Ашира Хаан
Любовь без дресс-кода
Собеседование
– И что, и кем? – он посмотрел на мой пустой бокал и направился к бару, оглядываясь: – Давай, рассказывай, что там было, люблю комедии.
Тоже мне, нашел личную стендап-актрису. Но сейчас, из уже перевернувшегося с ног на голову мира, мое собеседование реально выглядело комедийным шоу.
– Ну, вначале меня встретила девушка с ресепшена, такая пухлогубая блондинка.
– Элеонора, – Вадим принес всю бутылку и долил мне немного, а себе полный бокал. – Лед надо?
– Серьезно?
– А что? Я со льдом люблю. Или ты про Элеонору?
– Вот такая девица с кудрями и губами на ресепшене, должность «секретарь» и зовут Элеонора?
– А что такое?
– Ты ее паспорт видел? Может, псевдоним?
– Нормальное имя, не понимаю, что…
– Ладно. Потом пришла другая, темноволосая и зализанная, в юбке. В очках таких, как строгая училка из порнухи.
– Это глава кадров.
Он помолчал, отпил из бокала. И тогда уже добавил, не глядя на меня:
– Розалина.
– Да ты шутишь!
– Ну что такого? Нормальное имя.
– Одну куклу-секретаршу зовут Элеонора, другую Розалина. Совершенно случайно. Ты их сам принимал на работу?
– Да, – стиснув зубы, выдавил он.
– И квартиру купил с сиреневым потолком. Вкус у тебя, конечно безупречный… – я откинулась на диване и потянулась.
– И пригласил домой девушку с сиреневыми волосами… – его ладонь скользнула по животу и почти легла мне на грудь.
– Тут вкус тебя подвел, – сообщила я, смахивая его руку, как случайно упавший, ну, например, листик.
– Чем тебе не нравится вообще моя квартира? – ладонь упорно вернулась на живот.
Вадим даже стакан поставил на пуфик, чтобы не мешался.
– Слушай, боюсь представить сколько стоит такая безвкусица, – доверительно посмотрела я ему в глаза.
– Сто миллионов, – ответил он спокойно.
– СКОЛЬКО?! – я дернулась и пролила на себя виски. Наверняка дорогой. Надеюсь. Теперь мой любимый свитер будет носить на себе пятно от дорогого виски, а не какого-то пошлого кетчупа. Это должно быть новой модой – пятна от дорогой еды. Черной икры, устриц, трюфелей. Как разодранные джинсы, такой же псевдо-нищенский тренд, но демонстративно богатый.
О чем я думаю? О чем? У меня мозг от таких цифр пытается защититься, что ли?
– Ну, девяносто шесть, на самом деле.
– Да, какая мелочь, разница в стоимость моей квартиры. И вот этот ужас – сто лимонов… У богатых свои причуды.
– А ты бы что на них купила?
– Дом в Лондоне, – я даже на секунду не задумалась.
– Далеко на работу ездить, – он посмотрел на меня с серьезным видом. – Пробки под Ла-Маншем. А тут пять минут, если лифта не очень долго ждешь.
– Это если работать в офисе.
– Ты тоже теперь будешь работать.
– Кем?
– А на кого ты собеседовалась? И почему тебя не взяли, кстати?
– Ну, а как ты думаешь, почему? – я тряхнула головой. – Сказали, что сиреневые волосы это во-первых, неприлично, во-вторых, инфантильно, в-третьих, свидетельствует о моей недисциплинированности.
Мне вдруг стало страшно себя жалко. Я такая хорошая, опытная, творческая, могу быть трудоголиком, все равно домой возвращаться не к кому, а меня не захотели брать паршивым…
– …комьюнити-менеджером, кстати. Не понимаю, зачем вообще в офисе сидеть с такой работой и при чем тут приличия вообще… Можно же рекомендации получить, посмотреть на мое резюме. Я ведь справлялась, отлично справлялась. Ну почему меня не взяли? Я могу гораздо больше, чем отвечать на форумах и обрабатывать жалобы, но я готова была делать даже это, потому что ваша компания, ну, как бы наследница нашей. Может быть, старые юзеры приходили бы…
Я неожиданно всхлипнула. Как говорила бабушка – слишком много смеешься, не пришлось бы плакать. Я тут веселюсь, а на самом деле я в полной жопе. И Вадим меня никуда, конечно, не возьмет. Прямо с утра и передумает, что я, мужиков не знаю? Спьяну мои друзья готовы и в Питер на собаках, и в Сочи на сноуборде, и в Тай с тремя пересадками, а наутро их в магазин за минералкой не выгнать.
Вадим потянул меня к себе, и я с неожиданной готовностью уткнулась в его плечо сопливым носом. Я старалась не всхлипывать, но рыдания были сильнее моих волевых решений, и я вздрагивала всем телом, пока он все крепче прижимал меня к себе.
А когда вдруг начал очень нежно и бережно гладить по голове, я сломалась, и перестала держаться. Расплакалась в голос.
Он терпеливо ждал, гладил по голове, обнимал за плечи и позволял вытирать лицо о рубашку. Когда меня чуточку отпустило и стало как-то чудовищно неудобно, он тихо сказал:
– Теперь возьмут.
– Глупости же. Зачем это тебе?
– Никакие не глупости. У тебя глаза горели, когда ты про работу говорила. Люблю таких же психов, как я сам.
– Я бы отказалась из гордости, но очень кушать хочется, – всхлипнула я и аккуратно освободилась от его рук.
Стыдно было – ужас.
– Но ты согласна? – Вадим посмотрел на промокшую рубашку, вздохнул, снял пиджак, наклонился и выдвинул ящик сбоку от дивана. Выудил оттуда пачку влажных салфеток и кинул мне.
Не хочу думать, зачем они ему там.
Нет, я лучше подумаю, что руки после чипсов вытирать, когда смотрит футбол по телеку. И только для этого.
– Конечно, – кивнула я.
– Тогда завтра жду тебя на работе, – он снова посмотрел на рубашку, поколебался.
– С нормальными волосами в юбке-карандаше и на каблуках? – угрюмо спросила я. Если честно, я бы прогнулась. Вот совсем честно.
– Я что, похож на идиота? Нет, лично для тебя отменю дресс-код, если обещаешь не светиться, когда у нас будут важные клиенты. Но остальное – на общих условиях.
Вадим все-таки решился и стал расстегивать рубашку. Он собирается прямо при мне раздеваться? Кстати, запонки у него и правда были золотые.
– Договорились, – вот сейчас я бы не отказалась от льда к виски – протереть опухшую от слез морду.
– Будешь завсегдатаем Москва-сити. Любоваться на небоскребы ночью и ругаться из-за кофе. Тогда поймешь меня!
– Да уж, – я прерывисто вздохнула.
Спорим, это было одно из самых странных собеседований в мире?
– Ну что, теперь мы можем перейти к той сцене, где ты спишь со своим начальником? – Вадим наклонился ко мне в расстегнутой рубашке, под которой открывался вид на загорелую грудь и подтянутый живот, и мне до одури захотелось провести по его коже кончиками пальцев.
Работа
Первый рабочий день на новом месте всегда испытание.
И хотя мой будущий начальник милостиво согласился, чтобы я приехала в одиннадцать вместо девяти, это не сильно помогло.
После того, как я спала всего пять часов.
После того, как Вадим посадил меня в такси в четыре утра. В их специальное элитное такси для жителей Москва-Сити, в котором все водители проверены ФСБ, частной охранной организацией и еще какими-то крайне секретными чуваками, не меньше чем из британской секретной службы Ми-6, судя по пафосной рекламе. Если не наврали.
После того, как я отказалась-таки идти в спальню, мотивировав тем, что у девушки должны быть принципы, а спать с начальством – последнее дело. Определенно, третий бокал виски был лишним – именно он заявил эту глупость.
Хорошее – я нашла самые строгие джинсы в своем гардеробе. Издалека их можно перепутать с брюками. И надела под них закрытые туфли на небольшом каблуке.
Плохое – на джинсах моя толерантность кончилась, и я напялила желто-черный полосатый свитер, который офигенно подчеркивает мой цвет волос. Ибо нефиг.
Совсем плохое – на макияж меня уже не хватило.
Капелька хорошего – это к лучшему, потому что у меня только сиреневая тушь для ресниц.
Вчера я уходила из этого офиса, стараясь держать спину прямо, но еще долго ощущала летящие в нее пули насмешливых взглядов.
Сегодня я возвращаюсь с улыбкой, и даже если она немного торжествующая и злорадная, кто меня может в этом винить?
Прекрасная блондинка Элеонора на ресепшене при виде меня с удовольствием скривилась бы, но к счастью, вовремя вколотый в нужные мышцы ботокс лишает человечество этого зрелища. Она двумя пальчиками вынула у меня из рук визитку Вадима и кивнула:
– Да, мы вас ждали. Сейчас я достану анкеты.
И убежала куда-то на своих безумных каблуках. В этот момент я ощутила еще немного превосходства, потому что все эти юбки, каблуки и колготки меня не касаются. Как я удачно и вовремя поплакала в большого босса! Надо было в школе на выпускных начинать.
На самом деле офис «Небьюлы» выглядит совсем не как офис моей мечты. Это огромное помещение целиком превращенное в опен-спейс.
Столы отделены друг от друга прозрачными перегородками, которые вообще не спасают ни от взглядов, ни от шума.
Белые жалюзи на окнах, скрывающие единственное, ради чего стоит ходить в этот человейник – роскошный вид на Москву.
Светло-серые стены.
Темно-серые колонны.
Черные полы.
И работники выглядят под стать – вся гамма от черного до белого, словно кто-то в живом Фотошопе перевел мир в режим градаций серого.
И среди них я. Надо завтра красные джинсы надеть, пусть у них буфер впечатлений переполнится.
С другого конца зала, где маленькая черная лесенка ведет к единственному закрытому помещению, появилась Розалина. И хоть лицо ее так же профессионально бессмысленно, как у накачанной токсинами Элеоноры, злые глаза не спрятать никакими достижениями индустрии красоты.
– Трудовая книжка с собой? ИНН? СНИЛС?
– И необязательно сразу вызывать дьявола этими страшными словами, – пробормотала я, вытаскивая документы. Я уже ознакомилась с подсунутой Элеонорой анкетой и теперь не уверена, что так уж хочу тут остаться. Зачем им знать о моих родственниках за границей? И о том, какие у меня планы на пенсию? Мне бы дожить…
И еще меня очень привлекала та дверь в конце зала. Там ведь кабинет Вадима, я правильно понимаю? Он ведь выйдет? Интересно, он уже принял утреннюю дозу кофе?
Народ вокруг меня изо всех сил старается шептаться потише, но устройство офиса не дает ни малейшего шанса пропустить мимо ушей их любопытство:
– Та самая?
– Он ее на спор принял?
– Слушай, реально фиолетовая!
Да божечки-кошечки, 2019-й год, как говорил Вадим, столица и самое понтовое место в столице, почему вокруг меня ажиотаж как в деревне девятнадцатого века?
– Пойдемте, покажу рабочее место, – Розалина разглядывала мою анкету и поджимала губы на каждом втором вопросе.
Будь ее воля… было бы как вчера. Но сегодня это все лишь формальность и попытки меня запугать.
И мое рабочее место оказалось в самом углу, да еще и за колонной. Не знаю, распорядился ли так Вадим, или повелительница здешних пространств решила запихнуть меня туда, куда солнце не светит – буквально! – но тут меня действительно почти невозможно увидеть. Если еще бейсболку надеть, совсем хорошо будет. А лучше хиджаб.
– Вон та дверь ведет на кухню для сотрудников, пожалуйста, вся еда только там, на рабочем месте разрешены чай и кофе. Туалеты в коридоре направо от лифтов. Чуть позже к вам подойдут технические специалисты, чтобы настроить доступ.
А начальство не подойдет? Впрочем, я же сама выбрала вариант «только рабочие отношения». Именно в этот момент черная дверь распахнулась:
– Роза, почему у меня на столе заявление какой-то Татьяны Чернышовой делает? Кто это такая? Я же сказал…
Чудовищно взъерошенный и невыспавшийся Вадим. С огромной чашкой кофе, запах которого моментально разносится по всему помещению. Мог бы не мучиться и сразу капельницу с кофеином ставить.
Блин, почему я так на него пялюсь, как будто мои глаза изголодались по этим губам, по ядовитой кривой ухмылке? По прозрачным глазам, очерченным черными ресницами? По бардаку на голове, – аж пальцы зудят, так хочется запустить в его лохмы?
– Это я, – сказала я, делая шаг вперед.
По выражению лица Розалины было видно, что ей хотелось броситься и защитить от меня своего босса как тренированному телохранителю президента во время покушения.
Ой, что будет. Кажется, я одна такая принципиальная насчет служебных романов.
– Татьяна? – приподнял он бровь, глядя на меня.
– Не люблю имя Таня, сокращаю до Яны.
– Ты как всегда, – ох, его усмешка.
Блин, отскребите от пола ту лужицу, что теперь вместо меня. Я, наверное, тысячу раз пожалею, что не осталась ночью.
– Я как всегда, – кивнула я и опустила глаза.
– Ну, работай, – мягко сказал Вадим и поднялся обратно на свой Олимп.
А на меня теперь смотрел весь офис. И всем было страшно интересно, что еще у меня как всегда.
Я уползла в свой угол, в глубокую нору, стараясь не чесаться от настырных взглядов. У меня тут пароль от рабочей учетки, пароли от форумов, админка, с которой надо разбираться, трекер рабочих задач, соцсети, к которым пока написан план, но дальше надо самой, и вообще все то, что я люблю, включая рабочую задачу сочинить ивенты на весь год. Некогда рефлексировать, прыгать надо!
И от работы меня в следующий раз оторвал только голод. К счастью, на кухне оказался автомат с сэндвичами, и я купила свой любимый с лососем и яйцами. И только откусила самый первый кусок со вкусом заслуженного вознаграждения, как напротив за столом нарисовалась Розалина.
И ровно тем самым голосом строгой училки из порно – с придыханием и хрипотцой – поинтересовалась:
– Спала с Вадимом?
Три ведьмы
Вот я всегда знала, что моя судьба – получать по ушам за то, что я даже не сделала, хотя очень хотела.
Вот, помню, утащила у дедушки из шкафа конфеты, так ведь даже не успела съесть…
Хотя нет, плохой пример.
Я Вадима ни у кого не воровала, хотя работу действительно получила за красивые глаза.
– Давай с тобой дружить? – предлагает мне Розалина. – Можешь звать меня Лина.
– По-моему, это работает где-то до пяти лет, потом требуется что-то посерьезнее, чем просто сказать «давай дружить», – пробормотала я. – Хотя бы жвачкой угостить…
– А еще это работает в компаниях, где «дружить» означает не портить друг другу жизнь и соблюдать некоторые правила, – жестко сообщила мне милашка Лина.
Так я и знала, что тут какой-то подвох. Ой, как мне захотелось обратно в нашу маленькую конторку, просто сил нет.
– Ни с кем я не спала, – решила я покаяться в своей глупости. – Вадим просто оценил мой опыт и…
– Опыт, значит… – прошипела она.
Ой, все.
– Вы наверняка читали мое резюме, – я посмотрела на наполовину съеденный сэндвич и поняла, что аппетита больше нет.
Я покосилась на эту змею. Какая у нее талия! Это логично же, у змей отличные талии. А тут полное гнездо отменных гадюк. Если вспомнить, что мужчин в офисе я почти не видела, становится страшно за свою жизнь.
Глаза Розалины за стеклами очков кажутся невероятно злыми, как будто она слышит мои мысли.
– Я сейчас не про резюме. Давай объясню тебе правила этого офиса. Вадим – привлекательная добыча. Все мы там были. Красивый, умный, небедный, – чеканит Розалина слова.
Насчет умного я бы тут остановилась и поспорила, но, возможно, прямо сейчас это не совсем уместно. Поэтому я промолчала, покивала и дальше гипнотизирую сэндвич. Кажется, я больше никогда не буду есть сэндвичи с яйцами и красной рыбой. Жалко, они были мои любимые.
Но прямо сейчас у меня образуется психологическая травма, и сэндвич проходит как свидетель.
– Твою ошибку совершили уже многие. К чему это привело? У него удобный диван в офисе, большая кровать в квартире…
«А потолок, потолок вы видели? – мысленно ору я. – А туалет?»
Мне надо с кем-то поделиться. У меня от его туалета тоже психологическая травма.
Ну, может, еще немного заедает, что она видела его кровать, а я нет.
– Но после того как ты поймешь, что для Вадима ты – проходной вариант, тебе будет очень, очень больно. Этот человек женат на своей работе. Его интерес почти ко всем женщинам длится максимум до утра. Так что, пока ты тут будешь по нему страдать, все будет очень плохо сразу по нескольким пунктам: Вадима будут бесить твои красные глазки и провисшие рабочие задачи, а нас, всех тех, кто тоже обжегся на нашем плейбое, будет радовать твое состояние. Если не нам, то никому.
Я уже говорила про змеюшник?
– Так что в твоих же интересах забыть все то, что уже было, и на большее не претендовать. Так ты хотя бы сохранишь работу. Покрывать твои косяки никто не будет, а Вадим не любит держать бесполезных работников. Надеюсь, мы друг друга поняли.
Если бы я была Розалиной, я бы взволновалась глядя как сумасшедшая с сиреневыми волосами после такой отповеди нервно вертит в руках зубочистку. Но у змеюки нервы как канаты. А я миленький котик, который умеет только язвить и вообще не готов к войнам даже за самого прекрасного босса. Так что я кивнула и промолчала. Надеюсь, на этом шоу закончилось.
Но нет.
Второй раунд.
К Розалине подсела Элеонора.
Так что я положила уставший сэндвич на тарелку и отпила свой чай. Мне понадобятся силы. И подкрепление, но это фантастика.
Больше всего на свете я хочу обратно к злобным и недовольным всем на свете пользователям.
Но меня еще не до конца раскатали по офису, поэтому я смирилась и жду окончания «прописки» в змеюшнике.
Если к Розалине я местами несправедлива, то Элеонора реально выглядит как ходячая реклама бьюти-клиники.
Нарощенные ресницы и волосы, надутые губы и грудь, застывшие мышцы лица и наверняка еще много достижений современной косметологии, которые я просто не замечаю.
Я невольно представила ее такую в интерьерах версальского сортира дома у Вадима, и она туда вписалась как родная. Может быть, у него действительно такие вкусы? Что я о нем знаю, в самом деле?
– Ты уже рассказала ей про диван в кабинете? – пытается растянуть на своем замороженном лице улыбку Элеонора.
Тошнит.
Сэндвич ехидно смотрит на меня.
Теперь я понимаю, почему тут в офисе все такие худые.
– А это Лиза, личная помощница Вадима.
Пока я пыталась продышаться, к двум ведьмам – блондинке и брюнетке – присоединилась третья, рыжая. С розовой фарфоровой кожей, золотыми веснушками на курносом носике и сияющими зелеными глазами. Такая красивая, что ее даже ненавидеть не получается.
Но почему Лиза, почему не Франсуаза или не Изабелла? Не выдержан стиль. Вот и гостиная у Вадима не дотягивала по «красоте» до туалета и холла.
Мне настолько не до смеха, что я даже с сэндвичем перестала переглядываться и обмениваться мнениями. Куда-то я не туда попала. Не в ту компанию – во всех смыслах. И не с тем мужчиной.
Блин, а я почти в него влюбилась!
Сидят такие три Иствикские ведьмы, смотрят на меня злыми, глупыми и красивыми глазами – каждая своими. Наблюдают как в зоопарке. Наверняка я не первая наивная дурочка, прилетевшая на крыльях страсти к их обаятельному боссу. Самая, может, экзотичная, но уж точно не особенная.
И тут меня решают добить окончательно:
– Лиза – единственная, кто был в его постели больше одного раза. Удобство личной помощницы, понимаешь? Но она замуж не стремится, поэтому мы ее не обижаем, и ты тоже не смей. Все понятно?
И он еще меня называл ненормальной!
Проверка
Жалко окна не открываются. Ладно, скормлю несчастный сэндвич птичкам по пути домой.
Я вернулась на свое место, выбросила все из головы и погрузилась в работу.
«Небьюла» объединяет несколько IT-компаний разный направлений: цифровая дистрибуция, хостинг, провайдеры в маленьких городах, малоизвестные соцсети и даже вкладывается в разработку искусственного интеллекта. У них всех есть свои службы поддержки и SMM, а для искусственного интеллекта еще и наняли сценариста, который будет его развлекать.
Почему это не я? Тем более, что офис у них в Сочи. Я бы не отказалась!
Я же массовик-затейник, жилетка для слез, груша для битья и психотерапевт для тех пользователей, которые добираются до аккаунтов основного холдинга. Я пролистала официальные страницы в Фейсбуке, Вконтакте, в Одноклассниках и более мелких сетях. Везде скучные пресс-релизы с двумя лайками максимум. Но это пока я не открыла соцсети.
Потому что оттуда на меня выпрыгивает Вадим.
Вадим в деловом костюме – похоронно-черном.
Вадим в светло-сером.
В костюме в полоску.
Вадим в расстегнутой на груди белой рубашке и с розой в руке – подпись «Всех любимых клиенток с 8 марта!», пятьдесят тысяч лайков.
Вадим в рубашке-поло и брюках делает роскошный свинг на зелененьком гольф-поле. Вторая фото из того же сета демонстрирует его задницу во время свинга – и брюки тут очень в тему! Семьдесят тысяч лайков.
Вадим с растрепанными волосами стоит у окна, за которым ночная Москва и рядом виден край подушки. Это у него дома, что ли? Сто тысяч лайков и невыносимое количество сердечек.
Я на всякий случай перепроверила – это точно не его личный аккаунт? Нет, официальный, от холдинга.
Под каждым фото с Вадимом – скучный текст про растущие экономические показатели, количество подключенных к интернету домохозяйств и отзывы счастливых владельцев мини-АТС.
Под каждым скучным текстом – сердечки, поцелуйчики, звездочки и пожелания, чтобы владелец «Небьюлы» подключил и им интернет. Лично. Дважды. И разок с утра.
Не понимаю, зачем он покупал нашу компанию, если мог приехать в любой город, выйти на площадь, снять рубашку и спросить «Кому тут нужен хостинг?»
Купили бы даже те, кто и слова такого не слышал.
То есть, вот этот аккаунт я тоже должна поддерживать? Фотографировать Вадима с розочками и в расстегнутой рубашке? Вернуть его в профессиональный вид, похоже, уже не выйдет. Да и мало в мире аккаунтов айтишных холдингов с таким количеством подписчиков. Любопытно, все ли деловые вопросы он так решает?
Форум на главном сайте «Небьюлы» я оставила напоследок, потому что не ожидала от него сюрпризов. Расслабилась, наслаждалась работой – подбором фоточек, ответами, попутно составляла стратегию продвижения и писала план.
Работа меня успокаивала, заставляла забывать обо всем: о поцелуе, о поджаром животе, о взгляде прозрачных глаз – и о трех ведьмах, чье внимание на себе я чувствовала, даже не поднимая головы от монитора.
О том, что я попала в паршивое местечко. Мама мне всегда говорила – любовь бывает только с первого взгляда. С первого раза не взяли – не твое. Но, во-первых, не факт, что в среде торговок мороженым атмосфера будет теплее. А во-вторых, между любимой работой и самым волшебным мужчиной, я всегда выберу работу.
Но сюрприз на форуме меня ждал. Это называется «смешанные чувства».
Пользователь по имени Стрелец, который на старой работе выпил у нас литров сто крови, доставал годами, звонил по утрам и в выходные на личные телефоны, подавал на нас в суд, часами висел на поддержке с однообразными запросами, завел тему, в которой в клочья разносит этот чертов холдинг. Грозит выпить всю кровь, подать в суд, звонить по утрам и в выходные.
И все за то, что они купили нашу старую компанию. По его словам мы были лидерами отрасли, душевными людьми, отличными профессионалами и умели работать. В отличие от «Небьюлы».
И хотя теперь мне придется разруливать этот скандал, к которому присоединяются и другие пользователи, среди которых полно знакомых, на душе все равно теплеет. Сволочи, но это наши родные сволочи!
Ужасно трогательно. Полгода назад я всерьез интересовалась, сколько стоит нанять киллера для Стрельца, а теперь готова его расцеловать.
Пока я удаляла самые экспрессивные посты и выписывала Стрельцу первый бан на новом месте, в службу поддержки пришла новая заявка.
Какой-то пользователь начинает с того, что интересуется, почему у меня в ответах столько ошибок.
Когда я вежливо и радостно рассказываю о противоречивых правилах пунктуации, он продолжает каверзными вопросами о размерах последней сделки «Небьюлы».
Я отбиваюсь коммерческой тайной. Потом он начинает занудно перечислять мелкие улучшения, которые мы могли бы внести по его просьбе.
Вежливо отвечаю, что непременно все передам руководству.
А под конец он жалуется, что подал заявку на подключение интернета в Черкасске, уже неделю ждет, а наши спецы все не приходят.
Так, все. Хватит.
Следующим сообщением пишу:
– Вадим Сергеевич, вам лучше чем кому-либо известно об отсутствии у нас филиалов в Черкасске. Но это перспективный город, так что советую задуматься о расширении сети.
– Как ты догадалась, что это я? – пишет он с обиженными смайликами.
– Офисный IP, Вадим Сергеевич. Я же вижу, откуда пользователь пишет.
– Я дебил, да?
– Не знаю как поступить. Согласиться с вами было бы неэтично, но и возражать самому главному начальнику тоже некорректно.
Тишина.
Через несколько секунд открывается черная дверь на Олимпе, оттуда показывается Вадим с суровым выражением лица и рычит:
– Чернышова? Зайди ко мне!
Ой.
