Анна Алексеевна Золотарева
Земля Зодиаков
«Зодиаки рождены для того, чтобы построить новый идеальный мир»
Хозяин
Глава 1. Милосердие
Земля Зодиаков, 2051 год (26 лет после катастрофы)
Первый луч солнца, бледный и нерешительный, пробился сквозь дыру в крыше тростникового барака, осветив пыльную поверхность земляного пола. Постепенно, словно неуверенно пробуждаясь, свет усилился, окрасив оставшиеся щели в багряный и оранжевый цвета. Это был рассвет в уютной деревне, застывшей в тишине, нарушаемой лишь шелестом ветра в покосившихся домах и криком петуха. Люди медленно плелись по улицам, чтобы приступить к работе.
В этом новом мире, лишённом технологий и электричества, запахи становились острее, ярче, наполняя жизнью то, что оставалось от прежнего мира.
– Слышала, сегодня ночью кого-то загрыз Рыбоволк? – спросила Повар №1.
– Да, это ужасно, он ещё никого не убивал. Я очень боюсь даже узнавать, кто это был. Я схожу к Джему, узнаю, кто это был, и нужно забрать старую одежду, постирать и отдать в Прайд, – ответила Кэнс.
– Как в Прайд? А мы? Наши вещи совсем прохудились. Попроси у Джема хотя бы обувь. Зверей у нас немного, кожа будет нескоро, а я совсем уже стёрла ноги, – сказала Повар №1, показывая на свои окровавленные пальцы.
– У оленей скоро брачный период, я попрошу оставить одного для нас, когда самка разродится, а пока возьми рыбьей кожи. Сама знаешь, Хозяин нас не сильно балует. А теперь отправляйся на работу, сегодня тяжёлый день для Фракций, – отрезала Кэнс, поправила своё затёртое до дыр платьишко, больше похожее на ветошь, и вышла из барака.
Повар №1 выбежала за ней.
– Не сильно балует? Он изгнал тебя из общины, отобрал мужа и детей! Наша Фракция живёт на подаяния! Я скажу отцу, что обувь – наша! – не унималась она.
– У нас здесь нет детей, запомни это раз и навсегда! Джем хоть и твой отец, но отлично знает правила. Мы рожаем для того, чтобы возродить человечество, а мои дети теперь хотя бы не живут впроголодь, они сыты, обуты и одеты, – вышла из себя Кэнс.
– Тогда уже и сама пришла бы к нему на поклон, ведь мы все здесь понимаем, чего именно он от тебя хочет.
– Что-то ты слишком болтлива сегодня, отстань лучше. Я голодна, и у меня нет сил с тобой спорить.
– Прости меня, Кэнс, но нужно что-то с этим делать, нам нельзя так дальше. Заключи сделку с Хозяином и живи рядом с детьми, а может, он и Писа помилует.
– Иди работать, скоро Ар наведается, и если увидит, что ты не работаешь, то тебя придётся спасать.
– Хорошо, но подумай, пожалуйста, как поступить лучше для всех, отцу передавай привет, – закончила Повар №1 и ушла.
На улице уже рассвело. Все Фракции вышли на работу, стояла тёплая солнечная погода, а в воздухе висел запах надежды. Хозяин так называл любой запах, связанный с едой. Если у народа есть еда и кров, значит, есть будущее.
У леса горел костёр, а значит, убитый бедолага уже покинул эту землю, его работа над Новым миром закончилась. Кэнс двинулась к костру.
Рассветное солнце, ещё не высокое над горизонтом, окрашивало небо в нежные розовые и оранжевые тона. Его лучи, пробиваясь сквозь лёгкую дымку, слабо освещали поляну, на которой возвышался костёр. Достаточно внушительный, он пылал ровным, спокойным золотисто-красным огнём. Дым, густой и белый, поднимался вверх, медленно растворяясь в утреннем воздухе. В костре горели не только дрова, но и сосновые ветки, придавая дыму особый, смолистый аромат.
– Привет, Джем, я слышала о страшном известии и пришла поинтересоваться, кто это был.
– О, Кэнс, доброго утра тебе. Это был Фермер №1. Рыбоволк его потрепал ночью, когда тот вышел в отхожее место. Это большая трагедия для нас, особенно для Турса и Сага. Саг не может себе простить, что не усмотрел. И вот одежда. Как ты сегодня спала? Ты слышала ночью что-нибудь?
– Ты же знаешь, я столько работаю, что, как только касаюсь кровати, тут же засыпаю. Нужно принести Турсу соболезнования за Фермера №1, он был ещё совсем малышом. Такая утрата, я бы не пережила. Твоя дочь передала тебе привет.
– Я Турсу передам, сама не ходи, они сегодня с женой не выходят из барака… Моя дочь? Я ни дня не пожалел, что отдал её тебе. Передавай тоже привет, я что-то совсем забегался, нет времени её навестить, – заметил Джем.
– Поняла, я передам, Джем, хорошего тебе дня. У тебя отличная дочь! – улыбнулась Кэнс, взяла одежду, но не могла отвести взгляда от костра.
В центре костра лежало маленькое тело, почти полностью объятое пламенем. Тлеющие угли уже начали прогорать, оставляя после себя слой пепла. В воздухе висело тепло, смешанное с горьковатым запахом дыма и ещё чего-то лёгкого, едва уловимого, сладковатого запаха сгоревшей травы и земли, сырой и прохладной, ещё сохранявшей ночную свежесть. Лёгкий утренний ветерок приносил запахи цветущих трав и диких цветов с края поляны.
Чувствовалось присутствие чего-то ещё – запах горелой плоти. Он был резким, тяжёлым, но постепенно угасал, смешиваясь с более мягкими, естественными ароматами рассветной природы. В целом он был сложным, противоречивым – аромат смерти и жизни, конца и начала, смешение тяжёлой грусти и лёгкой утренней надежды. Воздух был пропитан чувством скорби и некой примитивной, но торжественной завершённости.
Кэнс стояла у костра, как зачарованная, она скорбела по погибшему, и в голову пришли воспоминания из детства, когда они, Зодиаки, жили большой и дружной семьёй. Когда Хозяин был добр к ней, всегда хвалил. Её дом был наполнен улыбками друзей, она всегда могла обнять своих детей и мужа.
Бункер. Воспоминания
Меня зовут Кэнс, я седьмая из Зодиаков.
Много лет назад произошёл конец света и мы оказались на этом материке, который называем Землёй Зодиаков. Здесь десять Фракций, и каждая отвечает за вверенную ей часть работы. Но начну я со своих воспоминаний о том, как мы росли под землёй. Вернусь в далёкий 2030 год.
Мне пять лет. Мы живём в бункере. Бункер врезан в скалу рядом с вулканом, а вокруг – тайное озеро. Наш дом скрыт под толстым слоем земли. Его вход – плотная железная дверь. Внутри, освещаемая тусклым, экономичным светом, простирается сеть коридоров, ведущих к разным помещениям.
Воздух немного влажный, пахнет землёй и чем-то кислым, затхлым – запахом металла и консервов. Запаса электроэнергии не хватает на освещение, мы пользуемся свечами, но достаточно для работы системы вентиляции и небольшой водонагревательной установки. В бункере шесть комнат – тайные коморки, склады и мини-фермы с животными и растениями.
В главной спальне живёт Хозяин. Это простая, удобная комната с огромной кроватью, небольшим столом и ящиками для хранения вещей. На стенах – карты местности, зарисованные маршруты и схемы бункера.
Вторая спальня принадлежит брату Хозяина Аквару и его жене Либе. Аналогичная по размеру и оснащению, но там я видела очень много странных вещей, о которых Аквар никогда не рассказывает. Зато его жена всегда готова поделиться интересными историями о жизни Старой земли.
Третья комната принадлежит мальчишкам. Маленькая, с игрушками, сделанными из подручных материалов, и детскими книжками. На стенах развешаны рисунки, напоминающие о прежнем мире. Ещё у мальчишек есть шахматы. Аквар говорит, что самая интересная и увлекательная игра из всех, что были у них в детстве с Хозяином.
Четвёртая комната принадлежит нам, девочкам, нас меньше, поэтому наша комната самая маленькая. У нас есть одна кукла и ещё очень много книг с рецептами, журналы с выкройками платьев и рассказы о любви, пожалуй, только последние мы зачитывали до дыр и передавали по кругу.
Но такое поведение не приветствовалось в общине. Аквар всегда говорит, что чувства нам не нужны, а, чтобы построить Новый мир, нужны только цель, дисциплина и повиновение. Поэтому все в общине знали свой график и обязанности, но целоваться никто не умел. А если бы поймали, то, возможно, наказали бы. Но, наверное, я бы всё отдала за поцелуй или нежные объятия, как в нашей книге. Ведь раз об этом писали на Старой земле, значит, это было приемлемо. Остаётся лишь надежда на то, что когда наша община встанет на ноги, то мы найдём место для чувств и тепла.
Пятая комната самая просторная в жилом блоке. Здесь находится стол со скамьями, небольшая библиотека, в основном учебники и практические руководства. В ней мы принимаем пищу и можем собираться все вместе, что бывает довольно редко. Все Зодиаки занимаются только вверенными им занятиями.
В возрасте пяти лет, когда нас научили читать, Хозяин начал приучать меня к чистоте, пока остальные занимались своими делами. Наш бункер никогда не должен был покрываться пылью, а пол он проверял белой салфеткой изо льна. Это было похоже на состязание: иногда мы с Хозяином делали это наперегонки, а иногда уборка превращалась в целое приключение с записками и загадками.
Однако длилось это недолго. Спустя примерно полгода я стала самостоятельной, получила свой график и каждый день монотонно исполняла обязанности, вверенные мне Хозяином.
Дни рождения мы отмечали в собственных дневниках, которые были обязаны вести. Там мы записывали свой график поручений, даты пребывания в бункере и наши имена с назначениями. Нужно было обязательно знать, кто и за что отвечает. Так, в десять лет я получила от Хозяина рецепты и вместе с ним начала готовить.
Шестая комната – лазарет, небольшое помещение с запасом медикаментов, перевязочных материалов и элементарными медицинскими инструментами. Здесь нас обучали основным медицинским навыкам. Однажды я даже зашивала ногу курице, правда, она была уже мертва, а когда Либа подарила нашей общине близнецов, я перерезала пуповину. Потом помогала ей ухаживать за малышами, это были наши первые дети. Хозяин сказал, что у меня великое будущее в служении людям, но я не должна забывать об уборке и готовке для общины.
Кухня была простой, больше похожей на кладовую. Здесь много запасов консервированных продуктов, круп и бобовых. Ещё здесь хранятся семена, посадочный материал и инструменты для земледелия.
Топливо расходовалось очень экономично, но Аквар с Хозяином постоянно приносили новые бочки. Они рассказывали, что снаружи есть тайное озеро, которое вырабатывает электроэнергию, воду из него превращали в топливо. Я всегда мечтала выйти с ними из бункера, но никому из нас не разрешали. Земля ещё не была готова принять нас.
Фермы для скота – несколько небольших, но хорошо оборудованных помещений для содержания домашней птицы и кроликов. Их было немного, но всегда сохраняли определённое количество потомства, чтобы при выходе из бункера мы смогли развести небольшую ферму.
Жизнь в общине ни у кого не отличалась. Все работали во благо новой жизни: люди, животные и даже наши растения, которые прорастали вопреки апокалипсису без солнечного света и нужного ухода – такие свежие, цветущие и упорные.
Ещё в бункере есть тайная кладовка – комната, где хранятся записи, книги, дневники, запас бумаги и письменных принадлежностей. Расположена она за фальшь-стеной в комнате отдыха. Также здесь хранятся ценные вещи: оружие, драгоценности и другие предметы, которые нужно держать в тайне. В глубине кладовки есть тайная дверь к подземному проходу, который ведёт к источнику пресной воды, из него же Хозяин с Акваром выходят наружу.
В этой тайной комнате со мной случилось что-то очень странное. После уборки я лежала на полу без сил. Свет тускло мерцал от старой лампы, отбрасывая длинные тени на бетонные стены. В этот день воздух в бункере был спёртым, пахнущим старыми книгами и металлом. Дверь была открыта, и в коморку заглянул Пис. В его руке была банка с консервированными фруктами.
– Ты закончила? Можно к тебе? Ребята играют в шахматы, а мне стало скучно, – и он лёг рядом.
– Да, главное, чтобы Аквар или Хозяин тебя не заметили. Разве сегодня нам можно есть это? – я показала на банку.
– Нет, но сегодня у меня триста шестьдесят первый день после явления, сегодня мне шестнадцать, думаю, что меня простят, – он протянул банку мне.
– Как думаешь, наши семьи гордились бы нами? Ведь они пожертвовали жизнью, чтобы мы могли построить Новый мир, – я взяла кусочек из банки и продолжала глядеть в потолок.
– Думаю, что они были счастливы отдать нас в общину. От Старого мира ничего не осталось, только мы и наша вера в будущее, – сказал Пис и задумался.
Мы лежали на полу, подростки, выросшие в этом подземном мире. Между нами стояла банка с тушёными фруктами – одно из немногих лакомств, которое могли позволить себе, ведь фрукты разрешалось есть только раз в неделю. Мы почти не разговаривали.
Наша жизнь в бункере была монотонной, наполненной ежедневными рутинными задачами: поддержание системы жизнеобеспечения, выращивание съедобных растений в искусственной теплице, проверка запасов, уборка. Но сегодня было что-то другое. Возможно, это был неожиданный запах фруктов, может, просто настроение. Или, может, это была наша общая уязвимость, неизбежность существования.
Пис тихо протянул мне ложку с фруктами. Я взяла её, и наши пальцы ненадолго соприкоснулись. В этом коротком касании было больше эмоций, чем во всей прежней жизни здесь.
Пис наклонился, и наши губы встретились. Это был не страстный, не бурный поцелуй, а нежное, почти робкое прикосновение. Это был поцелуй с привкусом сладких консервированных фруктов и металлическим послевкусием бункерного воздуха. Он был лишён романтики, о которой мы читали в нашей любимой книге, но наполненный глубокой близостью и неповторимой значимостью. Поцелуй, который символизировал нашу жизнь в этом мрачном месте – надежду и взаимную поддержку. Поцелуй, который сказал больше, чем любые слова.
Интимную атмосферу нарушил плачь близнецов Либы за дверью. Я резко встала, отдала ложку Пису, попросила закрыть за собой дверь и направилась к ним, будто ничего не произошло. Но мне было безумно приятно ощущать то тепло, которое он мне подарил, хоть это больше и не повторялось.
В комнате Либы было шумно и мрачно. Близнецы подрались из-за банки консервированных фруктов. Из самого мрачного было её лицо. Лин уже успокаивала одного из близнецов, я взяла второго. Это были десятилетние девчушки, которые, как и мы, выросли без солнечного света.
Пока я обнимала плачущего ребёнка, не могла отвести глаз от Либы. Она сидела за столом из переработанного металла, лицо бледное, в глазах – усталость, замаскированная под сосредоточенность. Вокруг бетонные стены бункера, усыпанные сложенными в аккуратные стопки чертежами, записками и расчётами.
Честно говоря, я редко видела их с Акваром вместе. Он постоянно возился с мальчишками, даже когда Либа родила двойню, двух прекрасных девочек. Мы назвали их Близнец №1 и Близнец №2. Забота о них была на мне и Лин. Отношения у этой пары были довольно странные, даже для нашей общины. Она носит простую, практичную одежду, волосы забраны в строгий пучок. На руках – следы ожогов, заживших, но не забытых.
Он же всегда гладко выбрит, с чистой, опрятной головой и идеальной кожей. Она помогает ему, выполняет роль не только жены, но и ассистента, лаборанта, хранительницы его безумных идей и тайн. А тайн у их было очень много.
С каждым годом в мою голову закрадывалось всё больше мыслей о том, что, возможно, они были виноваты в уничтожении Старой земли.
Глядя на её грустное и усталое лицо, я представляла себе такую картину: Либа видела, как Аквар создавал свои «шедевры», видела, как его гениальность превращалась в разрушение. И теперь они живут в этом бункере в самоизоляции, в центре мира, который он же и уничтожил.
Иногда Аквар подходит к ней, глаза его горят не от любви, а от безумного энтузиазма. Он рассказывает ей о своих планах, о своём видении будущего, которое всегда включает в себя её, но не как равную, а как неотъемлемую часть его машины.
Либа слушает, и в её глазах мелькает не только страх, но и какая-то застывшая нежность, смешанная с горьким пониманием: она – не жертва, а соучастница.
Хоть мне всего шестнадцать, но я уже чётко понимаю, что именно они, а не другие, выжили не просто так.
– Кэнс, малышка моя, подойди пожалуйста, – Либа подняла на меня глаза и протянула записку от Аквара.
– Что это? – спросила я.
– Это послание от моего мужа. Через час вы должны собраться в столовой для посвящения.
– Какого посвящения? Это в честь дня явления Писа? – мне стало не по себе, ведь нас очень редко собирали вместе.
– Нет, земля готова принять нас. Я понимаю твою тревогу. Но это правда. Вам предстоит пройти испытание, и после него вы получите свои способности, чтобы начать нашу новую жизнь. Мои девочки подрастают, места в бункере становится меньше.
– Да ладно, мы тут за еду воюем, а вы о способностях? – усмехнулась я. – Или вы серьёзно? Это серьёзно?
– Да, серьёзно. Но помните, сила – это ответственность. Её нужно использовать мудро, для блага людей. А пока успокойте близнецов.
Либа вышла из комнаты, я открыла записку: «20:00, столовая, собрать всех».
– Близнец №2, садись, я расскажу тебе сказку, чтобы ты быстрее успокоилась.
Я посадила девочку к себе на колени, открыла книжку и задумалась.
Мы, рождённые в бункере, – дети постапокалиптического мира, дети, которые никогда не видели солнца, неба, зелени. Наша кожа бледная, почти прозрачная из-за недостатка ультрафиолета. Волосы тонкие и редкие, глаза большие и тёмные кажутся необычно выразительными. Не знаем свободы движения, не знаем шума ветра или пения птиц. Наш мир ограничен тесными стенами бункера, шумом генераторов и тусклым светом ламп и свечей.
Но в наших глазах есть что-то особенное, что-то, чего нет ни у Хозяина, ни у Либы с Акваром. Это невинность, чистота и непосредственность, не испорченная жестокостью Старой земли. Мы улыбаемся редко, но наши улыбки очень яркие, словно проблески света в тёмном подземелье. Наша община – надежда на будущее, хрупкий росток жизни в сердце мёртвого мира.
И что, если с выходом из бункера всё изменится? Что за способности нам дадут? И что имела в виду Либа, когда говорила об ответственности?
Мне стало жутко. Я привыкла к стабильности и даже этим серым стенам.
Пока я размышляла, Лин, уставшая от истерики детей, начала кричать на них и шлёпнула по попе одну из близнецов.
– Прекрати, что ты делаешь! В книгах о воспитании не было написано ничего подобного. Они ещё маленькие, и им нужна забота и жалость, – возмутилась я.
– Забудь об этом. Мы должны выживать. Жалость – это роскошь, которую мы себе позволить не можем. У нас нет времени на сантименты. Дети должны быть сильными, выносливыми. Мы должны научить их выживать, а не нянчиться с ними. Наши книги давно устарели. Ты слишком слабая, надеюсь, что Хозяин поймёт это и изгонит тебя.
– Но они такие маленькие, им нужна любовь, нежность – они дети! – удивилась я её жестокости. – Они должны чувствовать, что мы их любим. Хозяин именно этому меня и учил всегда. Сегодня в 20:00 он собирает нас всех вместе, я обязательно расскажу ему о твоём поведении.
– Любовь их не накормит. Не защитит от болезни. Мы научим их дисциплине, порядку. Они будут знать, что главное – это выжить. И они выживут, потому что мы подготовим их. Ты ещё не знаешь, но после вечернего собрания меня назначат следить за потомством. Детство – это понятие прошлого. Здесь, в бункере, существует только выживание. И мы сделаем всё, чтобы они его освоили. Мы обучим их всему, что нужно, чтобы выжить в этом мире, даже если это будет жёстко. А ты в какой-то момент просто сломаешься. Поэтому оставь близнеца мне и отправляйся мыть пол, в этом у тебя огромный потенциал.
– Никогда тебя не понимала и не пойму. Твоя жестокость – это твоя слабость. Но ты никогда этого не поймёшь.
Я вышла из комнаты, полная злости на девчонку и сочувствия к детям. И если Лин говорила правду, то я никогда не принесу потомство этому месту, потому что не хочу, чтобы мои дети оказались в её руках.
Внутри бункера царила нервная тишина, нарушаемая лишь тиканьем старых часов и редким скрипом ржавой двери. Мы сидели на самодельных скамейках из обрезков труб и досок.
Скоро придёт Хозяин. Шестнадцать лет мы провели в этом подземном убежище, шестнадцать лет готовились к этому дню – дню, когда должны были получить свои сверхзадачи и выйти на Новую землю.
Я, всегда спокойная и рассудительная, теребила край поношенного свитера. Пис, обычно жизнерадостный, нервно постукивал пальцами по коленям. Лин, быстрая и ловкая, не могла усидеть на месте, постоянно переминалась с ноги на ногу. Саг, задумчивый и наблюдательный, смотрел в одну точку, словно пытаясь разглядеть будущее.
Внезапно дверь распахнулась, и в помещение вошёл Хозяин – высокий, подтянутый мужчина с проницательным взглядом. Его появление сразу же переменило атмосферу. Мы затихли, ожидая его слов.
– Друзья мои, мои воины! Шестнадцать лет вы провели в темноте, в тишине, в безопасности искусственного мира. Шестнадцать лет вы готовились к этому дню, к этому выходу, – торжественно заговорил Хозяин. – Вы росли в тени, но сегодня вы выйдете на свет – свет нового, жестокого мира. Мир, который не щадит слабого, где выживание – это постоянная борьба. Мир, израненный, но всё ещё прекрасный в своей дикой силе. Вы не просто подростки, вы – надежда. Вы те, кто выдержал испытание временем, кто выжил, когда миллионы погибли. И я, посвятивший свою жизнь подготовке вас к этому моменту, наделю вас силой, способной перевернуть этот мир.
Его голос был спокойным и очень уверенным.
– Вы все пройдёте испытания, покажете свою готовность. Сегодня я посвящу вас в силу, которая поможет выжить в Новом мире. Но мир суров и сила требует ответственности. Сегодня я выбираю четверых.
Он указал на Сага, Турса, Кэпа и Ара.
– Но почему? Мы все были готовы, – возмутился Пис.
– Не переживай, чуть позже ты тоже понадобишься, – ответил Хозяин и продолжил: – Саг, Турс, Кэп и Ар, после ужина в 22:00 жду вас в лазарете. Вам предстоит пройти ритуал посвящения. Остальные оставайтесь здесь. Кэнс, малышка, можешь накрыть ужин, и жду тебя после вместе с избранными.
Тишина вернулась, но теперь она была ещё тяжелее, более пронизывающей, чем прежде. Лин смотрела на меня, как на предателя. Мы никогда не дружили, но её самолюбие явно было задето.
Пис пошёл со мной на кухню, а остальные остались, чтобы спорить, кто из них больше достоин пойти с Хозяином.
Мы с Писом раскладывали консервы, а я чувствовала радость, что он останется здесь. Он был единственным близким мне по духу человеком в этом подземелье. Но смотреть, как он был расстроен, было невыносимо.
Мы с Писом вынесли ужин, а спор среди ребят продолжал разгораться. Девять подростков, сбившись вокруг деревянного стола, ужинали при тусклом свете свечей. Стук ложек о металлические миски смешивался с шёпотом и нервным смехом.
Саг, Турс, Кэп и Ар ели почти молча, их лица были напряжёнными. Вечером они выйдут наружу в тот неизвестный мир, который так долго ожидал их.
Остальные шестеро с энтузиазмом обсуждали почти нереальные вещи. Вир, самый тихий, рассказывал Джему о своих мечтах о настоящем шоколаде и кинотеатре. Лин мечтала о цветах. А мы с Писом спорили о том, какой вид транспорта будет наиболее эффективным в Новом мире.
Затем начались дебаты о существовании русалок и, возможно, страшных чудовищ, которые могли поджидать снаружи. Все их рассказы звучали как сказки.
Саг отложил ложку и прошептал:
– Я не уверен, что готов.
Его слова вызвали напряжённую тишину.
– Кажется, я тоже, – Турс отложил ложку. – Шестнадцать лет мы ждали этого момента. А сейчас… страшно.
– Мы подготовлены. Хозяин так сказал, – вмешался Ар. – Не надо драматизировать. А если вы трусы, то лучше останьтесь здесь, в бункере, и сторожите девчонок, – и рассмеялся.
– Хозяин сказал, что мир ждёт нас! Что мы – надежда! – включился Кэп, в его голосе сквозило больше желания убедить себя, чем кого-либо. Не уверенность, а попытка заглушить собственный страх.
Спор разгорелся с новой силой. Одни говорили о надежде, другие о страхе. Кто-то пытался найти положительные стороны, кто-то – лишь сосредоточиться на опасности.
Мы были ещё детьми и даже не представляли, что нас ждёт впереди. Всё было больше похоже на забавную игру, в которой при выходе из бункера нас будут ждать весёлые приключения, цветущие поля, радостно бегающие пони, цивилизация, в которой мы будем жить дружно и счастливо.
И тут я взглянула на часы, они показывали 22:00.
– Пора, ребят, Хозяин ждёт нас, – напомнила я.
Ребята встали и дружно двинулись со мной к лазарету.
Остальные же остались в столовой и продолжили обсуждать сказочные приключения, которые ожидали нас снаружи. Напряжение висело в воздухе тяжелее и гуще чем дым от множества свечей.
Когда мы вошли в лазарет, Аквар стоял возле кушетки и набирал пять шприцов со странной жидкостью.
– Саг, садись на кушетку, ты первый, – сказал он и взял первый шприц.
Саг послушно сел и освободил предплечье для инъекции.
– Саг, ты получишь дар охотника. Стихия Огня теперь твоя сила. Инстинкт, ловкость, способность предвидеть движение добычи – всё это будет принадлежать тебе. Ты будешь кормить и защищать наш народ. Твоя Фракция получит название «Орион». Лук и стрелы теперь твоё главное оружие. Но помни, что использовать его нужно во благо, огонь поможет тебе в этом. Твой приключенческий дух и мудрость помогут преодолеть трудности, однако тебе следует учиться контролировать свою импульсивность и нетерпеливость.
Аквар протёр плечо, поставил укол и поторопил:
– Давай же, вставай, скоро за вами придёт Хозяин.
Мы все смотрели на Аквара, как на злого волшебника, таинственного и пугающего. Глаза Сага пылали страхом и возбуждением, он спокойно встал в угол и с жадностью наблюдал, что же будет дальше.
– Турс, ты следующий, – сказал Аквар и взял второй шприц. – Ты получишь дар земледельца. Стихия Земли будет твоей силой. Будешь уметь пробуждать жизнь в бесплодной почве, понимать растения, ускорять их рост. Обеспечивать наш народ пропитанием и одеждой. Твой дар в заживлении физической материи, выносливости и устойчивости к повреждениям. Однако нужно будет побороть упрямство и научиться принимать разрушение своих же плодов, если это будет нужно. Твоя Фракция получит название «Земледельцы».
– О как, у нас появился личный мул, – рассмеялся Саг.
– Да, и личная швея, – подхватил Ар.
– Не обращай внимания, Турс, – поддержал его Аквар. – Твоя задача – одна из самых важных в нашем выживании, скоро ты сам это поймёшь. Иди, присядь на скамейку. Может, у нас есть доброволец? Может, наш главный задира? – и посмотрел на Ара.
– Без проблем, с удовольствием приму ваш дар и стану самым сильным из всех, а затем отобью вашу прекрасную жену, – ответил тот и сел на кушетку.
Мы напряглись, никто не знал, как на самом деле проявятся наши способности и, судя по выражению лица Аквара, он был напряжён едким комментарием в сторону своей жены.
Дела у них шли не очень, несмотря на близнецов, это было видно даже нам, подросткам. И, зная Ара с самого детства, не удивлюсь, если он решится за ней приударить.
– Эй, больно, – завизжал Ар, потёр руку и вскочил с кушетки.
– Свободен, – бросил Аквар и взял четвёртый шприц.
– Подожди, а какую силу я получил? – не унимался Ар.
– Сам придумай, раз такой смышлёный, – усмехнулась я.
– Ты получишь дар защитника и смотрителя. Стихия Огня будет твоей силой. Будешь следить за соблюдением законов, поддерживать мир и спокойствие. Это не всегда будет легко, иногда потребуется… решительность. Ты будешь защищать наш народ. Лидерство, смелость, энергичность, импульсивность, независимость, отвага, но ты должен контролировать свою агрессию и упрямство. Иначе сожжёшь всю общину дотла. Либо Хозяин сам тебя убьёт. Твоя Фракция будет носить гордое название «Смотрители».
Ар довольно ухмылялся. Для меня его назначение было волнующим, потому как мы с ним никогда не ладили. Он всегда считал меня трусливой и нерешительной, а я его – непредсказуемым и безрассудным. Но, возможно, что создание безопасного убежища или выживание всей группы, поможет нам объединиться и преодолеть наши разногласия.
Зато я порадовалась за Турса: с ним я точно никогда не останусь голодной.
– Кэп, твоя очередь, – сказал Аквар.
Кэп сел на кушетку.
– Ты получишь дар ремесленника. Стихия Земли будет твоей силой. Ты сможешь создавать вещи из ничего, строить надёжные дома, быстрые лодки. Ты будешь обеспечивать наш народ жилищами. Целеустремлённость, дисциплина, ответственность, практичность, терпение, амбициозность – это всё твои главные качества, а также огромная физическая сила. Смотри, аккуратнее с ней. И не будь пессимистичным затворником, защищай слабых, но и отдыхать не забывай. Твоя Фракция будет называться «Ремесленники».
– Спасибо, Аквар, я не разочарую вас, – ответил Кэп, вставая. – Но с такой силой не обещаю, что не сверну шею Ару.
– Так ты и сейчас можешь попробовать, чего же ты медлишь? – вспыхнул Ар и двинулся к Кэпу.
В комнату вошёл Хозяин.
– Берегите силы для ночи, вам будет, с кем бороться. И запомните, что друг для друга вы неуязвимы. Теперь вы бессмертны, – сказал он и посмотрел на последний, пятый шприц. – Аквар, брат мой, я сам хочу это сделать.
Мы притихли. Аквар передал Хозяину перчатки и шприц.
– Кэнс, девочка моя, садись, – взглянул на меня Хозяин и указал на кушетку.
Я была в ужасе – сам Хозяин передаст мне дар. Но что же это будет? Может, я буду помогать Турсу? Хоть бы так и вышло. Я не готова отвечать за целую Фракцию, да и делать ничего не умею, только готовить, стирать и убирать… Фракция «Прислуги» – отличное назначение.
– Кэнс, дорогая моя, – начал Хозяин, – твоя эмпатия, интуиция, забота, защита очень нужны нам на Новой земле. Твоя новая способность – исцелять душу и тело – это не только дар, но и тяжёлый крест. Ещё ты получаешь дар Воды. Ты будешь тушить пожары, готовить лучшую еду, вода будет слышать тебя. Помни о мудрости, помни о сострадании, но не забывай о реальности. Также не забывай о чистоте не только в наших новых домах, но и в мыслях и побуждениях. Ну и корми нас дальше, ресурсы у тебя будут, обещаю. Твоя Фракция будет называться «Милосердие».
Он держал меня за руку, и мне было так спокойно.
– Я пойду с вами? – спросила я его.
– Утром, думаю, нам понадобится твоя помощь снаружи, – ответил Хозяин. – А пока иди и готовься ко сну. Парни, нам пора.
Он отпустил мою руку и направился к двери вместе с ребятами. На прощание Хозяин обернулся и подмигнул мне. Они ушли, а Аквар сел рядом.
– А вы? Вы же получили свои способности? – спросила я его.
– Да, малышка, получили. Полгода назад, как обнаружили. Мы с Хозяином ходили за водой и обнаружили странный цвет на озере, оно будто светилось. Когда он подошёл ближе, то поскользнулся и наступил в него. Его будто током ударило, он упал на землю и начал трястись. Я был очень напуган и боялся до него дотронуться. Так он пролежал пару часов. Когда его тело успокоилось, я отнёс его в бункер. Всю ночь брата лихорадило, он не ел, не пил и постоянно молчал. Утром его тело начало меняться, стало более жилистым, сухим. Хозяин вёл себя довольно агрессивно, и я решил взять у него анализ крови. Когда воткнул иглу, то его глаза обожгли меня огнём. Буквально огнём, Кэнс, – он перевёл дух и продолжил: – Затем я стал изучать его кровь, она мутировала, он будто был заряжен электричеством, как оголённый провод. Потом, когда он стал разговаривать, мы стали вести дневник его поведения. И оно тоже стало меняться, как и его тело. Спустя месяц мы выяснили, что при помощи озера мы можем улучшить наши природные данные, такие как выносливость, физическая сила, неуязвимость. Это озеро обостряет всё, что сидит у нас внутри. А когда на него в первый раз напал Рыбоволк, мы выяснили, что эта вода дарит и бессмертие.
