Айрат Ренатович Курамшин
Черный куб
Он показал на следующий кабинет.
Выбора не было, я прошёл в другой кабинет. Там сидела женщина лет пятидесяти в докторском халате. Увидев меня, она закопошилась.
– Садись сюда, мальчик. – она показала на стул рядом с ней, который явно был ещё со времён революции в нашем городе. – Будь спокоен и не брыкайся.
(Как-будто я лошадь какая-то)
Она взяла мою руку, взяла иглу и почти со всей силы засунула эту иглу мне в руку. Я чуть не открыл рот, чтобы закричать.
– Всё. Теперь будешь ходить ко мне до лета. – сказала та женщина.
Она встала, попрощалась с нами и начала что-то делать, а я всё не мог понять, как можно к ней ходить до лета.
Прошло время, и я всё же привык ходить к той женщине. Со временем, даже уколы стали менее больными. Только меня тревожило одно, и этим одним был вопрос «почему никто не подошёл тогда?»
* * *
Такими темпами прошёл школьный год, и началось любимое время каждого школьника – каникулы, которые в этот раз были длинные, даже очень. Многие не знают чем себя занять в такое время, некоторые идут в лагеря, а некоторые ездят по деревням все каникулы. Я же был из второго типа людей, так как ненавидел эти лагеря, у меня с ними есть одно воспоминание:
« Несколько лет назад. Мне семь, а может и восемь исполнилось. Это был мой день рождения. Тогда я пошёл на ещё один день в лагерь, и по сегодняшнему плану мы должны были идти плавать. Я плавать не умел, да и сейчас не умею и, поэтому мне эта идея показалась очень опасной, но я знал, что у меня есть друзья, которые помогут.
Через несколько часов после построения, мы оказались в большом бассейне, или это было озеро в помещении, я не знаю до сих пор. Было глубоко, и всё что мне надо делать – это держаться на поверхности воды. Это получалось с трудом, но всё же получалось, и я был рад этому.
Но в один прекраснейший момент ко мне подплыл кто-то и начал буквально топить. Я не вру, он взял меня за голову, окунул её в воду и ждал. Чего же он ждал? Я не знаю, возможно хотел и вправду потопить. Но всё таки я смог единожды поднять голову на поверхность и что-то прокричать. И ни воспитатель, ни персонал, который следил за нами и даже ни друзья ничего не сделали. Они просто посмотрели на меня как на какого-то слабака, или шутника, и продолжили заниматься своими делами. Я же продолжал захлёбываться и уже почти не мог дышать, но какое-то чудо прекратило мои страдания, я смог поднять голову и каким-то невероятным образом отплыть от этого ненормального. Этим чудом, мне показалась какая-то очень красивая девушка, и я не мог забыть её образа несколько дней. Потом я просто перестал ходить в эти лагеря.»
(Вот так вот бывает… И, ведь никто не пришёл ни тогда, ни тогда.)
Мне стало грустно, захотелось плакать, но тут пришла мама и сказала: « сынок, ты едешь к папе». И ушла из комнаты.
Папа с мамой не посвящали меня в подробности, но почему-то папа живёт далеко от нас. Наверное это связано с какими-то личными делами.
Я быстро собрал вещи, попрощался с роботом и мамой, вызвал такси и поехал к папе. А через тридцать минут я уже был у него.
– Привет, Айзек! – поздоровался папа. – Давно не виделись.
– Привет, пап! – улыбнулся я.
– Я, вот, приболел немного, поэтому надо сходить в магазин за таблетками… – он прокашлялся – а после обеда, тебя ждёт сюрприз.
Я обрадовался. Мы с папой пошли в магазин за таблетками, а к тому времени наступил обед.
– Кажется обед уже, – сказал папа – значит скоро ты увидишь сюрприз! – он усмехнулся.
Мы пообедали, а после трапезы он сказал: « закрой глаза, Айзек».
Я закрыл глаза. Что-то почувствовал, какую-то большую коробку.
– открывай! – сказал папа.
Я открыл глаза и увидел перед собой большую коробку со сборной моделью большого корабля с белыми парусами.
Я обрадовался.
– Ого! – воскликнул я – это собирать надо?
– Да, Айзек. Ты будешь его собирать… – он кашлянул – а я, если что, тебе помогу.
