Анастасия Сидорчук
Камень выбрал тебя!
Ей удалось разделить мнения собравшихся надвое: одни считали, что Наталью надо либо казнить, либо стереть ей память, дабы никто из людей не узнал их тайны. Другие же были уверены в том, что Наталья должна примкнуть к их кругу – ведь на это был знак свыше уже дважды.
– Но ведь камень не выбирал ее! – протестовали первые.
Наконец, Главный Хранитель принял решение. Наталью подвели к камню и маленьким серебряным кинжалом укололи палец. На камень полилась ее кровь. Она не кипела и не шипела, как было в случае с Романом и всеми остальными, но все же въедалась в него – нехотя, словно делая одолжение – образуя причудливые загогулины.
– Решение принято, – объявил Главный Хранитель. – Она остается среди нас. Она будет вхожа в наш круг, будет знать нашу тайну и хранить ее вместе с нами. Но – без привилегий. Так сказать – запасной игрок. На всякий случай. Так решил камень!
Надэль.
– Кушай, мой сладкий! Любишь свежую рыбку?
Надэль, сидя на большой коряге, торчащей из озера, кидала рыбу облезлому рыжему коту, сидевшему на берегу. Этот кот, как и десяток других, были ее глазами и ушами на земле, непригодной для ее русалочьего хвоста. Русалка радовалась тому, что все закончилось хорошо. Но все же ее очень опечалило то, что из пещеры Роман и Наталья вышли порознь, как чужие люди. А ведь когда – то они так сильно любили друг друга…
Ева.
Ева лежала на кровати, укрывшись одеялом с головой. Голова немного побаливала, но в остальном она чувствовала себя прекрасно. Она блаженно потянулась, и вдруг обнаружила, что свой спортивный костюм, не самый чистый после утреннего события, она так и не сняла. Ну и пусть. Вставать ей совсем не хотелось. Насти в комнате не было, что тоже не могло ни порадовать ее.
Отношения с Настей как – то сразу не заладились, с самого заселения в общежитие. Ева была простой и неизбалованной, из обычной деревенской малообеспеченной семьи, никогда не знавшей достатка. Настя тоже была из деревенской семьи, но – очень обеспеченной семьи, избалованной (по крайней мере, так казалось Еве). Своим напористым и взрывным характером она могла сравниться с цунами. Сама же Ева была (как ни стыдно ей было это признавать) пассивной, вялой и пугливой. В общем – бесхребетной. Поэтому Настя толкнула ее? Или это не она? Не могла же Ева сама…
Наступил вечер. Ева встала с кровати и расчесалась. Недовольно оглядев себя в зеркало, она заплела свои длинные русые волосы в косу. Спортивный костюм она так и не снимала. Сменив спортивный костюм на джинсы и теплый свитер, она накинула сверху болоньевую жилетку и вышла на улицу. В голове ее при этом сладко пел голос Романа Викторовича: « Вечером одевайся теплее…» Почему – то эти загадочные слова грели ее не хуже свитера.
Какое – то шестое чувство тянуло ее к озеру. Она шла туда целеустремленно и очень быстро, сама не понимая – зачем. Но, когда до озера осталось несколько метров – она остановилась, не решаясь идти дальше.
Вдоль берега прогуливались Наталья Львовна и Роман Викторович. И, кажется, они ссорились. Впрочем, увидев Еву, они тут же замолчали. Роман быстро подошел к ней и взял ее за руку.
– Наконец – то, – сказал он. – Пойдем скорее, нас уже ждут…
Он улыбнулся, как всегда очень обаятельно. Наталья Львовна криво усмехнулась.
– Куда мы должны идти? Зачем? Кто нас ждет? – спросила Ева Романа Викторовича.
– Ты скоро сама все увидишь. Не волнуйся, все будет хорошо. – Он с нежностью посмотрел на Еву. – Большинство тебе будут рады.
Наталья при этих словах громко фыркнула. Они поднялись на высокий обрыв. Ева шла между Романом и Натальей. Когда они подошли к краю обрыва, она посмотрела сначала вниз, потом, вопросительно, на Романа.
Роман вновь взял ее за руку. Наталья Львовна – за другую.
– Прыгай! – крикнул Роман. – И ничего не бойся!
И они прыгнули.
Ева будто попала в сказку! Бальный зал в пещере был великолепен! С потолка свисали гирлянды в виде змей и кореньев. В каждой из гирлянд горело по полсотни свечей. Странное козлоногое существо с подносом в руках, остановившись перед ними, предложило взять по бокалу. Роман Викторович галантнейшим образом протянул бокал сначала Еве, затем – Наталье. Затем – взял сам. Козлоногий ушел, а к ним подошли две прекрасные дамы, с пышными прическами и в бальных платьях.
– Новенькая? – спросила у Романа первая.
Он кивнул.
– А вы замечали, Роман Викторович, что ближе к полнолунию камень всегда выбирает молоденьких девиц, – весело спросила у него вторая, пожилая дама в бордовом платье. И, не дожидаясь ответа, добавила. – Так было и со мной, много лет назад. Здравствуй, Евочка!
Ева с изумлением узнала в ней одну из их преподавательниц.
– И тебе здравствуй, Каролина Георгиевна, – сказал, улыбнувшись, Роман. – Главный уже здесь?
– Все уже здесь. Ее ждут.
Они прошли в другой зал. Люстра здесь висела только в центре зала, как раз над большим черным камнем – точь-в-точь таким же, как тот, на который утром упала Ева. Вокруг камня собрались люди – человек десять в черных мантиях, на головах у них были капюшоны, так что Ева не могла разглядеть – мужчины это или женщины. Позади них стояли разодетые дамы и несколько мужчин во фраках. Наталья Львовна встала рядом с ними. Роман остался стоять рядом с Евой. Все взоры были устремлены на них. Вперед вышел один из тех, кто был в мантиях. Он снял капюшон. Его лицо было старым, сморщенным годами, но взгляд оставался твердым. Прищурив глаза, он с минуту разглядывал Еву. Затем сказал:
– Подойди, девочка. Встань возле камня.
Роман подтолкнул ее в центр зала. Старик вынул из кармана старинный серебряный кинжал и уколол им палец Евы. Капля крови, едва долетев до камня, зашипела и испарилась, оставив после себя белое облако. Вокруг встревожено зашептались. Старик взял ее руку и сильно сжал уколотый палец. Полившаяся кровь шипела на камне, от нее исходило сияние, похожее на то, что бывает зимой на Севере, а на том месте, куда она попадала, образовался большой раскаленный круг, похожий на солнце. Среди шепота Ева услышала слово «Королева». Старик кивнул, и Роман достал из кармана изумительной красоты рубиновое ожерелье, а затем собственноручно надел его на шею Еве. Камни в колье, в которых отражался свет от люстры, зловеще блестели. Так же зловеще блестели в углу пещеры глаза Натальи.
– Оно теперь твое, – шепнул ей на ухо Роман Викторович. – Береги его больше своей жизни.
Дальше все ее поздравляли, а Ева не понимала – с чем. Среди роскошно одетых дам (все были в старомодных бальных платьях, только Наталья Львовна – в современном элегантном брючном костюме) и мужчин во фраках и бабочках – она все так же оставалась в джинсах и свитере, но неуютно себя вовсе не чувствовала.
Рыжеволосая русалка, сидящая на бортике фонтана, весело поманила ее рукой. Когда Ева подошла к ней и вежливо поздоровалась, та спросила:
– Ну что, ты уже придумала свое желание?
Ева удивленно посмотрела на русалку.
– Какое желание? О чем вы?
– А ты разве не знаешь? Тебе положено желание. Можешь говорить – я его исполню. Или кто – то из хранителей. Либо оно исполнится само по себе. Ну, придумала? Чего ты хочешь больше всего?
«Больше всего я хочу, чтобы Настя куда – нибудь делась, и я жила одна в комнате», – подумала Ева, но тут же укорила себя за эти мысли.
– Я пока не придумала. Я могу подумать и загадать желание позже?
– Честно говоря, до тебя так никто не делал. Но – пожалуй, да, можешь. Как придумаешь – дай знать! – с этими словами русалка, махнув хвостом по воде, нырнула в фонтан. На Еву полетели ледяные брызги.
Домой они шли втроем. Роман и Ева были веселы и возбуждены. Они шли почти в ногу. Наталья тихо и задумчиво плелась позади них.
– Что это за колье и почему я должна его хранить? – все – таки задала Ева вопрос, мучивший ее все это время.
– Это место особенное, Ева. Волшебное – можно и так сказать. В нем сконцентрировано много энергии. Ни плохой и ни хорошей – просто энергии. На земле существует всего три таких места. На них – держится весь мир. И есть двенадцать предметов силы, которые помогают нам защитить эти места, по четыре на каждое такое место. И есть также хранители. Их больше. Зачем – скоро поймешь сама. Тот, у кого есть предмет силы – особенный. Только ему открывается истинный секрет предмета, который он охраняет. И он должен сберечь его во что бы то ни стало!
– Я не знаю, какая сила в колье.
– Скоро узнаешь.
– Как?
– Это знание придет к тебе во сне. Или каким – то иным способом.
– Русалка – та, что сидит в фонтане – сказала, что я могу загадать желание, и оно исполнится. Это правда?
Роман улыбнулся, видимо, вспоминая о чем – то своем.
– Правда. Надэль его обязательно исполнит.
Их собрания все же больше походили на балы из – за стремления дам (да и некоторых мужчин тоже) наряжаться в бальное. Тон этой моде задала Каролина Георгиевна, ставшая хранительницей почти шестьдесят лет назад и имевшая слабость к старинным великолепным нарядам. Что ж, никто не был против! Ева влилась в общество идеально. Она подружилась со всеми. К обрыву они по – прежнему ходили втроем. Это происходило раз в месяц. Но чаще (гораздо чаще) они гуляли здесь вдвоем – Ева и Роман Викторович. Рука об руку. Иногда им навстречу попадался все тот же рыжий кот, которому Роман Викторович купил и уже успел надеть широкий противоблошиный ошейник. Замкнутой и стеснительной Еве с Романом было легко. Роман рассказывал ей множество историй из Того и Этого миров. К своим добавлялись те, что он когда – то слышал от дворника – Хранителя в его дворницкой сторожке. Но и Ева могла теперь многое рассказать Роману. Много старинных легенд, много тайн, связанных с ними и с этим местом.
– Откуда ты все это знаешь? – удивлялся Роман Викторович.
– Оно рассказывает мне их. – Ева покраснела. – Оно, кажется, знает все тайны.
– Никому не рассказывай об этом, – серьезно сказал Роман Викторович.
Однажды, гуляя по лесу, они приблизились к озеру. Был закат, и солнце красиво рыжело в синеве воды. Еве это ужасно понравилось, а Роман лишь вежливо улыбнулся, догадываясь, кто наблюдает за ними из озера. Он был задумчив, и Ева сгорала от любопытства, гадая – о чем же он думает. А потом, когда уже стемнело, они целовались – и это были были самые яркие Евины воспоминания, гораздо ярче ее первого бала.
Настя.
Ева изменилась. Никуда не выходившая раньше из комнаты, теперь она пропадала где – то все время, и приходила в комнату только к полуночи. Ходила она преимущественно в водолазке, закрывавшей шею. Даже по комнате. «Уж не вампир ли ее покусал», – думала Настя. А потом она увидела! Красивое колье из больших красных камней, которое красовалось на шее Евы. Ева спала, откинув во сне одеяло, и камни на ее шее блестели от света электрического светильника.
А однажды Настя, тихонько проследив за одной из ее прогулок, увидела уж совсем невозможное: у Евы, этой серой мыши, был, оказывается, роман! С Романом Викторовичем! Их преподавателем, который старше их лет на тридцать, в которого к тому же, были влюблены все женщины их училища. Еву она понимала. Никто бы перед ним ни устоял. А вот Романа – не очень… Что он в ней нашел? Еще несколько раз она, от нечего делать, проследила за ними, потом перестала – надоело.
Но вот в чем дело: Настю не покидало ощущение, что следит за ними ни одна она…
Наталья.
Как ни старалась Надэль, но Роман и Наташа оставались чужими. На балах они вежливо кланялись друг другу, но стояли в противоположных сторонах. Наталья удивительным образом освоилась и в Этом и в Том мирах. Она стала незаменимой в училище. Она стала любимой в пещере. Роман удивлялся их необычной, тесной связи с Надэль. Но не только к Надэль она нашла ключик. Наташа успела подружиться со всеми Хранителями. И с остальными – которые были такими же запасными игроками без привилегий, как и сама Наташа. Даже с феечками – служанками. И, конечно – с козлоногими официантами, один из которых не уставал делать комплименты Наталье, кажется, надеясь на что – то большее помимо дружбы. Звали его Ганс. Он был невысоким и темнокожим. А его улыбка могла составить конкуренцию улыбке Романа Викторовича. Он называл Наталью королевой. «Моя королева», – повторял он. При каждой встрече он не уставал повторять, что колье, безусловно, должно принадлежать ей. Что она достойна его. Что ОНО достойно ее. И это очень не нравилось Главному Хранителю. О чем он и сказал своей давней приятельнице – Каролине Георгиевне.
–Да брось, – рассмеялась та. – Он просто флиртует. Посмотри на него: он по натуре своей ловелас. Казанова. Но кто здесь обращает на него внимание? Из пещеры он выйти не может – распугает всех студенток своими козлиными ногами. А здесь ему с кем флиртовать? Со мной? Или с этими напомаженными старушенциями? Хотя я, по правде сказать, была бы не прочь… – она весело рассмеялась.
Хранитель не смеялся. Но ничего и не предпринимал.
– Зачем вообще нужны все эти балы? – устало прошипела Наталья. Они вышли из пещеры как всегда втроем и теперь шли по дорожке. Наталья отстала от них, снимая новые туфли, которые немилосердно натирали ей ноги.
– А ведь и правда, зачем? – спросила Ева. – Прошел почти год с того момента, как я стала Хранительницей. И весь этот год мы только и делаем, что танцуем и обмениваемся любезностями. И ничего больше…
– Не все так просто. Там, в пещере, мы набираемся сил. Ведь не у всех… – он хотел продолжить, но вовремя осекся.
– Ведь не у всех есть вещи, дарующие им молодость и лошадиное здоровье? Ты это хотел сказать? – ехидно спросила запыхавшаяся Наталья, хромая позади них.
Роман вздохнул.
– Грубо, конечно, но в целом Наташа права. Прибавь к тому скуку. Ведь нет ничего скучнее – чем жить на одном месте долгую, очень долгую жизнь. Вот мы и развлекаемся, как можем.
Они, как всегда, проводили Еву до общежития. Обычно после этого Наталья вызывала себе такси и уезжала, а Роман шел домой пешком. Но сегодня все вышло по – другому. Наталья, ноги которой уже не могли идти, присела на лавочку возле автобусной остановки. Видно было, что она ужасно устала. А глаза ее были очень печальны.
– Почему ты грустишь, Наташа? – спросил Роман, садясь рядом с ней. – Ты сама хотела быть хранительницей колье?
Наташа устало кивнула.
– Зачем тебе?
Она молчала.
– Ты хочешь быть вечно молодой и красивой? Ты и так прекрасна, Наташа. Да, с годами ты меняешься, но все равно ты очень хороша… И…
