактировать с ними. Они полны болью, скорбью и отчаянием.
– Как бы то не было. Желаю вам выспаться и завтра вас сопроводят в Лион. До конклава меньше двух недель. Мы должны успеть все приготовить.
Рыцари поклонились кардиналу и двинули в сторону монаха, стоявшего поодаль с огромным свечным фонарем.
– Тут походу кладбище рядом. – пшикнул Вовжик на подошедшего слишком близко призрака.
– Вот что меньше всего, нас сейчас должно тревожить, так это безобидные призраки с погоста.
– А что по твоему должно нас беспокоить, холоп?
– Слишком много тайн нам доверили. Слишком много, что бы мы могли расчитывать на долгую и обеспеченную старость.
– Ой Добрыня, не нагнетай. Емельен и так уже почти богу душу отдал. Кто будет готовить? Стирать? Да и по знаниям в области темных исчадий мы ему не чета. Как ты там говорил? Раньше смерти не умрем?
– А один раз по-любому придётся… Чёт я есть захотел. Емельен скажи этому:– русич показал на идущего впереди инквизитора —пусть пожрать организуют.
* * *
В Лион возница торопился не так сильно, как в Сен-Дени. Емельен с головой зарылся в церковных записях и к концу путешествия выдал:
– Если учесть, что тварь с которой нам придётся столкнуться, плод проклятия то скорее всего оно нуждается в плоти. Без пищи оно тоже может существовать, но силы ее будут весьма ограничены. А следовательно перед атакой тварь должна будет утолить голод. Это не пройдёт не замеченным.
– Информация конечно нужная, но мы точно знаем место и время атаки. Так что …– Вовжик по отечески взглянул на Емельена.– ты лучше скажи, как нам ее ослабить или убить.
–Ну тут проще. – приободрился пономарь.
– Как и у всех призванных демонов и исчадий, у тени аллергия на святую воду, соль, серебро и искры.
– А убить ее?
– Дух отмщения всегда очень силён. Особенно если месть справедлива. Но в момент свершения мести на него действуют все земные законы. А значит его можно и ранить и убить. А вот чем..? Тут полное неведение. Будем надеяться, что сталь сработает. Можно попробовать осиные колья, они действуют на вурдалаков и вампиров.
– Не хотелось бы проводить эксперименты во время боя… – недовольно закачал головой русич.
– Ну тогда соль, святая вода, серебро. Я правда могу наделать Бенгальских свечей. Но как их использовать?
– Ты делай, я что нибудь придумаю. – Лях толкнул в плечо Емельена и тот едва не слетел со скамейки.
* * *
К вечеру следующего дня отряд прибыл в Лион, и сразу же попал под опеку инквизиции. Рыцарям выделили келью в церкви, где должен был произойти Конклав. И напрочь запретили выходить в город.
Десять дней пролетели в одно мгновение. Заботы и хлопоты сожрали их как огонь воск свечи. Завтра должен состояться конклав.
Нервы рыцарей сжались до придела. Способа уничтожить тень так и не нашли. И как воевать супротив неё было не известно.
Не смотря на строгий запрет, Емельен сумел договориться с одним из инквизиторов и уже к обеду колдовал над бенгальскими свечами. Вовжик смазал салом кольчугу и доспехи. Потом с усердием достойным аптекаря стал рассыпать соль по бумажным кулькам. Святую воду принесли в ведре. Чем вызвали дикое не довольство бывшего пономаря. Он потребовал перелить жидкость во флаконы из под парфюма. И потом пол дня тренировался в их метании. Благо и флаконов и самой воды было в избытке. Добрыня пристроившись у окна точил свой Бердыш.
Закончив с солью Вовжик подошёл к русичу.
– Ой и глупый же ты холоп. Ты чего бердышом собрался тень рубить?
– Это единственная вещь оставшаяся с Руси.
А ещё говорят что береза сечет нечисть не хуже осины.
Поляк плюхнулся на табурет.
– А с чего ты взял что осина против нежити и исчадий сработает. Как по мне то благословленный меч надежнее.
– Вот ты чудной. Нельзя благословлять орудие убийства. Можно освятить. Вселить в клинок душу. Ты чего в замке книг совсем не читал? А про осину, так Иуда Искариот, когда Иисуса предал осознал чего учудил и серебро стало жечь его плоть. Тогда он от отчаяния решил покончить жизнь самоубийством. Привязал на шею камень и бросился в море. Но вода не приняла его и выбросила на берег.
Поэтому всех ведьм топят. И если вода их отвергнет— значит точно ведьма.
Вовжик почесал затылок.
– Выброшенный на берег Иуда решил повеситься и накинул петлю на первое попавшееся дерево. Им оказалась береза. Невинное деревце, так испугалось того зла что поселилось в сердце предателя, что ее кора побелела от Ужаса. И тогда Иуда накинул петлю на осину и повесился. С тех пор осиновый кол самое верное средство от нечести. А береза отпугивает даже Вейзевула. Поэтому и кресты на погостах березовые.
– Ой Добрыня. У вас кроме берёз и не растёт ничего, вы все с березы делаете.– отмахнулся Вовжик.
– Соль жгла губы предателя, пока он валялся на берегу отвергнутый морем.– вмешался в разговор Емельен.– так что соль тоже весьма эффективна. Материала хватило только на две свечи. К утру должны просохнуть и можно будет использовать.
Вовжик кивнул пономарю в знак благодарности.
– Скоро стемнеет, а в полдень начнётся конклав. Нам с утра надо будет ещё раз обойти весь собор и заглянуть в каждую щель. Дел будет выше крыши. Давайте укладываться. Завтра будет тяжёлый день.
* * *
Один из монахов инквизиции развязал мешок с сургучной печатью и высыпал содержимое в догорающий камин. Клубы белого дыма устремились вверх.
Выбранный председатель конклава поднялся со своего кресла и торжественно произнёс:
– И так, единогласным решением конклава нарекаю тебя Жак д’Юэз кардинал-епископ Порто-Санта-Руфины – Новым понтификом. Да будет имя тебе Иоанн XXII.
Кардиналы и монахи зааплодировали. И в этот же миг тьма накрыла холл. Странное заклятие парализовало священников, а в центре холла материзовалась тварь.
Теневое воплощение боли старого Магистра Тамплиеров. Паукообразное чудовище с тремя длинными щупальцами – тентаклиями, увенчанными острыми, как бритва когтями.
Огромный глаз горел ненавистью. А ужасная пасть была полна острых клыков.
– Всё-таки ей нужна плоть. – Вздохнул Емельен.
Тварь удивленно повела головой в его сторону.
– Я не священник и твоё заклятие на меня не действует. – продолжил пономарь извлекая из карманов флакончики со святой водой и подпалил ладан.
Тварь взвыла и бросилась к Емельену. Но Фальшион Вовжика снес ей два боевых щупальца. В этот момент Емельен швырнул в неё ладаном.
Благовоние прожгло глубокую рану в теле тени. Лях перехватив меч в левую руку швырнул в тень солью, а пономарь разбил об неё колбу со святой водой. Тварь зарычала и сбив корпусом Вовжика, сменив направление бросилась на Емельена. Пономарь не отступил продолжая швырять в тварь склянки со святой водой.
Вода растворяла тьму тени, превращая ее плоть в чёрную жижу. Которая тут же застывала на камненных плитах пола. Ужасные потеки обезобразили и без того ужасное исчадие. Один из пузырьков залил глаз чудовищу. Монстр взвыл. А пономарь продолжал метать склянки, обнажив священный кинжал. Добрыня не отходивший от Жак д’Юэза, со всех ног рванул на помощь Вовжику и Емельену.
Чудовище взмахнуло щупальцем, скорее на слух, чем прицельно, удар рассек Пономаря пополам. Дамаский стилет со звоном упал на пол.
Емельен закачался и рухнул, его туловище расползлось на две половинки заливая каменные плиты алой кровью.
Тень развернулось к Вовжику и оскалило пасть. Поляк занёс меч и устремился к твари.
Монстр метнул в рыцаря последнюю длинную конечность увенчанную острым жалом.
Тентакля пробила доспехи и потащила Вовжика к себе. При этом тварь хищно облизывалась.
Но едва она подтащила рыцаря к себе, как тот зажег бенгальские свечи и воткнул их в плоть монстра. Сноп ярких искр начал плавить тело чудовища. Оно пыталась сбросить ляха и свечи, но поляк мертвой хваткой вцепился в тварь осыпая ее губительными искрами.
Тварь завизжала. Подбежавший Добрыня попробовал воткнуть ритуальный клинок в грудь монстра. Но тварь мощным ударом опрокинула русича на пол. Меч со звоном откатился в дальний угол. А монстр продолжил рвать тело Вовжика на части. Оно практически выпотрашило его на пол вестибюля, но поляк не ослабил хватку. Большая часть, монстра оплавилась. В конце концов чудовище скинуло с себя рыцаря. И повернулась к понтифику. Но между ним и папой римским уже стоял Добрыня держа в руках старый бердыш.
Двадцать два кардинала и почти сотня монахов инквизиции смотрели за этим сражением не в силах пошевельнуться. Лица кардиналов обезобразил страх. Они понимали, как только тварь закончит с Иоанном так сразу же возьмётся за них.
Израненное чудовище не утратило свой скорости и молниеносности. Но русич с успехом отражал ее атаки не подпуская к остолбеневшему понтифику.
Ярость атаки монстра можно было сравнить с бушующим штормом, древко бердыша не выдержало и треснуло под ударом чудовища, тинтакля разорвала плечо русича и почти содрала все мясо с левого колена. Следующий удар отбросил Добрыню в сторону.
– Ваше святейшего, беги!!! – заорал русич харкая кровью.
Крик Добрыни пробудил Иоанна от чар.
Славянин поднялся на колено. Боль в изуродованной ноге парализовало все тело. А перед ним ярким бликом сверкнул меч главы итальянского крыла ордена Тамплиеров.
Тварь развернулась к понтифику и улыбнулась.
Собрав волю в кулак русич швырнул Иоанну ритуальный меч Тамплиеров.
– Лови!!! – заорал русич, что есть мочи.
Тварь зарычала и метнула щупальце. Тентакля пробила бок Добрыни. Второй удар пришёлся в живот. Распоротая кольчуга зазвенела сломанными кольцами.
Дикая боль и кровавая пелена застилавшее сознание парализовали Северянина.
Тварь прислушалась к дыханию русича и довольная повернулась к Иоанну Хll
Но времени потраченного монстром на расправу с Добрыней, хватило папе. Понтифик поднял клинок.
Тварь еще раз хищно ухмыльнулась. И откинула ударом ноги труп поляка в дальний угол. Кровь широкой полосой пересекла холл храма.
Жак д’ Юэз приготовился к бою. По стойке было видно, он умел обращаться с оружием.
Меч сверкнул ярким бликом в солнечном луче пробиваемся сквозь щели в кладке.
А понтифик запел:
– Anima Christi, sanctifica me.
Corpus Christi, salva me.
Sanguis Christi, inebria me.
Aqua lateris Christi, lava me.
Меч чертил ровные круги вокруг понтифика.
Тень дернулась, словно ее ужалили и присела для последнего смертоносного броска.
Но Иоанн продолжал:
– Passio Christi, conforta me.
O bone Jesu, exaudi me.
Intra tua vulnera absconde me.
Ne permittas me separari a te.
Ab hoste maligno defende me.
In hora mortis meae voca me.
Меч продолжал своё движение по кругу.
Тварь набрала скорость и бросилась на Папу. Шагнув в сторону и уйдя с линии атаки Понтифик обрушил меч на голову тени. Тварь развалилась на две части, превратившись в чёрную, как смола, зловонную жижу. А Папа римский весь забрызганный чёрной слизью продолжил:
– Et jube me venire ad te,
Ut cum Sanctis tuis laudem te,
In saecula saeculorum.
Amen.
Меч со звоном упал на плиты холла.
Иоанн XXII подошёл к Добрыне, и опустился на холодный камень церковного пола.
– Ты как?
– Да походу отвоевался…– глубоко вздохнул Добрыня, выпрямляя переломанную конечность. Понтифик поднялся и осмотрев повреждённое колено покачал головой
– Мда танцевать ты уже не сможешь. Щас будет немного больно… – понтифик поправил ногу и оторвав от полы парчовой мантии узкую полосу, принялся бинтовать ногу славянина.
– Тень ещё вернётся и не раз. Но сейчас вы трое, научили нас, как ей противостоять. Разгул ведьм и нечисти мы остановим. Да и чуму обуздаем… А для вас, мой славянский друг, у меня предложение. Понтифик скатал шарф и подсунул его под разорванную на животе кольчугу.
Добрыня застонал. Белоснежная парча очень быстро пропиталась кровью.
– Чем ещё может помочь Франции русский калека?
Иоанн заглянул в глаза северянину.
– Бой за души людей не прекращался никогда. И даже церкви нужны доблестные воители. Я попросил бы вас вернуться в Тулузу. В замок инквизиции. В распоряжении ордена хорошие лекари. Они вас подлатают и поставят на ноги. А вот потом я бы желал, что бы вы приступили к обучению молодежи. Сеть ордена велика. Мы без труда отыщем талантливых медиумов и ясновидящих. Но инквизиторы – монахи. А для боевого крыла нужен наставник. Мы без условно могли бы нанять лучших наёмников, но убивать монстров и людей не одно и тоже. Нам нужен не просто наставник, а воин света, рыцарь проверенный в сражениях с тьмой. Вы обеспечите простой народ надежной защитой от нечести, а себе без бедную старость. Да ещё и с любимым занятием.—Иоанн XXII улыбнулся.
– Вы не будите ни в чем нуждаться. Слово понтифика. Не торопитесь с ответом. У вас есть время подумать…
Добрыня обвёл взглядом холл собора. Ещё раз простившими с павшими друзьями.
– Я согласен Ваше Святейшество. Но у меня просьба. Можно ли похоронить моих друзей на кладбище в Тулузе. Да бы я мог, иногда навещать их могилы.
Новоявленный Папа кивнул головой в знак согласия.
– А сейчас прошу вас меня простить, я вынужден вернуться к своим обязанностям.
Повернувшись на каблуках Понтифик направился к выходу. Там с улицы уже стучали кирки и гремели молоты. Служители разбирали кладку… А кардиналы вернули себе контроль над телами.
* * *
Огромный сиреневый куст почти закрыл вход в могильный склеп. На мраморе не было имён. Но украшенная вензелями надпись гласила:
– Геройски павшим в неравной борьбе, за души людей.
Убеленный сединами, но ещё очень крепкий физически мужчина сидел на лавке у входа и играясь со своей клюкой, предавался воспоминаниям.
Молодой паж мчался к нему через весь крепостной двор.
Мальчишка тяжело дышал. Было видно, что он спешил изо всех сил.
– Мастер, настоятель просит вас срочно прибыть на смотр новобранцев…
– Ого, – всполошился дед— это с каких пор приём новых иноков стал официальным мероприятием? Там половина бездарей вылетит через пару недель занятий…а половина выпускников не переживет первого года практики. А ты ходи встречай их…Ишь чего удумали…
– Там сам Понтифик приехал. Вас кличит. Все суетятся. Нервничают. Даже призраки казематов переполошились.
– Римский папа просто так не приезжает, знать случилось чего. Ты беги, отвлеки, успокой патриарха. Я потихоньку приковыляю.
Мальчишка, со всех ног, рванул обратно.
Старый воин распрямил богатырские плечи и опираясь на клюку зашагал к плацу.
– Вечно они куда-то спешат. Эх молодежь.
Май 1328 года подходил к концу. Наступаюшее лето уже явило своё жаркое дыхание. Но на душе поседевшего воина царила благодать.
Призраки и приведения проследовавшие его последние 14 лет сменились духами павших воинов, чьё самопожертвование освятило погост старого кладбища, а сам склеп сиял благодатным светом.
Преподавание боевого искусство, влекло за собой изучение новых техник. Благо казна отпущенная Иоаном XXII на содержание академии была велика и Добрыня мог позволить себе старинные римские и китайские трактаты по тактике и стратегии. Лучшие фехтовальщики преподавали в его классах. Иноки, подготовленные Добрыней по праву, считались лучшими бойцами инквизиции. А лучшие всегда на острие атаки и в гуще событий. И как следствие гибнут чаще других.
Русич кряхтя поднялся со скамейки.
– Хошь не хошь, а Понтифика надо уважить…– бубнил Добрыня растирая затёкшие ноги.
Едва паж принёсший весть о визите Иоанна в обитель скрылся за поворотом, знакомый голос разразился бранью и ругательствами.
– Глаза разуй!!! Откуда вас берут то? Ты чего носишься сломя голову?
– Так я к вам от Добрыни, он наказывал передать вам…
– Тшшш ..– Понтифик приложил палец к губам пажа. – где он?
– Да там у склепа. – Протянул руку юноша, указывая направление.
– Ты беги к настоятелю, пусть ужин готовит, да и чтоб не скупился!!! А я там пререговорю с Добрыней. Да и дело к нему не из публичных.
Башмаки посыльного зазвенели по каменным мостовым монастыря. А Иоанн XXII вскоре присел на мрамор скамейки перед склепом.
–«Геройски павшим в неравной борьбе, за души людей.» – полушепотом прочитал Иоанн ХХII.
–Много их там?
– Все. Урна к урне. Прах павших выпускников.
– А Вовжик и Емельен?
Добрыня кивнул головой. Скупая слеза набежала на голубые глаза русича. Понтифик помнил их имена.
– Их урны были первыми, что установили в глубь склепа.– Добрыня справился с потоком эмоций.
– Как ты мой друг? – понтифик положил руку на плечо старого крестоносца.
– Да последнее время припарки и настойки перестали помогать. – Добрыня потёр изувеченную ногу.
– Да ты давай к делу. Чего случилось, что сам Понтифик, бросив христианский мир, приехал навестить старого калеку?
– Ты так и не был у себя в поместье? Райское местечко. И вино хорошее.
– Так и не был. Так ваши смотрители не плохо справляются. Да и в виноделии я профан.
– Там ведь тоже люди живут. Им ведь тоже пастырь нужен. Защитник. Судья. Раз Бог дал, не пренебрегай. Тебе их судьба доверена. Тебе за них и ответ держать. Управляющий, смотритель – это все хорошо. Но землице Хозяин нужен, нельзя ей без хозяина.
– Ну вот с учительством закончу, поеду туда старость встречать.
– Рано ещё о старости думать. Есть дела по важнее.
– Да не тяни. Выкладывай…
– Ты совсем не в курсе последних событий?
– Ну ваше святейшество, новости долетают и до нас. Но меня больше тревожат потери. Мы не успеваем обучать рекрутов… слишком много погибших.
– Времена достались нам смутные, мой старый друг. Сатанинские выродки множатся и плодятся, их силы растут. Разбой и грабежи захлестнули провинции.
Тень возмездия возвращалась, после того, как маршал Франции на совете пэров произнёс: «Негоже лилиям прясть.» утвердив Салический закон, она стала сильнее. Почти вернув себе былое могущество. Не знаю почему, но молитва "Anima Christi, sanctifica me…" перестали на неё действовать. Тень Великого Магистра Тамплиеров с легкостью отняла жизнь Филиппa V в январе 1322, шесть лет мы отбивали атаки тени, но она сумела найти брешь в нашей обороне. А первого февраля этого года безвременно скончался и Карл красивый, тоже чернильное пятно на груди. Тварь сжала сердце. Четверо его дочерей мёртво, на всех чернильные пятна. Орден охраняет Марию и Бланку. А в Париже в апреле на Престол взошёл Филипп Vl де Валуа. Мы привели орден в готовность, но за ним тень не пришла.
Иоанн тяжело вздохнул.
– Все кончено. Мы проиграли… Династия Капетингов пала. За 14 лет тень Де Моле сокрушила и свергла ее, не оставив следа. Проклятие свершилось. Все усилия были тщетны. Сотни членов ордена сложили головы в этой безумной бойне. И все зря.
Понтификпокачал головой.
– Но беда не приходит одна. Людовиг Баварский короновал в мае Антипапу Николая V. Церковный раскол поддерживаемый немецкой империей сеет ересь в сердцах молодежи. В Британии взрослеет Молодой Лев. Эдуарду III внуку Филиппа IV исполнилось 18 лет, и его амбиции усиленно разжигает придворное дворянство. Молодой король наверняка оспорит право на трон у Валуа. И если честно я не знаю, что меня страшит сильнее: Расползающаяся зараза мора, или зреющая угроза войны с Англией?
Понтифик поднялся со скамьи и подошел к кусту сирени. Глубоко вдохнув аромат цветов Иоанн продолжил.
– Я потратил всю жизнь на укрепление Франции, а сейчас все разваливается, расползается, не выдерживая напряжения. Меня преследует сон в котором два всадника на мертвых конях вторгаются во Францию.
– Мечник на огневой рыжем скакуне и лучник на белом?
Понтифик с тревогой посмотрел на русича.
– Ты тоже видел их вторжение?
Добрыня кивнул головой.
– Плохо. Очень плохо. Ты вернёшься в строй?
– Из меня вояка— я без мази с кровати встать не смогу.
– Рано ты себя со счетов скидываешь. Сколько тебе? Сорок?
– Тридцать девять.
– Я Иоанн XXII —сын сапожника из Каора, я изучал медицину Монпелье и право в Париже, учился в Тулузе, и лишь в пятьдесят один меня посвятили в Епископы Фрежюса. Господь придаёт сил для правой борьбы.
– Жизнь воина на поле боя, чаще всего зависит от скорости его передвижения…А я …
– Воинов у нас достаточно, мне нужен соратник и полководец. Когда грянет гром, мы должны быть готовы. Я не знаю, сколько ещё отпустил мне господь, но силы мои тают. Мне скоро восемьдесят и последние пятнадцать лет инквизиция ведёт неравный бой. Я очень устал, мне нужно плечо, на которое я могу опереться. Да и тебе небось опостылело в монастыре прыщавых иноков уму разуму учить.
– Так что делать то надо?
– Как всегда, биться на смерть.
Русич встал со скамьи превозмогая боль.
– Ну коли так, я с тобой Иоанн.
– Рыцари ждут меня у реки По. Две тысячи мечей. Начнём с Николая V и Людовига Баварского.
– Мы начинаем войну?
– Нет, Добрыня. Мы пытаемся ее остановить. Но это не главное. Мы нашли гнездо Тамплиеров в Московии и тут без тебя не обойтись. Пока они живы, они будут продолжать мстить и строить козни, насылать порчу.
– А как на это посмотрят монголы?
– Враг моего врага почти друг. Узбек хан ведёт борьбу с тенгрианством и попирает основные традиции Золотой Орды. Это рано или поздно приведёт к расколу монгольской империи. Так что Султана Гийас ад-Дин Мухаммеда можно считать временным союзником. Он упразднил Баскаков и доверил русским князьям самим взымать дань. Так что они, можно сказать, едят с его руки, и препятствий чинить нашей миссии не будут. Русью сейчас номинально правит Иван Калита, князь Московский, Владимирский и Новгородский. Ставленник Узбек хана. У меня уже есть охранные грамоты подписанные Иваном I и пайцзы Узбек-хана. Остатки Тамплиеров должны быть уничтожены. Пока они живы Франция в опасности. Есть сведения, что они научились сеять мор. А эпидемия чумы сейчас совсем не к стати.
– Ну и задачи ты ставишь Ваня.
– Так ты со мной?
– Даже если бы мы шли крестовым походом в преисподнюю я был бы с тобой, Владыка.
– Тогда собирайся на рассвете выходим.
* * *
Рыцари Людовига IV Баварского выстроились клином типичным для немецкой кавалерии.
Их было под восемьсот, но они были закованы в броню от копыт лошаде, до макушки всадника. Легендарная тевтонская свинья.
Из двух тысяч рыцарей инквизиции пеших копейщиков и мечников было по три сотни. И почти две сотни арбалетчиков. И кавалерия. Не смотря на численное преимущество инквизиции, противопоставить тевтонскому клину в открытом противоборстве было нечего, конники инквизиции уступали в вооружении, а их лошади вообще не имели доспехов. Используя опыт Александра Невского, Добрыня выставил копейщиков во фронт. Стена щитов сияла на солнце, дальше стояли мечники. За ними взведя арбалеты построились стрелки. Конница заняла фланги. Тевтонцы медлили, выбирая место для удара. Напряжение возросло до апогея.
И тут вперёд выехал Понтифик. Пожилой убеленный сединой старик. Он ехал к немецким рыцарям без брони и оружия. Сжимая в правой руке папский посох.
– Дети мои, что бы бы не обещал вам Людовиг , это всего лишь прах и тлен. Я отлучил его от церкви предав анафеме. Что понесёт он в руках на суд божий? Чем укроется от обличений? Кто встанет за ним в день Великого суда? Деньги? Власть? Христос отвернулся от него. Как отвернётся и от вас если вы вздумаете следовать за ним.
Понтифик продолжал приближаться к тевтонцам.
– Агнцы Христовы, посланые еретиком на убой. Я тут среди вас. Я без оружия ибо сила моя Христос. Я пришёл спасти вас от страшной ошибки и братоубийства. Где сейчас ваш предводитель?
Тевтонцы зашушукались.
– А я тут и предлогаю вам спасение и вечную жизнь. Ради ваших семей. Сложите оружие и я Папа римский, понтифик Иоанн ХXII отпущу ваши грехи и приму вас в лоно великой церкви. Что выберите вы? Смерть и вечные мучения? Или радость жизни и тепло семейного очага? Сложите оружие и вернитесь домой. Живые и с моим благословением.
Добрыня смотрел на происходящее открыв рот. Немцы застыли в нерешительности. Но вот одно из копий рухнуло в густую траву. Потом ещё и ещё. Рыцари подъезжали к папе целовали руку, понтифик осенял их крестным знамением и рыцари ехали прочь покидая поле не состоявшейся битвы. Спустя еще несколько минут, грозный клин распался на длинную нить, в очередь за благословением. Как только последний рыцарь повернул своего скакуна прочь, долина огласилась радостным криком. Французы не праздновали победу, они радовались жизни.
Добрыня поскакал на встречу папе.
– Ваша Вера всегда восхищала меня. Я все ещё помню вас с мечем в руке читающим молитву. Тварь раскидала нас, как щенят а вы даже не дрогнули. – вы воплощение храбрости ваше святейшество.
Понтифик улыбнулся.
– Ты видишь призраков, приведения. А я в тот момент видел святое воинство небесное во главе с архангелом Михаилом. Они стояли во круг меня. Все в доспехах и с обнаженным оружием. Я душой чувствовал их помощь. Потом вперёд выступил Михаил. Я всего лишь вторил за ним. И молитву и движения. Если быть честным до конца, до того дня я и меч то в руки не брал.
– Значит вот как, рождаются легенды и молитвы…
– Если бы ты слышал, как "Anima Christi, sanctifica me…" звучала в их исполнении.
Это незабываемо.
– А сейчас они тоже были с вами?
– Нет. Я просто пытался избежать гибели невинных.
* * *
Слух о бескровной победе Понтифика быстро долетел до Рима. Николай пятый бежал Витербло, а оттуда в Пизу. Итальянцы встречали Иоанна, как самого Христа. Проведя торжественную службу в Ватикане, Иоанн отлучил от церкви лжепапу. Людовиг с позором покинул Италию, бросив своего ставленника на произвол судьбы.
Добрыня с интересом разглядывал великолепие фресок, витражей и икон. Его клюка не вязалась с широким Фальшионом в роскошных ножнах на кожаной перевязи. Русич так был поглощён красотой и убранством храма, что не заметил приближение понтифика.
Папа подождал несколько мгновений и громко произнёс:
– Я порой удивляюсь, как обычные люди создают такое великолепие.
– Говорят : искусство обожествляет душу.
– Я столько раз проходил мимо и ни разу не успел толком рассмотреть эту красоту.
– Вся наша жизнь суета и беготня. Но не будем о грустном, что дальше ваше святейшество? Будем загонять лжепапу? Последуем за Людовиком?
– Не вижу смысла, ни в том ни в другом. Тем более что в конфликт ввязался Роберт король Неаполя. Его боевой флот двинулся к Пизе. Людовиг не посмеет более соваться в дела святой Церкви, мне этого достаточно. А с Николаем разберётся инквизиция.
Иоанн присел на скамью. Русич последовал за ним.
– Я думаю настало время для твоей поездки домой. Возьми отряд в сотню мечей. Самых самых. Я не знаю что ждет вас там. Но гидра должна быть повержена. Помни это.
