Андрей Андреевич Вознин
Collectio
– Яндекс! – ляпнул банально наугад.
– Ты не прав. Это базовый носитель термоядерных ракет, один из трех оставшихся. Во время Большого Конфликта двенадцать было уничтожено. В нашем секторе он проходит раз в год.
Стас восторженно толкнул меня в бок. Боевая станция! Каких только историй не рассказывали про этих высокоорбитальных монстров.
– Учитель! Расскажите про Большой Конфликт Корпораций! – Пацаны повскакали, восторженно глядя на уходящую за горизонт точку.
– У нас сегодня астрономия. Вот будет история, я вам все и расскажу.
Ученики нехотя расселись по своим местам. Пламя костра плясало в их округлившихся глазах, блестевших от близости перечеркнувших небо настоящих приключений – войны олигархических кланов давно обросли легендами. Учитель продолжил урок. Полярная звезда, Альтаир, Большая медведица, ориентирование по звездам и тому подобная скукота. Это все я и так давно знал из рассказов своего деда…
– Внимание! Урок астрономии закончен. Перерыв пять минут.
Ученики загалдели освободившись на несколько минут от строгостей учебной дисциплины. Стас таинственно полез в карман и протянул на ладони… Клык крысоволка! Я даже не поверил своим глазам – зуб был абсолютно свежий.
– Откуда? – Я смотрел широко открытыми глазами на довольное произведенным эффектом лицо друга.
– Вчера со старшаками мотанулись в «Путь к К».
– Как? Без меня? – Я почувствовал себя преданным.
– Понимаешь, случайно их встретил. Мой брательник позвал с ними. Некогда было за тобой бежать.
Я отвернулся. Друг называется… Как помогать полоть картошку, так не забывает с собой прихватить в помощь. А тут вылазка в пустошь «Путь к К», и без меня.
Почувствовал, как он настойчиво толкает. Глянул краем глаза и даже подпрыгнул! У Стасика на ладони лежал небольшой знак Носквы. Побитый, конечно, с почти стершимся барельефом какого-то кудрявого хмыря.
– Откуда? Там нашел?
– Да. Бери, я специально для тебя слазил в обвалившийся подвал.
Сразу было видно, что он врет как дышит, но… Все-таки настоящий друг – не пожалел ценнейшую вещь. Я взял в руку и почувствовал укол. На реверсе была небольшая застежка. Значит, можно будет прицепить к балахону.
– Внимание! Начинаем урок чтения. Какую букву видите в созвездии Кассиопеи?
Наступало время «парада» орбитальных корпораций-государств. Все эти таинственные – Ауди, Бош, Касио и прочие, все они когда-то давно строили свои космические станции, стараясь добиться формы в виде заглавных букв названий. Получилась этакая наглядная азбука на ночном небе…
Стас толкнул меня в бок и глазами показал на горизонт – там, над самой линией, уже полыхали два рубиновых глаза. Я обрадовано в ответ пнул друга по ноге – повторять давно освоенные буквы порядком надоело. Но не только мы заметили восход Носквы. Ученики по мере появления частей города-станции начинали шуметь все сильнее и сильнее.
– Внимание! Сигнал об окончании занятий – это сигнал для учителя, а не учеников, – Учитель быстро пресек оживление.
Мы же продолжали следить, как над горизонтом вначале четко прорисовались два рога, затем боковые лучи, и вот уже вся пентаграмма Носквы пылала над горизонтом рубиновым светом.
Учитель, наконец, глянул на полностью взошедшую орбитальную Столицу и закончил урок. Заметно похолодало. И мы дружно рванули в свою пещеру – к большому общественному костру, к родителям, что сейчас сидели вокруг него и рассказывали перед сном друг-другу байки о гигантских пещерах, железных птицах и самоходных волокушах.
Герой…
"Он по-французски совершенно
Мог изъясняться и писал…"
А.С. Пушкин "Евгений Онегин"
– Что за музон? – заинтересовался я.
– Charles-Camille Saint-Saëns, Oratorio "Le Deluge".
– Однако…
Я прислушался. Что сказать – так себе… Скрипки неприятно пищат, кто-то поёт на непонятном языке. А Сен-Санса я знал хорошо – "Танец смерти". Чудная музыка в рингтонах. Но, стоит признать, это здесь было бы не совсем уместно.
– И как мне прокомментировать?
– Прекрасная музыка. Чувствуете благоухание библейских историй?
Хм-м-м. Во завернул – благоухание истории. Интеллектуал…
– Что я сейчас читаю из классики?
– "Идиот". Достоевский.
– Кто идиот?
Собеседник как-то странно охнул, помолчал некоторое время, затем продолжил:
– "Идиот" – название произведения, автор Фёдор Михайлович Достоевский. Центральная фигура, вокруг которой строится повествование, – князь Мышкин. Другие главные герои: Настасья Филипповна, Парфён Рогожин, Аглая Епанчина…
– Ясно. А в чем суть? Только кратко, и как сам понял, – нетерпеливо перебиваю готовое надолго затянуться цитирование. Он бы ещё начал декламировать всю эту скукоту…
– Князь Мышкин физиологически не в себе, что позволяет ему вести себя естественно, остальные как могут приспосабливаются к царившим на конец девятнадцатого века в России отношениям внутри светского общества…
– Когда был написан рассказ?
– Роман. Впервые опубликован в тысяча восемьсот шестьдесят восьмом году…
– Дай пару цитат, чтоб можно было кстати ввернуть в разговоре…
– "Я хочу хоть с одним человеком обо всём говорить, как с собой", "Люди и созданы, чтобы друг друга мучить".
– Хм-м. Запомню. Особенно про людей понравилось.
Вот же занесла нелёгкая к нам начальником бюро любителя классики. Нет, чтобы как все – "Мстители", "Трансформеры", хоккей, пиво…
– Дай пару личных комментариев.
– Пока читал, поражался – какое же всё-таки глубокое проникновение автора во внутренний мир героев! – Голос слегка дрогнул. – А больное общество всегда порождает отношения, где только душевно ущербный ведёт себя гуманно…
О как! Прямо с нашей шарашкиной конторы списано, где постоянно чувствую себя этакой белой вороной. Я помолчал, углубившись в свой богатый духовный мир.
Запах…
– Чем воняет?
– Ну как же…
– Цветочный… – Я запнулся, подбирая слова. – Цветочное благоухание…
– А-а-а, это. Парфюмерная классика – Chanel numéro cinq.
– Давай, не умничай тут.
– Шанель номер пять.
Я принюхался. Что-то знакомое. Ага! Так это, оказывается, секретарша боса уже полным ходом подстраивается под новые реалии. Вот проныра – ведь ещё и недели не прошло с назначения руководства.
– Как международная обстановка в двух предложениях? И только не надо банальных цитат из официальной ленты новостей. По-больше индивидуально-личного.
– Американцы, как обычно, ведут себя по-хамски, китайцы по-восточному хитрят, поляки привычно гонят волну на Россию…
Вот же… Где Польша и где Россия? Как это, интересно, они умудряются гнать волну через Красное море? Через Панамский канал что ли? Уроды…
– Что погода?
– Рекомендую взять зонтик. К вечеру ожидается дождь.
Когда вода высохла, и фен, щелкнув, отключился, я встал, натянул штаны.
– Рекомендации по здоровью?
– Поменьше жирного, с пивом на пару дней завязать и ограничить копчёности. В остальном анализы в пределах нормы.
Собеседник на прощание хлопнул инкрустированной крышкой:
– Vale!
Я полюбовался блеском сусального золота на его пухлых боках. Оснащение унитазов искусственным интеллектом себя вполне оправдывало. Каких-то полчаса на утренние процедуры, а какой неиссякаемый источник необходимой информации! Это вам не три часа пред зеркалами проводить.
Вышел из уборной в ветреном расположении духа. Только вот неугомонные поляки слегка расстроили…
