Алиса Линней
Сделка с хозяином
Глава 3. Ника
Открываю глаза и едва сдерживаю стон. Левая рука очень болит на сгибе, и голова раскалывается.
Пытаюсь вспомнить, как я очутилась в этой комнате, которую точно вижу впервые, но у меня ничего не выходит.
Последнее, что всплыло в памяти – это то, как я теряю сознание и проваливаюсь в “чёрную дыру”.
Становится жутко, я даже приблизительно не знаю, где нахожусь. Лучше бы не просыпалась совсем.
Снова закрываю глаза и мычу негромко, боль в голове нарастает.
Слышу, как открывается дверь и сердце от страха начинает бешено колотиться.
– Привет, спящая красавица, – раздаётся насмешливый и уверенный голос сбоку от меня. Я морщусь от сводящей с ума боли, но глаза всё равно не открываю. – Не филонь, я слышал, как ты жалобно стонала, – уличает меня мужчина, но голос я не узнаю. Значит и человек этот мне тоже не знаком.
Мне ничего не остаётся, как подчиниться его просьбе, но открыв глаза, я тут же закрываю их обратно.
У меня что галлюцинации начались?
– Как самочувствие? – спрашивает никто иной, а хозяин, будто ему и впрямь интересно. Я же знала, что он не простит оскорбления, но всё равно в шоке. Слишком уж быстро он решил мне отомстить. И что теперь?
– Что вам нужно от меня? – спрашиваю охрипшим голосом, не отвечая на вопрос.
– Поговорить, – хозяин смотрит на меня со снисходительной улыбкой, и я не выдерживаю взгляда его чёрных глаз, отвожу свои в сторону. Стопроцентно издевается, играет, как кот с мышью перед обедом.
Силюсь восстановить последовательность вчерашних событий в своей воспалённой голове.
Сначала хозяин приезжает в клуб, чтобы посмотреть на меня. После того, как я отказываюсь выйти к нему за столик, он уходит, не досмотрев мой танец до конца. Подкарауливает меня в тёмном углу, сам или подручных подослал – не важно.
Вырубают меня какой-то гадостью, привозят сюда, и всё это за ради “поговорить”?
От собственных умозаключений меня начинает трясти. Кажется, что я никого так ещё не боялась, как этого мужчину, который стоит передо мной в идеально сидящем сером костюме и чёрной рубашке. По имени называть я его даже мысленно не могу, не та обстановка, всё не то.
– Сейчас мне некогда, да и ты ещё не в том состоянии, так что отдыхай пока. Зовут-то тебя, как? – спрашивает хозяин, продолжая смотреть на меня.
– Вероника, – отвечаю приглушённо. Скрывать имя глупо, он сам узнает, если понадобится.
– Получается не Лика, а Ника, – усмехается мой похититель. Со мной происходит что-то странное, у меня волоски на коже поднимаются от тембра этого голоса. – А я Игорь, будем знакомы, – у меня, наверное, уже с психикой проблемы начались, но он почему-то действует на меня успокаивающе.
– Угу, – отзываюсь, всё ещё не гляжу на хозяина. Он не упоминает про свою наглую выходку, и я тоже, если честно, не горю желанием это обсуждать. – У вас есть что-нибудь обезболивающее? – спрашиваю, насмелившись, и тру виски.
– Держи, – достаёт из внутреннего кармана пиджака блистер и, выдавливая одну пилюлю в оболочке, протягивает мне. – Помочь? – спрашивает, наблюдая, как я дрожащей рукой подношу стакан к губам. Отрицательно мотаю головой, потому что таблетка уже во рту.
– Сколько тебе лет, Ника? – вдруг задаёт неожиданный вопрос, рассматривая моё лицо. – Не накрашенная ты выглядишь по-другому, – невозможно понять, что хозяин думает при этом. Нечитаемое выражение.
– Двадцать четыре, – отвечаю, напрягаясь всем телом. Зачем ему мой возраст понадобился?
– От силы лет двадцать дал, – хмыкает. Это типа компенсация мне за то, что пострадала? Не нужны мне эти комплименты, от них мне ещё страшнее становится.
– Зачем я вам? – вымученно смотрю прямо в глаза, как бы прошу пощады.
– Дело есть, – как ни в чём не бывало отвечает хозяин и садится на кровать рядом со мной. – А ты решила, что я тебя потрахать к себе привёз? – приподняв одну бровь, спрашивает он. В карих глазах появляются искорки веселья, потому что щёки мои горят. – Забавная ты, Ника, – смакует моё имя, будто пробует на вкус. – Первый раз вижу, чтобы стрептизёрша краснела от слова “трахаться”, – улыбаясь, обличает меня. – Не бойся, не трону я тебя, – я не верю, потому что выразительный взгляд этого “благородного джентльмена” говорит совсем о другом. – Если ты, конечно, сама не захочешь, – добавляет он, будто намекая, что остерегаться мне надо себя. – Ну, как голова? – переводит тему, задавая вопрос.
– Лучше, – отвечаю коротко.
– Поесть тебе сейчас принесут, душ здесь, – хозяин встаёт, и я выдыхаю с облегчением. Кажется, что даже воздуха возле меня становится больше. – Мне уехать нужно, не знаю во сколько вернусь. Надеюсь, к моему возвращению ты будешь как огурец, – ничего радостнее я уже давно не слышала. Меня оставят в покое, пусть даже ненадолго! – Охрана во дворе, если что-то надо будет, обращайся к ним, – я воспринимаю его слова, как предупреждение, на случай, если сбежать вздумаю.
– Клим! – доносится в приоткрытую дверь грубый мужской бас.
Кажется в этот момент кровь в моих жилах начинает остывать, прежде чем я понимаю причину такой реакции.
– Всё нормально? – настороженно спрашивает… Клим. – Чё орёшь, звук убавь, – угрожающе рычит он, повернувшись в сторону двери, где уже показалась лысая голова.
– Да, – непослушными губами заверяю я, лишь бы они скорее исчезли.
– Мы едем или как? – заметно тише спрашивает бритоголовый.
Они уезжают, а я продолжаю сидеть, застыв в полулежачем положении.
Мой мозг, выуживая из закоулков памяти информацию, работает в аварийном режиме.
Почему-то, когда Яша назвал вчера Игоря хозяином, я никак не отреагировала на это, решив, что он просто владелец стриптиз-клуба. Сейчас, услышав другое имя своего похитителя, до меня дошло, что Игорь и есть, тот самый влиятельный Хозяин города. “У дьявола много имён” – вспоминаю я фразу из какого-то фильма, и она, как нельзя лучше подходит к этому многоликому мужчине.
О Климе я много слышала. Директор пиццерии, где я недавно работала, говорил о нём с нескрываемым страхом, Лёшка с восхищением, а Маринка с горящими глазами.
Клим – известный криминальный авторитет, с ним считаются даже официальные и высокопоставленные чиновники этой северной негласной столицы.
Но снова открывшиеся обстоятельства нисколько не облегчают моей жалкой участи, наоборот, я только сейчас понимаю, что такое реальный страх. Ведь Клим не просто владелец какого-то занюханного стриптиз-клуба, он главный в этом городе. Ему можно всё, он точно не станет со мной манерничать. Не хочу даже представлять, что Хозяин может со мной сделать, и ему за это ничего не будет.
От напряжения и нервов у меня начинает кружиться голова, перед глазами всё плывёт. Откидываюсь на подушку и, в попытке успокоится, сама не замечаю, как отключаюсь.
Когда просыпаюсь, в первые секунды опять не понимаю, где нахожусь, но чувствую себя намного лучше.
По ощущениям, спала я долго, потому что за окнами светло.
Сползаю с кровати и прислушиваюсь к своему организму. Чувствую только расстёгнутый задравшийся лифчик, пуговица на джинсах тоже расстёгнута. Вчера я на это даже внимания не обратила.
Боже! А вдруг этот Клим извращенец? Я не знаю, что он со мной мог сделать, пока я без сознания была.
Но эта мысль остаётся без продолжения, я замечаю стойку от капельницы и картинка в голове опять не складывается.
Будь он совсем отмороженным ублюдком, вряд ли стал бы беспокоиться о моём состоянии.
Значит, рука у меня от капельницы болела, хоть какой-то пазл сошёлся, пусть незначительный.
Возле ног я обнаруживаю свою сумку, и становится чуточку спокойней.
Ослабевшими руками я открываю замок и достаю телефон, но он разряжен. Оставляю его на кровати и иду в ванную.
Умываюсь прохладной водой, чищу зубы, распаковав новую щётку. Не долго думая закрываю дверь на защёлку и, скинув одежду принимаю душ.
Вернувшись в спальню, обнаруживаю, что прикроватная тумбочка заставлена тарелками с едой. От запахов у меня аж слюна начинает выделятся. Всё правильно, я ведь голодная, больше суток в желудке, кроме воды ничего не было.
Всё кажется невероятно вкусным, даже куриный бульон. Наевшись, я думаю, что мне делать дальше.
Раз Хозяин не заявился в комнату, возможно его до сих пор нет. Я собираю грязную посуду и выхожу в поисках кухни.
Заглядываю в гостиную, и мой взгляд задерживается на камине. Он не электрический, а самый что ни на есть настоящий, с дровами.
Кухня огромная обставлена по последнему дизайнерскому слову, с навороченной бытовой техникой. Ощущения от всего этого нелепые, как у уличного бомжа, попавшего случайно во дворец.
Вижу, что есть посудомоечная машина, но я мою тарелки под краном и ставлю обтекать возле мойки.
Мне срочно нужно зарядить телефон. Я зачем-то выглядываю в окно, которое выходит во двор. Заметив охранника, я возвращаюсь за телефоном и заодно надеваю свою толстовку.
Уровень тревожности уменьшился после того как я поела. Теперь страх перестал сковывать мои движения, и я хочу исчезнуть отсюда побыстрей. Только пока не знаю, как это сделать.
Выхожу на улицу и спрашиваю охранника про зарядку. Он молча берёт мой телефон и уходит в небольшой домик, стоящий поблизости.
Возвращается уже с проводом в руках. Я, улыбаясь, благодарю его и обещаю скоро вернуть.
Как только телефон немного зарядился, тут же включаю его. Оказывается, уже третий час дня.
Через несколько минут я вздрагиваю от громкой музыки входящего звонка.
– Ты куда пропала, Вероника? – спрашивает сестра без всяких приветствий.
– Я в гостинице, ключи потеряла, а тебя не было, – вру я, сочиняю на ходу. Не хочу Маринке ничего рассказывать, и это вовсе не из-за тупых обид, скорее срабатывает инстинкт самосохранения.
– Ты можешь приехать? – спрашивает она упавшим голосом. – Я заболела, простыла, наверное, а у меня в аптечке пусто, – у меня сразу включается режим “помочь близкому”, всё что между нами произошло не важно сейчас.
– Хорошо, я постараюсь, – отвечаю, всё ещё с сомнением.
– Вероника, пожалуйста! У меня температура тридцать восемь и пять, слабость, я едва по квартире передвигаюсь, – Маринка кашляет в трубку, и я сдаюсь.
– Я приеду, – уверенно заверяю я.
– Спасибо тебе, сестрёнка, – добивает она меня жалобным голоском.
– Держись там, – я скидываю вызов и снова иду во двор.
Не представляю, что буду делать, если охрана меня не выпустит, но попытаться я должна.
Каким бы этот Клим не был крутым, удерживать меня здесь силой он не имеет права. Наивно, конечно, я знаю, но храбрюсь про себя и иду к охраннику.
Смотрю ему в глаза и заверяю, что несколько минут назад созванивалась с Игорем. Переживания за простывшую Маринку придают мне уверенности. Говорю, будто он в курсе, я предупредила, что мне надо уехать, но адрес спросить забыла, а мне нужно вызвать такси. Перезвонить не могу, потому что Игорь занят и просил не беспокоить.
– Скажи, база отдыха “Хвойный бор”, таксисты знают, – отвечает охранник, не подозревая, что я его оманываю.
Забегаю в дом, вызываю такси, сердце бьётся так, что удары отдаются в ушах.
Пока жду машину, заправляю аккуратно постель и постоянно подхожу к окну, типа мне это поможет, если Хозяин вернётся.
Сегодня, как ни странно, удача на моей стороне. Я выхожу из дома, сажусь в такси и не сталкиваюсь ни с каким Игорем Климом.
Оказывается, его дом стоит рядом с базой отдыха, о которой мне говорил охранник. Похоже, Хозяин тот ещё любитель развлечений. Стриптиз-клуб, здесь какая-нибудь сауна с бассейном, что у него ещё? Ресторан по-любому есть. Как говорится: “Красиво жить не запретишь”.
До города мы едем целых сорок минут, по дороге я прошу водителя остановиться возле аптеки.
Сажусь опять в машину, и мой телефон звонит. Я уверена, что это Маринка, ей там, бедной, наверное, совсем плохо. Но к моему удивлению, на экране высвечивается имя брата.
– Ты где? – хмуро спрашивает он.
– Еду к Маринке, – отвечаю. – Она заболела, просила лекарства привезти, – объясняю Лёшке.
– Серьёзно? – офигевшим тоном спрашивает, а я не понимаю, что это значит.
– Сказала, что высокая температура, простыла, – нахмурившись, ударяюсь в подробности.
– Слушай, Ника, я только что с ней созванивался, потому что у тебя телефон был отключён. Маринка сказала, что ты теперь тоже стрептизёрша? – мне будто нож в спину воткнули, аж в пот ударило. Понятно, что Лёшка бы всё равно узнал, но это один фиг подло. Я молчу, не хочу оправдываться. – Нахрена, Ника? – тянет с надломом он.
– У тебя есть другие варианты? Давай, я приеду к тебе в общагу и буду жить четвёртой в вашей комнатушке, – защищаюсь я.
– Короче, разворачивайся и подъезжай ко мне, что-нибудь придумаем, – командует младший брат.
– А Маринка? – растерянно спрашиваю я.
– Она, конечно, больная, но не в этом смысле, – с сарказмом говорит он. – Я же вроде сказал, что эта дура уже в клубе, и нет у неё никакой температуры, – такси заворачивает по адресу дома, в котором Маринкина квартира.
– Не ходи туда, Ника, – уже с наездом давит Лёшка.
Я рассчитываюсь с таксистом и прошу увезти в другое место, называю адрес общаги, где живёт брат.
Отворачиваюсь к окну, потому что слёзы щиплют глаза. Как можно быть такой тварью? Ещё сестра называется. Я в тысячный раз клянусь сама себе, что больше даже близко к ней не подойду! Пусть хоть сдохнет, пальцем не пошевелю.
Вижу Лёшку издалека, у него куртка ярко-синяя, выделяется из толпы. Стоит, руки в карманы засунул, всматривается в каждую проезжающую машину, меня ждёт.
Не видела брата почти две недели и только сейчас понимаю, что очень соскучилась. Он сильно похож на папу, особенно, когда с щетиной, прямо копия.
Такое вот живое напоминание оставил о себе отец, чтобы не забывали.
Выхожу из машины и не могу сдержать улыбку. Не смотря на то, что Лёшка уже знает про стриптиз-клуб, всё равно притягивает к себе и обнимает.
– Молодец, что приехала. Зря только не сказала мне, что у тебя проблемы, – смотрит в глаза мне сверху вниз, отстранив немного, но из рук не выпускает.
– Так они у меня с завидным постоянством, – отвечаю и поднимаю взгляд. Он вдруг настораживается, глядя куда-то поверх моей головы. Слышу, как хлопает дверца машины и оборачиваюсь.
От неожиданности и снова вернувшегося страха меня начинает потряхивать, потому что из тёмного внедорожника выходит Хозяин и направляется к нам.
Инстинктивно я встаю за Лёшкину спину и беру его под руку, не сводя глаз со своего похитителя.
– Это кто? – спрашивает брат раздражённо, заметив мою неадекватную реакцию.
– Клим, – говорю, чтобы он сразу понял, о ком речь.
– Ну нифига себе, – эмоция меняется, теперь у фаната Хозяина интонация наполненная восхищением. Он ещё не знает, как ему придётся разочароваться в том, кого буквально боготворит.
– Всем добрый вечер, – здоровается главный в этом городе, снизошедший до простых смертных.
– Здрасте, – отзыватся Лёшка, а я цепляюсь за его руку крепче.
– Ника, у нас непонятка вышла, садись в машину, нам всё ещё нужно поговорить, – с виноватым выражением лица и почти ласково говорит Хозяин.
– Э.., притормозите немного, никуда она не сядет, – вмешивается брат, вступаясь за меня.
– Понял, не дурак, – Клим поднимает руки, показывая, что не хочет конфликта. Я не верю ни в его жесты, ни в слова. – Как знаешь, но потом не предъявляй мне за сказанное, оно касается только тебя, – предупреждает с серьёзным видом. Я не удерживаюсь и короткий, совершенно идиотский смешок срывается с губ, от нереальности происходящего. Он вообще соображает, чё несёт? Кто он и кто я! – Я не вырубал тебя, просто случайно оказался рядом. Мы с Бодрым в последний момент успели выдернуть тебя из машины, – смотрит на меня, приподняв брови, а я не могу пошевелиться.
– А почему вы мне сразу не сказали? – я непроизвольно нахмуриваюсь так, что лоб начинает болеть, вспоминая сколько страхов натерпелась, после того, как очнулась.
Лёшка крутит головой, попеременно смотрит, то на меня, то на Клима и явно ничего не понимает.
– Запарился, – отвечает, как выясняется, не похититель, а спаситель, и мои замученные пазлы в голове наконец-то сходятся.
Глава 4. Игорь
Уезжаю, оставляя Нику, хотя внутри не спокойно. Девчонка явно не в себе ещё, но мои дела сами себя не решат и ждать тоже не будут.
Всю ночь сидел возле неё, как долбаная сестра милосердия, следил за капельницей. Заодно порылся в сумке, нашёл паспорт.
– Пробей мне Зимину Веронику Александровну, – говорю Бодрому и вглядываюсь в асфальт.
– А конкретней, чего пробивать-то? – тупит опять он.
– Всё. Родителей, где родилась, училась, – перечисляю со скучающим видом, что меня интересует.
– У твоей Ники сестра тоже стрептизёрша, она её туда и затянула по ходу, – выдаёт осторожно, косится на меня.
– Кто такая? – спрашиваю, повернувшись к этому следопыту.
– Марина, псевдоним не знаю. Зато у неё расширенный пакет услуг, – хмыкает он. – На хату себе уже заработала, хотя тарифы не завышенные, – я чувствую, как мои глаза округляются, не подготовился к такому раскладу.
– Есть значит у девки коммерческая жилка? – зачем-то спрашиваю с сарказмом.
– Типа того, не то что твоя Ника, – несёт Бодрого не в ту сторону, и я сжимаю челюсти, но это не помогает.
– Ты сейчас мне чё всуропить пытаешься? Возвышаешь проститутку, а эта, что лежит на моей кровати и отходняки славливает, лохушка, что ли? – он попутал хер с трамвайной ручкой, и меня обрывает. – Тормози! – ору я.
– Клим, ты чё? Я же прикалываюсь! – отмазывается Бодрый.
– Ты зажрался уже! Тебя прёт от сытой жизни! – угрожающе наезжаю. – Давай, рули на обочину, хреново слышишь, что ли? – он скидывает скорость и останавливается. – Дёргай отсюда! – рявкаю я. Всечь ему хочется, но я пока держусь, руки не распускаю.
– Ты чё взъелся-то? – смотрит на меня, как на неадеквата.
– Бодрый, не испытывай судьбу, – вытаскиваю из пачки сигарету и прикуриваю.
Вылазит из машины и ждёт, что я его остановлю, как раньше было. Я докуриваю и пытаюсь успокоится, но меня один хрен бомбит.
Открываю заднюю дверцу и кидаю ему куртку, сам сажусь за руль.
Еду. Слежу за указателями, поглядываю на часы. Почти километр уже проехал, а желание вернутся всё ещё не появилось.
Бодрый дебил, конечно, но мы с ним на зоне столько вместе прошли, что просто так это не перечеркнёшь.
Когда этот плешивый с ментами так разговаривал, борзоту свою показывал, было круто, а сейчас не хрена. Я Бодрого подтянул к себе не за тем, чтобы он меня жизни учил. Хотя сам, наверное, виноват, слишком близко подпустил.
Преданнее Бодрого я никого не помню, но только он умеет выбешивать меня до зубного скрежета.
Проезжаю второй километр и начинаю притормаживать. Разворачиваюсь, съезжаю с дороги и откидываюсь на спинку сиденья.
Надо было врезать ему по лысой башке, чтобы мозги на место встали. Давлю на газ и возвращаюсь.
Вижу Бодрого, идёт в расстёгнутой куртке, камни возле дороги пинает. Этот придурок точно кара небесная, за грехи мне послан.
– Залазь, так и быть, до города доброшу, – говорю я, издеваюсь, опустив стекло. Видно, что психанул, стоит, говнюк, цену себе набивает. – Бодрый, давай шустрее, я на встречу опаздываю, – упоминание о делах действует сразу. Садится на переднее и демонстративно отворачивается к окну.
– У нас на зоне Зима был, лет тринадцать, а может двенадцать назад, его тоже Саня звали. Я прикидываю, вдруг Ника его дочь. Ну, мало ли, чисто случайно пересеклись, – рассуждаю я вслух. – Зима, кстати, семейный был. Прикинь, у чувака четверо детей, а он в тюряжку на пятёру угрелся, – продолжаю вспоминать. – Я раз к нему на свиданку заходил, когда смотрящим был. К Зиме жена с дочкой приезжали, – Бодрый упорно молчит, но слушает внимательно, я вижу краем глаза. – Не помню, как соплюху ту звали, но на мартышку она сильно смахивала, только ещё с веснушками, – усмехаюсь я.
– Не мог сразу сказать? – бурчит недовольно.
– Когда сразу? Я ночью только паспорт Ники увидел, – бешусь опять, но злости уже нет. – Её настоящий отец может оказаться просто тёзкой Зимы, – предупреждаю я.– Да и вообще, Саня мужик был, работяга. Но от ментов подальше держался, и братве от него польза была, – объясняю на всякий случай, а то включит мне тут понятия свои.
– И чё делать? – озадаченно спрашивает Бодрый.
– Говорю же, пробей, – повторяю снова.
Заворачиваю к ресторану, где назначена встреча, паркуюсь.
– Ты со мной сегодня, Бодрый, идёшь, – озвучиваю планы.
– Как с тобой? – бычится и выходить не собирается, по виду.
– Посмотришь на мои будни и в следующий раз, когда мозг начнёшь мне накалять, я тебя одного отправлю, – спокойно отвечаю я и выхожу из машины. – Ты чё расселся-то? Нас заместитель мэра ждёт, – подгоняю Бодрого.
– Кончай, Клим, нахрена я там тебе нужен, – паникует мой помощник, услышав должность клиента, но наружу всё же выползает.
– Ты спецом нагнетаешь? Заммэра тоже взяточник? – спрашивает, догоняя меня.
– Сильно-то не ори, – осекаю его. – У зама главы города встреча с крупным бизнесменом, то есть со мной, – проговариваю официальное название мероприятия. – Зовут его – Михеев Олег Данилович, запоминай, – Бодрый после услышанного останавливается, как вкопанный. – Чё опять не так? – смотрю на него в упор.
– Только не говори, что мудак Михей его сынок, – этот клоун стоит возле элитного ресторана, в центре города и изображает, будто сидит на раскалённой сковороде, причём голым задом.
– Говорю – мудак Михей его сын, – подкидываю я дров в печь, на которой стоит огромная сковорода персонально для Бодрого.
– Давай я тебя в тачке подожду, – жалобно скулит он.
– Нет, мне надо, чтобы ты его увидел, – уже серьёзно выдаю я.
Идёт, зыркает по сторонам, но больше ничего не говорит, в глазах обречённость.
– Познакомьтесь, это моя правая рука, Роман, – представляю я Бодрого. На выходе замечаю двоих здоровенных охранников.
Заммэра кивает, но взгляд на нём не задерживает.
– Игорь Евгеньевич, а можем мы вдвоём с вами пообщаться? – задаёт ожидаемый вопрос.
– Да, конечно, – тут же соглашаюсь я и отправляю своего помощника за другой столик.
Я уже заранее знаю тему разговора, поэтому даже не пытаюсь делать заинтересованное лицо.
– Мне вас порекомендовали очень серьёзные люди, – начинает Михеев жвачку свою жевать.
– Всё пройдёт на высшем уровне, не переживайте, – успокаиваю я вновь прибывшего клиента. – У нас ни одного прокола не было за несколько лет. Всё под контролем, – заверяю с улыбкой.
– Верю, но вы же понимаете, чем я рискую? – очко у зама мэра откровенно играет. Ссыт, но деньгами поживиться ни за что не откажется, я таких вижу насквозь. Жадный урод.
Договариваемся на встречу, уже в моём ресторане через три дня, и Михеев с вороватым взглядом уходит.
Мы заказываем поесть, раз уж приехали, Бодрый всё ещё молчит.
– Поехали в клуб сгоняем, – отодвигая стул, говорю я.
– В “Зажигай”? – уточняет.
– Ну да, по Яшке соскучился, – с сарказмом отвечаю, усмехнувшись.
Отдаю ему ключи от внедорожника и сажусь вперёд на пассажирское.
Звоню своей охране в особняк. Эдик отчитывается, что Ника на улицу не выходила. Людмила принесла ей поесть, но оказалось, что она уже спит.
Я тут же решаю, что сегодня можно не уезжать из города, завтра с утра уйма дел.
Мы добираемся до стриптиз-клуба, когда на улице уже становится темно, хотя ночные оргии ещё не начались.
Поднимаемся с Бодрым на второй этаж, и я без стука вхожу в Яшин кабинет. Управляющий, вольготно расположившись на кожаном диване, втирает чё-то своему охраннику. В руках у него зажат стакан. Увидев меня, ушлёпок подрывается, как ошпаренный, и расплёскивает на себя то ли коньяк, то ли виски.
– Пошли, Яша, прогуляемся, – зову я трясущегося от страха управленца.
– Игорь, надо было мне позвонить, – пытается замять ситуацию.
– К моему имени всегда добавляй – Евгеньевич, я– твой работодатель и в дёсна с тобой целоваться не собираюсь, – спускаясь по лестнице, грубо обламываю обнаглевшего Яшу. – И ещё – это мой клуб, поэтому приезжать я сюда буду, когда посчитаю нужным, – объясняю доходчиво и жду его в конце лестницы первого этажа. – Понял? – уточняю.
– Да, конечно, понял, – отвечает настороженно, уже врубился, что встрял.
– Вперёд тогда, – показываю на задний выход. Яша заметно замедляется и оборачивается на меня, – Давай, иди, – подгоняю я.
Выходим в темноту, дверь закрывается и стаёт, вообще не видно нихрена.
Я резко хватаю Яшу сзади за шею и прижимаю к кирпичной стене.
– У тебя есть пол часа. Если к тому времени не появится хотя бы одна лампочка, ты будешь здесь всю ночь стоять с фонариком, – я толкаю его в сторону, и он, не удержавшись, падает. – Ты, сука, кормишься с этих девок, а элементарное сделать не можешь! Я вот не пойму, ты тут вообще зачем? – открываю дверь, освещая телефоном. – Завтра вечером здесь должно быть светло, как днём! Я приеду и сам лично проверю, время пошло, – оставляю управленца лежать в темноте и захожу в клуб.
В коридоре уже стоят Бодрый и Яшин охранник.
– Как зовут? – спрашиваю, глядя на парня.
– Макар, – отвечает и неуверенно вкладывает руку в протянутую мою. Косится на дверь в которую я только что вошёл.
– Завтра поедешь ко мне в гостиницу, там работа посерьёзней, сюда поставим кого-нибудь попроще, – говорю я, корча из себя простачка, чтобы расположить парня.
– А я Яша знает? – спрашивает озадаченно Макар, не повёлся на мою уловку.
– Он занят пока, – отвечаю, не уточняя, чем именно.
Через пол часа над задним выходом горит тусклая лампочка. Стало лучше, но не намного, свет не попадает в тёмные закоулки.
– Решил навести порядок в борделе? С чего вдруг? – недоверчиво спрашивает Бодрый, когда мы едем в гостиницу.
– А ты в курсе, что в клубе кто-то наркотой банчит? – задаю встречный наводящий вопрос для “особо одарённых”.
– Ну да, так и ты об этом не вчера узнал, – удивляет меня своей сообразительностью.
– Это понятно, только есть проблема – с меня за эту отраву могут спросить, – задумчиво говорю я.
– Кто? – не успел я порадоваться, как Бодрый опять начинает тупить.
– Как это “кто”?, – поворачиваюсь и смотрю в ожидании чуда, вдруг сам допрёт. – Те, которые поставили меня смотреть за этим городом, – устало напоминаю простые истины.
– А ты тут причём? Если в клубе до тебя кайфом торговали, – несёт какой-то детский лепет. Я делаю глубокий вдох, потому что психовать ресурсов уже нет.
– Прикидываю, сижу перед авторитетами и сопли жую, мол я не знал, это вообще не я, – смеюсь нехотя и не весело. – Они и так много на что глаза закрывают, когда всё по-тихому и в пределах разумного. Но это не наш случай, – цокаю языком. – В дерьмо, которым Нику усыпили, наркота была намешана, – достаю из пачки сигарету и прикуриваю, чувствуя, как внутри меня оживает какая-то животная ярость.
– Ну нихрена се, – выдаёт Бодрый многозначительно. – Её поэтому так штырило, что ли? – спрашивает не понятно о чём.
– В смысле? – показываю, что не врубаюсь.
– Шубники у девчонки не слабые, – отвечает, а я начинаю прогонять в голове весь наш разговор с Никой.
– Ну да, тебя-то она конкретно шуганулась, – прикалываюсь я, а то нас эта тема снова лбами сталкнёт.
– Да не, Ника шарахнулась, когда я тебя Климом назвал, она походу сначала не поняла, к кому попала, – от услышанного мои брови сводит к переносице, потому что до меня вдруг кое-что доходит.
– Зашибись, сука! – с размаху откидываюсь на спинку сиденья. – Она сейчас думает, что это я ей тряпку в лицо сунул! – обличаю свой косяк.
– А чё не сказал? – не догоняет Бодрый, видимо, привык, что я ничего не упускаю.
– Ступил! – злюсь уже на себя. – С чего-то решил, что Ника и так знает, а она же с самого начала в отключке была, – сам слышу, что звучит неубедительно, она точно не поверит. – Завтра разберёмся, – говорю, когда он тормозит у гостиницы.
Поднимаюсь в свой номер своей же гостиницы и, скинув пиджак, падаю на кровать. Вспоминаю испуганные глаза девчонки, и только из-за убийственной усталости я не рванул к ней прямо сейчас.
Сплю от силы часа три. Утром выгляжу, как вурдалак с жёсткого перепоя.
Освободиться получается только в три часа дня. Сажусь в машину и обнаруживаю, что телефон разряжен и зарядки с собой нет. От Бодрого, что ли, заразился? Косяк за косяком запарываю, обычно у меня всё под контролем.
Зато лысый сегодня как воды в рот набрал, делает всё молча и вопросы свои дебильные каждую минуту не задаёт.
Едем по трассе уже за городом. Внутри свербит непонятно откуда взявшееся ощущение, что я дико опаздываю.
Не доезжая базы отдыха, Бодрый начинает притормаживать.
– Там Ника в тачке проехала, – отвечает на мой вопросительный взгляд.
– Где? – оборачиваюсь я инстинктивно.
– Ну вон, в такси, – показывает большим пальцем себе за спину.
– Давай за ней! – не задумываясь, бросаю ему.
Догоняем старую “Тойоту” быстро, водила такси строго держит скоростное ограничение, законопослушный попался.
– И чё ты делать собираешься? – спрашивает Бодрый, не отрывая глаз от преследуемой тачки.
– Пока не знаю, сориентируемся, – отвечаю расплывчато. – Представь, что это ты вырубил Нику, – он подозрительно косится на меня. – Красивая же, ты решил себе забрать, но у тебя нихрена не вышло, сорвалось, – продолжаю развивать знакомую тему, хотя догадываюсь, что с воображением у Бодрого тоже туго. – Ты не обламываешься и на следующий вечер приходишь снова в клуб, чтобы заполучить девчонку, но её нет, исчезла. Чё бы ты сделал? – спрашиваю я, но особо ни на что не рассчитываю.
– Спросил бы Яшу, наверное, – смотрит на меня, пытаясь по моей реакции определить, угадал с ответом или нет.
– Ты значит его знаешь, постоянный клиент типа, – подсказываю я.
– Ну, пусть знаю, – соглашается неохотно. Видно, что не нравится лысому роль.
– Хитрожопый Яша тебе говорит, что красотка заболела или ногу на каблуках подвернула, – усложняю задачу.
– Спрошу, где её найти, – запросто выдаёт он.
– Ладно, забей. Может Яша не при делах вообще, – понимаю, что зашли в тупик.
– Тогда закажу ту стрептизёршу Марину в приват или за столик, заплачу побольше, и она по-любому сдаст сестру, – неожиданно прорывает Бодрого, я довольно улыбаюсь. Не безнадёжный значит.
– Дальше дело техники. Договариваешься со шлюхой, и она сливает объект твоих желаний, – заканчиваю я. – Скорее всего, Ника сейчас едет к сестре, Марины этой дома нет. Красавицу в квартире ждёт кто-то другой, – добавляю свой “хеппи энд”.
– Понятно, мы пойдём за девчонкой, – догадывается он без разжёвывания.
Такси тормозит у аптеки и остаётся ждать пассажирку.
– Видишь, – показываю головой в сторону вывески на входе. – Заболела сестра, а Ника лечить её едет, – усмехаюсь я откровенной и заезженной лаже.
– Охренеть, – всматривается в спину удаляющейся девчонки, не может поверить, что кто-то на такое ещё ведётся.
В городе Бодрый не отстаёт от иномарки с фишками, чтобы не упустить. Даже во дворе паркуется поблизости.
