Анатолий Штольц
Холод
Потом Петрович выпил ещё водки и продолжил:
– Слушайте боевой приказ. Мать, вместе со Светланой пакуете постель, матрасы, подушки, одежду. Потом собираете посуду, скатываете ковры. После этого, мать, продумай как забрать наших курей и козу, подготовь их корма. А мы едем в школу, осматриваться.
На улице, возле открытых ворот топтались какие-то мужчины. Трупы «гостей» уже снесли к дороге и выложили в ряд. Шапок, тулупов и обуви на них уже не было – одежда с убитых лежала, сваленная в кучу рядом. Возле незнакомцев, с автоматом наперевес, прохаживался Саша – второй, старший сын дяди Коли.
– Андрей, заводи машину и выезжай со двора. Я выведу трактор и поедем к школе. С собой возьмёшь двоих пленных – они смирные сейчас, а рабочие руки нам, ох, как нужны будут! Если что – сигналь, сзади Коля с сыном и с остальными пленными будут ехать, помогут.
– Хорошо
Машина моя завелась легко, хотя на улице был мороз очень сильный – такой, что дыхание перехватывало. Хорошую, таки, солярку мне ребята на Экспедиции залили!
Ехали недолго – школа располагалась на соседней улице. Я помню хорошо эту школу – мимо неё мы ходили на пруд, купаться.
Петрович аккуратно открыл железные ворота в школу и расчистил дорогу прямо к школьному крыльцу, потом проложил дорогу к старой школе – приземистому двухэтажному зданию, расположенному в глубине школьного двора.
Я подъехал прямо к порогу старой школы. Из джипа, по видимому, захваченному у Меняйло, вышли дядя Коля, Саша и пленные с лопатами в руках. Мои пленные, которые молчали всю дорогу, тоже присоединились к своим товарищам и стали разгребать снег, занёсший вход в здание. Дело спорилось и вскоре мы смогли добраться до двери. Дядя Коля ломиком сорвал замок, который упал в снег, жалобно звякнув при этом. Мы зашли в вестибюль. Здесь снега не было, потому что все окна были застеклены, но холод был жуткий, как и на улице.
Пленных под присмотром Сашки оставили разгребать снег возле машин, а мы втроём направились в подвал. Спустившись по ступенькам упёрлись в массивные металлические двери входа в бомбоубежище, закрытые на большой замок, болтавшийся на приваренных к дверям и металлическому косяку скобах. Дядя Коля порылся в большой связке ключей, нашёл нужный ключ и с большим трудом открыл двери в убежище, из которого, как мне показалось, дохнуло теплом. Спустились вниз по ступенькам и оказались в небольшом коридоре, который упирался в ещё одну металлическую дверь, как оказалось, не запертую, а просто плотно прикрытую. За второй дверью оказалось само бомбоубежище – за коротким коридором располагалось относительно большое помещение, заваленное старыми деревянными партами и стульями. В стороны отходили ответвления – коридоры, с многочисленными дверями. Мы быстро обследовали убежище: из оборудования имелась фильтрационная установка и дизель – генератор, допотопный, правда, но видно, что в хорошем состоянии. Нашли также насосную систему, предназначение которой, даже дядя Коля не знал. В некоторых помещениях располагались двухярусные деревянные нары. Нашли также туалет – десять очков в одном помещении без перегородок. Много чего ещё интересного нашли – например, архивы, которыми были плотно забиты несколько комнат – вот бумага и пригодится! Нашли и большой бак для топлива – тонны на три, пустой естественно. Короче, в убежище можно было разместить человек сто, не меньше. А больше нам и не требовалось.
Потом началась разгрузка всего товара, что я привёз. Работали и пленные мужчины, и их конвоиры, и две женщины из меняйловского дома – тоже, вроде как пленные – пока все не разгрузили и снесли вниз, в убежище.
Потом вывозили все из домов – Петровича, дяди Коли и меняйловского дома – вот там было чем поживиться – от продуктов из разграбленного накануне деревенского магазина, до топливозаправщика, набитого соляркой – тонн пять, не меньше. Работали все без устали, пока не свезли в убежище все, что было в домах, включая свиней, кур, собак и котов. Все это сваливали в кучу в центральном помещении – потом разберёмся, а животных загнали в свободные комнаты. Ну, что – ж – хозяин – барин!
Под утро температура упала до минус шестидесяти и работать на улице стало просто не возможно, да и машина моя отказалась работать – может, солярка не была рассчитана на такие холода.
Петрович приказал всем спуститься в убежище и они с дядей Колей наглухо задраили обе двери в бункер. Отсчёт времени выживания пошёл. Сколько сможем продержаться – посмотрим. Очень надеюсь, что подольше.
Большой допотопный градусник в вестибюле старой школы, в холодных лучах восходящего солнца показывал минус шестьдесят четыре градуса по Цельсию. А через час градусник лопнул…
Так пришёл ледяной рассвет. Будем выживать, куда денемся…
