Анастасия Сидорчук
Странный домик в тайге
Герман замерзал, и жить ему оставалось совсем недолго.
Это он понял по онемевшим, уже не чувствующим боли, рукам и ногам, по голове, которая была невероятно сонной и куда теперь практически не приходили мысли (Боже, какое чудо!). А также по тому, как сильно ему вдруг захотелось сладкого. Вот бы сейчас конфетку! Любую, даже самую засохшую карамельку… И чай бы к ней! Сладкий и горячий!
"Господи, – подумал Герман, – если ты существуешь, пошли мне, пожалуйста, чая и карамельку!".
Герман подождал минуту, но чуда не произошло. Тогда он повторил снова:
"Господи, прошу тебя! Не надо мне ни денег, ни славы. Ни квартиры своей же собственной, ни справедливости… Карамельку и чай. Ну, разве же я многого прошу?".
Видимо, Герман просил не много. Поскольку через несколько секунд голова его приподнялась сама собой, без его – Германова – участия, и в рот ему полился горячий чай – медленно, тонкой струйкой, чтобы он не обжегся. Внешность Господа полностью соответствовала представлениям Германа: за шестьдесят, седой, с длинной бородой – белой, то ли от седины, то ли от снега.
– А карамельку? – спросил Герман, удивляясь своей наглости.
Бородатый усмехнулся. Но все же достал из кармана овечьего тулупа замусоленную подушечку "Дунькина радость" и положил в рот Германа.
"Спасибо, Господи!", – мысленно произнес Герман и закрыл глаза. И с чистой совестью приготовился умирать.
Умирать было приятно… Не было ни темного туннеля, ни света в конце него. А была дорога: зимняя, заснеженная. И было ощущение полета. Словно он летел в рай на саночках. Вслед ему своими заснеженными мохнатыми лапами махали ели, а у входа в рай приветственно лаяла собака.
***
Проснулся он от запаха. Вкусного запаха жареного мяса.
"Интересно… – подумал он. – В раю едят мясо?".
Герман открыл глаза. Оказалось, что лежит он на кровати, плотно придвинутой к побеленному боку печки, укрытый тремя тяжелыми ватными одеялами. И пахнет от него не то спиртом, не то смесью полыни и еще каких- то трав.
– Очнулся? – услышал он где-то сверху.
Герман поднял голову.
– Господи?
– Слушай, я тебя, конечно, спас. Но зови-ка меня лучше дядя Яша, – сказал стоящий над ним бородач. – Ты есть хочешь?
Герман хотел. Еще как хотел!
– Да ты лежи! – остановил его дядя Яша. – Ты же слабый еще! Я принесу.
Дядя Яша придвинул к кровати две деревянные табуретки. Поставил на них сковороду, рядом положил ложку и самоиспеченый хлеб на разделочной досточке.
– Ешь. Чем богаты…
Этот домик в тайге язык не поворачивался назвать избушкой. И хоть на коттедж он, конечно, не тянул, но был добротным… Такой дом мог существовать во все времена: хоть в двадцать первом веке, хоть в двадцатом, хоть в девятнадцатом…
Дом был большим, бревенчатым, двухэтажным. На первом этаже комната была одна. Приблизительно тридцать метров пространства совмещали в себе коридор, кухню и гостиную. А также – кочегарку, поскольку изрядное пространство здесь занимала печь.
На втором этаже была гардеробная, почти вся заваленная меховыми шапками-ушанками, валенками и тулупами. Впрочем, среди этого хлама Герман заметил и вполне современную удочку.
Еще были две спальни. Судя по виду, спальнями уже давно никто не пользовался. Сам хозяин, скорее всего, предпочитал спать внизу, на кровати возле печки. А вот бывают ли у него гости…
– Дядь Яша! А у вас гости бывают?
– Бываю иногда… – ответил тот. Дядя Яша все делал медленно, лениво. Но в то же время ловко. И повадками напоминал Герману кота.
– Так кто ты такой? Расскажи, что привело тебя в тайгу?
Почему-то, захотелось все рассказать этому лесному человеку. Поделиться горем… Герман поудобнее уселся на кровати и начал:
– Забвения искал. Хотел, чтобы мысли из головы исчезли… Понимаете, у меня был друг. И бизнес. Свое дело. Мы его на пару с другом основали…
– Кинул тебя твой друг? – понимающе кивнул дядя Яша.
– Ага. И теперь у меня ни денег, ни работы, ни жилья…
Дядя Яша смотрел на него, хитро прищурив один глаз.
– Раньше, когда бизнес был, мне все некогда было. А сейчас, пока новую работу не нашел, я и решил в поход сходить. Проветриться. Денег я почти не тратил. Одежда походная еще со студенчества осталась. Палатку я одолжил на время. Купил только еду – и в путь…
– Да, интересные дела… – протянул дядя Яша, все так же хитро рассматривая его. – И жилья у тебя нет… Скажи – а ты в какой стране живешь?
Вопросу Герман удивился!
"К чему он клонит? А, скажет, небось, что вот в СССР было не то, что сейчас…".
– В России,– вежливо ответил Герман. – СССР распался давно… – на всякий случай, уточнил он. – А зовут меня Герман, потому что бабка…
– А год сейчас какой? – перебил его дядя Яша, которому было не интересно, почему какая-то бабка назвала русского мальчика немецким именем.
– Двадцатый… Две тысячи двадцатый! – опять на всякий случай уточнил он.
"Сумасшедший?! Надо сваливать поскорее…".
– Да я не сумасшедший, – выпалил дядя Яша, словно прочитав его мысли. – Я просто не выходил давно из тайги!
– Почему? – осторожно поинтересовался Герман.
– Нужды не было, – буркнул Яков. Но выглядел при этом, как заметил Герман, разбирающийся в людях, подозрительно. – Еды у меня завались! Консервов лет на десять хватит! Плюс – рыба, плюс – дичь. Огород небольшой летом сажу. Спички и масло – тоже есть. И даже лекарства кой-какие! Одежды – лет пятьдесят носить еще можно… Если ты не отличаешься повышенной эстетикой, конечно…
"Интересно, зачем он мне все это расписывает?".
– А что, Герман? Хотел бы ты пожить в этом домике? – снова хитро сощурившись, спросил дядя Яша. И, хотя он был спасителем Германа, который принял его за Бога, Герману он чем-то не нравился. И даже (стыдно признаться) вызывал страх.
Герман обвел глазами дом. Хотел бы! Еще как бы хотел! Вот только хозяин смотрит на него уж очень подозрительно....
– Да не, – протянул Герман. – Я же городской житель. Куда мне в тайге жить.... Я пойду, наверно…
– Да куда ты пойдешь? – остановил его дядя Яша. – Темнеет уже. И мороз! Погости у меня хоть несколько дней… А?
"И почему он смотрит на меня так заискивающе, словно от этого зависит его жизнь? Ладно. Останусь, но буду внимателен…".
– Переночую, хорошо.
– Вот и отлично, – потер руки дядя Яша. – Вот и хорошо! 2020 год, конечно, не самый лучший… Что, Герман, в масках все ходят уже? В ближайших городах торговые центры какие-нибудь работают? Или все позакрывали, и только с улицы в витрины можно поглазеть? Да, – спохватился он. – А по улице вообще можно ходить? Или с этим жестко – и полиция всех отслеживает и по домам сажает?
Если до этой минуты Герман лишь подозревал, то сейчас убедился окончательно. Он псих! Поскольку человеку в здравом уме такая бредятина вообще не пришла бы в голову. Почему все должны ходить в масках? Они же в Сибири находятся, а не на Венецианском карнавале. Почему все торговые центры должны опустеть? Насмотрелся американских фильмов про зомби? А то, что полиция будет отслеживать людей на улице и разгонять по домам – так такого сюжета даже ни в одном фильме не было…
Герман решительно встал и начал натягивать лыжный костюм.
– Эй, ты куда? Ты же ночевать согласился!
– Вы меня, конечно, извините, – вежливо ответил Герман. – Вы мне жизнь спасли, и все такое… Но то, что вы несете – это… бред сумасшедшего! Иначе не назовешь…
Яков на это лишь криво улыбнулся.
– В общем, я пошел. – Герман наклонился, чтобы надеть ботинки. – Как говорится, спасибо за…
Договорить он не успел.
– Извини, – сказал дядя Яша, отложив в сторону окровавленное полено и подхватывая бесчувственное тело Германа под мышки. – Я, как и ты был… молодой и прыткий. Хотел от жизни многого… А стал рабом лампы. Поживешь с мое в этом тереме – так поймешь и осуждать не станешь!
***
Проснулся он только утром. От того, что за окном лаяла собака.
Он встал, подошел к зеркалу. Голова его была обмотана бинтом и выглядела не сильно пострадавшей.
– Ну и дела! – сказал Герман своему отражению в зеркале, а затем выглянул на улицу.
Будка собаки стояла прямо на крыльце. Почему-то. Обычно будки строят во дворе, возле сарая или просто на пустом месте. Пес смотрел на Германа внимательно, а затем завилял хвостом и взглядом показал на пустую миску.
– Есть хочешь? – догадался Герман. – А чем же тебя кормит твой хозяин?
Он снова зашел в дом и огляделся. Печь еще была теплой, и на ней стояли две эмалированные кастрюли. Содержимое этих кастрюлек было практически одинаковым: и там, и там была гречка с мясом. Только в одной из кастрюль присутствовали кости, а в другой их не было. Вот кастрюлю с костями он и поставил перед собакой, не утруждая себя тем, чтобы переложить содержимое в миску.
Сам он тоже поел, а потом начал осматривать так неожиданно доставшееся ему хозяйство. Часть дома он уже успел осмотреть вчера. Сегодня он сделал это более тщательно, внимательно изучив содержимое шкафов, комодов и даже старенького буфета.
