Антон Сибиряков
Дети апокалипсиса
– Сейчас еще рванет…
Я выглянул в окно и заметил, что к яме, с цепями на плечах, движутся громадные фигуры. За собой, оставляя внушительную полосу на осклизлой земле, они тянули бетонную плиту.
– РАНО! РАНО! Уходите оттуда! – Закричал я, размахивая руками, но они не видели меня за клубами темного дыма, а гудящее пламя сжигало все мои крики.
– Господи… – Я посмотрел на Мияко. – Еще не вся взрывчатка детонировала…
– Я попробую предупредить их… – он метнулся к обрушившимся лестницам так быстро, что я не успел его остановить.
– Мияко, стой!
Но он уже спрыгнул на первый этаж и выбежал на улицу, исчезнув в черном дыму. А через секунду прогремел второй взрыв, взметнувший столп огня выше крыш. Я видел, как разметало в стороны людей, как они загорелись, словно бумажные фигурки и за секунду превратились в пепел. Стены здания застонали и накренились, а с верхних этажей посыпались остатки балконов.
Безумный жар обжег лицо, и мне пришлось спрятаться за стену.
– Мияко…
Сквозь звон в ушах, я расслышал хлопки выстрелов и крики.
"Не может быть… Эта тварь выжила?"
Черный смог за окном сверкал, будто грозовая туча. Темную воронку дыма ветром накренило вниз по улице и на секунду мне удалось разглядеть полыхающую фигуру Зверя, стоявшую у края разлома. Сейчас, он как никогда походил на древнее зло, выбравшееся из горящего ада.
– Что же ты за тварь?..
Я вскинул гранатомет к плечу, краем глаза наблюдая за тем, как вспыхивают от выстрелов окна первого этажа дома напротив.
"Моя команда"
Подумал я и прицелился. Черный занавес тумана снова скрыл от меня фигуру зверя, но я не колебался. Выстрелил дважды, наслаждаясь отдачей, ударившей в плечо. Взрывы выбили из земли сырые фонтаны и разметали в стороны расколовшийся асфальт. На этот раз я был уверен – Зверю не удалось отбить гранаты. Они попали точно в цель.
Стрельба прекратилась. Я опустил оружие, и вытер рукавом пот со лба. Как и прежде в бою – мое сердце осталось спокойным. Только горячее дыхание мелкими каплями оседало на черном вороте пальто.
Неужели все закончилось?
Я высунулся из окна, пытаясь разглядеть поверженного Зверя.
И в это время из клубов дыма, словно молния, оставляя за собой кривой след, вырвалась острая противотанковая ракета.
– Мать твою!..
Я кинулся в сторону, к обрушившимся лестницам. Ракета с шипением ворвалась в проем окна и взорвалась ярким пламенем, сотрясшим весь дом. Взрывной волной меня ударило в спину и сбросило вниз, на острые осколки камней. Гранатомет выскользнул из рук и со звоном упал в щель между плитами. Об арматуру я распорол себе ногу, услышав, как с хрустом переломилась надвое коленная чашечка. Теплая кровь залила штанину, бордовым пятном растекшись по пыльному полу. Позади меня потолок первого этажа дал трещины, оголив железные скелеты плит. Казалось, с минуты на минуту, они прогнутся, и вся конструкция сложится, как карточный домик, сработав детонатором для расставленных в подвале бомб.
– Черт…
Я перекатился на живот, пытаясь достать оружие. Но сумел только коснуться холодного металла кончиками пальцев.
На улице снова развернулся бой – звуки выстрелов и взрывов заполнили собой весь мир.
С трудом мне удалось подняться и вынуть из кобуры пистолет. Я передернул затвор и проковылял к выходу на улицу. Оружие заскользило в окровавленных перчатках, но я сжал шершавую ручку сильней и встал в дверном проеме, опершись на расшатавшийся косяк. И почти сразу увидел зверя – дымящийся и обожженный, он стоял напротив меня, встречая грудью жужжащие пули. Кожа на его голове расплавилась и облезла, оголив стальной череп, а свободная от базуки рука была оторвана до локтя. Из уродливой культи плескала черная жидкость, похожая на венозную кровь.
Я поднял пистолет и выстрелил зверю в висок. Пуля со звоном выбила из стали искр и срикошетила в землю.
– Ну, что же ты, ублюдок?! Я здесь!
Закричал я, разряжая в монстра всю обойму. Он медленно развернулся ко мне, и я увидел, что у него выбит правый глаз. Красно-белая дыра пульсировала на лице, словно язва.
– Иди ко мне! – Я откинул пистолет в сторону и вынул зазубренный нож. – Я тебя разделаю, сволочь!
Он осмотрел меня единственным глазом и оскалился железными клыками. Выдрал из осколка плиты длинную арматуру с куском бетона на конце и зашагал ко мне.
Алан, Чжин и Таг выскочили из дома, прекратив стрельбу. Я покачал головой, давая понять, чтобы они не приближались. Сейчас важным было заманить зверя внутрь. А здание, после такой встряски, сможет обрушить и одна граната, брошенная в подвал.
Я развернулся и проковылял до кучи каменных обломков, в которые превратились рухнувшие лестницы. С трудом взобрался наверх и оглянулся. Зверь вошел следом, но остановился, уставившись на меня снизу вверх. Его красное обожженное тело с налипшими кусками одежды, до сих пор дымилось и источало противный запах горелой плоти. Но он не был человеком – там, где сварившееся мясо слезло с костей, поблескивал металл.
– Что ты за мразь?
Зверь издал странный звук, больше похожий на стон и я понял, что ему больно. Он приподнял культю и посмотрел на меня. Из обрубка свисали белые нити, больше похожие на силиконовые трубки. Из них плескала темная "кровь".
– Ты живой?
Он наклонил голову, словно бы переспрашивая:
"Живой?"
– Ты живой? Зачем ты здесь? Что тебе делать на этой планете, если ты не человек?
Зверь снова издал стон и двинулся на меня, волоча по полу тяжелую арматуру.
Я, опираясь на руки, спустился на пол с другой стороны обломков, и поспешил к окнам. А за спиной моей уже скрипела и сыпалась бетонная крошка – монстр следовал за мной. Я оглянулся только у самого окна и увидел, что он стоит на горе каменного мусора, не собираясь спускаться вниз.
Я остановился, опершись рукой на раскуроченный подоконник. Раненая нога начала неметь. Я заметил, что оставил за собой полоску красных следов.
– Что ты хочешь?
Зверь снова оскалился и сквозь сжатые клыки я услышал свой голос.
– Ты живой? Живой? Зачем ты здесь?
– Господи…
– Что тебе делать на этой планете, если ты не человек?
– Лин, убирайся из дома!
Услышал я крик Тага и перевалился через подоконник, упав в сухую траву. Поднялся и заковылял прочь, слушая, как позади, со скрипом и грохотом обрушивается дом. Облака бетонной пыли нагнали меня, окутав белым дыханием, и я споткнулся, растянувшись на твердой земле. Но оглянувшись назад, я увидел, что дома больше нет. Он превратился в гору обломков, с торчащими остриями арматуры. А за ней, в бледном тумане, виднелось рыжее пламя огня, и серые очертания домов. И на фоне всей этой разрухи, стояли фигуры Алана, Чжина и Тага. Их было трое, но мне показалось, что гораздо больше. Я различил Мияко и Миго, обнявших друг друга за плечи. А Ким и Данго опять о чем-то спорили. Их было двенадцать, как и три года назад. Я приставил окровавленную руку к виску, отдавая им последнюю честь, и вскоре они пропали. Но фигур, почему-то, все равно, осталось четыре. А самая худенькая, похожая на веточку сакуры, уже бежала ко мне, с болтающейся винтовкой за спиной.
– Гун… – я улыбнулся, и приподнялся на локтях.
Она подбежала ко мне и упала на колени:
– Ты не ранен? – По грязному лицу ее бежали слезы. – Ты не ранен?
– Ерунда.
Она обняла меня и разревелась в голос. А я смотрел на обломки дома, которые похоронили под собой Зверя, и все думал о тех словах, которые он повторил моим голосом.
"Что нам делать на этой планете, если мы перестанем быть людьми?"
– Гун…
– Да?
Нет. Не перестанем.
– Я люблю тебя, Гун.
Август – сентябрь 2011.
