Алибек Закирович Абдурахманов
Суфийские секреты внутренней гармонии «Алифбеи тайр» (Азбука птиц)
«Смысл потайный, что стал для меня достижим,
Птичьей речью хотел я поведать другим.
С этой речью обычным словам не сравниться,
Смысл её непорочный в стыде не таится.
Птичьи речи познавщий поймет моё слово,
А ещё – сверх понятья – примыслит иного.
И смышлённая птица, поняв эту речь,
Всё поймёт, что из слов её можно извлечь.
Ведь трудней всех речей вперечёт эта повесть.
Языком бессловесных речёт эта повесть.
Только пусть кто поймёт – не проронит ни слова,-
Как бы с речью его не случилось дурного!»
Трудноваты для понимания последние две строки? Прозаическое, дословное изложение этого бейта (двух строк) такое: «Условие таково: кто понял этот язык, не должен его комментировать другим, ибо через язык на его голову могут пасть беды». Уместнее было перевести:
« А тому, кто поймет, молчать бы пристало,
В пересказе чтоб с неба напасть не упала!»
Понявшего птичий язык, чтобы довести до сознания непосвящённого основную тайну (чтобы и его раз и навсегда «вылечить»), так и подмывает вместе с разъяснениями привести и пример: « Не переживай! Пойми, всё это ничто! Даже, если в твоей голове возникнет, прости меня Господи, допустим…». Вот от озвучивания этого многоточия остерегает Навои! Как видите, я тоже осторожен – точками пользуюсь, «языком бессловесных », как выразился Навои. В несокращенном варианте поэмы отмеченные выше две строки переведены еще хуже:
А постигнувший суть да не скажет ни звука:
От греха пустословья – одна только мука.
Разве не очевидно, что переводчик перевел по своему разумению? Еще раз напомню дословный перевод: « Условие таково: кто понял этот язык, не должен его комментировать другим, ибо через язык на его голову могут пасть беды ». Не о пустословии тут речь! Воистину, в свое время, сам Бог не дал мне в руки полный вариант поэмы на русском языке, чтобы мне пришлось прибегнуть к книге, в которой тюркский язык самого Навои и прозаическое изложение на современном узбекском языке. Иначе этот труд был бы весьма неполноценным. Кстати, и в той книге заметил одно несоответствие (скорее опечаток): Навои пишет « Иш », то есть « Дело », а в прозаическом изложении написано « Ишк », что означает « Страсть » или «Любовь ». Вроде мелочь? Но в таком, трудном в понимании, мистическом произведении это не мелочь. А сколько подобных смысловых несоответствий может встречаться в переводе!
Далее:
«За слова эти каюсь я, боже, вполне,
Если ж что не сказал – ты прибежище мне».
«Если ж что не сказал – ты прибежище мне»….Как это понимать? В смысле: если какие упущения, если недосказал, забыл что – прости? Дословный перевод такой: «И от слов моих, кои нельзя произносить(!), прошу защиты у Тебя». Комментарии излишни, слова эти подтверждают мою догадку, от какой опасности Навои предостерегал. Сам Навои избрал «птичий язык», пользовался аллегориями, не только для того, чтобы традиционно скрыть мистические знания, но и в равной (если не в большой ) степени боясь Господа нашего, в страхе перед «словами кои нельзя произносить», чтобы избегнуть опасных разъяснений. И Навои гениально справился с языком бессловесных, с «птичьим языком».
«Ведь трудней всех речей вперечёт эта повесть,
Языком бессловесных речёт эта повесть! ».
В начале я обещал написать о тёмных силах человека….Вера помещается в душе – «калб» (иногда это слово переводят как «сердце»). Но душу могут покрывать чёрные пятна от нафса (Нафс – тёмные, внутренние силы, инстинкты). Иногда эти пятна полностью покрывают всю душу. Происходит это, когда человек, усердствуя в своих прегрешениях, не помышляет о покаянии. О нечестивцах отрицающих Коран, восклицающих: «Сказки прежних народов», Всевышний Аллах сказал: «Вовсе нет! Это их злые деяния накрыли тёмной завесой их сердца» (Коран. 83:14). То есть их сердца настолько почернели, что не отличают правду от лжи. Комментаторы Корана пишут: «Ар – ран» – это совершения греха за грехом, так что сердца чернеет». В хадисе пророка, да благословит его Аллах и приветствует, сказано: «Когда раб Аллаха совершает какой – либо грех, то на его сердце остаётся чёрное пятнышко. Если он бросит грешить и просит прощения у Аллаха и раскается, то это пятнышко исчезает. Если же он вновь станет совершать грехи, то это пятнышко увеличивается до того, что покрывает его сердце» (Хадис передаёт Ат – Термизи). Вот в таких случаях, когда пятна уже не пятна, а покрывают всю душу, наверное, и говорят: «Человек погубил свою душу». Происходит такое при постоянном и неукоснительном отрешении от своей лучшей человеческой сущности, при постоянном потакании своим тёмным силам, страстям, животным инстинктам. Пятна могут покрывать душу и при содействии нечистого, но списывать на него мы не можем. Ибо это уж та область, где нам дана возможность контролировать себя. Говорит Аллах Всевышний: «Не возлагает Аллах на душу ничего кроме возможного для неё. Ей–то, что она приобрела, и против неё – то, что она приобрела для себя» (Коран. 2:286.). Это область, где ответственность наступает после определённого действия, и некоторые из них происходят в тайне, и знают об этом лишь: сам виновный и ведающий обо всём Всевышний Аллах. Сказал, Аллах Велик Он и Славен, предостерегающие слова: «Если вы обнаружите то, что в ваших душах, или скроете это, Аллах взыщет с вас за это расчёт. И простит Он кому пожелает, и накажет, кого пожелает: поистине Аллах над каждой вещью мощен!» (Коран.2:284.). Тут речь не о спонтанных мыслях. К скрытым грехам можно отнести: необоснованные подозрения чистого человека в нелицеприятных или грязных делах, зависть, желание зла ближнему от того, что тебе плохо, а вот его, эта беда обошла стороной, сознательное «раздевание» глазами женщин. Я не зря употребил слово «сознательное». За импульсивные мысли мы не в ответе, будь они от нечистого или от нафса. Сам нафс не грех (как не грех потребность кушать, спать, половой инстинкт). Беда наступает, когда мы становимся рабами своего нафса, или же списывая на нечистого (хотя может он и был первопричиной) пляшем под его дудку. А некоторые и вовсю распускаются, допуская внутреннюю вседозволенность, и вместо того, чтобы не реагировать на импульсы, ловят их из всех подвалов подсознания будь то от нечистого (называемые в исламской теологии «васваса») или от нафса (называемые «хаважис») и сознательно смакуют их – благо есть на кого списать! Не обошел Навои эту важную сторону и подспудно подготавливая читателя, открытым текстом, ещё до основной главы, приводил притчу: Приходит к наставнику-пиру ученик и жалуется на козни сатаны, который и в быту его извёл, и молиться постоянно мешает. Тут пир поведал, что сатана уже побывал у него – приходил благодарить за воспитание такого ученика, как он, настолько разнузданного и порочного, что перед выходками его воображения, наущения сатаны – только детский лепет. Притчи приводимые сразу после главы с основными строками, как и многие другие притчи, подтверждают главную истину, «жемчужину» поэмы. Не в пример остальным, самая объёмная история – это история шейха Санана. Почему Навои (как и Фаридиддин Аттар) столько страниц посвятил ей? Ведь в поэме немало других, более глубоких по смыслу и примечательных по новизне мыслей притч, многие из которых и вовсе краткие. Не является ли, самая объёмная притча неким высоким маяком, указующим нашей мысли определённый ход, подготавливающий наше сознание к восприятию основной идеи? Что бы ни вытворял шейх Санан, какие бы возмутительные, кощунственные поступки ни совершал – он чист, велик и свят своей любовью в сердце. Не нужно быть уж очень большим специалистом, чтобы знать, что кроется в суфийских произведениях под страстью к возлюбленной. Конечно же – «Ишк» – экзальтированная любовь к Богу. А все богопротивные выходки шейха ни что иное как наущения нечистого! В «Речи птиц», в конце главы, где шейх Санан прошел все гнусные испытания (употребление спиртного, поклонение идолу, уход за свиньями и т.д.), Фаридиддин Аттар дает очень ясный и четкий комментарий: «Ты полагаешь, что участь эта постигла только шейха Санана. Но эта опасность внутри каждого из людей. Она нет-нет, да и высовывает свою голову и беспокоит человека. Если ты не осведомлен о свинье, что внутри тебя, извини, ты не их тех, кто ступил на путь тариката. О муж, если ты шагнул в тарикат, то не бойся встречающихся на этом пути напастей в виде различных идолов и свиней» (« Мантикут Тайр » – «Речь птиц». Стр.74. Перевод с узбекского – мой)(8). Есть хадис: Когда один из сахабов (сподвижников пророка) жаловался на выходки нечистого, пророк (с.а.в.) ответил: «Не зря же его называют свиньей!». В приложении же вышеуказанной книги, история шейха Санана объясняется читателю как история земной, истинной любви, которая свята и божественна настолько, что не признает никаких различий между разными верованиями и народами. Ну конечно, просто и понятно: шейх Санан – мусульманин, девушка – из другого народа и идолопоклонница, а любовь – священна. Такой вот комментарий, несмотря на вышеприведенные объяснения самого Ф. Аттара! Не напоминает ли история шейха Санана, в нашей трактовке, выходки мозга и чистоту веры нашей, которую никак не могут запятнать эти выходки? Человек праведный, но не познавший истину, таящуюся в «Языке птиц» (если удалившись от Бога, не окончит жизнь суицидом), проволочит свою сущность до установленного срока, изведав сотни мук, как шейх Санан, и, подобно ему же, ничего не потеряет – войдет в рай с соизволения Господа своего. Только сядет он, где-нибудь в укромном месте, в мирных кущах рая, вздохнёт, улыбнётся грустно и скажет себе: «Эх, а ведь я и ту жизнь мог прожить счастливо…». А на что способен человек, уже с детства познавший истину, таящуюся в «Речи птиц» (я не оговорился в названии книги), и к тому же одарённый незаурядным талантом, показала жизнь великого гения, хазрата Навои. «Всякому в голову приходит всякое…» писал В.Леви. Импульсивные мысли – это сущность человека. Они не исчезнут. Изменится ваше отношение к ним, изменится ваше отношение к себе. Импульсивными я их называю, скорее из-за их внезапности, нежели кратковременности. По времени они могут быть разными. Они бывают расплывчатыми, чёткими (в словах ли, образах, в логически «убедительных» доводах против всего божественного ) и нередко очень и очень «крутыми». ( У Навои « птичий язык», а мне приходится использовать жаргон ). Ваш мозг, привыкший столько времени реагировать своеобразно, в один миг не перестроится. Необходимо время, чтобы количество (количество дней, месяцев с вашей новой позицией, новой реакцией внедряемой в мозг) перешло в качество. А количество неминуемо перейдёт в качество. И это качество станет вашим, ведь сказал греческий философ Синесий: «Ум не расстаётся с истинами, которые он считает для себя доказанными». Помните одно: совсем-совсем «импульсы» не исчезнут. «Совсем-совсем» будет в раю, где нет наущателя , куда да направит Аллах автора и читателей этого труда. Учтите врага нашего явного, который с соизволения Господа имеет право наущать груди людей до конца нашей жизни. Не забывайте об этом "обрывке силок"! Почему я его так назвал? В трактате Абу Али Ибн Сины "Птицы" та же канва: Птицы пролетают, поднимаясь все выше и выше, семь долин и на восьмой вершине их встречает Великий царь (Предельно достижимая внутренняя гармония человека). В начале этого трактата освобожденная из клетки вольными собратьями птица говорит: "А ноги? Что же вы не освободили от силок мои ноги?!" – Если б это было возможно,– горько ответили ей свободные птицы,– мы освободили бы и свои. Видишь, на них обрывки силков? И даже в конце путешествия Великий царь (Предел полёта) грустно говорит птицам: "Никто не сможет снять с вас ваши силки, кроме того, кто их надел»(9). Автор книги «Ибн Сина. Авиценна», (откуда было пересказано) Л. Г. Салдадзе, понимая под «силками» тело человека, пишет: « Вспомните мысли Сократа о теле, которое мешает душе подняться до полного слияния с Истиной. Тело – это и есть плен души (плен птиц). До какого бы совершенства ни поднялась душа, тело – даже в минимальном присутствии – это силки на ногах, и не исчезнет оно, пока не придет Смерть». Вроде бы логично. Но какое слияние с Истиной? В суфийском понимании? Речь в трактате идёт о совершенствовании внутреннего мира человека. И тело не может быть бременем для этого. Враг наш, в достижении внутренней, полной свободы, внутри же нас. Слово «Силки» (иначе: капкан, западня) более подходит для нечистого, нежели для нашего тела. А что касается суфийского «слияния с Истиной» – такое «слияние» происходит на этом свете с живыми суфиями, а не после того, когда они покинут свое тело. То тело, которое не мешает им переживать это состояние. Но сама формулировка «слияние» (хотя она давно привилась) в корне неправильна. Суфий в состоянии «халь» настолько забывает о своем «Я» (созерцателе), что остается только Он (созерцаемый), и создается впечатление, что кроме Него никого и ничего нет. Это слияние? Если суфий узрел бы всё сущее (пусть не воочию, а как-то по другому) и ведал бы все тайны и помыслы Всевышнего – можно было бы сказать, что произошло «слияние». Здесь же – созерцание Бога душой, а не слияние с Ним воедино. Слияние невозможно ни на этом, ни на том свете. Даже предполагать возможность такого слияния – греховно! «Силки» не означает тело, это – нечистый, наущатель.
