Анна Новикова
Алиса в стране пиратов
– Я буду очень послушной, – заверила Алиса.
– В том и дело, что послушной быть не надо, – сказал Зак. – Нужно не крутить хвостом, чтобы не поймать… приключений.
– Сытый мужчина менее склонен к насилию, – заявила Алиса.
– Плохо ты знаешь мужчин, – проворчал Гримм.
– Ну тогда скажите им, в случае домогательств… я их отравлю, – ответила Алиса и сдвинула бровки домиком.
Воцарилось молчание. Изредка его нарушал скрип досок, сопение Сары и звон эля в бутылке.
Капитан отставил пойло, оперся руками на стол и навис над Алисой. Казалось, он раздавит ее в лепешку.
– Если ты хоть раз прокосячишься, приготовишь несъедобное или решишь нас отравить…
– Отправлюсь на корм к акулам, – закончила за него Алиса. Мгновение подумала и добавила, – сначала на корм команде, а потом акулам. Я поняла.
Пару мучительных секунд Гримм не отрывал от нее глаз и сказал:
– Сегодня приступишь к работе.
– Есть, капитан!
Гримм еще мгновение задержал взгляд, затем подхватил нож и направился к выходу.
– Покажите ей все, – бросил он через плечо. – И переоденьте.
Хлопнула дверь, послышалась неясная ругань. Зак и Сара осматривали Алису.
– Сара, найдешь что-нибудь по размеру для нее?
– Она не толстая. Ноги длиннее моих. Думаю, найду, – ответила та.
Алиса боялась даже вздохнуть.
– Тогда действуй. Нам предстоит еще много работы, – добавил Зак. – Я зайду позже, а пока обрадую Уинстона, что у него будет помощница, которую нельзя есть и насиловать.
Зак слез со стола и вышел из каюты. Сара глянула ему вслед и обратилась к Алисе:
– Пошли.
Алиса поднялась со стула, на пару секунд задержалась взглядом на своих каракулях и двинулась за пираткой.
Глава 3. Мистер Уинстон
Одежда оказалась приятной на ощупь, хоть и изрядно поношенной. Сара поделилась растянутой туникой, которая когда-то была то ли красного, то ли оранжевого цвета. С левой стороны на груди – прореха. Алиса просунула в нее пальцы и подумала, что позже зашьет. Штаны и впрямь коротки, но зато по размеру в бедрах. Непривычным элементом стала шнуровка вместо молнии на ширинке. Алиса не стала заправлять тунику в штаны. Сверху накинула то ли куртку, то ли рубашку – бог знает, как это у них правильно называется. Рукава тоже коротковаты, так что Алиса их подвернула до локтя.
Все время, пока она переодевалась, Сара с нескрываемом любопытством разглядывала женское белье. Оно и неудивительно, пуш-ап бюстгальтеры как и вообще бюстгальтеры еще нескоро начнут шить.
Сара подала сапоги. Таких Алиса даже на картинках не видела. Странно, такая необходимая вещь, но ни в кино, ни на картинках на нее толком и не обращала внимания. Свободные в голенище, изношенные и потертые во многих местах, достают почти до колена, но по размеру не подходят. Видимо бывший хозяин отличался маленькой стопой. Алисе повезло меньше – сорок первый размер. Ее это очень долгое время заботило – где пятнадцатилетней девчонке найти обувь по размеру, которая не будет походить на автобусы? Приходилось покупать не то, что красиво, а то, что не жмет. Кроссовки хоть и удобные, но на таких тоненьких ножках выглядели комично.
Будучи студенткой второго курса, Алиса нашла крохотный магазин недалеко от общежития – обувной рай. Здесь была дешевая, по студенческим меркам, и самая разнообразная обувь. Покупала ее Алиса вплоть до нынешнего момента – рабочая беготня не способствовала сохранности обуви. Выбрасывать не жалко – дешевая же.
– Эх, не подходят, нога не влезает, – сказала Алиса, стягивая сапог.
– Других нет, – ответила Сара.
Алиса повертела в обувку, ощупывая материал и разглядывая застежки.
– До берега доберемся, купишь себе чего-нибудь подходящее, – дополнила Сара. – Или по пути снимем с кого-нибудь во время штурма.
Алиса промолчала и обула свои балетки. Мда, видок у нее, конечно, не ахти, но зато теперь она выделялась куда меньше.
Сара оглядела ее и хмыкнула:
– Ты все равно отличаешься. Видно, что не наша. На тебе даже одежда сидит по-другому, не говоря уже о твоих движениях.
– А что с моими движениями?
– Их слишком много, – ответила Сара и кивнула в сторону выхода из каюты.
Не успела Алиса потянуть за ручку, как на пороге нарисовался Зак. Он оценил новый прикид Алисы и сказал:
– Что ж, не самый подходящий вид, но, по крайней мере, ты уже не полосатая ворона.
– В поговорке вроде белая?
– В тех полосатых штанах ты явно была не белая ворона, – ответил Зак и повел девушек за собой.
Алиса, как могла, пыталась запомнить все, что видит, но это нелегко. Света не доставало – он падал из щелей, небольших люков или окошек для пушек – как они называются-то? Все одинаковое – деревянный пол, стены, потолок, двери.
Преодолев несколько помещений, они вышли на нижнюю палубу. У Алисы чуть не закружилась голова. Высоченные мачты с гигантскими парусами, мотки канатов на палубе, освежающий запах моря. Мужчины снуют туда-сюда. Корабль на секунду показался муравейником.
Алиса приподнялась на цыпочки, чтобы разглядеть гладь воды, но не вышло. Она споткнулась о моток каната и чуть не свалилась. Сара вовремя ее удержала. Зак обернулся и сказал:
– Итак, я понимаю, возможно ты впервые на корабле. Но правила здесь работают те же, что и на суше. Смотреть под ноги. Смотреть вперед. Иногда оглядываться по сторонам и пригибаться, чтобы не сбить головой балку.
Алиса стыдливо кивнула и снова заозиралась. Сара слегка подтолкнула ее и буркнула над ухом:
– Потом все посмотришь.
Алиса вздохнула и поплелась за парочкой. Они вошли в помещение, которое в первые секунды показалось окутанным густой тьмой. По мере привыкания Алиса разглядела три ряда столов, с привинченными к полу ножками. Несколько лавок и подвесных круглых металлических штуковин. Как будто подносы болтаются над столами.
– Это называется камбуз. Святая святых кока, – объяснил Зак. – А вот и он сам.
Из-за перегородки вышел лысый мужчина с покатыми плечами и грязным фартуком. Огромная правая рука держит тесак, левой руки нет до локтя, а глаза таращатся как два уголька из-под мохнатых бровей.
– Знакомься, Элис, это мистер Уинстон – наш кок, – Зак указал на лысого мужчину.
Тот сделал несколько шагов навстречу, вынужденно пригибаясь – кухонный великан.
– Знакомьтесь, мистер Уинстон, это Элис, – потом осекся, подумал пару мгновений и добавил. – Просто Элис. Она будет помогать вам с готовкой до прибытия в порт.
Уинстон осмотрел Элис с ног до головы, не переставая что-то жевать. А как добрался взглядом до уровня груди, осклабился, обнажив гнилые зубы с чем-то черным, что он тут же сплюнул под ноги.
Алиса не знала, как реагировать – кивнуть, пожать руку, сделать книксен. Поэтому она просто смотрела на нового знакомого и старалась не показывать страха.
Молчание затянулось. Нарушил его Зак:
– Что ж, приступайте к работе. Команда учинит бунт, если не подкрепится в ближайшее время.
Уинстон не двигался с места, продолжая омерзительно разглядывать новую подопечную. Алису передернуло, будто склизкая гадость лезет за шиворот.
– А какой здесь распорядок дня? – спросила она Зака, не сводя глаз с лысого амбала.
– Подъем в шесть склянок, тут же завтрак. Обед в полдень. Ужин в восемь склянок, если, конечно, вы его сейчас приготовите.
В глазах Зака мелькнули холодные огоньки.
– И еще, – добавил он, – здесь все равны. Никаких лучших кусков, никаких добавок или порций повкуснее. Ни мне, ни капитану, ни мистеру Роллону.
– Кому?
Зак отмахнулся и кивнул Уинстону. Застучал каблуками по дощатому полу к выходу. Как вдруг замер на месте и добавил:
– Ах да, качество еды и сохранность помощницы капитан будет проверять лично.
Уинстон в ответ ощерил черные зубы и что-то прошамкал. Кажется, «пошли за мной». Алиса поплелась за Уинстоном, мысленно читая молитву вперемешку с матюками.
За перегородкой очень узкое помещение. На кирпичном помосте, доходившей Алисе до пояса, два огромных и грязных чана. Литров так по семьдесят. Может и больше. Под ногами хрустят крошки, валяются ошметки еды, и кажется, кто-то копошится – не то черви, не то жуки. Справа у стены на тумбочке в кучу свалены столовые приборы, которых сразу и не разглядеть. А рядом высится гора жестяных мисок, изрядно подпорченных временем, едой и общими условиями хранения.
Да, к такому Алиса точно не готова. Она, конечно, и не надеялась увидеть здесь газовую плиту со встроенной духовкой-гриль, но это и вовсе выходит за рамки допустимых ей фантазий.
– Че зыришшшь? – прошипел Уинстон. – Приступай.
Порой он говорит отчетливо, а порой его речь походит на бессвязное шамканье и гортанное бульканье.
– Эмм, что именно нужно сделать? – уточнила Алиса.
– Не видишшшь шшшто ли? – хохотнул амбал и указал культей на гору мисок. – Иди, отмывай.
Алиса не поверила своим ушам.
– Серьезно?
– Серьезнее некуда, – снова обнажил черные зубы Уинстон и игриво подбросил тесак.
– Л-ладно, – промямлила Алиса. И сделала неуверенный шаг к тумбе с мисками. – А… эээ…
– Вон там таз, – сказал Уинстон и указал тесаком на стоявшую в углу чернющую емкость. – Воду чшшерпай оттуда.
Он указал за спину – там открытая бочка.
Алиса замешкалась, но показать ошеломление посчитала слабостью. Она схватила попавшийся под руки большой ковш, зачерпнула воды из бочки и плеснула в таз. Затхлый запах ударил в ноздри. Она сразу и не поняла, что источает зловоние – вода, ковш, таз или все вместе.
Уинстон гоготнул и со злорадством наблюдал за помощницей.
– Куда выплескивать грязную воду? – спросила Алиса.
Кок молча дернул подбородком в угол рядом с бочкой. Присмотревшись, Алиса увидела там небольшую крышку в стене, приоткрыла и услышала плеск воды. Там море что ли? Хотя логично, куда ж еще это все выливать? Алиса запыхтела, пытаясь сдвинуть таз с места, но он не поддался и на сантиметр. Да что в нем?
– Щетку или тряпку дай мне, – не скрывая раздражения, скомандовала Алиса.
– Щшшас прям, – оскалился амбал. – Руками давай.
Алиса медленно выдохнула и вызвала весь гнев, который только смогла выковырять из-под груды изумления, усталости и мандража.
– Повторяю еще раз – щетку или тряпку давай, а не то буду орудовать твоим тесаком.
– Ну попробуй, – с насмешкой ответил Уинстон.
Алиса сделала шаг вперед, как из-за спины амбала выглянула мохнатая голова.
– Уинстон, – сказала голова, – говорят, у тебя пополнение в команде?
– Ага, – буркнул кок. – Погляди, какое щассье привалило. Даже подумать не могу, за какие заслуги получшшил такой подарошшек.
Обладателем мохнатой головы оказался низкорослый мужчина, возраст которого определить непросто из-за густой растительности. Борода и волосы на голове срослись в подобие шапки. Виднелся только крупный нос с родинкой на переносице и бегающие глазки из-под темных бровей.
– Вот так сча-а-а-астье, – протянул незнакомец. – А готовить и правда умеет или ее просто на десерт оставили?
– Вот и проверим, – крякнул Уинстон.
– Вас как зовут, милая?
– Алиса.
– Алиса? Элис, значит? А меня Робин. Просто Робин, без всяких мистеров. Я плотник тутошний.
Сквозь бороду блеснули зубы. Не такие гнилые, кстати.
– Очень приятно, – ответила Алиса.
– И как вам в наших апартаментах?
– Пока неясно, я не успела еще ничего рассмотреть. Работать надо.
– Не успели? Так я могу провести вам короткую или подробную экскурсию, как пожелаете, – сказал Робин и выпятил грудь.
– С удовольствием воспользуюсь вашим предложением, Робин, – ответила Алиса с улыбкой. – А пока не дадите ли мне короткую подсказку, что и где здесь хранится, ибо мистер Уинстон лишь наблюдает, а не помогает моей работе?
Ухмылка сползла с лица Уинстона, а Робин с взглянул на него снизу вверх из-под мохнатой шапки волос.
– Ай-яй-яй, мистер Уинстон, разве можно так с дамами? Если бы мне приставили такую помощницу, мы бы уже давно все дыры в трюме залатали. Может попросить капитана, чтобы перевели ее ко мне?
– Не стоит, – пробухтел Уинстон.
Открыл дверцу тумбочки и достал большую щетку с деревянной ручкой. Кивнул в сторону бочку и добавил:
– Вон там в ведре найдешшшь тряпки.
Рядом и правда валялась куча тряпок.
Алиса смягчила тон:
– А поможете мне дотащить этот таз до бочки с водой, чтобы мне не бегать туда-сюда?
Робин выскочил из-под локтя Уинстона и, пригибаясь, потащил таз.
– Так пойдет? – спросил он.
– Да, спасибо большое, Робин. Обязательно найду вас сегодня после ужина, чтобы вы показали мне корабль.
– Ага.
Пират просиял, подмигнул Уинстону и скрылся за перегородкой.
Алиса посмотрела тому вслед, затем уловила тяжелый взгляд кока и принялась за работу.
Отмывать таз – не из приятных. Нет, не просто отмывать, а отскребать остатки еды, которые, кажется, со времен производства таза, никто не очищал. Темное и вонючее месиво с плесенью, комками и еще какой-то дрянью. А вместе с ней – килограмм-другой червей и жуков. Алиса морщилась и одергивала руки, видя гадость с дергающимися лапками. Присохшую крупу со стенок емкости щетка счищала быстро, но не до конца. Приходилось лить воду снова и снова.
– Ты экономнее, – пробубнил кок за спиной. – Развела тут болото.
Алиса отбросила тряпку, обернулась и сказала:
– Уважаемый, по словам капитана, мы прибудем на сушу через три дня. За это время мне нужно поработать так, чтобы я добралась туда вместе с вами, а не в желудке акул. Качество еды зависит не столько от того, что готовят, а в чем, с какими мыслями и в какой посуде ее подают. Поэтому чем чище посуда и помыслы, тем вкуснее еда, даже если это простая каша.
Уинстон пялился, проделывая сложные соображения в голове. Затем кивнул и принялся стучать тесаком. Бог знает, что он там разделывал. Отмыть бы эту гадость.
Если бы здесь имелись часы, Алиса смогла бы оценить свой подвиг – отскоблить большую емкость за, скажем, сорок минут. Без всяких там «кометов» и «фейри» – щеткой, тряпками из грубой парусины и белыми ручками. Прощай, маникюр. Прощайте красивые балетки, сотни раз облитые помоями.
Но ведь работа только началась. Нужно еще перемыть все миски. Алиса охнула – поясница заныла от долгого пребывания в неудобном положении.
– Мистер Уинстон, а о пищевой соде вы слышали?
Амбал покосился на Алису, что-то пробурчал под нос, кажется, проскользнуло слово «песок». А сам продолжил метать рубленное мясо в большой чан.
Ну конечно, песок! Алиса нашарила в трухлявом ящике немного песка. Дело пошло быстрее. Щетка и песок лихо делали свое дело. Да и воды предостаточно. Алиса шустро отмывала одну миску за другой, проверяя то ногтем, то на свет (а его тут совсем немного – от пары-тройки жалких свечей) наличие присохшей еды. Перемыв миски и сложив в пару столбиков, Алиса вытерла руки о сухую ветошь и осмотрелась.
– А свет здесь только такой? Можно хотя бы еще пару свечей поставить?
Уинстон шваркнул очередной кусок мяса в чан и даже не посмотрел на помощницу. Что ж, пора выпускать тяжелую артиллерию.
– Готово! – крикнула Алиса.
Уинстон дернулся и зыркнул на нее. Перевел взгляд на отмытые миски. Пошевелил мохнатыми бровями и потянулся к ведру под столом.
Здесь без разбора свалены грязные ложки. Гнутые и потертые. Алиса схватила ведро и выпотрошила содержимое в таз для мытья. Ложки со звоном посыпались, а следом раздался плеск воды.
– Экономнее, я сказал, – прохрипел Уинстон и повторил что-то про болото.
Алиса отмахнулась от него – морскую воду он жалеет – и стала намывать столовые приборы. С ложками она справилась еще быстрее. Вдобавок сполоснула ведро, в котором они хранились. Отчасти ей помогло желание выжить. Отчасти – навыки детства и студенчества. У бабушки и в общаге с водопроводом было не очень. Приходилось либо греть воду и полоскать посуду в большой чашке (у бабушки) либо таскать посуду в секцию на этаже и намывать ее под холодной водой (в общаге). Пока до девятого этажа дойдет горячая, уже половина тарелок чистая.
Отмытые ложки отозвались глухим звоном в ведре. Алиса протерла лоб и пригладила волосы. Резинки или заколки у нее нет, так что пришлось собрать их в косу, которая то и дело расплеталась.
– Что дальше? – обратилась она к коку.
Тот уже что-то наваривал в большом чане. Над поверхностью поднимался пар, а в кирпичной кладке потрескивали поленья. Уинстон собрал большой ложкой жир с поверхности варева и переложил в глубокую миску. Облизнул толстые пальцы и еще раз помешал содержимое чана.
Алиса присела на край тумбочки и молча наблюдала за коком. Тот, наконец, обратил на нее внимание и придвинул ей деревянную доску. Затем принес пару кочанов капусты и положил рядом тесак.
– Приступайте, – сказал он и сделал театральный жест обрубленной рукой.
Ну это мы знаем! Алиса схватила тесак и чуть не выронила – слишком увесистый. Уинстон гоготнул, но мешать не стал. Пару секунд понаблюдал за ней, а потом вышел за перегородку. Ну приехали, я теперь тут сама все должна делать?
Алиса поувереннее схватила тесак и хорошо размахнулась. Тесак не разрубил капусту, а застрял в кочане. Пришлось попыхтеть, чтобы вытащить инструмент. Потом Алиса представила себя дровосеком и застучала капустой по столу, все глубже вонзая тесак, пока он не разрубил кочан надвое. Миг ликования и снова размах. Стук стоял такой, что подскакивало все в радиусе метра. Ошметки капусты летели во все стороны, но Алиса не сдавалась. Наконец, она разделила кочан на куски поменьше, которые уже легче шинковать. Но не этим же тесаком!
Она заозиралась в поисках более подходящего ножа. Нашла его в ящике под столом. Ножей тут много – около десятка, но абсолютно негодные. Мятые, кривые, ржавые, тяжелые, а пара из них и вовсе без ручек – тупо лезвие. Алиса помозговала, заново заплетая косу, а потом выбрала наименьшее из зол.
Нож хоть и туповат, немного ржавый, но легкий. Да и в руке лежит удобнее. Шинковать им капусту неудобно, но проще, чем тесаком. Алиса так увлеклась, что не заметила Уинстона, который сопел у нее над плечом. Она вскрикнула, когда из-за ее талии показалась волосатая рука.
Кок схватил пучок нашинкованной капусты и зашипел:
– Это шшшто такое?
– Капуста, – ответила Алиса. – Вы же сами сказали, нарезать ее.
– Мы тебе кролики шшшто ли?
– А что не так? Есть ее проще, да и сварится быстрее.
Уинстон сплюнул, собрал горсть нашинкованной капусты, ловко помогая себе культей, и закинул в чан. Кучу капусты он заграбастал в три горсти – как все умещалось, когда у него были обе руки?
Кок перемешал варево. Затем принес мешок с какой-то крупой, развязал его и огляделся в поиске подходящей емкости. Алиса заметила, что в крупе, кажется, чечевице, ползают мелкие жуки и мерзкие черви. Не успела она открыть рот, как Уинстон зачерпнул крупу и понес к чану.
– Стой! – закричала Алиса. – Ты что серьезно кинешь это в суп?!
– Ага, а потом кину туда тебя, если ты не заткнешшшься.
– Но там же черви!
– Сытнее будет, – сказал он и поднял руку над чаном.
– Не надо! Я переберу.
Амбал замер и глянул на помощницу через плечо. Обнажил гнилые зубы и высыпал крупу обратно в мешок. Алиса с облегчением выдохнула.
– Валяй, – сказал кок и отряхнул руку. – Только шшшустрее, ужин скоро.
Алиса мысленно себя укорила за поспешность, но потом похвалила – ей пришлось бы есть это варево с червяками наравне со всей командой. На такие жертвы она точно не готова.
– Дай мне чашку, зажги еще пару свечей, и я все переберу, – сказала Алиса.
Уинстон крякнул, что-то прошамкал себе под нос, но чашку достал.
– А еще можно мне некое подобие стула? – добавила Алиса.
– На бочку сядь.
Кок указал обрубком руки на бочку в углу.
Алиса уже напряглась, чтобы тягать бочку, но та оказалась пустой и податливой. Так она докатила ее до стола, стряхнула крошки и уселась сверху. Снова вспомнилось детство в деревне у бабушки, когда перебирали гречку или пшенку перед обедом. Садились за стол, насыпали по маленькой кучке и шустро откладывали мусор в одну сторону, а чистую крупу ссыпали в кастрюлю. Эх, а ведь тогда гречневая каша была божественной едой. Почему же сейчас мы ее так редко готовим?
С такими мыслями Алиса перебирала чечевицу, брезгливо сбрасывая червяков и жуков на пол – потом подметет. Лысина блеснула в дверном проеме. Уинстон поставил свечи на плоскую, заплывшую воском, тарелку. Теперь мрак в помещении разгоняют пять свечей. Кок придвинул тарелку к Алисе и молча наблюдал.
– А ты не голубых кровей, – сказал он и принялся помешивать варево.
– Куда мне до них? – не поднимая глаз, ответила Алиса.
Она хотела уточнить, сколько крупы нужно перебрать, но передумала – народу много. Чем гуще будет суп, или каша, тем сытнее. Хотя и в клейстер превращать не стоит. Алиса сравнила размер чана с количеством крупы и отмерила еще две больших горсти. Управилась быстро. Уинстон опять куда-то делся – пришлось самой высыпать крупу в чан. Для чего пришлось придвинуть бочку и встать на нее. Алиса перемешала суп и рискнула продегустировать. Зачерпнула ложкой, усиленно подула и лизнула. Не так уж плохо, только привкус странный. Из-за мяса? Его-то Алиса не проверила. Может оно вообще протухшее.
А где тут соль? Вместо нее на глаза попался веник, подвешенный в углу над грудой тарелок. Алиса потянулась за ним и чуть не грохнулась с бочки. Хоть помещение узкое, но падать здесь вдвойне опаснее – не дай бог опрокинуть на себя посуду или дымящийся чан.
Передвинув бочку, Алиса поднялась и оторвала листики от веника – лавр! Вот так находка! Она схватилась за веник и тут же пожалела об этом. Листики окутала тонкая паутина, по руке пробежала пара белесых пауков.
– Фу! Мерзость какая!
– Не смей обзывать мою еду! – раздался вопль Уинстона из-за перегородки.
Так ты здесь, лысая твоя башка! А я тут корячусь.
– Мистер Уинстон, – позвала Алиса. – Мне нужна ваша помощь.
– Чшшего тебе?
– Где у вас соль и хоть какие-то приправы?
Зашаркали башмаки. Уинстон открыл тумбочку рядом с бочкой у входа и достал глиняную кружку с отколотым краем. С глухим стуком поставил ее на стол.
– Зачшшем тебе этот веник? – спросил он.
Алиса отряхнула пучок и ответила:
– Это лавровый лист. Он придает приятный вкус любому блюду, если, конечно, не переборщить. А еще он спасает сухофрукты от всяких букашек. Так что если есть коробки с ними, то положите несколько листиков туда.
– Чшшего?
Алиса сняла паутину с лаврового веника и хорошенько потрясла. Живности больше не обнаружилось. Может пауки жили не в самом венике, а на полке. Она отломила два листика, подумала и отломила целую веточку с дюжиной листьев. Закинула в чан и потянулась за солью. Господи, сколько сыпать-то? Заглянула в кружку и ахнула – там не соль, а кусок соли вперемежку с песком.
– Ты издеваешься что ли? – зарычала Алиса. – Сито хотя бы у вас есть?
В ответ кок скривил недовольную мину. Да мать вашу! Кусок соли выкатился из кружки. Алиса замотала его в наименее грязную тряпку и застучала сверху днищем кружки. Не помогло. Уинстон назойливо скалился.
На этот раз Алиса сделала театральный жест и сказала:
– Приступайте.
Амбал отставил кружку и со всему маху стукнул кулаком по свертку. Хрустнуло. Сверток расплющился. Алиса размотала его. Итак, теперь у нас несколько средних кусков и много измельченной соли. Ну и как это перебирать?
Алиса выковыряла средние куски без песка или с незначительным его количеством. Протянула горстку коку – тот молча повиновался и закинул в чан. Затем освободила половину стола и пересыпала смесь на чистую поверхность. Она разравнивала соль с песком и слегка надавливала ладонью. Соль крупнее и легко липла к ладони. Мелкий песок же оставался на поверхности стола. После нескольких манипуляций Алиса набрала достаточное количество относительно чистой соли и снова подала Уинстону. Тот наблюдал за ней без ухмылки – скорее с изумлением, если ему вообще свойственно это чувство.
Оставшуюся смесь Алиса высыпала обратно в кружку, отметив про себя отыскать на этом судне хоть какое-то подобие сита или марли.
Кок зачерпнул варево ложкой, чтобы снять пробу. Хлебнул, почавкал, затем зачерпнул еще и глотнул, практически не остужая. Судя по выражению его лица, ему понравилось. Карта эмоций невелика. Но раз брови не насупил, значит оценил.
– Разрешите? – напомнила Алиса о себе.
Амбал зачерпнул суп и протянул ложку. Алиса подула и хлебнула – не идеально и не супер вкусно, но съедобно, ароматно, а главное – без опарышей. Она поймала взгляд кока, и оба одновременно улыбнулись.
Звякнули склянки. Пора ужинать.
