Ashiel Neronamyde
Падшие. Сборник рассказов
Беглянку окружило слепящее белое сияние, способное сделать любого смертного слепым в лучшем случае на несколько недель. Некоторые спутники Эйвбера издавали неприятные высокие звуки, не успев вовремя прикрыть похожие на плошки глаза. Они дезориентировано висели в воздухе, но Ви на их счёт не заблуждалась: скоро чудовища смогут видеть вновь. Через долю секунды свет погас. Девушка стояла, раскинув белоснежные крылья, облечённая в лёгкие доспехи. Левая латная перчатка Виолетты была раза в полтора больше в области пясти, а её пальцы заканчивались длинными острыми лезвиями. На этой перчатке – что с тыльной, что с ладонной стороны – сверкало по крупному зелёному кристаллу. В правой руке ангел сжимала полуторный меч, украшенный точно такими же камнями. По клинку оружия сбегали строки, написанные на эдемском наречии.
Девушка надеялась, что слепота тварей продлится хотя бы минуту. Её расчёт не оправдался: все они, не считая Эйвбера, атаковали Ви с завидной синхронностью. Несомненно, при таком напоре и согласованности шесть ангелов шестидесятого поколения сметут Виолетту.
***
Чёрная крылатая тень пронеслась над тупиком. Ночь огласилась криками существ, воплощавших своим видом мрачные фантазии одного безумного арабского поэта. Крылатые твари лицами были похожи скорее на осьминогов, чем на людей, пусть туловища их казались почти человеческими; вместо рук ангелы шестидесятого поколения имели крабьи клешни или длинные щупальца. Ступни их неизменно заменялись когтистыми лапами, что позволяли им нападать на своих жертв с воздуха, схватывать и ранить их.
Аластэла мерзкие морды нападающих не впечатлили. За свою долгую жизнь падший ангел насмотрелся на самых разнообразных чудовищ, а уж с шестидесятым поколением сталкивался стабильно раз в полгода. Внезапность дала фронтмену карт-бланш. Первым же взмахом меча он отсёк голову недостаточно расторопного уродца. Тот, поливая переулок зловонной кровью, плюхнулся на асфальт, где его тело с поразительной скоростью начало разлагаться. В горло второго впились чудовищные когти перчатки из тёмного металла, похожей на ту, которую носила Виолетта. Правда, красные кристаллы на ней не переливались от бурлящей внутренней энергии. Зато в остроте пяти ауритовых лезвий сомневаться не приходилось: за считанные секунды музыкант вырвал оппоненту гортань и сломал позвоночник в шейном отделе. Покончив с монстром, Ал низко пронёсся над головой Эйвбера, выбросив куда-то свой дурно пахнущий трофей.
– Не переставать атаковать цель! – орал ангел третьего поколения, потрясая двуручным клинком. – С ним я сам разберусь!
Догма обещала Эйвберу возвышение, власть и новые силы за поимку Ключа. Бывший генерал видел себя среди приближённых повелительницы, представлял, как перед ним будут склонять головы, как он встанет на одну ступень с Михаэлем, Габриэль или Метатроном. Но ещё владычица говорила, что отдаст ему Виолаританнаэль после того, как та откроет врата в Аид. Сестра низложенного маршала пленила Эйвбера ещё до войны. Ви не замечала знаков внимания, которые ей оказывал подчинённый брата. Она всегда общалась с изнемогающим от страсти ангелом вежливо и строго держала дистанцию. Когда Эйвбер высказался о своей привязанности напрямую, Виолаританнаэль мягко, но непреклонно отвергла его. Разочарованный влюблённый не принимал в расчёт ни деликатности отказа, ни права девушки не испытывать взаимных чувств. Он затаил обиду, вынашивал свою любовь, превратившуюся в нечто отвратительное, выжидал подходящего момента. И момент наконец-то настал. Аластэл, много сотен лет назад потерявший могущество, не помешает. Просто не сможет, когда нужное Великой Матери создание почти в руках Эйвбера.
Уцелевший монстр из первого отряда издал противное щёлканье и устремился к насевшим на Виолетту тварям. В его отвратительную рожу тотчас впечатался подошвой тяжёлый ботинок. Действо сопровождалось гневным воплем Аластэла, приземлившегося рядом с потенциальной добычей, и хрустом костей неприятельского черепа. Существо попыталось подняться, но Ал не позволил ему: короткий взмах меча отделил голову искажённой игрушки Догмы от тела.
Падший ангел явственно ощущал энергетический след Виолаританнаэль. На таком близком расстоянии он не мог ошибиться. Сомнений не было: перед ним действительно его сестра.
Рассмотреть новоявленного союзника в полной мере девушка смогла только теперь.
– Ал! Я думала, что ты мёртв! – она едва не пропустила удар клешни, наверняка повредивший бы её броню.
– Я думал о тебе так же! – чёрный клинок звонко столкнулся с клешнёй. – Не зевай!
Устыдившись своей невнимательности, Виолетта примолкла и сконцентрировалась на сражении. В голове у ангела творился сумбур. Аластэл жив! Он жив! Они будут вместе, как раньше. Эта радостная мысль приглушила усталость, уняла беспокойство и подарила надежду. Вдвоём они справятся с Эйвбером.
Виолетта с попеременным успехом отбивалась от трёх «ракообразных», несомненно «радуя» их неожиданным свойством своей перчатки: светящиеся кристаллы на ней сформировали широкий энергетический щит, неподдающийся клешням. Кинетическая энергию каждого удара гасилась сияющим полем полностью.
Шлёпнув щитом по «лицу» одного из атакующих и пнув под колено второго, она на какое-то время сконцентрировалась на третьем. С неожиданной яростью Виолетта врезала вибрирующим краем щита по выставленным для защиты клешням, явив ещё одну неприятную особенность своего снаряжения: после соприкосновения с кромкой хитин пошёл трещинами, а чудовище завыло от боли. Виолетта хотела добить его мечом, но соратники монстра уже вернулись в строй.
Аластэлу приходилось туго. Ему достался Эйвбер с безобразной тварью в довесок. Пока чудовище норовило обездвижить его, Эйвбер пёр вперёд с двуручным клинком сложной формы. Монструозное существо само по себе большой угрозы не представляло. Оно отвлекало падшего от по-настоящему грозного врага в лице ангела третьего поколения.
Периодически обращающийся в мерцающее пятно «осьминог» оказался вдруг у Аластэла в тылу и обвил его ноги щупальцами. Существо намеревалось повалить музыканта, а после обездвижить его. И без того большие глаза чудовища сделались совсем круглыми: ангел повернулся ещё до того, как оно потянуло к себе. Аурит тёмной молнией рассёк щупальца. Визг безобразного творения Догмы оборвался почти сразу. Защищённый латной перчаткой кулак падшего обрушился на голову создания, размозжив ему череп.
Эйвбер, занеся громадный клинок, уже мчался к падшему ангелу. Смерть пришедших с ним солдат генерала Догмы не волновала. Он расценивал их как низших существ, годящихся лишь в качестве пушечного мяса. Свою функцию они выполнили – большего не требуется. Под шлемом предатель улыбался, не желая сдерживать переполнявшую его злобную радость. Бывший маршал слишком долго стоял на пути к цели. Сейчас Эйвбер заработает благоволение Догмы на десятки веков вперёд: отрубит голову Аластэлу и приведёт своей повелительнице Ключ-от-всех-дверей.
Пока противостояние сводилось к дуэли на мечах, Ал держался достойно и теснил бывшего подчинённого. Для Аластэла затягивать бой невыгодно. Если Эйвбер ещё не применил ни единого символа Кода Божественного Волеизъявления, это означало одно: подлец плетёт нечто сложное. Ал носил при себе несколько магических амулетов, однако сильно не рассчитывал на них. Вряд ли с помощью заключённых в украшения чар получится отразить больше одного-двух серьёзных искажений пространства.
Не владей Эйвбер Кодом, его смерть стала бы неотвратимым итогом поединка. Он допустил промах, открылся, введённый в заблуждение обманным финтом противника. Аластэлов клинок нашёл слабое место меж пластинами брони. Доли секунды отделяли генерала Догмы от опасного ранения, но их оказалось достаточно для завершения выстроенной в мыслях последовательности символов.
Ударная волна обрушила несколько ближайших складов, швырнула наземь Виолетту и её последнего оставшегося в живых оппонента. Аластэла отбросило на несколько десятков метров. Сверху на падшего рухнул кусок стены. Где-то совсем рядом заверещала автомобильная сигнализация, испуганно залаяли бродячие псы.
Алу достало сил выбраться из-под обломков. Оглушённый, он с трудом ориентировался в пространстве. Звуки окружающего мира казались музыканту доносящимися сквозь толщу воды. Он опёрся о кучу обломков, стараясь сохранить вертикальное положение. Как ни странно, ангелу стало немного лучше. Во всяком случае, голова кружилась меньше. Падший, заметивший блеск гладко отполированного металла в дыре, из которой сам недавно вылез, опустился на колени и сунул руку в щель между обломками. Его пальцы сомкнулись на эфесе. Чёрные, гладко отполированные камни-кабошоны, украшавшие два перстня на его правой руке, треснули и теперь по частям вываливались из своих оправ. Если Эйвбер ещё раз использует Божественное Волеизъявление, Аластэл навряд ли выживет.
С тихим вздохом лидер «Teoclasm Daemonicium» поднялся и… задохнулся от боли, пронзившей грудь. Неверяще он наблюдал за тем, как под его правой ключицей показалось острие клинка. Получив мощный тычок в поясницу, Аластэл врезался в уцелевшую стену, медленно сполз по ней и лишь несколько мгновений спустя смог встать на четвереньки. Удар бронированного сапога в живот заставил его пропустить вдох и отправил в полёт до ближайшего фонарного столба. Падший пролетел сквозь столб, точно пушеное ядро. Растянувшись на мокром асфальте, Ал пытался побороть звенящую боль в голове, грозившую разорвать связь его сознания с реальностью. Через несколько секунд музыкант кое-как сел, нашаривая клинок на земле. Аластэл, чей затуманенный разум едва держался на границе беспамятства, не смог вовремя отреагировать на появление Эйвбера. Последователь Догмы пригвоздил падшего к земле, вогнав в его плечо меч.
На окровавленных губах Аластэла возникла совершенно неуместная насмешливая улыбка, в затуманенных глазах светилась радость.
– Что тебя так веселит? – под лицевым щитком шлема Эйвбер презрительно кривил рот.
Ответ пришёл неожиданно. От Виолетты, которую Эйвбер не считал серьёзным противником. Расправившись с последней уродливой тварью, ангел совершила прыжок в межпространство. Попробуй Ви преодолеть границы между мирами, она впала бы в сопор, зависла бы в пятом измерении. Девушка поступила проще: она не покинула Землю, но прошла несколько десятков метров до врага в межпространстве, после чего вынырнула в реальность у Эйвбера под носом. На это ей сил достало.
Искрящий край щита срезал кусок шлема, а заодно – ангельской физиономии. Вслед за этим в бок Эйвбера между пластинами брони вонзился меч. Эйвбер взревел от боли и… исчез во вспышке света. Девушка ощутила, как открылись и тот час захлопнулись невидимые врата между мирами.
– Аластэл! Аластэл! – Виолетта с удивлением и испугом осматривала кровоточащие раны брата.
– Я буду жить. Просто помоги мне подняться. Здесь нельзя надолго задерживаться. Как бы ещё кто не нагрянул. Мы привлекли слишком много внимания, – падший шипел от боли.
– Ты… Я могу тебя вылечить. Моя сила по-прежнему со мной, и она не ослабла, – Виолетта положила руки на раны Аластэла.
– Не здесь.
– Хватит геройствовать! Ещё умри мне тут! – от ладоней девушки исходило слабое беловатое свечение. Ал хотел было напомнить сестре о времени, нужном для исцеления, но осёкся: где бы та не пропадала, она стала сильнее. Виолетте хватило минуты.
– Где твой доспех? – задала Ви мучивший её с самого появления брата вопрос.
– Реквизировали перед низвержением, – коротко ответил падший. – Вместе со значительной частью могущества. С какой – ты уже оценила, я думаю.
Ви молча обняла брата. На её лице застыли отчаяние и скорбь. Аластэл не вырвался из темницы, чтобы позже прийти за головой Догмы. Паразит искалечил ангела и вышвырнул прочь.
– Догма решила посмотреть, как я погибну на Земле, – Ал поднялся. – Но я обламываю эту суку уже четыре тысячи лет.
Орден Равновесия
Через месяц у Виолаританнаэль были документы на имя Виолетты Нэйтан. Она ударными темпами изучала законодательство страны, в которой отныне жила, географию, правила этикета и письменность. Нэйтан достаточно освоилась в быту: она больше не смотрела круглыми глазами на пылесос в руках горничной или микроволновую печь. Беглянка избавилась от странноватого говора и значительно расширила словарный запас. Она пользовалась исключительно привычной людскому уху формой своего имени. Ангел быстро привыкала к жизни на изменившейся Земле: даже мечтатель Курт Дарко, не запомни он до конца своих дней её лица, вряд ли заподозрил бы неладное.
Виолетта вспоминала, как пользоваться косметикой, выбирать наряды и спать в удобной постели. Простые радости мирного существования, забытые за годы почти непрерывной погони, вызывали у неё бурный восторг. Очутиться в благоустроенном безопасном доме после ночёвок в неуютных, мало приспособленных для выживания местах – не чудо ли это?
Целыми днями девушка отсыпалась, вдоволь ела и впитывала новые знания, как губка. Настоящим открытием для Ви стала музыкальная коллекция брата. Ал предпочитал классическую музыку и метал. Вкус падшего был безупречен; записи каждой группы или композитора неизменно производили на Виолетту впечатление, дарили ей множество вдохновенных минут. Чем больше она слушала, тем больше понимала тягу Аластэла.
Аластэл, бывавший в особняке гораздо чаще, чем обычно, много времени уделял подготовке Ви. Он гонял Виолетту, точно кадета-первогодку, заставляя её тренироваться в фехтовании и рукопашном бою. Из гимнастического зала сестра падшего выходила лишь после того, как с неё сходило семь потов. Требовательный братец хорошо помнил промахи младшенькой во время боя с ангелами шестидесятого поколения, а потому спуску ей не давал.
Ал не забывал о Коде Божественного Волеизъявления. Не имея силы его использовать, падший ангел передавал свои обширные знания Виолетте, у которой энергетический потенциал позволял применять хоть не всё, но многое.
Первое время ангел покидала дом только в сопровождении брата. Каждая вылазка была для Ви праздником, наполненным потрясающими впечатлениями. Ей не терпелось начать самостоятельные прогулки, чаще покидать мрачную роскошь защищённого чарами особняка. Виолетта пребывала в уверенности: через месяц-другой она точно сможет перемещаться по городу сама.
Вслед за блаженным чувством покоя и праздности, одолевавшим ангела первые недели, пришла жажда деятельности. Нэйтан хотела заново обрести себя, вписаться в человеческое общество, отыскать дело себе по душе. Сейчас Ви больше всего прочего увлекала музыка, открытая благодаря увлечениям брата. Она должна быть творцом, а не просто слушателем. Так, чтобы её пение дарило людям пленительные переживания и силы жить.
Приняв решение, Нэйтан во время ужина принялась «окучивать» братца. Начала она с того, что прятаться вечно нельзя, пусть Эдем с обитающими в нём лояльными Догме ангелами совсем рядом. Потом заговорила о своём желании развиваться и жить насыщенно. А после попросилась в «Teoclasm Daemonicium». Ведь в метал-группах часто используются клавишные и женский вокал. Виолетта умела петь и когда-то играла на клавишном инструменте с непроизносимым для человеческого языка названием. Она обязательно освоит синтезатор или фортепиано, если начнёт заниматься.
Падший в ответ расхохотался и зааплодировал. Лицо Ала буквально излучало удовольствие.
– С этого как раз стоило начинать.
Обескураженная девушка только молча кивала, не веря своей удаче. Брат обещал Ви синтезатор, а через месяц – прослушивание. От радости Виолетта хлопала в ладоши. Жизнь наконец-то наполнялась красками, обретала подлинный вкус.
***
Виолетта проснулась рано. После душа и завтрака она поспешила в свою комнату, пребывая в оживлённом настроении. Она очень волновалась, оттого собираясь дольше, чем планировала. Такое понятие, как «суеверие», не имело никакого отношения к настрою девушки, но сейчас ей казалась важной любая мелочь. Сегодня Ви хотела выглядеть идеально. Ангел, перерыла весь свой гардероб. Она остановилась на кожаных брюках, чёрной футболке с обнимавшимися скелетами, удобных сапогах и клёпанной кожаной куртке. Виолетта выбрала себе подходящие серебряные серьги и короткое ожерелье. Ви в последний раз критично осмотрела полученный результат в зеркало. Кажется, она не хуже других женщин, поющих в метал-группах. Надо только не сплоховать с этим самым пением. Раньше ангел не сомневалась в красоте собственного голоса, но теперь ей казалось, будто она ничего не умеет.
Аластэл уже ожидал сестру на стоянке, докуривая сигарету.
– Готова? – падший распахнул перед сестрой дверцу автомобиля. На заднем сидении маячили любимая электрогитара Аластэла и новенький синтезатор для Ви.
Нэйтан кивнула и села рядом с братом.
– Тебе очень идёт, Виолетта, – падший улыбнулся сестре.
– Правда?
– Когда я тебе врал? – Ал изобразил на лице крайнюю степень обиды. Серые глаза его, впрочем, смотрели весело.
– Я просто нервничаю, – призналась девушка.
– Не переживай, – ангел повернул ключ зажигания. – Я бы не предложил тебе прийти на репетицию, если бы не был уверен в твоих способностях. По поводу парней из группы тоже не волнуйся. Готовься к знакам внимания, а не к упрёкам.
***
На Гидеона, Андре и Клауда Виолетта произвела неизгладимое впечатление. Во-первых, она была сестрой Аластэла, о родственниках которого они за всё время совместного творчества ничего не слышали. Во-вторых, пела девушка божественно. Кажется, для неё не существовало сложных вокальных партий. Для начала Ви а капелла исполнила романтическую «Dead Lovers» с последнего альбома «Baby Bats». Затем спела воодушевляющую «Fight and Conquer» по праву считавшихся классикой хэви-метал «Warmonger’s Cry» – уже с аккомпанементом. После Ви непринуждённо перешла к репертуару авангардной певицы Морганы Амадей, имевшей за плечами академическое образование и лавры оперной дивы. На десерт парни получили свою же собственную «The Demon In A Decadent Sorrow», к которой, естественно, присоединились. В-третьих, Виолетта оказалась обаятельной, приветливой особой.
Появление пятого члена группы было предрешено, когда Ви, смущённо улыбнувшись, сообщила, что немного играет на синтезаторе. Это «немного» впечатляло не так, как пение, но при регулярных занятиях могло дотянуть до «великолепно».
Вскоре группа, испытывая небывалый приступ вдохновения, засела в студии, чтобы начать работать над «Heaven in Flames». Тексты песен в тандеме сочиняли Виолетта и Аластэл. Клауд, наконец, перестал ронять барабанные палочки всякий раз, когда Нэйтан входила в помещение. Ал, Клауд, Андре и Гидеон писали инструментальные партии – яркие, эмоциональные, западающие в сердце. Работа шла так легко и плавно, что написанного хватило бы на два альбома. Ребятам оставалось только разгрести такое количество материала, отшлифовать песни, записаться и дождаться сведения. Айленс уже предвкушал статьи о группе в видных изданиях наподобие «Ultimate Dark», «Metal World», «The Black Sabbath» и прочих. Блэк, в свою очередь, предлагал озаботиться поисками приличного режиссёра и съёмками сюжетного клипа.
Нэйтан усердно репетировала по шесть-восемь часов в день, боясь к началу записи выглядеть на фоне остальных музыкантов бездарью. Аластэл через неделю привёл в студию увешанного сатанинской символикой мужчину с всколоченными вихрами и звучным именем Эдгар Лавкрафт. Вопреки чудаковатому виду Эдгар и впрямь оказался толковым режиссёром.
Итогом феерического всплеска активности стали десять запоминающихся, пробирающих до глубины души композиций – тяжёлых, надрывных, агрессивных и пропитанных духом эпической трагедии. Приложением к «Heaven in Flames» стал клип на песню «Thorns of Eden».
На протяжении пятиминутного видео не мелькнуло ни единого кадра из разряда «музыканты играют на инструментах». По сути, Лавкрафт снял короткометражный фильм. Под первые аккорды посреди меркнущего зала в искорёженных доспехах вырисовывался Ал. Фронтмен стоял на коленях, обратив ввысь измученное лицо. За спиной мужчины располагались до безобразия реалистичные чёрные крылья. На судейской кафедре в мантии с глубоким капюшоном высилась белокрылая фигура. Вид существа производил на зрителя донельзя тяжкое, давящее впечатление. Справа и слева от существа располагались такие же крылатые тени, державшие в сухих руках какие-то пергаменты.
Из-под тени капюшона тусклый свет выхватывал гнилые губы, кривящиеся от гнева во время беззвучного чтения приговора. Закованный падший ангел в ответ на это столь же беззвучно смеялся, запрокинув назад голову.
Полубезумная аллегория сменялась массовой казнью крылатых мужчин и женщин, одетых в белое или закованных в иссечённую, помятую броню. Анатомические подробности убийств, обилие крови и масштаб действия под страдальческий шёпот Виолетты живописали картину невиданной несправедливости.
Багровое воплощение отчаяния меркло, уступая место страшной безысходности. Опутанные цепями, в узком помещении сидели в перепачканных алым туниках Виолетта, Клауд, Гидеон и Андре. У каждого на спине можно было рассмотреть глубокие свежие раны. Куполообразная крыша медленно, но неумолимо смыкалась над головами несчастных узников, беспомощно воздевавших израненные ладони к уменьшающемуся в размерах клочку неба.
После нескольких секунд абсолютной черноты из дыма возникал циклопический эшафот. Вокруг блуждала облечённая в роскошное кремовое платье женщина. Над головой её сиял нимб, но в мёртвых глазах поселилась жуткая древняя тьма. С улыбкой, пронизывающей невыносимым ужасом, она впивалась зубами в плоть ближайшего агонирующего ангела, а после, повернув лицо прямёхонько в камеру, обнажала кошмарный кровавый оскал вновь.
Следом на экране опять появлялся Аластэл – увитый металлическими терниями, окровавленный, одетый в обрывки туники. Уже знакомые судьи в сером буквально волоком тащили его на цепях.
Затем связанного музыканта, возведённого на высоченную башню, чья-то закованная в латную перчатку ладонь толкала в спину, и тот, пошатнувшись, низвергался в колышущийся синеватый туман.
Клип и вышедший через несколько дней альбом рвали музыкальные чарты, группа собиралась в турне. Впрочем, в это радостное время произошёл один крайне неприятный случай, предвещающий большие беды спустя десяток лет.
***
Интерьер ресторана, выполненный в бежевых, золотистых и тёмно-зелёных оттенках с претензией на ретро, оказался достаточно уютным. Пятничным вечером здесь было людно, но не слишком шумно. Тихая ненавязчивая музыка смешивалась с речью посетителей. За небольшим прямоугольным столиком сидели Аластэл и Виолетта, решившие сделать перерыв в прогулке по городу. Падший неспешно потягивал крепкий кофе, основательно сдобренный коньяком. Он поочерёдно поглядывал то на сестру, то на таращившуюся в её сторону тощенькую блондиночку. Ви увлечённо поедала уже третье пирожное, светловолосая девушка жевала сельдерей и листья салата. Виолетта расправилась с кремовой корзиночкой и потянулась за черничным капкейком. Блондинка едва не подавилась сельдереем. Эта пантомима забавляла мужчину; он время от времени прятал за чашечкой глумливую улыбку.
– Ал, чего она на меня так смотрит? – шёпотом спросила девушка, недоумевая по поводу столь пристального внимания. – Я же не Алистер Кейн или ещё какая-нибудь живая легенда рока!
Аластэл, одновременно делая глоток напитка и предпринимая титаническое усилие не рассмеяться, едва не поперхнулся кофе. Кое-как проглотив напиток, он сдавленно обронил:
– Мне кажется, её поражают твои кулинарные пристрастия, а не известность.
– Что не так с моими пристрастиями? Перед прогулкой сам заставлял меня тренировать последовательность символов «Воспламенение-Угасание-Развеяние». Есть после этого до смерти хочется!
– Понимаешь, то, что ты ешь, содержит уйму калорий и не очень полезно для людей в больших количествах. Я подозреваю, что дама прикидывает, сколько дней тебе придётся отказываться от пищи совсем.
Светловолосая женщина, удивлённая аппетитом ангела, отвернулась, поймав на себе её негодующий взгляд.
– Ты чувствуешь? – вдруг встрепенулась Ви, опасливо оглядываясь.
– На пол! – рявкнул падший, увлекая родственницу под стол за секунду до того, как стекло фасада взорвалось мириадами острых осколков. Кое-кто из посетителей успел последовать примеру Аластэла, но град расколотого стекла и пуль уже настиг первых жертв. Люди, привыкшие к жестокости с телеэкранов и в роликах, заполонивших интернет, думавшие, что их нельзя ничем удивить, кричали и причитали. Настоящие смерть и боль неожиданно пришли в их обыденный мир, вертящийся вокруг работы, оплаты счетов, семьи, университета и прочего.
Не успели случайные жертвы прийти в себя, как с улицы на стол, находившийся через два от укрытия ангелов, сиганул коренастый мужчина, державший наперевес странного вида автомат. Лицо преступника скрывала дурацкая страшная маска. Но маска ли?..
– Демон? – одними губами произнесла Виолетта, крепко удерживаемая за руку Алом.
Аластэл кивнул, озадаченный происходящим. Он не верил в случайность места, времени и участников события. Демон был не из рядовых слуг, но и явно не опытным полевым агентом: для первого у типа была слишком мощная аура, для второго не хватало выучки. В самом деле, какой оперативник, служащий под началом того или иного демонического дома, станет посреди бела дня вламываться в ресторан в центре мегаполиса? Тем не менее, обитатель Геенны умел пользоваться телепортацией в подлунном мире, достаточно долго сохранял своё инкогнито, чтобы оказаться замеченным лишь перед самым нападением. Какого, спрашивается, хрена?
– Эй! – прокричал необычайно шумный гость из Преисподней, обращаясь ко всем посетителям, забившимся под барную стойку, столы и куда только можно было. – Мне нужны двое. Девчонка и парень. Оба черноволосые и в рокерских тряпках. Все остальные – проваливайте!
Это нападение испугало Виолетту и сбило её с толку. Аластэл шипел, придерживая левое плечо; из-под его пальцев по крутке стекала кровь.
– Ты ранен? – Ви против воли задала самый неподходящий вопрос.
– Не серьёзно. Твои доспехи и оружие всё ещё у Ирахилоса?
– Да, он не закончил переделывать их.
– Ты не выбрала ничего взамен своего меча в арсенале?
– Нет. Секиры и двуручные мечи слишком неудобные для меня.
– Хреново.
– Давайте-давайте! Валите, ущербные! – громкий вопль разбушевавшегося демона сменился звуками стрельбы. Ещё одна очередь скосила нескольких посетителей, бежавших к выходу.
– Если ничего не делать, мудак перестреляет всех смертных в этой забегаловке, – из кобуры, прикрытой курткой, Ал достал «P2000».
– Ух ты! Патроны из аурита или денсграта?
– Денсграт. «Ух ты!» будет, когда мы выйдем отсюда на своих ногах, – падший ангел, неопределённо указал рукой налево. – Двустворчатая дверь на кухню.
Ви молча кивнула.
– Пойдёшь первая. Я тебя прикрою.
– Пернатые, зассали! – громогласно возвестил житель Геенны, потрясая автоматом и находя явное удовольствие в человеческом сквернословии.
– Пошла! – Ви и сама не поняла, вместе с Аластэлом вылетела из-под стола едва ли не на первой космической. Падший припал на одно колено и развернулся. Плиточный узор пола между ним и Ви разлетелся под градом пуль. В этот же момент Ал открыл огонь. Пять прямых попаданий в грудь должны были отправить ретивого демона в объятия привратника Аида, однако тот лишь слегка отшатнулся назад, вскидывая свой автомат.
Ангел перекатился в сторону, стремясь оказаться под защитой стены. Ему не хватило нескольких секунд: левое бедро взорвалось болью. Аластэл невольно разжал пальцы, выронив пистолет. Взвыв и едва успев убраться, он боковым зрением увидел, как его оружие разнесло на куски первым же попаданием. Кое-как поднявшись, падший скрылся на кухне.
Спрыгнув со стола, гость из Преисподней понёсся вслед за ангелами.
– Это ты называешь «несерьёзно»?! – забеспокоилась Виолетта, когда хромавший на левую ногу Аластэл присоединился к ней среди больших кухонных плит и холодильных камер. Под столом в дальнем углу прятался повар, из кладовой опасливо выглядывали посудомойка и две официантки. Завидев парочку, первый прикрылся пустой кастрюлей, а вторые торопливо закрыли дверку.
– Нас двое, дыра в бедре у меня одна, – побледневший Ал поморщился от боли. – И мы живы.
– Ты что-то умалчиваешь про плечо, – Ви покачала головой и пристроила слабо светящиеся ладони на обильно кровоточащие раны брата.
Падший, которому явно полегчало, подхватил выдавленную восстанавливающимися тканями пулю:
– Я никогда не видел такие.
– Что с ней не так?
– Такие боеприпасы используют Стражи, когда охотятся на ангелов Догмы. Но знаки на пуле отдалённо похожи на старшие символы Кода. Взгляни сама.
От удивления Виолетта даже открыла рот. Символы и впрямь походили на Код Божественного Волеизъявления.
– Ты останешься здесь, – распорядился падший.
– Я не…
Где-то на улице выла сирена.
– Меч здесь только у меня, не забывай.
– И как ты собрался остановить им демона с большой пушкой?
– А что, ты остановишь его голыми руками?
– Я владею Кодом, между прочим!
– Ржать он будет от твоего владения! Ты только начала учить по-настоящему полезные в бою знаки!
Девушка боялась за брата. Ей не хотелось отпускать Аластэла, но она с горечью для себя была вынуждена признать его правоту. Наносящих серьёзный вред символов, которые сгодились бы против такого врага, она освоила всего несколько. И получались они у неё, по правде говоря, через раз.
– Я поняла тебя. Я не буду мешать, – Ви закончила лечение и отодвинулась от падшего.
– Эй, сучки! Сучки! Харе прятаться! Достали! Ты всё равно наследил, птенчик! Уже подыхаешь, да? И каково это – чувствовать, как твою задницу вот-вот затянет в Аид? – крикливый демон громко топал и сбрасывал на пол сковороды. Судя по раздавшимся следом женским крикам, мерзавец нашёл кого-то из укрывавшихся на кухне работников заведения.
Аластэл бесшумно двинулся влево, согнувшись пополам, чтобы укрыться за рядом разделочных столов. Оказавшись достаточно далеко от сестры, он насмешливо заговорил:
– Демон, тебе бы о своей заднице волноваться!
В ответ раздались угрозы в адрес ангелов и заложницы. Пальба, перекрывшая очередную порцию отборной матерной брани, заставила Ала поспешить.
***
Виолетте не нравилось ждать, но ей ничего иного не оставалось. Сидя за печью для пиццы в самом углу, девушка лихорадочно соображала, во что они с братом влипли и как ему можно помочь, не имея при себе никакого оружия.
Чего хотели добиться адепты Ордена? Выкрал ли демон оружие случайно или кто-то отдал его ему преднамеренно? Почему Аластэл, много времени проживший на Земле и контактировавший с Орденом, ничего не знал о типе вооружения, которым пользовался нападающий? Автомат экспериментальный? Почему на пулях символы Кода? Большинство старших символов не подходят для нанесения на материальные носители…
