Анна Сергеевна Одувалова
Пылающая душа
III
– Не ожидал меня увидеть?
Я улыбаюсь, демонстрируя клыки, и ловлю на лице Кэвина смешанную гамму чувств. Неверие, страх, радость. Он обескуражен. Еще не знает, зачем я пришла, поэтому не понимает, как относиться ко мне и моему визиту. Возможно, думает, что перед ним призрак.
Я чувствую запах коньяка. Пил за мой упокой? Не стоило. Я ведь та еще зараза, вылезу и с того света, чтобы всем воздать за их грехи.
Полог тишины обволакивает комнату тоже совершенно незаметно для Кэвина. Он старался всю жизнь стать лучшим, но так и не стал. А еще помощник Блэкфлая слишком шокирован, чтобы замечать магические манипуляции. Так и задумано, иначе я пришла бы открыто и при свете дня. Но мне нужна его растерянность.
– Но как? – наконец произносит он. Проводит рукой по идеально уложенным светлым волосам, и они рассыпаются. Одна непослушная прядь даже падает на лоб, перечеркивая его, словно шрам.
Давненько мне не доводилось видеть Кэвина настолько дезориентированным. Это забавляет. Да уж, я сама себя не ожидала увидеть живой. Что уж говорить о моих друзьях и знакомых. Но я не спешу объяснять ситуацию, даю ему возможность немного переварить то, что он видит. У меня есть время. Позволяю парню прийти в себя и осознать: я еще жива и со мной придется считаться.
– Эль… – раздраженно отмахиваюсь я, одним словом объясняя ситуацию. Я бы вообще ничего объяснять не стала, но на лице Кэвина непередаваемое выражение. Я понимаю: пока парень не уложит у себя в голове то, что я жива, говорить о действительно важных вещах не получится. Но я пришла не затем, чтобы рассказывать о том, как докатилась до такого существования. И уж точно не Кэвину.
– Почему он не сказал нам? – Приятель сглатывает. – Мы ведь переживали, хоронили тебя, оплакивали…
– Потому что Эль идиот. – Я пожимаю плечами. Даже врать не приходится. – Думал, что я радостно сбегу с ним навстречу счастливой жизни. Вообще, меня окружает очень много идиотов. Больше, чем мне бы того хотелось.
– Действительно идиот.
Мне сложно определить, к чему относится высказывание Кэвина. К первой части моей прочувствованной речи или ко второй.
Кэвин насторожен, и я его понимаю. Ведьма-вампир – существо редкое и крайне опасное. А уж злая ведьма-вампир… Правда, о том, что я злая, он пока не знает. Но это пока. Я никогда не умела долго маскировать свои порывы.
– Но отвлечемся от моего образа. – Я меняю тему. – Я теперь такая. С этим ничего не поделаешь, придется приспосабливаться. Эль не спросил, хочу ли я превратиться в опасного для окружающих монстра, но что сделано, то сделано.
– А зачем ты пришла? – интересуется Кэвин и под моим насмешливым взглядом тушуется и подходит почти вплотную.
Зря. Наивный мальчик, уверовавший в свой ум и свою безнаказанность. Но я не прощаю. Не то, что он сделал.
Кэвин еще не осознал до конца, что я такое? Зря.
– Прости, не так сформулировал. – Он снова знакомым с детства жестом взъерошивает волосы и смотрит на меня, как побитый щенок. – Я, конечно, рад, что ты жива. Но ведь не просто так ты пришла сейчас тайно и ко мне? Если бы хотела похвастаться своим воскрешением, то явилась бы через парадную дверь. Как ты любишь, с огоньком, чтобы все видели и прониклись моментом.
Не могу сдержать усмешку: мы все слишком хорошо друг друга знаем. Как вышло так, что среди нас – таких родных друг другу – периодически появляются предатели?
Кэвин плюхается на свою кровать и смотрит на меня. Закусывает губу, и я невольно отмечаю, что парень стал красивым. Его красота не такая утонченная, как красота Эля. Он проигрывает Блэкфлаю в брутальности, но открытое лицо, упрямый подбородок и соломенные волосы производят впечатление. Демонов вампирий ген! Я что, теперь буду оценивать любую особь противоположного пола как сексуальный объект? Оно мне зачем?
Впрочем, Кэвина я оценила раньше. Возможно поэтому, став вампиром, смотрю на него заинтересованнее, чем хотелось бы. К тому же сегодня получила только кровь. Эля оттолкнула, а желание никуда не делось.
Восемь лет назад
Моя жизнь разрушена, и это больно. Столько усилий насмарку, а еще совершенно неприятное ощущение. Я чувствую себя идиоткой и неудачницей. Я поняла это вчера вечером, когда зашла ночью в кабинет Блэкфлая с надуманной просьбой и увидела на его столе рыжую девицу. Красивую, взрослую и… почти голую.
Закусываю губу и пытаюсь изгнать засевший в памяти образ. Девица на столе магистра изгибается призывно, как кошка, а Мрак вжимается в нее бедрами. Я успеваю сбежать, прежде чем меня замечают. Впрочем, парочка так увлечена друг другом, что, подойди я вплотную, наверное, на меня не обратили бы внимания, словно я невидимка.
Именно такой, получается, я и была для него все это время? Пока я ловила редкие взгляды, пока мечтала о том, как это – быть с ним, пока строила планы… Он просто не замечал, что я существую.
Мне сложно в это поверить. Мое эго не способно вынести такой удар.
Я сбегаю и прячусь на чердаке. Там холодно, шуршат под крышей летучие мыши, но зато никого нет, и я могу пореветь вволю, чего не позволяла себе с малых лет. Значит… Значит, все я себе нафантазировала?
Он действительно не видит меня, как и других учениц? Я для него лишь ребенок, иногда слишком настырный? Одна из многих? И как я должна находиться рядом, работать, десять лет служить, выполняя поручения, если являюсь для него пустым местом? Готовить кофе вот таким вот временным подружкам магистра, разложенным среди бумаг, которые я же буду приносить на подпись?
Нет уж! Я не могу! Не готова! Я не хочу оставаться рядом с ним! Злюсь, впервые настолько сильно, что разум отступает. Всегда взвешенная и рациональная, я впервые в жизни принимаю решение настолько импульсивное, которое может поменять мою судьбу. Понимаю, что не в лучшую сторону. Но тогда мне казалось, что другого выхода просто нет.
Такого от меня не ожидает никто. Мне верят, меня не стерегут, и я знаю, что, если захочу, сбегу без проблем. Но перед этим мне нужно сделать еще кое-что. И я не знаю, какая из частей моего плана глупее. Решиться на подобное сложнее, чем на побег, но почему-то мне важно поставить точку. И только после этого начать взрослую, самостоятельную жизнь.
К Кэвину я иду на следующий день, точнее, вечер, когда замок постепенно засыпает после отбоя. Страшно так, что дрожат руки, даже выпитое для храбрости вино не помогает. Можно было бы обратиться к Маркусу, но Кэвин будет молчать, а Маркус – нет. К тому же Маркус немного влюблен в Дафну, хотя они сейчас и не вместе. Это мне не подходит. Все же я привыкла быть в центре внимания.
Кэвин открывает дверь и недоуменно смотрит на меня. Уже ночь, и вид у парня сонно-взъерошенный. На нем лишь низко сидящие на бедрах штаны. Я могу изучить широкие плечи, рельефный торс, пресс, мускулы на руках. С нашими нагрузками фигуры у всех здесь – загляденье. Ленивые и неспортивные до третьей ступени не доходят. Гоняют нас жестко, поэтому у всех ни грамма жира и рельефная мускулатура. И мне определенно нравится то, что я вижу. Если бы не понравилось, не зацепило хоть самую чуточку, я бы просто повернула назад.
– Привет, – говорю я и проскальзываю мимо него в комнату, старясь не показать, как я нервничаю. Мне страшно, что Кэвин меня пошлет. Я никогда не решилась бы на подобное, если бы не знала, что сегодня ночью навсегда сбегу из замка. Стыдно мне будет в любом случае, но я как-нибудь переживу это чувство вдали от всех. А с Кэвином мы все равно никогда больше не встретимся. Этим он и хорош.
Я ему нравлюсь, он хорош собой и, как мне кажется, подходит на роль первого мужчины. Блэкфлай, конечно, подошел бы лучше, но я больше не хочу его ждать. Этот отчаянный шаг – необходимая точка. Я должна провести ночь с Кэвином, чтобы выкинуть из головы магистра. Глупо? Но не тогда, когда гормоны бушуют в крови, а в голове сумасшедший коктейль из влюбленности, разбитого сердца и обиды.
* * *
Воспоминания ненадолго выбивают меня из колеи. Кэвин этого даже не замечает, списывая паузу в разговоре на то, что я подбираю слова для ответа.
– Я пришла к тебе, чтобы уточнить один вопрос, и именно от твоего ответа на него будет зависеть… – Снова делаю паузу и усмехаюсь.
– Будет зависеть что, Дайана? – раздраженно выдыхает Кэвин. Он рывком поднимается и стаскивает через голову рубашку, демонстрируя мне накачанные руки и мышцы спины, перекатывающиеся под кожей. Ямку по позвоночнику и красивые валики по обеим сторонам от нее. Дразнится или я просто придумываю себе лишнее?
– То, что я с тобой сделаю… – не скрываю я, с жадностью изучая мужскую фигуру. Поднимаюсь, оказываясь прямо у него за спиной. Я уверена: Кэвин чувствует мое дыхание на шее.
Он резко разворачивается и смотрит уже более серьезно. Понимаю. Мне удалось приблизиться к нему незаметно. Такое всегда пугает, поэтому я снова улыбаюсь. На сей раз не нежно и не насмешливо. Хищно, с вызовом.
Кэвин выше и мощнее. Он сильный и хитрый маг, но я все равно чувствую свое превосходство. И не только потому, что я вампир. Я действительно готова его убить. А вот он – не думаю. Не сейчас.
И не своими руками.
– Зачем ты сдал его, Кэвин? – спрашиваю я в лоб и как завороженная смотрю на бьющуюся у основания шеи жилку.
Очень сложно сдержаться и не облизнуть жадно губы. Уверена: приятель видит мой взгляд и понимает, что, если я брошусь на него, ему даже скорость и магия не помогут. Он не успеет.
Это осознание его пугает. Я вижу это по тому, как учащается пульс, а вместе с ним быстрее бежит кровь. Непередаваемые, будоражащие ощущения. Мне кажется, моя собственная кровь пульсирует в такт биению его сердца. Ощущаю себя змеей, которую загипнотизировал факир.
Я жду оправданий, попыток выгородить себя, но вместо этого Кэвин зло выдыхает:
– Потому что я второй человек в замке после Блэкфлая! Неужели ты этого не понимаешь? Всю ту ответственность, от которой ты предусмотрительно сбежала и которую я по глупости с радостью взвалил на себя, Дайана.
– Власти захотелось? – понимающе усмехаюсь я. – Занять его место?
– Дайана, ты корчишь из себя крутую, – с усталой злостью говорит Кэвин. – Но даже сейчас не способна слушать. Пытаешься показать, что можешь меня убить в любой момент. Не спорю, возможно, это и так. Но ты всегда была спонтанна и недальновидна. Не все такие. Как правило, подобный подход несет разрушения.
– Сейчас разрушения принес только ты. Неужели ты этого не понимаешь?
– Ты так легко судишь других… – Он качает головой. – Не боишься, что сделаешь ошибку?
– Да ладно? – Прищурившись, я отступаю. Даже кусать расхотелось. Кэвин всегда был слишком правильным и уравновешенным для меня. Хотя тело у него отличное. Но это во мне говорит не здравый смысл, а чертов вампирский ген.
– Это должна была сделать ты! – бросает он в сердцах. – Ты должна была сдать Блэкфлая. Все документы были у тебя.
– Вечное клеймо предателя? – Я хмыкаю. – Не в этот раз.
– Нет. Клеймо предателя тут ни при чем. Просто ты знала правду. У тебя были на руках доказательства, и у тебя, в отличие от Дафны, всегда имелись принципы. Почему в этот раз ты пошла против них, заставив других делать сложный выбор? Не думаешь же ты, что мне было легко?
– Поясни, – требую я, не понимая, куда клонит Кэвин.
– Без проблем, – соглашается парень. – Я сдал Блэкфлая в МагСтраж по одной причине: считал, что это единственно правильное решение. Я не предавал его, а хотел спасти. И его, и всех нас. Понимаешь, я верил, что они ему помогут. Верил, что он сам запутался и не справляется.
– Спас? – со злостью спрашиваю я. – Какой же ты идиот, Кэвин! Глупый самонадеянный идиот, правильный настолько, что даже не допускает деления мира не на черное и белое.
– Да, я его не спас. И не думай, что не виню себя за это. Я допустил ошибку и сделал все, чтобы исправить ее потом…
– Натравив на нас МагСтраж повторно? – выплевываю я.
– Нет… – Кэвин качает головой. – К тому времени я понял, что натворил, и пытался исправить.
– Я пришла тебя убить, – бесхитростно заявляю я, чувствуя себя полностью обессиленной.
– Понял. Сейчас еще хочешь?
– Хочу… – признаюсь я и облизываю губы. – Но не убить…
– А чего ты хочешь, Дайана? – покорно уточняет он, и я понимаю, что Кэвин сдался мне. Он тоже измучен, и ему нелегко нести ношу предательства. Мы все совершаем ошибки.
У него хриплый голос, а сердце стучит так быстро, что мое пытается подхватить этот бешеный ритм. Но нет, Кэвин, я не могу ответить на этот вопрос «тебя». Все гораздо сложнее. Я хочу не Кэвина, а крови. И это желание дурманит мне голову.
– Знаешь, Эль всегда говорил, что кровь мага – это самое желанное лакомство для вампира. Она дает силу, кружит голову…
– Не надейся… – усмехается Кэвин, но не отступает, а смотрит на меня потемневшими глазами.
Я медленно провожу языком по его шее, чувствуя, что рот наполняется слюной, и вонзаю клыки, игнорируя шипение парня. Не понимаю, почему он меня не остановил? Идиот!
Но, видимо, мое желание – отражение того, чего хочет и он. А слова – это просто слова.
Горячая, обжигающая и такая желанная кровь течет прямо в горло, а я держу за плечи слабеющего Кэвина и не понимаю, что с ним творю. В голове багровый туман. Мною движут животные инстинкты, с которыми я не желаю бороться. Беспокойство за чужую жизнь отступает на задний план. Сейчас гораздо важнее удовлетворить собственные потребности.
Вампирский дар усилен моей магией, и воздух буквально искрит от ожидания и страсти. Из горла Кэвина вырывается тихий стон. Плохо понимая, что делает, он прижимает меня к себе, и я чувствую его желание. Кэвин сейчас – словно марионетка в моих руках. Он не замечает, как тонкой струйкой в мои губы утекает его жизнь. А я упиваюсь своей властью.
В комнате стоит терпкий запах крови. Она стекает по моему подбородку и шее к декольте. Я отстраняюсь лишь на минуту, чтобы поймать шальной взгляд полностью подчинившегося мне мага. Наверное, я все же ему нравлюсь, иначе он мог бы очнуться. И возможно, даже прогнать меня. Сейчас я, вероятно, послушалась бы. Только Кэвин не хочет, он сам ловит кайф от происходящего, упуская из виду лишь один момент: это ночное безумие будет стоить ему жизни.
Толкаю Кэвина в сторону кровати. Он падает на спину, раскинув руки, а я медленно подбираюсь к нему. Ставлю колено на заправленное покрывало, нависаю над парнем, а потом сажусь сверху и снова склоняюсь к его шее. Сначала слизываю дорожку крови, а потом снова присасываюсь к ране, пытаясь убедить себя, что жажда ушла. Жажда, может, и ушла, но осталось сумасшедшее желание, а сейчас, когда мою голову дурманит кровь, я с трудом могу понять разницу между первым и вторым.
Руки, сжимающие мои ягодицы, слабеют. Дыхание Кэвина становится поверхностным, но я понимаю, что даже это не способно заставить меня остановиться.
Это не способно, а вот дуновение ветра за спиной, неконтролируемый и необъяснимый страх – очень даже. Меня скидывает с кровати древний инстинкт, заставляющий защищаться от более сильного и опасного существа. Я резко разворачиваюсь и шиплю, как кошка. Обнажаю клыки, а ногти на руках удлиняются сами, становясь похожими на стилеты. Сейчас я особенно сильна, но вряд ли это мне поможет.
В комнате становится холоднее, и воздух пропитывается черной магией. Тени сгущаются и уплотняются, превратившись в темную фигуру. Я сразу узнаю мужчину в центре комнаты. Он такой желанный, пугающий и другой…
Блэкфлай. Точнее, то существо, в которое он превратился. Дайане-ведьме страшно от холодного и пустого взгляда черных глаз, а вот Дайана-вампир ликует. Ее заводит существо перед ней. Поэтому не пытаюсь ни напасть, ни сбежать, а разглядываю с жадностью.
Он делает резкий шаг ко мне, хватает за шею и толкает к стене, заставляя захрипеть. Я пытаюсь раствориться дымом, но не могу. Мою магию что-то блокирует. Не исключено, что его демоническая сила.
– Ты всерьез хочешь убить Кэвина? – шипит мужчина мне в лицо, а я таю от его голоса.
Его безжизненные, затянутые черной глянцевой пленкой глаза пугают до дрожи в коленях. Это уже не мой учитель, но я невольно ищу знакомые черты в холодном, отстраненном лице. По венам на руке, сжимающей мою шею, змеится тьма, а за спиной, словно плащ, вьются черные тени – демоны. Блэкфлай в новом образе опасен и пугающе красив.
– Он тебя предал.
– Может быть. Ты тоже предавала. Только вот сейчас ты не пыталась отомстить за меня. Ты просто маленькая, глупая вампирша, настолько жалкая, что не способна справиться с животными желаниями! Разве я учил тебя этому? Нет! Я учил тебя быть сильной, осознавать, что какая бы магия ни была сосредоточена в твоих руках – ты прежде всего должна ее контролировать. Или вообще не высовываться! Какого демона ты сейчас творишь?
– Прости…
Накатывает стыд, а еще мне больно. Я вцепляюсь в его руку, которая до сих пор сжимает шею, но Блэкфлай убирает ее сам. Перехватывает мои запястья и заводит их над головой, припечатывая к стене одной рукой, качается навстречу и становится ближе.
– Извинения достаточно за отобранную жизнь? Ты серьезно так считаешь? – В его глазах мелькает боль, и я понимаю, откуда она. – Я вот так не думаю.
– Это другое!
– Все то же самое. Контроль! Или ты хочешь повторить мою судьбу?
– Я не нашпигована демонами, – возражаю, скорее, из природного упрямства. Блэкфлай прав, я чуть не убила Кэвина, и это мой очень серьезный косяк.
– Нет… – Он наклоняется к моему лицу и проводит носом возле моих губ. – Но от тебя разит кровью. Ты могла его убить. Точнее, ты убила бы его, если бы не я. И все потому, что слишком самонадеянна. Тебе стоило остаться под контролем Эля. Он сумел бы убрать бушующий в тебе огонь страсти. Не верю, что он не предлагал тебе этого. В новорожденных вампирах слишком много эмоций, и срабатывают, как правило, два инстинкта: голод и страсть.
Блэкфлай свободной рукой ведет по моему бедру, сжимает талию, скользит ладонью выше, обхватывает грудь. Я со всхлипом выгибаюсь ему навстречу и прикрываю глаза. Я чувствую его силу, магию, демонов, и это не вызывает отвращения. Я первая жалящим поцелуем впиваюсь в его губы, прокусываю губу и тут же недовольно шиплю, глотнув черной горькой магии. А он смеется и вдавливает меня в стену.
– Клыки обломаешь, маленькая вампирша. Я тебе не по зубам. Моя кровь ядовита. Не надейся!
Теперь он целует меня сам, и я предусмотрительно держу клыки при себе. Дыхание с хрипом вырывается из легких. Движения резкие, рваные. Я извиваюсь, пытаясь освободить руки и добраться до его тела, но у Блэкфлая другие планы. Он резко разворачивает меня, толкает к стене и, ухватив за волосы, заставляет запрокинуть голову. Я ощущаю его сзади – сильного, яростного, злого. Горячие губы ласкают шею, а руки сжимают грудь. Трусь об него бедрами, стараясь стать ближе. Ураган страсти мешает думать, я просто хочу почувствовать его в себе.
Блэкфлай рывком стаскивает с меня брюки, за спиной звякает пряжка ремня, и я чувствую мощный, глубокий толчок. Выгибаюсь, принимая его на всю длину и отдаваясь сумасшедшему ритму. Это яростно и жестко. Нет нежности, обещания – просто животная страсть. Это не Мрак и Дайана – это повелитель демонов и плохо контролирующая свои силы вампирша.
Мне все равно, пришел в себя Кэвин или нет. Даже если бы вокруг была толпа, меня бы это не остановило, потому что его рваные движения, руки, исследующие мое тело, гораздо лучше, чем кровь, и никто не может с ним сравниться. Никто не может дать мне таких же острых, заставляющих сходить с ума ощущений. И сейчас совершенно не важно, что будет со мной потом. Даже если он меня убьет, я все равно не пожалею ни о чем.
Но все значительно прозаичнее, Мрак толкается в последний раз, и я чувствую, как меня уносит. Ощущения настолько яркие, что я просто выпадаю из реальности и плавно опускаюсь на колени у стены, потому что ноги не держат и больше никто не поддерживает меня за талию. Мрак растворяется в ночных тенях, ничего не сказав мне на прощание, а на меня накатывает запоздалое отрезвление, сильно замешенное на отвращении к своему поведению.
Все осложняется тем, что в данный момент я чувствую себя на редкость нормальной. Мой организм получил желаемое. Кровь и секс. И сейчас я обычная ведьма Дайана. Сильная, а еще – немного растерянная. И мне противно вспоминать эту ночь. Стыдно и муторно. Это была не я. На меня нашло помутнение, которого нельзя допустить в дальнейшем. И я даже готова идти с повинной к Элю, чтобы он объяснил, как это сделать.
Я встаю и проверяю Кэвина. Рана на его шее практически затянулась, а дыхание глубокое и ровное. Парень спит, скорее всего, под действием заклинания Блэкфлая. Я и не заметила, когда Мрак успел применить магию, и теперь испытываю благодарность за это. Как подумаю, что Кэвин мог стать свидетелем того безумия, что мы творили, передергивает. Особенно если учесть, что перед этим я готова была поиметь парня. Мне точно нужно придумать способ держать себя в руках. Может быть, со временем неадекватное желание сойдет на нет?
Смотрю окно, в темноту, где исчез Блэкфлай, и испытываю благодарность за то, что он пришел и остановил меня. Не похоже на того, кем всецело управляют демоны. Может, еще есть надежда? Мне кажется, сейчас в Мраке гораздо больше от прежнего Блэкфлая, чем во мне от прежней Дайаны. И эта мысль не дает покоя. Получается, монстр, которого все боятся, более нормальный, чем я? Так, может, и уничтожать нужно не его?
Я скидываю окровавленную блузку и достаю из шкафа Кэвина первую попавшуюся рубашку. Надеюсь, приятель будет не против. Впрочем, после того как я его чуть не убила, позаимствованная одежда – мелочь, на которую не стоит обращать внимания. Думаю, претензии бывшего однокурсника будут существеннее. Но ничего страшного, с ними я разберусь позже.
Беру плащ и подхожу к окну. Последний раз бросаю взгляд на Кэвина и, растворившись дымом, исчезаю из замка. Разговор у нас не сложился. Впрочем, я не очень понимаю, чего именно от него ждала.
Мне сложно объяснить себе, зачем я вообще сегодня рванула в замок. Убедиться, что предатель Кэвин? Я и так это знала. Убить? Пожалуй, я и не планировала. Обозначить свое воскрешение? Тогда я выбрала немного не тот путь. Впервые я считаю, что Эль был прав, мне не стоило пороть горячку. Но дело уже сделано. Я сбежала, чуть не убила Кэвина, переспала с Блэкфлаем. Лимит глупостей, пожалуй, исчерпан, стоит вернуться под крыло к своему вампиру-наставнику и какое-то время побыть хорошей.
К тому же сидеть и ждать, когда Кэвин очнется, я не хочу. Думаю, остальным он сам все расскажет. Вернусь через пару дней, когда они переварят эту ситуацию. Ну и я переварю. Например, встречу с Блэкфлаем.
Я ведь уже решила, что с ним делать. Убить я его вряд ли смогу. Значит, нужно придумать, как вытащить его из этого состояния. Пока у меня не будет каких-то конкретных идей, пожалуй, не стоит встречаться с бывшими однокурсниками. Говорить с ними за жизнь не хочу, а про Блэкфлая не могу. Слишком больно и лично.
Экипаж ждет там, где я его и оставила. Честно сказать, не ожидала, что возничий после моей с ним задорной поездки вернется, чтобы отвезти меня обратно. Тем не менее мне есть на чем ехать домой, и это изрядно повышает настроение. Добраться самостоятельно я бы не смогла, а воровать экипаж Дафны, который я видела во дворе, совсем низко. Правда, экипажем на этот раз управляет не наглый мужик, а какой-то не очень трезвый дедок. Впрочем, мне совершенно не важно, кто повезет меня до города.
Я хлопаю дверью, накидываю капюшон и командую возничему: «гони», а запах перегара удачно маскирует терпкий кровавый аромат.
Мужик буркает что-то неразборчивое, и мы трогаемся в путь. Меня вырубает буквально через пять минут, и я выныриваю из дремы, когда экипаж тормозит перед нашим домом. Расплачиваюсь с возничим и выскакиваю на мостовую.
Уже светает. Утро в Сноурге сизое, туманное и довольно холодное. Я сейчас не мерзну, но все равно испытываю дискомфорт. Передергиваю плечами и толкаю дверь в дом. Оказавшись в прихожей, понимаю, что не все в порядке. Страх пробегает холодными мурашками по спине, и я медленно осматриваю помещение.
Разбитая ваза на полу, сбитые в угол паласы и при этом тишина. Здесь, похоже, была борьба.
– Эль! – кричу я и взбегаю по лестнице к распахнутым дверям в спальни.
Тишина настораживает. Не нужно быть ведьмой или вампиром, чтобы понять: случилось что-то непоправимое. Но я все еще надеюсь на что-то. В спальне Эля хаос. Тут явно была борьба. Опрокинутый туалетный столик, разорванные шторы, словно в них вцеплялся когтями гигантский кот и разодрал от потолка до пола. Одеяло валяется на полу.
Скорее всего, вампира застали врасплох, пока он спал, и вытащили из кровати. Эль явно сопротивлялся и почему-то не смог использовать свой вампирский потенциал. Мог ли парня навестить Блэкфлай? Не думаю… Или все же? В любом случае это очень странно. Что помешало Элю улететь мышью или раствориться туманом? Только сильная магия.
Мне очень не нравится то, что я вижу. Плюс имеется только один. Крови нет, а значит, Эля не убили, а забрали. И вампир не ранил своих похитителей. Опять же вопрос: почему? Я бы точно подумала на Блэкфлая, потому что только у него из моих знакомых хватило бы сил и имелся хотя бы минимальный повод. Но Мрака я видела недавно, и не понимаю, с чего бы ему до нашей встречи или после воровать Эля. Бред!
Но тогда кто?
Эта комната не дает ответов на вопросы, и я перехожу в следующую. Ту, которую заняла я. Пускаю легкое поисковое заклинание, которое убеждает меня в том, что опасность отсутствует.
Здесь разрухи нет. Все выглядит так же, как вчера вечером. И только на трюмо лежит черный прямоугольничек из картона. Подхожу и с интересом беру его. Магия и природное чутье молчат, а значит, в картонке нет подвоха.
Дорогая, матовая и очень плотная бумага. Приятная на ощупь. Когда я провожу пальцами по гладкой поверхности, на ней алыми всполохами вспыхивает эмблема клана вампиров, и сердце опускается в желудок. Похоже, о моем обращении узнали значительно раньше, чем планировали мы с Элем. Одна хорошая новость: Блэкфлай действительно не имеет отношения к похищению моего помощника.
Демоны! А я оставила напарника одного! Его забрали, а это напоминание мне? Или угроза? Хочется крушить и корить себя! Нужно было взять его с собой! Зачем я стала корчить из себя обиженную? К чему это привело? Ведь я же прекрасно знаю: Эль всегда зависит от меня.
– О-о-о… приглашение на вампирский бал! – раздается у меня за спиной.
Я резко подскакиваю и отпрыгиваю. Сразу же создаю атакующее заклинание и бросаю его в развороте, даже не посмотрев, кто подкрался ко мне со спины. Но заклинание с шипением рассыпается, врезавшись в магический щит. Только после этого я понимаю, кого чуть было не пришибла. Дафна. Она что, идиотка? Разве так можно?
– Какого ты подкрадываешься? – нервно шиплю я. Ведь и правда могла прибить. – И как ты меня нашла?
Блондинка усмехается и пожимает плечами. На ней длинное серебристое платье и белоснежная шуба в пол. Дафна явно с какого-то светского раута. Она, как всегда, безукоризненна. И ночь у нее, похоже, была не менее насыщенной, чем у меня.
– Кэвин наябедничал? – уверенно спрашиваю я.
– Он рвет, мечет и очень оскорблен.
Дафна усмехается и даже не скрывает, что ей доставляет удовольствие состояние Кэвина. У них всегда были сложные отношения. Она считает его слишком осторожным и правильным, поэтому сегодняшний его провал подругу, может, не радует, но точно забавляет.
– Переживет. – Я отмахиваюсь и задаю следующий вопрос: – А как поняла, где именно меня искать в Сноурге?
– Я уже тут бывала… – мечтательно замечает она и задумчиво проводит пальцем по стене. – Я пришла с тобой поговорить…
– О чем?
– Вообще обо всем. Но когда зашла в дом, поняла: все мои вопросы терпят, кроме двух. Что у вас тут произошло? И где Эль?
– Представления не имею. Я только вернулась из замка и вместо Эля нашла вот это…
Я протягиваю Дафне карточку. Блондинка смотрит на нее без интереса.
– Говорю же, приглашение на бал вампиров, – замечает она. – Масштабное мероприятие в субботу. Будет весь свет Сноурга.
– А Эль? – спрашиваю я.
– Ну, как понимаю, Эля забрали для того, чтобы ты восприняла это приглашение всерьез. Собирайся и поехали в замок. Мы вдвоем эту проблему не решим. А проблема есть, поверь. Эль сглупил, не стоило тебя воскрешать.
– Не стоило. Но раз уже дело сделано, я не намерена сдаваться. Не в моих правилах. Я сейчас сильнее и чем вампиры, и чем ведьмы. Справлюсь.
Я бросаю насмешливый взгляд на Дафну, подруга отвечает мне таким же.
– И одна ты ничего не решишь, – добавляет она. – Клан вампиров бросил тебе вызов. И они либо хотят заполучить себе ведьму, которая будет работать на них, либо попытаются убить. Но убивать на балу… – Она морщится. – Идиотское решение. Я бы ставила на то, что они попытаются тебя использовать. А Эль – это рычаг давления. Тебе нужно показать, что ты тоже не одна. Тебе нужна поддержка.
– Думаешь, стоит привести свой клан? – понимающе хмыкаю я.
– Именно. – Дафна возвращает мне заговорщицкую улыбку и поворачивает на выход, предоставив мне следовать за ней.
