Айнур Галин
Зеркала реальности. Республика Антарктида. Книга вторая
Глава 4
Километров через десять, на заправочной станции, Соколов приказал Максиму и Аркадию поменяться местами, и сейчас пацан сидел за рулём, а Воронин через кванториум изучал дороги.
Портовый город Сомово по меркам Антарктиды считался крупным, Более ста тысяч жителей, и сейчас многие из них всеми доступными способами выбирались из города, заполонив прилегающие дороги. Аркадий иногда съезжал на обочину и пользуясь внедорожными свойствами броневика преодолевал заторы, созданные гражданскими автомобилями.
Люди бросали косые взгляды на проезжающих мимо военных. Кто-то приветственно махал руками, а кто-то злобно показывал неприличные жесты, будто конкретно Соколов был виноват в происходящем.
– Австралийцы уже делали попытки, лет тридцать назад, – на ходу объяснял Аркадий, – нам на уроках истории рассказывали, но тогда они за две недели смогли продвинуться вглубь территории на сто пятьдесят километров, и скоро их разбили. А наш флот потопил их корабли.
– Интересно, конечно, как будто в альтернативное прошлое попал, – прокомментировал Миха.
Что-то громко ударило несколько раз по броне, от неожиданности Макс и Миха схватились за оружие.
– Это камни, не дёргайтесь, – успокоил Николай.
– Люди не особо любят военных в здешних краях, – добавил Аркадий пытаясь скорее уехать отсюда.
– Сворачивай после перекрёстка направо, – скомандовал Макс.
Соколов следил за дорогой и окружающей обстановкой:
– Ближе, или что?
– Да, мы так срежем через лес. На берегу бухты деревня, как раз на неё и выйдем.
– А французик этот, Безухов. Потеряет же нас…
– Какой ещё французик? – удивился Соколов.
– Ну, Малтье. Лягушатник, по-любому.
– А Безухов почему? – спросил Макс.
– Ну, Пьер Безухов, Война и мир. Не читал, что ли?
– А-ха-ха, глубоко ты копнул. Сам читал, что ли? – усмехнулся Николай.
– А то, очень, кстати, любопытно. В школе заставляли, но тогда мне не было так интересно. Особенно эти вставки с французским текстом. Недавно перечитал, и должен сказать, что с нынешним сознанием сюжет совершенно иначе воспринимается. – Миха попытался вспомнить хотя бы одну сцену из книги, но не смог.
– Французик Безухов, – ухмыльнулся Макс.
Николай взял микрофон от радиостанции, чуть подумал и нажал на тангенту:
– Пьер! Это Соколов!
– Слушаю тебя, Николай, – прошипело в динамике.
– Два момента. Первое, нам необходимо договориться о позывных.
– О чём? Я не понял тебя, Николай.
– Позывные. Противник может прослушивать наши радиочастоты, для маскировки и скрытности необходимо использовать позывные. Выдуманные имена.
– Выдуманные имена? – прошипел динамик раздражённым голосом, – Николай, у нас уже есть имена, и не надо ничего выдумывать.
– Какой же он осёл, – выругался Соколов и нажав на тангенту продолжил:
– Пьер, запомни, по радиосвязи обращаться ко мне или к моей группе по позывному «Пион», как понял?
– Называть тебя «Пион», хорошо, – согласился Пьер.
– Ты будешь «Французом».
– Что? Каким ещё французом?
– Пьер, твой позывной «Француз». Я буду обращаться к тебе именно так. Как понял, приём?
– Николай, хватит ребячиться и выдумывать.
– «Пион», повтори, «Пион»!
Полившуюся из динамиков отборную брань Соколов слушать не стал, убавил громкость и улыбаясь смотрел в окно. Через три минуты вновь нажал тангенту:
– Француз, я Пион! Приём! На перекрёстке Иволга – Сомово свернул направо по ходу движения.
– Пион, приказа сворачивать не было! – послышался возмущённый голос Пьера.
– Ну вот, может же, когда захочет, – прокомментировал под общий смех Миха.
– Француз, на маршруте следования много гражданских. Во избежание лишних жертв принял решение ехать кратчайшим путём. Как понял меня, я Пион.
– Понял тебя, Пион, следуем за вами! – после короткой паузы ответил Пьер.
Соколов повесил микрофон:
– Вот в общем-то и всё, и научили, и доложили, и новый маршрут согласовали. Едем! Аркаша, прибавь ходу. Медленно слишком.
– Кэп, может не будем в пекло лезть?
– Миха, я по-твоему кто? – Соколов взглянул на Олега.
– Да всё, понял я. Не начинай только. Тут же реальные столкновения ожидаются, а мы на острие, и такое себе, знаешь ли. Был я в такой ситуации, еле ноги унесли. Когда летишь вперёд, а тылы отстают, и в итоге в котле оказываешься. Где свои, где чужие? И от дружественного обнулиться можно, и от огня противника, – выговорился Миха вспоминая прошлый опыт.
– Нам надо пробраться в Сомово, не самое лучшее время, конечно, но возможность хорошая, – включился в разговор Макс.
– И что там в Сомово? Он же оккупирован. Как мы проберёмся внутрь? И корабли, им никто не даст выйти в море, – Аркадий хотел поучаствовать в разговоре и не остался в стороне. Ему хотелось чувствовать, что он в команде.
– Люди до сих пор едут оттуда, значит выход есть, – рассудил Соколов. – Большой город сложно закрыть полностью. Для этого надо огромное количество войск задействовать. А насчёт выхода судов в море, тут ты прав.
– Это что получается, чтобы выбраться отсюда, нужно «оззи» выгнать? – воскликнул Миха.
– Получается так, а ты про «оззи» откуда знаешь? – поинтересовался Соколов.
– Да у меня в роте был один австралиец, Джефри. Позывной у него «Оззи» был, спрашивали у него, что значит, он и сказал, что все они друг друга именно так называют. Типа, оззи значит австралиец, – пояснил он, – А если договориться сумеем? Ну, там, бабки заплатить?
– Ты фуру золота везёшь, что ли? – усмехнулся Макс, – ну, договоримся заехать, проблем с этим не вижу, а судну как выйти? Это и экипажу надо заплатить, и с кораблями противника договариваться.
– Макс, ну, может в этом мире возможно такое, чем чёрт не шутит.
– Хорош уже мечтать, садись лучше к пулемёту. До точки тридцать километров осталось, – приказал Николай, а сам пролез вперёд, поближе к водителю, и достал свой блокнот.
– Всё пишешь? А диктофон сел, что ли? – спросил Максим, увидев как Николай делает записи вручную.
– Диктофон в труху. Флешку оставил, остальное в утиль… – ответил тот и задумавшись засмотрелся в окно. Он вспоминал информацию майора о количественном составе батальона.
Броневик медленно полз по загородной дороге через засеянные поля. По мере приближения к побережью лесов становилось всё меньше. Иногда слышался запах моря, причиной появления которого могли быть тонны водорослей, гниющих на берегу.
Дорога изобиловала ямами и ухабами. Иногда и вовсе превращалась в грунтовую.
– Кэп, кэп… – Аркаша отвлёк Николая от записей, – смотри, впереди стоит кто-то.
– Прямо двести метров, дорога перекрыта, четверо бойцов! – громко доложил Миха наклонившись из башенки в салон.
Соколов увидел на краю очередного поля у опушки леса посреди дороги багги с пулемётом на рамной крыше. Люди ждали подъезжающую машину, направив на неё ствол пулемёта.
– Стоп! – приказал Николай и взялся за микрофон радиостанции, – Пион – Французу! Как слышишь меня? Француз! – но вместо ответа в динамиках слышалось лишь шипение.
– Глушат, наверное! Как думаешь, кто это может быть, наши или не наши? – Макс рассматривал их через лобовое стекло.
– Наши на багги не гоняют. Кэп, может, дадим по ним очередь? – предложил Миха наклонившись в люк. Он стоял на пьедестале внутри броневика, частично находился внутри башенки без крыши и прекрасно видел обстановку через прицел пулемёта.
– Стой, пока не стреляй. Вдруг действительно свои. Неудобно получится. Интересно, какая тут броня? – Николай стукнул кулаком по стеклу. – Ясно, никакая, надо щитки опускать.
Аркадий присмотрелся, и увидев рычажок потянул на себя. Бронещитки с небольшими щелями резко сорвались с мест и гулко ударились о раму, закрыв лобовое стекло:
– Так лучше! Только не видно ничего! – Аркадий чуть привстал, пытаясь рассмотреть дорогу через щель.
– Подъедешь – остановись метров за сто, – скомандовал Соколов, – Макс, смотри тылы, Миха, держи на прицеле пулемётчика!
Люди вокруг багги стояли неподвижно и переговаривались. Когда броневик подъехал ближе, пулемётчик задрал ствол и повернул его вбок. Как только машина остановилась, двое бойцов пошли навстречу, убрав оружие за спину.
– Похоже, свои! – сообщил Миха в люк.
– Не расслабляйся, если ствол на нас наведут, стреляй без предупреждения.
– Понял, кэп!
Двое чужих постепенно приблизились метров до десяти, подняли руки, показывая, что они пусты, и подойдя к броневику вплотную постучали по двери.
Соколов снял винтовку с предохранителя и положил на колени, а в левую руку взял пистолет и прикрыл его локтем правой, прижав к телу.
Чужаки внешне выглядели как местные вояки, только форма была чуть потемнее. Николай открыл дверь и кивнул головой.
– Господин ротмистр! – один приложил руку к козырьку фуражки, – я фельдфебель Лампов!
– Мы из второй егерской роты, – заговорил второй, – дальше проезд закрыт. Вы одни едете? – он потянулся, пытаясь заглянуть внутрь салона.
Соколов чуть двинул коленом, и чёрный ствол винтовки шевельнулся, обратив на себя внимание бойцов:
– У меня приказ следовать по этой дороге. Поэтому, товарищ фельдфебель, прошу пропустить меня сиюминутно!
– Не могу, господин ротмистр! У меня тоже приказ. Свяжитесь со своим начальством, пусть они свяжутся с моим и согласуют этот вопрос.
Аркадий кожей чувствовал напряжение в разговоре. Он мысленно был готов в любую секунду включить передачу и поехать вперёд.
– Напомните, из какого вы полка, и кто дал распоряжение перекрыть проезд, – Соколов понятия не имел, какие подразделения работают в этом районе, и тем более, кто ими командует, но сейчас стоило бы это выяснить. Появились сомнения насчёт этих молодцов, про них его не предупреждали, и тем более, исправная радиостанция вдруг перестала работать.
– Вторая егерская рота… – повторил незнакомец.
– Двадцать пятый пехотный полк? – перебил Соколов.
– Нет, сто десятый отдельный егерский батальон, господин ротмистр, – ответил боец, – а Вы из какого подразделения?
– Сто пятьдесят пятая морская бригада, – соврал Соколов имея в виду 155 гвардейскую бригаду морской пехоты, в которой ему когда-то посчастливилось служить.
– Не слышал о такой, – задумался фельдфебель.
– Как и я о сто десятом.
– Мы прибыли буквально пару часов назад и сразу перекрыли все проезды в район.
– Хорошо. Может вам помощь нужна? У нас задача схожая, – Соколов начал юлить и тянуть время, ожидая явного прокола этих ряженых егерей. Он был уверен, что это хорошо подготовленные разведчики противника, и логика в их действиях была проста. С броневиком они бы не справились, поэтому сейчас всячески пытаются избежать боя и разоблачения их группы.
– Тут мы сами справимся, спасибо. Рядом проходит другая дорога, если перекроете её, будем благодарны. У нас людей не хватает, везде не успеваем, – говорил фельдфебель показывая рукой в сторону.
– Здесь не проедем?
– Нет, надо развернуться, доехать до перекрёстка и там уже ехать дальше.
– Ждёте кого-то, или одни едете? – снова спросил фельдфебель. Он видимо был не самым глупым человеком на земле, и явно догадался, что план их рушится.
– Одни мы! Хорошо, если у вас приказ охранять эту дорогу, мешать не будем. Тем более, радиостанция неожиданно сломалась и связи с начальством сейчас нет, – уголки губ Николая чуть дёрнулись в улыбке.
Ряженые егеря в ответ тоже натянули улыбки и в очередной раз попытались заглянуть в салон броневика.
Соколов решил действовать первым. Как только голова фельдфебеля оказалась в дверном проёме, он выстрелил. Оба тут же отшатнулись назад, и толкнув дверь спрятались за капотом.
– Вперёд, вперёд, – крикнул Николай.
Аркадий нажал на педаль акселератора. Броневик взревел и сорвался с места.
Миха, всё это время, дежуривший у пулемёта, прицелился и начал поливать багги свинцом. Снопы искр и дымок тут же обволокли технику противника. Пулемётчик врага не растерялся, открыл огонь в ответ, но успел сделать лишь короткую очередь, когда его точным выстрелом срезал Олег.
Стоящие у багги бойцы быстро отступили в лес. Броневик доехал до автомобиля противника и сходу протаранил его своим силовым бампером, отчего тот завалился на бок.
– Стой! – скомандовал Соколов, – оставайся тут. Миха, прикрывай. Макс, за мной! – Николай переместился в боевое отделение машины, и они вдвоём с Ворониным открыв кормовой люк вышли на улицу.
Михайлов продолжал стрелять из пулемёта по всему, что движется, стараясь достать убегающих. Но буквально секунд через тридцать стрелять уже было не в кого.
– Миха, контроль! Проверим дорогу, – крикнул Соколов.
– Принял.
– Пошли, – Николай толкнул Макса в плечо, и прикрывая друг друга они побежали туда, где упал один из ряженых егерей.
Первый боец лежал на дороге. Его грудную клетку и живот броневик буквально вдавил в землю своим весом. Тела второго рядом не оказалось, возможно, успел добежать до ближайшей опушки.
– Я вообще не понял их манёвра, – прокомментировал Макс, пока они возвращались.
– Хотели, наверное, чтобы мы развернулись без контакта. Против броневика у них не было шансов.
– Так могли же просто не высовываться, проехали бы мимо, и всё.
– Макс, найдём кого живого – спросим. А меня не доставай тупыми вопросами, – ответил Соколов.
Они подошли к перевёрнутому багги, который начал разгораться. Николай жестом показал Аркаше чтобы проехал вперёд, а сам мельком осмотрел кузов техники, где кроме ящиков лежало разорванное на несколько частей тело пулемётчика.
– Остальные где?
– Один туда побежал, – Миха показал рукой, – но я его вроде достал, а второй в другую сторону.
– Ладно, здоровья им и благополучия! Едем дальше, Макс, грузись, поехали.
– Так оставим? – спросил Аркадий начиная движение.
– Если тебе удобно, то можешь оставить.
– Что удобно?
– Я про бронекрышку на окне, а ты о чём спросил? – Соколов, изначально поняв вопрос, решил чуть поиздеваться над Аркашей.
– Я про убитых, – пояснил тот.
– То есть, с закрытым окном тебе удобно ехать?
– Нет.
– Вот, мне тоже, поднимешь может? А тела, да, пусть лежат. Нам они зачем? С собой возить, что ли? – Соколов взял микрофон от радиостанции.
– Француз, это Пион. Как слышишь, приём!
– Слышу хорошо. Куда пропали, я вас вызывал.
– Дела были. У опушки на двадцатом километре группу разведчиков «оззи» расшугали, проверите? Двое, возможно, до сих пор по лесу бегают.
– Что? Какие разведчики? Что за «оззи»?
– Уф, что за олень! – вполголоса выругался Соколов, – Француз, на группу было совершено нападение. Противник в составе четырёх человек. Нам удалось разбить противника и рассеять группу. Есть убитые среди противника. Как понял меня, приём?
– Пион, понял тебя. Разберёмся. Двигайтесь дальше к точке.
– Принял, конец связи, – Николай громко выдохнул.
– Кэп, а это точно не наши были? – Миха спустился с башенки и сел рядом с Максом.
– С вероятностью процентов девяносто. Надеюсь, я не ошибся, – ответил Соколов.
Глава 5
Адреналиновое возбуждение, возникшее в момент короткого боя, сменилось на апатию. Аркадий вёл броневик по лесной дороге, стараясь экономить топливо. Он до боли в глазах вглядывался в дорогу, опасаясь напороться на мину. Николай его так застращал, что Аркадий, даже не ведая, как выглядят эти пресловутые мины, уже их боялся.
Миха через смотровые щели башенки наблюдал за обстановкой. Макс усевшись поудобнее раскачивался на кресле в такт с броневиком и снаряжал патронами опустевшие магазины.
Соколов напряжённо всматривался в обочину, кусты и ближайшую лесопосадку, чтобы заранее увидеть признаки засады и возможного присутствия противника: свежий грунт на траве, неестественное расположение веток, следы техники и многое другое, что говорило бы о присутствии врага. Во всей этой ситуации Николай видел единственный плюс: не надо озираться на небо, опасаясь жужжащих дронов.
– Кэп, – Максим подсел поближе, – ты сразу понял, что это ДРГ, или как?
– Честно, я до сих пор сомневаюсь, – ответил Соколов не отрывая взгляда от поля, вдоль которого ехал броневик, – а так, сомнения возникли сразу. Форма как-то нелепо на них сидела, назвал он меня ротмистром, да и на товарища никак не отреагировал. Плюс номера подразделений. Про полк я придумал, а он и ухом не повёл.
– Не, ну тогда точно, засланные. А в чём разница-то, капитан и ротмистр?
– Я не в курсе, Макс.
– Ротмистр – звание в кавалерии, – пояснил Аркадий услышав разговор, – а капитан в пехоте и артиллерии.
– Во, слыхал? А ты откуда знаешь?
– В институте на кафедре проходили, странно, что ты не знаешь.
– Аркаша, с нами много странностей, как ты заметил, но мы же договорились, ты не спрашиваешь то, о чём не хочешь знать.
– Помню я, вот и не спрашиваю.
– Аркаша, ты как, вообще? Нормально себя чувствуешь? – поинтересовался Максим.
– Да, хорошо. Если не думать обо всём, а жить по ситуации, то вполне неплохо.
– Вот и не думай, – Николай похлопал его по плечу, – ты крепкий парень, многие поплыли бы давно, а ты держишься.
Вместо ответа Аркадий резко нажал на тормоз, броневик скрипнув колодками остановился. Миха ударился лбом о щиток и громко выругался. Аркаша молча кивнул вперёд. Соколов с Максом посмотрели туда и увидели на обочине дороги кенгуру. Животное мирно паслось, но увидев технику подняло голову и с любопытством начало разглядывать машину.
– Это кто? Кенгуру? – едва выдавил Аркадий.
– Ты серьёзно?! – выглянул Максим из-за спины Соколова.
– Пацан, ты кенгуру, что ли, не видел! – Миха разбавил вопрос крепким словцом.
– Поехали дальше, испугается, сам отойдёт, – Соколов поднял с пола упавшую при резкой остановке винтовку.
– Да видел я кенгуру, чего орёте сразу. Просто, не водятся они у нас, – Аркаша выжал сцепление и включив первую передачу начал движение.
Животное не убежало, оно так же продолжало смотреть в упор, а через несколько секунд начало сближаться с броневиком.
– Может, бешеный? – предположил Миха.
– Тогда дави его, пацан. Нечего тут по дороге разгуливать, – посоветовал Макс.
Животное перешло на прыжки, и под изумлёнными взглядами людей преодолев короткое расстояние до броневика, сделало последний прыжок к капоту.
Оглушительный взрыв раздался неожиданно. Морду броневика подбросило на полметра, капот и крылья разлетелись в стороны. Раздельные лобовые стёкла покрылись трещинами и со страшной силой сорвавшись с рамы влетели в салон.
Макс с Михой пересиливая боль и звон в ушах выбрались на улицу через кормовую дверь. Приложив усилия Олег открыл боковую дверь, вынес бессознательное тело Соколова, покрытое множеством ссадин и кровоточащих ран.
Бегло осмотрев место взрыва Максим убедился, что опасности больше нет, а от кенгуру осталась неглубокая воронка. Взрыв покорёжил всю переднюю часть броневика, вырвал или раздробил многие детали и узлы.
Макс дошёл до водительской двери и вытащил Аркадия. Парень был в сознании и стонал от боли. Он невнятно бормотал, сплёвывая кровь, и пытался руками ухватиться за что-нибудь.
Макс уложил его на землю и поволок к полю, где Олег уже занимался Соколовым.
– Живой? – коротко спросил Миха.
– Да.
– Проверь, дырки на шее и груди есть?
– Только ссадины и неглубокие раны, – ответил Максим расстегнув рубашку Аркадия.
– Хорошо. Принеси мой рюкзак, – Миха действовал быстро и профессионально. Не обращая внимания на боль и гул в ушах он оказывал первую помощь Николаю.
Максим принёс сначала рюкзак Олега с аптечкой, затем уцелевшее имущество и оружие. Броневик полностью вышел из строя, вопрос о дальнейшей поездке уже не стоял.
– Кэп жив? – спросил Макс осматривая округу через прицел винтовки.
– Жив, жив. Уже в себя пришёл. Контузило его маленько. Мелкий тоже жив, сейчас обезбола обоим дам, очухаются, – выкрикнул Олег.
– Не кричи, я нормально слышу.
– Да, да, понял, – закивал Миха обильно обливая лицо Соколова водой.
Вокруг стояла тишина, где-то вдалеке пели птицы, а кроны деревьев создавали фоновый шум в такт легкому ветру. Максим привстал и ещё раз осмотрел округу. Они находились метрах в трёхстах от леса, на краю поля, засеянного пшеницей. Если не вставать на ноги, то их практически не видно.
Макс пригнувшись подошёл к Аркадию и помог ему сесть. Парень держал в руке фляжку воды и по чуть-чуть поливал своё лицо, как рекомендовал Миха.
– Это мина была, или что, я так и не понял? – Михайлов заклеил Соколову пластырем крупные ссадины.
– Кенгуру это был, кенгуру-камикадзе, – Макс от злости сплюнул в сторону, – шляпа какая то. Так что, любая животина может быть камикадзе?
– Все целы? – спросил Соколов.
– Да норм, кэп, тебя с пацаном посекло чуть, у нас лёгкая контузия. Полкило минимум подорвали, – ответил Макс.
– Кенгуру?
– Да, он самый, – Олег привстал и посмотрел на опушку леса, откуда они приехали. – Где этот Пьер Безухов? Вам бы отлежаться и отдохнуть. Я не МРТ, не могу сходу сказать, что с башнями у вас. Внешне целы, до свадьбы заживёт.
– Понял, спасибо, Миха, – Соколов попытался встать, но почувствовав головокружение вернулся в исходное положение, – так, ладно, находимся тут, ждём Француза.
Два броневика на горизонте появились только через двадцать минут. Они выехали с опушки и проехав треть поля встали, увидев брошенную машину. Максим наблюдал за ними, раздумывая, выйти с поднятыми руками и без оружия, или же просто выйти и помахать руками. В любом из этих вариантов можно было схлопотать очередь из пулемёта. В итоге он, понадеявшись на высокий профессионализм егерей и на то, что его сразу узнают, встал и медленно направился им навстречу.
Реакции никакой не последовало. Броневики начали движение и доехав до Макса остановились. Из открывшейся двери появился Пьер:
– Живы? – он осмотрел Макса с головы до ног.
– Живы. На нас кенгуру-камикадзе напал, – сказал Макс, понимая, насколько абсурдно это звучит.
Поручик Малтье ничего не ответил. Он увидел высунувшегося из пшеницы Миху и спрыгнул на землю.
– Сгоняйте до машины, гляньте, что там, – приказал он водителю и направился к Михе.
Увидев Пьера Соколов приподнял голову и приветственно кивнул:
– Господин поручик…
– Господин капитан…
– Как доехали? Разобрались, кто там на дороге был?
– Ты был прав, Николай, враги отечества. Далеко они зашли. В лесу ещё одно тело нашли, не смог от вас убежать. А тут что с приключилось? Смотрю, удача любит вас.
– Животина дурная, со взрывчаткой. Видимо, натаскана была. Кенгуру, знаешь таких?
– Знаю, знаю. Вам помощь нужна? – поручик оглянулся и взмахом руки подозвал к себе бойца со второго броневика.
– У них только ссадины и небольшая контузия, – Миха не хотел, чтобы его профессионализм подвергали сомнению, и попытался пресечь на корню вмешательство других медиков.
Но на его слова никто не обратил внимания. Подбежал боец в погонах старшего унтер-офицера, принёс санитарную сумку и маленький металлический кейс. Он вопросительно посмотрел на Пьера, тот кивнул в сторону Соколова, и боец быстро осмотрев Николая, а после Аркадия, тихо заохал, и вскрыв кейс достал оттуда браслет, похожий на часы. Под молчаливые взгляды окружающих надел на запястье Соколова, подождал полминуты и сняв взглянул на экран:
– Ваше благородие, он в порядке, оглушение скоро пройдёт. Можно ципарол дать, или отдых на пару часов.
– А со вторым что? – Малтье кивнул на Аркадия.
Боец быстро провёл те же действия и озвучил идентичный диагноз.
– Понял, спасибо. Дай им по пилюле, – распорядился Пьер и на вопросительный взгляд Соколова ответил: – Николай, два варианта, или я отправляю вас обоих в лазарет, или принимаете ципарол. Это общетонизирующий препарат. Практически безвреден, активирует внутренние ресурсы организма.
– Дай посмотреть! – Миха забрал из рук санитара стеклянную бутылочку с таблетками и вскрыв принюхался, высыпал пару таблеток на ладонь рассматривая их, и облизнул одну из них.
– И что скажешь, дегустатор? – Малтье явно был не доволен понравилась инициатива Михайлова.
– На глицин похоже. Я возьму тоже? – спросил он, и не дожидаясь ответа закинул в рот облизанную им таблетку.
– Дурной ты человек, – махнул рукой Пьер.
– Господин поручик, – подбежал боец, который осматривал подорванный броневик, – подрыв неизвестного боеприпаса прямо перед машиной. В кустах нашли голову какого-то животного, – он вынул из мешка частично уцелевшую голову кенгуру.
– Ну, я же говорил кенгуру-камикадзе, – подтвердил Соколов.
– Ладно, верю я вам. А вы живучие, счастливчики. И разведчиков распознали, и на скотину вражескую нарвались, что ещё вас впереди ждёт, – сыронизировал Малтье.
Соколов встал на ноги и удивился, ощутив лёгкость и бодрость. Заметив это Миха прокомментировал:
– Быстро действует, да. На наркотики похоже.
– Не, это синтетические гормоны. Всё в порядке, я читал про эти разработки. Не думал, что они уже применяются, – Аркадий также встал на ноги и вытер лицо рукавом.
– Не всем положено. Готовы ехать дальше? – спросил Пьер. – У вас хорошо получается.
Соколов осмотрел свою группу. Миха с Максом выглядели бодрячком, Аркадий чуть пошатывался и был слегка помят, но улыбался и не вызывал беспокойства.
– Да, готовы, – ответил Николай вслушиваясь в собственные ощущения.
– Батальон немного отстал, поэтому предлагаю устроить привал. Дождёмся пятого Беркина, отдам вам броневик, а сами потеснимся, – распорядился Малтье и ушёл к своим людям.
Позже, ожидая основную колонну батальона, они с Соколовым долго беседовали и обсуждали нюансы работы. О позывных, о противнике. Николай объяснял Пьеру тактику действия камикадзе. Поручик впервые столкнулся с этим и никогда не слышал, что животных могут применять для такого рода работы.
– Вот вроде и всё, поэтому, Пьер, позывные очень важны. У противника разведка работает, и они точно знают все имена и фамилии командиров подразделений, кто, куда и зачем едет. Технические возможности у них есть, – напомнил Соколов в конце разговора.
– Надо Петру Константиновичу это рассказать, – озадаченно ответил Малтье, поскольку совершенно не задумывался о таких элементарных вещах как культура и дисциплина радиопереговоров, – Николай, может тебе бойцов выделить?
– Не надо, чем больше людей, тем больше возни. Ты, главное, сильно не отставай. Держись поближе.
– Добро, добро, – согласился Пьер, и тут ему сообщили, что головная машина батальона пересекла точку в трёх километрах от них. – Ну, с Богом, Николай, встретимся в бухте.
Соколов не прощаясь ушёл к броневику, где его уже ждала группа. Ссадины на лице болели, но настроение было хорошее. Поручик Малтье уже не строил из себя всезнающего начальника, и даже начал прислушиваться к мнению Николая. Советы не воспринимал в штыки, общался без грубостей, вселяя надежду, что в случае опасности придёт на помощь и группу не бросит.
Машина проехала мимо подорванного броневика, напомнив о том, что пережили парни пару часов назад. Всё осталось так же, как будто не было ни кенгуру, ни привала. Все сидели на местах и выполняли свою работу. Лишь внутри нового броневика запах солярки чувствовался сильнее.
– Здесь направо, – оживился Макс когда выехали на бетонированную дорогу, – вот мы и срезали путь. Прямо будет деревня Селявки, а следующая остановка – бухта Позадовского. Кстати, между Селявками и Сомовом проходит прямая дорога.
На ровной дороге Аркадий круто повернул броневик и начал набирать скорость.
– Далеко отсюда до Сомово? – поинтересовался Соколов.
– Около тридцати пяти километров.
– А до бухты?
– От деревни полтора километра, судя по картам, открытый берег начинается после домов, а дорога вдоль него тянется метров двести, уходит на юг и огибает хребет.
– Плохо.
– Что плохо? – удивился Аркадий.
– Тридцать пять километров плохо, встречной техники нет, дорога пустая. Значит, деревня уже занята. Надеяться, что встретим тупых оззи не стоит, будем думать, что они умные. – Соколов пару секунд помолчал. – Так, Аркаша, ну-ка сверни вон к тем кустам, – Николай показал на обочину, где росли густые высокие заросли неизвестного растения.
Аркадий медленно завёл технику в самую гущу зарослей и остановился.
– Француз, я Пион! – вызвал по радиостанции Николай, – француз, как слышишь меня?
– Может, холм мешает? – Макс выглянул в люк осматривая обстановку.
– Или снова глушат! – предположил Миха.
– Очень может быть, если глушат, значит рядом. Итак, Макс и Миха, на выход, с собой оружие и боеприпасы. Аркадий, остаёшься здесь, маскируешь технику и ждёшь Француза.
– В смысле – маскирую?
– Спроси у Макса, он тебе объяснит в двух словах. Дождёшься француза и скажешь ему, что мы пошли на разведку пешком, есть предположение, что деревня уже занята, мы выясним, сколько их там. Понял меня?
– Я тут, получается, один останусь?
– Да, Аркаша, тут, и один, ждёшь Пьера, он скоро приедет. Расскажешь ему обстановку. И ещё, – Соколов открыл санитарную сумку и достал оттуда перевязочный бинт. – Аркадий, главное, не забудь передать ему, чтобы все его бойцы сделали на левой руке белую повязку. Понял?
– Эээ, понял, а как?
– Миха, иди сюда, – подозвал Николай, и отмотав метр бинта перевязал ему плечо. – Теперь понял как?
– Да, – кивнул парень.
Затем его подозвал Максим и рассказал, как нужно ломать ветки и накрывать ими броневик, чтобы не было видно с дороги.
Через три минуты после остановки группа выдвинулась в сторону деревни, до которой оставалось всего два километра.
