Алиса Ковалевская
Не чужие дети
Глава 1
Есения
Антон смотрел холодно. Видимо, до последнего надеялся, что проблема рассосётся сама собой. Только эта проблема была не из тех, что могли рассосаться.
– Это не входит в мои планы, – с досадой сказал муж, бегло посмотрев на документы, подтверждающие право опеки. – Поднял на меня взгляд. На его лице отражались все оттенки недовольства. – На кой чёрт мне это надо, Еся?!
– Мы же с тобой всё обсудили, – сдержанно напомнила я. – Это мои племянники. Неужели их надо отправить в детский дом? А если бы это были дети твоего брата или сестры?
– У меня, благо, нет ни братьев, ни сестёр.
Я поджала губы. Да, опека над племянниками не входила и в мои планы. Да я в страшном сне не могла такого представить! Но звонок из больницы перевернул жизнь с ног на голову.
Антон выругался и, налив стакан воды, добавил несколько капель лимонного сока. Я забрала документы. Чего ждала, сама не знаю. Не требовать же от него, чтобы он плясал от радости. Я и сама не в восторге, но… Аня… Аня…
Авария была страшная. Выехавшая на встречную полосу «газель» буквально смела машину сестры с дороги. Её муж погиб моментально, а за Аньку врачи боролись почти двое суток. Всё это время я дежурила у дверей отделения и до боли сжимала кулаки, мысленно пытаясь передать ей силы.
Но всё оказалось бесполезно.
– Ты понимаешь, что это дети?! – Антон открыл и захлопнул холодильник, так ничего и не достав. – Чёрт подери, Еся…
– Всё я понимаю! Антон! Мы же уже всё обсудили. Ты снова начинаешь?
– Что я начинаю?!
– Вот это всё! Говоришь, как будто я тупица! Да, я понимаю, что это дети!
– Они превратят нашу жизнь в хаос! Да они… – Он махнул рукой. – Они будут всё ломать, путаться под ногами. Ещё и куча денег на них! У меня в планах не было детей! Не бы-ло, – сказал он грубо, по слогам.
Я вздохнула. Не было, да.
– Не будут они ничего ломать, – постаралась, чтобы это прозвучало примирительно. – Они уже взрослые. Антон.
Я подошла и, обняв его, посмотрела в лицо мужу снизу вверх.
– Кроме меня, у них никого нет. Кроме нас с тобой. – Надула губы, предав взгляду выразительности. – Ну… Ну, ты же всё сам понимаешь. Я тебя люблю. Люблю. – Я встала на носочки и поцеловала его в подбородок. – Мы всё обсудили, всё решили.
– От твоей сестры всегда были одни проблемы. Что при жизни, что…
Как бы ни хотелось ответить ему, я проглотила досаду. Конфликт только начал сходить на нет, снова разжигать его не хотелось.
Антон словно нехотя приобнял меня, взгляд смягчился.
– Ладно. Когда их нужно забрать?
Я замялась.
– Вообще-то, я хотела тебя попросить съездить за ними сегодня. Прямо сейчас. Тош… Они хорошие. Правда. – Ещё один поцелуй, в подбородок. – И совсем не будут нам мешать. Я тебе обещаю.
***
Детскую я подготовить не успела. В одной из комнат взятой пару лет назад в ипотеку трешки была наша спальня, в другой – гостевая, в отсутствие гостей используемая Антоном как кабинет. Несколько дней назад я попросила его убрать оттуда вещи, но он, конечно же, этого не сделал.
– Так… – Поставив возле стола сумку с племяшкиными вещами, я посмотрела на стол. – Ничего не брать, поняли? Это вещи дяди Антона. Ваша сторона комнаты – эта, – показала на кровать и шкаф. – Завтра я закажу стеллаж для игрушек.
– А почему мы не можем жить дома? – мрачно спросил Костя.
Даша молча стояла за его плечом и смотрела на меня. Хоть разница между ними была всего год, с ролью старшего брата Костя справлялся отлично, сколько я помнила.
– Потому что теперь вы будете жить тут.
Получилось резче, чем я хотела. А всё потому, что к завтрашнему дню мне нужно было подготовить несколько важных документов, а вместо этого я отвечала на вопросы, отвечать на которые не хотела.
Мы с сестрой были не так уж и близки, воспитание её детей в мои планы не входило. Но и позволить им отправиться в детский дом я не могла.
Чувствуя угрызения совести, я подошла к детям. Хотела погладить Костю по плечу, но тот совсем насупился. Этакий маленький мужичок, похожий на своего отца. Совесть вгрызлась ещё сильнее.
– Я к маме хочу, – тоненьким, как у мышки, голоском пропищала Даша. Она и выглядела-то как мышка – маленькая, русоволосая.
– Ты же знаешь, что не выйдет к маме. – Её я всё-таки погладила. Большие серые глаза девочки стремительно наполнились слезами, губы задрожали.
Только не это!
– Не реви! – прицыкнул на неё брат. – Я же тебе говорил – не реви!
– Кость…
– Мы дома можем жить! – выпалил он вдруг. – Ты же не хочешь, чтобы мы жили с тобой. И дядя Антон не хочет!
– С чего ты взял?
– Мама всегда говорила, что вы не хотите детей! И папа говорил!
– Мама и папа…
– Не хотим.
Я резко повернулась к двери. На пороге комнаты стоял Антон. И без того растерянная, я разозлилась за секунду. Ладно, они маленькие, но он-то!
Антон прошёл к столу и громко положил мышку на ноутбук.
– Будете капризничать, отправитесь в детский дом. Никто здесь ваши капризы терпеть не станет. Родителей у вас больше нет. Поэтому будьте добры, ведите себя нормально. И спасибо скажите, что вас забрали.
– Антон! – прикрикнула я на мужа, но его это не впечатлило.
– Что? Будешь сюсюкаться с ними?
– Нет, – прошипела я. – Но нельзя же так. Это дети.
– Именно, что дети. Будешь прыгать перед ними – сядут на шею и свесят ножки. Это чужие дети. Не забывай об этом.
– Не такие уж и чужие, – бросила я вслед уходящему Антону и принялась успокаивать заревевшую Дашку.
Еся
Посреди ночи я проснулась от истошного детского плача. Не сразу поняла, в чём дело. Сперва подумала, что это с улицы, но события минувшего вечера вспомнились уже спустя пару секунд.
– Да успокой ты её, – процедил Антон. – Что она как резаная. Мне на работу с утра вставать, а она…
– Сейчас. – Я дотронулась до плеча мужа. – Испугалась, наверное.
Он ничего не сказал. В темноте только и слышалось его пропитанное раздражением дыхание.
Поспешно накинув халат, я прошла к детям. Включила свет. Захлёбывающаяся рыданиями Дашка сидела на постели, Костик был тут же.
– Что случилось? – спросила я, жмурясь от света.
Легла я поздно, перед тем как заснуть, пришлось задабривать Антона самым верным и приятным из всех способов, так что чувствовала я себя совершенно разбитой и плохо соображала, что к чему.
На первый взгляд всё было в порядке. Племянница несколько раз громко, надрывисто всхлипнула и затихла. Только губы дрожали и лицо было мокрым.
– Она боится спать без света, – враждебно буркнул Костя.
– Да? – кое-как собрав мысли, спросила уже у самой Даши. – Я не знала. Ты поэтому плачешь?
Только вопрос слетел с языка, лицо племянницы опять стало кривиться, а глаза наполнились слезами. Откуда их в ней только такое количество?!
– Я домой хочу! – проныла она. – К маме, к папе, в свою кровать!
Сколько ещё раз мне придётся это услышать?! Отвечать я не стала, просто вытерла Дашкины слёзы. И что, спрашивается, делать? За окном стояла непроглядная темень – самый разгар ночи. Говорят, что самое тёмное время суток перед рассветом. А мне вдруг подумалось, что нам до рассвета ещё далеко. И настанет ли он вообще?
Обняв племянницу, я стала поглаживать её по спине. Постепенно она успокоилась, прижалась ко мне и затихла. Я тоже прикрыла глаза. Услышала, как по коридору прошёл Антон, как загремела в кухне посуда.
– Ложись. – Отпустила наконец Дашу и, откинув одеяло, показала ей на постель. – Ночь, надо спать. Я оставлю дверь в коридор открытой, темно не будет. А завтра что-нибудь придумаем.
В кухне снова звякнули стаканы. Мужу и правда нужно было вставать уже через пару часов. Чтобы многого добиться, нужно прикладывать усилия. А Антон хотел добиться многого, так что работа у него, как и у меня, всегда была на первом месте.
Только я открыла дверь, Даша опять принялась хныкать.
– Что ещё? – обернулась я со вздохом.
– Не уходи. Ляг со мной.
– Даш…
– Мама всегда ложилась.
Я хотела было сказать, что я-то ей не мама, но… Язык не повернулся. Так и стояла в дверях, понятия не имея, что делать. Из кухни появился Антон. Всё, что на нём было, – трусы. Я машинально прошлась по нему взглядом. Высокий и поджарый, он всегда был той ещё приманкой для женщин. Только ему не нужно было ни уютное домашнее гнездо, ни орава детей, и в этом я его прекрасно понимала. Наверное, именно потому у нас всё и сложилось.
– Ты идёшь? – Он показал мне на спальню сигаретной пачкой.
– Тётя Еся… – заныла Даша.
Я стояла на пороге, чувствуя себя кошкой с дёргающимся из-за внутреннего конфликта хвостом.
– Не плачь, – ответил ей брат. – Я с тобой полежу. И буду тебя охранять, пока ты не уснёшь.
– Еся… – Антон потянул меня было в спальню.
Я вздохнула. Быстро поцеловала его и, перехватив руку, ответила на недовольно-многозначительный взгляд:
– Я с Дашей полежу и приду. Первая ночь на новом месте, Тох. Ей привыкнуть надо.
Его губы сжались. Пальцы на поясе моего халата тоже. Но он всё-таки отпустил меня. Поцеловал уже сам.
– Мне тоже к этому нужно привыкнуть. – Чуть искривил губы. – Ладно, иди. Только сделай так, чтобы она больше не ревела, хорошо? А то голова чугунная просто. Она ещё громкая такая…
– Иди отдыхай. – Я улыбнулась мужу и, дотронувшись до живота, вернулась в детскую.
***
До утра я так и не уснула. Только начинала проваливаться в сон, Дашка, словно чувствуя это, принималась возиться. То ей было жарко, то холодно, то нужно было в туалет, то попить. Угомонилась она только под утро, но тут подскочил Костя.
– Да что ты будешь делать… – процедила я, выронив упаковку с кофе.
Зёрна разлетелись по всему полу, в пачке не осталось почти ничего. Застёгивая рубашку, в кухню вошёл Антон.
– Есь, я опаздываю. Ты сделала…
Увидев меня на полу, он замолчал.
– Ничего я не сделала, – ответила с раздражением, сгребая кофе в сторону. – Купишь по дороге. Или подожди немного, там, вроде, ещё одна пачка была.
Из-за стола одновременно раздалось:
– Мне не нравится эта колбаса. Она воняет жиром.
– Я какать хочу.
Даша ёрзала, на табуретке.
– Сейчас, Даш. Потерпи минуту.
– А где чай? – Костя вернул кусок сервелата в тарелку. – Мне сладкий надо.
– Я хочу в туалет!
Голова шла кругом. Антон стоял в проходе кухни и не двигался.
– Она не в состоянии сама снять трусы? – спросил он, когда я повела Дашу в туалет.
Я только и смогла послать мужу выразительный взгляд. Что ещё оставалось сделать? Костик забузил, но что ему было не так, я не поняла. Пока мы решали с Дашей её важные проблемы, тишину нарушал только звон посуды. Хорошо это или плохо, я даже не знала. Посмотрела на время и едва не застонала. Обычно Антон уходил на полчаса раньше. Я готовила ему горячие бутерброды и кофе, – это было нашей традицией.
Ладно. Ничего страшного не случится, если сегодня он выпьет кофе по дороге.
Мужа я застала в коридоре. Подошла, отправив племянницу в кухню к брату.
– Извини. Ты же понимаешь…
– В ближайшие три дня найди им няню, – отрезал он. – Я не шучу, Еся. – Посмотрел в глаза и добавил мягче, дотронувшись до моей руки: – Ты же тоже всё понимаешь.
Я вздохнула. Примирительно коснулась его губ своими.
– Хорошего дня.
– И тебе. – Он перехватил мою кисть. – Не свихнись тут с ними. И насчёт няни я серьёзно.
– Знать бы, где её искать.
– Я поспрашиваю у своих. Вдруг кто что подскажет.
– Спасибо, – шепнула и поцеловала его снова.
Глава 2
Есения
– …Ещё я несколько месяцев отходила на курсы испанского языка, правда, диплом так и не получила. – Сидящая напротив меня за столом девушка виновато улыбнулась.
– Ничего страшного, – устало вздохнула я и дёрнулась, услышав шум из комнаты.
А спустя несколько секунд поняла, что шум раздаётся с улицы, и едва не застонала в голос. За минувшую со дня переезда к нам племяшек неделю я вымоталась так, что сама себе стала напоминать неврастеничку, маневрирующую между огромных волн неповоротливым лайнером. С одной стороны – дети, с другой – Антон. Так что отсутствие у новой няни диплома об окончании каких-то там курсов меня абсолютно не волновало. Даже если бы у неё не было диплома об окончании института, я бы не расстроилась! Тем более что порекомендовал её друг Антона.
– Когда вы сможете приступить? – спросила я и напряглась. В квартире было подозрительно тихо. Слишком тихо, и это смущало ещё больше грохота.
– Так вы меня берёте?
– Да, – без колебаний ответила я и повторила: – Когда вы сможете начать?
– Завтра могу.
– Отлично.
Я поднялась. Прошла в комнату. Дашу увидела сразу – она сидела на полу и ковыряла свою заколку. А вот Кости не было. Та-а-ак, и куда он подевался?!
– Где твой брат? – спросила я и на всякий случай ещё раз прошлась взглядом по всем уголкам.
Дашка пожала плечами и сделала вид, что меня нет.
Разговаривала она очень мало, и это начинало напрягать. Раньше, когда я приезжала в гости к сестре, племяшка болтала без умолку, а теперь слова лишнего было не вытянуть. Что с этим делать, я не знала, да и, честно сказать, как следует подумать было просто некогда. Три дня, отведённые мне на работе для решения семейных проблем, истекли давным-давно, а проблемы как были, так и остались. Воспитательница из детского сада дёргала по поводу и без, мамашки в чате накидывали кучу сообщений. Я постоянно отвлекалась на мелочи и не понимала, как сестра справлялась с этим, умудряясь при этом ещё и работать.
Костя нашёлся в нашей с Антоном спальне.
– Ты что делаешь? – спросила я, застав его у открытого комода.
Застигнутый на месте, он воровато вздрогнул и поспешно задвинул ящик. Я заметила, что он спрятал что-то за спину.
– Что ты взял? – Подошла и потянула его за руку. – Покажи, Костя. Что ты взял?!
Он только крепче сжимал кулак. Я готова была закричать и расплакаться одновременно. Утром в коридоре вместо подаренной лучшей подругой вазы я нашла осколки, но кто её разбил, дети не признались. Вчера мы поругались с Антоном из-за растаявшей на его рубашке конфеты.
Мне казалось, что всё рушится, а я пытаюсь подпереть то одну стенку, то другую, но катастрофически не успеваю и делаю ещё хуже.
Наконец мне всё-таки удалось разжать руку племянника. В кулаке у него оказалась брошка. Моя любимая, сделанная в виде бабочки с крошечными камнями на крыльях.
– Кто тебе разрешил её брать?!
– Это мамина! – выкрикнул вдруг он мне в лицо. – Это ты взяла! Это мамина брошка! А значит, моя!
– С чего ты взял, что она мамина?!
Я выдвинула ящик и вернула бабочку на место. В комоде всё было перевёрнуто, и от нахлынувшего раздражения меня буквально заколотило. Мысленно я досчитала до трёх.
– У мамы была такая! – ворвался в мысленный счёт новый выкрик. – А ты её украла!
– Я её не крала, – постаралась ответить спокойно. – У нас с твоей мамой были одинаковые брошки. Эта – моя.
Он мне не поверил, хотя это была правда.
– Простите, Есения…
Я повернулась к няне. Совсем забыла про неё. Костя, казалось, только сейчас заметил её присутствие и нахохлился сильнее прежнего.
– Как думаете, – продолжила девушка, – можем мы с детьми пойти прогуляться?
– Сейчас?
– Угу. – Она мягко улыбнулась. – Погода хорошая, а вам наверняка не помешает немного времени наедине с собой. Думаю, всем это пойдёт на пользу.
Между строк так и читалось: вам надо выдохнуть. Но я была благодарна ей за понимание. Согласно кивнула и посмотрела на племянника. Он продолжал хмуриться, а я в который раз за эти дни почувствовала себя виноватой. Умом понимала – дети остались без родителей, всё вокруг для них чужое, непривычное, враждебное. Но я-то тут при чём?! Как же я злилась на сестру и её мужа! Той самой бессильной и глупой злостью, толку от которой никакого.
– Ты кто? – глядя исподлобья, буркнул Костя.
– Я – Леся. Буду помогать Есе приглядывать за вами. Смотри, что у меня есть.
Как по мановению волшебной палочки, в руках няни появилось шоколадное яйцо. На секунду она с вопросом посмотрела на меня, и я утвердительно кивнула.
Костя не повёлся. Зато не пойми откуда взявшаяся Дашка сразу же потянулась за «взяткой»:
– Можно мне? Это моё любимое!
Любимое? Надо же, а я и не знала, что она их так любит.
***
Не прошло и десяти минут, как Леся увела детей, вернулся Антон. В квартире стояла непривычная тишина.
– Леся гуляет с Дашей и Костей, – первым делом сообщила я мужу, встретив его в коридоре. Помогла ему снять пиджак и улыбнулась.
– Да, я встретил их на детской площадке. Она тебя устроила?
– Да. – Я перекинула пиджак через руку и показала на кухню. – Пойдём, покормлю тебя. Правда приготовить я ничего не успела, так что придётся тебе есть наггетсы. Я уже жарю.
Он поморщился.
– Опять этот хлам?
Я посмотрела выразительно. Вообще-то, готовила я редко, зато вкусно, и за три года брака Антон успел к этому привыкнуть. Ну и что, что пять дней в неделю у нас заготовленные заранее котлеты? Зато домашние.
– Скоро всё наладится. Вроде Леся Дашке понравилась. Так что ещё немного, и станет проще.
Я вздохнула. Взяла Тоху за руку.
– Я и сама устала, – призналась честно. – Хорошо, что ты нашёл эту девушку. Лесю.
Пока Тоха мыл руки, я накрыла на стол. На глаза попалась большая свечка, которую мы как-то зажигали во время ужина. Недолго думая, я подожгла фитилёк. Водрузила свечку на стол. Так себе романти́к, но всё же. Муж вернулся из ванной и, подойдя сзади, обнял меня со спины. Прижался губами к шее и принялся покрывать поцелуями. Я прикрыла глаза и тут же распахнула – с улицы раздавался детский плач.
– Подожди. – Вывернулась и выглянула в окно. Детская площадка была как на ладони. Взглядом отыскала няню. Костя был около неё, Дашка сидела на качелях.
– Что? – Антон опять подошёл.
Я мотнула головой.
– Нет, ничего. Показалось.
Он нахмурился. Хотел было опять поцеловать, но я глянула предупреждающе.
– Давай просто поужинаем.
– Мы уже неделю просто ужинаем, – огрызнулся он неожиданно. – Да и то как придётся.
– Тох… Ну ты опять?
– Да надоело. Устал как собака, а ещё и дома…
– Говорю же, скоро всё наладится.
Я взяла сковородку и разложила наггетсы по тарелкам. Выглядело не так уж и плохо. Тоха, видимо, тоже пришёл к этому выводу, потому что последний положить не дал – взял прямо из сковородки и засунул в рот целиком.
– Жрать хочется.
Я засмеялась. Достала из холодильника бутылку сухого вина и показала ему. Муж забрал, открыл её и достал бокалы. Наполнил и вручил мне один. Как делал раньше уже много раз.
Я опять выглянула в окно. Всё было в порядке. Да, постепенно всё наладится. Обязательно. Мысленно попросила у сестры прощения. Случись со мной что-то, она бы моих детей не кинула, это я знала точно. И я её не кину.
Мысленно пообещала ей это и сделала глоток вина.
– За то, чтобы всё стало, как раньше, – сказал Антон.
– Да. – Я соприкоснулась своим бокалом с его. – Чтобы у нас всё было хорошо.
Есения
– Мы теперь совсем никуда не будем ходить? – огорошил меня за завтраком несколько дней спустя Костя.
– В каком смысле – никуда не будем ходить?
Даша молчала. Только оторвалась от омлета, который ей, судя по тому, как она его мусолила, не нравился совсем. Хотя ей вообще ничего не нравилось, и, чем больше проходило времени, тем сильнее я в этом убеждалась.
– С мамой мы в магазины ходили, в бассейн, ещё много куда. А с тобой мы никуда не ходим. Только с этой дурацкой нянькой на дурацкую площадку.
– Как посмотрю, у тебя всё дурацкое, – ответил Антон с раздражением. – Ты полегче, парень. Будь благодарен за то, что тебя в приют не отправили.
Я посмотрела на мужа с упрёком. Вздохнула. Вечером Даша устроила истерику на пустом месте. Я так и не смогла понять, что случилось – она ударилась рукой и начала плакать. И ударилась-то слегка, но слёзы перешли в надрывистые рыдания, и закончилось это только через час. Антон как раз взял домой часть работы и не мог сосредоточиться. По итогу мне пришлось спать в детской, а освободивший для нас часть вечера муж так и остался ни с чем. Дело не помог исправить ни горячий завтрак, ни чашка принесённого ему в постель кофе.
– Лучше бы мы в приют пошли! – горячо бросил Костя.
– Так давай. Бери свою сестрицу и вперёд.
Я разозлилась. Потянула Антона из-за стола, но он выдернул руку. Я потянула снова и взглядом показала на коридор. Муж нехотя встал.
– Ему шесть, – зашипела я. – А тебе двадцать семь, Антон. Я понимаю, что ты ждал другого. Но играться в слова с шестилетним мальчишкой глупо, не находишь?
– Да, я ждал другого. Да, чёрт подери! – гневно ответил он. – Ты забрала этих соплёнышей – ладно. Всё понимаю, Есь. Но какого хрена?! Ты на них посмотри, – махнул он в сторону кухни. – В них ни капли благодарности! Ощущение, что все прыгать от счастья должны, потому что они тут. Твоя сестра вообще их воспитывала?!
– Воспитывала! – В душе поднялся протест. – Моя сестра была отличной матерью!
– Незаметно.
– А ты заметь! Антон… Для них сейчас все враги. Пожалуйста, потерпи.
– Я и так терплю. Каждый, сука, день терплю. Сколько ещё терпеть? Месяц? Год?! Меня задолбало твоё «потерпи»!
Сколько ещё терпеть, я не знала. Поначалу думала, что недели детям хватит, была уверена в этом. Теперь же ответа не было, и я просто коснулась живота мужа. Мышцы под рубашкой напряглись, он перехватил моё запястье и посмотрел в глаза.
– Я попробую что-нибудь придумать. Даша скоро пойдёт к психологу. И… может, ты выберешь день, сходим куда-нибудь вместе?
Грудь Антона под моей ладонью приподнялась. Он погладил меня большим пальцем по запястью, шумно выдохнув при этом. Я так и чувствовала, как желание закончить ссору борется в нём с досадой и раздражением. Антон всегда был рациональным и весьма сдержанным. Вот и сейчас он обнял меня за талию и прижал к себе. Взгляд стал откровенным. Он хотел меня, это было ясно без лишних намёков.
– Договорились, – ответил он глухо. – Я сниму номер в отеле на ночь. Наконец побудем вдвоём. Только Лесю нужно предупредить заранее, что она останется с детьми и… Что не так, Есь? – нахмурился он, заметив мой протест.
Я инстинктивно повернулась. Даша смотрела на нас, не отводя глаз. Прижимала к себе Анину варежку и стояла маленьким истуканом. Варежка была одна, откуда она взялась – не знаю. Видимо, сестра забыла, когда была у нас. Но племянница с ней не расставалась даже ночью.
– Антон, – аккуратно начала я, – я имела в виду всех нас. Не нас с тобой, а нас и детей. Мы могли бы в кино сходить или в парк. Или…
Тоха выругался. Сквозь зубы, грязно и доходчиво. Руки его исчезли, и мне стало неприятно, холодно и не по себе. Захотелось обнять себя за плечи и заплакать, как маленькая.
– Да на черта мне освобождать время для этого? – Он показал на Дашку. – Отведи ты её, наконец, к врачу, – заметив варежку, отчеканил муж. – Или скажи Лесе, пусть она ходит. Мало того, что я плачу за всё хрен знает какие бабки, так ещё должен везде таскаться с чужим багажом?! Дома они, так теперь мы везде их будем таскать?
– Не везде. Только один раз. Это поможет нам всем сблизиться.
– Один раз… – процедил он. – Я не помню, когда у нас с тобой был этот раз. Ты вечно работаешь. Как ни предложу, у тебя то совещание, то выезд, на котором без тебя никак.
– А ты сам?! – Негодование всё-таки хлестануло. – Сколько раз я тебя зову, а у тебя то одно, то другое! Что, без логиста обойтись никто не может?!
– Не может, – огрызнулся он. Смерил меня взглядом и пошёл в спальню.
Вот и поговорили, называется.
– Антон! – окрикнула я. – А завтрак?
– Позавтракаю на работе, – донеслось из-за двери.
От места, где я стояла, до спальни и до кухни было примерно одинаковое расстояние. Вот это и называется «меж молотом и наковальней». И зачем я только вставала, готовила?! Время поджимало, по-хорошему, через десять минут я должна была выйти из дома, но куда там!
Вернулась к детям. Даша так и стояла, не сводя с меня взгляда. Как маленькая колдунья.
– Это что у тебя? – присев перед ней, показала я на варежку. – Зачем она тебе?
Племянница не ответила. Прижала к себе варежку крепче, всем видом показывая, что не отдаст. Или… боится, что я заберу? Эта догадка была неожиданной и полоснула по сердцу. Заберу, как забрали у неё маму, дом, всё привычное, что у неё было.
– Пушистая, да? – Я с трудом улыбнулась, показав на варежку. – Только жалко, что она одна. Давай… Давай попробуем найти вторую? Может быть, кто-нибудь сможет связать нам такую же, как думаешь?
Даша внимательно слушала, но по-прежнему молчала. Я погладила её по голове и показала на стол. К омлету она опять едва притронулась. И как с этим бороться? Поставила в микроволновку. Может, со второй попытки получится?
Не успела подумать, что сегодня приду почти вовремя, кухню наполнил звон разбитого стекла. Испугалась я раньше, чем поняла, в чём дело.
– Даша!
Дашка стояла посреди рассыпанных конфет и разбитого стекла. В варежке лежала конфета, сама племянница была похожа на хомяка.
– Костя, ты почему не следишь за сестрой?! Даша… Так нельзя! Кто тебе разрешил брать конфеты без спроса?!
Микроволновка запищала. Только ничего общего с сигналом об окончании времени подогрева этот писк не имел.
– Там дым, – буркнул Костя.
– Нет, Даша! – вскрикнула я, поняв, что она хочет сделать шаг. В кухне запахло дымом, дверь спальни хлопнула.
– Антон! – позвала мужа. – Антон, нам…
Входная дверь хлопнула раньше, чем я успела попросить его помочь.
– Не вставай, Костя. Пожалуйста, хоть ты посиди минутку.
Разумеется, он не послушался. Желание разреветься стало практически непреодолимым. Микроволновка орала, глаза Даши наполнялись слезами, губы начинали кривиться. Как Костя вернулся, я и не заметила. Ничего не сказав, он присел на пол с совком и щёткой и начал собирать осколки у ног сестры. Только один раз наградил меня тяжёлым взглядом, и всё.
Я бросилась к микроволновке. Выключила из сети и открыла. Закашлялась от дыма и настежь распахнула окно.
– Где тряпка? – спросил вдруг Костя. – Я всё собрал, но надо протереть. Иди здесь, – показал он сестре.
Она осторожно обошла стол и вернулась на диван. На полу в совке лежало собранное стекло, на уголке стола – конфеты. Костя стоял и мрачно, с ожиданием, смотрел на меня, а я не могла понять, чего он ждёт.
– Мне нужна тряпка, тётя Еся, – напомнил он.
– Д-да… Не надо, я сама. Сама протру, Кость. Спасибо тебе.
Только в ванной я смогла выдохнуть. И сразу же всхлипнула. Искала тряпку и давилась слезами, на которые не имела права. О том, чтобы приехать на работу с небольшим опозданием, речи уже не шло.
В тот момент, когда я заканчивала убираться, появилась Леся. Само собой заметила, что я не в себе. Объяснять ей я ничего не стала.
– Дашу нужно покормить, – только и сказала, беря телефон. – И ещё… Закажи новую микроволновку. Наша сломалась. Пожалуйста, Лесь.
Сама взяла телефон и написала начальнице, что задерживаюсь. Снова задерживаюсь, потому что утро уже в который раз пошло кувырком, не успели мы проснуться. Потому что муж обиделся на меня, племянница разбила конфетницу, а племянник убрался, хотя сделать это должна была я. И потому что дети вообще не вписывались в мою жизнь. Я и с мужем-то познакомилась на сайте чайлд фри.
«Всё в порядке, Есенька, – ответила начальница спустя буквально минуту. – Я знаю, что такое маленькие дети. Не волнуйся».
– Господи, – прошептала я, немного успокоившись, – спасибо тебе, что Ирина такая.
Мысленно добавила: другое начальство меня бы уже вышвырнуло без суда и следствия.
