Антон О'скоттский
Зона отчуждения
– Да и хрен с ним! Поехали! – решительно перебил Петр, – больше нам здесь делать нечего.
Они поднялись в кабину. Паровоз издал громкий свист, тоскливый, словно прощался с родными местами, с родным седьмым тупиком, где все знакомо, где все привычно. Машинист с помощником тоже прощались – с улицей Железнодорожной, так и не ставшей вновь четырнадцатым тупиком, с жильцами домов, так и не ставших вновь вагонами, с нормальными детьми, так и не ставшими по-настоящему свободными, и их нормальными родителями-соседями, так и не ставшими пассажирами.
Возле последней стрелки мигал зеленый огонек. Вскоре свет фары выделил из тьмы фигуру человека, держащего в руке старый железнодорожный фонарь. А когда паровоз медленно проезжал мимо, друзья сумели заметить на нем старую железнодорожную форму без знаков различия – синие брюки и китель. Его глаза блестели.
– Это он! – закричал Петр, – Останови!
– Не останавливайтесь! – прокричал тот в ответ, – Паровоз должен ездить!!!
***
P.S.
Два милиционера в темноте дошли до края улицы. Дальше начиналась свалка. Нечего там делать не то, что ночью – днем. Хотя оба помнили странного парня, который собирал там всякую чепуху. Было уже поздно, никого не было видно. Со стороны бывшего вокзала донесся странный свист. Оба переглянулись и неспеша двинулись обратно. За их спинами по насыпи, набирая ход, перестукивал по стыкам рельс поезд. Но они не обратили внимания. Зашипела рация:
– Пропали дети, возможно похищение. Адрес: улица Железнодорожная дома один, два, три.
– Улица Железнодорожная? – задумался тот, что повыше, – что-то я не помню, где у нас такая.
– Это, где в вагонах живут, – напомнил низенький и почесал антенной рации в затылке.
