Андрей Собакин
Картина
– Что всё это значит? – пробормотал совершенно потрясённый художник.
Некоторое время он слонялся по квартире что-то выбирая из разложенных повсюду картин. Некоторые полотна он не видел уже десятилетиями – они валялись забытыми среди разного хлама и набросков. Наконец, Князев расставил почти десяток отобранных картин вдоль стен комнаты, а сам сел на стул посередине. С полотен на него смотрели девушки, женщины, мужчины и юноши…
– Господи, – вздохнул Князев, – И что мне теперь с вами всеми делать?
Потом он приготовил холст на мольберте и стал методично отбирать краски. Скоро на чистую палитру легли первые цвета и оттенки осени: жёлтые, оранжевые, красные, коричневые, чёрные… Понемногу краски переносились на холст, и картина начала жить своей собственной жизнью. Это был осенний парк. Ясное голубое небо сияло в просветах между осыпающихся золотой листвой ветвями. Покрытая слоем жёлтых, оранжевых и красных листьев аллея уходила в осеннюю бесконечность. На аллее стояла девушка в распахнутом клетчатом пальто и яркой оранжевой кофте под ним. Она смотрела прямо из картины и смеялась. Чуть присев девушка собрала охапку сухих листьев и бросила их в своего невидимого спутника – казалось, что осенние листья вот-вот вылетят из полотна и закружатся вихрем вокруг художника. Князев даже замер слегка от неожиданности – смеющийся взгляд Татьяны с картины на мгновенье показался ему совершенно живым. Девушка сияла юностью и счастьем.
– Ну, как-то вот так… – довольно пробормотал художник чуть отстранясь и разглядывая картину со стороны.Потом он смешал на краешке палитры комочек ослепительного жёлто-золотого цвета.В смеющемся взгляде Татьяны на картине мелькнуло что-то вопросительное, и тут художник, улыбнувшись в свои шикарные седые усы, аккуратно нанёс ей на палец сияющую полоску золотого обручального кольца. Потом он взглянул на нетронутый скипидарной тряпкой угол полотна. Надпись «1972, Кн.» всё ещё была там.
