Ася Виленица
Сон мертвеца
– Там творится какое-то сумасшествие. – Он указал в сад, где дождь уже скорее походил на огромный водопад, низвергающийся на весь город.
Всё ещё мокрый, он приземлился рядом с Наглым Огнём, обрушив на него потоки воды с волос и одежды. Тот лишь ругнулся, но даже не сделал попыток отодвинуться. Мокрый незнакомец стал для меня Бурным Ручейком.
Второй, аккуратно осушив одежду и волосы, присел рядом с Северным Ветром став ещё одной преградой на пути к двери. Острые, почти аристократичные черты лица, длинные, иссиня-чёрные волосы, перехваченные изящной заколкой сложной формы, и бледная кожа выдавали в нём уроженца Тириадоса. По сравнению с Бурным Ручейком он был просто само молчание. Поэтому я назвала его Тихим.
Оба Ручейка остановили взгляды на моей персоне. А мне показалось, что воздух в помещении резко закончился. Слишком много их пришло на одну несчастную девушку.
– Воды? – Тут же предложил Тихий Ручеёк, видя мою приближающуюся истерику.
Я быстро схватила стакан и заняла себя поглощением жидкости мелкими глотками.
Парни с интересом принялись за еду, а вот мой аппетит вышел из комнаты ровно в ту минуту, когда сюда вошел Наглый огонь.
Первым традиционный южный вкус ощутил на себе Бурный Ручеёк.
– Какого чёрта оно такое острое! Ты почему их не предупредил, что мы обычно не едим столько перца? – Он возмущённо смотрел на Наглого Огня, а тот, в свою очередь, глянул на меня и расхохотался.
– Хороший ход, – отсмеявшись, сказал он и, взяв попробовать один из овощных рулетов, тут же едва не задохнулся.
– Кажется, нам понадобится ещё пару графинов воды, – подметил Сексуальный Огонь, без проблем поглощая при этом жареные рисовые шарики.
Он, очевидно, был привычен к такому количеству перца. Кухня Юнцайеса тоже включала в себя немало острых блюд.
– Так на чём мы закончили? – Наглый Огонь, наконец, справившись с огненным вихрем, разразившемся у него во рту, впился в меня внимательным взглядом.
Что ж, теперь можно было и показать готовность сотрудничать. В конце концов, ни от кого не укрылось, что стакан с водой заметно подрагивал у меня в руках, а значит, они наверняка уверены в том, что дожали.
– Я укажу вам место передачи оплаты.
– И всё? – В игру вступил Сексуальный Огонь.
Он, наконец, перестал изображать из себя кота, сел и выжидающе приподнял брови.
– Это всё, что могу. – Пожала я плечами.
– Ходящий наверняка ожидает твоего сигнала, чтоб забрать камни, и мы никогда не узнаем, подала ли ты ему верный. – Наглый Огонь сейчас был сама серьёзность. – Вот как мы поступим. Ты пойдёшь туда с нами, оставишь оплату, и мы вместе подождём ходящего. А если он так и не придёт, вместе придумаем, что делать дальше.
План был хорош. Но я со своей стороны видела в нём один очевидный изъян. Ходящий туда действительно не придёт, и выдумать что-то другое мы даже вместе уже не сможем. С одной стороны, была вероятность, что в таком людном месте, как Центральный Банк Индаая я смогу сбежать. С другой, у меня было ощущение, что покинув дом каисэки в компании мужчин, я распишусь в их полной власти над собой. Да и сбежать от шести магов задача не самая тривиальная. Интересно, насколько далеко они готовы пойти, речь ведь была только о разговоре. Вряд ли кто-то силой будет вытаскивать меня отсюда и пытать в подворотне. Это уж точно тянет на проблемы с полицией не только для меня.
– Нет, – ответила я.
– Нет? – Наглый Огонь вопросительно поднял бровь.
И правда, как можно было отказаться от такого со всех сторон выигрышного предложения.
– Я и так подставлюсь, выдавая вам место. Если ещё и заявлюсь туда с вами, Орден потом от меня мокрого пятна не оставит.
– Мы тебя прикроем, никто и не заметит, что ты там была. – Увидел мужчина в моём отказе пространство для манёвра.
– Нет, – уже гораздо увереннее и твёрже произнесла я.
– Нет? – В споре я и не заметила, что кое-кто слушал нашу беседу, стоя в дверях.
Поймав мой взгляд, он вошёл в комнату. Чёрный плащ уже был высушен, как и смоляные волосы. Высокий, на пару голов выше меня, резкие черты лица, узкие, желтоватого цвета глаза и заострённый подбородок не оставляли сомнений в его происхождении. Ортанец был похож на огромную хищную птицу. Так я его и назвала – Ястребом. Он присел за стол рядом с Бурным Ручейком и тут же выругался.
– Проклятье! Высушись уже или иди дальше мокнуть на улицу!
Его слово, вероятно, имело какой-то вес, потому что Ручеёк моментально просушил всю одежду и волосы.
– Птичка почти сдалась, осталось обсудить детали. – Кажется, мы с Наглым Огнём по разному оценивали слово нет.
– Я вижу, как она готова их обсуждать.
А вот Ястреб лучше знал значение некоторых слов банглаорского наречия.
– Птичка? – смутившись, вопросительно добавил он.
Ортанец решил, вероятно, что Огонь окрестил меня милым прозвищем.
– Орден так называет тех, кто доставляет информацию и получает плату. Она выведет нас на ходящего.
– Точно выведет? Очень похоже, что Птичка жаждет узнать альтернативные варианты исхода нашей встречи, – весьма низкий и глубокий голос Ястреба звучал достаточно угрожающе, и я ощутила неприятную слабость во всём теле, вызванную резким приступом страха.
– А куда же делось просто поговорить? – Голос слегка подрагивал, и отвечать уверенно у меня больше не получалось. Наш последний гость вызывал у меня безотчётное желание спрятаться под стол.
– Разговор, судя по всему, зашёл в тупик, – резко бросил он, – ты выбрала не самое безопасное для жизни дерево, птичка, и думаю должна понимать, что мы так или иначе добьёмся результата. Можем проверить, например, пойдёт ли твой ходящий на поиски, если ты внезапно потеряешься.
Внезапно теряться не хотелось, как и теряться в принципе. Было очень сомнительно, что я потом найдусь живой. Наглый Огонь в ответ на мой полный ужаса взгляд только развёл руками. Действительно, его предложение теперь выглядело просто отлично. Кажется, нужно соглашаться и планировать побег уже в банке.
– Хорошо, – тихо сказала я, – давайте поступим так, как вы хотите.
Ястреб лишь кивнул и нетерпеливо глянул на часы, а затем на дверь. Мы ждём кого-то ещё?
Стоило этой мысли возникнуть в моей голове, и осознание холодной стрелой прошило позвоночник. Мы ждём его.
Всю бытность ходящей я ощущала себя серебряной куницей, что водится в горных лесах Инадаая. Я находила и добывала информацию, ловко и незаметно пробираясь в чужие сны, ощущая превосходство над жертвами и полную безнаказанность. Так было и в последнем заказе, но, судя по всему, охотилась в этот раз не я, а на меня и сейчас ловушка с громким треском захлопнулась. Я буквально слышала этот звук. Его сопровождал лёгкий скрип открываемой двери. Шорох, с которым заклинание сушки прошлось по цветастому плащу. Мягкий стук, с которым он сбросил шляпу с головы.
– Как дела? – Вошедший обратился к Ястребу, а затем перевёл взгляд на меня.
За мгновения я прочла в его туманно-серых глазах сначала узнавание, а потом понимание. Зацеп сработал на отлично. Во рту моментально пересохло. Я глянула в стакан с водой, но он оказался пуст.
– Девушка согласна проводить нас до места передачи оплаты и дождаться там ходящего. – Ястреб уже не смотрел на меня.
Очевидно сейчас он ждал решения от человека, чьё имя я знала.
– Да? – Джун удивлённо вскинул брови и присел на оставшееся свободным место, которое по воле случая образовалось почти что напротив меня. – А точно нужно? – Он даже не скрывал триумфальной улыбки, но, видимо, решил ещё немного поиздеваться.
Ястреб нахмурился, пока ещё не понимая к чему всё идёт, но вопрос и не был адресован ему. Наверное, надо было что-то ответить. Но в моей голове моментально образовалась идеальная чистота от всех мыслей. Нашла время достигать просветления.
Тихий Ручеёк протянул мне новый стакан с водой, и я жадно сделала глоток, пытаясь восстановить способность говорить или хотя бы дышать. На втором глотке я осознала, что вода имеет странный фиалковый привкус. Всё происходящее не позволило мне заметить этого ранее, как и заметить момент, когда чья-то рука подмешала мне сонный порошок. Я буквально кожей ощутила, как тиски ловушки окончательно сомкнулись вокруг меня. Всего два глотка, но порошок всё равно подействует. Меня захлестнула злость. Злость на себя, на магов, чтоб их нечестивые духи сожрали, на ситуацию в целом. Я поймала мысль о том, что мне отчаянно не хочется сейчас ничего и никому говорить, и залпом выпила всю, оставшуюся в стакане, воду. Тьма глубокой беззвёздной ночи накрыла меня в эту же секунду.
Глава 3
Очнулась я, как полагается молодой и свободной девушке, в чужой кровати, во вчерашней одежде и с жуткой головной болью. Далеко не сразу сообразила, что это отнюдь не последствия хорошей гулянки. А жаль. В кровати, кроме меня, никого не было, да и платье с бельём оказались на месте, на этом радостные факты заканчивались. В большое окно около кровати ярко светило оранжевое солнце Ортана. Какая ирония, я ведь пару месяцев пыталась выбить в консульстве разрешение на въезд и уже была готова смириться с тем, что посетить мир оранжевого солнца мне в ближайшее время не угрожает. Но вот я здесь. Худшего места, в котором можно оказаться в такой ситуации, наверное, и не придумаешь.
Ортан был по большей части закрытым миром. Любой, кто хотел посетить его, должен был получить разрешение и пройти несколько проверок. Ортанская Полиция останавливала и допрашивала любого иномирянина, а меня со светлой кожей и почти что белоснежными волосами, выдававшими во мне потомственную кровь индаайцев, не упустят даже под тяжёлыми наркотиками. Каждый межмировой проход тут оснащён пропускным пунктом, войти и выйти без документов и разрешения на въезд не сможет даже маленькая мышка. Эти, с позволения сказать, маги, вероятно, протащили меня сюда через нелегальный стихийный портал. Я слышала о таких, но никогда не сталкивалась лично. А значит, за стенами этого дома, без кого-либо из них, я беспомощней котёнка.
От попытки подняться моя голова взорвалась новой волной боли. Пульсируя в висках, она затем тяжёлым молотом отдавала в затылок, вызывая приступ тошноты, потом снова возвращалась в виски и так курсировала по кругу. Я впервые испытывала на себе последствия применения сонного порошка, и мне, надо сказать, не нравилось. С третьей попытки мне всё же удалось сесть на кровати и осмотреть комнату, в которой я очнулась. Она была небольшой, но, пожалуй, вполне уютной. Цветистый ковёр с крупным ворсом, внушительный платяной шкаф из тёмного дерева, маленький столик в углу и огромное окно с широким подоконником. Уютно, но мне было тяжело находиться в подобных помещениях. Я, сколько себя помню, любила большие, полные воздуха светлые пространства. Однако эта комната была определённо лучше сырого подвала, в который вполне можно было угодить, в таких-то обстоятельствах. Я аккуратно, стараясь не делать резких движений, опустила ноги в яркий ворс. На фоне набата, что стучал у меня в голове, все ощущения будто обострились в несколько раз, и поверхность ковра казалась невероятно мягкой и обволакивающей. Но не платье. Его ткань будто сковывала и душила меня сейчас, а кружево неприятно царапало ноги. Я потёрла переносицу и прерывисто вздохнула. Видимо, слишком громко.
Дверь медленно приоткрылась, и в комнату вошёл Тихий Ручеёк. Он поставил на прикроватный столик передо мной огромный стакан с водой и молча сцепил пальцы, наблюдая, как я жадно осушаю его до дна.
– Каких нечестивых духов мне так плохо? – Вопрос был скорее риторическим, но внезапно для себя я получила на него ответ.
– Извини, я рассчитывал дозу с учётом того, что ты выпьешь один или два глотка, прежде чем заподозришь неладное. А ты зачем-то выпила всё.
То есть я ещё и сама виновата оказалась! Страшно хотелось начать спорить, но сил хватило лишь на уничтожающий взгляд.
– Там ванная. – Он указал на дверь в углу комнаты. – Можешь привести себя в порядок, – немного помолчал и добавил, – внизу ждёт еда.
При слове еда я ощутила себя крайне противоречиво: тошнота и головная боль говорили мне, что у меня не получится взять в рот ни кусочка, а желудок тем временем жалобно взвыл, намекая, что я, кажется, не ела ничего больше суток.
Тихий Ручеёк уже развернулся на выход, когда я нашла в себе силы собраться с мыслями и даже сформулировать просьбу.
– Подожди, – мне было странно просить о таком похитителя, а ещё почему-то немного неловко, но моё платье всё сильнее и сильнее напоминало мне ядовитые колючие лианы зелёного мира, что душили жертв, а потом годами питались, ими медленно растворяя, и я определённо не ощущала себя в нём больше роковой красоткой – можно какую-нибудь одежду?
– Тебе же подойдёт мужская? – Ручеёк внимательно оглядел меня.
Понятно. Других девушек в доме и его подвалах, видимо, больше не водилось.
– Да, главное, чтоб она была чистая.
Он недолго думая залез в шкаф и, покопавшись там пару минут, достал мне чёрные свободные штаны и рубашку, дизайнер которой кажется задался целью добавить на неё все существующие в природе цвета.
– Спасибо. – Я сгребла одежду и очень удивилась, ощутив под пальцами невесомый шёлк Тириадоса. Неплохо, я бы такое посторонней девице жертвовать точно не стала. Хотя хозяин вещей просто ещё не был в курсе. Мне не нужно было спрашивать, в чьей комнате я оказалась. При изучении чужих снов такие вещи западают в сознание против воли.
Тихий Ручеёк кивнул мне и вышел за дверь, а я поспешила в ванную, оценить, насколько я сегодня могу пугать людей одним внешним видом, очень надеясь, что хотя бы там найдётся зеркало.
Привести себя в порядок действительно стоило, но вот имелась ли такая возможность – был весьма спорный вопрос. Остатки вчерашнего макияжа выглядели, будто всю ночь я провела в безудержных слезах. Интересно, это последствия перехода сквозь портал или кто-то просто пытался его смыть? Мылом и водой избавиться от подобного безобразия на лице было сложно, и я бросила это дело на стадии тёмных разводов под глазами. Сейчас они выгодно подчёркивали мои синеватые мешки. Общая бледность прекрасно контрастировала с почти чёрным цветом глаз. Что ж, буду радоваться тому, что вообще выжила.
Кудрявые волосы спутались буквально по всей длине, и что-то делать с этим я не рискнула бы даже при наличии расчёски. Идеальным пепельным блондом могли похвастаться жители Индаая, принадлежащие к так называемым древним родам. Этому способствовал постоянный контакт с духами и тысячелетнее отсутствие вливания крови из других миров. Тем или иным количеством серебра в волосах обладал почти любой житель мира духов, а времена, когда людей оценивали по принадлежности к семьям, постепенно уходили в прошлое, в особенности на севере, но такие, как я всё ещё привлекали слишком много внимания. Именно поэтому приходилось регулярно красить несколько прядей в чернильно-чёрный. Что-что, а привлекать внимание с моей профессией было вредно для здоровья. Сейчас все чёрные пряди, смешавшись в едином котле с серебряными, выглядели крайне странно. Тряхнув головой и вызвав очередной прилив тошноты и боли, я остановилась на том, что слегка пригладила откровенно торчащие места. Пожалуй, если хочу излучать сегодня злость и угрозу, такая причёска вполне сгодится.
Вынырнув, наконец, из платья, я с удовольствием облачилась в хоть и чужую, но удобную одежду. Собрав волю и смелость в кулак, я покинула временно предоставленное убежище. Конечно, всегда был вариант окопаться в комнате и ждать, пока меня придут силой из неё выковыривать, но я предпочитала сначала делать, а потом разбираться с последствиями решений.
Лестница, с которой я в этом состоянии сражалась несколько долгих минут, вывела в просторное помещение, совмещавшее в себе небольшую кухню и уютную гостиную, полную к тому же света, благодаря окнам, рассекающим стены от пола до потолка. Здесь просыпаться мне бы понравилось больше. На кухне, к моему удивлению, хозяйничал Сексуальный Огонь, одетый в весёленький розовый фартук с синими цветами. Пшеничную копну волос он убрал в сложную косу, к которой, в иных обстоятельствах, я ощутила бы сильнейшую зависть. Такие причёски мне являлись только в мечтах. Всё пространство гостиной покрывал гигантский пушистый ковёр, служивший плацдармом для целого скопления небольших кресел и пары диванов, расположившихся полукругом. Там в глубине, что-то тихо обсуждали Ястреб и мой знакомый из сновидений – Джун. На границе между кухней и гостиной расположился внушительных размеров овальный обеденный стол, за которым сидел Наглый Огонь и сыпал сомнительной ценности указаниями к процессу готовки.
– Не смей добавлять туда этот перец, нам всем вчера хватило! – Мужчина, не выдержав, подлетел к кухонному столу, забрал несколько маленьких баночек и снова сел на место.
За всем этим, поправ все правила приличия и сидя прям на столешнице, с улыбкой наблюдал Бурный Ручеёк. Южный Ветер расположился рядом, весьма задумчиво мешая что-то коричнево-красное в кружке.
Наглый Огонь первым заметил меня и замолчал, остальные разговоры тоже постепенно стихли. Я, игнорируя заинтересованные взгляды, спустилась и присела за стол рядом с бывшим заказчиком. Несмотря на изначальную неприязнь и неудачно начавшееся знакомство, он вызывал у меня меньше всего дискомфорта. Я совершенно не понимала, как себя сейчас вести, стоит ли громко кричать о нарушении прав и требовать свободы или исповедовать деловой подход и сразу спрашивать, что им от меня нужно. Поэтому я остановилась на третьем варианте – молчать и наблюдать.
Огонь, к слову, совершенно не озаботившийся чем-то, прикрывающим верхнюю половину тела, подвинул мне тарелку со вчерашними индаайскими закусками.
– Вы что, заставили их упаковать всё с собой? – Тактика молчать и наблюдать была провалена на самом старте, но я как, типичная уроженка мира духов, не могла пережить такого варварства. Мы верили, что еду необходимо есть строго там, где её приготовили. Иначе духи предков не защищали пищу и кто угодно мог сделать с ней все, что угодно. Как переживала хозяйка комнаты, когда её о таком попросили, я даже не представляю, но, вероятно, деньги могут всё.
– Да, – рассмеялся Бурный Ручеёк, – видела бы ты их лица. Это было великолепно. Пожалуй, заказывать еду с собой на Индаае войдёт в список моих любимых развлечений.
– И не смотри на меня так, – ответил он на мой осуждающий взгляд, – никогда не жил с духами и совершенно не понимаю этих ваших устаревших условностей.
Я уставилась в стол, пытаясь переварить то, что один из столпов моей жизни назвали устаревшей условностью.
– Так понимаю, ты не будешь такое есть, да? – Наглый Огонь уже, кажется, начал оценивать сложности, связанные с моим похищением.
Отрицательно качнув головой, я тут же схватилась за виски, взорвавшиеся очередным приступом боли.
– Интересный способ уйти от разговора ты вчера выбрала. – Мужчина сочувствующе смотрел на мои страдания.
Я лишь бессильно скрежетнула зубами. Сил ругаться и доказывать, что в моём самочувствии виноваты те, кто решил подмешать мне сонный порошок, не имелось от слова совсем. От падения в пучину чёрного отчаяния меня спасла появившаяся передо мной гора горячих кукурузных оладий.
– А такое ты ешь? – уточнил Сексуальный Огонь.
– Такое ем, – пробормотала я уже успех запихнуть один из них в рот. – Так что вы от меня хотите?
Болтать с набитым ртом на Индаае как раз было в порядке нормы, и раз уж я его открыла не для крика о помощи, спрашивать стоило по существу.
– Мы хотим, чтоб ты выполнила заказ.
От этого голоса я вздрогнула и чуть не подавилась очередным оладушком. Ну и за что мне всё это. Зацеп во сне имеет для ходящего несколько неприятных последствий, одно из них я уже успела испытать на себе вчера. Моя жертва узнала меня с полсекунды. А второе накатило как-то незаметно и стало неприятным открытием сейчас. Какое-то время мой мозг будет испытывать к Джуну максимально возможную симпатию, а в нашем случае ещё и сексуальное желание. И вдруг ощутив в животе приятную волну бабочек от его мягкого тембра, я едва не выругалась вслух.
– А заказы через Орден вас чем не устраивают? – Я быстро проглотила остатки еды, но непрожёванный оладушек очень некстати встал комом в горле.
– Ты же уже всё поняла. – Джун подошёл к столу и опёрся на него в нескольких сюнах [~ 3 см] от меня. – Мы не можем доверять секреты целому ордену.
Ястреб тоже решил присоединиться к беседе и встал ровно позади моего стула, что совсем не добавило мне ощущения комфорта и безопасности.
– А мне вы довериться готовы? – В моей реальности то, как зародились и развивались наши отношения, доверию способствовало в последнюю очередь.
– Ты подпишешь контракт, – послышался из-за спины низкий голос.
Контракт в компании, где были представители каждого обитаемого мира, мог означать буквально всё что угодно, однако я сразу поняла, о чём идёт речь. Только на Ортане с его жутким политическим строем, рабовладельческими устоями, жёсткими законами к иномирянам, могли придумать такую штуку. Это был по сути своей артефакт, на котором, как на обычной бумаге излагали все условия, требования и обещания сторон. Условия контракта просто нельзя было нарушить, но я слышала несколько неприятных историй о тех, кто рьяно пытался. Заканчивались такие истории обычно в могилах.
По коже пробежали мурашки, и бабочки из живота как-то сами собой испарились. Я надеялась никогда не столкнуться с этой мерзостью вживую, но вот она – надежда – скончалась в муках.
– А если не подпишу? – Я развернулась на стуле, подобрав ноги, и устремила на Ястреба вызывающий взгляд.
– Ты всегда изучаешь все возможные варианты? – Приподнял он бровь. – Что ж, я поясню. Мы рассчитываем на метод кнута и пряника.
– И что вы подразумеваете под кнутом? Убьёте? – Я старалась выглядеть и говорить спокойно, но руки уже, кажется, начали подрагивать, пришлось сжать кулаки и стараться дышать глубже.
– Достаточно будет выставить тебя на улицу, – мой собеседник тоже отвечал спокойно, но угрозы в его словах от этого меньше не становилось, – хочешь узнать про этот вариант подробнее?
– Нет, – процедила я.
Скрипнула дверь, и в гостиную вошли Тихий Ручеёк и Северный Ветер, как будто по заказу. Оба застыли и заинтересованно уставились на меня и Ястреба. Мне казалось, между нами двумя разве что воздух не искрится от напряжения. Мир вокруг начал терять краски и искажаться, пришлось сжать кулаки ещё сильнее, так что ногти впились в ладони. Отрезвляющая боль подействовала, и я, признавая поражение, умудрилась спросить ровным голосом.
– Так что за заказ?
– Не сегодня, – неожиданно чуть более мягко сказал Ястреб. – Ты всё ещё под действием сонного порошка, и контракт не примет твою подпись.
Ах вот в чём дело. А то я на секунду подумала, что это была забота о моём самочувствии.
– Кстати, об этом, – он слегка прищурился, – пойдём, я осмотрю тебя и поправлю потоки, если нужно.
Целитель значит. Никогда бы не подумала. По мне, так ему больше подойдёт пытать людей в застенках тайной полиции Ортана.
– Никаких потоков! – Я резко замотала головой. – Целители не умеют работать с ходящими.
Несколько лет назад у меня был отвратительный опыт исцеления подобным ему, после которого моё тело несколько недель приходило в себя. С того момента я являлась ярым приверженцем обычной человеческой медицины и иногда позволяла себе что-то из традиционной индаайской.
– Я умею. – Он спокойно сел на ковёр и указал на место рядом с собой,однозначно демонстрируя, что чхал он на все мои возражения. – Научился вчера, пока не давал тебе провалиться в кому.
Осознание чем всё могло закончиться, заставило на секунду потеряться в реальности, но мне всё ещё не хотелось идти к нему добровольно. Сложив руки на груди, я продолжала сидеть смирно. Всем своим видом показывая, что им придётся силой отрывать меня от этого стула.
– Слушай, – голос ортанца звучал спокойно, но почему-то казалось, что граница его самообладания уже где-то близко, – если вдруг станет хуже, я лично провожу тебя через портал в Индаай, и мы не появимся больше в твоей жизни.
Я недоверчиво прищурилась, как будто бы здесь я ничего не теряю. Настроенная крайне скептично, я подошла и легла перед ним на мягкий, как едва опавшая листва, ковёр.
– Расслабься, – раздалось над ухом.
Хорошо ему говорить. Как расслабиться под прицелом семи пар глаз, которые неотрывно наблюдают за разворачивающейся сценой. Их можно было понять, они уж точно были не готовы к риску потерять с таким трудом доставшуюся добычу. Но я всё же попыталась дышать ровнее. Минуты проходили и ничего не менялось, впрочем, хуже тоже не становилось. Ястреб действовал, почти не касаясь тела, что кардинально отличалось от моего предыдущего опыта взаимодействия с целителем, который, вероятно, тогда задался целью не вылечить, а облапать меня. Вдруг я ощутила себя так, будто с тела резко сняли огромную каменную плиту. Стало проще дышать, от головной боли осталась лишь давящая тяжесть. Я в удивлении распахнула глаза.
– Завтра всё должно вернуться в норму, – целитель убрал руки и откинулся на подушки, что были разбросаны по всему ковру.
Я присела и потерянно огляделась, совсем не понимая, как вести себя дальше. Скандал на тему похищения закатывать было уже поздно, а планировать побег рано. Мне предстояло остаться в этом доме до завтра, и чувство самосохранения подсказывало, что стоит вернуться в выделенную комнату, пока тут ещё кому-нибудь что-нибудь от меня не понадобилось. Но сидеть там весь вечер отчаянно не хотелось. Мои похитители также, похоже, оказавшись в подобной ситуации впервые, всё ещё оставались на своих местах и не решались вернуться к обычной жизни.
– Могу выйти на террасу? – Я заприметила выход туда, как только спустилась на первый этаж, а сейчас, видя в окнах всполохи огненного ортанского заката, я подумала, что провести остаток вечера там весьма неплохая идея.
– Да, конечно, я провожу тебя. – Джун быстро вскочил с места и указал мне на узкую стеклянную дверь.
Куда он там собрался меня провожать я так и не поняла, учитывая, что требовалось просто выйти за эту дверь. Но спорить я не стала и последовала за ним.
Терраса тут была волшебная, широкая, отделанная деревом, с мягкими креслами, в которых можно было утонуть. А ещё здесь сохла картина. Я сразу узнала её, этот образ преследовал меня всё время, проведённое во сне мужчины. Было весьма сюрреалистично лицезреть её вживую. Это была все та же гостиная, находившаяся от нас за стеклом двери, однако на полотне всё её пространство было нарисовано будто не мазками, а тончайшими линиями. Они меняли цвет, изгибались и заполняли собой весь холст. Наверное, я застыла перед картиной на какое-то время, потому что из мыслей меня вырвало ощущение внимательного изучающего взгляда мужчины.
– Нравится? – спросил он?
– Да.
На самом деле за этим ответом стояло больше, чем просто нравится. Ещё в первый раз увидев, я была загипнотизирована ей на какое-то время. Но не стоило быть столь открытой с тем, кто тебя похитил.
– Ты много видишь во снах?
– По-разному. – Я присела на одно из кресел, позволив себе расслабиться. – С тобой пришлось долго возиться, на защиту вы не поскупились.
Мне было любопытно, сколько из того сна он помнил. Обычно жертва не вспоминала ничего, но зацеп играл с ходящими очень злые шутки. Спросить такое, я, конечно же, не решилась.
– Она была порогом, нам нужен лучший. – Он опёрся на перила, наблюдая за угасающим закатом, а я пыталась как можно уютнее окуклиться в кресле. – Кстати, тот, кто нам помогал, советовал сказать спасибо при встрече. Он обещал мне жуткую головную боль, после того как ты похитишь информацию, но я отделался лишь лёгкой тяжестью. Сказал, что это было очень виртуозно.
Мое самолюбие от всех этих слов завозилось и заурчало, словно довольный домашний кот. Пришлось быстро осадить его. Лучшие не ловят зацепы.
– Да уж, – я горько усмехнулась, – очень виртуозно подставилась, но всегда пожалуйста.
– К слову об этом. – Джун подошёл ко мне и достал из кармана восемь небольших серебряных пластинок. – Нам нужна постоянная защита.
Вот и причина провожать меня за соседнюю дверь. Я взяла в руки амулеты, такие изготавливают, чтоб обрести защиту от одного конкретного ходящего. Нужна всего лишь кровь. Попеременно сжимая пластинки между пальцами, я с интересом смотрела, как красные капли быстро впитывались в магически контуры, заставляя их слегка светиться.
– Вам помогал старичок лет восьмидесяти? – уточнила я, уже догадываясь, что ответ будет положительным.
– Да, – кивнул Джун, – а что, известная фигура?
– Раньше он был ходящим, но потом поссорился с Орденом и стал лучшим мастером защитных артефактов против нас. Кто-то его проклинает, а я считаю, что это просто рынок, не будет его, будут другие.
– Весьма интересный старичок, содрал с меня почти половину стоимости твоего заказа, кстати, – мужчина усмехнулся.
Он стоял рядом и не спешил никуда уходить. Наоборот, оказывался всё ближе с каждой минутой. Поймав на себе весьма откровенный взгляд, я всё же решила кое-что прояснить.
– А этот старичок говорил тебе о других последствиях, кроме головной боли? – Я подтянула к себе ноги и обхватила колени. Такие разговоры вести было слегка неловко, но кто-то должен был ему рассказать.
– Да, он предупредил, что я первое время могу воспринимать ходящего, которого мы поймаем, как приятеля или даже друга.
– О, это если б ходящий был мужчиной. У нас немного иная ситуация. – Я посмотрела на него в упор, и тут к нему, кажется, пришло осознание. – Да, скорее всего, ты сейчас испытываешь навязчивое желание затащить меня в постель.
– То есть я просто хочу продолжить то, что мы начали во сне? – Он уже почти навис надо мной, даже руку протягивать не надо, чтоб коснуться. – А знаешь, что мне ещё сказал продавец артефактов?
Я вопросительно вскинула брови.
– Желание будет обоюдным.
Волна жара прокатилась по всему телу. Лицо, наверное, залилось краской. Чтоб всех этих продавцов нечестивые духи побрали.
Джун хитро улыбался, следя за моей реакцией.
– Может быть, нам просто стоит кое-что завершить? – Он склонил голову набок и прошёлся языком по зубам.
Меня будто бросили в поток лавы. Теперь я догадывалась, что воспоминаний о сне в его сознании осталось довольно много.
– Нет, даже не думай, – медленно замотала головой я.
Джун лишь усмехнулся, пожал плечами, развернулся и вышел с террасы в дом, оставив меня в одиночестве наслаждаться закатом и вспоминать, как дышать. Он определённо был в моём вкусе, очаровательная лукавая улыбка, насмешливый взгляд серых, словно пасмурное утро глаз, длинные пальцы, а ещё характерная внешность уроженца Тириадоса, в иных обстоятельствах я, без сомнений, бы оказалась в его постели уже этой ночью. Но сегодня я не могла позволить себе сделать жизнь ещё сложнее, чем она есть.