Айрам Тау
Запретные темы
Глава 1
Бану сидела за рабочим столом в редакции, машинально пролистывая заметки о предстоящих материалах. Длинный день подходил к концу, и в воздухе витал привычный запах кофе и бумаги. Она потерла виски, ощущая, как усталость сковывает тело. Ничего не предвещало появление редактора, но он заявился. Строгий, уверенный в своих методах и решениях, которые нельзя обсуждать. В руках он держал несколько книг, и одна из них выглядела особенно примечательной. Подойдя к её столу, он положил на стол роман с броским названием – «Пятёрка за любовь».
– Твоё следующее задание, – объявил он, пододвигая книгу ближе к Бану.
Она подняла взгляд и нахмурилась, её брови слегка сошлись, когда она осознала, чья это работа. Айрам Тау. Имя писателя было на слуху – не только в литературных кругах, но и среди общественности. Его книги вызывали шквал эмоций у читателей. Однако у Бану это имя не вызывало особого восторга. Она слышала много противоречивого: одни хвалили автора за откровенность и смелость, другие же обвиняли в пропаганде аморальных ценностей и считали провокатором. Но она никогда не читала его романы и не стремилась.
– Марат Алибекович, вы серьёзно? – спросила она, небрежно держа в руках книгу, будто брезгуя. – Я не читаю любовные романы, тем более такие, как у Тау.
Главный редактор, как всегда, был невозмутим. Он взял стул, медленно опустился на него, и, положив руки на грудь, посмотрел на неё с прищуром.
– Бану, – произнёс он с лёгкой улыбкой, – тебе не нужно любить его книги, чтобы делать свою работу. Ты журналистка. Я хочу, чтобы ты написала материал. О его творчестве, о том, почему его читают миллионы. Ты лучше других знаешь, что значит прибыль.
Бану вскинула голову, борясь с раздражением. Её всегда волновали идеи высоких стандартов в литературе. Нон-фикшн, документализм, классика – вот что она любила. Литература должна быть глубокой, носить в себе смысл, а не затуманивать голову читателя дешевыми сентиментами. Она считала, что романтика, подобная той, которую пишет Айрам Тау, лишь уводит людей в мир иллюзий и ограждает от реального мира. То, о чем пишут такие писатели никогда не сбудется в жизни. Мери Сьюшные герои, супер красивые и супер успешные.
– Почему я должна брать интервью у человека, чьи книги мне не нравятся? – спросила она, не скрывая раздражения.
– Что значит… – его голос стал более строгим, – он – феномен. Люди хотят знать о нем больше. И ты возьмёшь интервью, потому что это твоя работа.
Он встал, оставив перед ней книгу, и, не дождавшись её согласия, направился к выходу.
Бану придвинула роман и стала разглядывать обложку книги. Двое спортсменов и какая-то училка. Название и обложка навеяли ей ощущение поверхностной книги для девочек подростков. Бану горько вздохнула. «Любовные романы… Какая чушь», – подумала она, хотя знала, что в этом есть что-то, что явно цепляет людей. Однако, редактор был прав. Её личные вкусы не должны влиять на работу. Но было в этом что-то оскорбительное – то, что ей придется работать с чем-то, что она не одобряла. Но раз задание дано, нужно изучить этот роман, подготовиться ко встрече с писателем.
Открыв книгу, Бану начала читать. Первая страница заставила её нахмуриться. Это не обычная сентиментальная история про отношения между студентом и преподавателем. К середине первой главы она чувствовала как внутри неё растет возмущение. Она захлопнула книгу, чувствуя, что лицо пылает. Сглотнула и осмотрелась. Никто не видел её замешательства.
Описание откровенных сцен между персонажами было настолько ярким, что Бану чувствовала себя неловко. Как вообще можно писать такие порнографические книги? Она нахмурилась и чуть не бросила роман в сторону, но удержалась, заставив себя продолжить. Профессионализм необходим для этого. Она прочитала ещё несколько страниц и поняла, что её взгляд на книги Айрама Тау расходится с реальностью. Она была воспитана в строгой семье, где подобные темы не обсуждались. Родители прививали ей чувство стыда и скромности, и теперь это откровенное содержание вызвало у неё отторжение.
Как можно писать такое и не чувствовать угрызений совести? Айрам Тау писал о запретных отношениях, о том, что считается неприемлемым в обществе. Для неё это было не просто вызовом морали – это было нарушением всех ограничений, которыми она жила.
Бану потёрла виски, пытаясь сосредоточиться. «Так, – сказала она себе, – будь профессионалом». В голове крутились обрывки прочитанного, сцены, которые должны были шокировать, но при этом они удивительным образом захватывали её внимание. «Почему это так? – подумала она. – Почему миллионы людей читают это?» Возможно, именно на этот вопрос ей предстоит ответить, когда она встретится с автором романа.
Ещё раз посмотрев на обложку книги, она заставила себя вернуться к ней. Сколько бы ей не хотелось избавиться от задания, оно уже было решено за нее. Её чувства не повод пренебрегать профессиональными обязанностями. Марат Алибекович уже договорился о времени и месте встречи, и теперь ей осталось только одно – появиться на интервью и, как бы тяжело ей это не давалось, сделать работу.
Она встала из-за стола, пытаясь внушить себе, что это будет просто очередное интервью. Одна из её многочисленных работ, которая забудется как страшный сон. Всего лишь ещё одно задание, которое можно сделать и забыть. Но глубоко в душе она боялась: встреча с Айрам Тау будет чем-то большим.
Глава 2
Бану остановилась перед высоким домом, чувствуя лёгкое волнение. Её шаги замедлились, когда она взглянула на высокое здание перед собой. Дом Айрам Тау впечатлял не только размерами, но и тем, как сочетал в себе элементы современного стиля и классической конструкции. Тишина вокруг давила на нее, усиливая чувство неловкости, которое уже поселилось в груди.
Бану сжала пальцы на ремешке сумки и сделала глубокий вдох. Она всегда была уверенной в себе, особенно в профессиональной сфере, но встреча с Айрамом, человеком, чьи романы вызывали у неё столько неоднозначных эмоций, было чем-то особенным. Ей предстояло не просто интервью – это была встреча с писателем, чья работа казалась ей неуместной в её мире. Она медленно поднялась по ступенькам к массивной двери.
Стоя у двери, прислушиваясь к тишине дома, Бану услышала, как где-то внутри бьется её сердце. С каждой секундой приближался момент встречи, и, несмотря на попытки сохранить спокойствие, внутри неё вспыхивало странное чувство – смесь настороженности и любопытства.
Звук лёгких шагов за дверью заставил её напрячься. Дверь открылась, и перед ней предстал Айрам Тау – высокий и уверенный в себе, с проникновенными карими глазами. Его темные волосы были небрежно уложены, и среди них выделялась осветлённая прядь. Лёгкая, едва заметная улыбка тронула его губы, но это был скорее жест вынужденной вежливости, чем истинное тепло.
– Добро пожаловать, – сказал он, его голос был глубоким и проникновенным, как мелодия, внезапно зазвучавшая в тишине.
Бану кивнула в ответ, коротко и сдержанно, стараясь не показывать волнения. Её работа требовала внимательности и сосредоточения, а Айрам уже с первых секунд общения внес смуту в её мысли. Он смотрел на нее, изучая, будто уже что-то знал о ней, как будто это она была объектом наблюдения, а не он.
– Проходите, – пригласил он, отступив, освобождая проход в дом.
Бану осторожно переступила порог. Она заметила, как мягкий свет льётся через высокое окно, осветив просторный холл. Внутри дом казался ещё больше, чем она ожидала. Современная мебель в стиле минимализма сочеталась с массивными визуальными элементами, создавая неповторимое ощущение роскоши. Но было что-то в этом месте холодное, как и сам хозяин.
– Рабочая зона здесь, – коротко сказал Айрам, направляя её по длинному коридору. Его шаги были уверенными, и Бану шла за ним, чувствуя, как тишина дома давит на её плечи.
Мимо прошмыгнула молодая служанка с пылесосом в руках.
Они подошли к просторному кабинету, где каждый предмет, был на своем месте. Стены заставлены полками, полными книг, и, несмотря на холодную атмосферу дома, эта комната казалась оазисом в пустыне. В центре стоял огромный стол с компьютером и бумагами, разбросанными по поверхности. Но что больше всего понравилось Бану – это окно от пола до потолка, сквозь которое мягкий свет заливал всё помещение, делая его ещё более уютным и просторным. Её внутренний мир замер на секунду, восхитившись этим светом, но она тут же напомнила себе, что не стоит поддаваться очарованию.
– Присаживайтесь, – Айрам указал на кресло напротив рабочего места.
Она села, стараясь не встречаться с ним взглядом, но чувствовала, как он наблюдал за каждым её движением. Писатель сел напротив, его лицо по-прежнему оставалось непроницаемым.
– Надеюсь, дорога была не слишком утомительной, – произнёс он, но в его голосе не было ни намека на заинтересованность.
– Нет, я быстро добралась, – коротко ответила она, стараясь сохранить профессиональный тон.
Айрам откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди. Он казался расслабленным, но в его взгляде было что-то настороженное, как будто он ждал момента, чтобы отразить атаку. Он не доверял журналистам, и это было очевидно с первых минут. В его глазах читалась неприязнь, которую он умело маскировал за холодную любезность.
После парочки простых вопросов, журналистка перешла к темам, которые её интересовали.
– Что вдохновило вас на написание такого рода романов? – спросила она.
Писатель посмотрел на неё с легкой усмешкой, наклонив голову.
– Такого рода? – его голос был тихим, но в нем прозвучала едва уловимая ирония.
– Откровенные, провокационные, – объяснила Бану, чувствуя, как будто его взгляд пронзает её, проверяя на прочность. Она знала, что этот вопрос был неудобным, но была готова к тому, что Айрам постарается уйти от ответа или ответит уклончиво.
– Откровенные и провокационные… – повторил он, сделав паузу, как бы взвешивая каждое слово. – Знаете, когда читаешь много романов, рано или поздно наступает момент, когда тебя уже ничем не удивишь. Я любил читать с юных лет, читал книги одну за другой. Но в какой-то момент… перестал находить в них что-то новое, что-то, что бы меня действительно увлекло.
Он сделал паузу, взглянул в сторону огромных окон, где виднелись кроны деревьев, медленно раскачивающиеся на ветру.
– Знаю, что многие заядлые читатели сталкиваются с такой же проблемой, – продолжал писатель, его голос стал задумчивым. – Они просто не могут найти книги, которые бы их зацепили. Всё кажется повторением одного и того же. Я решил: раз не могу найти что-то, что меня увлечёт, то сам напишу такую книгу.
Бану сделала пометку в блокноте, но её больше интересовало не то, что он сказал, а почему он выбрал именно такой провокационный жанр. Её это зацепило – как человек с такой любовью к книгам мог писать о столь странных и сомнительных вещах?
– Как завершается процесс создания вашего романа из идеи?
Айрам снова слегка улыбнулся, но уже мягче, не скрывая своего удовольствия от того, что его творчеством интересуются.
– Всё довольно просто, – ответил он, откинувшись на кресле и чуть покачивая ногой. – Сначала я выбираю, какие отношения хочу описать. Потом обдумываю главных героев, их внутренний мир, их желания, страхи. Так и складывается история.
Бану отметила себе эту мимолетную деталь – его упрощённый подход к написанию, но что-то в этом было неправдоподобным. Она не верила, что создание романов, способных вызвать бурные дискуссии и резонанс, было таким простым делом.
– Как вы развиваете своих персонажей? – она задала следующий вопрос.
– Частично герои списаны с реальных людей и их отношений, которые могли бы произойти, но этого не случилось, – продолжал Айрам, его голос звучал задумчиво, он обдумывал каждое слово. – Я наблюдаю за тем, как люди скрывают свои улыбки и жесты, и иногда мне кажется, что в тех отношениях, которые на первый взгляд кажутся простыми, скрываются целые драмы.
Бану приподняла брови, и её интерес начал расти. Айрам как будто открыл перед ней дверь в свой мир, но пока лишь приоткрыл её, привлекая внимание только к самым поверхностным аспектам его процесса. Она знала, что этот человек не так прост, как кажется, и с каждой минутой желание узнать больше увеличивалось.
– В вашей книге «Пятёрка за любовь» отношения между студентом и преподавательницей вызывают много споров. Кто был прототипом студента? Вы? – Она не смогла удержаться от этого вопроса. Её голос прозвучал чуть громче, чем хотелось, но она уже не могла остановиться.
Айрам внезапно рассмеялся, его смех был глубоким и бархатистым. Он закинул голову назад, как будто этот вопрос был лучшим, что он слышал за весь день. Бану в этот момент ощутила странное, почти непроизвольное волнение. Как будто что-то затрепетало внутри неё, бабочки вспорхнули в животе. Её взгляд задержался на писателе дольше, чем она ожидала. Его спокойствие, уверенность, а теперь и этот смех – всё это делало его необычайно привлекательным. Бану поняла, что он действительно красив, и это её смутило.
– Вы прочитали мой роман? – он повернулся к ней, на его лице снова заиграла та же загадочная улыбка. Глаза сверкали, как у хищника, готового в любой момент напасть. Его тон не был напористым, но в его голосе прозвучал вызов.
Бану казалось, что кровь начала приливать к лицу, щёки разгорелись от неловкости. Она с трудом справилась с неожиданным волнением.
– Немного, – едва слышно ответила она, стараясь не смотреть ему прямо в глаза, но тут же пожалела о своём коротком ответе. Её голос прозвучал слишком тихо.
Айрам усмехнулся.
– Возможно, частично это история обо мне, – мягко сказал он, но его голос был пронизан ноткой вызова. – Хотите выкопать компромат?
– Нет, – быстро отрезала Бану, стараясь произнести твёрже, чем чувствовала себя в этот момент. Но её слова снова прозвучали слабее, чем она хотела, и это её раздражало.
Айрам поднялся с кресла и шагнул к окну. Он был довольно хорошо слажен. Широкие плечи, идеальная осанка – всё в нём говорило о той сдержанной уверенности, которая свойственна человеку, привыкшему побеждать. Он казался ей непостижимым – человеком, которого не так легко понять. Ему было всего двадцать восемь, но он уже добился славы и богатства, как будто прожил долгую жизнь. Она ощущала исходящую от него силу и амбиции, ощущала его опасную привлекательность, в которой было что-то запретное, манящее, что казалось ей неизведанным и пугающим.
Бану вдруг ощутила, как её профессиональные границы начали размываться.
– Как вы решаете, когда ваш роман будет готов к публикации? – Она попыталась вернуть себе контроль над разговором.
Айрам посмотрел в окно. Он чуть прищурил глаза, размышляя, прежде чем ответить.
– Мои романы никогда не готовы к публикации, – тихо сказал он, не отрывая взгляда от пейзажа. – Я просто заставляю себя прекратить их редактирование.
Бану почувствовала, как её сердце бешено забилось, когда Айрам повернулся в её сторону и осмотрел с головы до ног. Пространство между ними вдруг стало слишком тесным, воздух загустел, и ей не хватало дыхания. Она попыталась успокоить себя, убедив, что это всего лишь игра её разума. Это обычное профессиональное общение, но собственные мысли становились всё более запутанными. Она злилась на себя из-за слабости, из-за того, что её тело и разум поддавались эмоциям, которые она прятала глубоко внутри.
В голове всплыла мысль о том, что уже давно рассталась с парнем, с которым встречалась несколько месяцев. Это был спокойный, в каком-то смысле, даже выгодный союз, но, возможно, именно из-за этого он и развалился. Теперь же она здесь, в доме мужчины, которого видит впервые, и её тело само реагирует на каждое его движение, каждый его взгляд. Бану с трудом сдерживала себя, осознавая, что её это раздражает. Неужели она нуждалась в мужском внимании, что её так легко сбить с толку писателем, известным откровенными романами? Иронично. Слишком иронично. Те откровенные сцены, которые он описывал между героями, происходили ли они в реальности с ним?
– Вы согласны с тем, что писатели пишут о том, чего им не хватает? – резко спросила она, пытаясь вести разговор более формально и отчужденно. Ей нужно было спрятаться за вопросами, отгородиться от нарастающего волнения.
Айрам посмотрел на неё с удивлением, как будто не понял, о чем идет речь, но его глаза прищурились.
«Всё он прекрасно понимает», – Бану буквально кипела от возмущения, ощущая, как её лицо заливается краской.
– У вас слишком много откровенных сцен в романах, – продолжала она, стараясь звучать уверенно, хотя голос слегка дрожал. Она ненавидела это чувство беспомощности. Её раздражало то, что она позволяет себе быть такой уязвимой перед ним.
Айрам снова засмеялся – мягко, но явно насмешкой.
– Для вас это много, – сказал он с лёгким укором. – И для вас это слишком откровенно. А для меня – нет. Может, вам этого не хватает в жизни? – его слова были сказаны спокойно, но удары были точно в цель.
– Нет, для меня тоже нет, – соврала она.
Айрам не торопясь подошёл ближе, обошёл её кресло, двигаясь плавно, как хищник, выслеживающий добычу, и присел на подлокотник, оказываясь совсем рядом.
– А если я останусь здесь, вам будет достаточно откровенно? – Он посмотрел на неё внимательно, почти вызывающе.
Бану инстинктивно отстранилась, стараясь сохранить хотя бы небольшую дистанцию.
– Нет.
– А так? – Его пальцы коснулись её предплечья, скользнули по коже, вызывая непрошенные мурашки. – Согласитесь, это вполне невинное действие. Такое может произойти с кем угодно.
Она попыталась сдержать волнение, откашлялась и прижала руку к себе. Ей хотелось подскочить и убежать, но тогда он будет прав. Это будет означать, что его романы действительно слишком откровенны только для неё, и, возможно, именно ей не хватает этой остроты в жизни. Эта мысль заставила Бану замереть на месте.
– Не знаю.
– Друзья же могут взять вас за руку, и вы не сочтёте это чересчур интимным, да? – Его глаза блеснули, пока он обвёл её взглядом, а затем, медленно и уверенно, взял её руку в свою ладонь. Его пальцы были теплыми, сильными и одновременно мягкими. Он притянул её руку к губам и коснулся кожи едва ощутимо.
– Это ведь просто дежурный поцелуй, – продолжал он, не сводя глаз с её лица. – Раньше джентльмены именно так приветствовали дам. Ничего дерзкого, правда?
– Но вы ведь не об этом пишете, – пробормотала Бану, стараясь подавить смущение.
– Разве? – прошептал он, а затем губы снова коснулись её руки. Исследуя каждый сантиметр, Айрам медленно провёл губами по её предплечью, вызывая жар в теле, проникающий глубже с каждым прикосновением.
Бану хотелось возразить, но слова застряли в горле. Её дыхание стало неровным, сердце отбивало сумасшедший ритм. Это была провокация и он видел её насквозь, считывая все эмоции, которые она пыталась спрятать.
Интервью уже вышло за пределы профессиональных рамок. Между ними происходило нечто большее, нечто опасное. Но как далеко он готов зайти, чтобы доказать свою правду? И как долго она сможет играть в эту игру, чтобы не выдать себя?
Айрам вдруг склонился, рукой поворачивая её лицо к себе. Этот неожиданный жест заставил замереть Бану, но, прежде чем она успела что-то сказать или отреагировать, он нагло, уверенно приник к её губам.
Поцелуй был требовательный и грубый, лишённый всякой нежности, словно Айрам намеренно хотел показать ей, кто здесь задаёт правила. Но его губы были тёплыми и мягкими, и в этот момент Бану почувствовала, как внизу живота загорается огонь.
Она была готова оттолкнуть его, сказать что-то в ответ, но губы сами собой приоткрылись, поддаваясь его напору. Айрам, казалось, чувствовал её колебания. Его рука скользнула с её щеки, обхватив за шею, его пальцы мягко, но твёрдо удерживали на месте, не оставляя ей шанса отстраниться.
С каждым прикосновением его пальцев, Бану ощущала, как жар растекается в ней, вызывая мягкое покалывание, которое заставляло её невольно дрожать. Кожа становилась чувствительной, и в груди разгоралась искра желания.
Его рука медленно скользнула по её плечу, двигаясь вниз вдоль спины, и тепло его ладони становилось почти невыносимым. С каждой секундой Бану всё больше терялась в этом моменте, ощущая, как пространство вокруг них исчезает, оставляя лишь их двоих. Возбуждение, которое охватило её, стало невыносимо сладким.
Но в следующую секунду осознание вернулось, и волной охватило её. Собрав всю свою волю, она резко подскочила с кресла, отстраняясь от него. Её сердце всё ещё колотилось в груди, щёки пылали, и она чувствовала, что воздух в комнате вдруг стал плотнее.
– Простите, – произнесла Бану.
Она огляделась по сторонам – в доме было тихо, слишком тихо. Когда она пришла, она видела служанку, но сейчас это не имело значения. Она осталась одна с ним, и внезапно это мысль накатила с такой силой, что её охватил панический страх. Не стоило приходить сюда одной.
– У меня больше нет вопросов.
– Что ж, – сказал Айрам, поднимаясь с подлокотника. – Был рад познакомиться.
Бану кивнула и, схватив сумку, поспешила к выходу. Она чувствовала, как её сердце всё ещё громко стучит, а в ушах отголоски его слов. Оказавшись за дверью, она, наконец, почувствовала облегчение, хотя напряжение не отпускало.
