Алёна Либелле
Друг из шкафчика
В отличие от отца и бабушки, Кира не скучала по маме. Та ушла, когда девочке ещё трех лет не исполнилось, и в её памяти не сохранилось ни голоса, ни запаха, ни тёплых объятий. Существование Александры Мироновой для Киры было скорее абстракцией, чем чем-то реальным. Разве что фотографии напоминали ей о матери: на них молодая женщина с мягкими чертами лица и светлыми волосами смотрела в объектив с едва уловимой улыбкой, держа на руках младенца в розовом одеяльце. А ещё люди – знакомые, учителя, случайные собеседники, которые неизменно говорили: «Ты так похожа на свою маму». И каждый раз эта фраза отзывалась внутри лёгким раздражением.
Наверное, именно поэтому однажды Кира покрасила волосы в синий цвет. Это было спонтанное решение, которое неожиданно прижилось. Она хотела отличаться, быть другой, уйти от этих постоянных сравнений. Но, как ни странно, вскоре этот цвет стал частью её самой. Синие пряди словно говорили окружающим: да, она похожа на маму, но она – не мама. Она – это она.
Кира опустилась на стул у круглого кухонного стола, проведя пальцами по его тёплой деревянной поверхности. Рядом в углу стоял старый шкафчик с посудой, а рядом – небольшой телевизор, который бабушка включала только по вечерам. На стене висели вышитые полотенца, а на подоконнике ютились горшки с комнатными растениями.
Запах жареных драников наполнял кухню, смешиваясь с ароматом заваренного чая с ромашкой. Лидия Николаевна пододвинула к внучке тарелку с золотистыми оладьями, а следом – густую сметану.
– Ешь, птичка моя, а то совсем замёрзла, – мягко сказала женщина, присаживаясь напротив и с улыбкой разглядывая внучку. – Как день прошёл?
Кира взяла вилку, разломила один из драников и задумалась. Не рассказывать же бабушке про мрачного Сэма, про напряжённый разговор с близняшками и странный взгляд, которым незнакомый парень окидывал её. К тому же Лидия Николаевна вряд ли вспомнит Валерию и Амелию.
– Всё нормально, – ответила Кира, стараясь говорить легко. – Сегодня играли в баскетбол, чуть не выиграли у ребят.
– Ах, вот оно что! – бабушка одобрительно кивнула. – Спорт – это хорошо. Я же помню, как ты радовалась, когда папа купил тебе первый мяч! Ты тогда бегала по двору, словно у тебя крылья выросли.
Кира слабо улыбнулась, отпивая чай. Она не помнила такого момента. Может, это и правда было, но слишком давно.
Бабушка продолжила, с некой ностальгией в голосе:
– А с кем играть ходила, птичка? С Машенькой?
Девушка замерла. Её ладонь с зажатой в пальцах вилкой чуть дрогнула. Машенька… Девочка, которая жила в этом же доме, и Кира играла с ней, когда приезжала к бабушке на каникулы. Но с тех пор прошло столько лет. Девочка и её семья давно уехали из этого города, а Кира уже и позабыла о старой знакомой.
Она подняла глаза на бабушку, всё стало ясно. Лидия Николаевна говорила так, будто Кира всё ещё та маленькая девочка, что бегает по двору с мячом, дружит с Машенькой и учится складывать цифры в тетради, а не молодая девушка, которой скоро исполнится семнадцать лет.
От этого у Киры сжалось сердце. Она сглотнула, убрала волосы за ухо и постаралась улыбнуться:
– Нет, бабуль, мы с Машенькой давно не виделись. У меня сейчас другие друзья.
– Да? – бабушка слегка нахмурилась, будто не могла этого осознать. – Но вы же всегда были вместе…
Кира не нашла, что ответить. Она просто продолжила есть, грея замёрзшие пальцы о тёплый бок чашки. В голове крутилась одна мысль: сколько ещё раз бабушка забудет, сколько ещё раз застрянет в прошлом?
Когда Кира наелась вдоволь, она с улыбкой посмотрела на Лидию Николаевну, которая всё ещё сидела напротив, медленно отпивая чай. В её глазах плескалась усталость, и Кира, заметив это, нежно коснулась когда-то грациозной руки:
– Бабуль, давай ты пойдёшь отдохнёшь? Вечер уже, тебе нужно набраться сил.
– Ох, птичка, ты, как всегда, заботишься обо мне, – в уголках глаз Лидии Николаевны образовались гусиные лапки. – Ладно, пожалуй, ты права.
Женщина медленно поднялась, осторожно двигаясь в сторону комнаты. Кира проводила бабушку взглядом, дождавшись, пока та закроет за собой дверь, затем вздохнула и принялась за посуду. Вода приятно струилась между пальцев, а лёгкий запах лимонного моющего средства наполнял кухню. Мытьё посуды действовало как успокаивающее.
Когда с кухонными хлопотами было покончено, Кира отправилась в свою комнату. Она открыла дверь и включила настольную лампу, заливая пространство жёлтым светом.
Комната выглядела, словно граница между эпохами: смесь старого бабушкиного ремонта и собственных попыток Киры добавить немного индивидуальности. На стенах всё ещё висели обои в мелкий цветочный узор, которые давно потеряли свою актуальность. Потолок украшала старая хрустальная люстра, поблёскивающая в тусклом свете. Пол застелен выцветшим ковром, на котором ещё проглядывался когда-то яркий узор.
Но среди этого налёта времени жили её вещи, создавая контраст с прошлым. Кира завесила одну стену постерами любимых исполнителей – среди них как зарубежные рок-группы, так и пара отечественных музыкантов. У письменного стола стояла полка с книгами – в основном детективами и научной фантастикой, а рядом лежала стопка тетрадей и учебников.
Кровать у окна застелена синим пледом, а на подоконнике небольшая коллекция фигурок, которые Кира собирала с детства. Одна из них – маленький фарфоровый котёнок – досталась от матери, и, хотя Кира не испытывала к ней особых чувств, фигурка была чем-то вроде талисмана.
Девушка села за письменный стол, включила ноутбук и открыла тетрадь. Уроки пришлось делать без особого энтузиазма, но спустя час математика и литература остались позади. Кира потянулась, разминая шею, и задумчиво уставилась в экран.
Мысль, которая не давала покоя весь вечер, снова всплыла в голове. Сэм. Парень, которого она толком не знала, но который, казалось, испытывал к ней какую-то необъяснимую неприязнь. Он вёл себя странно, а это появление в школе будто окутано тайной. В голове стали всплывать слова близняшек о его друге…
Кира открыла браузер и, недолго раздумывая, ввела в строку: «Смерть школьника». Затем нажала «Поиск» и замерла в ожидании.
