Анастасия Шерр
Лялька
– Извините, я неправильно выразилась. А это вообще страшно? Вы ж там под пулями бегаете.
На столе возникли тортик и фрукты. Упаковка хорошего чая и зернового кофе. В холодильнике уже лежали колбаса, сыр, рыба, мясо. И никаких полуфабрикатов, всё с зелёным листиком на упаковках, за который дерут лишние деньги. У меня даже челюсть отвисла. Я себе такой пир могла позволить только на новый год и то, если уж очень раскошелиться. А перед этим нужно было отпахать месяц без выходных и сидеть этот месяц на одном кефире да «пустой» гречке.
– Не боятся, Цветок, только идиоты. А ты откуда знаешь, что под пулями? В интернете, что ли, посмотрела? – весело улыбнулся, а я поняла, что попалась.
– Ну мне же нужно было знать, кого в свой дом пускаю, – вроде достойно выкрутилась.
А вот улыбка Романа потускнела.
– А кто такой тот дрищ, что к тебе забегал? Ревнивый боксёр, который?
Очень остроумно. Шутник.
– Бывший парень.
*****
– Точно бывший? А он об этом знает? – вижу, злится из-за моих вопросов, зыркает глазищами своими бездонными недовольно, но я настаиваю. – Может ему напомнить, что он бывший? – уже, собственно, напомнил во дворе.
Обычно я детей не обижаю, но его «шлюха» мне категорически не понравилось. Нет, я не избивал пацана до полусмерти и не пинал его тщедушную тушку. Просто припугнул немного, чтоб забыл сюда дорогу.
А ещё я приревновал. Впервые в жизни. Это ужасно странно и дико. И страшно. Потому что в один прекрасный момент понимаешь, что себе уже не принадлежишь. Тобой девчонка мелкая управляет.
И честно говоря, в первые секунды возникло настойчивое желание свалить отсюда. Забыть о том, что помочь хотел, забыть о глазах её красивых и серенькой пижамке с медведями, и рвать когти.
Сдержал порыв. Не без труда, конечно, но я всё-таки мужик. Первая реакция на чувство, которое ранее не посещало, прошла и вроде успокоился. Что-то подобное я испытывал, когда впервые над головой просвистела пуля и врезалась в плечо моего оператора. Жутко.
– Не нужно. Он знает, – неловко поёрзала на стуле. – А вы голодны? Может… Я приготовлю, чего-нибудь?
Предложение ляльки мне понравилось. Не то чтобы был очень голоден, просто хотел подольше побыть с ней.
– Давай. Но если ещё раз «выкнешь» мне, поцелую!
У Цветка глаза ещё больше стали, а щёки тут же порозовели. Да ладно? Настолько тут всё невинно? Охренеть…
ГЛАВА 5
На следующий день я уже смогла встать на ногу, хотя ещё хромала. Тем не менее, решила, что, пожалуй, хватит отлёживаться, пора бы и делом заняться. День выдался солнечный, по-весеннему прекрасный и ничто не предвещало беды. Наспех позавтракала, выпила чашку вкуснейшего кофе, вспоминая своего вчерашнего щедрого гостя. А что, может он и правда хороший? Ну, не жадный так точно. И весёлый, несмотря на свою профессию. Возможно, я бы даже влюбилась в такого мужчину. Если бы мне были нужны отношения. В данном промежутке своей жизни я как-то не задумывалась о любви и прочих глупостях. Это для тех, у кого других проблем нет. А мне пока и так хорошо. Себя бы прокормить…
Надев легкое платье с коротким рукавом, покрутилась у зеркала и вздохнула. Не пойдёт. Ноги все в синяках, да ещё и бинт… Словно с войны вернулась. Шрамы и ссадины, несомненно, красят, но только мужчин. Пришлось забыть о солнышке и тёплом майском ветерке и напялить на себя джинсы с футболкой. Не очень красиво, зато удобно и практично.
Пожелав себе удачи перед зеркалом, улыбнулась и пошла на выход.
Соседка Михална как-то загадочно улыбнулась на моё приветствие и проводила задумчивым взглядом. Хорошая бабулька, хоть и странная немного. А иногда и много, но это ничуть не портит наши почти родственные отношения.
Доковыляв до автобусной остановки, дождалась маршрутку и отправилась в ЖЭК. В уборщицы идти как-то не очень хотелось, но выбора особо нет. Уже скоро нужно платить за жильё, а денег кот наплакал. У папы с мамой просить стыдно, а занимать не у кого. Даже если и получится занять, то возвращать долг в любом случае нечем, разве что снова одалживать. Замкнутый круг какой-то.
В маленьком кабинетике начальника ЖЭКа сидела тучная тётка, что всем своим видом давала понять – тут мне ловить нечего.
– Здравствуйте, – улыбнулась ей, но никакой реакции не получила.
Подобравшись, подошла ближе, присела на стул.
Тётка вопросительно приподняла бровь, сняла очки.
– Ну? – буркнула вроде негромко, но от этого всколыхнулся её пышный бюст.
– Я по поводу работы. В газете объявление было, что вам уборщица требуется. Я звонила, сказали к вам зайти…
Она удивлённо похлопала накрашенными ресницами, опустила взгляд на мои руки.
– Вот кому работа нужна, тот пусть и приходит. Я заочно не принимаю.
– Мне нужна, – улыбнулась ей снова, но опять наткнулась на стену непонимания.
– Деточка, ты играть в песочницу иди, а у нас тут серьёзная организация. Сегодня «работаю», а завтра «не хочу» – мне не надо.
Ага, серьёзная организация. Да зимой из подъезда не выйти, дверь снегом заваливает, а убирать никто до вечера не приходит. Видели мы таких серьёзных на словах. ВОт брали бы на работу ответственных людей, глядишь, и наладилось бы что-то в стране.
– Мне правда нужна работа и я не уйду на следующий день, – продолжала настаивать, но тётка лишь фыркнула.
– Да ты, милочка, через два часа сбежишь. Это тебе не ногти красить, тут вкалывать надо по двенадцать часов, – открыла упаковку «Доширака» и залила лапшу кипятком. – Всё, у меня обед, – многозначительно взглянула на дверь, но я не за тем сюда тащилась с больной ногой, чтобы так легко сдаваться.
– Возьмите меня на испытательный срок и увидите, насколько я ответственная!
Тут начальница уже не выдержала, засмеялась.
– Нет.
*****
В маршрутке толкучка, свободных мест нет, кто-то наступает на больную ногу, а кто-то толкает в бок локтем.
– Девушка, не хотите присесть? – какой-то нахальный идиот хлопает себя по коленям, приглашая присесть ему на руки.
– Разве только в твоих влажных снах, – повторяю любимую фразу подружки Ленки, а улыбка парня тут же затухает.
Нет, я вообще не хамка, но с волками жить – по волчьи выть. А вы не знали? В общественном транспорте своя жизнь и здесь нельзя щёлкать клювом (ещё одно коронное выражение Лены), а то затопчут. Ну или облапят, как это случилось сейчас.
Чья-то рука поползла по моей талии, спустилась ниже.
– Что вы себе позволяете?! – рявкнула, обернувшись, но позади только какая-то бабулька стояла. – Извините…
Пока доехала до своей остановки была похожа на того птенца, которого подобрала на улице в детстве. Он, судя по всему, вылупился самым слабеньким и сородичи его заклевали в буквальном смысле этого слова. Я его тогда выхаживала недели две, пока подрос, поправился и однажды просто упорхнул в окно.
Видок мой оценили и прохожие, что бросали удивлённые, иногда даже насмешливые взгляды. Джинсы испачканы, на балетки вообще смотреть противно. А вы сами прокатитесь на маршрутке в час пик, я на вас посмотрю.
По пути зашла в магазин за водичкой, ибо от сражений за место в маршрутке пересохло в горле, а до дома ещё пилить и пилить. И уже на кассе поймала на себе странный взгляд кассирши. Она взяла в руку бутылку с водой и поджала губы.
– Пробивать?
Хм… Странный вопрос. А зачем я здесь стою?
– Конечно, – улыбнулась ей, предположив, что у девушки просто не задался день. Как у меня прям.
– Ваша сумка…
– А что с моей сумкой? – сняла сумочку с плеча и ахнула. Она была изрезана и почти полностью вывернута наизнанку. Из содержимого остался только блокнот и паспорт. Они были во внутреннем кармане и туда воры просто не добрались, иначе им пришлось бы и меня нашинковать. – Как же это?.. – всхлипнув отошла от кассы и провожаемая сочувствующими, но тем не менее равнодушными взглядами, потопала к выходу.
Я неудачница. Несчастная, жалкая неудачница. Почему всё это происходит со мной? За что? Кого же я так обидела? Может стоило и дальше тянуть на себе лямку в виде Вади? Это всё со мной происходит, потому что я его, неприспособленного к жизни, бросила? Глупости. Просто я неумёха. За что не возьмусь, всё прахом…
– Вы посмотрите, какая встреча? Ты куда с больной ногой ходила? – у подъезда кто-то схватил меня за руку, инстинктивно дёрнулась. – Эй, Цветок, ты чего такая? Плачешь что ли? Млять! Кто обидел?! Этот твой Вадик?! – я, оказывается, плакала?
Перевела потерянный взгляд на Романа, шмыгнула носом.
– Вот, – протянула ему выпотрошенную сумку и разревелась пуще прежнего. Знаю, не красиво и как-то по-детски, но ведь обидно же.
– Фух, Цветок! Напугала меня! – нахмурился, выхватил сумку, осмотрел её со всех сторон. – Документы тоже украли?
– Нннееет, – реву уже во весь голос. – Кошелёк там был… И телефон! – икаю и снова всхлипываю.
– Херня это всё, Цветочек, – ненормальный улыбается (конечно, не его же обчистили!) и берёт в свои большие ладони моё лицо. – Ну-ка, отставить слёзы! Вот документы восстанавливать геморройно, да. А кошелёк и телефон – чепуха.
– Чепуха?! Это были мои последние деньги! И как теперь без мобильника? Мы ж в двадцать первом веке живём! А вдруг мне по поводу работы позвонят? А эта стерва из ЖЭКа меня выгнала! Говорит, мала я ещё, чтобы на такую серьёзную должность! Уборщица – это серьёзная должность, представляете?! – поток жалких, слёзных речей несомненно продлился бы, если бы мой рот не заткнули поцелуем.
Самым настоящим поцелуем! С языком и горячим дыханием. Влажный, волнующий, страстный поцелуй. А губы его мягкие, приятные, но требовательные и сминают мои жёстко, подавляюще. Так, словно я собственность этого мужчины и никак иначе.
На мгновение замерла от неожиданности (хотя мгновение это длилось около минуты и что самое страшное, я отвечала на его поцелуй), а потом, когда сигнал об опасности всё-таки дошёл в мозг, отшатнулась и залепила ему пощёчину. Чисто на автомате, хотя чего там… Заслужил.
– Я же тебя предупреждал, – он тяжело дышал, по щеке расползался красный отпечаток моей ладони, но улыбался и, кажется, был очень даже доволен. – Ещё раз «выкнешь», поцелую.
Сумасшедший. Больной!
Но как целует… Меня в жизни так никто не целовал. Куда там Вадику с его слюнявыми лобызаниями.
– Знаете что! Не подходите ко мне больше! – схватилась за ручку двери, но он своей огромной пятернёй снова её закрыл.
– Не могу, Цветок. Ты с ума меня свела, – дышит в затылок, еле ощутимо касается губами. – Не прогоняй. Видишь, как пёс бездомный за тобой волочусь… Всякое самоуважение потерял.
От такого откровения по спине пробежали мурашки и стало жарко. Не то, чтобы я перестала на него злиться, но что-то странное он вызвал своим признанием. Это, конечно, не признание в любви, но всё же приятно. И будоражит. И сердце так стучит… Никто и никогда таких слов мне не говорил. А всегда было интересно, что чувствуют героини мелодрам, когда за ними так ухаживают. Непередаваемое ощущение…
– Я… Мне домой надо, – ошалело дёргаю ручку, ещё немного и оторву. А он не отпускает.
– «Выкни» мне ещё разок, – шепчет тихо, обжигая ухо своим дыханием, а я уверена – это голос самого Змея-искусителя. Теперь понимаю, почему Ева не смогла устоять.
– Давайте лучше чаю попьём…
ГЛАВА 6
– Не надо, пожалуйста… – упёрлась ладонями в мою грудь, отворачиваясь и брыкаясь.
– Ты сама «выкаешь», а потом ерепенишься, – слегка прикусил её за нижнюю губу, чуть оттянул.
– Хватит! – зло рыкнула, а я отступился.
И правда, завёлся что-то. А в штанах стояк. Замечательно. Кто там не хотел её?
– Если ты продолжишь в этом же духе, я просто больше не пущу тебя в дом! – в полутьме коридора лишь глаза её огромные блестят.
– Ну ладно-ладно. Извини. Больно губки у тебя сладкие, не удержался, – руку к её лицу протянул, отшатнулась.
Напугал всё-таки. Твою же мать.
Всегда был рассудительным, спокойным и до тошноты дисциплинированным. Но почему я рядом с ней теряю разум? Как будто совершенно другим человеком становлюсь. Психом каким-то.
Как заплаканную её у подъезда увидел, так планка и запала. Смотрит так ещё жалобно, причитает чего-то, а мне кажется, что холодно ей, обнять и согреть хочется. Краем уха слушаю, но не могу взгляда от губ дрожащих отвести.
Так… О чём это я? Надо бы в себя прийти чуток, а то так и до маразма недалеко.
– Ну пойдём, ты чай там предлагала, нет? Заодно обсудим твою ситуацию.
Наблюдаю за ней, как аккуратно разливает чай по чашкам, раскладывает по тарелкам торт и смущённо на меня искоса поглядывает. Забавная. Прехорошенькая. Домашняя девочка. И веснушки у неё классные, так и пахнет от этой девочки весной. И жить хочется, глядя на неё.
– Ну давай, лялька. Рассказывай, – принял из её рук чашку, не упустил возможности коснуться тонких пальчиков.
– О чём? – недоумённо захлопала длинными ресницами.
– Какой график устроит? И зарплата. Ты не стесняйся, говори. Уже из твоих предпочтений и будем исходить.
Она тут же принялась ожесточённо кусать губы, занервничала.
– Да я даже не знаю… – ну что-то вроде этого я и ожидал. Лялька, блин. – А что за работа?
– Ко мне помощницей пойдёшь? Разумеется, ни в каких опасных делах участвовать ты не будешь. Просто следи за моим графиком, питанием и хорошим настроением. Ну ещё иногда бумажки всякие переписывай, а то я ленивый, ужас просто.
Лиля прищурилась, словно заподозрила меня в чём-то нехорошем. В принципе, если разобраться, то я поступал эгоистично, да. Мне просто хотелось видеть Цветка почаще, но при этом не навязываться ей, как сейчас.
– Вот так вот просто? И всё? – маленькая подозревалка. Ещё немного и раскусит злого дядьку Державина.
– Хмм… Смотря что ты называешь простым. Я, да будет тебе известно, та ещё скотина. И угодить мне очень нелегко.
– Я не об этом, – отковыряла вилкой кусочек торта, но есть не стала. – Я в том смысле… Вот зачем ва… тебе это всё? На что-то надеешься, да?
А ты догадливая, Цветок. Прям как в воду смотришь.
– Ну не могу я отказать себе в удовольствии лицезреть тебя. Ты представь только, какие у меня будни жуткие. А тут ты, как солнышко после долгой зимы, – откуда это во мне? Откуда прёт оно? С каких пор я таким романтиком стал?
Сам себя боюсь, вот честно. Это же надо так поплыть мозгами, чтобы чушь подобную нести? Попал ты, Державин. Как пить дать попал. Помнится мне, друг мой Борька убеждённым холостяком был. Женщина никогда не ступала на порог его берлоги и нам думалось, что этот придурок в жизни не женится. Но всё изменилось в один момент. Просто взял и пропал парень. Так на девчонке залип, что через неделю после знакомства в ЗАГС её потащил. Вот тебе и любовь…
Но то Борька. Он адекватностью вообще никогда не отличался. А я… Я – это совсем другая история. Я вообще любить не умею.
Мне нравятся женщины. Я их уважаю. Более того, я их люблю! Они красивые и дарят нам, мужикам, немало удовольствия. Но любить…
В моём понимании любовь – это нечто эфемерное. То, что мы сами себе придумываем. Вот хочешь ты любить – любишь. Не хочешь… Ну и живи себе в своё удовольствие. К чему обязывать себя серьёзными отношениями? Какой толк от них, кроме нервотрёпки постоянной. Последней мне хватает и на работе, а если ещё и розовыми слюнями изойду…
Но чем я занимаюсь сейчас? Разве не беру на себя обязательства перед Лилей?
Беру. И мне это нравится. Мне этого хочется. Защищать, помогать, покровительствовать.
Знаю, идиот. Кретин. Знаю, что пожалею. Вот когда пойму, что нам с этой девочкой-припевочкой не по пути, тогда и пожалею. Но сейчас я хочу этого.
– Не знаю… Это как-то неожиданно.
Для меня тоже неожиданно, лялька. Так неожиданно, что нашёл себе грабли и, похоже, собираюсь на них станцевать.
– А что значит «следить за хорошим настроением»? Анекдоты должна буду рассказывать?
Не удержался, заржал.
– Ну зачем же анекдоты, Лиль? Достаточно просто «выкнуть» мне пару раз в день и хорошее настроение обеспечено обоим.
– Не дождёшься, – горделиво вздёрнула носик.
– А тебя только это интересует? А зарплата? Тебя какая сумма устроит?
Лиля тут же покраснела, глаза отвела.
– Ну… Я не знаю, сколько получают помощницы. Да и не уверена, что справлюсь. Я, наверное, лучше в официантки… Скоро сезон начинается, что-нибудь точно найду.
Что-нибудь ты точно найдёшь, без сомнений. Только мне того не нужно. Как представлю, что мою ляльку (как любил раньше Борька развлекаться), по попе кто-нибудь шлёпает, так пар из ушей сразу. Ну уж нет. Лучше пусть у меня под боком будет.
Я, правда, планировал найти парня толкового в помощники. Чтобы и на бандитские разборки взять не страшно, и в горячую точку. А хотя… Раньше же как-то обходился без помощников. Вдвоём с оператором по горам ползали да под пулями прыгали и ничего, живы.
– Так, ты мне это прекращай. Какая официантка? Какая уборщица? Ты в зеркало давно смотрелась? – поймал на себе взгляд испуганный, улыбнулся. – Не пущу я тебя, такую красавицу, к пьяным мужикам. Поняла?
Лиля нахмурилась, руки на груди сложила. Хочет поспорить со мной, отстоять свою точку зрения, да знает, что прав.
– И не спорь со мной. Я старше, я лучше знаю. С зарплатой решим потом, не обижу. А вот график… С графиком сложнее. Тебе придётся быть со мной рядом почти всё время. Потянешь?
Пальчиками чашку теребит, думает. А я, как школьник нервничаю. Как будто от её ответа моё будущее зависит.
Идиот.
– Ну хорошо, – выдыхает она, а следом и я. Не дышал всё это время, оказывается. – Я согласна. Только учтите, спать я с вами не буду!
У меня челюсть отвисла. Даже очередное её «вы» мимо ушей пропустил.
– Лялька, ты что, с ума сошла? По-твоему, я стану… Блин, Лиля!
Она покраснела так, что практически слилась со своей красной футболкой.
– Это я так, на всякий случай.
ГЛАВА 7
– Михална, у меня к вам партийное задание, – прошептал заговорщицки и протянул шоколадку, на что бабуля заоглядывалась по сторонам, словно ей взятку предлагают, хитро прищурилась.
– Выкладывай.
– Мне бы Цветка моего под наблюдение. Чтобы всякие Вадики тут не шастали. Ну и чтобы я знал, куда и когда она ходит. А то нехорошо как-то, я из двери, а ухажеры в дверь.
Михална задумалась на пару секунд, а потом кивнула.
– Мне самой этот сопляк придурковатый не нравится. Всё таскается за девочкой. Несколько месяцев назад она даже полицию вызывала, угрожал, представляешь? Совсем непутёвый парень.
Ну надо же… Вадик у нас, оказывается, преследователь. Ну это ненадолго. Я его быстро приструню. Я не полиция, нянчиться не стану.
– И что, часто таскается?
– Ну так… С периодичностью в месяц. А ты-то серьёзно влюбился или просто поматросить и бросить? Так ты учти, помогать не стану, если так. Мне Лилька, как родная внучка.
– Михална, вы в глаза мои загляните. Разве они могут врать?
– Ой, засранец, – старушка заулыбалась, но шоколадку приняла. – Ладно, так и быть, помогу. Но учти! Если хотя бы подумаешь…
– Не подумаю.
– Ну хорошо. А что делать, если пойдёт куда? Я ж за ней не побегу.
А вот это вопрос, конечно. Я как бы пока не парень Ляльке и что-либо ей запрещать не имею права. Тем более, выходить из дома. Но как подумаю, что будет где-то бродить одна… Опять нарвётся на каких-нибудь отморозков. Хорошо, что в прошлый раз только сумку изрезали. А если бы не только? Да и вообще, этот сморчок Вадик не вызывает у меня доверия. И то, что шастает здесь мне не нравится.
– Сразу мне звоните. Вот номер мой, – протянул бабуле визитку, та прищурилась, разглядывая её.
– Ой, а я думаю, где тебя видела! А ты ж в новостях был и ещё в той передаче про войну, да? Тот самый Державин? Ну надо же, как нашему Цветочку повезло-то!
Ну вот и ладненько. Кажется, тыл у меня надёжный. Самому бы не оплошать.
*****
Утро добрым не бывает – так гласит народная мудрость. И народ таки прав.
Проснувшись, поняла, что опаздываю. Резко вскочила, чуть не сломала вторую ногу. Второпях мылась в душе, поскользнулась, упала. В итоге огромный синяк (ещё один!) на бедре и полная уверенность, что ничего у меня не выйдет с этой работой. Ну какая из меня помощница? Я ж несчастье ходячее. Ещё на Державина беду накликаю… Но всё же приказала себе успокоиться и не паниковать. В конце концов, он сам предложил, сам уговаривал. На нём и ответственность лежит в случае чего.
Как только закончила с одеждой и макияжем, пожаловал и сам Державин. От чего-то счастливый, аж светится весь. На меня взглянул, чуть не облизнулся. Да, знаю. Выглядела я не то, чтобы очень сексуально (такой цели не было), но очень даже ничего. Элегантно, если с моим росточком можно заиметь такой вид.
Малиновый брючный костюм, который купила ещё в прошлом году, когда собиралась поступать в институт, сидел, как влитой и я обрадовалась, что, наконец, нашла куда его надеть. Причёска идеальная, ни одной торчащей прядки. Хотела ещё очки надеть, но подумала, что это уже перебор будет. Я и так выглядела, как бизнес-леди. Во всяком случае, на помощницу журналиста точно тянула.
И он оценил, да.
– Хорошо выглядишь, Лялька. Очень хорошо, я бы сказал. Офигительно просто.
Улыбнулась, покрутилась перед ним.
– Костюм нормальный? Не глупо выгляжу? Просто я подумала, что лучше в нём, чем в джинсах.
– Отлично. Просто отлично, – пробормотал, похоже, сам себе и вдруг моргнул. – Ну что, поехали?
*****
– Вот смотри, платить буду сотку в месяц, надеюсь этого хватит? Если что, говори, не стесняйся, добавлю.
Я выпучила на него глаза глупо улыбнулась.
– Сто тысяч?
– Ну да, что-то не так? Мало? Я добавлю, не вопрос, просто скажи сколько.
– Нет-нет! Это… Много даже, – он не шутит?
Это же я смогу и за квартиру платить, и родителям помогать и даже на учёбу откладывать! Да я всё смогу! Целая сотня тысяч… В руках таких денег не держала.
– Ничего не много. Это нормально. На, держи, – уже в машине выдал мне тёмно-синий блокнот. – Это моё расписание. С утра пробежка, завтрак и пошло-поехало. Вот начиная с «пошло-поехало» ты должна быть на работе. То есть, рядом со мной. Поняла?
– Ага, – кивнула, открыла блокнот. – А у вас насыщенная жизнь, да?
– Есть такое. Надеюсь, что с твоим появлением станет ещё и ярче, – нет, всё-таки он меня бессовестно клеит. Правду девчонки в интернете под его фото пишут – обаятельный гад. И красивый, и мужественный такой.
И нет, мне не стыдно собирать о нём информацию. Всё-таки этот человек моим начальником будет. Должна же я хоть приблизительно знать, что меня ждёт.
Помимо вздыханий и грустных смайликов поклонниц от восемнадцати до сорока пяти, на сайте «Российские звёзды» нашла данные о семейном положении Державина. Не женат, детей нет, с девушками замечен, но с каждой лишь по одному разу. В принципе, именно это и ожидалось. Эдакий бабник. Элита, ёлки-палки.
Только вот со мной ему ничего не светит. И я, кажется, чётко дала понять, чтобы даже не пытался. Но работа мне нужна. Очень. И отказываться от той суммы, что он мне предлагает, как минимум глупо.
– Ну что, Лялька, всё устраивает? – припарковался у какого-то дома, как бы невзначай закинул руку на спинку моего сидения.
– Нууу… Да, в принципе. А где это мы? – вытянула шею, пытаясь рассмотреть местность.
Он полез в бардачок, опять же совершенно нечаянно (я почти в это поверила), дотронулся до моей коленки, взял кошелёк и достал оттуда несколько пятитысячных купюр.
– Тогда держи аванс. Заплатишь за квартиру и одежду себе купишь.
Мне бы обрадоваться, но как-то боязно вдруг стало. Я же ещё не работала, а он уже деньги суёт. И вроде как должно возникнуть доверие после этого его жеста, да не возникает… Наоборот скорее. Страшно как-то.
– А что с моей одеждой не так, вам же вроде понравилось? – деньги брать не торопилась, хотя, честно говоря, ладошки чесались.
– Два, – улыбнулся.
– Что «два»?
– Ты должна мне два поцелуя.
– Нееет, – застонала, упёрлась руками в его грудь.
– Дааа, – выдохнул мне в губы, склоняясь ниже.
– Нет! – резко отвернулась и его губы коснулись моей шеи, отчего на коже сразу же выступили «мурашки». – Ай, щекотно!
Державин отстранился, улыбнулся.
– Вкусная.
– Вы не имеете права! Это домогательство! Знаете, что за это даже статья есть?
– Сто тридцать третья статья УК РФ, Лялька. Только я не домогаюсь, а подготавливаю почву, чуешь разницу? Возьми уже эти деньги, что как не родная, – сунул купюры мне в руку, подмигнул. – И не бойся меня. Я не насильник и не ублюдок какой. Если так противно, больше целовать не стану. Пока. А теперь пойдём, покажу тебе, где живу, – и поймав мой ошарашенный взгляд, добавил: – На случай, если не смогу за тобой заехать, ты будешь добираться сама.
– Ааа… Ну ладно тогда. Только вы… Ты! Не лезь больше целоваться.
Он усмехнулся как-то загадочно и открыл дверь.
– Как скажешь, Цветок.
– Так, а что с моей одеждой не так?!
ГЛАВА 8
– Я не говорил, что с твоей одеждой что-то не так. Просто думаю, что твой шкаф не ломится от таких костюмов. Ты же не будешь ходить в одном и том же всё время? А джинсы, сама говоришь, не подходят, – да чушь несу, в курсе. Пусть хоть в джинсах, хоть в труселях в синий горох. Но ей нравится так выглядеть, чувствовать себя взрослой. А мне вот захотелось побаловать свою Ляльку. А в том, что она моя, сомнений уже не было. Это как песня или кино. Что-то нравится, что-то не очень. Но ты всегда знаешь, от чего ни за что не откажешься.
Не знаю, надолго ли эта шиза и пройдёт ли вообще, но на данный момент мне хотелось быть с Лилей всё время. Опекать её и лелеять, насколько получится и, конечно же, приручить строптивую. Просто привязать её к себе и неважно каким способом. Наверное, так и появляются маньяки… Сначала находят себе жертву, затем упорно добиваются её внимания, а потом окончательно сходят с ума. На моём веку было три таких случая и только в одном жертва осталась в живых. На самом деле жуткое зрелище, когда мужик превращается в одержимого психопата… Но я всё ещё надеялся, что со мной подобного не произойдёт.
– Ну… Если ты так думаешь… – пожала плечами и непроизвольно, скорее, защищаясь, отодвинулась от меня. – А не проще было просто записать свой адрес? Мы же не у тебя дома будем работать… Зачем мне вообще знать, где ты живёшь?
Недоверчивая колючка.
– Адрес можно потерять или забыть. Как говорится, лучше один раз увидеть. И прекращай уже трусить, уже не смешно.
– Ну ладно, – нехотя согласилась со мной, хотя, наверное, уже сама понимает, что деваться некуда.
Двери лифта разъехались в стороны и я взял Лилю за руку.
– Пойдём, не бойся. Не съем, – хотя, чего там, желание такое есть.
Открыв дверь, пропустил её вперёд, а сам прошвырнулся взглядом по жилищу одинокого волка. Мало ли, может носки где валяются или трусы. Как-то не подумал об этом раньше. Я вообще никогда не парился по таким пустякам. Девушки, которые сюда приходят либо не обращают внимание на подобные мелочи (обычно у меня есть чем их отвлечь), либо сами убираются. А что, вполне удобно.
– Кофе будешь?
– А можно чай?
Ах, ну да. Как же я мог запамятовать. Цветок у меня почаёвничать любит.
– Можно и чай. Проходи на кухню, включи чайник. Я сейчас.
На всякий случай прошёлся по квартире, собрал разбросанные шмотки и сунул их в шкаф. По-хорошему надо бы домработницу нанять, но как-то всё руки не доходят. Да вообще и не задумывался так серьёзно раньше. Наверное, просто не возникало желания кому-то понравиться. Как сейчас вот… Отчего-то не хотелось, чтобы Лялька меня свиньёй считала.
Лиля сосредоточенно разглядывала содержимое полок, покусывая нижнюю губу и между идеальными её бровями пролегла складка. Забавная.
– Что, не можешь чай найти?
Она вздрогнула, улыбнулась.
– У тебя тут вообще ничего нет.
– Есть такое. Я дома ведь практически не бываю, вот и пусто… Но чай точно должен быть. Дай-ка, я гляну, – прижав её к кухонной панели, полез в шкафчик, гремя банками, о происхождении которых даже вообще не в курсе.
– Ты меня придавил, – пропищала Лиля, пытаясь выбраться, а мне только дошло, что могу ведь ей боль причинить своей массой.
– Прости, малышка, – отступился, освобождая свою пленницу, а Лялька вдруг вспыхнула.
– Ты специально это делаешь! Как мне с тобой работать, если ты на каждом шагу пристаёшь?!
И мне бы объяснить, что на этот раз всё вышло чисто случайно, да слова в глотке застряли, настолько красивая эта мелочь. А как злится… Грудь вздымается, щёки порозовели. Так бы и дразнил её до скончания веков.
– Лиль…
– Нет, достаточно! Я соглашусь на эту работу только в том случае, если ты будешь себя вести нормально, а не как озабоченный кретин! – вот это выдала…
Я и правда такой? Озабоченный кретин?
– Ладно, извини. Я правда не хотел тебя пугать. Давай всё сначала начнём, а? Обещаю, приставать больше не стану, – вру, конечно, но сейчас, похоже, это необходимо. До жути не хочется, чтобы ушла. Я ведь только-только к ней подбираться начал и эта «охота» для меня как никогда важна. Не знаю, почему так. Не знаю. Просто хочу эту девочку. – Лиль? Ну не дуйся. Я тебя услышал, больше не трону.
Она кивнула и, обходя меня дугой, направилась к двери.
– Я увидела твой дом, теперь мы можем заняться делом?
Ну вот. Спугнул. Осёл придурковатый. Может это старая контузия так сказывается? Рехнулся? Или действительно влюбился? Надо бы с Борькой перетереть, может он то же самое чувствовал к Ритке своей? Ну или на крайний случай к психиатру… Потому как то, что со мной происходит – пугает. И не только Ляльку.
ГЛАВА 9
Работать помощницей Державина – легко и немного скучновато. Нет, я, разумеется, не жалуюсь. Ни в коем случае. За такие деньги пару раз принести ему кофе из автомата и открыть окно, чтобы проветрить небольшой кабинет… Да о такой работе многие даже мечтать не могут. Тут мне несказанно повезло, согласна. Вот только почему-то раньше казалось, что работа журналиста интересная и забавная.
Ну правда. Откуда они берут такие интересные сюжеты для новостей и телепередач? Не сочиняют же их на пустом месте. Хотя, глядя на то, как Державин уже второй день изнывает от скуки, можно было предположить, что выдумывают. Вот так вот валяясь на большом кожаном диване с сигаретой в руке.
Во второй половине дня безделье Романа разбавил его друг, он же бессменный оператор Державина – Тимур. Разбавил своим бездельем.
– Ой, ты смотри! Не сбежала ещё! – довольно заухмылялся Тим, кивнув на меня.
– Отвали от моей Ляльки, – буркнул Державин и снова уткнулся в газету.
Тимур Аверин – чуть пониже ростом Романа, но такой же плечистый и здоровый, только светлый, почти блондин и лицо более смазливое, чем у моего шефа. Вообще, кроме комплекции эти двое мало чем схожи, но их связывает какая-то крепкая нить, которую невозможно не заметить, даже просто наблюдая со стороны.
За два дня работы у Державина я вижу Тимура раз десятый и про себя окрестила их подружками.
– Ладно, не гунди. Закусь есть? – Аверин достал из пакета огромную (кажется, литровую) бутылку водки и со стуком поставил на стол.
