Анна Грэм
Падение
6. Одиночка
В окнах квартиры Лупе горел свет. До начала смены в отеле оставался час, сестра ещё была дома, и Эйса выдохнула с облегчением, что застала её.
Она громко постучала. Ей открыли не сразу – за дверью Ривера слышала шёпот и бряканье заслонки дверного глазка. Ривера увидела сестру в узкую щель лишь после третьего удара ногой по фанерному полотну. Лупе не стала снимать цепочки.
– Чего тебе?
– У нас проблемы. Тебе нужно уехать. У тебя могут быть неприятности, – Эйса перешла сразу к делу, попутно осматривая комнату в краешке отражении зеркала прихожей. Лупита была не одна.
– О, у меня уже неприятности, сестрёнка. Джо звонил. Велел тебе кончать выпендриваться и топать назад.
Эйса не могла прочесть выражение её лица. Странное злорадство напополам с презрением – если бы не дверная цепочка, Лупе наверняка спустила бы её с лестницы. На краешке кровати угадывалась груда вещей. Одежда, обувь, ворох документов и одиночных купюр – Лупита и её предполагаемый муж, которого Эйса ни разу не видела в глаза, собирались в спешке.
– Шла бы ты отсюда, Эйсита, – зло выплюнула напоследок Лупе и захлопнула дверь.
Ривера вышла на улицу с поганым ощущением недосказанности. Лупита словно пыталась обвинить её в том, что ей приходится срываться с насиженного места и терять работу, Эйса же винила обстоятельства. Никто не мог всё просчитать наперёд, в конце концов, решение заработать лёгких денег Лупе приняла самостоятельно, Эйса тут совершенно не причём.
Бессовестная. Отчего-то вспомнилось. Мать часто называла её так, но Ривера не считала это за порок. Всё относительно. Мир несовершенен, и глупо терзаться чувством вины, когда не сегодня-завтра можешь его покинуть. Эйса сделала для сестры всё, что могла. Лупе не дура, нянькаться с ней не было необходимости.
Пляшущие огни Вегаса потускнели, над городом нависла предрассветная дымка, за которой солнце смотрелось бледным пятном. Утренние двадцать градусов тепла казались ей заморозками. Ривера вспомнила, что осталась без связи. Пока Эйса приходила в себя с помощью стакана виски, она слышала разговор между Джо и Шокером, но в памяти остались лишь обрывки – Гонсалес утверждал, что их вычислили через смартфоны.
В ближайшем круглосуточном торговом центре она купила самый простой телефон и пачку сигарет. В переулке, за углом магазина она остановилась закурить. Затянувшись крепким мятным дымом, она поняла, что только сейчас выдохнула. С самого Эль-Пасо стальное напряжение схватило её поперёк груди и не отпускало до сегодняшней минуты – полную притворства ночь в номере Данэма она не брала в расчёт. Разум, отпущенный в свободный полёт по волнам никотинового дыма, перебирал варианты дальнейших действий. Что же, если Джо не найдёт решения? Залечь на самое глубокое дно или идти с повинной к Франко, если вообще удастся до него добраться? Кто ещё мог знать об их деле и кто мог их подставить? Да кто угодно. Самоё вероятное решение, которое Франко мог бы принять – объединиться с другими звеньями картеля в Штатах и дать Человеку ответ на другой территории, уже не в «Таити», но почему тогда он заявил, что оставляет их барахтаться в этом дерьме самостоятельно? Её не покидала мысль, что где наверху их, словно пешки, просто выбросили с доски. «Пожалуйста, не употребляйте наркотики» – на ветру трепетала наспех отпечатанная на принтере листовка. Эйса усмехнулась, бумажка с этим отчаянным манифестом смотрелась жалким собачьим тявканьем против огромной машины по добыче денег.
Она отправила смс Джо и набрала номер санатория, где жила её бабушка. Сообщив секретарю, что она потеряла симку, Эйса попросила заменить номер в карте регистрации и соединить с её комнатой.
Палома де Вальдеверде в свои девяносто три была бодрой старушкой и к жизни относилась гораздо мудрее Эйсы, несмотря на то, что она похоронила почти всех своих внуков. В её лице Ривера неиссякаемый источник жизненной силы и поддержки, которая так была ей необходима все эти годы. Палома знала, что Эйса продолжает работать на картель, знала и никогда не обсуждала с ней это. Сейчас Ривере как никогда хотелось услышать её.
– Моя милая девочка, как ты? – искаженный мерным гулом телефонной сети, её голос казался печальным.
– Хорошо, бабуля.
– Как твоё здоровье, Эйсита? – она будто насквозь её видела, даже через тысячи миль. Ривера не собиралась рассказывать ей, что едва не скончалась от кровоизлияния в мозг несколько дней назад.
– Всё в порядке. Как ты?
– Мне приснился дурной сон. Я видела Энрике. Он говорил, что скучает и ждёт меня. О тебе спрашивал. Мне не понравился этот сон, – Палома совсем сникла. Эйса не знала её такой. В груди заныло – якорь, который держал её на плаву все эти годы, оборвался и пошёл на дно. – Ты точно в порядке, девочка моя?
– Конечно, – снова солгала Ривера, услышав в динамике навязчивый писк, она оборвала разговор. – У меня вторая линия, я перезвоню.
Ей не понравился этот разговор. «Мёртвые должны оставаться мёртвыми, и хорошо что мы ещё живы», – Палома повторяла это всякий раз, когда видела развешанные гроздьями тела или трупы на главной площади Синалоа, остававшиеся после разборок враждующих картелей. Этот пейзаж с годами стал привычен, жители научились относится к этому с равнодушием, втайне радуясь, что среди них не оказалось близких. Палома никогда не говорила о погибших внуках, суеверно не тревожила их память, чтобы продлить жизнь живущим. Эйса осталась единственной родной кровью этой сильной женщины.
– Где тебя носит, мать твою?!
Силва исходился на говно. Все эти несколько часов она старалась не думать, что Джо от волнения уже представил в красках её отделенную от тела голову. Ей было всё равно.
– Я в порядке, Джо, – она говорила примирительным тоном, продолжать баталии и ворошить прошлое не имело сейчас никакого смысла.
– Обрегон убит.
– Что? – Эйса не была уверена, что не ослышалась.
– Вчера нашли тело.
Смерть главы враждующего картеля однозначно изменит расстановку сил, и сейчас они находились по уши в дерьме на ничейной земле. Джо так и не удосужился узнать, почему Франко решил провести сделку именно в Вегасе, в городе, подконтрольном Хосе Обрегону. Имела ли место однократная договорённость между ними, и если да, то как теперь быть им, когда гарант их безопасности отбыл в лучший мир? Где во всём этом дерьме место Данэму, Человеку и двадцати пяти миллионам? Джо по своей тупости всех обстоятельств дела наверняка не знал и узнать заранее не догадался. Полагаться целиком на него было ошибкой – побывав в больнице, она растерялась и ослабила хватку. Их звено было на хорошем счету, но теперь её репутация стремительно катилась вниз, а промахов в картеле не прощают.
– Нам нужно найти способ вернутся в Мексику.
– Пустыми? – двадцать пять миллионов долларов растворились в пространстве, и они последние, кто имел к этим деньгам отношение. Эйса сомневалась, что дома их ждут с распростёртыми объятиями, как сомневалась и в том, что им удасться добраться до границы.
– Живыми, крошка. Я улажу вопрос с боссом.
– Шокер с тобой? – в трубке повисло молчание, Эйса словно отсюда видела, как Силва чешет затылок, мучительно подбирая слова.
– Час назад Данэм связался с нашими, Хавьер прислал мне видео. Шокера можно не ждать.
Табачный дым оседал на стенках желудка горечью и обдавал слизистую жаром. Ей казалось, что переулок сужается, а стены ближайших домов имеют глаза. На неё кто-то смотрел в упор, словно через прицел, но она не могла понять откуда и не глючит ли её со страху.
– Человек дал боссу двенадцать часов, чтобы мы вернули бабки. Гринго срать хотел, что мы не при делах.
Гениальные мозги Фернандо Гонсалеса больше не фукнционируют, лишних объяснений не требуется. Их осталось двое, и через двенадцать часов не станет и их, если они не прорвутся через границу.
– Я недалеко от дома Лупе, – Ривера услышала себя словно со стороны, у неё безнадёжно сел голос.
– Я подхвачу тебя. Береги свой зад, крошка, смотри в оба.
Эйса сбросила вызов и сунула трубку в карман. Острый приступ паранойи не давал ей покоя – ей казалось, что за ней наблюдают. Озираясь по сторонам, она двинулась к автобусной остановке, чтобы смешаться с утренней толкотнёй и дождаться Джо.
7. Побег
– Дай мне видео глянуть. – Эйса протянула Силве ладонь.
Они двигались по шоссе в сторону Эль-Пасо на джипе, арендованным Джо на свои липовые водительские права. На востоке собиралась гроза, пыльный, удушливый зной лез в распахнутые окна – в машине не работал кондиционер. Разметавшиеся от сквозняка волосы навязчиво лупили Риверу по лицу, она остервенело заправляла их за ухо снова и снова.
– Не надо, крошка, – казалось, он жалеет её нервы, несмотря на то, что Эйса любовалась трупами с детства– в Синалоа ребятня не боялась тыкать палочками в распухшие тела, как обыкновенные дети тычут в жуков или ящериц любопытства ради. Он не шевельнулся, только крепче сжал руль.
– Дай!
Он промолчал. Эйса грубо оттопырила карман его штанов и взяла телефон сама. Джо не стал сопротивляться.Видеозапись в две минуты длилась, словно трёхчасовая кинохроника. В кадре был Шокер, его избитое лицо напоминало лицо мученика. Он будто смирился с неизбежностью – боль от пыток забрала у него надежду и способность к сопротивлению. Лицо Данэма не попадало в кадр, но фигура и голос принадлежали ему, сомнений не было. Он сухо зачитал требования, и взял со стола нож с широким клинком.
Это особый тип людей, Эйса знала таких лично. Головорезы Франко сплошь состояли из них, тех, для кого отнять жизнь значит уподобиться Богу. Такие, как Данэм идут в армию или вступают в картель, потому что холодная рукоять пистолета даёт им ощущение безграничной власти. Их не интересуют деньги, у них всегда есть высшие идеалы, которые оправдывают всё. Они, как сраные шахиды, с ними нельзя договориться, нельзя воззвать к совести или жалости, законы для них ничего не значат, а приказ того, кому они преданы – истина в последней инстанции. Эйса понимала, что ей вряд ли снова повезёт уйти живой, если она встретит его ещё раз.
Она хладнокровно наблюдала, как Данэм взял Гонсалеса за волосы и провёл ножом по шее от уха до уха глубоко вгоняя лезвие в кожу. Медленно, качественно, напоказ, он отделял голову от туловища, позволяя фонтану крови литься во все стороны, пока связанное тело Шокера билось в агонии. В горле застрял комок слюны, Ривера неосознанно растирала ладонью шею – её одолела фантомная боль.
До Эль-Пасо оставалось десятка два миль, когда их остановила дорожная полиция. Из густого потока машин копы выбрали только их – обочина была пуста. Эйса внутренне напряглась, нащупала спрятанный под сиденьем ствол, приготовившись дёрнуть его оттуда при первой же необходимости. Она надеялась, в этом не будет нужды – ехать к границе в сопровождении эскорта, петлять зайцами в поисках лазейки, из которой их уже не смогут вытащить назад в доблестные руки полиции Штатов не входило в их планы.
Джо не стал глушить двигатель и с ледяным спокойствием выставил в окно документы с парой купюр, стратегически запрятанных под прозрачной обложкой. Он был абсолютно уверен, что его поймут правильно.
Полицейский тщательно изучал права, бросал взгляды на машину и смотрел на них через лобовое стекло и всячески тянул время, которого у них не было ни минуты лишней. Его взгляд был спрятан за непроницаемо чёрными очками.
– Почему так долго, сэр? Что-то не так? – Эйса не выдержала, высунулась из машины на пол корпуса и одарила копа ослепительной и насквозь фальшивой улыбкой.
Полицейский выставил вперёд ладонь, жестом приглашая её сесть обратно и задержать отъезд. Он не взялся за рацию, а вынул из кармана телефон.
– Это не копы, – произнёс Джо вслух то, что одновременно пришло им в головы, словно озарение. Секундой позже он с диким рёвом покрышек рванул на шоссе.
Никто не открывал стрельбы, Джо выжимал из джипа всё, что можно, не подпуская машину преследователей близко. Не было ни сирены, ни проблесковых маячков, догадка Силвы оказалась верна – за ними гнались люди Человека. Эйса хладнокровно держала оружие наготове, непрерывно сканируя движение на шоссе и расстояние между их машинами.
Знакомый серебристый седан резко вырулил из потока на соседнюю полосу и прибавил ходу.
– Данэм, – выдохнула Ривера и поняла, что боится.
Теперь их гнали две машины, стараясь зажать с крайних полос. Расстояние стало стремительно сокращаться – авто Данэма было гораздо мощнее. Серая лента многополосной дороги, красные отбойники, зелёные стрелки указателей – всё сливалось единым пятном, пока Ривера мучительно избавлялась от паники и приводила мозги в порядок – Джо мог только гнать вперёд, играя в пятнашки с попутными машинами, до тех пор пока на горизонте не появятся вертолёты полиции Техаса. Тогда им не уйти. Чакито вывез бы их за пару минут, земля ему пухом.
– Давай. Сейчас, Джо! – крикнула Эйса, когда они стремительно приблизились к перекрестку, где для них горел красный свет.
Джо воззвал к пресвятой Деве Марии, дёрнул рычаг передач и утопил педаль газа в пол. Эйса закрыла глаза. Оглушительный бас клаксона временно лишил её слуха – они неслись наперерез огромной фуре, Силва проскочил перед её капотом за секунду до фатального столкновения. Послышался лязг тормозов и гудение десятков машин – фуру развернуло и она перегородила проезд на всём перекрёстке. Дорожная авария перекрыла видимость, и Джо сумел оторваться от преследователей, свернув в переулок жилого массива.
– Нужно найти другую машину, они близко, – отчеканила Эйса, запихивая в задний карман шорт запасную обойму.
На приборке зазвенел телефон Силвы. Он схватился за него дрожащими после погони пальцами.
– Лупе… – он отодвинул телефон от уха и взглянул на Эйсу. Она всё поняла и тут же отвела взгляд. – Какого хера, Хавьер?! Мы же договорились!
В трубке послышались крики, и Джо вернулся к разговору, оставив Риверу наедине со своими мыслями. Речь определённо шла об их переброске в Мексику, но Эйса не стала дожидаться конца разговора.
– Я найду машину.
Она захлопнула дверь и направилась вглубь квартала, несмотря на протесты Джо который пытался одновременно говорить по сотовому и с ней.
Её будто оглушили. Она была рядом, когда Данэм убивал Лупе. Она была в квартале от дома, где жила сестра. Бездумно плутая между безликих многоэтажек, Ривера ощущала, как голова наливается свинцом, а ноги, напротив, становятся ватными. Лупита была ей сестрой лишь наполовину – мать родила своих восьмерых детей от четырех разных мужчин, они никогда не были близки и прожили под одной крышей совсем недолго. Сестра было лишь словом, лишенным того смысла, который должен в нём быть. Путаясь в обрывках несвязных мыслей, Эйса не осознавала, что оседает на асфальт и теряет сознание – она тратила силы на попытки вызвать в себе хоть какие-то чувства. Самым отвратительным было то, что она не ощущала боли потери – ей до ужаса не хотелось оказаться на её месте.
8. Оливер Данэм
Эйса пришла в себя, ощущая запах лекарств, слабость и головную боль. Она распахнула глаза и поняла, что находится в больнице, но не в палате, а в захудалой комнатке для персонала, давно не видавшей ремонта. В таких закутках прикормленные не задавать вопросов медики латали членов картеля, в Штатах вряд ли это выглядело иначе. На ней были её шорты и рубашка – никто из персонала не рискнул переодеть вооружённую женщину в казённое тряпьё.
То, что с ней случилось, напоминало недавний приступ, произошедший с ней в Мексике. Тогда доктор тщательно разбирал томограмму её мозга, тыча указкой в какие-то тёмные области. Эйса не поняла ни слова и предпочла сразу же об этом забыть – дожить до девяноста при её образе жизни она не планировала. Ривера попробовала встать, но её левая рука оказалась пристёгнута наручниками к койке.
– Зря ты мне телефон не оставила.
Эйса была бы рада никогда больше не слышать этот голос. Он тянул гласные с расхлябанной ленью хозяина положения и фальшивой драматичностью покинутого любовника. Данэм наигранно вздохнул и покачал головой. Ривера не видела его лица, лишь силуэт в дверном проёме: свет коридорной лампы бил ему в спину, но она была уверена, что он ухмыляется охренеть как довольный собой.
– А ты, я смотрю, обиделся.
Эйса произносила звуки сквозь сжатые челюсти. Ярость и страх сочетались между собой, принимая уродливые формы – ей хотелось заползти под койку и одновременно выдрать ему хребет голыми руками. Ни один человек не вызывал у неё такой волны ненависти, что становилось нечем дышать. Воткнутая в вену игла казалась орудием пытки – она не была уверена, что ей не пустили в кровь какую-нибудь дрянь на потеху этому ублюдку.
– Ну, привет, Натали, – Данэм шагнул в сумрак палаты, придвинул стул ближе к койке спинкой вперёд и сел, по-ребячьи сложив голову на скрещенные руки.
– Что это было вообще?!
Она выпрямилась на кровати, наручники громко лязгнули о жестяной поручень. Ривере не давал покоя вопрос – на кой чёрт ему сдался тот идиотский маскарад с переодеваниями. Он мог получить от неё всё, что угодно, просто приставив к виску ствол. Он мог вывернуть её наизнанку, не выходя из номера, но отчего-то дал ей уйти. Эйса ощущала, что её, словно оглушенную жертву, выпустили из логова хищника, чтобы снова поймать по кровавому следу забавы ради.
– Ну-у, забавно было наблюдать, как ты пытаешься слинять от меня со мной же, а дальше… Я не дурак, чтобы отказаться.
Данэм улыбнулся, в его внимательном взгляде блеснули искры азарта завоевателя. Ривере захотелось съездить ему по роже.
Эйса пыталась найти хоть один изъян, который выдавал бы в нём больного на голову потрошителя, но не могла. Он был нормальным, он внушал доверие и симпатию, его угловатое мужское обаяние, абсолютно адекватное поведение, мальчишеский прикид из простых чёрных джинс и толстовки – совокупность всех этих факторов толкнула Эйсу в его постель в ту злосчастную ночь. Она не чувствовала опасности, интуиция тогда впервые подвела её.
– Почему башку мне не отпилил?
– Очередь твоя не подошла, – он запросто пожал плечами, будто они обсуждали вчерашний бейсбольный матч.
– Как это мило.
– Не то слово, – Данэм выпрямился и вынул пистолет.
Эйса чувствовала, как под натиском челюстей у неё скрипят зубы. Диалог не имел смысла перед неизбежным фактом того, что она сегодня умрёт. Чуть наклонив голову, Данэм смотрел на неё сквозь надменный прищур, едкая ухмылка делала черты его лица жёстким. Его глаза под выпирающим, широким лбом казались чёрными провалами, а тёмная щетина закрыла половину лица, подчёркивая полные губы, казавшиеся при тусклом освещении тёмно-вишнёвыми.
– Моя очередь подошла сейчас, смею предположить?
– Ага, – под невидимым движением его пальцев щёлкнул предохранитель, чёрное отверстие пистолетного дула развернулось в её сторону.
– Так почему я в больнице, а не в морге?
– За естественную смерть мне не заплатят, а ты на куски разваливаешься.
В палате стало тихо. Эйса слышала, как по оконному стеклу скрежечут ветки деревьев, за которыми давно никто не ухаживал, и как шуршат покрышки подъезжающих к зданию машин. Энрике спрашивал о ней – так сказала бабуля. Наверное, она скоро увидится с ним.
– Я могу быть полезна…
Эйса не привыкла сдаваться без боя, несмотря на то, что шансов Данэм ей давать не собирался, а он словно ждал, когда она начнёт торговаться – его лицо озарила азартная улыбка. Ривера вжалась в подушку, когда он двинулся к ней и быстрым движением отстегнул браслет наручника.
– У тебя есть пара часов, чтобы доказать свою полезность, – развернул стул и сел так, чтобы ширинка его брюк была в прямом доступе к её рту.
Эйса опешила. Желание выжить любой ценой боролось с желанием протошниться от одной только мысли о новом соитии с этим выблядком. Она была уверена, что он дурачится, проверяет, насколько она тупая – даже если Ривера устроит ему порнхаб не выходя из палаты, Данэм не отпустит её с миром, не надо быть для этого провидицей. Минет не стоит двадцати пяти миллионов.
– Ты убил моих людей и мою сестру.
– Ты нудеть будешь или делом займешься?
Он куражился, Эйса видела – как сузились его глаза, словно в предвкушении азартной игры. Она думала о том, сколько боли ей предстоит вытерпеть, прежде чем отправиться на тот свет. В душе поднималась яростная буря сопротивления – Эйса хотела жить, но не на условиях Данэма, не на потеху ему.
– Как же, наверное, скучно тебе живётся, мразь ты конченая. Пошёл на хер. Стреляй.
Она не думала, что говорит. Рот произносил звуки сам, и мысли оформлялись в слова прямо из подсознания, минуя разум, парализованный животным страхом смерти. Такие, как Данэм жили в иной системе координат, имея настоящую власть – власть силы и страха. Любой чиновник на любой ступени иерархии законодательной власти мог подтереться любым из своих законов – они не защищали никого, пока такие как Данэм и его хозяин живут на этой планете. Эйса знала это, потому что сама жила в такой системе. Она приняла его игру, но сломала правила.
Данэм удрученно вздохнул и прицелился. Эйса смотрела ему прямо в глаза, секунды растянулись на бесконечность, а тишина заполнила каждый угол помещения до отказа так, что порывы ветра за окном казались гулом летящих снарядов.
– Ладно, – Данэм опустил ствол и откинулся на спинку стула. Из его голоса исчезли насмешливые нотки, он стал сухим и деловым. – Давай, я расскажу тебе, как всё было.
Твой босс единолично вёл бизнес на юге, однако, скоро ему стало тесно, и он пошёл на нарушение негласного пакта с Хосе Обрегоном, проще говоря, слил его. Тело бедолаги ещё не успело остыть, как он протащил на его территорию товар на сумму двадцать пять миллионов долларов, а удвоенный процент выплачивать не стал. Мой босс работал с Обрегоном без нареканий и оказался очень расстроен поведением твоего босса, потому изъял его прибыль в качестве неустойки. Но вместо того чтобы извиниться и обговорить новые условия, ведь рынок сбыта увеличился, Франко отправил вас. Деньги пропали, Франко ничего так и не понял, и потому пострадали твои люди. И, внимание, вопрос – куда вы дели деньги, Эйса?
Ривера вздрогнула при звуке своего имени. Мутная картина произошедшего вдруг обрела ясность, словно кто-то смахнул с полотна пыль. Она оказалась права – их смерть была лишь демонстрацией. Они или любое другое звено картеля – на её месте сейчас мог быть кто угодно, однако звёзды сошлись и привели её именно в эту точку пространства, именно в это время. Слепой фатализм боролся с неоспоримой логикой фактов – деньги не подчинялись воле судьбы, они подчинялись людям.
– Я не знаю. Их не было, когда мы пришли.
Данэм кивнул, и Ривера поняла, что ей поверили.
– Расскажи мне о своей сестре.
Эйса сдёрнула с себя одеяло и вскочила на ноги. Она сделала шаг в его сторону, собираясь обрушить на Данэма пару ударов в челюсть, но остановилась на полпути, словно наткнулась на невидимую преграду. Её остановил снятый с предохранителя ствол в его руках и взгляд, тяжёлый и злой. В его светло-серых глазах, которые вблизи стали видны ей отчётливо, читался молчаливый приказ не тявкать, и Эйса подчинилась инстинкту самосохранения.
Данэм поднялся следом за ней и подошёл вплотную. Ей пришлось задрать голову – Ривера была босиком.
– Я не трогал твою сестру. Но кто-то очень хотел, чтобы это выглядело именно так.
Он не лгал, Эйса видела это по его глазам, по выражению лица. Сопоставив время погони, Ривера поняла, что он просто не успел бы этого сделать, во всяком случае, собственноручно.
Его заинтересованность в этом деле была едва ли не личной. Ривера чуть склонила голову набок, всматриваясь в его черты, будто видела их впервые. За фасадом деловой уверенности и превосходства владыки над рабом угадывалось напряжённое ожидание. Он словно хотел расплатиться за личное оскорбление с тем, кто посмел копировать его почерк и бросить тень на репутацию безупречного пса своего хозяина. Её полные, красивые губы испортила кривая линия злобный усмешки – она не могла ставить условия, но отсрочить себе приговор могла.
– Чего ты хочешь?
– Найти того отчаянного, кто увел бабки. И ты мне в этом поможешь, потому что твоя сестра последняя, кто их видел.
Данэм был уверен в этом. Эйса даже мысли такой не могла допустить. Стоя под дверью её квартиры, она и представить не могла, что за хлипким фанерным полотном окажется сумма, ради которой Франко пустил их в расход. Об этом не думала и Лупе. Лупе не думала, что будет с сестрой. Ривера не хотела ему верить, но выбора у неё не оставалось.
– Зачем помогать тебе, если ты всё уже решил насчёт меня? – Эйса решила удостовериться, что и сегодня он отпустит её живой, несмотря на то, что она была абсолютно уверена в обратном.
– Ты же хотела быть полезной?
Он улыбнулся ей и сделал два шага назад, не поворачиваясь к ней спиной. Приоткрытая дверь палаты и ржавая полоска света, протянувшаяся вдоль щербатого цементного пола, казались ей маяком на пути к свободе.
– Тебе всё же стоит добраться до Эль-Пасо. Поторопись. Я хочу это видеть, – к нему вернулся прежний задор. Ривере показалось, что он потирает руки в предвкушении её реакции на то, что ожидает её там.
Она думала о Джо Силве, о том, что она найдёт его голову в пакете из-под мак-завтрака или аккуратно нарезанное рагу из его останков в мусорном бачке.
Эйса вспомнила видеозапись казни Фернандо. Она не знала, насколько эта тварь Данэм болен и чего от него ожидать, ведь Эйса не видела в нём ни капли безумия, которое так часто наблюдала в глазах того же Шокера. Бывших вояк не бывает – Данэм вершил своё правосудие осознанно, как опытный механик, интуитивно определяющий, что за беда случилась под очередным капотом, и Эйса не знала, что пугает её больше.
– Даже не думай свалить. Я из-под земли достану, – услышала Эйса в спину, но она думала уже не об этом. Она думала о том, что каким-то непостижимым образом ещё может спасти Джо.
