Ана Джуд
Алая незабудка
– Ни одна кошка не станет горевать о съеденной мыши.
– А? – не понял я.
– В моём мире есть такая пословица. Она означает, что не стоит слишком много волноваться о том, правильно ли ты поступаешь. Если сильно хочешь чего-то, просто сделай это.
Хотя меня не обрадовало, что Алнез опять всё свела к разговору о «своём мире», её совет заставил меня серьёзно задуматься о многих вещах. Я собирался помочь ей, а в итоге она помогла мне. Больше играть в службу бесплатной психологической помощи я не пытался.
В августе погода испортилась, из-за чего посетителей в нашем кафе стало заметно больше. Теперь у меня редко получалось улизнуть с работы вовремя, но Алнез не жаловалась на опоздания и всегда встречала меня с радостной улыбкой. Из магазина я ушёл: частично потому, что благодаря наплыву клиентов мой заработок в кафе вырос почти вдвое, частично из-за того, что хотел больше времени проводить со своей новой подругой. Мы по-прежнему встречались каждый вечер, но теперь, когда ограничение в сорок минут отпало, проводили время в городе. Алнез приходила в восторг от всего, что я ей показывал. Особенно её впечатлили кино и планетарий. Я был уверен, что она притворяется, но всё равно её реакция делала меня счастливым. Единственное, что раздражало: несмотря на риск подхватить простуду, девушка настаивала на том, чтобы ждать меня в скверике, говорила, что ещё плохо знает обычаи нашего мира и опасается появляться в людных местах одна. Провожать себя она тоже не разрешала: я сопровождал её до дыры в ограде, и там мы прощались. Я решил, что она поступает так, потому как пока не готова рассказать, где живёт, и уверял себя, что не должен давить. Но, несмотря на это, мне очень хотелось проследить за девушкой и выяснить, кто же она на самом деле. Останавливал меня только страх перед тем, что таким поведением я отпугну Алнез и разрушу хрупкое доверие, установившееся между нами.
По поводу ожидания в скверике мы всё же нашли компромисс: договорились, что если начнётся дождь или же я не явлюсь в течение получаса после оговоренного времени, она сразу уйдёт. Я был уверен, что Алнез выполняет наш уговор, а потому, если сильно задерживался или видел, что на улице льёт, как из ведра, с работы шёл прямиком в общагу. Я и представить не мог, как сильно недооценивал свою странную подругу…
Стояла последняя неделя августа, и осень, не желая больше ждать эстафетной палочки, заявила свои права раньше положенного: температура упала чуть ли не до октябрьской нормы, а солнце отгородилось от земли толстой стеной туч. Дождь лил, практически не переставая. Из-за непогоды в кафе было не протолкнуться, и я работал в несколько смен. По этой причине мы с Алнез не виделись три дня подряд. Казалось бы, что такое три дня, когда остальных своих друзей я не видел с начала лета? Но, тем не менее, я скучал. Скучал так сильно, что на четвёртый день не выдержал и всё-таки пошёл в скверик: хотя и знал, что Алнез там не будет, хотел хоть пару минут провести в месте, полном наших общих воспоминаний.
Холодные струи проливного дождя завесой отгораживали меня от мира за пределами моего зонта, поэтому худенькую фигурку в нелепом «алисовском» платье я разглядел на лавочке, только когда поравнялся с фонтаном. Не веря своим глазам, я окликнул Алнез по имени. Она подняла мокрую голову, и на её дрожащих, посиневших губах появилась так хорошо знакомая мне счастливая улыбка.
Ошеломлённый, я подошёл к лавочке почти вплотную и с укором спросил:
– Что ты здесь делаешь?
Она не ответила, только виновато опустила глаза.
– Мы же договорились…
– Прости.
– Ты что, ненормальная?
– Со мной всё в порядке. До сегодняшнего дня я использовала магический амулет для защиты от холода и дождя, а сегодня вот решила испытать водоотталкивающее заклинание. Как видишь, получилось не очень. Видимо, напутала что-то в формуле и… Эй, ты чего?
Зонт прокатился по дорожке и взмыл высоко вверх, подхваченный порывом ветра. Стиснутая в моих объятиях девушка мелко дрожала.
– Эй? – неуверенно повторила она, и её холодные ладони легли мне на спину. – Со мной всё хорошо. Правда.
Я сильнее прижал её к груди, стараясь хоть немного согреть, и, словно бы со стороны, услышал собственный голос:
– Ты самый странный человек, которого я когда-либо встречал. Ты эгоистичная, упрямая, а ещё ты обманщица… – Я отстранился и положил ладони на её холодные щёки. – Скажи, почему я так сильно тебя люблю?
– Я… – начала было девушка, но я не дал ей договорить. Губы Алнез напоминали ледышки. Я чувствовал свою вину за это, а потому без зазрения совести продолжал целовать их до тех пор, пока они не оттаяли.
На следующий день тучи разошлись, не осталось ни единого развода облаков, который бы напоминал о слёзах, пролитых небом на землю, и счастье, переполнявшее меня, было таким же незамутнённым. Даже теперь, когда я закрываю глаза и мысленно возвращаюсь в те дни, по сердцу разливается тепло.
Первого сентября Алнез предложила отметить наступление осени и устроить пикник. Смены в кафе у меня уже закончились, а занятия в институте ещё не начались, так что впервые с момента нашего знакомства мы смогли провести вместе целый день. Низкое синее небо, яркое, но уже едва греющее солнце, суетливый, словно взволнованный чем-то ветерок и усталые листья, будто бы ждущие, когда же им, наконец, позволят сменить скучную зелёную униформу на пёстрые праздничные наряды, – всё вокруг ещё напоминало о лете, но уже дышало осенью. Созерцая этот шедевр гармонии и покоя, я не мог не признать, что природа – воистину великий художник. И не уснуть в процессе созерцания я тоже не смог…
Мягкие пальцы легко коснулись моего лба, отодвигая прядь волос, упавшую на лицо. Уже попрощавшись с упорхнувшим видением, но всё ещё витая где-то на грани сна и яви, я нехотя разлепил веки.
– Прости, я не хотела тебя будить. – Глаза склонившейся надо мной девушки были такими же синими и глубокими, как небо над её головой, а волосы – такими же золотистыми, как игравшее в них солнце.
