Ария Блэт
И воспылает солнце тьмой
Длинный предлинный пролог с которого все началось
947 год Эры Света
У него тряслись коленки от страха. Но отступать было поздно – он уже стоял на пороге особняка семьи Дьявреро Кард. И зачем он согласился? Да, дракхар обещал заплатить баснословные деньги всего лишь за один портрет, но стоит ли этот портрет жизни?
Велимий Мендер был довольно известным художником, но всё равно не смог устоять перед звоном монет. Особенно золотых… О чём сейчас уже жалел и проклинал свою жадность.
Люциуса фронт Дьявреро Карда знали все – последний дракхар, повелитель тьмы… За спиной его называли самим дьяволом. Ходили слухи о его жестокости на поле боя, а некоторые говорили, что это и не слухи вовсе. Но вопреки всему он уже не одно десятилетие служил королевской семье.
Вздохнув поглубже, художник наконец-то решился постучать в гонг. Дверь тут же открыла очаровательная девочка с белоснежными волосами. Внимательно окинув взглядом незнакомца, она закричала:
– Пааап, художник пришёл!
Из глубины роскошных стен донёсся ответ:
– Уже бегу, моя маленькая дьяволица…
Перед испуганным гостем предстал сам Люциус фронт Дьявреро Кард… В простой одежде без всяких излишеств, с чёрными волосами, собранными в низкий хвост, из которого выбилась пара прядей, и пронзительными чёрными глазами. Они были точно такие же, как у девочки – такое сходство сложно не заметить.
– Я рад, что вы всё-таки согласились прийти, Велимий Мендер, – он подошёл к нему, протягивая руку.
Художник нервно сглотнул, попытался кивнуть и дрожащей кистью пожал руку. Вышло крайне неловкое рукопожатие, но дракхар предпочёл не обращать на это внимания.
– А меня зовут Аделина фронт Дьявреро Кар… – девочка хотела сделать реверанс, но запуталась в складках платья и начала падать.
Реакция отца была молниеносной – с нечеловеческой скоростью он оказался за её спиной и поймал за несколько секунд до падения. Дракхар посадил её на своё колено, внимательно осматривая – вдруг она пострадала от несостоявшегося падения?
Велимий невольно улыбнулся. Эта ситуация мигом сняла с него напряжение, ведь тот, кто так трепетно относится к своей дочери, явно не способен на все те ужасы, о которых он слышал.
– Не ушиблась?
– Нет, но я больше не буду делать эти реверансы. Кто их вообще придумал?!
На губах Люциуса заиграла улыбка, создавалось ощущение, будто он едва сдерживается, чтобы не засмеяться.
– Это старый жест, который означает уважение…
– Но ты же просто пожал руку. Почему я так не могу?
– Почему не можешь? Вот, к примеру, с друзьями ты тоже можешь пожать руку…
– Всё равно движение странное… Кто его вообще придумал?
– Даже не знаю… – он в задумчивости почесал подбородок. – Тут мне нечем возразить.
– Пап, а что такое ди-пло-ма-ти-че-ский? – почти шёпотом спросила девочка, словно боясь своего незнания.
– Ну… это формальное общение. Допустим, обычаи на балу мы можем назвать дипломатическими, ведь на них нужно вести себя согласно этикету. Даже с теми, кого мы недолюбливаем… Мои командировки – это тоже дипломатия.
– Так вот почему ты не можешь быстро с ними разобраться… Это всё дипломатия! – воскликнула Аделина.
Люциус мягко рассмеялся и потрепал девочку по волосам.
– Именно так, моя маленькая дьяволица, – согласился он, аккуратно ставя девочку на ноги. – Сходи поторопи маму, а то она с самого утра наряжается. Мы с Велимием пока подготовимся к написанию картины.
Криков из темниц не было, как и самих темниц, по крайней мере на глаза они не попадались.Ей не нужно было повторять дважды – она уже вприпрыжку поднималась по громадной мраморной лестнице. К очередному удивлению художника, особняк был целиком и полностью сделан из светлых камней и серебряных кристаллов. До прихода сюда он представлял тёмную и мрачную башню с кучей ловушек и подземной тюрьмой, где они мучают невинных людей. Однако через порог, который он так и не переступил, открывался лишь просторный светлый коридор.
Велимий неуверенно прошёл внутрь. Люциус слегка похлопал его по плечу, отчего художник вздрогнул всем телом и споткнулся на ровном месте.
– Ох уж эти слухи… Даю вам слово, я не собираюсь вас съедать или запирать в темницу, – криво усмехнулся дракхар. – У меня даже темниц нет.
– Спаси… – он осёкся. – Я и не думал…
– Я прекрасно знаю, какая за мной репутация, – с улыбкой проговорил Люциус. – От вас всего лишь требуется написать наш семейный портрет – это небольшая традиция в честь именин моей дочери.
– Пойдемте на задний двор, моя маленькая дьяволица хотела, чтобы на фоне был изображён наш дом. – Дракхар шёл вперёд, зная, что Мендер следует за ним. – Надеюсь, вам это не составит труда?
– Нет… Конечно, нет. Только мне нужно подготовиться – разложить мольберт, краски с кистями. Еще было бы неплохо начать с зарисовки фасада вашего особняка, чтобы сократить время…
– Хорошо, можете не торопиться. Моя женушка все равно еще час точно будет собираться.
– Этого будет достаточно, чтобы нарисовать фон.
– Тогда не буду вас отвлекать, – лорд Дарк Девил удалился в дом.
Велимий Мендер расположился за холстом и полностью погрузился в процесс, смешивая краски, создавая новые цвета и нанося их на холст, создавая очередной шедевр.
Аделина не видела никого прекраснее своей матери. Зайдя в просторную гардеробную, девочка вновь восхитилась ее красотой. Она в задумчивости смотрела на висящие перед ней платья.***
– Мам, художник пришел. Папа сказал тебя поторопить, – девочка уселась на небольшой диванчик, прекрасно зная, что комнату они еще не скоро покинут.
– Как думаешь, лучше белое с алмазной россыпью или золотое с вышивкой?
– Белое с алмазной россыпью, ты в нем похожа на прекрасную принцессу из сказки! – не раздумывая ответила Аделина.
– От настоящей принцессы слышу, – ласково улыбнулась мать.
– Я хочу стать дракхарой, а не принцессой!
– А кто сказал, что принцесса не может быть дракхарой?
– Ну, папа же не принцесса…
– С этим трудно поспорить, – рассмеялась она.
Женщина отошла за ширму и спустя несколько минут вышла в роскошном белом платье, которое подчеркивало и без того великолепную фигуру.
– Мне нужно решить, что сделать с причёской, – она подошла к зеркалу и стала подбирать варианты, как уложить волосы. – Так? Или так? А может так…
Аделина рассмеялась, все эти причудливые прически выглядели крайне забавно. Девочка полезла в одну из многочисленных шкатулок с украшениями и достала тику с ограненными алмазами, которые прекрасно дополняли роспись драгоценностей на платье.
– Может, попробуешь вот это? – она протянула находку матери, та покрутила ее в руках и одобрительно кивнула.
– То, что нужно!
Зарелия надела тику, аккуратно отделив передние локоны, которые она оставила у лица. Девочка вновь поразилась – насколько же прекрасна ее мать. Ей порой и в самом деле казалось, что она самая настоящая принцесса, только без замка.
– Остались последние штрихи, пойдём, – мать взяла Аделину за руку и повела за собой в спальню. Там она по уселась за гигантский трюмо с тремя зеркалами, которые были оформлены по краям в золотые вензеля, и выбирала нужные скляночки с косметикой.
– Мам, а меня можешь накрасить? – Аделина всегда восхищалась, с каким изяществом мать наносила макияж. Как и в рисовании, ей больше всего нравилось наблюдать за процессом. Зарелия задумчиво посмотрела на дочь, прекрасно понимая, что просто так та не отступит. – Ну хоть немножко…
– Ну только если немножко, – она открыла стеклянную баночку пудры, сделанную в виде цветка лилии. Взяв в руки большую пушистую кисть, набрала немного порошка и жестом позвала дочь к себе поближе. – Закрой глазки.
Аделина послушно закрыла глаза, ощутив мягкое прикосновение ворсинок к лицу. Было немного щекотно, от этого она рассмеялась. Зарелия улыбнулась – они с Люциусом души не чаяли в дочери, ее смех и улыбка дороже любых драгоценностей. Тут же она ощутила укол вины, ведь из-за работы и положения мужа девочка не выходит в свет. У нее нет друзей, она даже никогда не общалась со сверстниками. Как любящие родители, они старались и стараются быть лучшими друзьями для дочери, но надолго ли это получится?
– А мне?Находясь в своих раздумьях, леди уже покрыла лицо пудрой и приступила к нанесению помады. Из грустных мыслей ее вырвал возглас Аделины:
Девочка даже демонстративно подставила губки. Тут уже Зарелия рассмеялась, взяла блеск с розовым оттенком и слегка прошлась по губам дочки.
– Теперь сделай вот так, – она показала, как заворачивает губы вовнутрь рта, распределяя помаду.
Аделина начала упорно повторять, но немного переборщила – все вышло за контур. От такого вида Зарелия еле сдерживала хохот, но трясущиеся плечи ее выдавали.
– Мам, это не смешно! Ты же сама сказала так сделать!
– Прости-прости, ты просто чуть-чуть увлеклась. Сейчас все поправим, – женщина завернула палец в салфетку и аккуратно убрала все излишки блеска, – Добавим сияшки?
– Конечно! – сияшками они называли жемчужные тени, которые искрились разными цветами на свету. Мать взяла кисточку и бережно нанесла их на веки девочки, – Можно я тебе их нанесу?
– Хорошо, но только очень аккуратно! – Зарелия передала кисточку дочери, та начала старательно наносить, от усердия прикусив язык, – Немного нежнее, вот так, да. Теперь нужно еще раз обмакнуть в тени и нанести на второй глаз. Постарайся, чтобы выглядело одинаково.
Аделина еще немного растушевывала кисточкой тени и наконец отошла на шаг назад, чтобы оценить результат.
– Готово! – радостно воскликнула девочка, внимательно наблюдая за маминой реакцией на свое отражение. Один глаз был накрашен слишком ярко, а на другом, наоборот, немного не хватало теней…
– Прекрасно, так и оставим, – несмотря ни на что, для Зарелии это был самый лучший макияж, который когда-либо на ней был, – Ну всё, мы же готовы?
– Готовы!
Аделина радостно подхватила маму за руку и потянула за собой из комнаты, чтобы поспевать за дочерью, ей пришлось чуть ли не бежать. Они уже спускались по лестнице, когда две руки из тьмы схватили девочку и высоко подкинули. От неожиданности она завопила и возмущённо произнесла:
– Ну, пааап! Ты же испортишь мой макияж!
– Макияж? Неужели моя маленькая дьяволица уже начала краситься? – он вновь ее подкинул, на этот раз девочка не сдержалась и рассмеялась.
– Я вообще-то уже взрослая, мне целых 8 лет! – она попыталась скрестить руки, показывая своё недовольство, но ей пришлось их расправить, когда отец отправил ее в очередной полет.
– Не переживай, ты еще успеешь повзрослеть, – Люциус поймал дочку, крепко удерживая над собой, – Но даже если превратишься в старую, морщинистую старушку, ты все равно останешься моей маленькой дьяволицей! – Аделина фыркнула.
– Люциус, ты и вправду можешь испортить ей макияж с прической, и нам придётся начать сначала, – с улыбкой произнесла Зарелия, наблюдая за их забавой.
– Вот это уже весомая угроза, дорогая, – рассмеявшись, он поставил дочь на ступеньку лестницы, протягивая ей руку, – Ну что, моя взросло-маленькая дьяволица, идем отмечать твой день рождения?
Аделина радостно взяла его руку, а другой ухватилась за мамину ладонь и помчалась вниз по лестнице, утаскивая родителей за собой. В центре комнаты стоял мраморный стол, на котором возвышался трёхъярусный торт. С самого утра девочка облизывала губки, желая попробовать его.
– Мам, а сейчас можно кусочек? – она сделала умоляющую мордашку, выпятив нижнюю губу. С папой всегда работало, но вот мама не всегда на это велась, – Только один кусочек…
– Можно, но не сейчас.
– Какая страшная женщина… – дракхар не мог понять секрет жены: как ей удавалось противостоять милой мордашке дочки, особенно когда она вот так смотрит.
– Угу, – грустно хмыкнула Аделина.
– Так, я сейчас не поняла, вы меня страшной назвали?! – вокруг нее стали образовываться облачка тьмы.
– Моя маленькая дьяволица, как ты посмела посчитать свою мать страшной? – он укоризненно посмотрел на дочь, неодобрительно покачивая головой, лишь трясущиеся от поступающего хохота плечи выдавали его.
– Но, пап, это же ты сказал, что мама страшная!
– Я никогда в своей жизни не мог подобного сказать!
– Так, вы оба!
– Предлагаю сваливать, – полушёпотом произнес Люциус, подмигивая дочери.
– Всеми руками и ногами за! – так же тихо проговорила Аделина.
Услышав согласие, лорд подхватил свою маленькую дьяволицу и с нечеловеческой скоростью выбежал из дома. Попутно послав мысль супруге: «Мы пока нагуляем аппетит, заодно подарок подарю и не переживай, страшных тоже любят!».
***
Они уже добрались до дубовой рощи, которая располагалась недалеко от особняка. Люциус сбавил темп, собираясь поставить малышку на ноги.
– Пап, ты чего устал?
– С чего ты взяла?
– Ну, ты остановился…
– Это чтобы тебя на ноги поставить.
– Я не хочу идти, можешь меня на шее покатать? Ну, пожалуйста…
– Что ж с тобой делать, забирайся!
Девочка с радостью расположилась на излюбленном месте, свесив ножки с плеч. За них отец взялся, страхуя дочь от падения.
– Скачи-скачи, моя лошадка!
Так великий дракхар, могучий повелитель тьмы, дьявол во плоти… Стал лошадкой. В принципе, он не был против. Ради улыбки дочери он был готов и на большее.
– Пап, а куда мы идем?
– В лесной городок.
– Зачем нам туда идти?
– Вот придем и узнаешь…
– Но так нечестно…
Аделина обиженно надула губки и замолчала. Люциус прибавил темп, и уже через несколько минут открылась небольшая полянка. В центре был высокий столб с верёвочной лестницей, от него тянулись деревянные мостики к домикам, которые располагались в деревьях, росших на окраине поляны. Все они были соединены между собой и имели разные стили. Один был абсолютно розовый, в нем даже диванчик был розовым, там девочка хранила косметику и мягкие игрушки. Рядом стоял серый домик, где было множество самых разных книг, а также письменных принадлежностей, в том числе именное перо и гримуар отца, который Аделина втихаря стащила…
Ее родители всеми силами пытались компенсировать отсутствие общения со сверстниками, в том числе постройкой целого лесного городка. Девочка, словно понимала ситуацию, и не задавала лишних вопросов. Но ответ на все был достаточно простым – никто не знал и не должен знать, что у Люциуса фронт Дьявреро Кард есть дочь. Вот только как объяснить это ребенку?
Дракхар аккуратно спустил девочку со своих плеч, она в свою очередь, не теряя времени, ловко забралась на столб и по мосту пошла в серый домик. Отец не спеша забрался за дочерью.
– У меня есть для тебя подарок, – Люциус открыл темный карман, так он назвал пространство темной материи, где можно было хранить вещи. Из него достал свёрток черной ткани, в котором что-то лежало, – Я знаю, что тебе очень полюбился мой гримуар…
Аделина широко распахнула глаза.
– Я его одолжила, чтобы почитать и потом вернуть, но я… Мне он очень-очень понравился, и каждый день я откладывала возврат на потом и потом, ну и в итоге… Прости, если ты хочешь его назад, то я сейчас же верну, – девочка виновато посмотрела на отца и уже направилась к полкам, как он жестом ее остановил.
– Не нужно, можешь оставить себе. Я знаю всё, что там написано наизусть. Так что теперь он твой, – от его слов девочка засияла от радости.
– Спасибо! Обещаю, я буду очень бережно с ним обращаться! – Аделина потянулась, чтобы обнять отца, но он вновь ее остановил.
– Погоди, я еще не подарил тебе подарок, – с улыбкой произнес Люциус, – Зная, что тебе понравился мой гримуар, я сделал книгу. Это подробное руководство для начинающих дракхаров моего собственного сочинения, – увидев, что девочка смотрит во все глаза на сверток, он развернул его. В нем лежало две книги. Одну из них он дал в руки дочери, – Я постарался все подробно расписать и добавил немного иллюстраций.
– Пап, это самый лучший подарок, который я только получала! – в этот раз ее ничего не остановило, и она крепко обняла отца. Люциус рассмеялся.
– Только будь аккуратна и не торопись, ты еще успеешь стать дракхарой. И даже превзойти меня… – не прошло ни дня, чтобы он не думал о том, насколько сильной будет его дочь.
Дракхары сами по себе обладают внушительной мощью и магией тьмы, но только Аделина была по-настоящему чистокровной. Никто не знал, во что это может вылиться в будущем. Но Люциус точно знал, что бы ни произошло, он всегда будет на ее стороне.
– Пап, а это что? – вопрос прервал размышления отца, девочка показала на вторую книгу в свёртке.
– Это твой личный гримуар. Будешь записывать все свои заклинания и приемы. Да и вообще, всё, что захочешь, – он передал ее дочери, она раскрыла и увидела абсолютно пустые страницы, – Не переживай, я все их зачаровал – никто кроме тебя не сможет их открыть или уничтожить. Вода, огонь, время – им всё нипочем. Только спрячь их тут, и маме ни слова. Договорились? – он протянул ей мизинчик.
– Договорились! – она ответила ему своим мизинчиком, скрестив их.
– Тогда быстрее прячь, а то мама нас уже заждалась…
Аделине не нужно было повторять дважды, она быстро убрала подарки в дальний угол полки, за другие книги и выбежала из домика.
– Я пойду узнаю, как дела у художника. Нарвешь пока цветов маме, чтобы ее задобрить?
– Хорошо.
– Отлично, тогда встретимся у входа через 15 минут.
***
Люциус не волновался за дочь, ведь это поле принадлежало к их имениям, да и Аделина прекрасно знала, где находится поле полевых цветов, поэтому она шла по давно изученной тропинке, напевая веселую мелодию.
Буквально спустя несколько минут она вышла на поляну, которая усыпана ало–рыжими цветами. Недолго думая, девочка начала их рвать, выбирая самые красивые. Она настолько увлеклась процессом, что не заметила, как кто–то подкрался сзади.
– Аделина? – девочка вздрогнула от неожиданности, но, обернувшись, вся ее тревога улетучилась.
– Дядя! – радостно воскликнула она и побежала его обнимать. Мигель был почти частью семьи, принимая участие почти во всех праздниках и часто заходил в гости, – Пойдем в дом, мама с папой обрадуются твоему приходу!Это был Мигель.
– При всем желании не смогу, у меня сегодня очень много работы, – он тяжело вздохнул, запустив руку в волосы, – Но не могу же я пропустить твой день рождения? Так что забежал на минуточку, чтобы вручить подарок.
Он передал в руки Аделины бархатную шкатулку, не обладая особым терпением, она сразу же открыла ее и ахнула. В ней лежало шикарное колье с рубинами, которые чем-то напоминали капли крови.
– Оно восхитительное! Спасибо!
– Я сделал его сам, носи с удовольствием.
– Как это сам?
– Мне порой нравится создавать украшения из драгоценных камней.
– Ничего себе…
– Могу я пригласить юную именинницу на танец?
– Конечно, – радостно кивнула.
Мигель галантно подставил руку, а Аделина ее приняла, прямо как ее учила мама. И они закружились в танце. Он то и дело подбрасывал ее в воздух, делал изящные пируэты, а девочка смеялась и то и дело спотыкалась в складках платья.
– С днем рождения, Аделина фронт Дьявреро Кард де Люциус, – он шутливо поклонился и удалился, оставив девочку одну.
Вспомнив, зачем она пришла, убрала украшение в карман платья, быстренько нарвала еще несколько цветов в букет и побежала домой.
***
Родителей она увидела в беседке, совсем недалеко от художника, видимо, они ждали ее, чтобы приступить к написанию семейного портрета.
– Мам, это тебе! – немного запыхавшись, произнесла девочка, – Я выбирала самые красивые.
– Спасибо, дорогая, – с улыбкой произнесла Зарелия, взяв в руки букет, – Но не стоило так бежать, а если бы ты упала…
– Пришлось бы надевать новое платье? – жалобно поинтересовалась Аделина.
Люциус усмехнулся, заметив это, супруга легонько толкнула его в бок.
– Платье – это пустяки, ты бы могла упасть и пораниться…
– Но я же не упала! Со мной все хорошо, правда–правда!
– Раз с тобой все хорошо, то пойдемте позировать, а то художник нас совсем заждался, – он подхватил девочку на руку и понес к художнику, который уже закончил рисовать фон.
– Пап, а можно я в этот раз у тебя на плечах сидеть буду?
– В этот день тебе все можно, – улыбнувшись, он поставил дочь на ноги, – Вы сможете это запечатлеть?
– Конечно, – уже без тени страха произнес художник.
Люциус вновь подхватил Аделину, помогая расположиться у него на плечах, левой рукой он приобнял супругу за талию.
– Ты меня в ответ не обнимешь?
– Не хочу тебя нагружать, а то вдруг не удержишь наше сокровище…
– Я? Не удержу? – он одним лёгким движением взял жену на руки, возмущенный такими сомнениями, – Вот так вы тоже сможете запечатлеть?
