Алиса Ковалевская
Подаренная ему
Глава 13
Стэлла
Не знаю, сколько проговорила с Миланой, но когда я зашла в кабинет Алекса, горничная как раз ставила на стол кофе. Склонившись чуть ниже нужного, она подвинула к Алексу чашку и, забрав пустую тарелку из-под тефтелей, поставила на её место другую.
Заметив меня, Алекс хлопнул себя по бедру.
– Подойди ко мне, – откинулся на спинку кресла.
Мирослава выпрямилась, и, не глядя на меня, спросила:
– Что-нибудь ещё нужно, Александр Викторович?
Тот медленно посмотрел на неё, оценивающе глянул на стол и, очевидно, удовлетворившись увиденным, лениво отозвался:
– Нет. Если что-то понадобиться, я тебя вызову. Можешь идти.
Выпрямив спину, она одарила меня уничтожающим взглядом и направилась к двери. Я прошла мимо, не обращая на неё внимания и в то же время чувствуя какую-то внутреннюю насмешку. Я, конечно, в этом доме никто, но и ты, дорогая, мало чем от меня отличаешься. Только что чистенькая, да отглаженная. А в остальном…
– Спасибо, – оказавшись возле Алекса, я отдала ему мобильный.
Потянув за рубашку, он заставил меня опуститься к себе на колени и приобнял за талию. Услышав негромкий хлопок двери, я обернулась. Так и есть – горничная вышла, и мы с Алексом остались одни. Я ожидала, что он тут же начнёт раздевать меня, но вместо этого он взял из тарелки тефтелю и поднёс к моему рту.
– Кажется, я оставил тебя без обеда, – с усмешкой проговорил он.
Я открыла рот, и он тут же сунул мне тефтелю. Облизал пальцы и снова усмехнулся. Я почувствовала, как пах его стал напряжённым. Вот теперь-то… Однако Алекс снова удивил меня. Погладил по бедру и, отдав тарелку, столкнул с колен.
– Ешь. У тебя не больше десяти минут. Со мной поедешь.
– Куда? – вырвалось у меня.
– Куда нужно, – ответил он и кивком указал на стул по другую сторону стола. – Сядь туда. У меня дел по горло, а с тобой башка совсем не варит.
Куда мы едем, я не имела ни малейшего понятия. Посматривала на сидящего рядом Алекса, пытаясь угадать, о чём он думает, но сделать это мне было не под силу. Вальяжно откинувшись на кожаную спинку сиденья, он опустил веки, в то время, как ладонь его лежала на моей коленке. Не зная, что придёт ему в голову в следующий момент, я никак не могла расслабиться. В памяти были ещё живы воспоминания о поездке в тот день, когда он забрал меня. Не забыл этого, думаю, и водитель с двумя сотрудниками службы безопасности. Благо, третий, сидящий рядом со мной, тогда Алекса не сопровождал и не видел ничего из случившегося. Что собратья во всех подробностях рассказали ему о том, чему стали свидетелями, я не сомневалась, но он хотя бы не пялился на мои ноги.
– Пойдём, – сказал Алекс, когда машина остановилась, и двое из охранников вышли на улицу.
Выглянув в окно, я увидела огромное витражное стекло, украшенное логотипом с окружённой вензелями прописной буквой «А». Так вот куда он меня приволок. Решил показать, как оно бывает, когда у тебя есть бешеные бабки.
Вздохнув, я вышла из машины и снова посмотрела в сторону магазина. Уже по одной только витрине было понятно, что без толстого кошелька сюда соваться нечего. По бокам виднелись перехваченные широкими золотистыми лентами портьеры, а сквозь стекло открывался расплывчатый вид на ярко освещённый зал.
– И что ты встала? – Осведомился Алекс, шлёпнув меня по ягодицам. – Нравится?
– Да мне как-то… – равнодушно дёрнув плечом, я пошла к двери вслед за одним из охранников.
Признаться честно, мне действительно дела не было ни до его камней, ни до всей этой роскоши. Ко мне она не имела никакого отношения. Что толку глазеть на роскошную тачку, если получить её ты всё равно не сможешь? К чему стоять у ограды дома и смотреть, как кто-то наслаждается жизнью? Сложно сказать, испытывала ли я зависть. Думаю, отчасти да. Но не к деньгам и вседозволенности, а к самой возможности свободной жизни, когда не нужно прятаться, не нужно ломать себя, бороться с голодом. Иметь фамилию, свой дом и свободу – вот всё, чего я хотела. Остальное… С остальным бы я справилась сама.
Стоило мне перешагнуть порог, на глаза попался ещё один логотип сети. На этот раз он украшал противоположную стену и занимал собой едва ли не всё пространство. Судя по размеру имитированных под огромные бриллианты стёкол, здесь обошлось без показухи, однако каждый «алмазик» был отделан столь изыскано, что и буква, и окружающие её вензеля, буквально искрились.
– Добрый день, Александр Викторович, – вышла нам навстречу миловидная блондинка в строгом синем платье-футляре. Улыбнулась и чуть ли не в реверансе присела.
Алекс кивнул и, не удостоив девушку даже словом, прошёл к витринам, где его ожидала ещё одна. Блондинка особой галантности от него, похоже, и не ждала, потому что всё с той же улыбкой последовала за ним. Я тоже подошла ближе и кинула взгляд на выставленные под стеклом украшения. Склонила голову, рассматривая инкрустированные камнями подвески, и перешла к следующей – с браслетами.
– Всё в порядке? – Услышала я голос Алекса, а следом мелодичный женский:
– Да. Партию обручальных колец доставили утром, серьги около часа назад. Сейчас как раз готовим для них витрину.
– Хорошо, – отозвался Алекс. – Я бы хотел посмотреть на всё.
– Конечно, Александр Викторович.
Обернувшись, я осмотрела вторую девушку – высокую шатенку с копной пышных каштановых волос. Так же, как и на первой, на ней было строгое платье-футляр, но бардового цвета. Блондинка же стояла ко мне спиной. Фигурка точёная, словно у куколки, ноги от ушей, светлые волосы собраны синей, на тон светлее платья, лентой. Интересно, а этих двух он тоже трахает?
Перехватив мой взгляд, Алекс обогнул сотрудницу и подошёл ко мне.
– Что ты тут нашла, Волчонок? – спросил он, поставив руки на край витрины по обе стороны от меня. Оказавшись в капкане, я ощутила тепло его тела и запах. Невольно напряглась и тут же взяла себя в руки. Это Алекс. Если он захочет прикоснуться ко мне – прикоснётся. Захочет взять – возьмет. И я должна относиться к этому спокойно, тем более… Тем более, что его прикосновения – далеко не самое ужасное, что было в моей жизни, и окажись на моём месте другая девочка из питомника, она бы сочла это за благо.
– Как тебе вот этот? – негромко проговорил Алекс у меня над ухом и указал на браслет из белого золота с изумрудами, а потом на другой, из жёлтого с рубинами: – Или этот?
– Нормально, – ответила я, отчаянно желая оказаться подальше от него. Его запах, лёгкие прикосновения тела к моему, вкрадчивый бархатный голос… Всё это пугало меня. Но страх этот отличался от того, что я испытывала прежде находясь рядом с мужчиной. Не было ни отвращения, ни неприязни, вот только моё собственное тело… Уже знакомое чуть ощутимое тепло внизу живота, мурашки на руках… Я не понимала, что со мной, и как он это делает.
– Откройте витрину, – глянув на своих сотрудниц, бросил Алекс. – Маша, – обратился он к блондинке, – займись подготовкой нового товара. У меня нет времени торчать тут весь день. Чтобы через минуту всё было готово.
– Да, извините, – виновато ответила девушка и быстро пошла к спрятанной в углу зала двери, за которой, очевидно, находились подсобные помещения.
Вторая же подошла к нам со связкой миниатюрных ключиков. Хотела было вставить один из них в замок, но Алекс забрал все и сам открыл витрину.
– Свободна, – бросил он ей. – Вы готовились к выкладке? Вот и готовьтесь. А тут я сам разберусь.
– Да, извините, – поспешно отозвалась она, и, не дожидаясь, пока он скажет что-нибудь ещё, отошла в сторону.
Я не удержалась от кривой усмешки. Проводила девицу взглядом и, повернувшись к Алексу в пол-оборота, спросила:
– И как они?
– Кто? – Он взял браслет с рубинами, потом мою левую руку и застегнул замочек.
Стоило мне тряхнуть кистью, камни заиграли всеми оттенками красного. Красиво, конечно. Правда с моей едва приталенной рубашкой и легинсами как-то не очень. Для подобного места одета я вообще была не очень, пусть и в вещи от знаменитого дизайнера.
– Эти куколки. Ты их как? По одной или тоже обеих сразу?
Алекс смерил меня взглядом. Мне показалось, или в его глазах промелькнул не только интерес, но и удивление? Не ответив, он взял вторую мою руку и надел браслет с изумрудами. Немного подумал и добавил к нему ещё один, тоже из белого золота, но с чёрными камнями, а потом и третий – с сапфирами.
– Тебе не кажется, что это как-то безвкусно выглядит? – тряхнув рукой, осведомилась я. – Хотя… бриллианты в ванной, оправа с камнями…
– Безвкусно, это когда мужчина женщине вместо золота кухонную утварь дарит, – закрывая витрину, проговорил Алекс.
Надел колечко от ключей на мизинец и поиграл связкой, будто кастаньетой. Я цокнула языком, он же взял меня за руку, закатал один рукав и продемонстрировал мне мою же ладонь, лежащую в его. Оправленные белым золотом камни заиграли: зелёные, синие.
– Мне нравятся твои руки, – услышала я, и отвела взгляд от собственного запястья. – И цвет кожи… Тебе идут драгоценные камни, Стэлла.
Замолчав, Алекс подвёл меня к следующей витрине и отпер её. Я снова посмотрела на свою руку и обернулась на продавщицу. Заметив мой взгляд, та поспешила заняться делом. Нервно поправила пышный хвост и с сосредоточенным видом стала натирать стекло. Завидно ей. Знала бы ты, девочка, чему завидуешь. И я даже не про отношение ко мне Алекса. Нет… Посмотрев на выставленные передо мной кольца, я взяла одно – с кружевом из белого металла и несколькими мелкими бриллиантами. Надела на средний палец левой руки и показала Алексу.
– И как тебе?
Он почесал подбородок. Снял кольцо, покрутил в руках и надел снова.
– Думаю, фак в твоём исполнении будет смотреться незабываемо.
Фыркнув, я привалилась к витрине. Алекс же приподнял мою ладошку и, одним движением оторвав от кольца ярлычок, бросил его поверх надраенного стекла. Сделал тоже самое с ярлыками на браслетах. Вскинув голову, я прищурилась.
– И что всё это значит?
– Надеюсь, ты не думала, что я вначале на тебя это надену, а потом примусь снимать?
Я снова фыркнула. Взяла ещё одно колечко и надела его на мизинец.
– Раз бриллиантов много не бывает… – пожала я плечами на вопросительный взгляд Алекса.
Он качнул головой. Запер витрину и, взяв меня за руку, повёл к двери в подсобку. Я попыталась высвободиться, но он сжал крепче. Не больно, но так, что стало понятно – можно и не пытаться. Пришлось смириться. Открыв дверь, он рыкнул на вскинувшую голову блондинку:
– Иди в зал!
– Я почти за… – начала было она, но Алекс так глянул на неё, что она предпочла не спорить. Глаза у неё были большие, серые, ресницы длинные. Выглядел Алекс так, что на её месте перечить ему я бы тоже не стала. Вот и девица, не сказав больше ни слова, поспешила убраться от греха подальше. Стоило ей выйти, Алекс перехватил дверь и рявкнул:
– Если кто-то сюда сунется, голову оторву.
Захлопнув дверь, он обернулся ко мне.
Я прошла вглубь комнаты и, остановившись возле разложенных на чёрном бархате серёг, посмотрела на Алекса.
– По-моему, ты её напугал.
Он приблизился ко мне и без особого интереса окинул взглядом украшения. Положил ладони мне на плечи и стал мягко массировать.
– Не люблю пугливых.
Взяв одну пару, я положила её себе на ладонь и слегка выгнула пальцы, чтобы свет заиграл на камнях. Вздохнула и вернула серьги на место. Большие пальцы Алекса через ткань обрисовали мои лопатки, я ощутила, как он подошёл ближе, практически вплотную. Слегка потянув за волосы, он заставил меня склонить голову и прошёлся языком по шее – от самого ворота рубашки до уха. Шумно втянул воздух носом.
– Я соскучился по твоему запаху.
Поддев мочку носом, он выдохнул, и я услышала что-то схожее то ли со звериным рыком, то ли с урчанием. Горячие ладони соскользнули с моих плеч к пуговицам рубашки. Первая… вторая… Расстегнув до конца, он развернул меня к себе лицом. Приподнял голову за подбородок, посмотрел в глаза, а потом, отпустив, коснулся ключиц.
– Чего-то тут не хватает, – сдавленно проговорил он, не отводя взгляда.
Зрачки его расширились, радужка напоминала пронзённое разрядами серебристых молний грозовое небо. По рукам вновь побежали мурашки. Столько раз на меня смотрели мужчины. Столько раз… По-всякому: с похотью, с высокомерием, с предвкушением, но чтобы так… Этот взгляд пугал меня, потому что я падала в это небо, меня затягивало бушующей в его глазах бурей, и сопротивляться становилось всё труднее и труднее. Он ломал любые мои попытки. Не убежать, не спрятаться. Разве что он сам разрешит, вот только я не сомневалась – этого мне не дождаться.
Убрав руку, он отошёл к витрине, находящейся в дальнем углу комнаты. Рубашка моя так и осталась распахнутой, груди касался охлаждённый кондиционером воздух. И что это значит? Что он опять придумал?
Сжав пальцами полы, заметила, как Алекс набирает на панели код. Не отличающаяся особым любопытством, всё же не сдержалась и подошла к нему. Под стеклом лежали роскошные гарнитуры… Настолько роскошные, что я даже не нашлась, что сказать. Никогда подобного не видела. Огранка камней, обработка драгоценного металла… Даже надетое на мне кольцо с бриллиантами на фоне этого великолепия выглядело просто.
Взяв комплект серёжек с жёлтыми бриллиантами, Алекс поднёс его к моему лицу и, нахмурившись, положил обратно. Проделал то же самое с другим – из розового золота. Я стояла молча и смотрела на него. Что он вытворяет?! Я, конечно, понимаю, что для мужчины, в ванной у которого переливаются бриллианты, любая прихоть – всего лишь прихоть, но всё же.
– Что ты делаешь, Алекс? – тихо спросила я, когда он продел мне в мочку длинную серёжку с окружённым чёрными бриллиантами изумрудом.
Он приложил палец к моим губам.
– Тс-с-с. – Продел вторую и, взяв браслет от того же комплекта, добавил к тем, что надел в зале. Я чувствовала, как меня пробирает внутренняя дрожь, и сама не могла понять причину этого. Он ведь решил поразвлечься, в очередной раз показать мне своё всевластие, да и только. Вот только пальцы его, словно невзначай, касались моей кожи, и это волновало меня. Его взгляд, его прикосновения… На грудь мою легло прохладное колье. Изумруды, чёрные бриллианты и всё то же белое золото… Я почувствовала прикосновение металла и контрастом – губы Алекса во впадинке между плечом и шеей.
– Вот так лучше, – удовлетворённо кивнул он, отстранившись, и уголок его рта дёрнулся.
Я провела ладонью по шее, по колье. Потрогала длинные, невероятно тонкой работы серьги и поджала губы. Не знала, что сказать ему, не знала, что делать. Меня пугало, что я начинаю думать о чём-то, пугала реакция собственного тела, пугала моя незащищённость перед ним. Похоже, он слегка заигрался, но у него это право, в отличии от меня, есть. Я же…
Вернувшись обратно к витрине с серьгами, я уставилась на уголок чёрной бархатной подстилки. Рядом, на точно такой же, лежали обручальные кольца. Посмотрев на них лишь мельком, я отвернулась и услышала за спиной шаги. Подойдя, Алекс положил ладони мне на талию и тут же переместил их на живот. Развернул меня и, подхватив, усадил прямо на витрину – между бархатных подстилок. От неожиданности я оперлась рукой и, наткнувшись на кольца, отдёрнула её. Алекс тихонько засмеялся. Колени мои упирались ему в живот, и я буквально почувствовала этот его тихий гортанный смех.
– Ты с ума сошёл? – спросила я, когда он принялся стягивать с меня легинсы. Попыталась остановить, накрыв ладонью руку, но он только глянул на меня своим тёмным, со вспышками серебряных молний взглядом.
– Сошёл, – отозвался он, скатав легинсы до колен. – Ещё как сошёл…
Я надрывисто выдохнула. Ощутила прикосновение рук к голым бёдрам и, забывшись, вновь оперлась о витрину. Проклятые кольца… Наши взгляды встретились, и у меня едва не закружилась голова. Пряный, пьянящий взгляд проникал в самое моё нутро, возвращая к жизни ту меня, что когда-то умерла, ещё даже не начав жить. Вот только пробуждение это не сулило мне ничего хорошего.
– Алекс, не надо… – взмолилась я, когда он, стащил рубашку с моих плеч до локтей и принялся целовать шею. Я чувствовала его дыхание, мягкие покусывания, влажный язык, и меня захлёстывало паникой. Легинсы мои опустились едва ли не до щиколоток, пальцы его устремились вслед – по моим ногам, по икрам, и я зашептала ещё отчаяннее: – Я не хочу чувствовать… Алекс, пожалуйста…
– Почему? – посмотрев на меня, спросил он.
– Потому что… – дрожащим голосом выдавила я, – потому что ничего хорошего не будет. И когда ты наиграешься…
– А если я не наиграюсь? – разведя мои ноги, Алекс встал между ними и упёрся ладонями по обе стороны от бёдер. – Честно тебе скажу, Стэлла, меня ни одна женщина не заводила так, как ты. Что-то есть в тебе такое…
– И что же? – стараясь не отклоняться от него, поинтересовалась я.
– Да чёрт знает, – сквозь зубы процедил он так, будто бы выругался, и обхватил мою грудь. Губы его прошлись по моей скуле, по подбородку, и впечатались в рот. Одна ладонь переместилась на затылок.
Жадно целуя, Алекс сгрёб мои волосы, разжал кулак и пропустил пряди между пальцами. В груди его опять возникло нечто напоминающее урчание, язык ворвался в мой рот. Закрыв глаза, я чуть откинула голову назад и сильнее ощутила нажим пальцев. Алекс склонился ко мне и принялся целовать так голодно, что у меня перехватило дыхание. На нём всё ещё были джинсы, но это не мешало мне чувствовать его возбуждение и нетерпение. Не понимая, что делаю, я потянулась к нему и тронула щёку, провела по щетине.
– Колючий, – выдохнула я, когда он на пару секунд прервал поцелуй.
Он снова подхватил мою нижнюю губу. Втянул в рот и провёл языком. Сделал шаг назад и, глядя на меня, принялся расстёгивать ремень на джинсах.
Я ощутила странное покалывание в пальцах и нервно сжала первое, что попалось под руку. Чёрный бархат… Несколько колец со звоном упали на пол, и я уставилась на них, не зная, что делать дальше. Алекс пнул одно, что было к нему ближе всего, мыском ботинка и, оказавшись рядом, буквально впечатал меня в себя. Его руки были везде: на моей пояснице, на спине, на плечах. Он шарил по моей спине, задирая рубашку, потом принимался гладить ноги и снова возвращался к спине. Сгребал волосы, отпускал и гладил плечи. И всё это время не переставал жадно целовать меня.
– Как же тут неудобно, – просипел он сквозь поцелуй, подтягивая меня ближе к краю витрины.
Поначалу я не сообразила, что он имеет в виду. Кольца… и серьги? Да… это же какая-то там эксклюзивная коллекция. Должно быть, они целое состояние стоят…
– Чёрт! – ругнулся Алекс, и тут до меня дошло, о чём он. Витрина была выше обычного стола и доходила ему примерно до поясницы. Так что…
Не выдержав, я откинула голову и засмеялась. Но ситуация забавной Алексу, похоже, не казалось, ибо на лице его так и было написано раздражение. Я хмыкнула и приподняла бровь. Думать долго он не стал – сдёрнул меня со стекла, но не успели ноги мои коснуться пола, подхватил под ягодицами и приподнял. Мне стоило оставаться безучастной… Стоило, вот только в голове, как и тогда, в душе, замелькали безрассудные мысли. А что, если… Быть его игрушкой несомненно лучше, чем, каждый раз засыпая в новом пристанище, надеяться, что ночь пройдёт спокойно. Вопрос лишь в том, в какие игры он будет со мной играть? Потому что… Потому что несмотря ни на что, к повторению того, что было перед его отъездом, я не готова.
Обняв за шею, я обвила Алекса ногами и тут же ощутила толчок. Тихо выдохнула и услышала собственный стон. Господи…
– Да ты у меня даже влажненькая, – усмехнулся он, лаская меня за ухом языком. – Мне нравится.
А мне… Мне это совсем не нравилось! Потому что я и в самом деле была немного влажной, и от этого даже самое первое его проникновение породило во мне странные ощущения. Лёгкая боль, сплетённая с ноющим желанием продолжить начатое. Облизнув губы, я оперлась одной ладонью о витрину, и тут же почувствовала, как бархат заскользил куда-то вниз. Звон…
– Чёртовы кольца! – процедил Алекс, ни на секунду не останавливаясь. Перехватил меня и вошёл ещё глубже. Я опять не сумела сдержать стон. Цепляясь за его плечо, отклонилась назад, и он, воспользовавшись этим, припал губами к моему соску. Тепло внизу живота стало сильнее. Оно как будто закручивалось в спираль – прежде совсем тоненькую, а сейчас более отчётливую, сжималось пружиной и посылало импульсы выше – к груди, бёдрам. Паника смешивалась со страхом и непривычным для меня удовольствием. Мне хотелось дотронуться до Алекса, дотронуться до себя, а его ритмичные толчки…
– Боюсь, я слишком сильно тебя хочу, – рыкнул он и, удерживая меня одной рукой, схватил за волосы. Заставил откинуть голову и занялся шеей. И снова звон…
– Кажется, это серёжки… – простонала я, чувствуя, как он ведёт языком по пульсирующей вене. Обвила его бёдра ещё крепче и подалась навстречу.
Боль отступила практически сразу, осталось лишь тепло. Щекотное тепло, название которого я, конечно же, прекрасно знала. Желание. Слабое, пугливое, непривычное и противоестественное желание. Я хотела Алекса… Чёрт подери, моё тело хотело этого сукина сына, и доводы разума не имели никакого смысла! За эти три недели он столько раз унизил меня, выпачкал в грязи, вывернул остатки моей души и выпотрошил жалкие руины моего мирка, а я…
Подцепив колье зубами, он сдвинул его в сторону и толкнулся в меня ещё пару раз.
– Хочу видеть тебя, – не переставая двигаться, сказал он так, что я поняла – не желание – приказ. Разжала пальцы и откинулась на холодное стекло.
Тело моё было разгорячённым, и контраст заставил меня выгнуться. Открыла глаза и поймала взгляд Алекса. Пламя… Костёр на фоне готового вот-вот разверзнутся ураганом неба. И снова мне захотелось спрятаться, но я не могла. Спрятаться? Я даже глаз отвести не могла – так и горела в этой серебристой мгле. А он крепко держал меня за бёдра и толчок за толчком доказывал, что я – его игрушка. И он будет играть со мной до тех пор, пока ему это не надоест. Только вот что будет после?
– Волчонок… – зарычал он, упираясь влажным лбом мне в плечо.
Я чувствовала его пульсацию внутри себя, чувствовала бугрящиеся под пальцами мышцы и легко гладила его сильные плечи. Выдохнула. Как же мне было плохо. Плохо и чуточку хорошо. Могло бы быть и наоборот, если бы не полнейшее понимание, чем грозит всё это моему переломанному сознанию.
– Может быть, ты меня отпустишь? – спросила я. Голос мой звучал странно, и я потихоньку кашлянула, чтобы избавиться от ставшей куда более заметной хрипотцы.
– Не поверишь, но последнюю неделю я только и думал о том, как трахну тебя, – признался он, опуская меня на пол. Обнял и прижал к себе – практически голую, тогда как сам он только джинсы спустил.
Под ногой у меня что-то хрустнуло, и я тут же приподняла её. Колечко…
Глянув вниз, Алекс пнул его в сторону.
– Дел дохрена, а в башке…
– Мог бы вызвать шлюху, – бросила я, неуклюже натягивая легинсы. Одеваться под его взглядом было как-то… Так и казалось, что я делаю что-то не то.
Наконец Алекс осмотрел устроенный беспорядок. Кольца, рассыпанные по всей комнате, бархатная подстилка с остатками ещё не последовавших за ними серёжек, готовая вот-вот соскользнуть вниз. Только его это, казалось, ничуть не заботит. Отвернувшись, он принялся застёгивать ремень. Я взялась за пуговицы рубашки, с удивлением отмечая, что все они остались на месте, а когда снова посмотрела на Алекса, он стоял уже лицом ко мне.
– А ты думаешь, я не вызвал? – уголок его рта дрогнул в невесёлой усмешке.
Я фыркнула. Разве стоило ожидать другого? Безусловно, случается, что некоторые игрушки нравятся больше других, однако, что мешает время от времени менять их на нечто новое?
– Видишь, нашёл же выход из ситуации, – застегнув предпоследнюю пуговичку, я пожала плечами, но Алекс снова ухмыльнулся.
– Тебя-то хотеть я меньше не стал.
– Вызвал бы ещё одну.
– Нахрена мне суррогат? – Он протянул руку и погладил меня по щеке. – Ненавижу фальшивки. Запомни, крошка, я беру только лучшее. Всегда.
– Всё нормально? – поинтересовалась шатенка, едва мы снова вышли в зал.
Только сейчас я заметила прикреплённый к её платью бейджик. София. Соня, значит. Блондинка стояла у пока ещё пустой витрины. И пыталась делать вид, что серьги в моих ушах её вовсе не интересуют.
– Да, – сухо ответил Алекс. – Соберите всё с пола. Кольца рассыпались.
Сказал он это с таким сдержанным видом, что я едва не хмыкнула. Выглядел Алекс как всегда великолепно. И не скажешь, что пять минут назад стоял с расстёгнутой ширинкой. Что до меня… Расчёски с собой у меня не было, так что волосы я просто пригладила пальцами. Губы припухли, а на шее наверняка остался засос. В общем… Да, девчата, отрабатываю подарки, разве не понятно? Губы мои всё-таки искривила усмешка, когда Соня, одарив меня быстрым и немного растерянным взглядом, переспросила:
– Рассыпались?
– Разве я не понятно сказал? – Алекс посмотрел прямо ей в лицо, и она тут же ответила:
– Да, конечно.
– Вот и хорошо. – Он ещё раз осмотрел зал. – Добавьте освещения на эту витрину, – указал он на квадратный короб высотой метра два с выставленными в нём комплектами. Не столь роскошными, как на мне, но тоже изысканными и невероятно красивыми. Не найдя, к чему ещё придраться, Алекс направился к выходу, но в дверях остановился. – Да… Вот ещё что. Мне не нравятся витрины в подсобном помещении. Некоторые из них нужно заменить. В ближайшее время я отдам нужные распоряжения.
– Так они же вам нравились, – неуверенно пробормотала Маша. – Вы же сами…
– Я сказал, что витрины нужно заменить, Мария, – прервал он её блеянье. – Дизайнер подготовит эскиз. Я оповещу вас, когда заказ будет выполнен.
Дойдя до машины, я остановилась возле дверцы и стала дожидаться Алекса. Думала, что он прикажет мне сесть между ним и охранником, однако вместо этого Алекс расположился на сиденье первым и только потом хлопнул ладонью рядом с собой. Стоило мне устроиться, сотрудник службы безопасности захлопнул дверь и, обойдя внедорожник, расположился с противоположной от Алекса стороны.
– Решил зажать меня в углу? – невесело спросила я, когда машина тронулась. На душе у меня было неспокойно. Теперь, когда рассудок абсолютно прояснился, страх усилился. Я стала слишком уязвимой. Слишком. И, что самое ужасное, это далеко не предел.
– Мне показалось, что так тебе будет комфортнее, – отрезал он.
Невидящим взглядом я уставилась в окно. Конечно же, он всё замечает. Всё замечает, чёрт его возьми, и всё понимает! С человеком, подобным ему, иначе и быть не может! А если не замечает… Не-е-ет. Скотина! Какая же он скотина! Мерзавец…
– И где я, по-твоему, буду носить всё это? – чтобы как-то разогнать собственные мрачные мысли, усмехнулась я, приподняв руку. – У тебя в спальне?
– Хм… – Мне нравится, – поймав мою кисть, он погладил большим пальцем косточку на запястье. – Я знал, что ты девочка с фантазией. Видишь… не ошибся. Как насчёт пояска с бирюзой? Хотя, нет… Агаты на тебе будут смотреться лучше.
– Как-то дёшево, тебе не кажется? – язвительно проговорила я. – Да и потом… Если уж речь зашла про поясок, то лучше уж с металлическими шипами. Как на ошейниках у твоих адских тварей. Думаю, ты получишь… очень острые ощущения.
Палец Алекса на миг замер, а после снова заскользил по моему запястью. Перевернув руку ладонью вверх, он погладил просвечивающиеся через кожу вены. Глаза его подозрительно поблёскивали, а в зрачках снова сгущалась темнота. Я цокнула языком.
– Металлические шипы и агаты, как тебе?
– Отвратительно! – Я выдернула руку. – Господи, Алекс… Ты просто отвратительный!
