Андрей Андреевич Божок
Метро 2033 Музыкант
Коротко взвизгнули тормоза, затем жёсткий удар по дрезине и её резко выставило боком. Антон видел, как старик сначала ударился об руль, а затем вылетел из своего сиденья. А потом картинка со скрежетом и грохотом резко замелькала перед глазами.
***
Когда в ушах остался только звон, Антон, слегка покачиваясь, смог встать. Вроде все кости были целы. В кромешной тьме он наощупь достал налобный фонарь из вещмешка и включил. Дрезина, уткнувшись в стену туннеля, валялась вверх колёсами, оторванный прицеп был неподалёку. А рядом лежал Афанасий. Музыкант подошёл и присел рядом со стариком. Внезапно тот дёрнулся и закряхтел, а затем начал медленно подниматься с земли. Музыкант встал и протянул старику руку.
Афанасий принял его предложение помощи и поднялся на ноги, посмотрел на Антона. Всё его лицо было вымазано в крови и грязи.
– Кхе-кхе, кхе, – откашлялся старик, – да… как-то нехорошо получилось. Живой?
Музыкант ещё раз осмотрел себя.
– Ага, и похоже, что даже цел.
– Ой, – старик увидел обломки ящиков, которые они забрали с черныша, – а вот это плохо. Очень-очень плохо…
– Что в них было?
– Давай осмотрим, что уцелело и пойдём быстрей к медикам, а по пути всё расскажу.
Они подошли ближе к месту крушения. Антон присел перед одним из разбитых ящиков с лекарствами и заметил, что за поясом больше ничего не мешается. Не хватает револьвера. Он оглянулся и увидел торчащую из-под дрезины рукоятку. Сначала Музыкант собрал уцелевшие лекарства из разбитого ящика и сложил в свой вещмешок. А перед тем, как затянуть завязку на вещмешке, к нему подошёл Афанасий с трясущимися руками и тоже высыпал горсть лекарств внутрь. Затем Антон закинул лямки на плечи и подошёл к перевёрнутой дрезине. Ухватившись за край, он смог приподнять еë на пару миллиметров и ногой выдернуть револьвер. А подняв его с земли, вернул за пояс.
– Ну что, пойдём сдаваться медикам? – спросил старик.
Музыкант кивнул.
– Ох, – грустно вздохнул Афанасий, – они будут не довольны…
Они пошли к станции, а старик, как и обещал, начал рассказывать:
– Видишь ли, сейчас на поверхности лютует какая-то нечисть. Ни один из трёх последних отрядов медицинских диггеров не вернулся в метро. А лекарства и препараты кончаются, а людей лечить как-то надо. Вот диггеры с Чернышевской и насобирали у себя в эти ящики, что смогли. И как же теперь всё объяснить главврачу, ох…
Дальше туннель чуть изгибался влево и уже на противоположную стену падал свет от станции. Почти на месте. А вот и показался блокпост. Там их встретили аж четыре охранника в военной форме, на рукавах повязки с белым кругом и красным крестом. Трое стояли, один сидел за столом и все между собой что-то обсуждали. Видимо медики решили укрепить оборону на всех фронтах на всякий случай. И тут один из охранников заметил их и вскрикнул:
– Афанасий!? Где дрезина?
– Тут произошло кое-что…
– Что? А лекарства? – растерянно спросил охранник, – давай к главврачу бегом, ему всё расскажешь.
Они расступились и пропустили Афанасия, Антон хотел пройти следом, но охранники перегородили ему путь. Сидящий за столом спросил:
– А ты кто такой?
– А я Музыкант, прибыл к вам на исправительное задание от совета метро.
– А-а, – многозначительно выдавил из себя сидящий за столом. Тогда тебе тоже к главврачу. Серёга, проводи его.
Один из охранников кивнул и махнул Музыканту рукой. Он провел его на станцию. Она была, как всегда, прекрасно освещена. Везде чистота и порядок. На каждой колонне висел кадуцей – крылатый жезл, обвитый двумя змеями. И люди тут были по меркам остального метро прилично одетые. Прямо интеллигенция Питерского метро. Оно и понятно, всякий сброд тут не жаловали.
Охранник довёл его до двери и пробубнил что-то вроде: тебе сюда, удачи. А после поспешил обратно на блокпост. Музыкант без промедлений постучал и зашёл внутрь.
Кабинет главврача был не сказать, чтобы гигантский, но не маленький уж точно. Как будто два подсобных помещения метро объединили в одно. И, судя по всему, так оно и было. Антон приметил на противоположной стене вторую металлическую дверь, немного торчащую из-за шкафа. А слева стоял стол, за которым сидел интеллигентный мужчина в возрасте с залысинами. Главврач, он же комендант станции – Сергей Воробьёв.
А напротив стола уже стоял, осунувшись, Афанасий и видимо оправдывался перед ним. Антон зашёл на фразе главврача:
– Не буду же я наказывать старика…
И оба обернулись на вошедшего. Воробьёв посмотрел уставшим взглядом.
– А вы, стало быть, тот самый попутчик, присланный на исправительное задание?
– Ага, – кивнул Музыкант.
Главврач помассировал переносицу двумя пальцами. Музыкант прошёлся по кабинету и встал рядом с Афанасием.
– Антон, видите ли, у нас сложилась очень сложная ситуация. Не сочтёте ли вы за наглость, если я попрошу вас о ещё одном одолжении для нашей станции?
– Помимо вашей нечисти поискать ещё и лекарства? – догадался Музыкант.
– Совершенно верно, – подтвердил Воробьёв, – вы согласны?
– Согласен.
– Премного вам благодарен. Вот держите, – он протянул ему помятый листок, Антон пробежался по нему глазами, – это список необходимых препаратов. На этом всё, не смею вас задерживать, преступайте, когда вам будет удобно. А ваш напарник ожидает вас в лазарете.
Антон кивнул и пошёл к двери, но главврач снова заговорил.
– Могу посоветовать сразу заглянуть в бывшую областную больницу по улице Комсомола, так как в ближайшей медсанчасти, к сожалению, уже давно ничего ценного для нас нет. Ещё раз огромное вам спасибо. Афанасий, проводите молодого человека до лазарета.
– Хорошо, – грустно отозвался старик.
Музыкант вышел из кабинета, Афанасий следом за ним.
"Такой манеры общения я не слышал уже очень давно. Лет наверно двадцать".
– Спасибо тебе, – сказал старик и повёл Антона к лазарету.
– За что? – на ходу спросил Антон.
– Так если бы ты не согласился искать лекарства, пришлось бы мне, – пожал плечами Афанасий. Косяк то мой… Эх, уже дряхлый, песок сыпется, а всё детство в жопе играет, – продолжал корить себя старик.
– Не переживай, Афанасий, решим. Слушай, а ты случаем не с Владимирской? – с улыбкой спросил Антон.
– Нет, – недоумённо ответил старик. Я местный, с Площади Ленина, а что?
– Да не обращай внимания, – махнул рукой, – была у меня одна теория по поводу Владимирцев…
Они подошли к квадратному серому шатру, на котором с боку был выведен белый круг с красным крестом, и заглянули внутрь.
В шатре стояли койки для больных, около десяти. И из всех были заняты только первые две и самая дальняя. И у дальней койки молоденькая медсестра в белом халате и маске выкладывала что-то на столик. Антон обвёл шатёр взглядом и сказал.
– Так, и кто из вас доброволец на поверхность?
С койки рядом с медсестрой, опираясь на локти, не спеша приподнялся парень с забинтованными ладонями, на левом глазу повязка, из-за которой чёрные короткие волосы топорщились ещё больше. Перебинтованный сначала свесил ноги, потом встал и выпрямился во весь рост.
– Но… – удивился Антон. – Как?
– Привет, Музыкант, – радостно сказал парень.
– Это что получается, теперь можно слагать легенды о Пиротехнике, одолевшем Шиву на Невском? – улыбаясь, спросил Антон.
Пиротехник засмеялся, а медсестра шикнула на них и культурно попросила выйти, чтобы не беспокоить больных.
Пиротехник подошёл к Музыканту, похлопал его по плечу, и они вместе вышли из шатра.
– Но как? – повторил свой вопрос Антон.
– Я же пообещал, что мы ещё встретимся, а я никогда не вру, – улыбнулся он и стал оживлённо рассказывать. – Заманил я эту скотину многорукую в бывший торговый центр. Там она уже меня почти нагнала. И тут я очень удачно споткнулся и упал, а она вскользь дёрнула за рюкзак и оторвала лямки. Лежу я, значит, и смотрю ещё своими двумя глазами, что рюкзак мой она не отпустила. Держит, падла, в руках все мои воспламеняющиеся игрушки. Тогда я выхватил свой револьвер с зажигательными и выстрелил точно в рюкзак, вот только расстояние походу не рассчитал. Жахнуло знатно, при этом меня обдало таким адским жаром. А в голову прилетело что-то тяжелое, я и вырубился. А потом помню только, как меня диггеры-приморцы подобрали, а полностью очнулся только уже тут.
– Да ты прямо как голливудский супергерой, – засмеялся Антон.
– Кто? – недоумевая, спросил Пиротехник.
– Ах да, блин, точно. Ты же даже фильмов, наверное, не видел. Ни наших, ни тем более голливудских.
– Почему же, у нас на Владимирской даже старинный, но рабочий проектор был. Вот только фильм был всего один. При том учебный, о ядерной войне.
– Ладно, – вздохнул Антон. – Как руки?
– Ствол удержат, – подмигнул ему Пиротехник, видимо до этого заметил свой револьвер за поясом Антона.
– А глаз? – с прищуром спросил Антон.
– А вот глаза больше нет, – он сначала погрустнел, но затем вновь улыбнулся, – но это же и удобно. Не надо напрягаться, чтобы его закрыть при прицеливании!
Пиротехник захохотал, а Музыкант подумал: "ну точно ненормальный пацан".
– Уверен, что в состоянии снова выйти наружу? – решил уточнить Антон.
– Ага. Только мне тут медсестричка симпатичная обещала подарок сделать – повязку на глаз как у пирата, а то говорит, бинты под противогазом съехать могут. Я к ней загляну и минут через двадцать встречаемся у гермы, – Пиротехник подмигнул ему единственным глазом и пошёл обратно в шатёр.
А Музыкант пошёл в местную столовую, скоротать время за чашкой чая. Как-то раз, он слышал, что чай тут просто божественен, вот только попробовать до этого момента, не удавалось.
Уже сидя за столиком в тепло освещённом баре, он собирался допить последний глоток, и правда, неплохого чая, как вдруг в бар зашёл Афанасий и сразу подсел к нему.
– Антон.
– Да?
– Будь осторожен в этой областной больнице, – старик заговорил полушёпотом, – все пропавшие отряды туда и направлялись. А покуда ходили в медсанчасть такого не бывало.
– Так за этим меня и прислали – "исправительное задание". Найти и истребить какую-то нечисть.
– Нет, ты не знаешь всей ситуации.
– Так расскажи, – Музыкант навис над столом, оперевшись на локти.
– Ходила у нас раньше легенда про Тень главврача. Не, не нашего главврача – Воробьёва, а именно той областной. Говорили, что до войны в этой больничке на Комсомола был главврач – видный, крупный мужчина, а главное добрейшей души человек. И всегда заботился о своих пациентах и дела все доводил до конца. И даже ядерные ракеты не смогли оторвать его от своего дела. Так и застали его вспышки в своей операционной, несмотря на предупреждение сирен. И хоть сам он был добрый, то тень его наоборот. Бродит теперь по больнице и мстит всем без разбора.
– Хм, – к мистике Антон всегда относился скептически.
– По глазам вижу, что не веришь и зря! Тень эту мой покойный друг однажды видел.
– И выжил, получается?
– Выжил, – кивнул загадочно Афанасий, – вот только после этого он того. В отделение с умалишёнными сразу отправился. И пролежал там несколько месяцев, наверное, пока однажды ночью не повесился.
– Ладно, Афанасий, – Антон допил чай и поставил металлическую кружку на стол, – спасибо за предупреждение, мне пора.
Он подхватил свой вещмешок и направился к выходу.
– Будь осторожен, – прошептал ему вслед старик.
Антон подошёл к постовым на гермоворотах, где его уже ждал Пиротехник с новым старым рюкзаком за спиной. А на его голове и правда была детская повязка пирата на резинке. С черепом и костями, правда, немного потёртая от времени. Антон увидел его и засмеялся.
– Так может, переименует тебя в пирата?
– Не-е, – улыбнулся он, – Пиротехник мне больше нравится.
– Готов?
– Готов.
Музыкант вручил Пиротехнику его револьвер. Дальше обычное дело по одеванию химзащиты, проверке оружия и выход. Чуть больше двадцати лет назад Площадь Ленина была очень красивым местом. Площадь, выполненная из гранитных плит, фонтаны, зелёные деревья, вокруг, аккуратно подстриженные кусты. В центре, конечно же, Ленин, а дальше каменная набережная. Сейчас же от всего этого остались лишь воспоминания. Первое что они увидели, когда вышли из вестибюля, это рябой багровый закат и воткнутый шпиль финляндского вокзала в растрескавшийся асфальт прямо перед ними.
Музыкант и Пиротехник бегло огляделись и свернули налево, на улицу Комсомола. Бодро пошли вперёд, мимо вывернутых из земли столбов, уставших кузовов машин, по которым словно катком прошлись. А багровый закат кидал кроваво-красный отсвет на побитые дома с выбитыми окнами. Зловеще, но красиво.
Опустошённая медсанчасть осталась справа от них, дальше по улице с левой стороны до войны был небольшой скверик. А ныне поросшая плотным коричневым кустарником поляна, рядом с которой они прибавили шаг. И вот теперь справа начинался не высокий кованый забор, чуть ниже человеческого роста, но украшенный кольями сверху. Они прошли дальше до КПП. Перешагнули поникший шлагбаум, диагонально опустившийся к асфальту. И их взору предстало полуразрушенное здание больницы. Как и большинство строений в центре Петербурга, оно было тусклого жёлтого цвета, который будто имел иммунитет к выгоранию на солнце и сохранил цвет до сих пор. Конечно, встречались в Питере ещё и просто серые здания и бледно-розовые. Но под лучами ядерного солнца, бледно-розовый цвет выгорал и превращался в тот же блёклый жёлтый. Что уж говорить про серый. Исключением стали только некрашеные дома из кирпича, они сохранили свой цвет и после войны. Если уцелели после взрывной волны.
Верхнего этажа у больницы больше не было, от него остались только столбы и небольшие части фасадных стен, тут и там торчали пруты арматуры. Так же не хватало и большой части фасадной стены на первом этаже. Тут Музыкант и решил зайти внутрь. И когда они почти подошли к зданию больницы, сзади раздалось злобное и грозное рычание.
Антон резко развернулся и увидел крупного серого мутаволка оскалившего пасть, из которой свисала тягучая слюна. Мутаволк посмотрел на них, затем поднялся на задние мускулистые лапы, обнажив живот, на котором пульсировали чёрные вены, и пронзительно завыл. По спине Музыканта невольно пробежал холодок. А на зов вожака из дома напротив выскочили ещё два облезших мутаволка. Те быстро и с рыком перемахнули забор с кольями и подбежали к ним. Теперь диггеры были окружены с трёх сторон, позади здание больницы.
Багровый рассвет быстро уступал своё место сумеркам. В Петербурге начинало темнеть. Тем временем Пиротехник прижался к Музыканту плечом к плечу и тихо проговорил:
– Хреновые у нас шансы: три на два.
– Мы бы и два на два вряд ли потянули, – так же тихо ответил Музыкант и без резких движений, чтобы не спровоцировать стаю, посмотрел через плечо. – Вариант у нас только один.
Мутаволки рыча, начали сжимать круг.
– Какой?
– В больницу и прямо сейчас. Готов?
– Да! – крикнул Пиротехник, и они сорвались с места.
За их спинами раздалось громкое рычание, сменившееся топотом лап и цоканьем острых когтей. Они забежали в здание через отсутствующую часть стены, помчались вперёд по коридору. Сзади раздавался громкий грохот и скрежет. Музыкант бежал позади Пиротехника. Антон на бегу выхватил из кобуры пистолет и сделал пару выстрелов назад не глядя. Пиротехник не сбавляя хода, выбил плечом дверь, и за ней оказалась лестница наверх. Перемахивая через две, а то и три ступеньки, хватаясь за поручни, они рванули наверх. За спиной совсем близко раздался хрип, мутаволки их быстро догоняли. А когда мимо мелькнула табличка "третий этаж". Пиротехник резко свернул с лестницы на этаж. Там снова оказался длинный больничный коридор, понимая, что на прямой у них очень мало шансов, Пиротехник снова выбил хлипкую дверь ближайшего дверного проёма и нырнул внутрь, а Музыкант следом за ним. И тут внезапно земля ушла из-под ног, и они рухнули вниз.
Оказалось, что за дверным проёмом не было пола. Пролетев этаж вниз, Пиротехник плашмя упал на осколки пола от верхних этажей, чуть левее торчащей вверх арматуры. Через мгновенье Музыкант с грохотом приземлился правее, а уже прыгнувший за ними вожак мутаволков угодил черепом точно на арматуру между ними, которая проткнула его насквозь. Музыкант, насколько мог, быстро сориентировался и посмотрел наверх. Двое других мутантов остались наверху. Они просунули головы в дверной проём и скалились. А затем с рычанием куда-то убежали.
Антон понял, что скоро они буду здесь и им пора валить. Превозмогая боль, он быстро поднялся на ноги, помог Пиротехнику. И они снова побежали, дальше от лестницы, с которой доносился вой. За спиной раздался треск ломающейся двери. Мутаволки влетели в коридор второго этажа и, проскальзывая со скрипом по полу, погоня продолжилась. Они бежали уже из последних сил, ноги наливались свинцом. Сквозь противогаз Антон слышал тяжёлое, надрывное дыхание товарища. Его же лёгкие горели огнём. Он оглянулся на бегу. Мутаволки были всего в паре метров, краем глаза он заметил метнувшуюся вперёд крупную тень. Дальше коридор заканчивался тупиком. Музыкант схватил Пиротехника за химзу и рывком втащил за собой в одну из палат справа. Захлопнул за собой ветхую дверь и завалил рядом стоящим деревянным шкафом, а через секунду по ней послышался удар, но первый натиск дверь сдержала.
Они дошли до противоположной стены, Пиротехник уселся на пол под окном. Музыкант присел справа от него и попытался восстановить дыхание, но его лёгкие выдавали только хрип вперемешку с сипением. А Пиротехник уже достал револьвер и трясущимися руками держал дверь на прицеле. Антон тоже перевесил калаш и снял с предохранителя, чтобы принять, скорее всего, последний бой.
И вот раздался сильный грохот, затем треск и дверь разлетелась в щепки, а шкаф отъехал в сторону. В палату ворвались мутаволки. На своих четырёх мощных лапах они рычали и медленно подходили к ним. Скалились, капая слюной на пол. Антон прицелился между глаз одного из них и почти нажал на спусковой крючок, но вдруг мутанты заскулили и посмотрели обратно в коридор. В свете луны по стене метнулась та крупная тень, которую он уже видел в коридоре.
Один из мутантов встал на задние лапы и грозно и протяжно зарычал. Антон только краем глаза заметил скользнувшую по полу тень, и мутант резко замолчал. А спустя мгновенье, мутаволку словно разом сломали все кости, он резко обмяк, ноги его подкосились и тело повалились на пол. Второй мутант жалобно заскулил и пустился прочь. И уже из коридора послышался рык, который так же резко стих.
"Не прав был Афанасий, тень то добрая, оказывается" – подумал Антон.
В палате воцарилась тишина. Они так и сидели на полу под окном с оружием в руках. Пиротехник повернул голову направо, к Антону:
– Охренеть, да?
– Лучше выражение и подобрать трудно. Ладно, теперь давай поищем препараты и свалим отсюда.
Опираясь о стену, они с трудом поднялись на ноги и не спеша, прихрамывая, вышли в коридор. На втором этаже ничего нужного не нашлось. И тогда Пиротехник предположил, что склад должен быть на первом этаже или в подвале. На фоне последних событий спускаться ещё и в подвал очень не хотелось, но тут удача сжалилась над ними.
Они спустились на первый этаж. И недалеко от лестницы, по которой они пытались сбежать от мутантов, нашлась крепкая дверь, закрытая на замок. Пиротехник достал револьвер и точным выстрелом попал в замок, а после Музыкант с ноги её открыл.
Внутри оказался бывший склад и почти все, что было по списку Воробьёва тут и нашлось. Они забили битком вещмешок Антона и рюкзак Пиротехника. И толи сказывалась дикая усталость после погони, толи вес рюкзаков и правда был приличным, но лямки очень больно давили на плечи. Несмотря на это, они упорно шли, хоть уже и ноги заплетались, но они продолжали идти по улице Комсомола.
И когда они наконец-то добрались до гермоворот Площади Ленина, Музыкант как всегда от души ударил по ним прикладом.
Глава 10
Welcome To the Jungle
На станции их встретили как настоящих героев. Постовые перехватили у них тяжёлые рюкзаки, стали расспрашивать, как всë прошло. А ещё помогли обеззаразить химзащиту и проводили до лазарета. Там их осмотрел дружелюбный доктор. Антон его узнал, это был тот самый врач, спасший жизнь его покойному другу – Диме. Пожилой доктор срезал старые грязные бинты, взял со столика свежие и перевязал руки Пиротехнику, осмотрел все их новые ссадины, обработал раны. Он не отходил от них наверно несколько часов, а потом приказал занять любые понравившиеся койки и отдыхать. Так они и поступили, а сон не заставил долго ждать.
На завтрак их даже не стали будить. И примерно к обеду, когда они уже пришли в себя, их навестили. Первыми в лазарет зашли два рослых СМЕРШевца, а за ними главврач – Воробьёв и глава совета метро – Терентьев.
– Здравствуйте, товарищи! – провозгласил Тёртый. Поздравляю вас с успешным выполнением задания. Вы оказали большую услугу всему метро! И в награду вам, – он посмотрел на Пиротехника, – объявляется безлимитный и безвозмездный кредит в Торговом Городе. А вам, – теперь он покосился на Музыканта, – помилование. А теперь утешьте моё любопытство: что же там было?
– Небольшая стая мутаволков, – ответил Антон.
– Как интересно. Раньше я слышал, что они встречались только на Выборгской. Но главное, что теперь отрядам наших медиков ничего не угрожает?
– Так точно, – сказал Музыкант.
– Рад слышать. К тому же, главврач мне шепнул, что вы ещё и медикаментов с собой принесли. Вы молодцы, огромное спасибо вам от всего метро!
После этих слов делегация вышла из лазарета, а Пиротехник и Музыкант переглянулись.
– И что дальше будешь делать? – спросил Антон.
Пиротехник причесал рукой растрёпанные волосы на голове.
– Надо воспользоваться таким даром. Возьму свою медсестричку, и оттянемся на Сенной по полной. Но сначала, наверное, дождусь, пока руки заживут. А ты?
Музыкант посмотрел в провисающий потолок серого шатра.
– Пока не знаю, – сказал вслух.
"Искать Лизу, конечно же" – подумал он.
И тут очень кстати принесли их обед. Вечером им так же принесли ужин, а ночью Антон не мог уснуть. Думал и предполагал с чего начать поиски.
На следующий день Музыкант выспался от души, не спеша собрал свои вещи, и ближе к вечеру тепло попрощался с Пиротехником и отправился в путь.
Когда Антон уже почти вышел со станции, его догнал запыхавшийся Афанасий.
– Слушай, Музыкантик – на выдохе сказал он, – а не согласишься ли ещё помочь старику? Не сочтёшь за наглость?
Музыкант прекрасно помнил, что у него есть дела, но Афанасия, этого добродушного старичка, ему было жалко, так что он решил не отказывать.
– Чем?
– Да дрезину то я свою разбил, а она мне служила единственным заработком. На поверхность-то я не ходок уже, так хоть перевозками зарабатывал. А ты, насколько я знаю, техник, не мог бы ты посмотреть мою дрезину? Может получиться починить?
– Хорошо, веди, Афанасий, посмотрим, что с ней.
Старик провёл его по станции на противоположную сторону, где они снова спустились на пути. Прошли до конца платформы, и зашли в тёмный туннель. Музыкант включил свой налобный фонарь, а Афанасий держал в руке старый маленький фонарик, перемотанный изолентой.
И вот в одном из ответвлений в туннеле и стояла его разбитая дрезина с мотоциклетным мотором. Музыкант обошёл её по кругу и присел у двигателя. С виду какой-то импортный. Всё внимательно осмотрел, встал и повернулся к старику, чтобы огласить приговор.
– Тут как по классике две новости.
– Ну, давай с хорошей, – грустно сказал Афанасий.
– Движок жить будет.
– А плохая тогда?
– Генератор в хлам. И если на техноложке научились делать обмотки и подшипники, хоть и более-менее качества, то корпус не спасти. А без генератора ты даже до следующей станции не дотянешь. Нужен новый.
– Вот шельма! – старик схватился за голову. – На что ж я его…
Поникший Афанасий постоял молча, затем махнул на разбитую дрезину рукой и переполненный досадой, побрёл обратно к станции. Антон пошёл за ним, прикидывая в голове варианты. Генератор в метро был вещью дорогой, даже всех заначек Музыканта не хватило бы на него, да и вряд ли в подземке нашёлся бы похожий генератор. Но он поравнялся со стариком и положил руку на его худое плечо.
– Не расстраивайся, Афанасий, решим твою проблему.
Старик в ответ посмотрел на него настолько ясным и чистым взглядом, как небо в хороший день до ядерной войны.
– Спасибо, – чуть ли не пропел он.
Музыкант кивнул ему и запрыгнул на платформу. Проверил достаточно ли у него с собой патронов для нового выхода на поверхность. И их хватило бы вполне. По пути зашёл к местному дежурному технику и взял у него инструменты, закинул в вещмешок. Затем подошёл к выходу со станции и натянул химзу. Когда они с Пиротехником шли от больницы к станции, они огибали много старых машин, да и мотоциклов. Хоть в одной Антон понадеялся найти целый генератор. Ведь в отличие от кузовов самих машин, корпуса их делались из толстого алюминия, а значит сгнить не должны.
Музыкант снова вышел в вечереющий радиоактивный город. И чтобы не терять время, сразу открыл капот первой попавшейся машины. Но под капотом всё было разбито. Антон мысленно выругался, опустил капот и подошёл к следующей. Но там уже до него всё нужное сняли. Следующий осмотр тоже не дал результатов. И тут на улице как обычно начало резко темнеть. Но, не смотря на наступающую ночь, Антон задался целью доделать дело. И под одним из самосвалов на спущенных колёсах, что стоял неподалёку от вестибюля, он заметил торчащее колесо мотоцикла.
Он подошёл, ухватился покрепче за колесо и потянул на себя. Но по-хорошему мотоцикл вылезать из-под грузовика не хотел. И тогда Музыкант одним мощным рывком с металлическим скрежетом вытянул его к себе. И тут удача улыбнулась ему, генератор на нём был и даже целый, хоть и окислившийся, весь покрытый белым налётом.
Антон положил оружие на асфальт, снял с плеч вещмешок и достал инструмент. Присел перед мотоциклом, перекусил провода и начал откручивать генератор с крепления. И тут из-за самосвала, из-под которого он и выдернул этот мотоцикл, вальяжно и с цокотом копыт, вышло огромное существо.
Музыкант не был уверен, но, кажется это была водяная лошадь, которых все так боялись встретить в Автово. И хоть Антон ни одной похожей твари в родном Автово не видел, зато увидел тут, на Площади Ленина.
А существо целиком уже показалось из-за кузова грузовика, и теперь стояло прямо перед Антоном. Чёрные как смола копыта на широких, немного обвисших серых ногах. Округлое массивное тело, так же серое, но отдающее слегка синевой, как будто в лужу дождя капнули бензином. А голова была и правда как у бегемота, широкая, круглые уши, крупные ноздри вздувались, втягивая заражённый воздух. Только не естественные для бегемота большие чёрные глаза, которые уставились на сидящего Антона.
Собрав в себе всё хладнокровие, Антон продолжал откручивать генератор, а существо в этот момент изучающе на него глядело. А когда Музыкант почти выкрутил последний болт из крепления, водяной лошади видимо наскучило наблюдать за этим. Огромное существо шумно, почти с гулом, выдохнуло и приподнялось на задних лапах. Антон бросил всё и рванул с места к ближайшему зданию. И к его счастью или везению, водяная лошадь была не особо быстрой. Пока Антон перепрыгивал и огибал мешающие на пути препятствия в виде различной техники, поваленных столбов и кусков зданий, водяная лошадь не расторопно и неуклюже расталкивала их.
Антон добежал до здания сбоку от вокзала, в прыжке ухватился за оконный проём и буквально влетел внутрь. А через некоторое время мутант на полном ходу ударил головой в стену, от чего на Антона посыпались останки штукатурки с потолка. Ещё около минуты водяная лошадь ходила под окном и возмущённо сопела, но вскоре сдалась и ушла.
Музыкант выглянул и увидел, что мутант вернулся к месту начала погони и лёг, накрыв собой и брошенный калаш и инструмент и мотоцикл. А без всего этого Антон возвращаться в метро крайне не хотел. И тут в голову пришла идея.
Он проверил на месте ли ещё пистолет и после этого тихонько выбрался из окна. Не шумя, перешёл дорогу и направился вдоль площади к набережной. И вот почти у самой Арсенальной набережной Музыкант остановился, достал пистолет и направил вытянутую руку в тёмное небо.
Два выстрела в воздух нарушили тишину мёртвого города, а от места начала погони с водяной лошадью раздался шум и показалось шевеление. Значит, мутант клюнул, вот только его план подпортили стая собак Павлова, высунувшая морды из окон здания с куполом на крыше, с другой стороны площади.
Это означало снова забег в прилипающей химзе и противогазе, стая высыпала из окон и рванула через площадь, так же как и водяная лошадь. Антон на бегу обернулся. Стая собак под управлением вожака бежала именно к нему, а вот водяная лошадь до сих пор мчалась туда, где прозвучали выстрелы. И теперь Музыкант остановился и наблюдал, как мутанты встретились почти в самом центре Площади Ленина.
Теперь стае стало не до него. Водяная лошадь своей крупной мордой с хрустом рассекла стаю надвое и стала раскидывать тела собак по сторонам. Те в ответ вгрызались в её бока своими клыками, а Антон, воспользовавшись моментом, переведя дух, сорвался с места и бегом вернулся к мотоциклу. Быстро снял генератор, подхватил свои вещи и оружие и рванул обратно к метро.
Уже на станции его ждал Афанасий. Он сидел за столом постовых и клевал носом, но когда герма за спиной Музыканта начала закрываться, старик встрепыхнулся и открыл красные, от недосыпа, глаза.
Афанасий был рад, как ребёнок, когда увидел Музыканта с генератором в руках. Тщательно всë отмыв от радиоактивной пыли, они дошли до туннеля с разбитой дрезиной и уже через час или полтора лязганья инструментов, любимая дрезина старика была полностью работоспособна и бодро зарычала мотором. Афанасий стоял и улыбался. Посмотрел на Антона и, перекрикивая шум двигателя, сказал:
– Спасибо тебе огромное! Ты не представляешь даже, как я рад! Теперь я твой должник, давай довезу тебя, куда скажешь!
– Да ладно, – улыбаясь, махнул рукой Музыкант, – побереги силы и дрезину, я и сам доберусь.
Афанасий крепко пожал ему руку, а улыбка до сих пор не сходила с его морщинистого лица.
Переночевать Антон решил уже на техноложке, там поговорить с Василичем, починить разбитый в дребезги плеер. В благодарность от станции, патруль с Площади Ленина провёл его окольными путями до Маяковской, в обход бордюрщиков. Оттуда он по туннелю приморцев дошёл до Невского, а дальше с последним ночным караваном собирался добраться до техноложки, и заночевать в местном отеле.
Перед тем, как выехать с Невского проспекта охранник каравана, что сидел рядом с водителем, предупредил Музыканта, что в Торговом городе придётся немного подождать. У них очень важный груз, который охранник должен будет лично передать в руки владельцу.
